Главная

Артиллерия в средние века. Средневековые пушки (1): рибодекин Средневековая артиллерия

На протяжении всей истории человечества люди изобретали и усовершенствовали способы убивать друг друга. В нашем обзоре 15 образцов самого эффективного средневекового оружия, которое можно было бы назвать оружием массового поражения.

1. Бронещит

Бронещит использовался предположительно охраной Генриха VIII в период с 1544 по 1547 годы. В щите была предусмотрена смотровая щель и отверстие, через которое можно было стрелять из пистолета.

2. Мечелом

Этот необычный меч с зубцами по сторонам предназначался для того, чтобы захватить меч противника. Было достаточно одного взмаха руки, чтобы вырвать меч из рук врага.

3. Подпружиненный кинжал

Подпружиненный кинжал с тремя клинками использовали в средневековых поединках. Достаточно было одного нажатия кнопки, чтобы кинжал «выбросил» два дополнительных лезвия.

Чаше всего оружие с романическим названием «Утренняя звезда», представлявшее собой булаву на цепи использовали крестьяне. Но были и дорогие образцы, выполненные мастерами.

5. Требушет

Требушеты, этакие суперкатапульты, позволяли запускать камни и прочие предметы для метания почти на километр. С появлением требушетов замки стали не таким надёжными фортификационными сооружениями.

6. Туши мёртвых животных

Туши мёртвых животных были самыми популярными боеприпасами для требушетов. Они использовались в качестве биологического оружия, поскольку способствовали распространению болезней за стенами замка.

7. Колесница с косами

Из каждого колеса колесницы торчала коса. Такая колесница была предназначена для вырезания вражеского войска.

8. Хунга-мунга

Оружие, названное в честь африканского племени, его использовавшего, использовалось, как бумеранг.

9. Кипящее масло

Кипящее масло выливали с стен замка на тех, кто пытался его захватить. Если масла не было для этих же целей использовалась вода.

10. Палаш

Палаш использовался рыцарями и кавалеристами. С его помощью воин без особых усилий обезглавливал противника или отсекал ему конечность.

11. Вархаммер

С появлением доспехов и кольчуг появилась необходимость вот в таких необычных молотках – тупом оружии, которым можно было наносить сильные удары.

12. Таран

Тараны и сегодня используются полицией, когда нужно открыть ворота. Использовали их в средневековье. Правда, тогда штурмующие замок рисковали получить на головы порцию кипящего масла.

13. Коготь Архимеда

Коготь Архимеда считаю супероружием древности. Его использовали для защиты Карфагена. Работа орудия заключалась в поднятии вражеского тарана с земли на максимальную высоту, откуда он неминуемо падал после раскрытия крюков. Иной раз коготь Архимеда мог работать и по другому принципу: поднимал огромные брёвна и бросал их на вражеские корабли. А мог и вовсе переворачивать корабли.

Сюрикэн с японского переводится как «лезвие, спрятанное в руке». В то время, как европейцы придумывали технологичное оружие, японцы предпочитали наносить смертельные раны исподтишка.

Огненные стрелы

Может показаться, что огненные стрелы в качестве оружия не очень эффективно. Но это не так. Десяток раскалённых стрел не прибавят оптимизма противнику.

Сегодня, похоже, началась новая эра, которая выведет гонку вооружения на новый уровень. могут стать тому подтверждением.

Между открытием пороха и применением его на войне минули столетия.
Первоначально, он имел мало сторонников в Европе. И потому пороховой джинн был выпущен не жителями, а завоевателями Европы.

Было это в середине ХIII в. Понятие о героическом у монголо-татар сильно отличалось от рыцарских иллюзий Запада. Зная свои недостатки и слабости, как воителей, они стремились, как сказали бы сейчас, «повышать личную эффективность».

Но, тем не менее, вскоре Европе пришлось отказаться от старых принципов и идеалов — слишком налицо были выгоды и достоинства пороха. Причем, как для рядового солдата, стремящегося любой ценой сохранить свою жизнь, так и для полководца, цели которого глобальнее.

Фрагмент фрески в Ораторио деи Дишиплини г. Клузоне, Ломбардия, XV в.

Постепенно, огнестрельное оружие прочно вошло в европейское военное дело. Стволы полевых орудий становились длиннее и дальнобойнее, ручной же огнестрел становился компактнее и точнее.

Стала появляться систематизация, а значит возникли кодексы и арсенальные книги по огнестрельному оружию, призванные упрочить ее в умах. Средневековым пушкам придумывались новые формы. Одной из них стал рибодекин.

Все достоинства средневековых пушек серьезно снижал один серьезный недостаток — малая точность и слабая разрушительная сила снарядов.

Решением этот проблемы для малых полевых калибров стало увеличение числа стволов. Соответственно, вырастала и скорострельность таких орудий. Около середины XV века появляются так называемые «органы смерти» (нем. Totenorgel), первые из которых появились в арсеналах армий Священной Римской империи.

Фрагмент Арсенальной книга кайзера Максимилиана I, Инсбрук, 1502 г.

У изображенного в «Zeugbuch Kaiser Maximilians I» (Арсенальной книге императора Максимилиана I) подобного орудия могло быть до сорока соединенных вместе стволов, установленных на единой станине. Для мобильности она снабжалась колесами.

Залп производился с помощью общей затравки или по отдельности, посредством фитиля. В «Zeugbuch» говорится: «…и ими следует пользоваться около ворот и там, где неприятель готовится к штурму, они полезны также в ».

Оскалившиеся пушки

В чистом поле артиллерийская система типа totenorgel была крайне уязвима.
На помощь пришла античность, которая серьезно влияла на гениев Высокого Средневековья — причем не только в искусстве, но и в военном деле. Многоствольные средневековые пушки стали снабжать косами и лезвиями, на манер античных боевых колесниц.

Так на полях сражений начинают править бал рибодекины (ribaudequins). Количество стволов, при сравнении с «органами смерти» Максимилиана I было уменьшено, зато появился рикошетный щит, а так же всевозможные пики и косы.

Миниатюра из «Инвентарной описи», Инсбрук, 1511 г

Одно из самых ранних упоминаний рибодекина относится к арсенальной книге города Брюгге и датировано 1435 годом. В составе арсенала Брюгге числилось «6 рибодекинов с каморами, выкрашенными в красный цвет».

Сражении при Гавере (1453 г.) началось упоминается артиллерийская перестрелка между бургундскими и гентскими веглерами, рибодекинами и кулевринами, которой началось само сражение.

В 1458 г. арсенал города Лилля насчитывал примерно 194 единицы подобного оружия. В учетных ведомостях Лилльского арсенала на 1465 г. содержится сразу несколько записей, дающих представление о характеристиках рибодекинов:

«1 200 камней в 2 дюйма, отправленные для нужд армии из Лилля в период с 22 мая 1465 по 27 января 1466, для рибодекинов артиллерии»,
«4 повозки с рибодекинами, из которых 3 с 2 «флейтами» (flaigeoz) и 1 с 3 «флейтами»», «5 деревянных повозок, называемых рибодекинами, снабженные дышлом, колесами, площадкой и павуа».

Любопытно, что во времена Карла Смелого (1433 - 1477 гг) именно бургундскими войсками рибодекины практически не использовались. Однако в конце XV – начале XVI вв. эти орудия пережили настоящий «ренессанс» и в большом количестве появились в немецко-испанских войсках.

Гигантский рибодекин Монха

Создать на основе рибодекина поистине непобедимую боевую единицу попытался немецкий военный инженер Филлип Монх (Philipp Mönch). Для этого он обратился к любимой германской теме гигантизма.

В своем труде «Kriegsbuch» (1496), Монх изобразил и дал описание чего-то, более всего напоминавшего танк Леонардо да Винчи. Огромный рибодекин, движущей силой которого является не пара пехотинцев, а четверка волов. На себе этот агрегат несет орудия среднего и близкого к главному калибров. А помимо лезвий и пик имеет еще и таран для разрушения преград.

Фрагмент гравюры из «Kriegsbuch» . Philipp Mönch, 1496 год

По задумке Монха, подобный рибодекин должен быть по максимуму автоматизирован. Но в своем кодексе он не дает понять каким именно образом это может быть сделано. И, нет фактов, подтверждающих применение столь огромных средневековых пушек.

Соблазнительная система автономного органного орудия на протяжении четырех столетий не оставляла в покое умы инженеров, обретая довольно разные, зачастую весьма причудливые, виды. Результатом изысканий стало появление во второй половине XIX века митральезы – злобной прабабки современных пулеметов.

Знаменитый «пулемет Гатлинга» из компьютерных игр. Правильное название — скорострельная пушка системы Гатлинга образца 1862 года. По-французски — Mitrailleuse Gatling («митральеза Гатлинга»). Фото из Артиллерийского музея. Санкт-Петербург.

Продолжение следует..

Фото: Дмитрий Якушев и из соц. сети «ВКонтакте»

Хотя средневековая артиллерия не была реально эффективной до XVI века, ее использовали в битвах и при осадах с 1320 г., и изначально она имела две различные формы: осадные орудия и полевая артиллерия. Осадные орудия XIV-XV вв. были изготовлены путем сварки железных прутьев, тесно связанных вокруг деревянной сердцевины и закрепленных затем путем посадки на обручную сталь, после которой деревянную сердцевину выжигали.

Один конец трубы этой формы был закрыт железной камерой, предназначенной для порохового заряда и находившейся в месте около клина между ней и барьером, который создавал тыльную часть орудия. Эти камеры имели бутылкообразную форму, а их начало присоединялось к казенной части и граничило с отверстием для поджигания заряда.

Средневековые орудия

Многие средневековые орудия имели несколько камер. Так что могла достигаться довольно высокая скорость стрельбы. Около 1430 г. такие орудия изготавливались калибром 25 дюймов, способны были стрелять каменными ядрами весом до 400 фунтов (современный фунт равен 453,6 г, следовательно, вес ядра мог достигать порядка 181,5 кг). Значительная часть этих наиболее крупных орудий заряжалась с дула, конец казенной части блокировался металлической заглушкой.

Небольшие осадные орудия привязывались на сани для стрельбы и транспортировки, а крупные орудия устанавливались на землю, на несущую конструкцию из деревянного бруса, и транспортировались на лафетах, поставленных на железные колеса. На лафеты их поднимали с помощью крана. Небольшие заряжающиеся с дула орудия отливались из меди, и в XIV веке продемонстрировали стрельбу металлическими стрелами.

Средневековые Рибалькины

Другим видом ранней полевой артиллерии были рибалькины - несколько небольших пушек на колесном лафете, способные стрелять одновременно от одного фитиля. Все эти орудия использовали бездымный порох, который приготавливался путем смешивания в небольших количествах для предотвращения взрыва или сегрегации ингредиентов на период транспортировки.

Заряжать порох было достаточно ответственным делом. Человек должен был быть достаточно квалифицирован в этом деле, ведь если порох забивали слишком крепко, он не мог мгновенно воспламениться, а если забивали свободно, то пламя гасло, не успев разгореться. В XV веке бездымный порох был гранулирован для придания ему большей устойчивости, но только литые стволы могли выдержать большую силу нового взрывчатого вещества.

Средневековые орудия из бронзы

Орудия из бронзы начали производить по всей Европе около 1440-го года, и вследствие этого в течение второй половины века значительное количество длинных орудий небольшого калибра, стреляющих металлическими ядрами, были отлиты из бронзы и эффективность их применения против фортификационных сооружений зависела от наибольшей начальной скорости.

Около 1470 г. эти легкие, наиболее мобильные орудия начали отливать с цапфами на каждой стороне, которые позволяли насаживать орудие на колесный лафет и служили в качестве точки опоры, придающей орудию угол возвышения или снижения.

Ручница.

Производным от рибалькины было ручное орудие, небольшая пушка, фиксированная на деревянном ложе, которая получила повсеместное распространение около 1385 г. Первые ручницы были неточными и медленно заряжались. В начале XV века орудия стали изготовляться более маленькими, ложу придали такую форму, что оно могло твердо держаться напротив грудной клетки, и внедрили спусковой крючок для применения медленного зажигательного заряда.

Эта ручница оказалась эффективной при стрельбе залпами на небольшое расстояние, чего не было до введения колесцового замка в середине столетия, когда новшество назвали аркебузой, и оно стало настоящим эффективным оружием и обеспечивало ответные действия против лучников и колонн пикинеров. Роты акребузиров, в основном из Германии, участвовали в большинстве европейских войн второй половины XV столетия.

"..Представленные материалы являются частью моей статьи, посвященной артиллерийской службе бургундских герцогов. Из текста изъяты параграфы о системе управления артиллерии Бургундии, транспортной службе, полевом лагере и т.д. Вместе с тем, надеюсь, что приведенная в тексте типизация бургундских артиллерийских орудий, основанная на письменных источниках (массив архивных документов департаментов Котдор и Норд, мемуары и хроники участников или современников Бургундских войн), изобразительных источниках и анализе сохранившихся образцов из коллекций различных музеев, позволит читателю составить более полное представление о бургундской артиллерии, как самой передовой артиллерии того времени..." - А.Куркин .

Куркин А.В.

Артиллерия герцогов Бургундских. Опыт типизации средневековых артиллерийских орудий.

Рис.1. Бургундская артиллерия при Грансоне. Миниатюра из «Люцернских хроник» Д.Шиллинга, 1513 г.

1. Типы артиллерийских орудий.

Типизация средневековой артиллерии в целом и бургундской в частности сильно затруднена. Основная причина этого – весьма вольное обращение с терминами со стороны средневековых хронистов и противоречивые данные учетных ведомостей той эпохи. Например, часть источников собственно орудия-каноны (canons) относит к отдельному типу, другие источники под канонами понимают артиллерийские орудия вообще. Так, в учетной ведомости бургундской артиллерии за период 19-25 августа 1466 г. значатся «канон Жана де Малена, <…> курто французского короля» (т.е. составитель документа как будто различает эти типы орудий) и «2 канона, прозываемых курто» . Не всегда понятно, что средневековые источники подразумевают под термином «кулеврина» – ручное стрелковое оружие или все-таки артиллерийское орудие. Некоторые названия тех или иных типов артиллерийских орудий («краподо», «веглер») вышли из употребления или были заменены другими. Исследователями средневековой артиллерии предпринимались неоднократные попытки классифицировать артиллерийские орудия той эпохи по каким-либо сходным признакам – схожим калибрам, схожим лафетам, схожим типам боеприпасов, наконец, схожим боевым задачам, решаемым во время сражения. Однако такие подходы к вопросу типизации не только искусственно упрощают проблему, но так же мешают правильному восприятию духа той эпохи, когда, с одной стороны, люди жили в системе тотального регламента, а с другой – позволяли себе вопиющую небрежность в обращении с терминами или хронологией. Всего этого следует избегать, классифицируя бургундские артиллерийские орудия, прежде всего, согласно терминологии средневековых источников и сверяя их данные с параметрами сохранившихся до наших дней оригинальных образцов. В настоящий момент средневековые артиллерийские орудия интересующего нас периода, чья принадлежность к бургундским вооруженным силам не вызывает сомнения, хранятся в коллекциях, прежде всего, швейцарских музеев: Музее Ла-Неувевиля (наиболее полное собрание полевой артиллерии), Музее Муртена (значительное собрание, часть орудий которого, заявленные как бургундские, в действительности являются швейцарскими канонами устаревших образцов), Базельском Историческом музее, Историческом музее Сен-Галлена, Старом цейхгаузе Золотурна, Швабском музее Билля, Бернском Историческом музее (отдельные детали орудий). Бургундские орудия сохранились в коллекции Брюссельского Королевского музея оружия, бургундские артиллерийские принадлежности хранятся в собрании Парижского Музея армии, ряде голландских, бельгийских и австрийских музеев, а так же в некоторых частных коллекциях. Помимо сравнения параметров реальных бургундских орудий с письменными свидетельствами, я использовал доступные мне изобразительные источники, прежде всего, миниатюры бургундских, немецких и швейцарских художников, которые могли видеть бургундские артиллерийские орудия или даже изображать их «с натуры» («Хроники Эно», « Хроника Карла Мартелла», два экземпляра «Хроник» Ж. Фруассара из Национальной библиотеки Франции и Британской библиотеки, «Хроника Англии» Ж. Ваврена, «Военная книга» Ф.Менха, «Бернские, Люцернские и Цюрихские хроники» Д.Шиллинга, «Хроники» А.Монстреле, «Базельская хронка», «Швабская Домовая книга» и т.д.).

Тяжелая или осадная артиллерия включала в себя несколько типов орудий, которые, прежде всего, служили для разрушения вражеских укреплений, бреширования стен, уничтожения или поджога различных строений.

Бомбарды (bombardes) – основной тип тяжелой артиллерии. В 1382 г. при осаде Оденарда была использована бомбарда «Гент». Ствол орудия был сварен из 32 продольных железных полос и скреплен 41 обручем. Длина ствола равнялась 18 футам (5,486 м), калибр составлял 0,638 м, ядро весило 600 ливров (272 кг). Чтобы укрыться от огня этой бомбарды, жители Оденарда спасались в погребах. Во время осады замка Веллексон (1409-1410 гг.) войсками Жана Отважного бургундские артиллеристы использовали медную бомбарду, отлитую мастерами из Осонна. Вес орудия составлял 6 900 фунтов (3 065 кг), вес каменных ядер – 320 фунтов (144 кг). В 1426 г. источники упоминают бомбарду «Катрин». В 1428-1440-х гг. бургундские арсеналы пополнились бронзовыми бомбардами «Бургундия», «Люксембург», «Ромерсвалль», «Красная бомбарда», «Грета», «Боревуар» и другими. Бомбарда «Грета» сохранилась до наших дней, она установлена на Рыночной площади в Генте. Размеры этого орудия впечатляют: длина ствола – более 5 м, калибр – 0,64 м, вес – 16 400 кг. Сохранившиеся документы позволяют судить о калибре и стоимости этих орудий:

«Одна большая бомбарда, именуемая Ромерсвалль, бросающая камни 32 дюймов (poux), 2 000 ливров и 32 гро;
одна бомбарда, именуемая Красная бомбарда, бросающая камни 26 дюймов, 1 800 ливров; <…>
одна бомбарда, именуемая Боревуар, бросающая камни 32 дюймов, 1 800 ливров;
одна маленькая бомбарда, именуемая Бургундия, бросающая камни 12 дюймов, 500 ливров».

В 1449 г. Филипп Добрый заказал железную бомбарду «артиллерийскому торговцу» Жану Камбье за 1 536 ливров и 2 су. Бомбарда, получившая имя «Монс Мег» (“Mons Meg”, «Баба из Монса», в 1457 г. была приобретена шотландским королем Джеймсом II, ныне экспонируется в музейной коллекции Эдинбургского замка), имела длину 15 футов (немногим более 5 м) и весила 15 366 фунтов (около 7 т). Для метания каменного ядра массой 549 фунтов (250 кг) бомбарде требовался пороховой заряд в 105 фунтов (47 кг). В 1465-1466 г. бургундские арсеналы пополнились бомбардами «Артуа», «Брежьер», «Францисканская монашка» (“Cordeliere”), «Намюриз» и другими. Калибр этих орудий составлял 12, 13 и 16 дюймов (0,3-0,4 м), вес используемых ими боеприпасов (обычно, мраморных ядер) мог достигать 45 кг и больше. В 1472 г. арсенал в Лилле выделил для планировавшегося похода на Цирикзее две бомбарды: «Одна железная бомбарда, окрашенная красным, называемая Артуа, стреляющая камнями в 16-17 дюймов; другая бомбарда, так же окрашенная красным, называемая Ат, стреляющая камнями в 13 дюймов». В 1475 г. тот же арсенал был готов направить в бургундскую армию «6 бомбард из железа и бронзы, 6 мантелетов для означенных бомбард, 6 повозок для транспортировки указанных мантелетов, 12 камней для бомбард». Нейсский хронист Христиан Вирстрайт, переживший осаду родного города бургундской армией в 1474-1475 гг. оставил интересное свидетельство относительно веса снарядов бургундских бомбард: «Мощная бомбарда первой выстрелила по Главным воротам Нейса. Первые 3 пушечных ядра зарылись в землю, столь они были тяжелы, но ландграф Герман, ничуть не удивившись, приказал их взвесить. В это время гессенский князь /т.е. сам Герман/ восславил Господа и Св. Квирина, решив пожертвовать им эти /ядра/ вместе с восковыми свечами, и оные весили 100 фунтов (около 45 кг)». Судя по всему, Вирстрайт описал снаряды бургундской бомбарды «Артуа», которая «верой и правдой» служила Карлу Смелому во многих его походах и была, скорее всего, потеряна в ходе Швейцарской кампании.

Рис.2. Бургундская бомбарда. Исторический музей, Базель.

В Базельском Историческом музее хранится трофейная бургундская бомбарда (инв. №1874-93), захваченная в сражении при Муртене (1476 г.). Ствол бомбарды сварен из 19 продольных железных полос и перехвачен 32 железными кольцами. На стволе выбит герб фламандского рода д’Окси. Ранее ствол орудия был покрыт красной масляной краской, защищавшей его от коррозии. Общая длина ствола составляет 2,73 м, из которых 0,72 м приходится на пороховую камору. Калибр каморы –0,155 м, калибр ствола – 0,345-0,36 м. Судя по всему, данная бомбарда, в числе прочих артиллерийских орудий, была доставлена к Муртену Жаном д’Окси, участвовала в осаде крепости и была захвачена швейцарцами в ходе сражения. Интересно, что калибр этой бомбарды, равно как и остатки красного покрытия, совпадают с описанием бомбарды «Ат». Иногда ствол бомбарды помещался в специальную дубовую колоду, которую на походе поднимали на повозку. Повозка, в свою очередь, могла украшаться флагом-пенноном с гербом герцога. Так, один из бухгалтерских документов Счетной палаты содержит распоряжение «выплатить Анри Беллешозу, художнику герцога, за 2 гербовых пеннона, установленных на повозки, 4 гро». Для транспортировки бомбарды «Катрин» в 1426 г. были наняты 4 извозчика, 1 слуга и 15 лошадей; для перевозки 2 бомбард с запасом пороха и камней были использованы 6 повозок и более 100 лошадей. В 1468 г. в зимний период упряжка одной повозки с бомбардой насчитывала 24 лошади. Бомбарды, как и прочие артиллерийские орудия, могли доставлять к месту боевых действий и с помощью речного транспорта. Например, упоминавшаяся бомбарда, изготовленная в Осонне, была доставлена к осажденному Веллексону по воде. На боевой позиции расчет бомбарды мог укрываться от ответного огня противника за мантелетом в виде вращающегося щита, закрепленного на горизонтальной оси. Порох загружался в пороховую камору, расположенную в казенной части ствола, при помощи загрузочной ложки-шуфлы . Выстрел осуществлялся путем поджигания порохового заряда через затравочное отверстие.

Рис.3. Бомбарда с принадлежностями. Миниатюра из «Арсенальной книги императора Максимилиана», 1502 г., Инсбрук.

Дистанция выстрела, исходя из косвенных свидетельств средневековых источников («четыре выстрела из лука» и т.д.), колебалась в пределах 1-2 км и более. Сильнейшая отдача при выстреле могла расколоть деревянную колоду, в которую был уложен ствол, поэтому артиллеристы укрепляли колоду дополнительными балками. Часто ствол бомбарды укладывали непосредственно на грунт. Подсыпая под ствол землю или подкладывая под него деревянные бруски, меняли угол выстрела, отдачу гасили дубовыми подпорками. Разрушения, причиняемые бомбардами вражеским укреплениям, подчас были очень значительны. Так, в ходе относительно краткосрочной осады Динана (1466 г.) «стены и башни в 9 футов толщиной были снесены на 60 футов». Во время 10-месячной осады великолепно укрепленного Нейса (1474-1475 гг.) бургундские бомбарды, несмотря на дополнительную линию парапетов-брэ, разрушили «до неузнаваемости» 17 городских башен и значительную секцию куртин.

Бомбарделли (bombardelles – бомбардочки), судя по названию и данным средневековых документов, были несколько легче бомбард, хотя так же служили для разрушения вражеских укреплений. Бургундская учетная ведомость 1472 г. содержит упоминание об этих типах орудий: «две железных бомбарделли, называемые Ламбиллон, снабженные камнями в 10 дюймов или около того». Другая учетная ведомость 1475 г. так же упоминает бомбарделли: «6 бомбарделлей, 6 средних мантелетов, 7 повозок для транспортировки мантелетов, 12 камней для бомбарделлей». Таким образом, калибр этих орудий в среднем составлял 0,25 м. Бомбарделли как и бомбарды могли снабжаться деревянной колодой, возможно в некоторых случаях имеющей пару колес. На многих миниатюрах и гравюрах швейцарских и немецких манускриптов («Бернские хроники», «Люцернские хроники», «Базельская хроника» и т.д.), иллюстрирующих различные события Бургундских войн, изображены бургундские орудия большого калибра со стационарным вертлюжным лафетом, установленным на треногу и снабженным механизмом вертикальной наводки. Возможно, это и есть бомбарделли. Известно, что зимой 1468 г. упряжка одной повозки с бомбарделлью состояла из 14 лошадей.

Рис.4. Артиллерийские орудия, поднятые на передки. Миниатюра из «Военной книги» Ф.Мёнха, 1496 г., Гейдельберг.

Веглеры (veuglaires – соколята) – тип артиллерийских орудий, которые могли использоваться, как при осаде (крупнокалиберные каноны), так и в полевом сражении. Пик их распространения пришелся на 1440-1460-х гг. Так, бургундские учетные ведомости упоминают 7 веглеров под 1443 г. В 1446 г. веглер 6 футов длиной (2,88 м), снабженный «каморой нового образца позади камня» /съемной?/, поступил на вооружение одного из бургундских кораблей. В 1453 г. прославленный бургундский рыцарь Жак де Лален во время осады замка Пуке пал от ядра, выпущенного вражеским веглером. Вместе с Лаленом погибли 1 жандарм и 4 лучника. В 1458 г. был изготовлен веглер со съемной пороховой каморой. Ствол весил 978 ливров (около 440 кг), камора, рассчитанная на 3,5 фунтов (около1,6 кг) пороха имела массу 203 ливра (около 92 кг). В 1466 г. во время осады Динана бургундцы имели «2 веглера, размещенные со стороны лагеря бастарда Бургундского: 6 камней 10 дюймов в поперечнике». В корпусе Питера Хагенбаха, блокировавшего замок Ортенберг в 1470 г., артиллерию представляли несколько веглеров в 4 фута длиной с пороховыми каморами, рассчитанными на 1 фунт пороха. В последующие годы термин «веглер» практически исчезает из учетной бургундской документации, а ему на смену приходит термин «бомбарделль». В музейной коллекции Брюссельского Королевского музея оружия хранятся 2 орудия, которые исследователь Шарль Брюстан идентифицировал как веглеры. Стволы этих орудий практически одинаковы: длина ствола 0,75 м, длина съемной пороховой каморы 0,4 м. Один ствол помещен в колоду длиной 1,5 м, второй закреплен на мощном деревянном лафете, снабженном парой колес в виде сплошных деревянный дисков.

Рис.5. Прорисовка веглера. Королевский музей оружия, Брюссель.

Подобное орудие, снабженное двускатным мантелетом, изображено на миниатюре «Осада Муртена» из «Бернских хроник» Д. Шиллинга (1480 г. Бернская Городская библиотека). В Историческом музее Базеля экспонируется орудийный ствол (инв. №1874-95), отлитый из бронзы в 1474 г. в Мехелене известным бургундским литейщиком Жаном де Маленом. Длина ствола составляет 2,555 м, калибр в разных частях ствола 0,13 (несъемная пороховая камора) и 0,227 м. Ствол снабжен парой цапф, сильно облегчавших процесс горизонтальной наводки, рельефным гербом Карла Смелого, его вензелем, а так же надписью готическим шрифтом: “ Jehan de Malines ma faut lan MCCCCLXXIIII” (искаженное «Жан де Мален сделал меня в 1474»). Швейцарский исследователь Флоренц Дойчлер был склонен видеть в данном орудии переходный тип от средневековых бомбард к более современным орудиям эпохи Максимилиана Габсбурга. На мой взгляд, указанный ствол можно отнести либо к описанным выше бомбарделлям, либо к т.н. курто, на производстве которых Жан де Мален, собственно, и специализировался.

Имеется несколько данных о транспортировке веглеров. Так, в 1426 г. для перевозкики веглера были наняты 3 извозчика с повозкой и 8 лошадьми.

Рис.6. Орудийный ствол, отлитый в мастерской Ж.Малена. Исторический музей, Базель.

Курто (courtaux, courtauts) – наиболее «легкий» тип тяжелой артиллерии данного периода. Судя по сообщениям источников, курто могли применяться как при осадах, так и при полевых сражениях. Так, в сражении при Монлери с французской стороны принимала участие 1 курто калибром 7 дюймов (0,175 м), которая в конце боя была захвачена. Впоследствии эта курто совместно с каноном Жана де Малена (вероятно, тоже курто) участвовала в обстреле укреплений Динана (1466 г.) и Сен-Трона (1467 г.). При чем калибр канона равнялся 9 дюймам (0,2286 м), что практически совпадает с калибром описанного выше орудия того же мастера и может свидетельствовать об установленной им стандартизации. Вероятнее всего, курто монтировались на колесных лафетах. В пользу такового утверждения свидетельствует артиллерийская учетная ведомость 1472 г.: «две курто из бронзы, изготовленные Жаном де Маленом, на добрых лафетах на четырех не дорогих колесах». Курто, как и перечисленные выше типы тяжелых артиллерийских орудий, стреляли каменными шарами – ядрами, вытесанными из мрамора, алебастра или песчаника. С 19 по 25 августа 1466 г. канон Жака де Малена выпустил по стенам осажденного Динана 96 каменных снарядов.

Рис.7. Осадная бургундская артиллерия. Миниатюра из «Хроники Англии» Ж. Ваврена, 1480 г.

Мортиры (mortieres – ступки) – осадные орудия, ведущие обстрел по крутой навесной траектории. Целью данного типа орудий являлось разрушение жилых кварталов, расположенных внутри кольца стен и поджоги. Мортиры, что следует из названия самого оружия, отличались коротким стволом при относительно крупном калибре. Они монтировались на стационарном лафете либо под большим углом вкапывались в землю. Например, в учетной ведомости артиллерийского арсенала в Лилле за 1472 г. значились «две железные мортиры, одна снабженная лафетом и другая без лафета, стреляющие камнями в 10 дюймов». Бургундские учетные ведомости содержат опись мортир за 1457 г., 1465-1467 гг. Калибр этих орудий составлял 12-14 дюймов. В период с 19 по 25 августа 1466 г. две железные бургундские мортиры выпустили по городским кварталам Динана 78 каменных ядер по 12 дюймов в диаметре. Помимо камней мортиры могли так же стрелять «медными яблоками» – бомбами, начиненными порохом или гранатами – «огненными камнями» (pierres de feu). Так, при осаде замка Болье в 1465 г. бургундские артиллеристы, руководимые мэтром канонье Гансом де Люкенбахом, израсходовали 1 бочку селитры и более половины бочки серы для изготовления 8 гранат. Правда, воспользоваться этим оружием бургундцам не удалось, т.к. снаряды воспламенились «несанкционированно». Зато при осаде Динана, как писал очевидец и активный участник событий Жан д’Энен «мортиры пугали жителей огнем, похожим на молнию, который они производили».

Легкая или полевая артиллерия в ходе Бургундских войн стала неотъемлемой частью боевой диспозиции. Полевая артиллерия по целому ряду причин не смогла тогда полностью раскрыть свой потенциал, тем не менее, она прочно утвердилась на полях сражений в качестве весьма значимого боевого фактора.

Серпентины или серпантины (serpentines – змеи) – основной тип легкой артиллерии. Серпентины делились на большие, средние и легкие. Их дальнобойность могла составлять 1 000 м. Одно из первых упоминаний серпентин датировано 1430 г. Учетные бургундские ведомости от 1465 г. дают представление о массе этого типа орудий – 250 ливров (около 112 кг). В 1458 г. Лилльский арсенал поставил в армию 17 серпентин. В 1468 г. маршалу Бургундии надлежало доставить к основной армии 12 серпентин. В 1472 г. для похода на Цирикзее Лилльский арсенал выделил «две серпентины из бронзы того же мастера /Жана де Малена/, снабженные /лафетами на 4 колесах/, как и курто; три средних серпентины, снабженные лафетом с недорогими колесами; другая бронзовая серпентина, подписанная « d», снаряженная, как и предыдущие; шесть малых серпентин, так же бронзовых, из которых четыре снабжены колесами и лафетами и две без колес; шесть железных серпентин, прозываемых tumereaulx, стреляющих камнями, как и малые серпентины, снабженные колесами; так же другая серпентина tumereaulx, тоже железная, имеющая 1 колесо /пару?/». Из приведенного текста видно, что большинство серпентин имели колесные, т.н. «бургундские» лафеты, хотя были серпентины и без колесных лафетов.

Рис.8. Бургундская серпентина. Муртенский музей.

В коллекции Муртенского музея хранятся несколько оригинальных бургундских серпентин середины XV в., захваченных швейцарцами в ходе одноименного сражения (1476 г.). Стволы некоторых орудий в казенной части имеют съемные пороховые каморы. Так, длина выкованных из железа стволов двух бургундских серпентин со съемными каморами, датированных примерно 1450 г. (инв. №№109 и 112), соответственно, составляет 0,665 и 0,84 м. Калибр –0,142 и 0,072 м. При этом к казенной части ствола обеих серпентин примыкает несколько загнутый вниз железный «язык». Врезанный в лафет, этот «язык», вероятно, служил для частичного гашения отдачи после выстрела и изменения направления самой отдачи. К сожалению, оригинальные лафеты не сохранились, стволы вмонтированы в колесные лафеты, изготовленные в XIX в. Наличие «языков» позволяет предположить, что первоначально лафеты могли не иметь колес и устанавливались на треногах. Еще одна серпентина, так же датированная 1450-ми гг. (инв. №111), имеет цельный кованный железный ствол длиной 1,39 м и калибром 0,035 м. Ствол перехвачен 15 кольцами, снабжен «языком» и присоединен к лафету 4 железными лентами. Колесный лафет так же изготовлен (возможно, реконструирован) в XIX в. Общая длина (с лафетом) орудия –2,6 м, ширина –1,1 м, диаметр колес –0,79 м. Боеприпасами служили железные ядра.

Самая крупная партия бургундских трофейных орудий хранится в Музее Ла-Неувевиля. Эта коллекция примечательна еще и тем, что лафеты орудий практически полностью являются оригинальными. Все орудия коллекции, преимущественно серпентины, были захвачены в ходе Грансонского сражения, многие из них были самыми современными полевыми орудиями своего времени, практически неотличимыми от артиллерийских орудий эпохи Наполеоновских войн. Стволы большинства Неувевильских серпентин снабжены цапфами – революционным изобретением бургундских мастеров, пришедшимся на середину-конец 1460-х – начало 1470-х гг. Вместе с новейшими образцами средневековой артиллерии коллекция музея содержит и ряд устаревших орудий. Так, у двух серпентин, предположительно изготовленных около 1460 г., сварные железные стволы неподвижно закреплены на вертлюжных лафетах. Лафеты состоят из двух балок, вращающихся в вертикальной плоскости, механизма вертикальной наводки и пары колес. Вертикальная наводка осуществлялась при помощи двух параллельно закрепленных на нижней балке лафета слегка изогнутых железных полос – кремельер (cremaillere – крюк) и скользящей между ними верхней балки лафета вместе с вмонтированным в нее орудийным стволом. Когда достигался необходимый угол наклона, верхняя балка фиксировалась с помощью штифта, который просовывался сквозь одну из 12 пар отверстий в кремельерах. Горизонтальная наводка осуществлялась посредством гандшпугов или правил – двух брусьев, которыми, как рычагами, можно было воздействовать на оконечность нижней балки лафета. Несколько данных о состоянии и размерах одного из орудий: ствол длиной 2,925 м и калибром 0,065 м сварен из четырех железных полос, скрепленных 14 обручами. Ширина обручей 0,042 м, ко 2, 8 и 14 из них прикреплены железные кольца для переноски ствола. Общая длина орудия вместе с лафетом составляет 4,105 м, общая ширина –1,6 м, диаметр колес, снабженных железными шинами и 10 спицами каждое –1,16 м. В качестве боеприпасов использовались железные ядра.

Рис.9, А,Б. Бургундские серпентины с кремельерами. Музей Ла-Неувевиля.

Большая часть бургундских серпентин из коллекции Музея Ла-Неувевиля может быть датирована концом 1460-началом 1470-х гг. Стволы этих орудий уже не имеют съемных пороховых камор и снабжены цапфами. Лафеты, в связи с этим, неподвижные, изготовлены из двух параллельных, вертикально ориентированных досок и дополнены вмонтированными зарядными ящиками. Вертикальная наводка осуществлялась при помощи деревянных клиньев, поднимавших или опускавших казенную часть ствола на необходимый угол. Несколько данных о длине стволов и калибрах этих орудий: кованный железный ствол – длина 1,4 м, калибр 0,067 м; кованный железный ствол со следами красной масляной краски – длина ствола 1,32 м, калибр 0,055 м; кованный железный ствол – длина 2,075 м, калибр – 0,071 м. Несколько данных о состоянии и размерах одного из орудий: железный ствол длиной 2,21 м и калибром 0,058 м, на стволе выбита строчная «d» готическим шрифтом (серпентины, помеченные этой литерой упоминаются в учетных бургундских ведомостях), ствол покрашен в красный цвет. Красной масляной краской покрыт и лафет с колесами. Длина лафета – 2,69 м, длина оси – 1,61 м, диаметр колеса с 10 спицами – 1,17 м. Лафет снабжен ящиком для боеприпасов, крышка ящика закреплена на петлях, открывается вправо. В Базельском Историческом музее хранится ствол от бургундской серпентины того же периода (инв. №1905-4975). Ствол отлит из бронзы, имеет 8 внешних граней и снабжен цапфами. Его длина составляет 0,99 м, калибр – 0,03 м. На стволе имеется оттиск герба Жана де Розье, мэтра артиллерии Карла Смелого, что позволяет датировать изготовление данного ствола не ранее 1469 г.

Рис.10. Бургундская серпентина с цапфами. Музей Ла-Неувевиля.

В качестве снарядов серпентины могли использовать каменные ядра, но чаще – железные, свинцовые или чугунные ядра (шары ) и пули-картечины. Так, опись расхода боеприпасов за время осады Динана содержит указание на «1 000 ливров свинца для больших, средних и малых серпентин, в день по тысяче ливров». 27 октября 1467 г. бургундские артиллеристы израсходовали «200 ливров свинца для серпентин во время захвата предместий Самсона /Сен-Трона/».

В ходе Бургундских войн серпентины активно использовались в полевых сражениях, о чем осталось немало свидетельств. Так, описывая сражение при Брюстеме, его участник Жан д’Энен отмечал артиллерийскую дуэль в завязке боя: «Серпентинам из городской артиллерии и так же 3 прочим, кои принадлежали Жаку де Люксембургу, было приказано выдвинуться, оные выдвинулись к указанной деревне Брюстем и насыпи гораздо ближе, чем все прочие, и все разом либо по очереди принялись стрелять по вышеуказанной деревне, туда, где на их взгляд, льежцев было больше всего; однако деревня была окружена деревьями и высокой насыпью, мешавшими наблюдению. Тем не менее, вышеупомянутые серпентины многих ранили и убили, когда же /снаряды/ летели мимо, они ударяли в кроны деревьев, производя сильный грохот, точно гром от бомбард, разбивали ветви деревьев толщиной в руку или ногу, и казалось, что там повылазили черти из ада – из-за страшного шума и молний, кои производили с обеих сторон пушки и серпентины. Но, вне всякого сомнения, бургундские серпентины производили гораздо больший грохот, чем остальные /льежские орудия/ и лучше стреляли: 3 или 4 выстрела против одного». Карл Смелый, описывая завязку сражения при Нейсе (1475 г.) так же отметил действия полевой артиллерии: «С кличем «С нами Богородица! Монсеньор Святой Георгий и Бургундия!» наши войска двинулись в наступление; впереди, в трех или четырех полетах стрелы, были выставлены артиллерия и итальянская пехота, и после того, как они вступили в дело, в лагере императора не уцелело ни одного тента, павильона или иного строения, а люди там могли оставаться с большим трудом».

Средневековые наблюдатели указывали на страшные увечья, сопровождавшие удачные выстрелы орудий. Так, во время битвы при Монлери Энен стал свидетелем ранений, которые получили от артиллерийского огня два бургундских дворянина: у Жака де Жемона оказалось перебито бедро, «так что нога осталась висеть на маленьком лоскуте кожи», а Жану де Пурлану выстрелом из серпентины «вырвало всю икру из ноги». Люцернский хронист Эттерлин во время Муртенского сражения стал свидетелем нескольких метких выстрелов бургундских серпентин: ядра разрывали тела лотарингских рыцарей надвое, так, что «нижняя часть туловища оставалась сидеть в седле со вставленными в стремена ногами», другим отрывало головы.

Кулеврины (couleuvrines, coulevrines, culverines, couleuvres – ужи) – полевые орудия, настолько сходные своими названием, формой и методом применения с описанными выше серпентинами, что у некоторых исследователей возникает соблазн объединить их в одну группу. Тем не менее, источники четко разделяют серпентины и кулеврины. Так, капитану Пьеру де Лентиллю в 1465 г. для обороны моста в Сен-Максансе и Сен-Клу были выделены «150 ливров свинца, чтобы обслуживать две бронзовые серпентины, кои были ему доверены с шестью кулевринами для защиты указанного моста». Среди бургундских трофеев битвы при Монлери оказались 7 французских артиллерийских орудий, в числе которых были «4 больших кулеврины из чугуна». В Брюссельском Королевском музее оружия хранится артиллерийское орудие калибром 0,05 м, которое бельгийскими исследователями идентифицируется как кулеврина.

Рис.11. Прорисовка кулеврины. Королевский музей оружия, Брюссель.

Возможно, лафеты кулеврин в ряде случаев снабжались не колесами, а треногами. В таком случае описанные мной выше серпентины из Муртенского музея (инв. №№ 109, 111 и 112) вполне возможно классифицировать, как тяжелые кулеврины. Вместе с тем сохранилось свидетельство, что во время обороны Орлеана (1428-1429 гг.) французы использовали кулеврину на легкой повозке. В 1435 г. и позже кулеврины предписывается укреплять на рибодекинах: «следует создать хороший запас рибодекинов, снабженных кулевринами» . Вероятно, в данном случае речь шла о малокалиберных кулевринах. Так или иначе, в описях бургундской артиллерии эпохи войн Карла Смелого кулевринами в подавляющем большинстве случаев именовалось ручное огнестрельное оружие. В начале XVI в. кулевринами стали называть полевые орудия, иногда крупнокалиберные, снабженные колесными лафетами.

Рибодекины (ribaudequins) – легкие повозки с установленными на них двумя или более орудийными стволами. Одно из первых упоминаний рибодекина относится к 1435 г. В арсенале Брюгге значилось «6 рибодекинов с каморами, выкрашенные в красный цвет». Сражение при Гавере (1453 г.) началось с перестрелки между бургундскими и гентскими веглерами, рибодекинами и кулевринами. В 1458 г. В Лилле было сосредоточено 194 рибодекина. В учетных ведомостях Лилльского арсенала под 1465 г. содержится сразу несколько записей, дающих представление о внешнем виде и калибре рибодекинов: «1 200 камней в 2 дюйма, отправленные для нужд армии из Лилля в период с 22 мая 1465 по 27 января 1466, для рибодекинов артиллерии», «4 повозки с рибодекинами, из которых 3 с 2 «флейтами» (flaigeoz) и 1 с 3 «флейтами»», «5 деревянных повозок, называемых рибодекинами, снабженные дышлом, колесами, площадкой и павуа». Интересно, что во время военных кампаний Карла Смелого бургундцы практически не использовали рибодекины. Однако в конце XV – начале XVI вв. рибодекины пережили настоящий «ренессанс» и в массовом порядке появились в составе немецко-испанских войск. Так, в сражении при Равенне (1512 г.) в армии Раймона Кардоны и Педро Наварры насчитывалось 30-50 рибодекинов (нем. Orgelgeschutzen –органные пушки): «напоминающих вооруженные серпами колесницы, применяемые у древних, и он /Наварра/ снабдил их небольшими полевыми орудиями и вооружил длинной рогатиной».

Рис.12. Рибодекин. Миниатюра из «Инвентарной описи», Инсбрук.

Краподо (crapaudaux – жабы) – тип полевой артиллерии, встречавшийся в бургундских арсеналах в 1442-1447 гг. Так, в Турне имелись краподо с железными и медными стволами длиной 4-4,5 футов (1,22-1,37 м) и калибром 2-5 дюймов (0,05-0,127 м), использующие в качестве снарядов каменные и свинцовые ядра.

2. Количественные показатели артиллерии.

Для военных кампаний бургундские герцоги первоначально использовали артиллерийские орудия, взятые как из собственных запасов, так и из арсеналов крупных городов и верхушки дворянской элиты. Так, например, артиллерийский магазин Брюгге в 1440-х гг. включал «103 железных и медных курто; 115 железных, медных и бронзовых серпентин на лафетах, одна 17 футов длиной и весом 1 852 ливра; 6 рибодекинов с камерами, выкрашенные в красный цвет; 21 бомбарда и веглер, из них «Св. Жорес» 17 футов длиной и весом 5 787 ливров; 155 аркебуз». Сохранились данные и об артиллерийских запасах Монса на тот же период: «40 серпентин с железными ядрами стоимостью 10 ливров; 84 веглера; 11 бомбард и канонсо (canoncaux); 136 кулеврин; 284 аркебузы; 3 мортиры; 1 курто». Энен писал о 3 серпентинах сеньора де Фьенна, которые приняли участие в сражении при Брюстеме, упомянул он и артиллериста этого сеньора: «Тот же, кто обслуживал серпентины сеньора Жака де Люксембурга, кои были придвинуты к изгороди перед деревней, произвел несколько выстрелов, после чего оставил свои серпентины и вместе с лучниками принял участие в рукопашном бою, где и был убит». Совокупное количество городской, феодальной и собственной артиллерии, сопровождающей бургундскую армию, могло достигать несколько сот орудий. Так, во время осады Кале в 1436 г. артиллерия Филиппа Доброго, согласно летописным источникам, составляла 575 стволов. Постепенно бургундские герцоги отказались от услуг городской артиллерии и артиллерии сеньоров. Так, собственные арсеналы Филиппа Доброго в 1442-1446 гг. насчитывали 9 бомбард, 23 веглера, 175 краподо и 113 кулеврин. Военные кампании 1472, 1474-1475 гг. армия Карла Смелого обеспечивала артиллерией из государственных арсеналов. Однако с потерей значительной части артиллерийских орудий под Грансоном, герцог вновь обратился к запасам городских и сеньориальных арсеналов и даже прибегнул к экстраординарной мере – переплавке церковных колоколов.

Главные артиллерийские магазины Бургундии располагались в Лилле (2 арсенала), Дижоне, Брюсселе, Аррасе и Намюре. В 1465 г. бомбарды Карла Смелого хранились в Мезьере. В качестве резервных артиллерийских складов в документах упоминаются арсеналы Эклюза (1454-1479 гг.), Ньюпорта (1459-1468 гг.), Ата, Ландена (оба 1465 г.) и Оденарда (1467 г.). В 1458 г. Лилльский арсенал, помимо всего прочего, насчитывал:
8 бомбард;
10 веглеров;
17 серпентин;
194 рибодекина;
14 педризо (куропаток?);
190 кулеврин.

В сражении при Монлери с бургундской стороны участвовало 32 полевых орудия. В ходе осады Динана было задействовано 10 тяжелых орудий – 4 бомбарды, 2 больших веглера, 2 мортиры и 2 курто. В 1472 г. для похода на Цирикзее Лилльский арсенал выставил 27 тяжелых и легких артиллерийских орудий:
2 бомбарды;
2 бомбарделли;
2 мортиры;
2 курто;
2 больших серпентины;
4 средних серпентины;
6 малых серпентин;
7 серпентин–tumereaulx.

В это же время из Арраса на кораблях было доставлено:
«14 железных канонов, помещенных в деревянные колоды, снабженные 27 каморами; 100 бронзовых аркебуз; 1 000 свинцовых молотков; 11 ящиков для упаковки свинчатки для кулеврин и аркебуз; ящик для упаковки антверпенской веревки; два сундука с клеймами, полные стрел для арбалетов и кренекинов; большая бухта канатов различных видов; 3 другие железные tumereaulx /серпентины/, снабженные колесами и лафетами; запечатанная бочка с 170 дюжин вевртен; 40 ребристых павуа; бочка с 70 дюжин тетив для лука».

Рис.13. Трофейные бургундские серпентины. Миниатюра из «Бернских хроник» Д.Шиллинга, 1480 г.

В 1474 г. на момент начала осады Нейса артиллерия бургундской осадной армии насчитывала, по свидетельству участника осады Вилвольта Шаумбурга (См. его биографию в моей статье «Немецкое рыцарство в конце XV в.: «История и деяния Вилибальда фон Шауэнбурга»», размещенной на сайте), 200 орудий разных калибров. Другой участник осады Оливье де Ла Марш писал в этом же году: «таким образом, герцог может иметь триста артиллерийских орудий, которые он может применить в сражении, помимо аркебуз и кулеврин, коих у него имеется бесчисленное множество». Цифры, приведенные Шаумбургом и Ла Маршем, отчасти подтверждает учетная ведомость Лилльского арсенала, приготовившего артиллерию для осады Нейса в 1474 г.:
9 «больших железных бомбард» ;
8 бомбарделлей 8 и 11 футов длиной;
10 курто 4,5 футов фута длиной;
115 серпентин 13 футов длиной;
6 серпентин 8 и 11 футов длиной;
66 серпентин 6 и 9 футов длиной;
15 серпентин с 4 000 ливров свинчатки.
Всего: 229 орудий.

Тем же арсеналом для Лотарингской кампании 1475 г. так же была подготовлена достаточно внушительная артиллерия в составе 129 орудий разного калибра и 200 аркебуз. При Грансоне, согласно данным Жана Молине, артиллерия Карла Смелого насчитывала 113 орудий, среди них «/бомбарды/ Брежье и Брежьер, шесть курто, шесть длинных серпентин и 6 малых». Итальянский посол Джакомо Панигарола оценил количество бургундской артиллерии при Грансоне в 200 стволов. Швейцарский летописец Дибольд Шиллинг оценил количество захваченных при Грансоне бургундских орудий в 420 штук (возможно, Шиллинг учитывал и аркебузы). Швейцарец Мольбингер при описании Грансонских трофеев упомянул лишь 3 бомбарды и 70 серпентин. Так или иначе, но при Грансоне Карл Смелый потерял цвет своей артиллерии, самые современные орудия, в том числе почти все серпентины с цапфами. Поэтому для новой военной кампании ему пришлось буквально вычищать артиллерийские арсеналы и довольствоваться орудиями устаревшего образца. Тем не менее, в количественном отношении бургундский артиллерийский парк все еще оставался грозной силой. В мае 1476 г. шпион «Священного союза» донес о 3 бомбардах, 30 курто и 150 серпентинах, сопровождающих бургундскую армию под Муртен. Эти орудия бургундцами так же были потеряны. Швейцарские источники, возможно преувеличивая, указывали на 400 бургундских орудий, захваченных под Муртеном. В последнем сражении своей жизни, при Нанси (1477 г.), Карл Смелый мог довольствоваться лишь 30 полевыми орудиями.

3. Артиллерийские боеприпасы.

Бургундские документы содержат различные названия артиллерийских снарядов той поры. Бомбарды, бомбарделли, веглеры, мортиры и курто в подавляющем большинстве случаев стреляли камнями (pierres) – ядрами, высеченными из мрамора или других пород. Иногда камни применяли при стрельбе из серпентин (Муртенский Музей, каменные ядра для серпентины, калибр 0,072 м, инв.№ 112). Каменотесы производили калибровку снарядов по специальным шаблонам – широким деревянным щитам с прорезанными в них отверстиями различных диаметров. Разнокалиберность тяжелой артиллерии и первоначальное отсутствие единых стандартов создавали сложности как с производством каменных ядер (у каждой пушки свой калибр), так и с боевым использованием: боеприпасы одного орудия часто невозможно было пополнить за счет боеприпасов другого орудия. Однако ситуация с разнокалиберностью постепенно стала выправляться, количество калибров уменьшилось, стали прослеживаться определенные стандарты. В этой связи уместно привести фрагмент учетной ведомости расхода боеприпасов бургундской осадной артиллерией в период 19-25 августа 1466 г.:

«Бомбарда Артуа: 16 камней 16 дюймов в поперечнике;
бомбарда Брежьер: 78 камней 13 дюймов;
бомбарда Кордельер: 82 камня 13 дюймов;
бомбарда Намюриз: 76 камней 12 дюймов в поперечнике;
2 железные мортиры: 78 камней 12 дюймов в поперечнике;
2 веглера, размещенные со стороны лагеря бастарда Бургундского: 6 камней 10 дюймов в поперечнике;
канон Жана де Малена: 96 камней 9 дюймов в поперечнике;
курто французского короля, захваченная при Монлери: 20 камней 7 дюймов в поперечнике».

Каменные ядра могли заготавливаться заранее, но могли производиться и в месте дислокации армии. В 1445 г. в Ажимоне и Рошфоре были заготовлены 640 2-3-дюймовых камней и 167 4-5-дюймовых камней. В 1462 г. военному поставщику Этьену Бразелену было уплачено за поставку 1 800 камней 8-9 дюймов в поперечнике для 6 курто, «недавно отлитых Жаном Маленом». В 1475 г. во время Лотарингской кампании бургундскую артиллерию сопровождали 1 мэтр каменотесов и 6 его подчиненных – очевидно, для того, чтобы производить каменные ядра на месте. Вес каменных ядер для бомбард, не имеющих таких гигантских размеров, как, например, «Монс Мег», мог составлять 45 кг (о чем свидетельствовал Х. Вирстрайт) и выше. Например, в 1468 г. для бургундской артиллерии были направлены камни весом 166 ливров (около 75 кг).

Следующий тип боеприпасов, часто упоминаемый в учетных ведомостях бургундской артиллерии – это т.н. шары (boulets), по сути те же ядра, только, в основном, металлические. Обычно подобные шары изготавливались из свинца или железа. Производство таких ядер было налажено в Намюре и Льеже. В 1445 г. арсенал в Андернахе имел свинцовые шары весом 32 ливра (около 14,5 кг) каждый. В 1474 г. в Дижонском арсенале упоминаются железные шары. Железные шары для серпентин калибров 0,071 м, 0,067 м, и 0,065 м хранятся в коллекции Музея Ла-Неувевиля. Серпентина «Ламбиллон», принявшая участие в Лотарингской кампании 1475 г., так же была снабжена 100 шарами (материал не указан).

Рис.14. Бургундские артиллерийские снаряды. Музей Ла-Неувевиля.

Еще два типа боеприпасов, которые широко использовались бургундской артиллерией – это свинчатки (plommet, картечины) и галька иначе булыжники (galet). Данные типы снарядов отливались из свинца и чугуна. Так, в 1445 г. арсенал в Андернахе располагал 200 ливров свинца для изготовления 400 свинчаток, т.е. каждая свинчатка весила около 0,23 кг. 18 августа 1466 г. бургундские артиллеристы получили «800 ливров свинчаток для серпентин, чтобы захватить пригороды упомянутого Динана и аббатство Лефф, а так же /использовать/ в стычках, кои происходили в этот день перед упомянутым городом Динаном». С 27 августа по 15 сентября того же года для сигнальных пушек бургундской армии было выделено 50 ливров свинца, «дабы канониры артиллерии стреляли по разу или по два, будя спящих». В 1473 г. Лилльский арсенал выделил для траспортировки снарядов «50 малых упаковочных ящиков для свинчаток для серпентин». В ходе Лотарингской кампании 1475 г. бургундские серпентины использовали 600 галек, отлитых из чугуна. В Музее Ла-Неувевиля одна из бургундских серпентин калибра 0,067 м помимо железных шаров снабжена свинчатками. Ими же снабжена бургундская серпентина калибром 0,035 м (инв. №111) из коллекции Муртенского Музея.

Так же стоит отметить еще два типа артиллерийских снарядов, о которых я уже писал в абзаце, посвященном мортирам – «медные яблоки» и «огненные камни» , т. е. бомбы, начиненные порохом.

Начиная примерно с 20-30-х гг. XV в. европейские артиллеристы стали зернить порох, т.е. скатывать его в маленькие шарики-гранулы. Это позволило свободно транспортировать порох на значительные расстояния (ранее, дабы избежать расслаивания пороха при транспортировке, его приходилось делать на месте), а так же повысило эффективность выстрела: между гранулами легко проникал воздух, способствуя более быстрому возгоранию. Кроме того, бургундские артиллеристы эпохи войн Карла Смелого стали применять пороховые сумки – заранее отмеренные пороховые заряды, которые позволяли убыстрить процесс заряжания. Например, в 1472 г. Лилльский арсенал выделил на нужды артиллерии «150 кожаных сумок разного вида, которые вмещают порох для артиллеристов».

Рис.15. Ведра, мешки и сумки для пороха. Миниатюра из «Арсенальной книги Максимилиана», 1502 г.

Массированное применение артиллерии требовало от бургундского военного руководства проявлять неустанную заботу о производстве пороха. Так, бургундские архивы того периода содержат многочисленные свидетельства о закупке необходимых ингредиентов для изготовления пороха. Например, казна оплатила Жану де Вельду, торговцу из Брюгге, поставку селитры из Германии. Еще один негоциант, Кристоф Далам, торговец из того же Брюгге, поставил артиллерийской службе герцога 7 000 ливров селитры из Германии и 6 000 ливров серы. В 1413 г. бургундские артиллеристы изготовляли порох, смешивая ингредиенты в следующей пропорции: селитра – 71,5 %, сера – 21,4 %, древесный уголь – 7,1 % (оптимальная пропорция 74,64% / 11,85% / 13,51%). Сохранились сведения и относительно расхода пороха. Например, при осаде замка Больё (1465 г.) было израсходовано 16,5 бочек пороха, в ходе сражения при Монлери – 5 бочек пороха и 1 500 ливров свинчатки. В Этампе на торжественную салютацию из 2 залпов потратили 1 бочку пороха и 250 ливров свинца (т.е. во время салюта, как и во время сигнала побудки, стреляли боевыми зарядами!). Во время осады Парижа в период с 20 по 31 октября 1465 г. израсходовали 11 бочек пороха. С 27 августа по 15 сентября 1466 г. под Динаном были выделены «4 бочки пороха, чтобы ежедневно разорять /город/». 28 октября 1467 г. было израсходовано «7,5 бочек пороха для курто и серпентин в сражении, кое монсеньор дал в этот день возле деревни, прозываемой Брюстем, против льежцев, которые пришли, дабы освободить город Самсон / Сен-Трон/, и оные были разгромлены и обращены в бегство». Во время 10-месячной осады Нейса, согласно сообщению «Базельской хроники», бургундская артиллерия израсходовала 600 тонн пороха.

Рис.16. Бургундская осадная артиллерия. Миниатюра из «Хроники Англии» Ж. Ваврена, 1480 г.

Приложение .

Ниже я помещаю перевод одной из учетных ведомостей Лилльского арсенала (Архив департамента Норд, Лилль, В.3519, II) от 1475 г., текст которой дает хорошее представление о численности артиллерийского парка, артиллерийских расчетов и обслуживающего персонала, а так же о лагерном имуществе и обозе, которые требовались для армии Карла Смелого в условиях проведения военной кампании.

Приготовления к Лотарингской кампании 1475 г.

«Служба всего, что относится к артиллерии, кою монсеньор герцог намерен взять с собой, согласно его письменным распоряжениям.

Состоит из: 6 бомбард из железа и бронзы, 6 мантелетов для означенных бомбард, 6 повозок для транспортировки указанных мантелетов, 12 камней для бомбард; 6 бомбарделлей, 6 средних мантелетов, 7 повозок для перевозки мантелетов, 12 камней для бомбарделлей; 6 мортир, 12 камней для мортир; серпентина Ламбиллон, 100 шаров для нее; 10 курто, 2 000 камней для упомянутых курто; 10 серпентин, 3 серпентины Отеля, 2 серпентины Жакемен и серпентина из Монлери, 36 средних серпентин, 48 малых серпентин, 200 аркебуз, 40 000 ливров свинца, 600 чугунных галек для серпентин, 200 висящих павуа, 250 ребристых павуа, 400 щитов, 8 000 луков, 10 000 дюжин стрел, 4 000 дюжин тетив, 12 000 арбалетных стрел, 10 000 веретен для кренекина, бочки с антверпенской веревкой, 500 вужей, 600 рогатин, 4 500 свинцовых молотков, 6 000 пик, 1 200 копейных древков, 1 000 древков полу-копий, 1 200 шуфл, 1 000 древков дротиков, 400 жаков саперов, 300 саладов или шапелей, 1 000 лопат, 600 окованных лопат, 400 кривых садовых ножей, 300 деревянных лопат, 1 000 ломов, 500 мотыг, 1 000 топоров, 1 000 серпов, ветряная мельница, 1 200 ручных мельниц, 1 000 футов моста с приспособлениями, требующим для транспортировки не менее 100 повозок, запас жира, кузница, фонари, селитра, сера, железные листы, латунная проволока, кожаные сумки, гвозди, приспособления и инструменты для плотников, извозчиков, артиллеристов; дом герцога, для /транспортировки/ которого необходимо 7 повозок, 3 павильона, тент для герцога, 400 павильонов для ордонансовых рот и господ служб Отеля герцога, 350 новых конюшен, 26 тентов о двух шестах, 7 штук тентов для конюшни герцога, 2 тента для часовых, 16 штук прочих тентов и павильонов для мэтров. Лейтенанты, контролеры и помощники вышеупомянутой артиллерии /должны обеспечить/ канаты, шесты, 2 000 колышков для тентов, лестницы, кожаные лодки, штурмовую башню, сделанную в Малине, сумки для лейтенантов, контролера и благородных людей вышеупомянутой артиллерии. Для доставки сей артиллерии хорошо было бы иметь 5 245 лошадей, не считая тех, кои перевозят порох; из расчета 4 су в день на лошадь, расход для доставки артиллерии будет равен 1 049 флоринов в день. Люди, необходимые для обслуги и транспортировки этой артиллерии: 6 мэтров бомбардье, 6 других бомбардье, обслуживающих 6 бомбарделлей, 6 других канонье для шести мортир, 20 прочих для 9 курто и 15 серпентин, 40 прочих для средних и малых серпентин, 50 кулевринье, чтобы стрелять из аркебуз, 14 артиллерийских помощников, Аман Милон –мэтр плотников, 8 конных плотников, 95 пеших плотников, мэтр Вутен Тэтен –мэтр извозчиков, 20 пеших извозчиков, 50 слуг, 45 товарищей, мэтр столяров Отеля герцога, 4 столяра его ордонанса, 2 прочих товарища, чтобы нести 4 ворота для натяжения тентов, 20 плотников для тентов и павильонов, 200 прочих установщиков тентов, 400 саперов, 2 мэтра кузнецов, 4 кузнеца, 1 мэтр каменотесов, 6 каменотесов, 3 литейщика, 8 моряков для кораблей, 4 мельника, 50 минеров, 24 погонщика.

Общая сумма выплат для людей, необходимых для обслуживания артиллерии: 201 ливр 9 су в день.

Общая сумма с расходами на транспортировку: 1 250 ливров 9 су в день».

Немецкая броня XVI века для рыцаря и коня

Область оружия и брони окружена романтическими легендами, чудовищными мифами и широко распространёнными заблуждениями. Источниками их часто является недостаток знания и опыта общения с настоящими вещами и их историей. Большинство из этих представлений абсурдны и не основаны ни на чём.

Возможно, одним из самых печально известных примеров будет мнение, что «рыцарей на коней нужно было сажать краном», что является настолько абсурдным, насколько и распространённым мнением, даже среди историков. В других случаях некоторые технические детали, которые не поддаются очевидному описанию, стали объектом страстных и фантастических в своей изобретательности попыток объяснения их назначения. Среди них первое место, по-видимому, занимает упор для копья, выступающий с правой стороны нагрудника.

Следующий текст попытается исправить самые популярные заблуждения, и ответить на вопросы, часто задаваемые во время туров по музеям.

1. Броню носили лишь рыцари

Это ошибочное, но распространённое мнение, вероятно, вытекает из романтического представления о «рыцаре в сверкающих доспехах», картине, которая сама по себе служит причиной дальнейших заблуждений. Во-первых, рыцари редко сражались поодиночке, а армии в средние века и в эпоху Возрождения не состояли полностью из конных рыцарей. Хотя рыцари и были преобладающей силой большинства этих армий, их неизменно - и с течением времени всё сильнее - поддерживали (и противостояли им) пехотинцы, такие как лучники, пикинёры, арбалетчики и солдаты с огнестрельным оружием. В походе рыцарь зависел от группы слуг, оруженосцев и солдат, осуществлявших вооружённую поддержку и следившую за его лошадьми, бронёй и другим оборудованием, не говоря уже о крестьянах и ремесленниках, делавших феодальное общество с существованием воинского класса возможным.

Броня для рыцарского поединка, конец XVI века

Во-вторых, неверно полагать, что каждый благородный человек был рыцарем. Рыцарями не рождались, рыцарей создавали другие рыцари, феодальные лорды или иногда священники. И при некоторых условиях люди неблагородного происхождения могли быть посвящены в рыцарство (хотя рыцари часто считалось низшим разрядом знати). Иногда наёмники или гражданские, воевавшие как обычные солдаты, могли быть посвящены в рыцари из-за демонстрации чрезвычайной отваги и мужества, а позднее рыцарство стало возможным приобрести за деньги.

Иными словами, возможность носить доспехи и сражаться в доспехах не была прерогативой рыцарей. Пехотинцы из наёмников, или группы солдат, состоявшие из крестьян, или бюргеры (городские жители) также принимали участие в вооруженных конфликтах и соответственно защищали себя доспехами разного качества и размера. В самом деле, бюргеры (определённого возраста и выше определённого дохода или достатка) в большинстве городов средневековья и Возрождения обязаны были - часто по закону и декретам - покупать и хранить своё собственное оружие и доспехи. Обычно это не был целиковый доспех, но, по крайней мере, в него входил шлем, защита тела в виде кольчуги, тканевые доспехи или нагрудник, а также оружие - копьё, пика, лук или арбалет.

Индийская кольчуга XVII века

В военное время это народное ополчение обязано было защищать город или исполнять военные обязанности для феодальных лордов или союзнических городов. В течение XV века, когда некоторые богатые и влиятельные города начали становиться более независимыми и самонадеянными, даже бюргеры организовывали свои собственные турниры, на которых они, разумеется, носили доспехи.

В связи с этим не каждую деталь доспеха когда-либо носил рыцарь, и не каждый человек, изображённый в доспехах, будет рыцарем. Человека в доспехах корректнее будет называть солдатом или человеком в доспехах.

2. Женщины в старину никогда не носили доспехов и не сражались в битвах

В большинстве исторических периодов существуют свидетельства о женщинах, принимавших участие в вооружённых конфликтах. Есть доказательства того, как благородные леди превращались в военных командующих, например, Жанна де Пентьевр (1319-1384). Есть редкие отсылки к женщинам из низшего общества, встававших «под ружьё». Существуют записи, что женщины сражались в доспехах, но никаких иллюстраций того времени на эту тему не сохранилось. Жанна д’Арк (1412-1431), пожалуй, будет самым известным примером женщины-воительницы, и есть свидетельства, что она носила доспехи, заказанные для неё французским королём Карлом VII. Но до нас дошла лишь одна небольшая иллюстрация с её изображением, сделанная при её жизни, на которой она изображена с мечом и знаменем, но без доспехов. Тот факт, что современники воспринимали женщину, командующую армией, или даже носящую доспехи, как нечто, достойное записи, говорит о том, что это зрелище было исключением, а не правилом.

3. Броня была настолько дорогой, что её могли себе позволить лишь принцы и богатые благородные господа

Эта идея могла родиться из того факта, что большая часть выставляемых в музеях доспехов является оборудованием высокого качества, а большая часть доспехов попроще, принадлежавших простым людям и низшим из благородных, была спрятана в хранилищах или утеряна в веках.

Действительно, за исключением добычи доспехов на поле брани или выигрыша в турнире, приобретение брони было очень дорогим предприятием. Однако, поскольку существуют различия в качестве доспехов, должны были существовать и различия в их стоимости. Доспехи низкого и среднего качества, доступные бюргерам, наёмникам и низшему дворянству можно было купить в готовом виде на рынках, ярмарках и в городских магазинах. С другой стороны, существовали и доспехи высшего класса, изготовляемые на заказ в имперских или королевских мастерских и у знаменитых немецких и итальянских оружейников.

Доспехи короля Англии Генриха VIII, XVI век

Хотя до нас дошли примеры стоимости доспехов, оружия и оборудования в некоторые из исторических периодов, очень сложно перевести историческую стоимость в современные аналоги. Ясно, однако, что стоимость доспехов варьировалась от недорогих низкокачественных или устаревших, бывших в употреблении вещей, доступных гражданам и наёмникам, до стоимости полных доспехов английского рыцаря, которая в 1374 году оценивалась в £16. Это был аналог стоимости 5-8 лет аренды дома торговца в Лондоне, или трёх лет зарплаты опытного работника, а цена одного только шлема (с забралом, и вероятно, с бармицей) была больше, чем цена коровы.

На верхнем конце шкалы можно найти такие примеры, как большой комплект доспехов (основной комплект, который при помощи дополнительных предметов и пластин можно было адаптировать для различного применения, как на поле брани, так и в турнире), заказанный в 1546 году немецким королём (позднее - императором) для своего сына. По выполнению этого заказа за год работы придворный оружейник Йёрг Зойзенхофер из Инсбрука получил невероятную сумму в 1200 золотых момент, эквивалентную двенадцати годовым зарплатам старшего придворного чиновника.

4. Броня чрезвычайно тяжела и сильно ограничивает подвижность её носителя.

Полный комплект боевых доспехов обычно весит от 20 до 25 кг, а шлем - от 2 до 4 кг. Это меньше, чем полная экипировка пожарного с кислородным оборудованием, или того, что современным солдатам приходится носить на себе в бою с девятнадцатого века. Более того, в то время, как современное оборудование обычно свисает с плеч или пояса, вес хорошо подогнанных доспехов распределён по всему телу. Только к XVII веку вес боевых доспехов сильно увеличили, чтобы сделать их пуленепробиваемыми, из-за повышения точности огнестрельного оружия. При этом полная броня стала встречаться всё реже, и только важные части тела: голова, торс и руки были защищены металлическими пластинами.

Мнение о том, что ношение лат (оформившихся к 1420-30) сильно уменьшало мобильность воина, не соответствует истине. Снаряжение лат было сделано из отдельных элементов для каждой конечности. Каждый элемент состоял из металлических пластинок и пластин, соединённых подвижными заклёпками и кожаными ремнями, что позволяло совершать любые движения без ограничений, накладываемых жёсткостью материала. Распространённое представление о том, что человек в доспехах едва мог двигаться, а упав на землю, не мог подняться, не имеет оснований. Наоборот, исторические источники рассказывают о знаменитом французском рыцаре Жане II ле Менгре по прозвищу Бусико (1366-1421), который, будучи облачённым в полные доспехи, мог, схватившись за ступени приставной лестницы снизу, с обратной её стороны, взбираться по ней при помощи одних рук. Более того, есть несколько иллюстраций средних веков и эпохи Возрождения, на которых солдаты, оруженосцы или рыцари, в полных доспехах, взбираются на лошадей без посторонней помощи или каких-либо приспособлений, без лестниц и кранов. Современные эксперименты с настоящими доспехами XV и XVI веков и с их точными копиями показали, что даже нетренированный человек в правильно подобранной броне может залезть и слезть с лошади, сидеть или лежать, а потом вставать с земли, бегать и двигать конечностями свободно и без неудобств.

В некоторых исключительных случаях доспехи были очень тяжёлыми или держали носящего их человека практически в одной позе, например, в некоторых типах турниров. Турнирные доспехи делались для особых случаев и носились ограниченное время. Человек в доспехах тогда поднимался на лошадь при помощи оруженосца или небольшой лесенки, а последние элементы лат могли быть надеты на него уже после того, как он устраивался в седле.

5. Рыцарей приходилось сажать в седло при помощи кранов

Это представление, судя по всему, появилось в конце девятнадцатого века в качестве шутки. Она вошла в популярную беллетристику в последующие десятилетия, и эта картина в итоге была увековечена в 1944 году, когда Лоуренс Оливье использовал её в своём фильме «Король Генрих V», несмотря на протесты советников по истории, среди которых был такой выдающийся авторитет, как Джеймс Манн, главный оружейник Лондонского Тауэра.

Как указано выше, большая часть доспехов была достаточно лёгкой и гибкой для того, чтобы не сковывать носителя. Большинство людей в доспехах должны были без проблем суметь поставить одну ногу в стремя и оседлать коня без посторонней помощи. Табурет или помощь оруженосца ускорили бы этот процесс. Но кран был абсолютно не нужен.

6. Как люди в доспехах ходили в туалет?

Один из самых популярных вопросов, особенно среди молодых посетителей музея, к сожалению, не имеет точного ответа. Когда человек в доспехах не был занят в битве, он занимался тем же, чем занимаются люди и сегодня. Он прошёл бы в туалет (который в средние века и в эпоху Возрождения называли уборной или отхожим местом) или в другое уединённое место, снимал соответствующие части доспехов и одежды и предавался зову природы. На поле битвы всё должно было происходить иначе. В этом случае ответ нам неизвестен. Однако, нужно учесть, что желание сходить в туалет в пылу битвы было, скорее всего, в конце списка приоритетов.

7. Военный салют произошёл от жеста поднятия забрала

Некоторые считают, что военное приветствие появился во времена Римской республики, когда убийство по заказу было в порядке вещей, и гражданам при приближении к чиновникам необходимо было поднимать правую руку, чтобы показать, что в ней не скрыто оружие. Более распространено мнение, что современный военный салют пришёл от людей в доспехах, поднимавших забрала шлемов перед приветствием своих товарищей или лордов. Это жест позволял узнать человека, а также делал его уязвимым и одновременно демонстрировал, что в его правой руке (в которой обычно держали меч) не было оружия. Всё это были знаки доверия и добрых намерений.

Хотя эти теории звучат интригующе и романтично, доказательств того, что военный салют произошёл именно от них, практически нет. Что касается римских обычаев, практически невозможно было бы доказать, что они продержались пятнадцать столетий (или были восстановлены во время эпохи Возрождения), и привели к современному военному салюту. Также нет прямых подтверждений теории с забралом, хотя она и более поздняя. Большинство военных шлемов после 1600 уже не оснащалось забралами, а после 1700 на европейских полях сражений шлемы уже редко кто носил.

Так или иначе, военные записи Англии XVII века отражают, что «формальным актом приветствия было снятие головного убора». К 1745 году английский полк Колдстримская гвардия, судя по всему, усовершенствовал эту процедуру, переделав её в «прикладывание руки к голове и поклон при встрече».

Колдстримская гвардия

Эту практику адаптировали и другие английские полки, а потом она могла распространиться и в Америку (во время Войны за независимость) и континентальную Европу (во время наполеоновских войн). Так что правда может находиться где-то посередине, в которой военный салют произошёл от жеста уважения и вежливости, параллельно с гражданской привычкой приподнимать или касаться края шляпы, возможно с комбинацией обычая воинов показывать невооружённую правую руку.

8. Кольчуга - «chain mail» или «mail»?

Немецкая кольчуга XV века

Защитное одеяние, состоящее из переплетённых колец, по-английски должна правильно называться «mail» или “mail armor”. Общепринятый термин «chain mail» - это современный плеоназм (лингвистическая ошибка, означающее использование большего количества слов, чем это необходимо для описания). В нашем случае «chain» (цепь) и «mail» описывают объект, состоящий из последовательности переплетённых колец. То есть, термин “chain mail” просто повторяет одно и то же дважды.

Как и в случае других заблуждений, корни этой ошибки следует искать в XIXвеке. Когда те, кто начинал изучать доспехи, смотрели на средневековые картины, они замечали, как им казалось, множество разных типов доспехов: кольца, цепи, браслеты из колец, чешуйчатая броня, небольшие пластины и т.п. В результате всю старинную броню именовали «mail», различая её только по внешнему виду, откуда и появились термины “ring-mail”, “chain-mail”, “banded mail”, “scale-mail”, “plate-mail”. Сегодня же принято считать, что большинство из этих разных изображений были лишь различными попытками художников правильно отобразить поверхность того типа брони, которую сложно запечатлеть на картине и в скульптуре. Вместо изображения отдельных колец, эти детали были стилизованы при помощи точек, штрихов, закорючек, кружочков и прочего, что и привело к ошибкам.

9. Сколько времени уходило на изготовление полного доспеха?

Однозначно ответить на вопрос сложно по многим причинам. Во-первых, не сохранились доказательства, способные нарисовать полную картину для любого из периодов. Примерно с XV века сохранились разрозненные примеры того, как заказывали доспехи, сколько времени занимали заказы, и сколько стоили различные детали доспехов. Во-вторых, полный доспех мог состоять из частей, сделанных различными оружейниками с узкой специализацией. Части брони могли продаваться в недоделанном виде, а затем за определённую сумму подгоняться по месту. Наконец, дело осложнялось региональными и национальными различиями.

В случае немецких оружейников большинство мастерских контролировалось строгими правилами гильдии, ограничивавшими количество учеников, и тем самым контролировавшими количество предметов, которые мог произвести один мастер и его мастерская. В Италии, с другой стороны, не существовало подобных ограничений, и мастерские могли расти, что улучшало скорость создания и количество продукции.

В любом случае стоит иметь в виду, что производство брони и оружия процветало в средние века и в эпоху Возрождения. Оружейники, изготовители клинков, пистолетов, луков, арбалетов и стрел присутствовали в любом большом городе. Как и сейчас, их рынок зависел от спроса и предложения, и эффективная работа была ключевым параметром успеха. Распространённый миф о том, что изготовление простой кольчуги отнимало несколько лет - это чепуха (но нельзя отрицать, что изготовление кольчуг было очень трудозатратным).

Ответ на этот вопрос получается простым и неуловимым одновременно. Время изготовления брони зависело от нескольких факторов, например, от заказчика, от того, кому было поручено изготовление заказа (количество людей в производстве и занятость мастерской другими заказами), и качества доспехов. Два знаменитых примера послужат нам иллюстрацией.

В 1473 году Мартин Рондель , возможно, итальянский оружейник, работавший в Брюгге, называвший себя «оружейником господина моего бастарда Бургундского», писал своему английскому клиенту, сэру Джону Пастону. Оружейник ставил сэра Джона в известность, что он может выполнить запрос на изготовление доспехов, как только английский рыцарь сообщит, какие части костюма ему потребны, в каком виде, и срок, к которому доспех должен быть завершён (к сожалению, оружейник не указал возможных сроков). В придворных мастерских производство доспехов для высших особ, судя по всему, отнимало больше времени. У придворного оружейника Йёрга Зойзенхофера (с небольшим числом помощников), изготовление брони для лошади и больших доспехов для короля заняло, судя по всему, более года. Заказ был сделан в ноябре 1546 года королём (позже - императором) Фердинандом I (1503-1564) для себя и своего сына, и был выполнен в ноябре 1547. Нам неизвестно, работал ли Зойзенхофер и его мастерская в это время над другими заказами.

10. Детали брони — опора для копья и гульфик

Две детали лат больше других распаляют воображение общественности: одна из них описывается, как «та штука, торчащая справа от груди», а вторая упоминается после приглушённого хихиканья, как «та штука между ног». В терминологии оружия и доспехов они известны как опора для копья и гульфик.

Опора для копья появилась вскоре после появления сплошной грудной пластины в конце XIV века и существовала, пока не начали исчезать сами доспехи. В противоположность буквальному значению английского термина «lance rest» (стойка для копья), её главным предназначением не было принятие на себя веса копья. На самом деле она использовалась для двух целей, которые лучше описываются французским термином «arrêt de cuirasse» (ограничение копья). Она позволяла верховому воину крепко держать копьё под правой рукой, ограничивая его от соскальзывания назад. Это позволяло стабилизировать копье и балансировать им, что улучшало прицел. Кроме того, общий вес и скорость лошади и седока передавались на острие копья, что делало это оружие очень грозным. Если по цели попадали, опора для копья работала ещё и поглотителем удара, предотвращая «выстрел» копья назад, и распределяя удар по грудной пластине по всей верхней части туловища, а не только по правой руке, запястью, локтю и плечу. Стоит отметить, что на большинстве боевых доспехов опора для копья могла складываться вверх, чтобы не мешать подвижности руки, держащей меч, после того, как воин избавился от копья.

История бронированного гульфика тесно связана с его побратимом в гражданском мужском костюме. С середины XIV века верхняя часть мужской одежды начала укорачиваться так сильно, что перестала прикрывать промежность. В те времена штанов ещё не изобрели, и мужчины носили леггинсы, пристёгнутые к нижнему белью или поясу, и промежность была скрыта за полой, приделанной к внутренней части верхнего края каждой из штанин леггинсов. В начале XVI века эту полу стали набивать и визуально увеличивать. И гульфик остался деталью мужского костюма до конца XVI века. На доспехах гульфик как отдельная пластина, защищающая гениталии, появилась во втором десятилетии XVI века, и оставалась актуальной до 1570-х. Она имела толстую подкладку внутри и присоединялась к броне в центре нижнего края рубахи. Ранние разновидности имели форму чаши, но благодаря влиянию гражданского костюма она постепенно преобразилась в направленную вверх форму. Её обычно не использовали при езде на лошади, поскольку, во-первых, она бы мешала, а во-вторых, бронированная передняя часть боевого седла предоставляла достаточную защиту промежности. Поэтому гульфик обычно использовался для брони, предназначенной для пеших сражений, как в войне, так и на турнирах, и, несмотря на некую ценность в качестве защиты, не в меньшей степени он использовался и из-за моды.

11. Носили ли викинги рога на шлемах?

Один из самых устойчивых и популярных образов средневекового воина - образ викинга, который мгновенно можно распознать по шлему, оборудованному парой рогов. Однако, есть очень мало доказательств того, что викинги вообще когда-либо использовали рога для украшения шлемов.

Самым ранним примером украшения шлема парой стилизованных рогов служит небольшая группа шлемов, дошедшая до нас из кельтского бронзового века, найденных в Скандинавии и на территории современных Франции, Германии и Австрии. Эти украшения были сделаны из бронзы и могли принимать форму двух рогов или плоского треугольного профиля. Эти шлемы датируются XII или XI веком до н.э. Через две тысячи лет, с 1250 года, пары рогов обрели популярность и в Европе и оставались одним из самых часто используемых геральдических символов на шлемах для битвы и турниров в средние века и в эпоху Возрождения. Легко видеть, что два указанных периода не совпадают с тем, что обычно связывают со скандинавскими рейдами, проходившими с конца VIII по конец XI веков.

Шлемы викингов обычно были коническими или полусферическими, иногда сделанными из цельного куска металла, иногда из сегментов, скреплённых полосами (Spangenhelm).

Многие такие шлемы оборудовались и защитой лица. Последняя могла принимать форму металлического бруска, закрывающего нос, или лицевого листа, состоящего из защиты носа и двух глаз, а также верхней части скул, или же защиты всего лица и шеи в виде кольчуги.

12. Броня стала не нужна из-за появления огнестрельного оружия

В общем и целом, постепенный упадок брони происходил не из-за появления огнестрельного оружия, как такового, а из-за его постоянного улучшения. Поскольку первое огнестрельное оружие появилось в Европе уже в третьей декаде XIV века, а постепенный упадок брони не был отмечен вплоть до второй половины XVII века, броня и огнестрельное оружие существовали вместе более 300 лет. В течение XVI века предпринимались попытки изготовить пуленепробиваемую броню, либо путём усиления стали, либо через утолщение доспехов или добавления отдельных усиливающих деталей сверху обычной брони.

Немецкая пищаль конца XIV века

Наконец, стоит отметить, что броня так и не сошла полностью на нет. Повсеместное использование шлемов современными солдатами и полицией доказывает, что броня, хотя и поменяла материалы, и, возможно, потеряла часть важности, всё ещё является необходимой частью военного оборудования во всём мире. Кроме того, защита туловища продолжала существовать в виде экспериментальных грудных пластин во время американской гражданской войны, пластин лётчиков-стрелков во Второй мировой войне и пуленепробиваемых жилетов современности.

13. Размер брони говорит о том, что в Средние века и в эпоху Возрождения люди были меньше

Медицинские и антропологические исследования показывают, что средний рост мужчин и женщин с веками постепенно увеличивался, и этот процесс, благодаря улучшению диеты и здоровья общества, за последние 150 лет ускорился. Большинство дошедших до нас доспехов XV и XVI веков подтверждают эти открытия.

Однако, при составлении таких общих выводов на основе доспехов, необходимо рассмотреть множество факторов. Во-первых, полная и однородная ли это броня, то есть, все ли части шли друг с другом, тем самым давая правильное впечатление о её изначальном хозяине? Во-вторых, даже высококачественная броня, сделанная на заказ для конкретного человека, может дать приблизительное представление о его росте, с погрешностью до 2-5 см, поскольку перекрытие защит низа живота (рубаха и набедренные щитки) и бёдер (набедренники) можно прикинуть лишь приблизительно.

Доспехи встречались всех форм и размеров, в том числе, доспехи для детей и юношей (в отличие от взрослых), и существовали даже доспехи для карликов и гигантов (часто встречавшихся при Европейских дворах в качестве «диковин»). Кроме того, необходимо учитывать и другие факторы, такие, как разница в среднем росте между северными и южными европейцами, или просто тот факт, что всегда были необычно высокие или необычно низкие люди, если их сравнивать со средними современниками.

Среди известных исключений есть и примеры у королей, такие, как Франциск I, король Франции (1515-47), или Генрих VIII, король Англии (1509-47). Рост последнего составлял 180 см, о чём сохранились свидетельства современников, и что можно проверить благодаря полудюжине его доспехов, дошедших до нас.

Броня немецкого герцога Иоганна Вильгельма, XVI век

Броня императора Фердинанда I, XVI век

Посетители Metropolitan Museum могут сравнить немецкие доспехи, датируемые 1530 годом, и боевую броню императора Фердинанда I (1503-1564), датируемую 1555 годом. Обе брони не полны, и размеры их владельцев даются лишь примерно, но всё же разница в размерах поражает. Рост владельца первых доспехов составлял, видимо, порядка 193 см, а обхват груди - 137 см, в то время как рост императора Фердинанда не превышал 170 см.

14. Мужская одежда запахивается слева направо, потому что изначально так закрывалась броня.

Теория этого утверждения состоит в том, что некоторые ранние формы брони (защита из пластин и бригантина XIV и XV веков, армет — закрытый кавалерийский шлем XV—XVI века, кираса XVI века) были сконструированы так, что левая сторона накладывалась на правую, чтобы не дать проникнуть удару меча противника. Поскольку большинство людей - правши, большинство проникающих ударов должны были прийти слева, и, при удачном раскладе, должны были скользнуть по броне через запах и направо.

Теория убедительная, но не существует достаточных доказательств того, что современная одежда была подвержена прямому влиянию подобной брони. Кроме того, хотя теория защиты брони может быть правдивой для средних веков и эпохи Ренессанса, некоторые примеры шлемов и нательных доспехов запахиваются в другую сторону.

Заблуждения и вопросы по режущему оружию

Меч, начало XV века

Кинжал, XVI век

Как и в случае с бронёй, не все, кто носил меч, были рыцарями. Но идея о том, что меч - прерогатива рыцарей, не так уж далека от истины. Обычаи или даже права носить меч изменялись в зависимости от времени, места и законов.

В средневековой Европе мечи были главным оружием рыцарей и всадников. В мирные времена носить мечи в общественных местах имели право лишь лица благородного происхождения. Поскольку в большинстве мест мечи воспринимались как «оружие войны» (в отличие от тех же кинжалов), крестьяне и бюргеры, не принадлежавшие к классу воинов средневекового общества, не могли носить мечи. Исключение из правила делали для путешественников (граждан, торговцев и пилигримов) из-за опасностей путешествия по суше и морю. В стенах большинства средневековых городов ношение мечей было запрещено всем - иногда даже и благородным - по крайней мере, в мирные времена. Стандартные правила торговли, часто присутствовавшие на церквях или ратушах, часто также включали примеры разрешённой длины кинжалов или мечей, которые можно было беспрепятственно носить в пределах городских стен.

Без сомнения, именно эти правила породили представление о том, что меч является эксклюзивным символом воина и рыцаря. Но из-за социальных перемен и новых техник боя, появившихся в XV и XVI веках, для граждан и рыцарей стало возможным и допустимым ношение более лёгких и тонких потомков мечей - шпаг, в качестве ежедневного оружия для самозащиты в общественных местах. И до начала XIX века шпаги и небольшие мечи стали непременным атрибутом одежды Европейского джентльмена.

Распространено мнение, что мечи средних веков и эпохи Возрождения были несложными инструментами грубой силы, очень тяжёлыми, а в результате, не поддающимися обращению для «обычного человека», то есть, весьма неэффективным оружием. Причины этих обвинений легко понять. Из-за редкости сохранившихся экземпляров мало кто из людей держал в руках настоящий меч средних веков или эпохи Возрождения. Большинство таких мечей было добыто в раскопках. Их ржавый сегодняшний вид легко может создать впечатление грубости - словно сгоревший автомобиль, потерявший все признаки былого величия и сложности.

Большинство настоящих мечей средних веков и эпохи Возрождения говорят о другом. Одноручный меч обычно весил 1-2 кг, и даже большой двуручный «военный меч» XIV-XVI веков редко весил более 4,5 кг. Вес лезвия был уравновешен весом рукояти, и мечи были лёгкие, сложные и иногда очень красиво украшенные. Документы и картины показывают, что такой меч в опытных руках можно было использовать с ужасной эффективностью, от отсекания конечностей до проникновения сквозь броню.

Турецкая сабля с ножнами, XVIII век

Японская катана и короткий меч вакидзаси, XV век

У мечей и некоторых кинжалов, как Европейских, так и азиатских, и оружия из исламского мира, часто на лезвии присутствует один или несколько желобков. Заблуждения об их предназначении привели к появлению термина «кровосток». Утверждается, что эти желобки ускоряют отток крови из раны оппонента, таким образом усиливая эффект ранения, или что они облегчают вынимание лезвия из раны, что позволяет легко вынимать оружие без поворотов. Несмотря на развлекательность таких теорий, на самом деле предназначением этого желобка, называемого долом , состоит лишь в облегчении лезвия, уменьшении его массы без ослабления лезвия или ухудшения гибкости.

На некоторых Европейских клинках, в частности, мечах, рапирах и кинжалах, а также на некоторых боевых шестах, эти желобки имеют сложную форму и перфорацию. Такая же перфорация присутствует на режущем оружии из Индии и Ближнего Востока. На основании скудных документальных свидетельств, считается, что эта перфорация должна была содержать яд, чтобы удар гарантированно привёл к смерти противника. Это заблуждение привело к тому, что оружие с такой перфорацией начали называть «оружием наёмных убийц».

Хотя отсылки к индийскому оружию с отравленным лезвием и существуют, и в Европе эпохи Возрождения могли встречаться подобные редкие случаи, истинное назначение этой перфорации вовсе не такое сенсационное. Во-первых, перфорация приводила к избавлению от части материала и облегчала лезвие. Во-вторых, она часто делалась в виде изысканных и сложных узоров, и служила как демонстрацией умения кузнеца, так и украшением. Для доказательства необходимо указать лишь на то, что большая часть этих перфораций обычно находится вблизи рукояти (эфеса) оружия, а не с другой стороны, как это нужно было бы делать в случае с ядом.

Что еще почитать

Сколько наций или народностей проживает в россии 1. Особенности национального состава России………………………………………2 2. Краткая история заселения России………………………………………………….5 3....

Реферат для научно-практической конференции "синонимы русского языка" Знание синонимических богатств родного языка - необходимое условие речевой культуры человека. Синонимы – это (греч....

Правила перевозок грузов автомобильным транспортом Постановление Правительства РФ от 15 апреля 2011 г. № 272 "Об утверждении Правил перевозок грузов автомобильным...