Рецензия на книгу “Жутко громко и запредельно близко”. Рецензия на сценарий «Жутко громко и запредельно близко Рецензии на книгу «Жутко громко и запредельно близко»
Я видел многое
И много повидал
Но это, запредельно жутко
Когда, столь близкая родня
Уходит под обломкам, стен и кирпича. (Автор)
Фильмы на подобную полемику в основном всегда актуальны, занимают высшие рейтинги и получают массу призов на всевозможных фестивалях. Показывая нам суровость жизни, трагедию человеческого бытия и драматичность всех событий, тем или иным ключом, открытым в вечность.
Фильм поставлен по адаптированному сценарию Эриком Ротом, по нашумевшей книге писателя Джонатана Сафрана Фоера, экранизацией одноимённого произведения занялся режиссёр Стивен Долдри.
Сюжет, как и книга, построен на ключевых моментах. Которые понимаешь и принимаешь всем сердцем, становясь тяжёлым восприятием и порицанием рождаемого негодования в происходящих событиях. Террористические акты в США. Взрывы и гибель народа в «Башнях-близнецах» Всемирного торгового центра, душевные муки и травмы психического характера. Жизнь, как она есть, со всеми травмами и болезнями. Ценность и радость каждого дня, отношение ближнего.
Всё это жирной чертой проходит через всю канву книжного повествования, так и не получившегося в данном фильме. Об этом чуть ниже, а пока пару слов уместной статистики.
Данная киноработа была разгромлена почти всеми организациями критиков. Кроме того, самой американской кинопрессой, не оставляя «камня на камне» в качестве и подходе этого кино-продукта. По главным критериям было выдвинуто аргументацию по манипулированию человеческими ценностями, которые большой горечью сыграли на адаптацию, по выходу которой и получился столь слабый сценарий. И неудавшаяся режиссёрская работа, без всякой динамики показывая никчемную вялость режиссёра. Это притом, что ранние его работы были не только на высоте, но и приобрели статус нетленной современной классики.
Достаточно вспомнить столь любимые у автора данной критической статьи (рецензии), такие киношедевры, как «Чтец», «Часы» и ранний, довольно сильный «Билли Эллиот». Очень заслуженно ценятся всеми адептами и мастерами данного направления.
Тем не менее, то ли за гуманность и политкорректность, то ли за прежние заслуги, то ли за слезливый подход и манипуляцию семейными и жизненными трагедиями, фильм выдвигается на «Лучший фильм года» киноакадемией Америки. Что за собой зовёт полное недоумение критиков и журналистов. В оправдание, могу лишь выдвинуть гипотезу о делах режиссёра. Что это был спецзаказ, мол «партия» сказала: Надо! Режиссёр ответил: есть.
Сам же режиссёр говорил противоположное, что, мол, он работает над экранизацией романа уже долгое время. Вот, что из этого вышло.
Роли отца и матери Оскара с самого начала были предписаны для Тома Хэнкса и Сандры Баллок, этих «оскороносных мумий» живого кино. Том Хэнкс – беспроигрышный вариант всех идей и вложений. Сандра Баллок, всеобщая любимица простых американцев. На главную роль был утвержден начинающий, никому неизвестный, двенадцатилетний мальчик - Томас Хорн. К актёрскому составу фильма, на второстепенные роли присоединились Джон Гудмен, Джеффри Райт. Видать и в Голливуде так безработица сказалась, что у более талантливых актёров на хлебчик не хватает, или всё та же погоня за «золотым мальчиком по имени Оскар».
Темнокожим везде у нас дорога. Чтобы показать дружную, расовую семью и народную принадлежность Виола Дэвис отдала честь за всю Южную Америку. Блеск в её зубах режет глаза с экрана и говорит о многом. Например, о хорошей жизни.
Съёмки фильма начались весной в Нью-Йорке и закончились летом того же года. Грубо говоря, три месяца, чтобы успеть к десятилетию, чёрной даты 11 сентября. Действительно, чего там снимать, побегать по городу, на цепочечных качелях прокатиться и двести миллионов раз, сказать, как мы все друг друга любим. То знаменитый Теренс Малик (учитель для режиссёров) пусть свои фильмы снимает подолгу, некоторые от пяти до пятнадцати лет. А нам и так сойдёт.
И на такой слезливой ноте, трагедии мирового масштаба, Голливуд хочет показать панихиду, преподать урок и выехать в рай. Нехорошо как-то всё, некрасиво. Скандировать на людском горе, в тоже время выставляться напоказ. От этого создаётся негативное впечатление, и выводы напрашиваются сами собой. Толи не всё золото наград загребли и денежек собрали, толи «Список Шиндлера» покоя недаёт.
Теперь по ходу фильма.
Рассказчик в «Жутко громко …», 10-летний Оскар, в высшей степени изобретательный, непоседливый и неврастеничный ребенок. Но мальчик не хочет себя чувствовать адекватно и лучше, и понятное дело, заводить новых друзей. Он говорит о странных детях, которые умнее (нормальных) обычных. Том Хэнкс в образе папы учит и играет с ним. То и дело, вспоминая Скорсезовское историческое начало - вот она улица, а вот она - район. Но, увы, после миленького, семейно-детского фильма, с потерей и похоронами отца, всё сводиться к бесконечным разговорам о смерти.
И началось! Видите ли, когда он умрёт (Оскар, сынок) – положите его в мавзолее. И конечно, очень трогательно и символично хоронить пустой гроб. И потому мальчик Оскар, от переживаний занимается мазохизмом, истязанием своего тела, вредно пощипывает себя кругом и всюду. Добавляя к этому монолог уехавшему дедушке в свинячий голос. Ребята, в жизни так же не бывает. Или от одинокого «бормотания» лечиться надо. Мечты и фантазии тоже довольно странные.
Ну а весь фильм плаксиво говорить – я тебя люблю. Это уже запредельно низко в стремлении давить на чувства, которых в фильме всётаки нет. А есть грязное подобие мексикано-бразильского сериального мыла. Сцена с обниманием, это вообще «запредельно». Тем более с комедийно-мелодрамной Сандрой Баллок в сурогатно-серьёзном фильме, сразу пробивает на смех.
Далее, собравшись как то дома, тут же говорят о воспоминаниях отца и мужа, которого не нашли в пыли обломков небоскрёбов, всё таки 11 сентября. Тут же сынок маме говорит – «лучше, что бы ты умерла мама, а не он». Говоря такое, что само по себе уже «приятно», сразу же переход словесный, великой тактики адаптации, давя на лживую слезу – «мама я не достаточно говорю тебе, что я тебя люблю». Ну, какое же женское сердце не «поплывёт» от этого. Ах, какой фальшивый накал страстей. Для слёз, подставляйте ведра господа. И последнее по таким трогательным местам с «супчиком»! «Мама, я не против, если, ты в кого-то влюбишься». («Спасибо сынок!» – Это я от себя, простите, не удержался, видно платков и слёз не хватило). Да, влюбиться и жениться, ну что больше осталось в жизни. Надеюсь, читатель понимает весь сарказм вышеизложенного.
В котором, все несуразицы этого, во всех смыслах тяжёлого фильма, с его героями. Действия этих персонажей подкреплены ещё большим количеством аляповатых диалогов, которые сильно портят и без того не лучшее впечатление о самом фильме. Где превознесли до небес игру «новоиспечённого» мальчика Оскара, который смахивает на внебрачного сына Дениэля Крейга. Персонажа злобного с нахальными повадками, угрюмым лицом и вездесущим фальшивым геройством.
Ибо такие «герои» нужны Америке, а очень знаменитый шведский актёр, великолепно сыграв и в этом, во многом ущербном фильме, второстепенную роль Макс фон Сюдов, не особо и нужен. Так как он швед. И за его 84 года он, как и его покойный друг – Марчелло Мастроянни не заработали ни одного «Оскара». Снявшись у лучших режиссёров мира, начиная опять-таки с друга Ингмара Бергмана, заканчивая Вуди Аленном и Мартином Скорсезе, про Стивена Долдри можно и не упоминать. Отдав (уже) 64 года большому кино и ни разу не отмеченной американской академией, то становится «жутко» за саму академию.
Что ещё можно сказать за этот, неудавшийся фильм и его тягомотный шлейф послевкусия от просмотренного.
Кроме Макс фон Сюдов, сравнительно хорошо сыграли эпизодические и второстепенные роли, актёры без диалогов, перечисленные в начале. Сам Том Хэнкс, явно не гордится столь малым проявлением. Сандра Балок хороший персонаж из другой оперы, потому её драматическая игра была больше похожа на ожившую статую.
Операторская работа хоть и была на высоте, но теряется в действиях и в речевых заключениях, поставленных по сценарию, её уже не так ценишь. А такое как монтаж, художника и прочее, уже совсем не замечаешь.
Единственное хорошее белое пятно это – музыка, достойная всяческих похвал. Композитор Александр Депла потрудился на славу. И я думаю после «оскаровских» премиальных, будет ещё больше нарасхват. Было, правда, в этой бочке дёгтя пара-тройка хороших эпизодов. Например, с качелями и запиской. Когда Оскар, сынок пишет всем письмо с фамилией Блейк. И некоторые реакции тех, которые получают письма. И всё это, к сожалению, в конце фильма, где до конца просмотра в кинозалах останется три человека. Двое не успели одеться, а один задремал.
И вердикт тяжёлого случая – нудное, затянутое, депрессивное кино.
Примечания.
Бывает намного лучше, когда без слов и всё понятно!
Книга (роман) не чего общего по чувствам и восприятию не имеет с этой неудавшейся экранизацией. Как впрочем, и ещё с одной – «Атлант расправил плечи», ещё более сложной по донесению сути. Человек изначально не наделен столькими эмоциями, которые из него выжимает эта книжная история.
Автор рецензии не любитель сравнивать литературу и кинематографию. Но в данном случае, если сама книга погружает тебя в грусть, печаль и уныние, то кино под выверенную адаптацию, сильным сделать не всегда получается. И говоря простые истины на языке чувств, от которых становится тяжело и некая безысходность тебя засасывает в пустоту, по прочтению и выходу из которой ты испытываешь катарсис, свет и радость, то просмотрев фильм, такого не находишь, несмотря на точность событий.
P.S. Очень необычное произведение, книгу читать стоит, кино смотреть - нет.
Читая книгу, я все время пытался понять, почему автор назвал ее именно так. Жутко громко и запредельно близко – очень своеобразное название книги, и сложно придумать лучше. Может быть, оно говорит нам о катастрофе, которая произошла в Нью-Йорке одиннадцатого сентября две тысячи первого года? Это было жутко громко, и в то же время запредельно близко для каждого. А вот почему, сложно сказать.
Может благодаря СМИ, которые несколько дней беспрерывно вещали по всем телеканалам и радиостанциям о произошедшем. Может благодаря тому, что… Нет, это
Слово не подходит. Скорее из-за того, что это был теракт, направленный на огромное количество мирных людей, и из-за осознания того, какое число жителей Нью-Йорка, и не только Нью-Йорка, потеряли в тот момент своих близких. Я помню, как пришел домой с улицы, и мама подозвала меня к себе в кухню, где находился телевизор. Ее лицо было покрыто слезами. – Мам, что случилось? – с огромным волнением в голосе спросил я. – Смотри! – сказала она, и указала пальцем на телеэкран, где пылали башни-близнецы.
Да, это была мировая трагедия. Но тогда было сложно до конца прочувствовать ту боль, которую она принесла людям, чьи родные
Или друзья погибли в тот поистине ужасный день. Не знаю, хотел ли автор книги Джонатан Сафран Фоер напомнить или показать трагедию людей, но думаю, что получилось у него это запредельно хорошо. Полагаю, что слово «запредельно» засело во многих головах, после прочтения романа. Я не исключение. Не замечая сам того, в разговорной речи у меня непроизвольно стало проскакивать «запредельно». Оно как никогда лучше показывает определенность смысла последующего за ним слова.
Фоер в своей книге «Жутко громко и запредельно близко» рассказывает историю запредельно близких людей. Оскар Шелл – сын Томаса Шелла, который одиннадцатого сентября утром оказался не в том месте, как и тысячи других людей. Томас Шелл и его жена, как мне показалось – самые не раскрытые персонажи книги. Наверное, потому, что от их лица не идет повествования. Но зато другие довольно хорошо раскрыты. К примеру, Оскар Шелл. Конечно, полно читателей, которые сочтут, что ребенок запредельно умен для своих лет. Но, мне кажется, что это отчасти из-за зависти, что ни они, ни их дети не столь умны и любознательны.
Уверен, что большинство людей не знают того, что и замечательный Оскар. Я не исключение, так как почерпнул из книги многое, и думаю, что такие дети есть. Конечно, есть. Я сам очень любознательный, но в моем детстве не было интернета, но были замечательные энциклопедии – мои любимые книги в детстве. От корки до корки, и я знал много вещей, которых не знала моя мама. «Во-первых, – сказал он, – я не умнее тебя, а просто больше знаю, поскольку я старше. Родители всегда знают больше детей, зато дети всегда умнее родителей».
Может быть, название в книге имело смысл, как жутко громкая вторая мировая война и запредельно близкая для Томаса Шелла старшего и его жены, то есть бабушки Оскара. Мне показалось забавным, что ее имя, также как и имя матери Оскара, ни разу не упоминались в книге. Единственное, что стало известным под конец, так это то, что бабушкина девичья фамилия была Шмидт. Может, это так патриархальное доминирование было выражено? В общем, я так и не понял. Нехватки имен не чувствовалось, но дочитав книгу я задумался, а как же их зовут? По мужской линии все имена повторялись многократно (даже имя отца бабушки, в отличие от имени ее матери).
Томас Шелл и его жена – два персонажа, которые поражают своей откровенностью и необыкновенной историей любви. Дедушка Оскара был с самого детства влюблен в Анну, сестру бабушки. Имя Анна упоминалось неоднократно. Единственное, что Анну отличало от ее сестры и жены племянника, так это то, что она была мертва и не замужем за Шеллом. Может Шеллы были шовинисты? В общем, любовь к Анне у него осталась на всю жизнь. Я вспоминаю, с каким трепетом он рассказывает о ней, будто бы это произошло прямо сейчас, а не огромное количество лет назад. Анна погибла, когда в феврале 1945 года бомбили Дрезден. Погиб и ее отец. Сестра выжила, и уехала в Нью-Йорк, где на ее пути во второй раз появился Томас. История их любви трагична.
Во-первых, после войны, когда Томас прилетел в Нью-Йорк, он стал терять голос. Сначала некоторые слова, а потом и все остальные. Последним словом было «Я». Он был вынужден писать в блокнотиках, в тетрадях, на обрывках газет, на частях тела, на салфетках и на обоях то, что хотел сказать человеку. Это жутко печально и запредельно трогательно.
Когда я прочитал: «Она протягивала ко мне руку, которую я не знал, как взять, и поэтому поломал ей пальцы своим молчанием…» – я раскололся, но не в том смысле, что засмеялся. Во-вторых, Томас Шелл, как и многие мужчины, как и я, в том числе, хотел из своей женщины вылепить идеал. Он скульптор, и лепил из своей жены Анну. Он хотел видеть в ней ЕЕ. По своему опыту знаю, как нелегко лепить идеал из того, что кажется столь не идеальным, и как легко тем самым обидеть свою «скульптуру». Ведь его (идеала) по сути, нет. Есть идеальные воспоминания и неидеальное настоящее.
Нужно перешагнуть через это. Томас Шелл перешагнул, но не совсем так, как хотелось бы ему и всем другим. Он решил, что если он уйдет от своей жены, то все обойдется. Он не хотел иметь детей ни от кого, кроме Анны. И не хотел, чтобы жена забеременела. Но это случилось. «Что это значит – хотеть ребенка? Я проснулась однажды утром и поняла пустоту внутри себя. Я поняла, что могу пренебречь своей жизнью, но не жизнью, которая будет после меня». В итоге Томаc оставил свою жену и своего еще не родившегося сына. Он не хотел, чтобы сын был похож на него, но гены отсутствием отца не удалишь. Томас писал ему (сыну). Это были замечательные письма «Моему сыну».
Через множество незабываемых историй автор передает внутренний мир каждого героя своей книги. Они запредельно душевны. Я никогда не забуду тот момент в книге, когда бабушка печатала на машинке свои мемуары, и ее муж делал вид, будто там что-то написано. Он не хотел ей врать, не хотел предавать, но выходило, как говорил он сам, «все всегда не так, как хотелось бы». Она сказала ему, что зрение «поршивит», а он подумал, что она совсем ничего не видит. Это обычное непонимание в каждой семье показано как нельзя лучше. Через такие крайности, Фоер интерпретирует реальность жутко эмоционально. Брак Томаса Шелла старшего и его жены жутко громкий в плане отношений и безмолвия мужа, и запредельно близкий для них самих. Как мне показалось, они и есть идеальная пара. Скульптор и его незавершенная скульптура.
Может быть, в названии книги кроется жутко громкая трагедия и запредельно близкая потеря для маленького человечка, как Оскар Шелл? Все это не могло не затронуть моих «небоскребов» в душе. С первых строк я завидовал его (Оскара или автора) изобретательности. Все эти «бабай», «резервуары для слез», «кровати с выемками для одной руки», «микрофончики внутри нас», «подземные кладбища», «скорые помощи с экраном сверху» и много еще чего просто приводили в восторг и заставляли меня улыбаться. Этот герой просто великолепен. Он играет в «Гамлете» Йорика, что меня сначала удивило, так как Йорик не персонаж. О нем всего лишь говорят в пьесе, как об умершем. Но далее все стало на свои места.
Я думаю, что это было не случайным. То, что он пропустил распределение ролей, говорит о том, что этому ребенку есть чем заняться. И что в пьесе можно СЫГРАТЬ даже Йорика. Оскар поражает своим нестандартным и детским подходом ко всему. Он любит точность, а значит науку. Его письма к знаменитым людям (Стивен Хокинг, Ринго, профессор Кейли, Ажейн Гудал) показывают нам запредельную близость или доступность таких людей. Оскар открывает нам то, что они такие же люди, как и мы, и что они также нуждаются в общении, просто мы никогда даже и не пытались им писать.
Что касается истории с ключом и поиском замка для него, то это просто превосходнейшее решение для сюжета и введения в него новых персонажей и историй. Ведь на самом деле как все просто. Оказывается, стоит всего лишь взять список людей с одной фамилией, навестить их, и ты узнаешь уйму замечательных и интересных личностей. Каждый человек уникален, и я в этом уже не однократно убеждаюсь.
Жутко громкая и запредельно близкая книга – это творение замечательного молодого автора Джонатана Сафрана Фоера. После прочтения которой, мне захотелось знакомиться со всеми незнакомцами подряд. После прочтения которой, у меня осталось больше положительного, чем отрицательного. И даже после этого запредельно трогательного «пожал плечами как папа» я скажу, что книга для меня больше милая, чем трагичная. Также я хочу добавить, что это просто замечательнейшая книга в том плане, потому что заставляет ценить своих близких и родных. Ведь может быть, вы говорите с ними сегодня в последний раз, а завтра будет «наихудший день».
Что же касается исполнения книги, то невозможно не оценить верстку. Иллюстрации, пустые странички, странички с парой слов – это отлично передает дух книги. Но есть одно «но», хоть меня и очень восхищало примерно на каждой страничке одно запредельно стоящее предложение, и я его выписывал куда-нибудь, но все же эффект присутствия маловат. В этой книге я был зрителем, а не участником. Может, так и задумывалось, но мне это не очень по душе.
Я люблю, когда становлюсь героем книги – тогда чувствуешь роман гораздо сильнее. Меня не настолько «запредельно» трогало, чтобы я чувствовал тяжесть в глазах от наката слез и учащенное сердцебиение. Это сугубо мое. Личное. Лишь Ремарк мог заставить меня переживать так, что мне это не нравилось и одновременно восхищало до безумия. И я не говорю, что искал здесь таких же ощущений. Просто мне не хватало некой включенности в их жизни.
Книга закончилась «падением» вверх человека из окна башни-близнеца и тем, что мальчик повернул время вспять. Это безумная мечта каждого человека. Возможная в наших мыслях, но не осуществимая в реальности. «Я бы сказал: «Пап?» задом наперед, и это прозвучало бы, как обычное «Пап». Не зря слова «мам» и «пап» наоборот звучат также, верно?
(4 votes, average: 5.00 out of 5)
Роман «Extremely Loud & Incredibly Close» Джонатана Фоера, молодого, но уже жутко известного и запредельно талантливого американского писателя - вещь не совсем новая в нашем книжном прокате, но очень символичная, особенно для сегодняшнего дня. За вычетом некоторых логических и фактических погрешностей, эта книга стала изящной попыткой поговорить на серьезные темы в сентиментально-трагическом ключе - и при этом, попыткой, облеченной в увлекательную, но откровенно коммерческую форму беллетристики.
Живет в Нью-Йорке, на Манхэттене, мальчик по имени Оскар Шелл. Он учит французский язык, разбирается в классической музыке, не ладит со сверстниками, не смотрит телевизор (и поэтому не знает, кто такая Гермиона Грейнджер, зато уже прочел «Краткую историю времени» Стивена Хокинга), играет на тамбурине, пользуется раритетным пленочным фотоаппаратом. Его отец - глава ювелирной компании, человек умный и изобретательный, рассказывает сыну на ночь сказки и городские легенды, прячет для него клады в Центральном Парке и, разумеется, является лучшим папой на свете.
А потом, на одиннадцатый день осени, семилетний Оскар возвращается домой и обнаруживает на автоответчике пять сообщений с отцовского мобильника. Последнее сообщение приходит в десять часов двадцать две минуты двадцать семь секунд: через минуту и двадцать семь секунд рухнут покореженные взрывами Башни-близнецы, оставив мальчика с неизбывной тоской о той жизни, которая 11 сентября 2001 года изменилась навсегда.
Даже спустя год мне по-прежнему жутко трудно делать некоторые вещи — типа принимать душ (почему-то) и ездить на лифте (само собой). Есть целая куча вещей, которые меня напрягают, типа подвесные мосты, микробы, самолеты, салют, арабы в метро (хоть я и не расист), арабы в ресторанах, кафе и других общественных местах, строительные леса, решетки водостоков и сабвеев, оставленные сумки, обувь, люди с усами, дым, узлы, высокие здания, тюрбаны. Часто у меня такое чувство, будто я в центре огромного черного океана или в открытом космосе, но не как когда балдеешь. Просто все становится запредельно далеким. Хуже всего по ночам. Я начал изобретать разные вещи и потом не смог остановиться, как бобры, про которых я знаю. Люди думают, что бобры подпиливают деревья, чтобы строить плотины, а на самом деле из-за того, что у них зубы всю жизнь растут, и если бы они их постоянно не стачивали, подпиливая деревья, то зубы постепенно врастали бы им в морды, и тогда бы бобрам конец. Так было и с моим мозгом.
«Жутко громко и запредельно близко» - это история о необратимости времени и о тех отвратительных коростах, которые под его воздействием образуются на поцарапанной душе человека вне зависимости от возраста. Для Оскара, интеллигентного и чудаковатого ребенка с гипертрофированным восприятием мира, внутренняя борьба с горем начинается не с сеансов психотерапии, на которые его приводит мать; нет - в тот момент, когда он находит в комнате отца конверт с фамилией «Блэк». Внутри конверта - ключ от одного из 162 миллионов замков Нью-Йорка, тайна, связывающая его с погибшим отцом.
В своих путешествиях сквозь судьбы множества Блэков, населяющих город, Оскар не обретает какой-то особой мудрости или, тем паче, избавления от сердечных гирь, хотя каждый его новый знакомый на поверку оказывается человеком, достойным отдельной книги. Все эти люди так или иначе покалечены своим ощущением прошлого: старик, который уже много лет со дня смерти жены каждый день вбивает по гвоздю в спинку кровати, и женщина, которая устраивает из квартиры музей в честь еще живого мужа; не покидающая вершины небоскреба смотрительница Empire State Building и неизвестный, который зарыдал лишь потому, что услышал в домофоне приветствие другого человека… Точка переживаниям Оскара не будет поставлена даже после обретения таинственного замка - да и странно было бы вообще ставить какие-то точки в жизни маленького мальчика, которому только-только исполнилось девять.
Единственная возможность победить прошлое - попросить бога обернуть вспять историю сотворения мира. Оскар - наивный атеист и этот вариант для него не годится, поэтому он изобретает предметы, которые могут принести человечеству исключительно пользу: машины скорой помощи длиной от подъезда пациента до больницы, спасательные жилеты из птичьего корма и т. д. А еще он вклеивает картинки в свой альбом под названием «Вещи, которые со мной произошли». Среди прочих есть распечатанная по кадрам фотография падающего с крыши человека, которую можно быстро-быстро листать в обратную сторону, в безопасное и спокойное тогда. Как ни удивительно, этого завершающего книгу действия, которое вовсе и не вывод, и никакое не решение, достаточно для того, чтобы композиция романа приобрела вполне конкретную форму - луча, направленного в бесконечность от точки невозврата.
С историей мальчика причудливо переплетается странное, даже несколько сюрреалистическое повествование о его любимой бабушке и её муже, который оставил свою супругу еще до рождения сына, а вернулся лишь после того, как узнал о его смерти. В этом повествовании множество откровенно вычурных деталей - дед возит с собой чемодан писем, которые так и не отправил сыну (он потом положит эти письма в его пустой гроб); на руках у него вытатуированы «да» и «нет», потому что много лет назад он утратил способность разговаривать вслух; он живет в квартире бабушки уже два года, однако та запрещает ему общаться с внуком, который не ведает о существовании родственника. Тем не менее, эта пара позволяет Фоэру обострить как тему любви (запредельно иллюзорную и жутко неопределенную даже для самого автора), так и тему человеческого насилия, ключевую в романе: старшие Шеллы пережили беспощадную и бессмысленную бомбардировку Дрездена, полностью уничтожившую их прежнюю жизнь.
Таких людей по всему миру - не счесть, и у каждого на сердце свои гири, а на душе - свои коросты. Если вас не устраивает финальная мораль (которой в финале, как уже говорилось, нет вовсе), то лучше всего на её роль сгодится та, которую озвучивает Оскару один из его новых друзей, бывший военный корреспондент. Этот человек, который писал про все военные конфликты прошлого века, рассказывает мальчику, как завязал со своей профессией, вернулся в Америку и, перво-наперво, срубил в парке дерево, о которое когда-то споткнулась его супруга. Из этого дерева он сделал кровать, которую они с женой делили потом многие годы. Я спросил: «Как называлась ваша последняя война?» Он сказал: «Моя последняя война была с этим деревом!» Я спросил, кто победил, что, по-моему, было хорошим вопросом, потому что позволяло ему ответить, что он, и испытать гордость. Он сказал: «Топор победил! Он всегда побеждает!»
P . S . Отдельно стоит сказать еще про две вещи:
Во-первых, несмотря на то, что обычно электронный формат удобнее, в случае с книгой Фоэра лучше обратиться к бумажной версии романа, которая проиллюстрирована таким образом, чтобы усилить эффект отдельных частей текста (там есть и фотографии из альбома Оскара, и полубезумные письма его деда, и даже кусочек, в котором слова заменены на цифры тонального набора).
Во-вторых, в прошлом году по этому роману вышел фильм, который даже был номинирован на «Оскар». Фильма я не видел, но, судя по отзывам, в нем несколько иначе расставлены сюжетные и психологические акценты. Так что для тех, кто уже ознакомился с кинолентой, чтение книги должно быть особенно интересным.
Известный американский писатель Джонатан Сафран Фоер написал свою вторую книгу совершенно случайно. Как рассказывает сам автор, идея книги пришла во время работы над другим произведением, при создании которого Фоер испытывал некоторые трудности. Отложив основанной проект, писатель всё больше и больше времени стал посвящать новой истории. В результате, у него получился целый роман, изданный в 2005 году.
Книга «Жутко громко и запредельно близко» была удостоена нескольких престижных наград и премий. Роман сразу же заинтересовал представителей киноиндустрии. Авторские права на съёмку кинокартины приобрели сразу 2 компании – Warner Bros. и Paramount. Результатом совместной работы стал фильм с одноимённым названием.
В центре повествования оказался девятилетний мальчик Оскар Шелл. Его отец, Томас Шелл, погиб во время трагических событий в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года. События произошли до начала повествования и в романе никак не освещаются. Разбирая вещи отца, Оскар обнаружил ключ, вложенный в конверт с надписью «Блэк», которая, вероятно, означала чью-то фамилию. Оскар ставит перед собой цель найти того, кому этот ключ принадлежит. В Нью-Йорке много Блэков, но маленького Шелла это не смущает.
Узнав о деятельности своего сына, миссис Шелл обзванивала всех, кого он собирался навестить. Мать не хочет, чтобы Оскар кого-то беспокоил, но при этом не может запретить ребёнку искать. Мальчик недавно потерял отца и очень тяжело переживает утрату. Ему нужно чем-то себя занять и как-то отвлечься от горестных мыслей.
В ходе поисков Оскар встречается с огромным количеством непохожих друг на друга людей. Мальчик познакомился с одиноким стариком, потерявшим смысл жизни после смерти своей жены. Кроме этого, Шелл встретил супругов, находящихся на грани развода, и многодетную мать. Самыми же странными и трогательными стали для мальчика муж и жена, настолько влюблённые друг в друга, что каждый из них создал целый музей, посвящённый партёру.
Ещё в самом начале своих поисков Оскар встретил женщину по имени Эбби Блэк, которая жила в доме напротив. Эбби и Оскар быстро подружились. Вскоре мальчик познакомился с пожилым мужчиной, снимающим комнату в квартире его бабушки. Впоследствии оказалось, что пожилой мужчина был его дедушкой.
Через несколько месяцев после знакомства с Оскаром Эбби решается признаться, что ей с самого начала было известно, кому принадлежит таинственный ключ. Эбби предлагает мальчику поговорить с её бывшим мужем Уильямом. От мистера Блэка Шелл узнаёт, что его отец когда-то купил вазу, в которой лежал ключ, у Уильяма. Отец Блэка оставил ему ключ от сейфа, который хранился в вазе. Не зная об этом, Уильям продал вазу Томасу Шеллу.
Характеристика персонажей
Оскар Шелл
Главный герой книги отличается любознательностью и тягой к открытиям. Его уровень развития высок не по годам. Мальчик с трудом переживает свою первую серьёзную трагедию. Тем не менее, потеряв одного из родителей, он словно стремится занять его место и взять на себя ответственность за свою мать.
Становление характера главного героя
Личная трагедия не стала для Оскара поводом уйти в себя. Найдя ключ, мальчик получает новую цель в жизни. Главный герой вынужден был слишком рано повзрослеть. Однако будучи в ещё достаточно юном возрасте, он не может совершить более серьёзного подвига. Поиск хозяина незнакомого предмета становится его первым взрослым самостоятельным решением, первой непростой задачей, которую он хочет решить без постороннего вмешательства.
Результаты поиска огорчили и разочаровали Оскара. Но опыт, полученный во время проделанной работы, нельзя назвать потерянным временем. Маленький человек, ещё не успевший адаптироваться к миру взрослых, ежедневно открывает для себя их жизнь. Оскар узнаёт о том, что на этой планете есть и угнетающее одиночество, и необходимость бороться за своё существование, и большая любовь, и утраченные иллюзии. Взрослые больше не будут казаться Оскару совершенными и всемогущими. В их жизни намного больше проблем и горестей, чем в жизни детей.
Поведение ребёнка в большинстве случаев отражает его воспитание, а значит, и характеры его родителей. Отец Оскара не участвует в повествовании, но его беззвучный голос постоянно слышен читателям. Томас Шелл успел научить своего сына многому, несмотря на то, что они были вместе сравнительно недолго. Каждый раз, когда у Оскара возникают сомнения или вопросы, он вспоминает своего отца и всё то, чему он его научил. Папа говорил, что поставив цель, нужно идти до конца, не отступать и не сдаваться. Ведь именно настойчивость и твёрдость отличают настоящего мужчину, которым предстоит стать Шеллу-младшему. Отец всегда поощрял изобретательность своего сына, его стремление узнать больше. Собственный опыт – лучший учитель человека. Таких знаний не сможет передать ни одна книга.
Миссис Шелл полностью солидарна в вопросах воспитания со своим покойным мужем. Мать не позволяет себе грубого вмешательства в жизнь сына. Оскару предстоит воспитываться без отца. Если он привыкнет к тому, что в доме все проблемы решает исключительно женщина, он никогда не сможет вырасти настоящим мужчиной. Миссис Шелл позволяет мальчику быть самостоятельным. Она подавляет в себе страх за безопасность своего сына, отпуская его в путешествие по большому городу, который совсем недавно подвергся атаке террористов. Несмотря на свои тревоги, миссис Шелл понимает, что не сможет всегда держать своего ребёнка при себе. Оскар вырастет и, возможно, захочет жить отдельно от матери, где-нибудь в другом городе. С этим нужно смириться уже сейчас и дать ему возможность научиться самостоятельности.
Главная идея романа
Тревога за своего ребёнка не должна делать из него затворника, заложника родительской любви. Папы и мамы рано или поздно не будет рядом. Задача родителей состоит не в том, чтобы ограждать своего ребёнка от жизни, а в том, чтобы научить его жить без матери и отца.
Анализ произведения
Джонатан Сафран Фоер был первым, кто отважился упомянуть о трагедии 11 сентября в художественном произведении. За это он подвергся критике со стороны некоторых литературных деятелей. Безусловно, отец Оскара мог бы погибнуть под колёсами автомобиля, от руки бандита или от неизлечимой болезни. Роман посвящён отдельному эпизоду из жизни маленького жителя Нью-Йорка, и упоминать об общенациональной трагедии было совершенно необязательно.
Тем не менее, зная о том, что многие люди потеряли в тот день своих родных, автор делает своего героя из числа этих людей. Таким образом, Оскар становится близок огромному количеству жителей города. Мальчик испытал всё то, через что когда-то прошли и они сами. Его история, похожая на тысячи подобных, не может не тронуть, не задеть за живое.
Фоер выбрал в качестве главного героя девятилетнего ребёнка, чтобы посмотреть на мир его глазами и дать такую же возможность читателям, каждый из которых когда-то был в том же возрасте, что и главный герой книги. Посмотрев на самих себя глазами маленького Шелла, многие взрослые наверняка начнут относиться к себе более критично, пересмотрят свой образ жизни и отношения с окружающими.
Рецензия/эссе на книгу Джонатана Сафрана Фоера «Жутко громко и запредельно близко», написанная в рамках конкурса «Моя любимая книга». Автор рецензии: Наталья Ковальчук.
Что мы? Нечто или ничто?
В этом мире у каждого человека есть что-то такое, что затрагивает каждую клетку, передергивает все струны души, и человек становится другим… другим собой. Для меня этим «что-то» стала книга «Жутко громко и запредельно близко». Каждая строчка врезалась в мое тело жутко ощутимыми мурашками, выворачивала наизнанку все запредельные эмоции, разбирала меня на маленькие части моего «Я», собирая их в нелогично хаотичную упорядоченность, с которой до сих пор приходится справляться.
Переплетение жизней, историй, трагедий в этой книге залезли внутрь и, словно обжигающими щупальцами, врезались в мое сознание. Каждый герой романа заставлял стать собою на какое-то время, заставлял прочувствовать себя.
История об Оскаре, девятилетнем мальчике, чей отец погиб во время теракта, рождает непрерывный поток мыслей, который невозможно остановить. Оскар часто говорит о «гирях» на сердце, которые, несомненно, есть у каждого из нас. Но только нам решать, позволять ли им тянуть нас ко дну, либо наоборот, принять их и карабкаться вверх, как бы трудно ни было.
На протяжении всей истории, Оскар пытается отыскать ответ на загадку, которую он сам себе придумал, в надежде отыскать что-то важное, значимое и необходимое для своей жизни, как воздух. Возможно, Оскар верил в то, что его отец жив и оставил для своего сына сложную задачу поисков себя.
Длительные поиски всегда связаны с надеждой. Но, наверное, боль от разочарования, постигающая в конце того, кто находит не то, что хотел, жутко громкая и запредельно близка каждому из нас. Она постигла Оскара… и меня, когда я была Оскаром. Знаете, это как надеяться увидеть море, почувствовать его невероятный запах, веющий свободой…уже ощущать его мокрое прикосновение… а в итоге, увидеть лишь высохшую соль от морской воды на асфальте.
Но за время поиска ответа, Оскар знакомится со многими людьми, у которых своя история. А мы, встречая в жизни другого человека часто задумываемся об истории другого или нас интересует только наша? А ведь в момент соприкосновения двух людей даже на миг, их истории в этот момент встречи становится одной раскрытой книгой с еще незавершенным концом.
Об этом говорит параллельная история о человеке, который забыл слова и сделал татуировки на двух ладонях «да» и «нет». Человек, замкнутый в своей трагедии, оглушенный потерей и эмоционально разбитый. Возможно, ему хотелось кричать изо всех сил, но он только мог сказать ладонью «да» или «нет». Он был запредельно несчастлив. Как и женщина, которая стала его женой. Но их объединяло одно – несчастье, которое пытались скрыть или забыть. Или хотя бы заглушить его вой. Их странный союз был наполнен пустотой. У каждого она была своя. Одному из них надоела пустота, а второй не смог или не захотел избавиться от неё – и второй ушел. Но, не смотря на их расставание, они продолжали писать общую историю в одной книге жизни. И без их истории не могла быть написана история Оскара со всеми его «гирями».
Мы никогда не знаем, какое событие, какой человек или день изменит нас или нашу жизнь, сколько «гирь» будем носить с собой, сколько надежд разобьётся вдребезги…но нужно помнить, что все мы пишем одну историю и только от нас зависит какой вкус будет у финала.