У мамы деменция. Она собственник недвижимости. Как защитить? Научная антипсихиатрия Я хочу забрать сына из пни

Процесс по делу Михаила Косенко, которого суд приговорил к принудительному лечению, вызвал новую волну обсуждения устройства российских психиатрических учреждений. Правозащитники заявляют о «ренессансе карательной медицины»: выйти из некоторых психиатрических заведений почти невозможно, при этом наблюдательные комиссии проникают туда с большим трудом. Тем не менее, медицинские эксперты призывают не делать далеко идущих выводов . «Лента.ру» попыталась разобраться, как устроены психоневрологические интернаты - самая обширная часть психиатрической системы России.

С любовью и всякой мерзостью

Серая многоэтажка, Северное Бутово. В типовой двухкомнатной квартире, пропахшей рыбным супом, живет бывший слесарь-котельщик местной ТЭЦ Михаил Колесов. Щуплый, с детским лицом, 60-летний Михаил одет в тренировочные брюки и штопаную водолазку; обстановка в его квартире аскетичная: ни телевизора, ни компьютера, из мебели - простой кухонный гарнитур, три кровати, стол, шкаф. Обои в коридоре выцвели, по коридору ходит безымянная черно-белая кошка.

Когда-то в этой же квартире жили его жена Надежда и дочери Аня и Маша. Свою прошлую жизнь Колесов вспоминает со смешанными чувствами: «Жена была слишком заумная, работала в бюро патентной литературы, меня ни во что не ставила, возвышалась надо мной, хотя при знакомстве первом совсем не высокомерная была».

Проблемы с их общими дочерьми, Аней и Машей, начались после школы: «Дочери кое-как учились, кое-как окончили ПТУ. Потом устроились на работу: Аня садовником в теплице на ВДНХ, Маша поваром в кафе, - вспоминает Колесов. - Как-то Маша отошла, извините меня, по нужде, а ей говорят: "А что ж ты посуду не помыла, нам надо было стаканчики вымыть". Раз, и уволили. Потом и Аня с работы ушла, не понравилось ей. Стали они дома без всякого дела жить, нахлебницами. Службу вообще не искали, только музыку целыми днями слушали да с мальчиками гуляли. Жена моя решила, что надо им устроить пенсию по инвалидности».

На учет в психоневрологический диспансер девочек поставили достаточно легко и даже выписали препараты - какие именно, Колесов не знает. Присвоили вторую (рабочую) группу инвалидности, пенсию положили стандартную - шесть тысяч рублей в месяц. По описанию Колесова, семья жила более-менее нормально, вот только Надежда, знавшая несколько иностранных языков, жалела, что не нашлось для нее лучшего мужа, чем миловидный слесарь-котельщик. А Михаил сильно выпивал и несколько раз вшивал под кожу «торпеду».

В последний раз он ушел в запой в 2008 году, когда его жена умерла от рака поджелудочной железы, и пил два месяца подряд - говорит, поминал. Потом «жестко завязал», и вот по какой причине: после смерти Надежды, тайком от Колесова, Аню и Машу устроила в интернат его старшая сестра, Ирина. Пришла домой, когда брата не было, взяла из шкафа документы племянниц, небольшое количество носильных вещей, и на маршрутке отвезла девушек в интернат №5, что в поселке Филимонки. Колесов пришел в ярость. Даже бросил пить, чтобы доказать всем, что может самостоятельно воспитывать своих дочерей.

Сестра Колесова Ирина живет в Северном Бутово, ее квартира расположена рядом с квартирой брата, она заходит к нему несколько раз на дню. Дородная, в халате с цветочным орнаментом, Ирина говорит на повышенных тонах: «Девки у него грязные ходили, голодные, обляпанные, в цыпках до локтей. Жрать им нечего было, ко мне за едой бегали. Кто ими заниматься должен был? Я? Почему это? И что с того, что я их родственница? Хотите, сами себе их берите, а у меня своих забот полно. В интернате их и поят, и кормят!» «*****, да я бухать сто лет назад бросил, я их сам воспитывать хочу, а тебе моя жилплощадь нужна, ты и меня выселить рада!» - возражает Михаил. В ответ Ирина кричит: «Ты че, ты че, ты в своем уме-то?! Как только девки сюда вернутся, я их обратно в интернат сдам!»

В единственном шкафу Колесова стоят фотографии дочерей, сделанные пять лет назад, незадолго до отправки в интернат: у 25-летней Ани длинные темные волосы и тонкие черты лица, 23-летняя Маша - полная, с короткой стрижкой. В руках у Маши плюшевый медведь. «Теперь смотрите, какие они сейчас», - Ирина тычет мне в лицо мобильный телефон. На экране - две женщины, лет 50 с виду. Беззубые, острижены неровно, с проплешинами. На обеих жуткие ситцевые халаты.

«Что же они такие… Как в концлагере», - не выдерживаю я. «Это не концлагерь, это интернат. Им там очень хорошо», - чеканит Ирина.

Закрытый мир

Доподлинно неизвестно, когда в СССР появились первые психоневрологические интернаты для больных как с психическими (шизофрения, умственная отсталость тяжелой степени, синдром Дауна ), так и с неврологическими заболеваниями (детский церебральный паралич, эпилепсия, органические поражения ЦНС ).

Считается, что массово убирать из советского общества людей с физическими и психиатрическими проблемами стали в конце сороковых годов: тогда по указу Иосифа Сталина на Валааме был создан «Первый дом инвалидов войны и труда». На остров свозили солдат, контуженных и искалеченных в Великую Отечественную войну - часть из них лишилась рук и ног, в народе их называли «самоварами». Количество интернатов постепенно увеличивалось. В 1980 году в России было уже 300 ПНИ - согласно приказу Минздрава от 12 декабря 1980 года, их занимали преимущественно «больные психоневрологическими заболеваниями на почве пьянства, алкоголизма и самогоноварения». К 1999-му в России насчитывалось уже 442 психоневрологических интерната, а к 2013-му их количество составило 505.

По сводным данным департамента социальной защиты города Москвы и Министерства труда и соцзащиты России, в 2013 году в российских ПНИ находятся 146 тысяч человек. В 35 процентах случаев они поступают из детских домов-интернатов для детей с умственными дефектами развития, в 20 процентах случаев - из семей, в 40,7 процента случаев - из психиатрических лечебниц.

В отличие от лечебниц, где пациентам проводится интенсивная лекарственная терапия, в интернатах лечение симптоматическое, а основная задача - социальное обслуживание.

Большую часть клиентов, проживающих в интернатах, составляют лица со снижением интеллекта; считается, что все они не способны самостоятельно себя обслуживать. «На самом деле эти люди способны жить в квартирах и вести обычную жизнь при помощи родственников или социальных служб. Но так сложилось, что всем проще запихнуть их в архипелаг ГУЛАГ, - уверен Сергей Колосков, член экспертного совета при аппарате уполномоченного по правам человека Владимира Лукина. - Люди, живущие в интернатах, были лишены свободы, хотя они не совершали никаких преступлений и вряд ли совершат. Их не лечат, потому что это не больница, но и не пускают в общество, потому что обществу они не нужны и никто не готов им помогать. Знаете, какова позиция обычного человека? Есть психически больные люди, они опасны для себя и окружающих, всем нам будет гораздо лучше, если они станут жить где-то, где вы их не увидите».

Посторонним вход воспрещен

Снести глухой бетонный забор вокруг интерната - первое, что попытался сделать новый директор московского ПНИ №12 Вадим Мурашов. Дипломированный врач-психиатр, кандидат медицинских наук и преподаватель факультета социальной медицины академии имени Маймонида, Мурашов был назначен на должность директора ПНИ в декабре 2011 года. Через год Вадиму не продлили контракт, забор остался на том же месте, что и раньше.

Причины, по которым Вадим пришел работать в ПНИ, личного характера: «Мой отец, офицер, умирал безногим, - объясняет Мурашов. - Я впервые в жизни столкнулся с нашими социальными службами, понял, что от них индивидуального подхода к людям не дождешься. Подумал, что нужно действовать самому».

После этого Вадим попал на прием к Владимиру Петросяну, руководителю департамента социальной защиты населения Москвы - именно это ведомство курирует городские ПНИ (всего их в столице 21).

«Я предложил Петросяну устроить первый российский интернат, действующий по принципу государственно-частного партнерства, - вспоминает Мурашов. - Я был готов найти инвесторов и брался выполнять заказ от департамента соцзащиты на обслуживание больных людей, причем с солидной для государства экономией. По такому принципу устроены западные учреждения для людей с неврологическими и психиатрическими проблемами. В таких учреждениях люди живут под социальным присмотром: в определенное время приходит сиделка, напоминает о приеме лекарств, помогает умыться, выводит на прогулку в парк, в магазины в город, потом - в столовую. Под социальным присмотром в таких учреждениях - не более 50-ти подопечных, а у нас в интернатах живут по 500 человек. Их по команде выводят на прогулку, сигареты выдают поштучно и за хорошее поведение, а конфеты из столовых в комнаты забирать категорически запрещено, а то оставят без прогулки».

По словам Мурашова, в департаменте к его идее отнеслись благосклонно: «На первой же встрече мне было предложено самому стать директором ПНИ, диплом психиатра к этому располагал. Петросян сказал: "Давайте перед тем, как вы будете делать частное учреждение, вы поработаете в государственном учреждении, а потом уже начнете действовать сами". После этого со мной подписали годовой контракт».

При Мурашове обитатели ПНИ №12 играли в футбол, выходили в город, участвовали в конкурсах и соревнованиях и даже - об этом Вадим вспоминает с особенной гордостью - катались на лошадях.

Мурашов пытался изменить внутренний распорядок в интернате: «Социальные стандарты были разработаны после войны и давно не пересматривались: например, пациентов без конца кормят кашей и хлебом, они тучные, малоподвижные. К тому же, в одном и том же месте содержат сохранных больных, способных себя обслуживать самостоятельно - аутистов, людей с синдромом Дауна, больных легкой формой ДЦП - и пациентов с болезнью Альцгеймера, которым нужна постоянная помощь. И даже тех, кто способен обслуживать себя самостоятельно, редко выпускают на улицу. Такого рода интернаты - закрытые учреждения, это повелось еще с советских времен, когда психиатрические лечебницы использовались для решения конкретных задач карательной психиатрии. Сейчас эти задачи не стоят, но сама система сохранилась».

С энтузиазмом неофита Мурашов решил провести анкетирование по всем ПНИ Москвы: «Я хотел выяснить, что за персонал работает в интернатах и почему он вообще туда идет. Мне было интересно понять, какова стоимость услуг, предоставляемых ПНИ, сколько стоит один койко-день, какие больные там находятся и кто из них лишен дееспособности, а кто - нет».

Ни один из московских интернатов не принял участие в анкетировании, все отказались. Пансионат по западной схеме Мурашов так и не построил. Он считает, что годовой контракт ему не продлили потому, что он попытался изменить систему.

Свобода и квартира

За год в психоневрологические интернаты Москвы поступает тысяча человек; в общей сложности, в интернатах города живут десять с половиной тысяч пациентов (из них 8245 - мужчины в возрасте 18-58 лет). Около пяти тысяч попали в ПНИ из коррекционных детских домов без психиатрического переосвидетельствования.

28-летний Дмитрий Кувшинов никогда в жизни не видел своих родителей и даже не знает, как их зовут. С виду он производит впечатление обычного молодого человека, каких сотни в метро и на улицах. Он помнит себя с пяти лет - в этом возрасте он находился в коррекционном детском доме №7, рядом с метро «Новые Черемушки». Видимо, уже тогда у него была «инвалидность по умственному заболеванию», вот только по какому именно, Дима не знает и никто ему не говорил.

О том периоде он рассказывает связно и слегка старомодно: «Из детства мне запомнилось многое: и плохое, и хорошее. Вот вздумаешь побаловаться, так тебя нянечки отругают очень здорово: и скакалками побьют со всей силы, и голышом на крапиву кладут. Топили несколько раз: помню, мне лет девять, так они вот что удумали - набрали полную ванную холодной воды до верха. Руки, естественно, заломали, ноги держали, и - головой вниз, таким макаром наказывали. А если до ванны лень тащить, санитарки наливали большой керамический таз, туда хлорку сыпали, и опять же - головой до дна. Сами сидят, чай пьют».

Когда Кувшинову исполнилось 17 лет, из детского дома его перевели в ПНИ в Филимонках: Дима живет в комнате с двумя соседями, у них есть один телевизор и шкаф, а в тазу на полу - улитки и черепаха. Правда, Диме приходится убирать весь этаж, но это ерунда. Главное, радуется Дима, в последние два года жить стало попроще: «Аминазин людям реже дают, а от него ведь целые сутки спать хочется, так и не заметишь, как жизнь прошла. И галоперидол теперь не всем колют, а только некоторым, но их так скрючивает, что смотреть больно». Еще радостно, что охрана бить перестала, а то один раз такое было: Дима без спросу с девушкой за воротами встретился, так его охранники избили и закрыли на несколько дней в комнате социальной адаптации, где голые стены, мебели вообще никакой нет, только пара стеллажей, на которых нужно спать. Потом его долго шатало.

О том, что Кувшинову как выпускнику детдома по достижении 18 лет положена отдельная квартира, он узнал лишь через десять лет - жилье он не получил, и получит ли когда-нибудь - неизвестно. «Наверное, государству удобно было меня сплавить, а квартиру мою перепродать», - размышляет Кувшинов (за последний год российское государство предоставило выпускникам коррекционных детских домов всего 24 квартиры ).

Жить в интернате Дима категорически не хочет: «На воле и в интернате - это две большие разницы. На свободе ты живешь вольно, ты кому-то себя посвящаешь. А в интернате все под присмотром. Зачем там жить?» Год назад администрация ПНИ разрешила Диме подрабатывать грузчиком в гостинице «Турист», но после работы он обязан возвращаться в интернат. Его место жительства - там.

Годовой бюджет, выделяемый московским департаментом соцзащиты интернатам, составляет 7,4 миллиарда рублей. Простой арифметический подсчет показывает: на каждого жильца выходит по 60 тысяч рублей в месяц (в провинции эта цифра составляет примерно 50 тысяч рублей в месяц на одного человека).

«Я долго думала, почему в ПНИ так охотно берут молодых людей и мужчин среднего возраста, - говорит Мария Сиснева, психолог правозащитной организации «Гражданская комиссия по правам человека». - Потом меня осенило: деньги в бюджет интерната идут колоссальные, а если человек молодой, то финансирование на него будет выделяться много лет. Пожилого человека брать невыгодно: он проживет года два-три, да и проблем с ним гораздо больше, потому что за ним нужен круглосуточный уход. Мне доподлинно известны случаи, когда за то, чтобы устроить своих сенильных родственников в интернат, люди давали взятки от 25 до 50 тысяч рублей. А молодых берут не глядя».

Алексей Вовченко, заместитель министра социальной защиты населения России рассказывает: «Более 30-ти процентов в ПНИ - молодые люди из специализированных детских домов. Их и по хозяйству используют, и на ставку санитаров берут. Пожилые в очереди годами стоят, а директора интернатов радуются, когда молодежь из детдома в ПНИ приходят. Молодые ведь не только огород копают, они и ремонт сделать могут - уж что-что, а трудовые навыки им в детских домах прививают. А эти люди могли бы жить самостоятельно под социальным надзором».

Таня и книги

С Таней Багдасарян мы встречаемся в библиотеке для слабовидящих неподалеку от метро «Проспект Мира». 36-летняя Таня, дипломированный тифлопедагог, сидит за столом и читает «Алису в стране чудес» на английском «брайле».

У Багдасарян тот тип внешности, который принято называть уютным: круглое лицо, очки с сильными диоптриями, волосы собраны в «корзинку». Рядом с креслом - костыли.

Когда-то она училась в обычной школе, где ей очень нравилось, вот только учителя сердились, что она их с первого раза не понимает. Учительница велела Таниной бабушке идти с внучкой в поликлинику: Тане поставили диагноз «органические поражения центральной нервной системы», и девочку повезли в коррекционную школу, на пятидневку. Ей казалось, что там будет весело, много детей и игрушек, а летом - разные игры. И детей действительно было очень много, вот только никто с ними особенно не играл. Я спрашиваю Таню, обижал ли ее кто-нибудь, в ответ она молчит.

Позже Багдасарян перевели в психоневрологический интернат: она говорит, что хотела бы жить отдельно, но собственности у нее нет - квартиру, в которой Таня прописана, недавно приватизировала ее мама. «Я маму спрашивала, как же так, почему я собственницей не стала, - рассказывает Таня. - Мама мне ответила: "Ничего страшного"».

Сейчас Багдасарян живет в столичном ПНИ №25 (правда, иногда остается у мамы), где отделения всегда закрыты на ключ, в комнатах - по четыре человека, палаты - как в больнице. «Хорошо бы у нас была своя комната и мы бы сами покупали себе мебель, - жалуется Таня. - А то у нас только кровати, тумбочка, маленький шкаф - все это на четверых».

Багдасарян показывает мне фотографии своих соседок. Наташа Шмаева, ей 70 лет, она плохо слышит и мало что видит; в ПНИ ее перевели из дома для слепоглухих в Сергиевом Посаде. Катя Клименко, ей 19, она прекрасно соображает, но никто в детском доме не научил ее читать и писать. Маша - ей было 20 лет, недавно она «умерла от тоски», поскольку ей было запрещено выходить в город.

Сама Багдасарян дистанционно окончила Московскую открытую социальную академию по специальности «коррекционный педагог», активно пользуется интернетом и постоянно смотрит сайты западных социальных учреждений. «Вот в Европе и США совсем другие дома. Там один человек живет в комнате, где так красиво все расставлено, - мечтает Багдасарян. - А у нас все перемешаны: тяжелые больные в одной комнате с молодежью, никакой самостоятельности нет, даже чай сделать нельзя, потому что чайники - под запретом».

Представившись посетителем, я прохожу в ПНИ №25 - серое четырехэтажное здание, окруженное глухим забором, неподалеку от метро «Петровско-Разумовская».

В здании совсем недавно закончился ремонт; стены облицованы светлым деревом, полы - розовым кафелем. В холле - гарнитур из кожаных кресел с причудливо изогнутыми спинками и подлокотниками. На стене, в плексигласовых карманах, висят правила: «Администрация интерната рада обеспечить для вас наилучшие условия для проживания, отдыха, проведения досуга и, кроме того: обеспечить всех медицинской помощью, обеспечить безопасность нахождения в интернате, контролировать содержание посылок и передач, обеспечить приглашение священнослужителя». Рядом предупреждение, выписанное каллиграфическим почерком: «Главным врачом могут быть ограничены следующие права: вести переписку без цензуры, получать и отправлять посылки, пользоваться телефоном, принимать посетителей, иметь и приобретать предметы первой необходимости, пользоваться собственной одеждой».

Все отделения в ПНИ - закрытые, посетители общаются с жильцами только на межлестничных площадках, где стоят кресла. Дважды в день жильцов выводят на свежий воздух: строем, в прогулочный дворик. В центре двора - столик, на нем два ящика, в одном таблетки, в другом сигареты. За столиком стоит медсестра. Съел таблетку - получи сигарету. Мужчины во дворике одеты абсолютно одинаково, в казенное: джинсы, клетчатые рубашки, белые кепки. Женщины в одинаковых теплых халатах, поверх накинуты серые кофты.

«Петров, ты еще одну сосиску хочешь? - весело спрашивает медсестра больного лет 30-ти. - Пусть твой папа сходит, купит. Ах, у тебя папы нет? Тогда жди, пока дадут».

Теплый солнечный день. Медсестры и санитары сидят у входа во дворик на лавочках. Смеются, курят.

Надя и Андрей

По данным московского департамента социальной защиты населения, «около 80 процентов бюджетных средств составляют выплаты на заработную плату с начислениями».

У сотрудников российских ПНИ зарплата гораздо выше, чем у их коллег из других лечебных учреждений: в среднем директор московского интерната получает 80 тысяч рублей в месяц, заведующий отделением - 60 тысяч, медсестра - около 40 тысяч, санитарка - 30 тысяч. Такие высокие зарплаты объясняются еще и тем, что штатное расписание в стандартном российском интернате заполнено на две трети, а оставшиеся ставки делят.

«У нас в интернате многие не умеют читать и писать, хотя могли бы, - сокрушается Таня Багдасарян. - Я стала сама учить, пошла к директору, попросила взять меня на работу дефектологом, все равно у нас в ПНИ его не было. Мне сказали: "Танечка, учи бесплатно, у нас этой ставки нет"».

«Известно, что у подмосковных медсестер и санитаров, работающих в московских интернатах, хватает денег на то, чтобы снимать себе квартиру в городе, - язвительно говорит психолог Надежда Пелепец. - При этом администрация интерната отбирает у проживающих 75 процентов пенсии за стационарное обслуживание». Надежда досконально изучила систему российских интернатов, поскольку из них последние четыре года не выходит ее жених Андрей Дружинин.

В 2005 году они работали вместе в детском реабилитационном центре «Наш солнечный мир» (в то время он находился в московском районе Текстильщики): Пелепец - волонтером, Дружинин - коневодом на иппотерапии. «Мы два года общались с Андреем на уровне "привет-пока", я знала, что есть такой чувак, сохранный аутист, пришел из института коррекционной педагогики, - вспоминает начало их романа Надежда. - Я знала его в лицо, знала, как его зовут, и все. Было видно, что он стеснителен, что ему трудно разговаривать, но не более того».

В 2007 году у Андрея случился нервный срыв, и он отпустил из конюшни всех лошадей. Лошадей поймали где-то рядом со станцией метро. Андрею, по словам Нади, до сих пор ужасно стыдно за то, что он сделал: «Я его потом спрашивала: "Ты ведь не думал, что лошади будут жить долго, счастливо и уйдут из Текстильщиков в пампасы?" А он мне: "Нет, конечно. Что ж я, дурак?" - "А зачем выпустил-то?" - "В знак протеста". Там такая была история: Андрей хотел пасти лошадей, другие не хотели, и он таким дурацким способом самовыразился».

После акта самовыражения двоюродная тетя Андрея (заместитель главного врача Московской областной психоневрологической больницы для детей с поражением ЦНС с нарушением психики) Надежда Черлина уговорила его «подлечиться стационарно» в психиатрической больнице №13 в Люблино.

Затем Андрей оказался в ПНИ №25. «У него был лишний вес от лекарств и короткая стрижка, - описывает Надежда внешность Андрея. - Когда я его увидела и спросила, как у него дела, он ответил, что невесело каждый день просыпаться и думать, что в этом месте проведешь остаток жизни. В этот момент меня накрыло, я стала к нему ходить. Кроме тети, родных у Андрея не было: мама умерла в 2004 году... И вот, представляете себе, в какой-то момент тетя попросила Андрея оформить на нее генеральную доверенность, тут же подала заявление о лишении его дееспособности, и в принадлежащую ему трехкомнатную квартиру на площади Ильича радостно вселился ее сын Антон Черлин».

Про историю с квартирой Надежда узнала в начале лета 2011 года - и сразу же начала действовать: «Пошла, взяла выписку из ЕГРП (единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ними - прим. «Ленты.ру» ) и тут же выяснила, что собственником квартиры является Андрюхин двоюродный брат. Надежда Черлина квартиру путем купли-продажи отдала своему сыну».

Сделка была оспорена в суде: Дружинин выиграл, но Черлина подала апелляцию. Надежда поняла, что «нужно из этой ситуации как-то выковыриваться и срочно выбираться из интерната».

Для того чтобы Андрея признали годным к самостоятельному проживанию, была назначена стационарная экспертиза в институте имени Сербского. Я видела запись интервью Дружинина до этой экспертизы: чуть полноватый спокойный брюнет со связной речью, доходчиво объясняющий, что в интернате свободы нет, а значит, нормальной жизни - тоже.

Я видела его лично после экспертизы в институте имени Сербского и четырех лет жизни в интернате. Теперь это грузный молодой человек с встревоженным выражением лица и с неаккуратной стрижкой; он не в состоянии дать ответ на любой, даже самый простой, вопрос. «Андрюху просто залечили, - злится Надежда. - Ему назначали азалептин, галоперидол, аминазин в неслабой дозировке. От этого он был на человека не похож». Надежда считает, что его как будто специально залечивали до такой степени, чтобы он больше никогда не пытался жить самостоятельно.

Суд и больница

Все началось с клеща, который в 2004 году укусил на полянке Кирилла К., спортсмена и водителя рейсового автобуса по маршруту «Царское село - Санкт-Петербург». Кирилл занимался ушу. На дворе было лето, тренировки в клубе закончились, он решил потренироваться самостоятельно. По его словам, «что-то изобразил в лесу рядом с Павловском», затем вернулся домой, в город Пушкин; принял душ, заметил торчащего из ноги клеща. После того как клещ был благополучно извлечен, в больнице имени Боткина Кириллу прописали профилактические противоэнцефалитные препараты. Они, увы, не помогли. Его месяц лечили от клещевого энцефалита амбулаторно, а еще через два месяца Кирилл оказался в психиатрической лечебнице в селе Никулино (Ленинградская область).

«Моя жена Людмила, учительница французского языка в пушкинской школе, пошла в психоневрологический диспансер, сказала, что я веду себя неадекватно, включаю газ на кухне, не закрываю входную дверь. Мне велели явиться в диспансер, поставили на учет к невропатологу, но на этом моя история не закончилась», - излагает свою версию событий Кирилл. Ему 54 года, выглядит он на 15 лет моложе, в его шестиметровой комнате в коммунальной квартире - боксерские перчатки и велосипед.

В психиатрическую лечебницу Кирилла забрали зимой 2005-го, ночью, когда он вышел выносить мусор из квартиры: «Я вышел из квартиры, жена захлопнула за мной дверь. Подхожу к мусорному баку, через пять минут подъезжает карета "Скорой помощи": "Гражданин такой-то? Пройдемте с нами". И все, повезли в Никулино».

Азалептин, аминазин и галоперидол, активно применяемые в российской психиатрии, - лекарства-нейролептики (антипсихотические средства). Азалептин усиливает действие снотворных; побочные действия: головокружение, сонливость, головная боль, обморочные состояния, ажитация. Побочные действия при использовании аминазина похожие - сонливость и головокружение, а также пароксизмально возникающие судороги мышц шеи, языка, дна ротовой полости, тремор. Галоперидол может вызвать головную боль, бессонницу или сонливость, состояние тревоги, обострить психоз и галлюцинации, привести к причмокиванию и сморщиванию губ, надуванию щек, быстрым движениям языком, неконтролируемым движениям рук и ног.

Больше всего в клинике ему запомнились уколы аминазина, от которых ему было нечеловечески плохо: «Давление - 50 на 60, я ходить вообще не мог, пластом лежал, как и все остальные». Параллельно с этим Людмила подала заявление в суд с просьбой признать ее мужа недееспособным. Кирилл вспоминает, как его возили на суд: «Моя зимняя одежда, в которой меня из дома привезли, куда-то делась. Мне дали тулуп с чьего-то плеча и валенки разного размера. Кто-то из врачей увидел меня, пошутил: "Прямо как большевик перед расстрелом". На суде было что-то ужасное: Людмила, с которой мы прожили много лет, говорила, что я сахар мимо чашки сыплю, духовкой пользоваться не умею, не соображаю ничего. Она настаивала на том, чтобы из психиатрической лечебницы меня сразу же перевели в интернат».

Спасло Кирилла то, что его друг нашел в почтовом ящике рекламную листовку адвокатской конторы «Онегин»: «Адвокатская помощь в медицинских ситуациях, помощь больным в психиатрических учреждениях». С этого момента делами Кирилла стал заниматься питерский адвокат Дмитрий Бартенев.

Бартенев - единственный российский адвокат, который успешно вытаскивает подзащитных из психиатрических заведений. Он с легким смешком вспоминает свое первое дело: молодой человек решил устроиться проводником на РЖД, на собеседовании обмолвился о своей гомосексуальной ориентации, а дальше получил отказ в месте «по причине психического заболевания, а именно - "гомосексуализма"». Тому молодому человеку настоятельно рекомендовали пройти психиатрическую экспертизу в больнице; Бартенев быстро и с блеском доказал, что гомосексуальность и психиатрические заболевания не имеют между собой ничего общего.

Случаем Кирилла К. адвокат занимался без малого четыре года: «Для того чтобы суд признал Кирилла вменяемым, нам пришлось пройти пять психиатрических экспертиз в больницах. Жить ему было негде, жена домой не пускала, но и это не главное: вы даже не представляете, какие требования к дееспособности предъявляют врачебные комиссии. Вы, например, легко можете потерять мобильный телефон, ничего страшного в этом не будет. Но если это сделает человек, проходящий психиатрическую экспертизу в больнице, то это будет прямым свидетельством его недееспособности».

Так, Кирилла спрашивали, умеет ли он пользоваться интернетом и компьютером, хотя ни то, ни другое водителю не требуется. «В целом проблема психиатрии в России связана с тем, что в пациентах психиатрических заведений не видят личность. Не ведется диалог с пациентом на равных, - уверен адвокат Бартенев. - Российская психиатрия претендует на решение всех проблем: закрыть, изолировать, запретить думать самостоятельно».

Трудами Бартенева Кирилла восстановили на работе, ему даже выделили комнатку в коммунальной квартире. Не случись этого - он жил бы в одном из психоневрологических интернатов Ленинградской области.

Приют

Психоневрологический интернат №3, расположенный под Петергофом, - один из самых больших в России. На пяти этажах - 1080 человек. В здании два корпуса, которые активно ремонтируются; ремонт только одного из них обошелся в 150 миллионов рублей. Годовой бюджет ПНИ - 477 миллионов рублей. Все корпуса снаружи облицованы серой потрескавшейся плиткой, а построены, судя по виду, в середине прошлого века. Внутри рабочие в оранжевых куртках активно сверлят полы, красят стены; видны всполохи газосварочных аппаратов.

По интернату меня водит директор учреждения, врач-травматолог Наталья Зелинская. В молодости она рванула из Донецка в Петербург да так и осталась.

Она ведет меня мимо обшарпанных лифтов и тюков с грязным бельем, которые лежат в коридоре, и объясняет: «Видите, тут обои пациенты руками заляпали? Мы два года назад ремонт делали, обои новые поклеили. Теперь все переделываем, плитку кладем». На вопрос, почему нельзя было положить плитку с самого начала и не тратить деньги дважды, Зелинская не отвечает.

Внутри самих корпусов народу немного - почти у всех, уверяет Зелинская, прогулка. Мне показывают пустые палаты - в каждой по десять аккуратно заправленных кроватей под пестрыми одеялами. На стенках - рисунки карандашом. Шкафов практически нет, одни тумбочки.

В каждом отделении - два туалета и два душа; для больных-колясочников предусмотрена помывочная - одна на этаж.

Питерская благотворительная организация «Перспективы», специализирующаяся на помощи инвалидам, сделала душевые комнаты для лежачих больных: санузлы для 12-ти палат обошлись в один миллион рублей; администрация интерната не потратила ни копейки. Зато интернат полностью оборудовал несколько «элитных» комнат. Они находятся на первом этаже; он прихотливо устроен - поделен на две неравные части. В первой - однокомнатные квартиры, оборудованные мебельными стенками, диванами, кроватями, плазменными телевизорами и компьютерами. Двери добротные, вишневого дерева. В таких помещениях живут люди, заслужившие, по словам Зелинской, «доверие руководства».

Мы заходим в одну из квартир, где юноша в серой толстовке играет в игру на компьютере с большим монитором. По соседству с ним живет крепкий рыжеволосый Игорь с наколками на руках, на вид - лет 30 с лишним. Когда-то, рассказывает Зелинская, Игоря перевели в ПНИ из детского дома за девиантное поведение; теперь он «исправился», помогает администрации, работает санитаром. На накачанных плечах Игоря трещит белоснежный халат, сквозь халат просвечивает футболка с надписью «Rich».

Поигрывая желваками, Игорь глядит на толпу беззубых и шатающихся мужчин, которых толпой загоняют в душ. Все эти люди живут во второй части этажа, в специализированном отделении для людей, прошедших принудительное лечение в городских психиатрических лечебницах.

В отделении - палаты на десять человек; железные кровати привинчены к полу, дверей в комнатах нет. На собравшихся перед душевой мужчин без брюк, одетых только в застиранные коричневые рубашки, Игорь смотрит как пастух на нерадивых овец.

При этом ПНИ №3 - единственный интернат в Петербурге, в котором позволено работать волонтерам. В остальные восемь интернатов города не пускают никого, кроме родственников. По мнению руководителя «Перспектив» Марии Островской, именно в силу закрытости в этой системе распространены уголовные порядки: «В интернаты попадают и престарелые люди с психическими нарушениями, и алкоголики, которые допились до умственной отсталости, и уголовники, и люди из детских домов, которых некуда деть. Часть людей совершенно не адекватна в своих возможностях, и этим пользуются остальные: например, есть сексуальное насилие одних сильных мальчиков над другими. Я недавно ездила в интернат Звенигорода. Там, со слов пациентов, сильные бьют слабых скрученными и вымоченными в соленой воде полотенцами».

Коррупция

В 2008 году аппарат уполномоченного по правам человека Пермского края Татьяны Марголиной провел проверку нескольких ПНИ (всего в регионе их 15). После проверки был опубликован доклад «Соблюдение прав лиц, постоянно проживающих в психоневрологических домах-интернатах Пермского края». Согласно документу, в интернатах были выявлены случаи смерти проживающих - ввиду несвоевременности оказания медицинской помощи; высокая скученность проживания; направление проживающих на лечение в психиатрические стационары и применение к ним необоснованного лечения психотропными препаратами в качестве наказания. За работу в интернате проживающим не платили ни копейки.

Доклад Марголиной стал одной из первых попыток показать ситуацию изнутри, он наделал в крае много шума: например, после его публикации во всех 15-ти интернатах был сделан ремонт. Тем не менее с течением времени сообщений о правонарушениях в ПНИ становилось все больше.

Хроника такова: в 2009 году прокуратура Октябрьского района Екатеринбурга предъявила иски к психиатрам и сотрудникам психиатрических заведений из-за нарушений прав пациентов-подопечных на жилье. Так, врач-психиатр Зубарева оформила опекунство над недееспособным Савельевым, зарегистрировалась в его квартире, приватизировала квартиру своего подопечного и отправила его в Березовский психоневрологический интернат (Свердловская область). По той же схеме врач-психиатр Недотко выселила из квартиры недееспособного Богуславского, врач Цихалевская лишила собственности свою же пациентку Войкову, а врач Гаврилова - больную Гребенникову.

В феврале 2013 года главного бухгалтера интерната в городе Сальск (Ростовская область) арестовали по подозрению в хищении 15 миллионов рублей. В одном из ПНИ на границе России и Казахстана зафиксировали случаи изготовления жильцами сосновых гробов: впрок, для собственных нужд, и на продажу.

В марте 2013 года в Чувашской республике в суд было направлено дело директора Шомиковского психоневрологического интерната Сергея Вачаева и директора обществ с ограниченной ответственностью «Компания Дайм», «Аватар», «Альбатрос» и «СК Дайм» Алексея Дмитриева. По версии следствия, Вачаев заключил 19 государственных контрактов с ООО «Компания Дайм», «Аватар», «Альбатрос» и «СК Дайм», возглавляемых Дмитриевым, на выполнение текущего ремонта на общую сумму свыше двух миллионов рублей. Несмотря на то, что Дмитриев не выполнил даже половину от обещанного, Вачаев подписал фиктивные документы, свидетельствующие о приемке всего объема работ. На этом основании два миллиона были перечислены на счет фирм Дмитриева. В итоге суд приговорил Вачаева к пяти годам лишения свободы и штрафу в размере 500 тысяч рублей; Дмитриев получил два с половиной года колонии и штраф в 300 тысяч рублей.

В марте 1999-го в результате возгорания в корпусе ПНИ в селе Михайловском (Вологодская область) погиб 21 человек; в поджоге признался один из пациентов, он был признан полностью невменяемым. В декабре 1999-го пламя охватило ПНИ Приморска (Ленинградская область), погибли 22 человека; причина пожара не установлена. В октябре 2002-го пожар в ПНИ в подмосковном поселке Филимоновка унес жизни шестерых детей; причина не установлена. В поселке Дмитровский Погост (Шатурский район Московской области) в декабре 2005-го сгорел психоневрологический диспансер; в огне погибли семь пациентов. В апреле 2013-го при пожаре в психиатрическое лечебнице в поселке Раменский (Московская область) погибли 38 человек; некоторые пациенты были привязаны к кроватям, поскольку страдали тяжелой формой заболеваний. В ночь с 12 на 13 сентября 2013-го в ПНИ в Новгородской области произошел пожар; 37 человек погибли.

«Зайдите в любой интернат, там всегда будет идти ремонт, - уверяет бывший директор ПНИ №12 Вадим Мурашов. - Потому что ремонт - это тендеры, это выгодно. При этом от ремонта мало толка: для интернатов нужно строить новые помещения, а не бесконечно латать многопролетные здания, в которых раньше были заводы и ПТУ».

По мнению Мурашова, существующие ПНИ мало пригодны для лежачих и тяжелых больных: «Там не пандусы, а узкие многопролетные лестницы. Сколько одна медсестра может колясочников при пожаре вытащить - кто-нибудь над этим думал?»

Мурашов уверен: большое количество людей, погибших при недавних пожарах в интернатах Московской и Новгородской областей, вызвано именно этим.

«Интернаты для нас на данный момент - наибольшая проблема», - признается Алексей Вовченко, заместитель министра труда и социальной защиты России. Он согласен с тем, что существующая сеть не выдерживает никакой критики: люди с тяжелыми заболеваниями лежат на втором и третьем этажах, будет пожар - опять будут жертвы. «В Москве и Петербурге интернаты расположены в городах, а в области - здания старые, это может быть все что угодно - завод, училище, хлев, конюшня, лишь бы подальше, лишь бы с глаз долой. При этом директор интерната - микрогосударь, у него - подсобное хозяйство, он посторонних пускать не хочет. Эту систему необходимо открывать для общественного контроля», - отмечает Вовченко.

Другие голоса, другие комнаты

«Наша система как будто говорит: поедешь в интернат и оттуда не вырвешься», - разъясняет Андрей Горшков, основатель сайта tvoritdobro.ru (занимается поиском и систематизацией информации для людей с ограниченными возможностями).

Горшкову 36 лет, при рождении у него диагностировали детский церебральный паралич. Мама по совету врачей от Андрея отказалась, и его поместили в детский дом. Про тот период своей жизни Горшков помнит одно: «В одной палате 20 человек, условия тюремные. К нормальной жизни тебя никто не подготавливает. Хочешь читать и писать - учись сам. Мне, допустим, повезло, я много времени провел в городских больницах, там лежали дети "с воли", из обычных семей, они мне здорово помогли. И все равно до 21 года меня держали в детском интернате, потом перевели во взрослый».

Когда Андрей попал в московский ПНИ №30, то сразу сказал: «Я у вас ненадолго задержусь». В итоге он провел в интернате больше года и чудом добился перевода в пансионат ветеранов войны и труда. Таких пансионатов, объясняет мне Горшков, на всю Россию - всего 12, в них люди живут в больших комнатах по двое и на прогулку выходят, когда захочется. Но никто в детском доме не рассказывает воспитанникам о том, что они могут там жить.

Я спрашиваю, каким образом ему удалось перевестись в пансионат, и Горшков отвечает предельно скупо: «Помог один знакомый». Много позже Андрею даже удалось получить квартиру.

Он пытался самому себе доказать, что можно найти выход из интернатской системы: «Ты все время боишься, что с тобой завтра могут что-то страшное сделать. Ударят, на уколы посадят, превратят в овоща, направят за любое нарушение режима в психушку».

Когда я спрашиваю его про самый страшный случай, который случился с ним в интернате, Горшков долго смотрит на меня широко расставленными темными глазами: «Вы знаете, я такое видел... Я не буду про это говорить… Но мои знакомые в одном из интернатов спрыгнули из окошка, насмерть. Вам это странным кажется, да? А я вам скажу: такое вполне может быть, если тебе говорят: "Ты никогда не получишь квартиру, ты вообще никому не нужен, ты всегда будешь жить здесь". Вы не понимаете, вы ведь не живете там, и не жили, и жить не будете никогда». Теперь он пытается мне объяснить все так, чтобы я поняла: «Они многим сломали судьбу, и мне - тоже».

Слева направо: Аня, Антон, Александр, Роман, Людмила и Ибрагим. Фото Гульмира Амангалиева

Как деревенская женщина обрела двух взрослых сыновей и «сделала их здоровыми»

В стареньком кирпичном домике села Милорадовка Краснопартизанского района живет семья, которая сломала границы тоталитарного мини-государства: из психоневрологического диспансера были вызволены два молодых человека и превращены в полноценных людей.

Всего, по данным министерства труда за 2016 год, в российских психоневрологических интернатах по всей стране живут 150 тысяч человек. Реагируя на жалобы правозащитников и заметки в прессе о нарушениях прав пациентов, вице-премьер Ольга Голодец распорядилась заняться реформой системы ПНИ. Окончательных решений пока не последовало.

Село Милорадовка Краснопартизанского района сначала забыл бог, а потом и местные власти. Колхоз похоронили два десятилетия назад, молодежь разъехалась, старики доживают свой век. В стареньком кирпичном домике живет семья, которая сломала границы тоталитарного мини-государства: из психоневрологического диспансера были вызволены два молодых человека и превращены в полноценных людей.

К 63 годам Людмила Андреевна Горюнова считала, что все большие битвы в её жизни уже отыграны: дети выросли, обзавелись своими семьями, появились внуки, пенсии-минималки дождалась. Слава богу, здоровье пока позволяет вести огород и содержать домашнюю птицу. В 1997 году она похоронила мужа, но 14 лет назад судьба свела её с одиноким мужчиной, приехавшим в село.

Сыновья Андрей и Александр живут в населенных пунктах неподалеку. Как-то позвонил старший и сказал возбужденным голосом: «Мам, а давай парня спасем?! Он хороший мальчишка, сгниёт ведь там, в интернате!»

Сын Роман

Роман Ратников родился в 1990 году и с шести лет находился под опекой государства. Многодетные его родители любили алкоголь больше, чем троих детей, за что были лишены родительских прав. Детей раскидали по разным детдомам, кого куда. Роминым домом сначала стала спецшкола-интернат в Турках, а потом Базарно-Карабулакский детский дом-интернат для умственно отсталых детей.

Рома отличался примерным поведением, дружелюбием и самостоятельностью. В базарно-карабулакском детдоме есть свои куры, коровы, свиньи и даже лошади, дети помогают вести подсобное хозяйство, ухаживают за садом. Даже старая сельхозтехника есть: комбайны, ЗиЛы, БЕЛАРУСы. «Мне это, наверно, от отца передалось - он механизатором был», - Роман, когда выдавалась возможность, ковырялся в этих железяках во дворе, сам научился управлять машинами.

В 10 лет Рома увлекся футболом. То, что он дружен со спортом и поныне, заметно по его развитой мускулатуре. Несколько мальчишек тоже разделили его интерес. Кончилось это тем, что детдомовская команда стала ездить на соревнования в Самару, Москву, Санкт-Петербург и три раза занимала призовые места в своей группе в Польше: два раза первое и один раз второе.

Выезды на соревнования запомнились Роману как самое счастливое время за всю детдомовскую жизнь: недели в новой обстановке, можно гулять по городу и знакомиться с людьми - настоящая свобода! За чей счет оплачивались поездки, Рома не знает; возможно, за его - он своего пособия никогда не видел. Как-то педагоги повезли ребят в Саратов, завели в спортивный магазин и купили на всех спортивную форму для соревнований. Однажды привели в ФМС и оформили всем разом загранпаспорта - Рома со счастливой улыбкой показывает новому брату Александру свой загранник, срок годности которого истек в ноябре прошлого года.

Помнит Роман и еще одну коллективную поездку в Саратов - на Алтынную гору. То, что она так много значила, он узнал потом.

В 23 с половиной года (!) Ратникова направили из базарно-карабулакского детдома в психоневрологический интернат (ПНИ) в ЗАТО Михайловское Краснопартизанского района. Жизнь в новом закрытом учреждении стала на порядок строже, чем в предыдущем. Первым делом в ПНИ новичка спросили, склонен ли он к побегам. «Нет, я вообще такое не люблю», - заверил Роман. «Правильно, - поддержали сотрудники интерната. - Уколы и таблетки - оно тебе надо?!»

Как-то Ратников разговорился с санитаром Андреем Горюновым. «Эх, славный ты парень! Жаль, что в таких условиях ты в конце концов станешь настоящим дураком», - бросил санитар.

После смены Андрей пришел домой, походил из угла в угол и решил рассказать матери.

Опекунский бой

Процедура оформления опеки - та еще бюрократическая битва. Людмила Андреевна стала ездить в райцентр как на работу. От Милорадовки до поселка Горного - 55 километров по разбитой дороге и 800 рублей за нанятую машину. Одной пенсии Горюновой хватало на девять таких поездок.

От чиновников, говорит Людмила Андреевна, довелось услышать всякое: были помощь и участие, как от сотрудниц органов опеки Майи Тымирской и Натальи Горбуновой, и сигналы вроде «не по зубам тебе, глупая ты женщина» и «оно вам надо на старость лет?» Но Людмила Андреевна за правду не боялась постоять: в советские времена, когда возглавляла в селе товарищеский суд, защищала права колхозников перед начальством. А когда её, воспитательницу детского сада с 18-летним стажем работы, внезапно уволили, не дав доработать до пенсии два года, - подала на работодателя в суд (иск не одобрили).

«Верила ли я, что всё получится? Верила. Но на всякий случай сказала старшему сыну: «Если что - ты продолжишь». С апреля по август 2014 года я оформляла бумажки, а забрала сына из интерната только в ноябре», - рассказывает собеседница.

Первым делом опекуны подали заявление в суд на восстановление дееспособности. В медицинских справках у Романа значился диагноз «психоневрологическая отсталость». Он прошел медико-социальную экспертизу в Балакове - диагноз не подтвердился.

«Я ведь чего хотела - чтобы Роман полноправным гражданином Российской Федерации стал: чтобы поставил свою подпись в паспорте, устроился на работу, получил жилье как сирота», - объясняет Людмила Горюнова.

Теперь Роман живет в семье Людмилы Горюновой и Ибрагима Искакова и называет их родителями. Устроился механизатором к местному фермеру, на работе его хвалят. «Нас таких в детдоме четверо было, кто увлекался техникой. Один друг живет и работает сейчас в Базарном Карабулаке, другой в Пугачеве, третий там же, в ПНИ». «А что с третьим стало?» - спрашиваю у Романа. «Да буйным стал...» - отвечает он, наклоняет голову и быстро выходит из комнаты, не в состоянии продолжить разговор.

Сын Антон

Через год, в 2015-м, 25-летний обитатель Михайловского ПНИ Антон Сергеев отозвал в сторону санитара Горюнова: «Андрюх, можешь найти какого-нибудь человека, чтобы меня забрали отсюда?» Тот пообещал попробовать - даже нашел одну семью, но в какой-то момент эти люди отказались.

«Был тихий час, мне позвонил Андрей и сказал: «Мама тебя заберет». Я никогда так в жизни не радовался!» - рассказывает Антон. На нем зеленая майка, джинсы и шерстяные носки, связанные заботливыми руками.

«Я тогда подумала: у нас в доме зал и одна спальня, там две койки - а где один, там и второй не помешает! - вспоминает Людмила Андреевна. - В нашем селе у людей был шок».

Антон с Романом ровесники, родились с разницей в один день, познакомились еще в базарно-карабулакском детдоме. Антон, в отличие от Романа, попал туда уже в довольно сознательном возрасте - в 15 лет. Умерла мама, а молодой муж бабки сдал его в интернат.

Привыкнуть к детдому Антон никак не мог и пару раз пытался сбежать из закрытого учреждения. В первый раз его с друзьями гуляющими по улице из окна своего дома увидела детдомовская повариха; второй раз уже преследовали на машинах, в лучших традициях шпионских боевиков. Через два с половиной года Антона отправили в дом престарелых и инвалидов в селе Вязовка Базарно-Карабулакского района, а оттуда спустя полгода перевели в Михайловский ПНИ.

И еще один год бюрократических злоключений: оформление опеки, прохождение медико-социальной экспертизы и снятие несуществующего диагноза, постановка в очередь на жилье для сирот. После обращения к уполномоченному по правам человека Татьяне Журик Горюнова получила персональный «привет» от главы района: зачем же, мол, мимо нас прошли - вот мы, рядом.

В процессе мытарств Горюнова узнала о еще восьми семьях из других сел и соседних районов, которые также взяли под опеку сирот с диагнозами и «сделали их здоровыми». Людмила Андреевна заявляет: «Я бы еще взяла, только по возрасту уже не подхожу, да и силы не те. Но я надоумила одну женщину из села тоже взять. Только начальство интерната сначала дало добро, а теперь идет на попятную - мол, надо подумать. А что там думать - отдайте и всё!»

Андрею Горюнову пришлось уволиться из ПНИ, работать он там больше не смог.

Дом родной

В новогодние праздники маленький домик в Милорадовке полон гостей. Вчера приезжал старший сын Андрей с женой и четырьмя детьми. Сегодня заехал второй сын Александр, механизатор из села Суворино соседнего Дергачевского района, который прошлым летом стал героем сюжета областного телевидения.

Пока мы разговаривали с мамой, Роман накрыл на стол. За обедом показывает мне на телефоне кадры с новогоднего представления в сельском клубе, где ему досталась ведущая роль, и фотографию любимой девушки - симпатичной студентки балаковского медколледжа. «Первым с Женей начал общаться Антон, а я, когда её увидел, сказал ему: «Спорим на что хочешь, брат, что Женя будет моей?» - вспоминает Роман и утверждает, что брат нисколько не обиделся на такое заявление. - Мы с Женей уже всё решили: поженимся и будем жить в Энгельсе в квартире, которую мне дадут».

Антон уехал в Балаково и устроился коммунальщиком, вывозит мусор. На праздники приехал домой со своей девушкой Аней, встречаются они более двух лет. Людмила Андреевна хочет, чтобы по дому бегало много внуков.

Роман и Антон - в числе 6200 сирот области, которые ожидают своей очереди на жилье. В этом году региональные власти планируют раздать квартиры 400 счастливчикам.

1. Мой дом отапливается от централизованной котельной психоневрологического интерната. Могут ли меня отключить от отопления, тем самым ухудшив мои жилищные условия, ссылаясь на то что не являются теплоснабжающей организацией.?

1.1. У Вас частный дом? А зачем они хотят отключить? Если они поставляют Вам тепло, то являются теплоснабжающей организацией.

1.2. Чтобы ответить на Ваш вопрос нужно знать:
- какое у Вас жилье (частное, муниципальное, федеральное или служебное);
- заключали ли Вы с кем нибудь какие-либо договора на обслуживание Вашего дома (елекктричество, коммунальные услуги, вода, это же теплоснабжение):
- есть ли в Вашем населенном пункте организации (кроме котельной) которые поставляют теплоэнергию:
- может ли Ваш дом отапливаться каким-то другим способом.

2. Может ли психоневрологический интернат распоряжаться денежными средствами недееспособного поступающими на его счет если это не пенсия, а например деньги от продажи его имущества?

2.1. Опекун может распоряжаться средствами опекаемого только с согласия органа опеки.

3. Мать недееспособного, проживающего в психоневрологическом интернате имеет квартиру в собственности. Кто имеет право наследования на квартиру.

3.1. Здравствуйте.
Сын - по закону, в том числе право на обязательную долю при завещании квартиры другим лицам. При продаже (в том числе по договору ренты) сын право наследовать квартиру утратит.

3.2. Людмила, при отсутствии завещания, наследниками являются наследники первой очереди (супруг/а, дети, пережившие родители).

4. Берут ли с 3 группой инвалидности в психоневрологический интернат?

4.1. Об этом вы можете узнать на сайте заведения о порядке и правилах приема.

5. У нас автономное учреждение социального обслуживания, психоневрологический интернат. Есть 2 автобуса для подвоза персонала. Для получения лицензии в организации должен быть назначен приказом ответственный за БДД, аттестованный и имеющий высшее образование. Как привлечь такого специалиста со стороны (совместительство, гражданско-правовой договор, соглашение, ЧТО?) на период обучения своего сотрудника? Или это должен быть договор с организацией? Что должно быть предметом такого договора?

5.1. Наталия! Добрый день!

Можно привлекать персонал со стороны или обойтись своими силами; необходимо исходить из количества работников, обслуживающих автопарк. В Вашем случае обязанности ответственного за безопасность дорожного движения можно возложить дополнительно на кого-то из сотрудников, а если желающих не найдется, привлечь специалиста по совместительству.
Главное требование к ответственному по БДД - наличие специализированного образования.
Лицо, ответственное за БДД на предприятии, назначается на должность и освобождается от нее приказом руководителя организации. Трудовой договор заключается с сотрудником, назначаемым на данную должность, во всех случаях, кроме тех, когда обязанности возлагаются в порядке совмещения должностей. При совмещении оформляется дополнительное соглашение к существующему трудовому договору работника.
При подборе и назначении специалиста работодатель руководствуется Приказом Минтранса РФ № 287 от 28.09.2015.

6. Я работаю санитаркой палатной в психоневрологическом интернате. Ситуация такова с меня требуют убрать длину нарощенных ногтей до 0 но я ни где не нашла информации норм по длине ногтей для интернатов ПНИ только по больничным учережденмям и вот я хочу знать на законом ли основании с меня требуют укоротить ногти?

6.1. Добрый день!

Требование законно. Функционал санитарки предполагает определенные требования к гигиене, в том числе личной. Длинные ногтевые пластины не промываются достаточно хорошо и под ними скапливаются бактерии. Данный факт не зависит от того в каком учреждении осуществляются функции санитарки.

См. в том числе должностные инструкции палатной санитарки.

7. Можно ли неадекватную бабушку 80 лет с деменцией поместить в психоневрологический интернат если в психиатрической больнице она не лежала, но в обычной больнице говорят что бабушку нужно лечить в психушке?

7.1. Определить больного деменцией на постоянное или временное попечение государства можно только на основании путевки, выданной управлением социальной защиты по месту жительства. Для получения направления в социальный дом следует собрать большой перечень документов: паспорт, полис обязательного медицинского страхования, пенсионное удостоверение и страховка, справка о размере пенсии, индивидуальная программа реабилитации, удостоверение инвалида 1,2 группы, участника или инвалида войны; медицинская карта лечебного учреждения с заключением врачей узких специальностей, флюорография, анализы; акт о жилищно-бытовых и социальных условиях проживания, заверенный руководителем муниципального органа соцобеспечения; выписка из домой книги, адресный листок убытия, выданный паспортной службой; В дом престарелых для больных деменцией помещают на основании заявления, которое лично пишет пожилой человек. Таковы правила пребывания в домах престарелых. Если же он признан недееспособным, заявление подает официальный опекун. В некоторых случаях требуется постановление опекунского совета или решение суда.

8. Я работаю дезинфектором в психоневрологическом интернате уже 10 лел, когда выходила на работу то не нужено было мед., образование, а сейчас лицензия медицинский дез инфектор, мне предложили перейти уборщицей так как вакансий пока нет, но у меня есть высшее образование Менеджмент, и могу ли я требовать должность в соответствии или могут уволить, если с моей стороны будет отказ работать уборщицей?

8.1. В данной ситуации вас имеют право уволить по п.13 части 1 ст 83 ТК РФ
13) возникновение установленных настоящим Кодексом, иным федеральным законом и исключающих возможность исполнения работником обязанностей по трудовому договору ограничений на занятие определенными видами трудовой деятельности.
(п. 13 введен Федеральным законом от 23.12.2010 N 387-ФЗ)
Прекращение трудового договора по основаниям, предусмотренным пунктами 2, 8, 9, 10 или 13 части первой настоящей статьи, допускается, если невозможно перевести работника с его письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации работника, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.
(в ред. Федеральных законов от 30.06.2006 N 90-ФЗ, от 23.12.2010 N 387-ФЗ)
Исходя из данной нормы закона работодатель вам обязан предлагать все имеющиеся у него вакансии, а не только работу уборщицей Если есть должность, которую вы можете занять исходя из имеющегося у вас высшего образования то работодатель обязан предложить Вам эту должность За отказ работать уборщицей при наличии других вакансий, соответствующих вашему образованию вас не могут уволить Уволить могу только в том случае когда в вашей организации нет иных вакансий, кроме работы уборщицей.

8.2. Доброго времени суток Наталья

Уволить вас не имеют право, вам должны предложить курсы обучения за счет работодателя. В случае нарушения можете написать жалобу в трудинспекцию.

Работодатель, начавший применять стандарты, при необходимости может направить сотрудников на обучение. Вопрос об оплате этого обучения решается с учетом положений трудового и коллективного соглашений (п. 11 приложения к письму о применении профстандартов).

Профессионального стандарта появилось в ТК РФ недавно, в июле 2016 года. Согласно ст. 195.1 стандарт представляет собой описание квалификации, требуемой для выполнения того или иного вида трудовой деятельности.

Потребность в разработке профстандартов возникла из-за несоответствия сведений о должностях, указанных в квалификационных справочниках, фактическому положению дел. Минтруд считает, что их использование поможет работодателям наладить кадровую политику. Однако в настоящее время далеко не все трудовые функции стандартизированы. Предполагается, что в перспективе стандарты заменят действующие сегодня квалификационные справочники (п. 4 приложения к письму Минтруда «По вопросам применения профстандартов» от 04.04.2016 №14-0/10/В-2253, далее - письмо о применении профстандартов

Определение профессионального стандарта появилось в ТК РФ недавно, в июле 2016 года. Согласно ст. 195.1 стандарт представляет собой описание квалификации, требуемой для выполнения того или иного вида трудовой деятельности.

Стандарт устанавливает необходимые и достаточные требования к знаниям, умениям, стажу (т. е. квалификации) для выполнения той или иной работы и привязан к трудовым функциям, а не к названию должности.

Потребность в разработке профстандартов возникла из-за несоответствия сведений о должностях, указанных в квалификационных справочниках, фактическому положению дел. Минтруд считает, что их использование поможет работодателям наладить кадровую политику. Однако в настоящее время далеко не все трудовые функции стандартизированы. Предполагается, что в перспективе стандарты заменят действующие сегодня квалификационные справочники (п. 4 приложения к письму Минтруда «По вопросам применения профстандартов» от 04.04.2016 №14-0/10/В-2253, далее - письмо о применении профстандартов).

Профстандарты не влияют на уже работающих сотрудников (п. 10 приложения к письму о применении профстандартов). Принятие профстандартов (независимо от того, обязательны ли они) ни в коем случае:

Не изменяет автоматически трудовые функции работников;
не служит основанием для увольнения за несоответствие профстандартам.
Если работодатель начал применять стандарты, а трудовые функции сотрудников им не соответствуют, изменения вносятся исключительно путем принятия должностной инструкции в новой редакции, а при необходимости - заключения дополнительного соглашения к трудовому контракту.

8.3. Наталья, исходя из статьи 195, 1 ТК РФ, отсутствует критерии образования работника, но данное требование должно быть закреплено локальнвюыми документами.
Решение о занимаемой должности должна решать аттестационная комиссия.

Продолжительность ежедневной работы (смены) не может превышать:
для инвалидов - в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Привлечение к сверхурочной работе инвалидов, женщин, имеющих детей в возрасте до трех лет, допускается только с их письменного согласия и при условии, если это не запрещено им по состоянию здоровья в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

25. Работаю палатной санитаркой в психоневрологическом интернате, нас обязывает по должостной инструкции стричь ногти больным.
А что делать с ногтями, которые повреждены грибком?

25.1. Вопрос немного не по адресу, обратитесь к своему руководству.

25.2. Работать в перчатках.

26. Санитарка уборщица психоневрологического интерната имеет общий Трудовой стаж 22 года 10 месяцем из низ 8 лет в псих. Интернате в 2019 году ей исполнится 50 лет имеет ли она право на льготную пенсию если да то во сколько лет?

26.1. Наталья, добрый день! Санитарка-это должность относится к медицинским, а уборщица к медицинским не относится. Для консультации по вопросу необходимо знать вы были приняты как санитарка или уборщица. Желательно ознакомится с вашим трудовым договором и должностной инструкцией.

27. У недееспособной клиентки психоневрологического интерната умерла мать в 2018 году, опекун узнал об этом только в 2019 году, сроки на вступление в наследство прошли, наши действия?

27.1. Восстановить срок. Такое возможно только по письменному согласию других наследников. Обращение к наследникам также должно быть письменным. В него необходимо включить просьбу о перераспределении частей или выплате соответствующей суммы денежных средств, если имущество к этому моменту уже реализовано.

Согласие имеющиеся наследники могут дать как каждый по одиночке, так и все сразу. При этом нельзя ущемлять права недееспособных и малолетних наследников. Письменное согласие можно запрашивать и получить, как лично, так и почте. Самое главное, чтобы документ был заверен нотариусом.
Или идти в суд и доказывать, что причина пропущенного срока уважительная.

28. Работаю санитаркой в психоневрологическом интернате для лиц старше 18-ти лет. 14.11.2016 г. меня уведомили о том что в связи с проведенной специальной оценкой условий труда на рабочем месте установлен класс условий труда 2 (допустимый) .На основании ч.6 ст.30 ФЗ №400 от 28.12.2013 г право на досрочное назначение страховой пенсии прекращается с 30.05.2016 г., со дня утверждения отчёта о проведении специальной оценки условий труда. Но согласно Письму Минтруда РФ от 28.09.1992 N 1910-РБ разъяснено, что младшему и среднему медицинскому персоналу психиатрических, психосоматических, соматопсихиатрических отделений и кабинетов многопрофильных лечебных и лечебно-профилактических медицинских учреждений льготные пенсии следует назначать по Списку N 2, разделу XXIV. Разъясните правомерно ли с нас сняли право на досрочное назначение пенсии.

28.1. ---вопросами правомерности, занимается прокуратура, напишите им жалобу и просите разобраться в жданном вопросе. Статья 10. Рассмотрение и разрешение в органах прокуратуры заявлений, жалоб и иных обращений [Закон "О Прокуратуре РФ"] [Статья 10] 1. В органах прокуратуры в соответствии с их полномочиями разрешаются заявления, жалобы и иные обращения, содержащие сведения о нарушении законов. Решение, принятое прокурором, не препятствует обращению лица за защитой своих прав в суд. Решение по жалобе на приговор, решение, определение и постановление суда может быть обжаловано только вышестоящему прокурору.

29. Мой сосед по коммунальной квартире уже целый год находится в психоневрологическом интернате. Как узнать о его дееспособности. Спасибо.

29.1. Вы никак не узнаете, если не близкий родственник.

30. Санитарка-ваннщица в психоневрологическом интернате имеет ли право на льготную пенсию.

30.1. Здравствуйте, Елена. Какой у Вас стаж?

31. Работаю медицинской сестрой в БУ ВО Борский психоневрологическом интернате, в 2019 году заканчивается срок действия сертификата, обязан ли работодатель оплатить повышение квалификации (обучение на сертификат) именно по специальности, по которой непосредственно работаю? И на каком основании работодатель может отказать в оплате? Основываясь на том, что в сертификате непосредственно заинтересованна я сама и должна оплачивать его сама, а не работодатель.

31.1. Здравствуйте.

В данном случае работодатель не откажет.

32. Работаю в психоневрологическом интернате, в 2017 году у нас установлены камеры видеонаблюдения, согласия с сотрудников не брали, 15.01.2019 года при просмотре видео наблюдения руководством были выявлены нарушения сотрудника должностных обязанностей, объявили дисциплинарное взыскание ссылаясь на видеозапись в которой произошло нарушение, правомерны ли действия работодателя и может ли он выносить обвинение на основание этой записи? Так же интересует вопрос о камере которая находится в раздевалке где сотрудники переодеваются, может ли работодатель её там устанавливать?

32.1. Может, ведь скорее всего установка камер была регламентирована локальным нормативно-правовым актом (ст.8 Трудового кодекса РФ), а если сотрудник действительно нарушил, то имеют право привлечь к дисциплинарной ответственности (ст.192-193 Трудового кодекса РФ). Запись с камеры будет доказательством.

32.2. В данной ситуации установка видеонаблюдения работодателем полностью соответствует законодательству. Соответствуют Конституции России (ст.23-24) Нарушения законодательства здесь нет. Привлечение к дисциплинарной ответственности имеете право обжаловать в судебном порядке.

32.3. Да. такое может быть. Камеры могут ставить, при этом должны с этим знакомить, на основании локальных актов. Доказательством в рамках процедуры привлечения к ответственности записи могут быть (ст. 192-193 ТК РФ)
Согласия сотрудников на установку камер не требуется.

32.4. --- Здравствуйте уважаемый посетитель сайта, при выявлении нарушений, работодатель имеет полное право наказать работника, в том числе и с камер наблюдения, эти правила должны быть оговорены в локальных НПА работодателя. . Локальные нормативные акты, содержащие нормы трудового права
(в ред. Федерального закона от 30.06.2006 N 90-ФЗ) (см. текст в предыдущей редакции)
Работодатели, за исключением работодателей - физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями, принимают локальные нормативные акты, содержащие нормы трудового права (далее - локальные нормативные акты), в пределах своей компетенции в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективными договорами, соглашениями.
В случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, коллективным договором, соглашениями, работодатель при принятии локальных нормативных актов учитывает мнение представительного органа работников (при наличии такого представительного органа).
Коллективным договором, соглашениями может быть предусмотрено принятие локальных нормативных актов по согласованию с представительным органом работников.
Нормы локальных нормативных актов, ухудшающие положение работников по сравнению с установленным трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, а также локальные нормативные акты, принятые без соблюдения установленного статьей 372 настоящего Кодекса порядка учета мнения представительного органа работников, не подлежат применению. В таких случаях применяются трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, коллективный договор, соглашения.

Удачи вам и всего хорошего, с уважением юрист Лигостаева А.В.

33. Можно ли определить родственника в психоневрологический интернат по месту жительства. Я слышал что с 2019 года эта услуга будет действовать. Спасибо, с уважением к вам.

33.1. Здравствуйте.

Не понятно, есть ли согласие родственника?

34. Имеет ли право психолог психоневрологического интерната на льготную пенсии по выработке стажа.

34.1. Да, имеет.

Согласно Постановлению Кабинета Министров СССР № 10 "Об утверждении Списков производств, работ, профессий, должностей и показателей, дающих право на льготное пенсионное обеспечение"
Списку №2 раздела

XXIV. Учреждения здравоохранения и социального обеспечения

Право на льготное пенсионное обеспечение имеют:

Медицинский персонал
2260000 в в) в психиатрических (психоневрологических)
лечебно - профилактических учреждениях и
отделениях домов ребенка:

35. Куда уходит 25% пенсии людей находящихся в психоневрологическом интернате.

35.1. Этот вопрос следует задавать тому, кто снимает эти 25%, лучше письменно.

36. Недеееспособный находится в психоневрологическом интернате и звонит в полицию. Наши действия как опекуна?

36.1. Пока он в лечебном учреждении, вы за него не отвечаете.

36.2. Закон РФ от 02.07.1992 N 3185-1
Статья 37 Пациенты имеют также следующие права, которые могут быть ограничены по рекомендации лечащего врача заведующим отделением или главным врачом в интересах здоровья или безопасности пациентов, а также в интересах здоровья или безопасности других лиц :
вести переписку без цензуры;
получать и отправлять посылки, бандероли и денежные переводы;
пользоваться телефоном;
принимать посетителей;
иметь и приобретать предметы первой необходимости, пользоваться собственной одеждой.

37. Работаю в психоневрологическом интернате, у нас убрали вредность, хотят убрать сеерную надбавку, хотя условия труда не изменились. Законно это?

37.1. Если работодатель решил, не переводя работника на другую должность, снять надбавку за работу во вредных условиях труда (которая предусмотрена статьей 147 ТК РФ), то ему необходимо подтвердить тот факт, что работа работника по данной должности более не предусматривает работу во вредных или опасных условиях. Однако подтвердить данный факт может опять же только специальная оценка условий труда. Если считаете, что Ваши права нарушены - обращайтесь в трудовую инспекцию или прокуратуру.

38. Мама мама находится в психоневрологическом интернате, я к ней постоянно езжу. Но в последний месяц она три раза падала и ломала нос в четвертый раз вообще нос в дребезги, помимо того ее заразили гепатитом С,постоянно руки и голова в садинах. Что мне делать? В суд на интернат подавать?

38.1. Сергей, что-то странное в этих падениях. Четыре раза и на нос? Советую написать жалобы в департамент здравоохранения и прокуратура на их сайтах.

39. Мы сиделки (нас с санитарок перевели) психоневрологического интерната получаем 16000 зарплату. А сиделки из дома пристарелых тоже так же получают. Законно ли это. Они же работают адекватныйми людьми.

39.1. Все зависит от системы оплаты труда в вашем учреждения. В принципе возможно.

40. Ситуация такова: единственный собственник квартиры помещается в психоневрологический интернат. В квартире вместе с ней зарегистрирована несовершеннолетняя дочь (фактически проживает с отцом). Вопрос: возможно ли ущемление прав ребёнка при пользовании квартирой со стороны опекуна (должностного лица ПНИ), каковы потенциальные последствия для ребёнка в том случае, если она будет снята с регистрационного учёта в данной квартире в течение жизни матери?

40.1. Возможно.
Теоретически у нее не будет права пользования квартирой.

41. Я являюсь инвалидом 2 группы. Работаю санитаром в психоневрологическом интернате. В ИПР написано, что могу работать санитаром, но чтобы категория вредности не выше 3-й,а у меня на работе 3,2. Могу ли я продолжать работать в данной организации?

41.1. Добрый День!
Организация, которая принимает к себе инвалида, должна создавать условия, которые прописаны в индивидуальной программе реабилитации (ИПР). В законе также указывается, что таких людей нельзя привлекать к вредным и опасным работам. А опасность и вредность определяются после прохождения аттестации рабочих мест. Кроме того, граждане с ограниченными возможностями не должны работать в ночную смену, и их рабочая неделя должна быть ограничена 35 часами.

Если у человека имеется соответствующее медицинское свидетельство, то его обязаны перевести на другое место, которое бы соответствовало индивидуальному плану реабилитации. В случае же, если такого рабочего места нет, трудовой договор с гражданином можно заканчивать. Это возможно и в том случае, если сотрудник сам не согласился на перевод.

На предприятиях, где трудится больше 100 человек, положено создавать от 2% до 4% мест специально для людей с ограниченными возможностями. Если в компании трудятся от 35 до 100 сотрудников, то квотируемых мест должно быть минимум 3%. Но при этом стоит помнить, что места с опасными и вредными факторами в расчет не идут, ведь, по закону, инвалиды на них трудиться не могут. Если же человек, работающий на таком месте, стал инвалидом, то работодатель должен его перевести на другую должность, которая будет соответствовать плану реабилитации человека. Поэтому ситуация, когда инвалид работает во вредных условиях труда, исключена.

42. Можно ли отнести психоневрологический интернат к социальному приюту?

42.1. Судя по вашему вопросу существует спор, если существует разные названия: "психоневрологический интернат " и "социальный приют" - то наверняка предназначение данных организации разное...

43. Нормы сухого белья на 1 ставку прачки в психоневрологическом интернате?

43.1. На федеральном уровне такие нормы не устанавливаются, да и не могут, по сути - в большей части это вопрос производительности применяемых стиральных машин, а не физического труда.

44. Должен ли отец платить алименты на ребёнка, если ребёнок находится в психоневрологическом интернате. Я - мама ребёнка, нахожусь сейчас по уходу за вторым ребёнком.

44.1. Здравствуйте. Сразу отвечаю - нет, если решение суда об обязанности уплаты алиментов у вас на руках (испол. Лист или судебный приказ), то отец обязан выплачивать алименты в вашу пользу на содержание ребенка.

45. Человек на пенсии находится в психоневрологическом интернате с 1 группой инвалидности, кто получает его трудовую пенсию.

45.1. Если назначен опекун, то именно опекун имеет право на получение пенсии. В качестве опекуна может быть директор интерната.

46. Какой процентс пенсии может брать психоневрологический интернат на содержания проживающего?

46.1. Здравствуйте. Формально, государственный психоневрологический дом-интернат считается бесплатным, однако, это не так. Поскольку все данные учреждения финансируются за счет средств бюджета и полностью контролируются государственными органами, то и оплата проживания (деньги на еду, лекарства, помощь медицинского персонала и т.д.) осуществляется за счет средств, полученных гражданами от государства, а именно – за счет пенсии.

Согласно закону, государственные дома интернаты получают право забирать до 75% от пенсии пожилого человека в счет оплаты проживания. Оставшаяся часть пенсии отдается на руки пенсионеру. Отчислениями в данном случае занимается Пенсионный Фонд. Конкретная сумма определяется заключенным договором о нахождении в доме-интернате.

47. Я жеву в психоневрологическам интернате уже 18 лет как бы я не пытался выйти но мне всегда впали либо наказывали чтоб я не куда не писал и не просился.

47.1. Здравствуйте. Борис Евгеньевич, Вы же смогли написать нам на сайт, значит постарайтесь обратиться в прокуратуру на сайте или по адресу электронной почты.

48. У меня сложилась такая ситуация, я с 11 лет находилась в Психоневрологическом интернате, У меня были открыты денежные вклады в Сбербанке (Опекун открыл вклад) после смерти опекуна, Я была направлена в Интернат, в 2016 году неизвестными лицами без моего ведома все мои накопления были сняты, Я в 2018 году написала заявление в Прокуратуру, но мне почему то отказали в возбуждении уголовного дела по этой статье ст.24 4.1 п.2 УПК РФ. Что это значит? Я не смогу вернуть свои деньги? И куда мне ещё обратиться?

48.1. Здравствуйте Людмила Алексеевна! В данной статье перечислены основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела. В связи с этим напишите жалобу на действия сотрудников полиции в прокуратуру района, города.

48.2. Здравствуйте, Людмила Алексеевна.
В вашей ситуации для ответа на ваш вопрос следует изучать отказ, поскольку вероятнее всего вам следует обращаться с исковым заявлением в суд.

49. Работники пищеблока работают в психоневрологическом интернате 4 степень опасности какие имеют льготы.

49.1. Доброе утро, Наталья! Работники пищеблока имеют те льготы, которые установлены коллективным договором. Обратитесь с письменным запросом к заведующей больницы, в профсоюзный комитет. Вам обязаны ответить, это внутренний локальный акт. Насколько он соответствует законодательству, я не могу судить, так как нет возможности изучить и проверить. Запрашивайте в больнице.

50. Я работаю санитаркой палатной в психоневрологическом интернате. По инициативе старшей медсестры, некоторые проживающие оставляют свою отоварку (продукты, вещи, купленные в магазине) в шкафу в дежурной комнате.
Проживающий С. оставил свою отоварку в дежурной комнате, а потом забрал. Старшая медсестра требует объяснительную, почему я отдала ему отоварку и грозит высчитать с зарплаты стоимость продуктов, так как он отдал их другому проживающему.
Права ли старшая медсестра и что мне делать в этой ситуации?
Заранее большое спасибо.

50.1. Наталия, насколько я знаю, такое хранение продуктов вообще запрещено. За это можно получить и наказание от главного врача. Вычет тут вообще незаконен.

Психоневрологические интернаты закрыты от посторонних глаз, ведь спрятать проблему проще, чем решить.

3 мая 2012 года Россия ратифицировала конвенцию о правах инвалидов. Но на судьбы тех, кто после совершеннолетия попадает во взрослые психоневрологические интернаты, это никак не повлияло.

В Петербурге восемь психоневрологических интернатов для взрослых (ПНИ). Несовершеннолетние подопечные находятся в детских домах-интернатах (ДДИ). Сотрудники благотворительной организации «Перспективы» опекают 4-й корпус павловского ДДИ № 4, самый тяжелый, а также трудятся в ПНИ № 3.

В феврале прошлого года у Елены (по просьбе героев имена изменены. - Прим. авт.), матери 22-летнего Ромы, зазвонил телефон:

Ваш сын умер, - сказал врач из интерната.

Как умер?

Так. Съел два йогурта, а потом умер.

В морге выдали заключение: сердечно-легочная недостаточность. На недоумение матери ответили: «Вы видели этого ребенка? Ему было бы лучше вообще не родиться!»

Эту фразу Елена слышала с рождения сына. Однажды в детской больнице невропатолог, осмотрев мальчика, сказал: «А что вы хотите? У вас не ребенок - у вас выкидыш».

Роман - ее первый и единственный ребенок. Она родила в 36 лет, мальчик был сильно недоношен. С рождения слепой, глухой, лежачий. Папа ушел от них, когда Рому, которому было четыре года, как раз определили в интернат.

Первый год жизни Рома провел в больнице. Забрать мальчика домой мама не могла: муж ходил в плавание, бабушек-дедушек нет. Елена выбрала дом малютки № 13 и вспоминает о нем с благодарностью - с Ромой там много занимались. Она уверена: чтобы освоить необходимые навыки, ребенок должен находиться в доме малютки хотя бы до семи лет. Однако уже в четыре года таких детей, как Рома, направляют в интернат.

К моменту перехода в павловский ДДИ № 4 Рома умел сидеть в ходунках, пил из кружки, его кормили с ложки. Через две недели в ДДИ он этого уже не делал, потому что с ним никто не занимался. В группе 14 человек (волонтеров тогда еще не было), и на всех одна нянечка; медсестра одна на две группы. Мать навещала Рому два раза в неделю.

По данным Комитета по соцполитике, ежегодно из ДДИ в ПНИ переводится 60-70 человек. Самые тяжелые ребята не способны самостоятельно двигаться, принимать пищу. Зачастую к 18 годам они весят 15-20 кг. Их перевозят в интернат для взрослых, определяют на карантинное отделение минимум на две недели. Кроме медперсонала, обычно никого не пускают. От стресса пациент худеет даже при исходной дистрофии.

Карантин и голод

«Вы не представляете, какие сложные отношения были у нас с персоналом! - говорит Елена. - Вплоть до того, что родителей могли просто не пустить, под любым предлогом. Один доктор мне десять лет говорил: «Ну что вы ходите сюда, устраивайте свою личную жизнь!» В ДДИ № 4 мы все время добивались того, чтобы нашим (не отказным) детям сделали отдельную группу, где мы могли бы заниматься с ними, не мешая другим».

При поступлении в ПНИ новичка определяют на карантинное отделение. Его боятся многие родители, но Елена отзывается о нем хорошо: там было лишь 25 человек, а на отделении, куда их потом переводят, - 60. Рома провел на карантине больше месяца.

Но самое трудное еще только предстояло. ПНИ № 10 считается лучшим в городе. Об этом интернате очень тепло отзываются волонтеры «Перспектив», родители надеются, что их дети попадут именно туда. В палате Рома оказался самым младшим. Дополнительное питание на мальчика было выписано, но оно не всегда доходило, потому что в обязанности соцработника не входит кормление, и его могли съесть другие. По словам мамы, персонал не был груб - он был равнодушен. Женщина разрывалась между мужем после инсульта (она снова вышла замуж) и сыном.

Рома, 18 лет

«Я могла просидеть с 9 до 14 - и в палату не входил никто, - рассказывает Елена о ПНИ № 10. - Я спрашивала врача интерната, почему нет 18-летних и старше. Неужели не поступают? Она ответила: «Практически нет. Не поступают». Теперь я понимаю: попав туда, многие даже карантин не переживают. Если ребенок не ходит и не ест самостоятельно, он не выживет».

Государственная забота

Мама привозила Роме еду и в детский интернат, и во взрослый. Она вспоминает, что в ПНИ № 10 могли принести макароны с сосиской. Спрашивала: «Что это?» - «Обед». - «Но он же не сможет это есть!» Рома не может прожевать неизмельченную пищу. То есть голодная смерть. За полтора года пребывания сына в ПНИ № 10 Елена не смогла добиться, чтобы ему покупали одежду, приходилось покупать самой: Рома был худеньким, одежды на такого не найти. Впрочем, по словам матери, Роме выдали две пары носков…

Елена сыном занималась: массаж, прогулки, общение. Иначе Рома лежал бы сутками. А потом сменился доктор. Прежний врач к мальчику относился внимательно. Жаловаться на кашель или любые другие проблемы стало некому. Новый врач сказал: «Я не терапевт, а психиатр». Мама просила доктора не отправлять Рому одного в больницу, если он заболеет, но случилось именно так. Рома заболел, его отправили одного в больницу. Доктор из интерната позвонил Елене только на следующий день. Рома лежал в Александровской больнице сутки без воды и еды, в грязном памперсе. Спасибо соседу по палате - дал пить. Когда мать примчалась, сын был белый как бумага. Он даже плакать не мог. У мальчика был низкий гемоглобин - 47, но точного диагноза не поставили. Выписали с температурой. Елена хотела остаться с сыном в интернате, но врачи не разрешили. А утром звонок: умер.

На пороховой бочке

Вере 36 лет, она родила рано: сыну уже 18. Вася родился инвалидом. У него тяжелые множественные нарушения развития (не ходит, сидит в укладках, ест протертую пищу с ложки, не говорит). До шести лет он жил с родителями - Верой и ее первым мужем. Родители пытались лечить сына, ничего не помогало. Потом пришлось отдать Васю в детский дом-интернат. Вера разошлась с мужем из-за Васи: не могла принять брезгливость, с которой он смотрел на сына.

Вера не лишена родительских прав, навещает сына каждую неделю. Сейчас и отец снова приезжает к нему. Вера встретила мужчину, родила ему двух дочерей. Новый муж помогал поначалу с сыном Веры, но потом ездить в интернат перестал и забрать его домой не согласился. На семейные праздники бабушка с дедом забирают Васю к себе. Все, казалось бы, у Веры хорошо: молодая красивая женщина, очаровательные дочки, благополучный брак, Вася не одинок. Но Вера нервничает, и повод у нее есть.

Когда Васе исполнилось 18 лет, суд его признал недееспособным, а мать по сути теперь ему никто. Официально опекуном является директор интерната. Вера понимает, что со дня на день сына переведут из дома-интерната для детей с отклонениями в умственном развитии в интернат для взрослых.

Почему так пугает перевод в новый интернат? Неумелое кормление может стоить Васе и таким людям, как он, если не жизни, то здоровья, которого и так нет. Самое мудрое - не вырывать подопечного из привычной среды и не шокировать «карантином» и одиночеством. Если это невозможно, то хотелось бы на новом месте создать самым слабым пациентам условия, приближенные к привычным. Перевод во взрослый интернат - дополнительный стресс для тяжелобольного человека, который и так весит как перышко.

Большинство матерей детей-инвалидов замкнуты и прячут свою беду. Вера тоже не афиширует состояние здоровья сына и вспоминает, как опасалась, что новый муж оттолкнет ее из-за Васи. Вера фотограф, эмоции ей проще выражать образами. Когда мы встретились, Вера сияла: она была у сына, и волонтер ее с ним сфотографировала. Вера смеется: серьезных фото и нет почти, им с Васей все время весело. Она показывает снимки. Вася радостно обнимает мать. Это сегодня. А вот очень личный кадр: Вера держит сына на руках, как младенца. Беззащитность мальчика бросается в глаза. Кареглазый, трогательный и хрупкий. А для Веры - любимый.

«Перспективы» для «неперспективных»

Благотворительная организация «Перспективы», волонтеры которой работают в психоневрологических интернатах, обратились в Комитет по социальной политике с просьбой создать отделения с дополнительным штатом для самых слабых подопечных. Им ответили, что оно, возможно, будет создано в ПНИ № 3, однако на стадии пилотного проекта ни о каком дополнительном финансировании ставок персонала речи не идет.

«Этот подход пугает, ведь даже сейчас, без такого отделения, психоневрологические интернаты испытывают много сложностей с бытовым уходом, достойной медицинской помощью, а тут предлагают забрать персонал из других отделений», - говорит Екатерина Таранченко, директор по правовым вопросам «Перспектив». Она уверена, что создание отделений для самых слабых, выбивание бюджета, ставок и оснащения потребует минимум года-двух. А пока, чтобы сохранить адекватные условия жизни подросткам, их необходимо оставить в детском доме-интернате, а не переводить в ПНИ. Тем более что по положению правительства № 481 «О деятельности организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» в детских учреждениях могут оставаться молодые люди до 23 лет.

Екатерина Таранченко // Фото: vk.com

По словам Таранченко, примерно 70% родителей, дети которых находятся в детских интернатах, не лишены родительских прав. Они попадают сюда по договору с родителями, но когда их переводят в ПНИ для взрослых, родители теряют опеку, и единственным представителем ребенка становится директор ПНИ.

«Психоневрологические интернаты в нынешнем виде не самое достойное место для жизни человека. Для таких людей должна быть альтернатива. Важно создавать маленькие ячейки, например внутри многоквартирных домов, где дети и взрослые жили бы в сопровождении специалистов», - говорит Екатерина Таранченко. Она много ездит по психоневрологическим интернатам и видит: существование людей с тяжелыми нарушениями во взрослом интернате равносильно пытке. Жизнь таких людей замкнута палатой. Многие сутками сидят, раскачиваясь, в коридорах. Раздирают себе щеки, чтобы вызвать хоть какие-то эмоции. Многие не бывают на улице - нет персонала, чтобы регулярно выводить на прогулки. Человеку, особенно больному, важно быть востребованным, занятым, хоть кубики собирать.

Государственный подход

Родители надеются, что если отделение на базе интерната № 3 в Петергофе будет создано, то в нем будут условия, максимально приближенные к тем, к котором привык ребенок в ДДИ и которые ему необходимы. Они настроены решительно и ждут помощи властей. Одна из матерей сказала: если понадобится - обратимся в прокуратуру.

«В Петергофе сейчас лишь одна комната, - говорит Вера. - Нет ни персонала, ни оснащения. Собираемся туда в скором времени на разведку. Мы предложили организовать отделение на базе ПНИ № 10 для наших детей. Там хорошие условия, больница рядом. Директор был согласен, но необходимы официальные постановления, финансирование».

Цифры - понятие туманное, когда речь идет о детях-инвалидах из интерната. «Новая» услышала разное. Нигде четко не прописано, сколько средств государство выделяет на подопечных интернатов с разной инвалидностью. Александр Ржаненков, глава Комитета по социальной политике, сказал, что говорить о конкретной сумме, выделяемой на подопечных ПНИ и ДДИ, нельзя. В зависимости от особенностей здоровья и заключенного договора сумма разная, но в среднем примерно 40 тыс. руб. в месяц.

Александр Ржаненков // Фото: spbdnevnik.ru

«На ребенка в ДДИ выделяется более 60 тыс. руб. в месяц, - говорит Екатерина Таранченко. - На взрослого - около 37 тыс. Но вчера от одного руководителя интерната я услышала, что на человека, который не передвигается самостоятельно, могут выделить и 120 тыс. А все льготы и пенсия в семьях с ребенком-инвалидом первой группы - около 30-35 тысяч».

«Если родители не лишены родительских прав, то они являются законными представителями своих детей, получают и расходуют его средства, - объясняет юрист «Перспектив» Анна Удьярова. - Если родители ребенка лишены родительских прав, и при этом ребенок находится в интернате, то интернат исполняет функции опекуна. Расходование его пенсии контролируют органы опеки и попечительства. Но на практике интернат старается не тратить деньги ребенка даже на жизненно необходимое: лечение, качественные технические средства реабилитации, которые нельзя получить бесплатно, и так далее. Мотивируют тем, что ребенок в учреждении и так всем обеспечен».

Например, Елена распоряжалась деньгами сына до его совершеннолетия. Оформить опекунство над Ромой после этого маме не дали, аргументировав тем, что она «все равно ребенка сдаст в интернат». Елене в ПНИ № 10 никто не мог объяснить, какая у Ромы пенсия, как она высчитывается и на что расходуется.

Противоестественный отбор

Тема инвалидов вечная и неудобная. Они существуют «где-то», на «какие-то» средства, выделяемые государством. Подопечные психоневрологических интернатов - самая уязвимая категория общества - проходят «естественный отбор» уже в интернате. Выжил? Ну живи. Но им не справиться с равнодушием.

…Передо мной фотографии мальчика, которого перевели из ДДИ в ПНИ. На первом снимке - спокойный нежный подросток. Второе фото комментировать невозможно - это живой труп. Ребенок не просто худ, он изможден. Нет, его не морили голодом, кормили. Но вопрос - чем и как.