В каком городе умер есенин. Гибель Сергея Есенина: что произошло на самом деле . Признание и разочарование

Здесь описана смерть Есенина. С событиями последнего дня жизни, указаны причина, дата, время и место смерти. Приведены посмертные фото, фото похорон и могилы. Поэтому всем людям с неустойчивой психикой, а так же лицам, не достигшим 21 года данная информация категорически не рекомендуется к просмотру.

Сергей Александрович Есенин
21/09/1895 — 28/12/1925

Причина смерти Сергея Есенина

По общепринятой, официальной версии Есенин, в возрасте 30 лет повесился. Однако, масштаб личности Есенина настолько велик, а одиозные поступки и привычки Сергея Александровича, сложные отношения с действующей властью и уголовным кодексом открывают широкое поле для споров о причинах гибели поэта. Пожалуй, даже у меньше адептов альтернативной версии смерти. С легкой руки Эдуарда Хлысталова в народные массы ушли ряд вопросов и противоречивых фактов, касательно смерти Есенина. В распоряжении любого желающего оказываются весьма качественные посмертные снимки и посмертные маски Сергея Александровича, документы уголовного дела, свидетельские показания, что позволяет каждому человеку, посмотревшему сериал с Безруковым, составить собственное «истинно правильное» представление о картине трагедии.

Суд. мед. Эксперт Гиляревский:

На основании данных вскрытия следует заключить, что смерть Есенина последовала от асфиксии, произведенной сдавливанием дыхательных путей через повешение.

Акт вскрытия тела Есенина

Дата и место смерти

Есенин умер 28 декабря 1925, в Ленинграде, в гостинице «Англетер». Акт смерти произошел предположительно в 5 часов утра.

Немного о месте трагедии: с французского Hotel d’Angleterre переводится как гостиница «Англия» в наше время находится в самом центре Питера, с видом на Иссакиевский парк и Исаакиевский собор, ул. Малая Морская, д. 24, Исаакиевская Площадь.

В 1987 году здание гостиницы было полностью разрушено, соответственно не сохранилась комната №5, где погиб Сергей Александрович. Однако в 1991 году отель отстроен заново. Сейчас функционирует, принимает постояльцев. Во времена Есенина комната №5 была чем-то сродни современного «люкса». То есть не для всех, а для партийных функционеров, выдающихся людей, элиты.

Комната №5 гостиницы «Англетер», после смерти Есенина.
Фото Моисея Соломоновича Наппельбаума.

Смерть Есенина. Прощание

Церемония прощания с поэтом проходила в 29 декабря Ленинграде, а затем в Москве, куда тело Есенина доставили на поезде. Известно, что Сергея Александровича Есенина отпевали по христианскому обряду, вопреки правилу церкви, запрещающему отпевать самоубийц. Похороны состоялись 31 декабря 1925 года.

Похороны С. Есенина. Справа мать и сестра Сергея Александровича

Место захоронения Сергея Есенина

Сергей Есенин похоронен на 17 участке Ваганьковского кладбища в Москве. В данный момент рядом с Сергеем Александровичем похоронена его мама Есенина Татьяна Федоровна, которая умерла в 1955 году.

Могила С. Есенина, Москва, Ваганьковское кладбище, наши дни.

Ранее могила Сергея Александровича выглядела по другому:

Могила Есенина до установки памятника. Мать поэта на могиле сына.

В 80-х годах могила выглядела вот так:

Первый памятник на могиле С. Есенина

Смерть Есенина. Обстоятельства.

Акт о самоубийстве Есенина составил участковый надзиратель 2-го отделения ленинградской милиции 28 декабря 1925 года. Рукой участкового надзирателя Н. Горбова.

28 декабря 1925 года составлен настоящий акт мною, участковым надзирателем 2-го отд. ЛГМ Н. Горбовым в присутствии управляющего гостиницей «Интернационал» тов. Назарова и понятых. Согласно телефонного сообщения управляющего гостиницей гражданина Назарова Василия Михайловича о повесившемся гражданине в номере гостиницы. Прибыв на место, мною был обнаружен висевший на трубе центрального отопления мужчина в следующем виде, шея затянута была не мертвой петлей, а только одной стороной шеи, лицо было обращено к трубе и кистью правой руки захватился за трубу, труп висел под самым потолком, и ноги от пола были около 1,5 метра, около места, где обнаружен был повесившийся, лежала опрокинутая тумба, а канделябр, стоящий на ней, лежал на полу.

При снятии трупа с веревки и при осмотре его было обнаружено на правой руке выше локтя, под левым глазом синяк, одет в серые брюки, ночную белую рубашку, черные носки и черные лакированные туфли. По представленным документам повесившийся оказался Есенин Сергей Александрович, писатель, приехавший из Москвы 24 декабря 1925 года. Удостоверение ТЦ № 42-8516, и доверенность на получение 640 рублей на имя Эрлиха.

Управляющий – Назаров

Понятые (подписи неразборчивы)

Милиционер (подпись неразборчива)

Участковый надзиратель 2-го отд. ЛГМ – Н. Горбов

Судить о причинах, вызвавших смерть Есенина мы оставляем вам, нашим читателям. Приведем лишь факты:

• На момент смерти на Сергея Александровича Есенина было заведено 13 уголовных дел, в том числе «дело 4-х поэтов».
• 21 декабря 1925 года (за неделю до смерти) Есенин вышел из психиатрической лечебницы Ганнушкина. Скрывался ли там Сергей Александрович от суда или лечил депрессию сейчас никто доподлинно не скажет. Но факт остается фактом: Есенин проходил курс лечения в психиатрической клинике.
• Николай Леопольдович Браун отказался подписать протокол, где смерть Есенина прямо называлась самоубийством, утверждая, что поэта убили. А Борис Лавренёв, который тоже был в «Англетере» на следующий день вообще опубликовал статью «Казнённый дегенератами».
• Все очевидцы тех событий отмечают подавленность, депрессию и фатализм Сергея Александровича перед смертью. Доктор, лечивший запойное пьянство Сергея Александровича прямо говорил родственникам о суицидальных намерениях поэта.

Смерть Есенина. Подробности

Всем апологетам версии убийства рекомендуем довольно любопытную книгу Виктора Кузнецова, которая называется «Тайна гибели Есенина «. Это целое научное исследование, источниками которого послужили архивно-документальные фонды ВЧК-ГПУ-НКВД.

Кузнецов — сторонник версии убийства. В своей книге он приводит аргументы, убедительно доказывающие эту версию.

Призываем всех принять участие в этой акции и поставить свою подпись
ПЕТИЦИЯ

Бег за все убыстряющим свое движение к новому «поездом»-эпохой надломил силы поэта. О своей жизни все чаще он говорит в прошедшем времени: «все укатилось» , «все пролетело… далече… мимо… сердце остыло и выцвели очи» , «я все прожил» , «эту жизнь прожил я словно кстати, заодно с другими на земле…» .

С высоты прожитых лет он удивляется былому озорству, веселью:

Эх, бывало, заломишь шапку,
Да заложишь в оглобли коня,
Да приляжешь на сена охапку, -
Вспоминай лишь, как звали меня.

И откуда бралась осанка… .

Вполне закономерно на этом фоне возникает мотив ухода, прощания с жизнью:

На душе - лимонный свет заката… ,
………………………………
Цветы мне говорят - прощай,
Головками склоняясь ниже,
Что я навеки не увижу
Ее лицо и отчий край ,
………………………
И эту гробовую дрожь
Как ласку новую приемлю….

Поэт все чаще думает о собственной смерти как о чем-то близком и неизбежном:

Не знаю, болен я
Или не болен,
Но только мысли
Бродят невпопад.
В ушах могильный
Стук лопат
С рыданьем дальних
Колоколен.

Себя усопшего
В гробу я вижу
Под аллилуйные
Стенания дьячка.
Я веки мертвому себе
Спускаю ниже,
Кладя на них
Два медных пятачка .

Все, о чем просит поэт, чтобы ему дали «на родине любимой… спокойно умереть» .

Чувство усталости, обреченности нарастало, как снежный ком. Ощущая себя «как лошадь, загнанная в мыле» , далеко не убежишь. Развязка приближалась…

«Безнадежная грусть… стала песней моей…»

Весьма важная предпосылка самоубийства Есенина - трагедийная составляющая мироощущения поэта.

Безнадежная грусть
В тихом треске углей
У костра моего
Стала песней моей , -

говорит автор «Больных дум». По стилю подражательные, ученические, по содержанию эти строки уже есенинские. Взятая однажды высокая трагическая нота останется характерной чертой художественного мира Есенина на протяжении всех лет творчества.

Истоки трагедийного мироощущения - в полученной в детстве психической травме.

В нашей работе 1993 года сказано: «Поэт очень рано разочаровался в родительской любви. Это разочарование было обусловлено обстоятельствами его детства… С двух лет Есенин был отдан на воспитание в семью деда… он ощущал себя бесконечно одиноким… мечтал о том времени, когда родители заберут его к себе», но «любящая» мать не спешила за сыном», и «в какой-то момент должно было произойти событие, которое окончательно разрушило веру ребенка в родительскую любовь… учитывая обстоятельства детства… легко объяснимо признание Есенина-юноши: «мать нравственно для меня умерла уже давно…» …отчужденность поэта от родителей сохранилась и позже» . Современные российские исследователи Н. Кубанёв и Л. Набилкина, участники ежегодной конференции на родине Есенина, отмечают: «Невротический склад характера Есенина идет из детства, а точнее из взаимоотношений с матерью. С матерью у Есенина складывались очень сложные и далеко не радужные отношения. Сергей не был ни долгожданным, ни любимым ребенком. Презрение здоровой, полной сил и естественных желаний молодой красивой женщины к своему «квелому» мужу, который к тому же редко бывал дома, перенеслось и на ребенка. В раннем детстве Сергей воспринимал мать как чужую женщину. Горькой обидой лег на сердце будущего поэта и эпизод с саваном: тяжело заболевший подросток Сергей не мог забыть плачущую мать с «живенько снующими пальцами», шившими ему смертную одежду. Так с раннего детства Сергей Есенин чувствовал внутреннее одиночество, отсутствие родимой и любящей души» . Таким образом, именно пережитая в детстве психическая травма, заключавшаяся в утрате веры в родительскую любовь, обусловила трагическое мировосприятие Есенина.

Уже первые литературные опыты Есенина обнаруживают чувствительность восприятия поэта к несовершенству окружающего мира и души человека. Корень, причину мучений и бед человека он видит, в первую очередь, в самом человеке, в инерции и консервативности его природы, не поддающейся преображению: «живой души не перестроишь ввек» . Лишь малая часть людей - творчески мыслящее меньшинство – способна воспринять новые идеи, загореться жаждой самосовершенствования, однако это настолько незначительная часть от общей массы, что оказать какое-либо влияние на жизнь человечества она не в состоянии. «Напев», зовущий к преображению, «всколыхнет… Брюсова и Блока, встормошит других», тем не менее, все останется по–прежнему: «все так же тень взойдет с востока, так же вспыхнет миг» . Поэт уверен, что «не изменят лик земли напевы», что зло, лежащее в основе человеческой природы, вечно: «Навсегда простер глухие длани звездный… Пилат» .

Подобные суждения поэта о «душе» человека не позволяют усомниться в том, что именно трагедийная нота составляла основу, сердцевину его мироощущения. Конечно, это не значит, что ею исчерпывалось все богатство идейно-художественного содержания его творчества, а именно в таком утверждении упрекают меня Ю. Мамлеев и О. Воронова . Безусловно, голос Есенина в разные периоды творчества, в разных произведениях имеет разные, порой взаимоисключающие, оттенки. Но констатация данного факта не опровергает тезис, выдвинутый нами. У Пушкина тоже изредка встречаются строки пессимистического толка (например: «Дар напрасный, дар случайный, жизнь, зачем ты мне дана?»), но мы же не причисляем его на этом основании к трагическим поэтам? Бывают оптимисты, которые впадают в меланхолию, точно также встречаются и пессимисты, проявляющие признаки безудержной веселости.

Все есенинские прорывы сквозь экзистенциальные тупики существования к свету заканчивались разочарованием и отрицанием света. Дело не только в количественном преобладании произведений с трагическим содержанием, но и в преобладании качественном, которое проявляется в идейно-художественной эволюции есенинских тем. От чего к чему приходит лирический герой поэта? От воспевания отчизны, чьих «коровьих глаз» «нет лучше, нет красивей» , к разочарованию («Что родина? Ужели это сны? Ведь я почти для всех здесь пилигрим угрюмый бог весть с какой далекой стороны…» ), от первоначальной одержимости революцией в цикле «революционных» поэм к горькому выводу: от революции остались только «клюнь да трубка», от надежды обрести гармонию в любви к ее утрате (как это случилось с лирическим героем «Любви хулигана» и «Персидских мотивов»).

Как романтик экзистенциалистского толка Есенин проявил себя не только в мироощущении, но и в образах своего творчества.

Экзистенциальный ужас художника перед неразрешимыми противоречиями жизни, ее «свинцовыми мерзостями», которые влекли в бездну отчаяния, запечатлен в стихотворениях «Я последний поэт деревни…» , «Песнь о хлебе» , «Мир таинственный, мир мой древний…» , поэмах «Сорокоуст» , «Черный человек» и др. Это и «прощальная обедня кадящих листвой берез» , и «луны часы деревянные», которые «прохрипят… двенадцатый час» поэта, и «каменные руки шоссе», «сдавившие за шею деревню» , и образ «страшного вестника», тянущего «к глоткам равнин пятерню» .
Одним из наиболее жизнеутверждающих образов русского фольклора, крестьянской поэзии является образ жатвы. Восприятие поэта так переиначивает традиционный образ этого светлого праздника, что сам процесс жатвы предстает чуть ли не как вселенский апокалипсис:

Режет серп тяжелые колосья,
Как под горло режут лебедей.

Наше поле издавна знакомо
С августовской дрожью поутру.
Перевязана в снопы солома,
Каждый сноп лежит как желтый труп.

На телегах, как на катафалках,
Их везут в могильный склеп - овин.
Словно дьякон, на кобылу гаркнув,
Чтит возница погребальный чин.

А потом их бережно, без злости,
Головами стелют по земле
И цепами маленькие кости
Выбивают из худых телес.

Никому и в голову не встанет,
Что солома - это тоже плоть!..
Людоедке-мельнице - зубами
В рот суют те кости обмолоть.

И, из мелева заквашивая тесто,
Выпекают груды вкусных яств…
Вот тогда-то входит яд белесый
В жбан желудка яйца злобы класть .

Смерть одного дает жизнь другому - таков непреложный закон природы. Именно против закона смерти, делающего конечным существование любого индивидуума, и направлен экзистенциализм как философское направление; именно против смерти, понятой экзистенциалистски, восстает герой есенинского стихотворения.

Чем не экзистенциалистский пейзаж изображен в стихотворении

Как будто дождик моросит
С души, немного омертвелой ,
……………………………………………
Как кладбище, усеян сад
В берез изглоданные кости

и в стихотворении «Сторона ль ты моя, сторона!» :

В черной луже продрогший фонарь
Отражает безгубую голову… ,
……………………………………….
…меж скелетов домов
Словно мельник, несет колокольня
Медные мешки колоколов ,

а также в стихотворении «Отговорила роща золотая» :

… каждый в мире странник -
Пройдет, зайдет и вновь оставит дом ,
………………………………………………………
Стою один среди равнины голой… ,
………………………………………………………
В саду горит костер рябины красной,
Но никого не может он согреть ?

Таким образом, наша попытка проложить тропинку от мироощущения поэта к экзистенциалистскому восприятию действительности вполне оправданна. Именно экзистенциальный ужас перед тяжелой поступью нового времени, страх перед неотвратимостью вступления человека и человечества в новую, постиндустриальную эру, ощущение катастрофичности происходящего, породив щемящую есенинскую тоску, страх перед новым в жизни, и повлекли потребность отвлечься, забыться:

Я на всю эту ржавую мреть (курсив мой - А.Л.)
Буду щурить глаза и суживать… ,
……………………………………………..
И я сам, опустясь головою,
Заливаю глаза вином,
Чтоб не видеть в лицо роковое,
Чтоб подумать хоть миг об ином .

Трагедийное восприятие действительности опасно не само по себе, а своими возможными последствиями. Вкупе с другими рассмотренными выше факторами (неустойчивость эмоциональной сферы поэта, мучительное переживание отчуждения, крах социальных иллюзий), пессимистическое мироощущение убеждало поэта в бессмыслице существования и оправданности «ухода». Но все названные факторы - это лишь предпосылки самоубийства, но не его действительная причина. Причина всегда вещественна, материальна, ее почти можно потрогать, почувствовать, наблюдая за метаниями погруженного в меланхолию индивидуума.
Все-таки каждому человеку дан сильнейший инстинкт самосохранения, который денно и нощно стоит на страже его жизни.

Какая причина усыпила бдительность инстинкта, ослабила его контроль над ситуацией и тем самым предопределила ход событий по трагическому сценарию?

Дальнейшее осмысление проблемы потребует иных - медицинских критериев ее решения.

«Осыпает мозги алкоголь…»

На мой взгляд, непосредственная причина самоубийства Есенина лежит в сфере медицины. Я вижу по меньшей мере две причины, убедительно объясняющие самоубийство поэта.

Первая из них связана с так называемым «инстинктом смерти», «любовью к смерти», открытым З. Фрейдом стремлением любой органической материи вернуться назад, к первоначальному неорганическому состоянию.
Существование неосознанного стремления к смерти легко подтверждается образами, мотивами творчества поэта.

В ряде стихов герой Есенина призывает смерть:

…уже лучше тогда поскорей
Пусть я уйду до могилы,
Только там я могу и лишь в ней
Залечить все разбитые силы ,
………………………………………………………………..
Я хочу… умереть ,
………………………………………………………………..
Научи, чтоб можно было
Никогда не просыпаться ,
………………………………………………………………..
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг и т.п.

Предвидя трагическую «точку» в конце, в самом начале творческого пути поэт создает стихотворение «Исповедь самоубийцы» , представляющее собой предсмертный монолог человека, решившего покончить с жизнью. Причины, побуждающие самоубийцу к этому шагу, лежат не в социальной, а в личностной сфере. В отказе от жизни виновато не общество, а «холодный яд в душе» самоубийцы, не позволяющий ему «жить среди людей». Он говорит:

И то, чем жил, и что любил
Я сам (курсив мой - А.Л.) безумно отравил.
Своею гордою душой
Прошел я счастье стороной .

Человеческая жизнь в стихотворении осмысляется как «песня похорон».

О самоубийстве говорится также в стихотворении «Русалка под Новый год» , в котором желанием лишить себя жизни одержима героиня стихотворения, а по сути сам поэт.
В стихотворении «Устал я жить в родном краю…» он предсказывает способ ухода:

В зеленый вечер под окном
На рукаве своем повешусь .

Но точно еще не было известно орудие убийства:

Слушай, поганое сердце,
Сердце собачье мое.
Я на тебя, как на вора,
Спрятал в рукав лезвие.

Рано ли, поздно всажу я
В ребра холодную сталь .

Это стихотворение было записано автором в дневнике М. П. Мурашова на вечере писателей после прослушивания произведений Глинки «Не искушай…» и «Сомнение». В тот же вечер оно было прочитано А. Блоком. Последний спросил Есенина: «Сергей Александрович, вы серьезно это написали или под впечатлением музыки?» «Серьезно, - чуть слышно ответил Есенин» .

Стихотворение «Слушай, поганое сердце…» - одно из самых пессимистичных в лирике Есенина. Тягу к смерти герой объясняет невозможностью отыскать в жизни смысл. «Если и есть что на свете - это одна пустота», - приходит к выводу он . Идеал человечества в виде справедливого, гуманистического мироустройства предстает в стихотворении в образе «вечной сгнившей дали», к которой поэт устал «стремиться» .

В письме Маше Бальзамовой - одной из первых, робких своих любовей - поэт признается в первой попытке самоубийства: «мне стало обидно на себя. Я не вынес того, что про меня болтали пустые языки, и… и теперь оттого болит моя грудь. Я выпил, хотя и не очень много, эссенции. У меня схватило дух, и почему-то пошла пена; я был в сознании, но передо мной немного все застилалось какою-то мутною дымкой. Потом - я сам не знаю почему, вдруг начал пить молоко, и все прошло…» .

Мотив «любви к смерти», широко представленный в ранней лирике поэта, усиливается в его творчестве последних двух лет.

Поэт жалуется на усталость от жизни, говорит о какой-то тяжелой болезни:

Устал я жить в родном краю ,
………………………………………………………………….
Запрокинулась и отяжелела
Золотая моя голова ,
……………………………………………………
Я устал себя мучить бесцельно,
И с улыбкою странной лица
Полюбил я носить в легком теле
Тихий свет и покой мертвеца (курсив мой - А.Л.) ,
……………………………………………………………………
Одержимый тяжелой падучей,
Я душой стал, как желтый скелет .

В 1925 году Есенин осуществляет давний замысел и пишет цикл «зимних» стихов. В этих стихах явственно звучит мотив «охлаждения» к жизни, «сердце» поэта «остыло», а очи «выцвели» , «все прошло! Поредел мой волос…» , герой «все прожил. Юношам счастье, а мне лишь память снежною ночью в лихую замять» . Главная мысль, пронизывающая «зимние» стихи поэта, может быть выражена словом «эх…», неоднократно повторяющимся в них.

В «зимнем» цикле Есенина одним из центральных является мотив «прощания». Поэт прощается с молодостью, с жизнью, с родимой стороной и отчим домом:

Вот отчего я чуть-чуть не заплакал
И, улыбаясь, душой погас, -
Эту избу на крыльце с собакой
Словно я вижу в последний раз .

Определяя состояние поэта последних лет жизни, критик Ф. Жиц писал: «Мне пришлось однажды видеть на охоте жуткое дыхание охотничьей сумки - в ней шуршали крылья не метко убитого вальдшнепа. Вот этой шуршащей сумкой и кажется мне творчество Есенина последнего, наиболее зрелого периода» .

Собственно, все у Есенина вело к смерти. Он искал смерть, иначе чем объяснить бесконечные пьяные скандалы, после которых он оказывался в большевистских тюрьмах, строки типа «Я готов дойти хоть до дуэли», актуализацию в стихах пушкинского «Блажен, кто не допил до дна и не дослушал глас свирели» ?

Все-таки лично я считаю более вероятной другую причину смерти Есенина. Поэт болел алкоголизмом.

Алкоголизм - в случае Есенина - был болезнью вторичной (то есть обусловленной другой, истинной болезнью - меланхолией, страхом перед не устраивавшей поэта действительностью, тенденциями в развитии цивилизации, несогласием с правилами жизни, принятыми в социуме). В «Черном человеке» об этом говорит двойник поэта: «Счастье… - есть ловкость ума и рук. Все неловкие души за несчастных всегда известны. Это ничего, что много мук приносят изломанные и лживые жесты. В грозы, в бури, в житейскую стынь, при тяжелых утратах и когда тебе грустно, казаться улыбчивым и простым – самое высшее в мире искусство» . Вот она, настоящая болезнь, причина развития алкоголизма - отчуждение и самоотчуждение личности в современном мире, необходимость казаться, а не быть в социально и морально деградировавшем социуме, постоянно «играть» предписанную социальную роль, не быть искренним, не быть самим собой.

Но какова бы ни была причина самого алкоголизма, от этого его течение не становится менее опустошающим и разрушительным.

Развитие болезни химической зависимости - в основном за пределами лирики, но симптомы заболевания хорошо известны современной медицине: формирование психической и физической зависимости от наркотика, деградация личности, хроническая интоксикация организма и постепенное разрушение его, возникновение соматических и психических заболеваний (в случае Есенина - алкогольного делирия или, по меньшей мере, галлюциноза). От 50 до 80% самоубийств во всем мире совершается в результате вызываемых алкоголизмом психических состояний личности. Это установленный факт. И, уверен, именно алкогольное изменение личности, деформация психики подтолкнули поэта к роковому шагу. Это была главная составляющая смерти поэта, главная причина его преждевременного ухода.

Как и всякий поэт, Есенин много думал о смерти, писал о ней, тем самым изживая меланхолию. Но все это не означало неизбежность самоубийства. Есенин и стихотворение, написанное кровью, уверен, передал своему ленинградскому «другу» для того, чтобы спасли, уберегли, остановили (он чувствовал приближение «костлявой»). Трагедия поэта в том, что не оказалось рядом действительно родного, близкого, неравнодушного к судьбе поэта человека, который бы почувствовал всю тяжесть ситуации, выслушал, пожалел, предостерег, согрел теплотой своей души.

Сегодня мы говорим об алкоголизме как об острейшей проблеме современной России. Как бы и в этом великий национальный поэт разделил общую судьбу русского народа, испил до дна чашу с ядом, которой со времен Бориса Годунова настойчиво потчуют русского человека равнодушные к его судьбе правители.

В этом смысле судьба Есенина должна стать уроком для будущих поколений россиян, которые, надеюсь, сумеют избавиться от пагубной зависимости и возродят русскую нацию.

Выводы

Анализ обстоятельств смерти Есенина склоняет нас к выводу, что самоубийство поэта произошло в результате развития алкогольной фобии. Это не Есенин совершил самоубийство, его убил «черный» двойник, сумевший «отключить» сознание поэта.

При измененном сознании Есенину могло показаться, что его преследуют, он мог слышать звуки, голоса, видеть людей и просто фантастических существ, которые склоняли его к самоубийству, пугали, угрожали. Совершенное при таких обстоятельствах самоубийство всегда спонтанно, и никогда самоубийцы не оставляют предсмертных записок. У них просто нет на это времени.

Таким образом, Сергея Есенина убил не Троцкий, не Блюмкин и не кто-то из недругов поэта, его убил главный убийца русского человека, на счету которого гораздо больше русских жизней, чем на счету всех тиранов, вместе взятых, - наркотик по имени «алкоголь», главный убийца и чума ХХ века.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Аринштейн Л. Исчезнувшее письмо Есенина // Литературная Россия. - 1989. – 29 сентября. – С. 21.
2. Банчуков Р. Мифы о смерти Сергея Есенина [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.vestnik.com/issues/98/1208/koi/banch.htm. – Дата доступа: 31. 03. 2009.
3. В мире Есенина: Сб. ст. : / К 90-летию со дня рождения // Сост. А. А. Михайлов, С. С. Лесневский. М. : Сов. Писатель, 1986. – 656 с.
4. Воронова О. Е. Мировое есениноведение: современные аспекты интерпретации творчества С. А. Есенина // Вестник Рязанского государственного педагогического университета им. С. А. Есенина. - 2003. – № 1 (9). – С. 48 – 57.
5. Воронский А. К. Памяти Есенина: (Из воспоминаний) // Красная новь. – 1926. – № 2. – С. 207–214.
6. Есенин С. А. Избранные сочинения. – М. : Художественная литература, 1983. – 432 с.
7. Есенин С. А. Собрание сочинений: В 6 т. – М. : Художественная литература, 1977 – 1980. – 6 т.
8. Жиц Ф. Почему мы любим Есенина (этюд) // Красная новь. – 1926. – № 5. – С. 216–222.
9. Кубанев Н. А., Набилкина, Л. Н. Сергей Есенин - «русский Гамлет»? [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.. – Дата доступа: 31.03.2009.
10. Лагуновский А. М. Художественная концепция действительности в творчестве С. Есенина (проблема отчуждения) [Текст] : автореф. Дис… канд. филол. наук. – Минск: 1993. – 21 с.
11. Мамлеев Ю. В. Есенин и кризис современной цивилизации // Столетие
Сергея Есенина: Международный симпозиум. М., 1997. Вып. 3. – С. 368–375.
12. Хлысталов Э. А. Неизвестный Есенин // Москва. – 1990. – № 8. – С. 198–199.

The cause of Sergei Yesenin’s suicide

The article proves that the initial reason for Sergei Yesenin’s suicide was the negative emotional conditions surrounding the poet during all his life. Among them were the peculiarities of the artist’s emotional sphere, his traits of character such as excessive vulnerability, suspiciousness, drastic mood alterations; excruciating experience of self-alienation, alienation from the society, caused by the failure of his social hopes (degeneration of the Revolution, anxiety about the lot of the state and Russian rural population); psychic trauma experienced in childhood which called forth his tragic worldview. All the reasons mentioned had a destructive impact upon the poet’s mind; they led to the necessity of finding oblivion and, as a result, caused his chronic alcoholism. Mental phenomena begotten by the disease such as alcoholic delirium and hallucinosis led to the tragedy in the Hotel Angleterre. Сайт Александра Лагуновского

До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей,-
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.
Прощальное стихотворение С. Есенина.

28 декабря 1925 года в дорогом номере ленинградской гостиницы «Англетер» («Интернационал») было найдено тело самого лучшего поэта молодой Республики Советов - Сергея Александровича Есенина.
Жизнь поэта оборвалась в 30 лет.
Он покинул бренный мир на пике своего творчества…
Его гибель является одной из загадок XX столетия.
И вот уже более 90 лет смерть поэта не даёт покоя историкам, исследователям и поклонникам его творчества.

Что же на самом деле произошло в гостинице «Англетер»?

И по сей день не прекращаются, не утихают ожесточённые споры о том, покончил ли он жизнь самоубийством или же был убит…

Прежде чем остановиться на обстоятельствах гибели поэта, хотел бы, хоть и кратенько, рассказать о последних годах жизни Есенина.
Надо сказать, что в эти - последние - годы жизни поэта он подвергался массированной психологической травле.

Э. А. Хлысталов в книге «Тайна гостиницы «Англетер» писал:

«Непрактичный в жизни, легко возбудимый, ненавидящий ложь и лицемерие, помимо огромного числа друзей и поклонников, своей прямотой он нажил себе явных и тайных врагов, без труда провоцировался на скандалы, оставаясь всегда неправым. Ему писали подмётные письма, грозили убийством, неоднократно покушались на его жизнь, тяжело избивали, обворовывали и грабили. Знающий цену своему творчеству, человек ранимый и «незащищённый», он тяжело переживал запреты на публикацию своих стихов, когда в это время бездарных поэтов печатали миллионными тиражами.
С. А. Есенин не мог оставаться равнодушным и давал решительный отпор литературным бездарям и авантюристам. Именно в его принципиальных оценках «творений» тогдашних поэтов и кроется главная причина его известных выступлений, прозванных почему-то скандалами. Его открыто травили, плели искусные интриги, распространяли сплетни. Наконец, он публично был объявлен антисемитом, что в то время являлось одним из самых тяжких преступлений».

Надо сказать, что многие литераторы новой волны не скрывали ненависти к русскому поэту Есенину.
Они открыто его травили, плели против него искусные интриги, распространяли сплетни, анекдоты, небылицы.
Его неоднократно били, объявляли антисемитом.
- Ну, какой я антисемит! - слёзно жаловался он своим постоянным прилипалам, любившим примазаться к его славе и одновременно за его счёт выпить и плотно закусить.- Евреек я люблю, они меня тоже. У меня дети евреи. Я такой же – антигрузин…
Но Есенин подвергался не только психологической травле.
Вдобавок его не оставляли в покое ещё и чекисты.
Поэт постоянно находился под их наблюдением и слежкой (начиная с 11 января 1920 года – после своего выступления в кафе «Домино», как поэт, «ищущий скандальных выступлений против Советской власти»).
Современники Есенина писали в воспоминаниях, что нередко приходилось с поэтом бегать по подворотням, путая следы, чтобы оторваться от «хвоста».
А всё потому, что Есенин позволял себе иметь своё мнение по любому вопросу. И не всегда оно было лестным для партийных аппаратчиков.
В отличие от многих он всегда высказывался вслух.
Скоро ему приклеили ярлык «врага Советской власти»
- Ты, что? На самом деле думаешь, что я контрреволюционер? - спрашивал он своего знакомого поэта В. Эрлиха. - Брось! Если бы я был контрреволюционером, я держал бы себя иначе! Просто я - дома. Понимаешь? У себя дома! И если мне что не нравится, я кричу! Это - моё право. Именно потому, что я дома. Белогвардейцу я не позволю говорить о Советской России то, что говорю сам. Это - моё, и этому я – судья!

На Есенина сфабриковано было 13 уголовных дел!

Как контрреволюционер, Есенин неоднократно сидел на Лубянке.

О первом своём заключении в эту тюрьму 4 декабря 1920 года он писал другу Иванову-Разумнику:

«Дорогой Разумник Васильевич!
Простите, ради бога, за то, что не смог Вам ответить на Ваше письмо и открытку. Так всё неожиданно и глупо вышло. Я уже собрался к 25 окт. выехать, и вдруг пришлось вместо Петербурга очутиться в тюрьме ВЧК. Это меня как-то огорошило, оскорбило, и мне долго пришлось выветриваться. Уж очень многое накопилось за эти 2 1/2 г., в которые мы с Вами не виделись. Я очень много раз порывался писать Вам, но наше безалаберное российское житие, похожее на постоялый двор, каждый раз выбивало перо из рук. Я удивляюсь, как ещё я мог написать столько стихов и поэм за это время. Конечно, перестроение внутреннее было велико. Я благодарен всему, что вытянуло моё нутро, положило в формы и дало ему язык. Но я потерял всё то, что радовало меня раньше от моего здоровья. Я стал гнилее. Вероятно, кое-что по этому поводу Вы уже слышали...»

Судя по письму, 25 октября 1920 года Есенин уже сидел на Лубянке. Письмо датировано 4 декабря.
Получается, что поэт два с половиной месяца находился под стражей?

В журнале «Огонёк» (№ 10) за 1929 год был напечатан большой очерк чекиста Т. Самсонова под громким названием «Роман без вранья» + «Зойкина квартира».
Автор, восхищаясь своими решительными действиями, рассказывает, как арестовал Есенина и его спутников и отправил на Лубянку, где даже приказал сделать групповой снимок задержанных.
А было это в 1921 году.
Значит, это был уже 2-й «визит» поэта на Лубянку…

В 1922-1923 годах больше года Сергей Есенин путешествовал по Европе и Америке.

По возвращении в Москву Есенин развил бурную деятельность:
- стал хлопотать об образовании издательства, где бы печатали произведения российских писателей и поэтов,
- подписывал коллективные письма в правительство,
- объединял вокруг себя крестьянских поэтов.
И тогда же - летом 1923 года состоялась встреча Есенина и Троцкого.
Надо сказать, что Лев Троцкий всерьёз интересовался поэтом. И стремился его приручить. Он «опекал» и «присматривал» за ним с помощью своего подручного – чекиста Якова Блюмкина и своего сына Льва Седова.

Наталья Сидорина в книге «Златоглавый. Тайны жизни и гибели Сергея Есенина» пишет:

«О чём поэт и трибун революции говорили в Кремле в августе 1923 года, в подробностях мы никогда не узнаем. Видимо, трибун предпринял последнюю попытку образумить непокорного поэта и даже предложил крупную сумму денег на издательские нужды. Если только Есенин не преувеличивает всё это в письме к Изадоре Дункан, написанном 20 августа, пытаясь под благовидным предлогом вырваться из общества прославленной танцовщицы.
О готовности Троцкого дать Есенину на определённых условиях деньги для издания крестьянского журнала рассказывает в своих воспоминаниях (очевидно, со слов Блюмкина или по слухам) Матвей Ройзман и тут же замечает, что Есенин отказался прямо в кабинете, к неудовольствию Блюмкина, организатора встречи.
Так или иначе, но за этой кремлёвской беседой последовали события, которые круто изменили отношение к Есенину со стороны власть имущих и, прежде всего, Троцкого, о чём свидетельствуют документы Секретного отдела ГПУ. Пружина сжималась».

И вот, начиная с сентября 1923 года, Есенина, то и дело, задерживали работники милиции.
Его не раз доставляли в приёмный покой Московского уголовного розыска.
Предъявляли ему обвинение в хулиганстве и подстрекательстве к погромным действиям.
И ведь что интересно.
«Пострадавшие» от Есенина люди приходили в ближайшее отделение милиции или звали постового милиционера и требовали привлечь поэта к уголовной ответственности, проявляя хорошую юридическую подготовку. Они даже называли статьи Уголовного кодекса, по которым Есенина следовало судить.
И во всех случаях задержание проходило чётко по одному и тому же сценарию - Есенин всегда оказывался в состоянии опьянения. Словно кто-то только и ждал того часа, того момента, когда он выйдет на улицу после пирушки.
Как правило, инцидент начинался с пустяка. Кто-то делал Есенину замечание. Тот взрывался. Звали милиционера. Блюститель порядка с помощью дворников силой тащил Есенина в отделение. Задержанный, естественно, сопротивлялся, называл стражей порядка взяточниками, продажными шкурами и т. п.
Потом в деле появлялись рапорты представителей власти об угрозах со стороны поэта, об оскорблении им рабоче-крестьянской милиции.
Во всех случаях с Есениным были и другие лица.
К примеру, поэты А. Ганин, И. Приблудный, А. Мариенгоф и другие.
Но их не только не задерживали, но даже и не допрашивали...

Александр Меликсетян, кандидат педагогических наук:

«Присмотритеь к последним месяцам жизни поэта – сплошное преследование и бесконечные провокации. Такое впечатление, что по пятам идут, ловят на чём угодно. Окружение Есенина теперь составляют служивые люди. Вернее, он оказывается в их окружении…
Всё время держали его на мушке…»

20 ноября 1923 года поэты Сергей Есенин, Алексей Ганин, Сергей Клычков и Пётр Орешин зашли в столовую на Мясницкой улице.
Они купили пива и обсуждали издательские дела и предстоящее вечером заседание в Союзе поэтов. Если Есенин ещё имел кое-какие средства для существования, то Ганин, Клычков и Орешин влачили нищенский образ жизни. И, естественно, не могли по этому поводу ликовать.
А за соседским столиком устроился человек в кожанке. Это был ответственный контролёр Московского союза потребительских обществ Марк Родкин.
Под влиянием спиртного языки у поэтов развязались. И они стали язвительно прохаживаться по поводу нынешней власти, особо акцентируя при этом внимание на национальности самых известных большевистских руководителей.
Родкин сделал им замечание.
На что Есенин посоветовал Орешкину: «Дай ему в ухо пивом!»
М. В. Родкин выбежал на улицу, вызвал работников милиции и обвинил поэтов в антисемитских разговорах и оскорблении вождя Троцкого.
Есенин обозвал того «жидовской мордой».
Поэтов арестовали.
Друзья продолжили куролесить и в отделении милиции.
Там они, по словам Родкина, «запели в искажённой форме с ударением на «р», подражая еврейскому акценту: «Вышли мы все из нагода, дети семьи тгудовой…»
Так появилось известное «дело четырёх» - «Дело №2037».
Поэты обвинялись «в ведении антисемитской агитации, направленной к возбуждению национальной розни, т. е. в преступном действии, предусмотренном ст. 83 Уголовного кодекса».
В это же время на страницах печати развернули бешеную травлю. Хотя дело, как отмечал поэт Саша Красный (Александр Давыдович Брянский), было «пустое».
Поэта обвиняли во всех мирских грехах. Каждый божий день в газетах и журналах обязательно печатались 3-5 статьи. В них требовали самого сурового приговора поэту.
Возглавили эту травлю:
- Лев Сосновский (бывший уголовник, партийный публицист, сторонник Троцкого, один из организаторов расстрела царской семьи) и
- Борис Волин (организатор массовых расстрелов крестьян в Вологодской, Брянской и Орловской губерниях).
Оба они были редакторами московских газет и журналов.
По свидетельству этого Саши Красного, Есенин в те дни говорил: «Меня хотят уничтожить».
Несмотря на клеветническую кампанию, поднятую газетами против Есенина с требованием сурового наказания поэта, через несколько дней всех четверых освободили. И дело кончилось товарищеским судом.
Он состоялся 10 декабря 1923 года в Доме печати при активном участии Л. С. Сосновского.
Поэтам вменялось в вину «антисоциальное, хулиганское, черносотенное поведение».
В итоге 4 поэта отделались «общественным порицанием».
Однако мнение о Есенине как антисемите укоренилось в сознании общественности, внимательно следившей за процессом.
А газеты продолжали травлю Есенина.
Ежедневно печатались статьи, заметки, фельетоны.
Их авторы требовали отмены решения товарищеского суда и строгого наказания антисемита.
Поэту был объявлен бойкот. Его не принимали в редакциях и издательствах.
У народа начали формировать мнение, что Есенин – «хулиган, пьяница, подкулачник»…
Особое усердие в травле поэта проявляли «пролеткультовцы», вдохновляемые наркомом просвещения Луначарским, Троцким, Бухариным.

Неоднократно «высеченный» газетами «пьяница и хулиган» написал вскоре после товарищеского суда в статье «Россияне»:

«Не было омерзительнее и паскуднее времени в литературной жизни, чем время, в которое мы живём. Тяжёлое за эти годы состояние государства в международной схватке за свою независимость случайными обстоятельствами выдвинуло на арену литературы революционных фельдфебелей, которые имеют заслуги перед пролетариатом, но ничуть не перед искусством.
Выработав себе точку зрения общего фронта, где всякий туман может казаться для близоруких глаз за опасное войско, эти типы развили и укрепили в литературе пришибеевские нравы.
- Рр-а-сходись, - мол, так твою, так-то. Где это написано, чтоб собирались по вечерам и песни пели?
Некоторые типы, находясь в такой блаженной одури и упоённые тем, что на скотном дворе и хавронья сходит за царицу, дошли до того, что и впрямь стали отстаивать точку зрения скотного двора.
Сие относится к тому типу, который часто подписывается фамилией Сосновский.
Маленький, картофельный журналистик, пользуясь поблажками милостивых вождей пролетариата и имеющий столь же близкое отношение к литературе, как звезда небесная к подошве его сапога, трубит почти около семи лет всё об одном и том же, что русская современная литература контрреволюционна и что личности попутчиков подлежат весьма большому сомнению…».

С 26 ноября 1923 года поэт разыскивался Народным судом Краснопресненского района, потому как судья Комиссаров вынес постановление об его аресте.
Поэту вменялись в вину:
- публичное оскорбление отдельных представителей власти при исполнении ими своих служебных обязанностей,
- контрреволюционные действия и
- хулиганство.
Работники ГПУ и милиции по всей Москве разыскивают Есенина.
Он же, не имея своей комнаты, ночует у разных друзей.
Однако арестовать Есенина сотрудники ГПУ не смогли…

17 декабря 1923 года Есенин был вынужден скрыться от разнузданной клеветы и наветов в профилакторий (Большая Полянка, 52).
Находился там он до конца января 1924-го.
Одно за другим против поэта возбуждается ещё несколько уголовных дел.
Его пытаются судить, но он на заседания не является.

13 февраля 1924 года он на «Скорой помощи» был доставлен в хирургическое отделение Шереметьевской больницы (сейчас Институт им. Склифосовского).
Поэт шёл или ехал на извозчике, у него слетела шляпа. Он хотел её подхватить, поскользнулся, упал на оконное стекло и глубоко порезал руку.
Именно здесь, на больничной койке, он написал свое знаменитое «Письмо матери». А слова: «Пишут мне, что ты, тая тревогу...» написаны им потому, что первые дни состояние поэта у врачей вызывало опасения, и они никого к нему не пускали. Родные и друзья, приходившие в больницу, писали ему записки.
От лечащего врача Есенин узнал тайну: за ним приходили сотрудники ГПУ и милиции, имеется постановление на арест.
Врач отказался выдать людям в кожаных тужурках тяжелораненого Есенина, заявив, что тот в критическом состоянии и не может ходить. С врача чекистами было получено обязательство, что о времени выписки поэта он сообщит в милицию.
Нужно было срочно что-то предпринимать.
Чтобы не подводить врача, друзья перевели Есенина для дальнейшего лечения в Кремлёвскую больницу.
Оттуда он через три дня выписался и перешёл на нелегальное положение.
При бытовавшей тогда системе осведомительства и шпионства разыскать в Москве Есенина не составляло для доблестных чекистов большого труда.
На этот раз поэта спас П. Б. Ганнушкин - известный психиатр, лечивший некоторых пролетарских вождей и потому имевший большой авторитет в обществе. Не имея на то формального права, он дал Есенину справку, что тот страдает тяжёлым психическим заболеванием. И поэта на время оставили в покое.
До сентября 1924 года Есенин ездил по городам страны, на несколько дней появляясь в Москве и снова исчезая…

Стремясь скрыться от преследования властей, 3 сентября 1924 года Есенин неожиданно для всех, даже самых близких и родных, уезжает из Москвы в Баку.
Едет туда, ни с кем предварительно не договариваясь.
Зачем?
Почему так спешно?
Совершенно ясно, что он сбежал от смертельной опасности, которая на него надвигалась.
Правда, и на Кавказе ему не было покоя.
Приехав в Баку примерно 6-7 сентября, он столкнулся в гостинице «Новая Европа» с Яковом Блюмкиным.
Это был известный провокатор, убийца немецкого посла Мирбаха. Пользуясь покровительством Троцкого и других вождей, Блюмкин мог совершить любое злодеяние.
Здесь он поднял пистолет на Есенина.
Блюмкина еле успокоили.
Поэт, зная, что тому сходят с рук любые преступления, бросив вещи, сбежал в Тифлис.
20 сентября он вернулся в Баку, обзаводясь пистолетом и готовым за себя постоять.
Поэта взял под свою защиту главный редактор газеты «Бакинский рабочий» и секретарь партии большевиков Азербайджана П. И. Чагин. Есенин постоянно находился под охраной.
На Кавказе он пробыл до конца февраля 1925 года.
И 1 марта 1925 года вернулся в Москву. Но не пробыл в столице и месяца.
27 марта Есенин неожиданно для всех снова «укатил в Баку».

Что же заставило Есенина опять оставить столицу, где у него было много дел с изданием новых стихов?

А связано это было с делом поэта Алексея Ганина.
Тот ненавидел руководителей партии большевиков и частенько заявлял, что большевистская власть, будучи враждебна крестьянству, скоро падёт. И что на смену ей придёт некое «новое правительство». Как-то он заявил Есенину, что такое правительство уже сформировано. Предложил ему пост министра народного образования. И даже внёс фамилию Сергея Есенина в предполагаемый список министров нового правительства.
Узнав об этом, Есенин вспылил, потребовал вычеркнуть свою фамилию и посоветовал подобными делами не заниматься.
Ганин тут же, на столике в кафе вместо него вписал 18-летнего поэта Ивана Приблудного.
Вместе со своими единомышленниками Ганин написал программу спасения России от «ига еврейского интернационала», выдвинув идею «Великого Земского собора» и очищения страны от «поработивших её захватчиков», под каковыми, естественно, подразумевались евреи.
Рискованное поведение Ганина раздражало любовницу и секретаря Есенина – Галину Бениславскую. Та опасалась, что он подставит под удар её кумира. Не исключено, что, являясь информатором ОГПУ, она и снабдила чекистов компроматом.
11 ноября 1924 года Ганина арестовали в Москве, в Староконюшенном переулке, дом 33, квартира 3. Арестовали как руководителя «Ордена русских фашистов».
Во время следствия Ганин потерял рассудок и был помещён на обследование в Институт имени Сербского.
На 27 марта 1925 года было назначено заседание коллегии ГПУ по делу А. Ганина и его друзей.
Психиатры признали поэта Алексея Ганина душевнобольным, невменяемым.
Однако, несмотря на это, его приговорили к расстрелу.
И 30 марта приговор привели в исполнение…

Кто-то предупредил Есенина, или он сам узрел опасность и скрылся на Кавказе?

Наталья Сидорина:

«Кто успел предупредить Есенина? Возможно, Галина Бениславская, связанная с ВЧК. В то время она ещё пыталась вызволять Есенина: его роман с Соней Толстой только начинался (они познакомились 5 марта), и все его литературные дела вела она, Галина Бениславская, терпеливо снося его невнимание к ней и, вместе с тем, не теряя надежд. Правда, у неё уже появился новый интересный знакомый, сын Троцкого Лев Седой».

Есенин оказался на Кавказе.
Но чекисты, конечно, не забыли, какая дружба связывала его с Ганиным…
Надо сказать, что в глазах многих чекистов и видных партийцев Есенин был личностью не только неблагонадёжной, но и политически опасной. Он считался «попутчиком», человеком, относившимся к Советской власти довольно критично.
Не случайно в одном из стихотворений он сообщал:
Отдам всю душу октябрю и маю,
Но только лиры милой не отдам.
К тому же, поэт не раз негативно высказывался по адресу Троцкого, Зиновьева, Каменева. Не поминал Есенин только Сталина.
На фоне обостряющейся внутрипартийной борьбы его непредсказуемая лира могла стать довольно опасной.

Дмитрий Митюрин в очерке «Лиры милой не отдам…» пишет:

«…Работавшие на Троцкого-Зиновьева-Каменева сотрудники спецслужб могли сделать относительно Есенина только крайне негативные прогнозы. А поскольку при определённых условиях внутрипартийная борьба могла выплеснуться на улицы, возникал вопрос, как поведут себя в такой ситуации поэты, которые в России, как известно, больше, чем поэты? И как поведёт себя самый известный из поэтов – Есенин? Не бросит ли он облачённый в более изящную форму клич «Бей жидов, спасай Россию»? Прогноз получался крайне негативным, а значит, мотив для политического убийства вырисовывается вполне достаточный».

Так что у Есенина были все основания держаться от Москвы подальше.
В начале апреля 1925 года в Батуми на него было совершено нападение неизвестных лиц.

В своих письмах к Бениславской он писал:

«Я в Баку... не писал, потому что болен... Нас ограбили бандиты (при Вардине)... Когда я очутился без пальто, я очень простудился».

Во втором письме он писал, что его болезнь - это «результат батумской простуды».

В июне 1925 года Есенин вернулся в Москву.
Но жил в столице мало, постоянно выезжая на родину в Константинове, к своим друзьям и знакомым в Подмосковье.
Есенин метался по стране, зная, что в любой момент его могут либо арестовать, либо убить из-за угла.

Поэт Николай Асеев писал:

«Он стал оглядываться подозрительно и жутко. И наклонясь через стол ко мне, зашептал о том, что за ним следят, что ему одному нельзя оставаться ни минуты, ну да он-де тоже не промах – и, ударяя себя по карману, начал уверять, что у него всегда с собой «собачка», что он живым в руки не дастся и т. д.».

Кто не знает, «собачкой» называли браунинг.

В это время произошёл разрыв поэта с Бениславской.
Он сблизился с Софьей Толстой.
И с ней 25 июля уехал в Баку.
Там много писал.
6 сентября он возвращался поездом в Москву.
Там случился скандал. Есенин хотел пройти в вагон-ресторан. Охранник ГПУ его не пускал. Ехавший в вагоне дипкурьер Альфред Рога сделал Есенину замечание. Поэт вспылил, грубо ответил. В конфликт вступил другой пассажир - Юрий Левит (близкий знакомый всесильного Льва Каменева). Есенин повернулся к нему и двумя словами оскорбил его национальность.
Рога и Левит через канцелярию наркомата по иностранным делам подали на поэта в суд, требуя «возмездия». Секретарь суда В. Гольдберг строчила Есенину грозные предписания. С него взяли подписку о невыезде. Положение Есенина становилось угрожающим.
Против Есенина было возбуждено очередное уголовное дело.
Над ним опять нависла угроза ареста и суда.
Есенин запил…

Выход из сложного положения подсказали сёстры поэта Катя и Шура - «спрятаться» в клинике Московского университета.
Софья Толстая договорилась с профессором П. Б. Ганнушкиным о госпитализации поэта.
Сам поэт долго не соглашался.
Однако всё-таки был вынужден 26 ноября 1925 года лечь в психиатрическую клинику («психов не судят»).
Опекал его здесь профессор Пётр Ганнушкин, оберегая его от судебных исполнителей и всех тех, кто стремился, во что бы то ни стало, «упечь» его в тюрьму.
Он даже выдал ему для этого удостоверение:

«Удостоверение
Контора психиатрической клиники сим удостоверяет, что больной Есенин С. А. находится на излечении в психиатрической клинике с 26 ноября с. г. и по настоящее время; по состоянию своего здоровья не может быть допрошен на суде.
Ассистент клиники Ганнушкин».

Чекисты приходили в клинику, чтобы арестовать Есенина, но врачи его не выдали.

Эдуард Хлысталов:

«Почувствовав себя в безопасности, поэт начал активно работать. Строгий режим, забота врачей, регулярное питание благоприятно сказались на его здоровье. Посещавшие Есенина в клинике друзья и знакомые отмечали отличный внешний вид поэта, остроумие и высокий душевный настрой.
С первого дня Есенина полюбили все сотрудники клиники. Известный по газетам пьяница, антисемит, хулиган и коварный соблазнитель женских сердец на самом деле оказался совсем другим: скромным, по-детски застенчивым, доброжелательным и постоянно улыбчивым. Никакого высокомерия, самолюбования на самом деле не было».

В клинике Есенин написал 15 стихотворений. В том числе и такие шедевры, как: «Клён ты мой опавший, клён заледенелый…», «Ты меня не любишь, не жалеешь...», «Кто я? Что я? Только лишь мечтатель…» и др.
По условию поэт должен был лечиться два месяца.
Однако вскоре он почувствовал опасность для своей жизни и принял решение при удобном случае уйти из больницы.
21 декабря Есенин смог выйти из клиники и больше в неё не вернулся.
Лечащий врач Аронсон ездил по родственникам и знакомым, и просил их уговорить поэта возвратиться обратно.
22 и 23 декабря Есенин ходил по издательствам. Навестил А. Р. Изряднову и сына Георгия (Юрия), дочь Татьяну и бывшую жену Зинаиду Райх.
Ночью он уехал в Ленинград.
Об этом знали всего несколько человек. Он всегда тщательно скрывал от всех, куда уезжает.
Доверился на этот раз только Василию Наседкину.
Его знал ещё по совместной учёбе до революции в народном университете имени Шанявского. К тому же Наседкин стал его родственником, вступив в брак с сестрой - Екатериной Есениной. Перед поездкой Есенин не успел получить гонорар и попросил Наседкина прислать ему деньги по адресу ленинградского поэта В. Эрлиха.

Утром 24 декабря Есенин прибыл в Ленинград.
На вокзале он нанял извозчика и с вещами приехал к Вольфу Эрлиху.
Тот устроил его не в квартиру, а в гостиницу «Англетер» в номер пять на втором этаже. Эта гостиница предназначалась для ответственных лиц, чекистов, военных и партийных работников. Человек со стороны в неё поселиться не мог.
Здесь Есенин намеревался жить постоянно и издавать литературный журнал.
Приехав в гостиницу, Есенин тут же собрал друзей и знакомых. В гостинице проживали супруги Устиновы. Георгия Устинова он знал давно, тот работал в ленинградской «Вечерней газете». Жена его - Елизавета - была моложе на 10 лет и не работала.
У Есенина постоянно было 8-10 человек.
Он читал новые стихи, рассказывал о своих творческих и жизненных планах.
Не скрывал, что лежал в психиатрической клинике.
Намеревался в Ленинграде начать выпуск литературного журнала, просил подыскать ему квартиру.
Говорил о том, что с Софьей Толстой он разошёлся. Но никакой трагедии в разрыве с ней он не видел.
К этому времени Есенин получал в Госиздате по 1000 рублей ежемесячно за собрание стихотворений. Тогда это были огромные деньги. Поступали гонорары из других редакций и издательств, т. е. материально поэт был обеспечен с достатком.
В Ленинграде он вёл трезвый образ жизни. По приезде он поставил друзьям две полбутылки шампанского, и в дальнейшем нет никаких сведений о том, что Есенин бывал пьян.
На столе постоянно кипел самовар. Поэт широко угощал друзей купленными в магазине деликатесами.
Следует отметить, что 27 декабря было Рождество, тогда ещё отмечаемое в русских семьях. По случаю этого праздника спиртные напитки не продавались. И был только один случай покупки дворником для Есенина и его компании пяти-шести бутылок пива.
Последние месяцы Есенин опасался убийства и постоянно держал около себя кого-нибудь.

В книге «Право на песнь» В. Эрлих писал:

«Есенин стоит на середине комнаты, расставив ноги, и мнёт папиросу. - Я не могу! Ты понимаешь? Ты друг мне или нет? Друг? Так вот! Я хочу, чтобы мы спали в одной комнате. Не понимаешь? Господи! Я тебе в сотый раз говорю, что меня хотят убить! Я, как зверь, чувствую это! Ну, говори! Согласен? - Согласен. – Ну, вот и ладно! - Он совершенно трезв. ...Двухместное купе. Готовимся ко сну. - Да! Я забыл тебе сказать! А ведь я был прав! - Что такое? - А насчёт того, что меня убить хотели. А знаешь кто? Нынче, когда прощались, сам сказал: «Я,- говорит,- Сергей Александрович, два раза к вашей комнате подбирался! Счастье ваше, что не один вы были, а то бы зарезал!» - Да за что он тебя? - А, так! Ерунда! Ну, спи спокойно».

По просьбе Есенина в гостинице первые две ночи у него в номере оставался ночевать Вольф Эрлих. Возможно, ночевал и третью.
Своё пребывание в Ленинграде поэт не афишировал. Многие из знакомых и даже старых приятелей не знали о нахождении его в Ленинграде.
В номере поэт сочинял стихи, читал их Устинову, Эрлиху, был полон жажды работать.
Елизавета Устинова вспомнила, что поэт ходил к портье и приказал ему никого к нему не пускать: он кого-то опасался из Москвы.
27 декабря - в воскресенье - Есенин утром принял ванну.
В присутствии Е. Устиновой он передал В. Эрлиху листок. Когда Устинова попросила разрешения прочитать, Есенин не разрешил. По мнению Елизаветы и по утверждению Эрлиха, на листке было кровью написано стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья...» Устиновой Есенин сказал, что в номере не было чернил, и он написал стихи кровью. Показал ей кисть руки, где она увидела свежие царапины.
Примерно с двух часов в номере Есенина организовали праздничный стол. Ели приготовленного гуся, пили чай. Спиртных напитков не было.
В номере присутствовали: Эрлих, Ушаковы, писатель Измайлов, Устиновы, художник Мансуров. Ненадолго заходил поэт Иван Приблудный.
И никто не заметил каких-либо психических отклонений у Есенина, способных склонить его к самоубийству.
К шести часам вечера остались втроём: Есенин, Ушаков и Эрлих.
По свидетельству Эрлиха, в восемь вечера он ушёл домой (ул. Некрасова, дом 29, кв. 8). И не оставался ночевать у Есенина потому, что утром должен был пойти на приём к врачу и получить деньги для Есенина. В номере оставались Есенин и Ушаков.
Дойдя до Невского проспекта, Эрлих якобы вспомнил, что забыл портфель, где находилась доверенность. Он возвратился обратно в гостиницу и прошёл в номер к Есенину. Ушакова уже не было.

Вольф Эрлих:

«С Невского я вернулся вторично: забыл портфель. Есенин сидел у стола спокойный, без пиджака, накинув шубу, и просматривал старые стихи. На столе была развёрнута папка. Простились вторично».

Эрлих взял портфель и ушёл.
В газетах сообщали, что поэт около десяти часов вечера спускался к портье и просил к себе никого не пускать...
Вот и всё, что известно о последних часах жизни Есенина…

Утром 28 декабря Е. Устинова пришла к номеру Есенина и постучала в дверь. Ответа не было. Она стала настойчиво стучать, никто не отзывался.
Через какое-то время подошёл В. Эрлих. Стали стучать вдвоём.
Почувствовав недоброе, Елизавета обратилась к управляющему гостиницей В. М. Назарову. Тот, изрядно повозившись, открыл замок и, не заглядывая в номер, ушёл.
Устинова и Эрлих вошли, ничего подозрительного не заметив. Устинова прошла по комнате. Вольф положил пальто на кушетку. Устинова подняла голову вверх и увидела подвешенный труп поэта...
Они быстро вышли.
Назаров позвонил в отделение милиции.

Из показания управляющего гостиницей В. М. Назарова:

«…Я, гражданин Назаров В. М., пришёл около 10 утра в гостиницу, после десяти утра, вернее половины одиннадцатого пришла жена Устинова, проживающая в этой же гостинице в №130 и попросила ключ… Гражданка Устинова мне заявила, что она не может достучаться к жильцу гражданину Есенину. Открыв замок с большим усилием так как ключ торчал с внутренней стороны я пошёл. Не прошло и 2-х минут как гражданка Устинова и с пришедшим к ней гражданином Эрлихом догнали меня и хватаясь за голову в ужасе говорят, что пройдите в комнату №5. Войдя в комнату, я увидел гражданина Есенина висевшим в переднем правом углу на верёвке, привязанной к входящей трубе центрального отопления, я всех вывел из комнаты и сейчас же позвонил во 2-е отделение милиции с просьбой выслать представителя для составления протокола.
Больше ничего показать не могу, в чём и подписуюсь. В. Назаров».

Очень скоро на месте происшествия появился участковый надзиратель 2-го отделения милиции Николай Горбов.

И на свет появился первый документ, связанный со смертью Есенина:

«Акт о самоубийстве Есенина 28 декабря 1925 года составил участковый надзиратель 2-го отделения Ленинградской милиции Н. Горбов в присутствии управляющего гостиницей «Интернационал» тов. Назарова и понятых. Прибыв на место мною был обнаружен висевший на трубе центрального отопления мужчина в следующем виде: шея затянута была не мёртвой петлей, а только одной правой стороной шеи, лицо было обращено к трубе, и кистью правой руки захватился за трубу, труп висел под самым потолком и ноги были около 1 1/2 метров, около места, где обнаружен был повесившийся лежала опрокинутая тумба, а канделябр, стоящий на ней, лежал на полу. При снятии трупа с верёвки и при осмотре его было обнаружено на правой руке выше локтя с ладонной стороны порез, на левой руке на кисти царапины, под левым глазом синяк, одет в серые брюки, ночную белую рубашку, чёрные носки и чёрные лакированные туфли. По предъявленным документам повесившимся оказался Есенин Сергей Александрович, писатель, приехавший из Москвы 24 декабря 1925 года. Удостоверение ТЦ №42-8516, и доверенность на получение 640 рублей на имя Эрлиха».

В качестве понятых под этим «Актом» расписались поэт Всеволод Рождественский, критик П. Медведев, литератор М. Фроман.
Ниже имеется подпись В. Эрлиха. Она, видимо, была выполнена позже всех, когда он предъявил удостоверение и доверенность участковому надзирателю

Независимые исследователи (Хлысталов, Куняев и другие) обратили внимание на то, что акт осмотра места происшествия был составлен Н. Горбовым поверхностно, непрофессионально. И что с профессиональной точки зрения документ вызывает недоумение.
Во-первых. Н. Горбов обязан был составить не «акт», а «протокол» осмотра места происшествия.
Во-вторых, непременно указать время осмотра, фамилии и адрес понятых.
Осмотр следовало начинать обязательно в присутствии понятых, чтобы они потом подтвердили правильность записи в протоколе.
В-третьих, осмотр трупа Н. Горбов был обязан произвести с участием судебно-медицинского эксперта или, в крайнем случае, - врача.
В-четвёртых, место происшествия не было осмотрено должным образом: не описаны обстановка в номере, состояние замков двери и оконных запоров, наличие ключа в замочной скважине, труба отопления, на которой якобы повесился поэт, трупные изменения и прочее.
Не было указано, в каком состоянии находились вещи в номере: лежали они аккуратно или были разбросаны.
Ничего не ясно об одежде на теле покойного. Была она порвана, расстёгнута, спущена или находилась в нормальном и аккуратном состоянии. Наблюдались ли пятна крови или какие-то иные пятна на полу, столе, кровати. Каким предметом была порезана рука у трупа. Где поэт взял верёвку для повешения.
Следует отметить, что на месте происшествия был художник Сварог, который сделал моментальный рисунок тела поэта на полу гостиничного номера.
На рисунке отчётливо видно, что Есенин подвергался насилию, его одежда в беспорядке висела на частях тела. Перед фотографированием одежду привели в порядок.
В-пятых, на акте не указано время его составления. Нет также отметок о начале и окончании следственных действий.
В-шестых, участковый надзиратель не приобщил к делу вещественные доказательства (веревку, бритву, другие предметы).
В-седьмых, не написал о том, как попали в гостиничный номер лица, обнаружившие труп.
В-восьмых, Горбов упустил из виду многочисленные раны на теле убитого поэта (они хорошо видны на фотографии) и не стал выяснять их происхождение.
Не выяснил, при каких обстоятельствах у Есенина появился синяк под левым глазом. Видевшие поэта вечером Устиновы, Ушаков сообщили, что у поэта вечером синяка не было.
Быть может, перед смертью поэта избивали?
В-девятых, сам акт написан с орфографическими ошибками, а изложенные в нём факты отражены косным языком. Горбов же в своё время работал наборщиком в типографии, а затем политруком в войсках, поэтому можно допустить, что акт написан не им.

Любой специалист от криминалистики может сразу сказать, что на основании данного акта нельзя сделать заключение о самоубийстве.
К тому же трое понятых трупа в петле не видели. Участковый же вполне мог написать в акте всё что угодно.

Сомнительным кажется и акт медицинской экспертизы, составленный судебно-медицинским экспертом А. Г. Гиляревским:

«Акт вскрытия
29 декабря 1925 года в покойницком отделении Обуховской больницы было произведено вскрытие трупа гражданина Есенина Сергея Александровича.
Покойному 30 лет. Физическое развитие правильное, упитанность нормальная. Кожный покров бледный. Зрачки расширены равномерно. Отверстия носа свободные, губы сомкнутые. Кончик языка зажат между зубами. Половые органы отвечают норме, заднепроходное отверстие чистое. Нижние конечности имеют тёмно-фиолетовый цвет. На них имеются точечные кровоизлияния. В середине лба вдавленная вертикальная борозда длиной 4 см и шириной 1,2 см. Под левым глазом ссадина.
Над гортанью на шее имеется красная борозда. Она направлена слева вверх и заканчивается возле ушной раковины. Справа борозда идёт вверх к затылку. Ширина борозды соответствует диаметру гусиного пера. В нижней трети правого плеча наблюдается царапина на коже длиной 4 см. В нижней трети левого плеча имеется горизонтальная царапина и 3 вертикальных царапины. Длина каждой из них около 3 см. Других повреждений не обнаружено.
Череп повреждений не имеет. В месте вдавленной борозды на лбу наблюдается кровоподтёк. Вес мозга 1920 грамм, сосуды в норме. Мозговое вещество в местах разрезов блестит. Брюшные органы расположены правильно. Брюшина гладкая, кишечные петли имеют красный цвет. В пищеводе имеются следы пищевой смеси. В гортани и трахее наблюдается пенистая слизь. Лёгкие расположены в грудной клетке свободно. Размеры сердца соответствуют кулаку покойника. Клапаны и отверстия в норме.
В желудке обнаружено 300 грамм полужидкой пищевой смеси. От неё исходит слабый винный запах. Капсула селезёнки морщинистая. Печень тёмно-красная. Почки тёмно-красные. Почечный канал в норме.
Заключение
На основании данных вскрытия следует утверждать, что смерть Сергея Есенина наступила от асфиксии. Та возникла в результате сдавливания дыхательных путей через повешение. Обнаруженное на лбу вдавливание могло стать результатом давления при повешении. Тёмно-фиолетовый цвет нижних конечностей и точечные кровоподтёки на них указывают, что покойник очень долгое время находился в петле. Раны, имеющиеся на верхних конечностях, не представляют никакой опасности для жизни.
Подписи:
Судебно-медицинский эксперт Гиляревский.
Понятые – неразборчивые подписи».

Однако почему-то в этом акте указаны не все повреждения, имевшиеся на лице поэта.
Это подтверждает и фото Есенина, сохранившееся в Национальной публичной библиотеке в Петербурге в особом отделе. На этой фотографии отчётливо различимо пулевое отверстие во лбу поэта и след от удара под правым глазом. Удар этот мог быть нанесён рукояткой пистолета, который, к слову, имелся и у самого поэта.
Некоторые независимые исследователи считали, что данный акт вскрытия недостаточно объективен.

Евгений Черносвитов – судмедэксперт, психиатр:

«В акте о смерти не увязываются многие существенные детали. Они вызовут недоумение даже у студентов-медиков. К примеру, здесь явное несоответствие патологоанатомических данных исследования мозга и других внутренних органов. Состояние последних свидетельствует, что смерть наступила от асфиксии. Но при удушении обязателен отёк мозга. Гиляровский же (врач, производивший вскрытие) не находит ни одного признака отечности. Описанный им мозг может соответствовать смерти, наступившей, к примеру, от сердечно-сосудистой недостаточности или отравления…»

Эдуард Хлысталов:

«Не беря на себя право судить о качестве выводов Гиляревского, нельзя не высказать сомнения в том, что акт написан рукой Гиляревского. (В настоящее время акт частично разорван и как раз в самом важном месте на мелкие клочки, так что каждый исследователь может реконструировать его по своему усмотрению.) Во всяком случае, идентификация почерка не проводилась. Сомнение в подлинности акта вызвано следующим.
1) Акт написан на простом листе бумаги без каких-либо реквизитов, подтверждающих принадлежность документа к медицинскому учреждению. Он не имеет регистрационного номера, углового штампа, гербовой печати, подписи заведующего отделением больницы или бюро экспертиз.
2) Акт написан от руки, торопливо, со смазанными, не успевшими просохнуть чернилами. Столь важный документ (касающийся не только такого знаменитого человека, как Есенин, но и любого лица) судмедэксперт обязан был составить в двух и более экземплярах. Подлинник обычно отправляется дознавателю, а копия должна остаться в делах больницы.
3) Эксперт обязан был осмотреть труп, указать на наличие телесных повреждений и установить их причинную связь с наступлением смерти. У Есенина были многочисленные следы прежних падений. Подтвердив наличие под глазом небольшой ссадины, Гиляревский не указал механизма ее образования. Отметил наличие на лбу вдавленной борозды длиною около 4 сантиметров и шириною полтора сантиметра, но не описал состояние костей черепа. Сказал, что «давление на лбу могло произойти от давления при повешении», но не установил, прижизненное это повреждение или посмертное. И самое главное не указал, могло ли это «вдавление» вызвать смерть поэта или способствовать ей и не образовалось ли оно от удара твердым предметом...
4) Выводы в акте не учитывают полной картины случившегося, в частности, ничего не говорится о потере крови погибшим.
5) Судмедэксперт отмечает, что «покойный в повешенном состоянии находился продолжительное время», а сколько часов, не указывает».

«Вероятность безалаберного отношения властей к смерти неоднозначной фигуры, как Есенин, я исключаю полностью, значит, набор оплошностей и неувязок в ходе дознания был заведомо инспирирован. Для чего? Ответ возможен один: чтобы скрыть причину и обстоятельства гибели поэта.
До сих пор вызывают сомнения следственные действия.
Смущало то, что следствие закончилось очень быстро. Акты и несколько протоколов дознаний - и это всё.
Отсутствовал протокол с описанием места происшествия.
Не был проведён следственный эксперимент.
В январе 1926 года следствие не пополнилось ни одним документом и было прекращено…»

Многие годы с подачи властей, так и не проведших детального расследования обстоятельств смерти, считалось, что поэт покончил жизнь самоубийством.
Сомневались в этом лишь близкие друзья Есенина. Но из-за сложной политической ситуации в СССР и 13-ти уголовных дел, заведённых на скандального поэта, они не отважились публично оспаривать официальную версию.

И сегодня официальная версия, та, что приводится в энциклопедиях, прежняя – речь идёт о самоубийстве.
Таковой она была в советские времена.
Такой остаётся и сейчас…

Но многие склонны считать, что поэт был злодейски убит.
Что состоялась безжалостная расправа.
И что все последовавшие за этим события, ни что иное, как планомерная акция. Причём, не только по «заметанию следов» преступления, но и по исключению Есенина из советской литературы, всяческая компрометация его образа и имени.
Ведь, как мы знаем, позже поэзия Есенина была запрещена, а имя его было приказано забыть.
За чтение стихов поэта полагалась 58-я статья (статья в Уголовном кодексе РСФСР, вступившая в силу с 25 февраля 1927 для противодействия контрреволюционной деятельности). И её получали.
Считалось, что советскому народу упадническая поэзия вредна – и кампания борьбы с «есенинщиной» продолжалась не одно десятилетие...

Хотел бы привести несколько высказываний современников Есенина.

А) 30 декабря 1925 года ленинградская «Красная газета» в вечернем выпуске опубликовала статью (некролог) Бориса Лавренёва «Памяти Есенина».
Он был 28 декабря в «Интернационале»-«Англетере» и видел мёртвого Есенина. А накануне поздно вечером столкнулся у Михаила Фромана с вездесущим имажинисом Вовой Эрлихом.
Статья эта была с подзаголовком: «Казнённый дегенератами».
И с эпиграфом: «И вы не смоете всей вашей чёрной кровью поэта праведную кровь».

А завершалась статья так:

«И мой нравственный долг предписывает мне сказать раз в жизни обнажённую правду и назвать палачей и убийц - палачами и убийцами, чёрная кровь которых не смоет кровяного пятна на рубашке замученного поэта».

Б) Художник Василий Сварог одним из немногих видел ещё неприбранный труп Есенина.
Именно он сделал рисунок мёртвого Есенина ещё без грима.

Вот что он рассказывал в 1927 году:

«Мне кажется, этот Эрлих что-то ему подсыпал на ночь, ну… может быть, и не яд, но сильное снотворное. Не зря же он «забыл» свой портфель в номере Есенина. И домой он «спать» не ходил – с запиской Есенина в кармане. Он крутился не зря всё время неподалёку, наверное, вся их компания сидела и выжидала свой час в соседних номерах. Обстановка была нервозная, в Москве шёл съезд, в «Англетере» всю ночь ходили люди в кожанках. Есенина спешили убить, поэтому всё было так неуклюже, и осталось много следов. Перепуганный дворник, который нёс дрова и не вошёл в номер, услышал, что происходит, кинулся звонить коменданту гостиницы Назарову. А где теперь этот дворник?..
Сначала была «удавка» – правой рукой Есенин пытался ослабить её, так рука и закоченела в судороге. Голова была на подлокотнике дивана, когда Есенина ударили выше переносицы рукояткой нагана. Потом его закатали в ковёр и хотели спустить с балкона, за углом ждала машина. Легче было похитить. Но балконная дверь не открывалась достаточно широко, оставили труп у балкона, на холоде. Пили, курили, вся эта грязь осталась… Почему я думаю, что закатали в ковёр? Когда рисовал, заметил множество мельчайших соринок на брюках и несколько в волосах... пытались выпрямить руку и полоснули бритвой «Жилетт» по сухожилию правой руки, эти порезы были видны... Сняли пиджак, помятый и порезанный, сунули ценные вещи в карманы и всё потом унесли... Очень спешили... Вешали второпях, уже глубокой ночью, и это было непросто на вертикальном стояке. Когда разбежались, остался Эрлих, чтобы что-то проверить и подготовить для версии о самоубийстве…»

В) Сразу же после гибели поэта его приятель Василий Князев – он провёл ночь в морге Обуховской больницы у тела Есенина - написал стихотворение.

Оно начинается следующей строфой:

В маленькой мертвецкой у окна
Золотая голова на плахе:
Полоса на шее не видна -
Только кровь чернеет на рубахе...

Г) Как рассказывала Екатерина Александровна – сестра поэта – своей дочери – Наталье Васильевне, её муж – Василий Наседкин, первое, что он сказал дома:
«На самоубийство не похоже. Такое впечатление, что мозги вылезли на лоб».
По словам Натальи Васильевны, её мама догадывалась об убийстве.
Августа Миклашевская также полагала, что Есенин был убит.
В том, что Есенин убит, не сомневался и Д. С. Куликов, юрист, ученик А. Ф. Кони, знавший Есенина.

Д) Эмигрантская газета «Слово», выходящая в Риге, 5 января 1926 года сообщила об убийстве Есенина.

Е) Ф. А. Морохов (профессор, патофизиолог) пишет:

«В доме, где я живу, проживала семья старых питерцев, которые рассказывали мне о том, что их родители работали в гостинице «Англетер», в то время называвшейся «Интернационал» и бывшей в ведении ГПУ. Их отец работал кучером, а мать уборщицей. Они рассказывали, что когда погиб Есенин, то все служащие гостиницы говорили об убийстве».

Ж) Актёр Анатолий Михайлов, который мальчиком принимал участие в похоронах Есенина, рассказывал, что об убийстве поэта в те дни в Москве говорили многие и при этом добавляли, что правду, как всегда, не обнародуют.

В своём стихотворении «Продолжается казнь» он пишет:

…Вчетвером навалились, терзали и резали,
А затем бездыханного вдели в петлю…

После гибели СССР и раскрытия архивов появилось множество публикаций, книг, документальных фильмов, которые проводят другую, неофициальную версию – Есенина убили.

Об этом пишут, к примеру:

А) Писатель Николай Астафьев в своей книге «Трагедия в «Англетере».

Б) Писатель Виктор Кузнецов в своей работе «Тайна гибели Есенина».

В) Следователь МУРа полковник Эдуард Александрович Хлысталов в своей книге «Тайна гостиницы Англетер».

Г) Писатель Сергей Куняев в своём очерке «Смерть поэта».

Д) Поэт Наталья Сидорина в своей книге «Златоглавый. Тайны жизни и гибели Сергея Есенина».

Е) Писатель Виталий Безруков в своём романе «Есенин».

Эту точку зрения разделяют также:
- Ф. А. Морохов (профессор, патофизиолог из Санкт-Петербурга),
- Е. В. Черносвитов (врач, судмедэксперт),
- Ю. П. Дубягин (криминалист), и другие.

В своём романе Виталий Безруков описал, как, на его взгляд, происходило убийство Есенина, назвав имя предполагаемого убийцы - поэта-чекиста Блюмкина - и заказчика - Троцкого.

Из романа Безрукова «Есенин»:

«...Эрлих торопливо схватил портфель и понял, что наган в нём: Есенин ничего не заподозрил... Есенин закрыл за ним дверь...
...Дверь отворилась, не скрипнув, петли, видать, смазали заранее, и в номер вошёл Блюмкин, за ним гэпэушник и тот подсадной «белый офицер», что был с Есениным в камере на Лубянке. Он запер дверь за собой. Увидал Блюмкина Есенин - сердце его зашлось в смертельной тоске. Крикнул он в отчаянье: «Чёрный человек! Чёрный человек!» - и швырнул в морду его гармонь русскую. Упал на пол Блюмкин. Бросился Есенин к чемодану, сунул руку, но нет там нагана! «Эх, Эрлих, иуда!..»
Двое других разом навалились на одного Есенина, усадили на стул, удавку на шею накинули. Хрипит Есенин, правой рукой вцепился в веревку. Вскочил Блюмкин... и наганом со всего маху рукояткой в лицо! Ещё! Ещё! Один бьёт, двое держат! Глаз вытек! Переносица проломлена! Обмяк поэт, затих».

А вот как описал убийство Есенина Сергей Куняев:

«…Дверь отворилась…
Сколько человек вошло в номер? Очевидно, этого мы никогда не узнаем. Однако убеждён, они подстерегали удобный момент, когда поэт один останется в номере. И этот момент настал.
Есенин сопротивлялся отчаянно. Удар в переносицу, очевидно, оглушил его. Истекая кровью, пытался вырваться из рук палачей. Но убийцы заранее обдумали свой план. Как-то поэт написал, что повесится «в зелёный вечер под окном». Не эта ли фраза подсказала преступникам план действия?
Чем они душили его, не пиджаком ли, который потом не нашли? И не потому ли трахея и гортань остались неповреждёнными, а язык был прикушен? Почему-то я уверен, что, когда убийцы подтаскивали поэта к трубе парового отопления и подвешивали на ремне от чемодана, он был ещё жив. Цеплялся рукой за трубу. Разжать его руку потом было невозможно. К утру она окостенела и долго не разгибалась.
Они наспех обыскали номер. Курили, бросая окурки прямо на пол. Рылись в его вещах. Искали какие-то рукописи. И часть их унесли с собой. Но не всё. Есенин, очевидно, предчувствовал возможность такого конца. И, как свидетельствует А. Изряднова, его первая жена, о которой никто не знал, уничтожил свои рукописи в её доме, где за ним наверняка не могли следить.
…Когда всё было кончено, они взяли ключ, заперли дверь и вставили его в замочную скважину. Потом ушли из номера. Каким образом? Очевидно, закрыли за собой дверь, захватив ключ с противоположной стороны «экстрактором» - инструментом, которым пользовались гостиничные воры…»

Вполне закономерно возникает вопрос:
Кому была выгодна смерть Сергея Есенина?

На эти вопросы десятки исследователей отвечают примерно одинаково.
И называют имя Льва Троцкого.
И утверждают, что Есенина убили. И что это не было «случайное» убийство.
Великий русский поэт попросту не мог не быть «ликвидированным», как говорили в те времена.
И вовсе не за свои «смелые» разговоры, многочисленные скандалы и дебоши…
А за стихи, которые он писал.
За стихи, где Есенин с ненавистью и презрением отзывался о некоторых главарях тогдашнего режима.
Надо сказать, что приняв Октябрьскую революцию, сначала Есенин поддерживал её. Однако, быстро понял, что это такое.

И уже в 1919 году в своей поэме «Кобыльи корабли» он написал:

Не просунет когтей лазурь
Из пургового кашля-смрада;
Облетает под ржанье бурь
Черепов златохвойный сад.
Слышите ль?
Слышите звонкий стук?
Это грабли зари по пущам.
Вёслами отрубленных рук
Вы гребётесь в страну грядущего.

Поэма Сергея Есенина «Страна негодяев» стала настоящим вызовом большевистской власти, в которой словами Номаха (Махно) поэт говорит:

Банды! Банды!
По всей стране.
Куда не вглядись, куда не пойди ты -
Видишь, как в пространстве,
На конях
И без коней,
Скачут и идут закостенелые бандиты.
Это все такие же Разуверившиеся, как я…
………………………….
А когда-то, когда-то…
Весёлым парнем,
До костей весь пропахший
Степной травой,
Я пришёл в этот город с пустыми руками,
Но зато с полным сердцем
И не пустой головой.
Я верил… я горел…
Я шёл с революцией,
Я думал, что братство - не мечта и не сон,
Что все во единое море сольются -
Все сонмы народов,
И рас, и племен.
………………………….
Пустая забава.
Одни разговоры!
Ну что же?
Ну что же мы взяли взамен?
Пришли те же жулики, те же воры
И вместе с революцией
Всех взяли в плен…

Один из главных героев этой поэмы – комиссар Чекистов (Лейбман), «гражданин из Веймара», прибывший в Россию, по его словам, «укрощать дураков и зверей».
В нём без труда угадывается могущественный «трибун революции» Лев (Лейба) Троцкий (он жил в эмиграции в городе Веймаре).

Рассуждая о России, Чекистов поучает:

А народ ваш сидит, бездельник,
И не хочет себе ж помочь.
Нет бездарней и лицемерной,
Чем ваш русский равнинный мужик!

Лев Давидович считал убийство оправданным средством утверждения коммунистической идеи:

«Мы должны превратить Россию в пустыню, населённую белыми неграми, которой мы дадим такую тиранию, которая не снилась никогда даже жителям Востока. Путём кровавых бань мы доведём русскую интеллигенцию до полного отупления, до идиотизма, до животного состояния...»

В этой есенинской поэме он так отзывается о русских:

Жили весь век свой нищими
И строили храмы божие…
Да я бы их давным-давно
Перестроил в места отхожие.

В «Стране негодяев» Есенин размазал на века Троцкого.
А такое «главный негодяй» вряд ли мог простить…

Наталья Сидорина:

«И с поэмой, и с материалами Секретного отдела ОГПУ Л. Д. Троцкий, видимо, был хорошо знаком, поскольку они затрагивали его лично. Приручить Есенина не удалось. Он заплатил неблагодарностью и за интерес к его творчеству, и за возможность печататься, и даже за такие услуги Блюмкина, как вызволение с Лубянки. Подобная неблагодарность и ведёт к «самоубийству».

Как-то в хмельной компании (дело было в Берлине) Есенин сказал писателю-эмигранту Роману Гулю:
«Не поеду в Москву, пока Россией правит Лейба Бронштейн. Он не должен править».
Услышавший эти слова информатор Главного политического управления поэт Глеб Алексеев передал их по назначению.

Троцкий о всех таких выпадах в свой адрес, безусловно, знал.
И как же он после этого мог относиться к Есенину?
А в те времена антисемитизм был в СССР уголовно наказуемым преступлением, за такие выпады вполне могли бы поставить к стенке. Любого другого и поставили бы.
Но знаменитого поэта решили убрать другим способом.
Троцкому-Чекистову никак не могла нравиться поэзия русского крестьянского поэта. Таких, как Есенин, он люто ненавидел и презирал.
Ведь не случайно же, что после пышных похорон стихи поэта были в СССР запрещены.
Врага Есенина не устраивала его чуждая Октябрю поэзия последних лет.
Об этом сам «Демон революции» и писал в «Правде»:
«Поэт погиб потому, что был не сроден революции».

Рязанский скандалист позволял себе резкие выпады против членов Политбюро ЦК РКП(б), характеризовал Гражданскую войну как «дикость подлую и злую», сгубившую тысячи прекраснейших талантов:

В них Пушкин,
Лермонтов,
Кольцов,
И наш Некрасов в них.
В них я.
В них даже Троцкий,
Ленин и Бухарин.
Не потому ль моею грустью
Веет стих,
Глядя на их
Невымытые хари.

Словом, «хари» помнили все и ничего не прощали.
Недаром Ленин называл Троцкого «Иудушкой», говорил о его «иезуитстве» и «утончённом вероломстве».
Есенин прекрасно понимал, что его ждет за такие стихи от «немытых харь» и писал, предчувствуя свою трагическую судьбу:

И первого
Меня повесить нужно,
Скрестив мне руки за спиной,
За то, что песней
Хриплой и недужной
Мешал я спать
Стране родной…

Жизнь моя, иль ты приснилась мне...
Владимир Ветров

28 декабря 1925 года в 10 часов 30 минут в пятом номере гостиницы «Интернационал» (бывшая «Англетер») «был обнаружен висевший на трубе центрального отопления мужчина. По предъявленным документам повесившимся оказался Есенин Сергей Александрович,
писатель…» (из «Акта осмотра места происшествия»).
Так закончил свой жизненный путь 30-летний русский поэт.

Самоубийство Есенина у его современников не вызвало никаких сомнений. Все, кто близко знал поэта, были исключительно единодушны – Сергей Александрович добровольно покинул бренный мир. Но прошло 60 лет, и на фоне антикоммунистической истерии как грибы после дождя стали появляться версии о злодейском убийстве Есенина «комиссарами в пыльных шлемах», причем одна забористей другой. На Руси не могут без того, чтобы не считать своих известных поэтов великомучениками, потому как «поэт в России больше, чем поэт».

Показанный по телевидению телефильм «Сергей Есенин» из той же оперы. Со слов Сергея Безрукова, сыгравшего в нем главную роль, цель фильма благородная – посмертно избавить Есенина от «позорного клейма висельника». Цель оправдывает средства, потому авторы фильма, пренебрегая историческими фактами, так все перекрутили, что начинаешь сомневаться в том, что они вообще знакомы с воспоминаниями знакомых поэта и внимательно читали самого Есенина.
Теперь без всякой политики и чекистской чертовщины – о самом певце «Москвы кабацкой» со слов его знакомых и его автобиографичных творений. Ведь «что касается остальных автобиографических сведений, они в моих стихах».

Главный недуг

Друзья и знакомые поэта сходятся во мнении, что алкоголизм Есенина и стал первейшей причиной его преждевременного ухода «в ту страну, где тишь и благодать».

Сам поэт, отвечая 5 декабря 1925 года на вопросы при заполнении амбулаторной карты, в графе «Алкоголь» ответил: «Много, с 24 лет». Там же рукой лечащего врача безжалостно выведено: «Delirium tremens. Белая горячка, halluc. (галлюцинации)».

В начале своей богемной жизни молодой здоровый организм рязанского парня справлялся с обязательными тусовочными возлияниями. Есенину даже удавалось организовывать «разгрузочные» дни. В 1921 году он с удовольствием отмечает в письме своему другу Анатолию Мариенгофу: «…так пить я уже не буду, а сегодня, например, даже совсем отказался, чтобы посмотреть на пьяного Гришку. Боже мой, какая это гадость, а я, вероятно, еще хуже бывал». Но надолго поэта не хватало. В последний год своей жизни Есенин стал, по выражению того же Мариенгофа, «человеком не больше одного часа в сутки. От первой, утренней, рюмки уже темнело сознание».

В 1922 году Сергей Александрович жалуется в письме своему поэтическому «наставнику» Клюеву: «Очень я устал, а последняя моя запойная болезнь совершенно меня сделала издерганным».

Будучи в Америке с супругой Айседорой Дункан, Есенин допивался до эпилептических припадков. Справедливости ради надо сказать, что не только от количества выпитого виски, но и от его качества. В то время Америку сотрясал «сухой закон», потому с утра приходилось принимать на грудь самогонные суррогаты. А. Дункан в газете «Геральд Трибьюн» писала, стараясь хоть как-то выгородить мужа и объяснить пьяные шабаши с битьем зеркал в отелях: «Приступы душевного расстройства, которыми страдает Есенин, происходят не только от алкоголя… а также отравления крови от употребления «запрещенного» американского виски, в чем я имею удостоверение одного знаменитого нью-йоркского врача, который лечил Есенина при подобных припадках в Нью-Йорке…».

О взаимоотношениях с властью

Адепты версии насильственной смерти поэта вовсю напирают на роковые конфликты Есенина с властями. Конфликты были, но лишь на почве кабацкого буйства поэта. Есенина 10 раз доставляли в милицию. Но не для того, чтобы пытать, а для «вытрезвления». Цитирую его собрата по перу В. Ходасевича, близко знавшего Есенина: «Относительно же Есенина был отдан в 1924 году приказ по милиции – доставлять в участок для вытрезвления и отпускать, не давая делу дальнейшего хода».

Власти довольно трогательно относились к певцу «Руси советской». Единственная поэма, которую с огромной натяжкой можно отнести к критической по отношению к властям – это «Страна негодяев». Там у Есенина присутствует герой по фамилии Лейбман с псевдонимом Чекистов. Если кто не знает, имя одного из вождей революции Троцкого-Бронштейна – Лейб. Разве этим совпадением можно было смертельно обидеть Лейба Давидовича? Есть и другие «страшные» словеса, которые произносит Махно (в поэме бандит Номах): «Стадо! Стадо! …Ваше равенство – обман и ложь. Для глупцов – хорошая приманка. Подлецам – порядочный улов». Но бандит и должен говорить страшилки, на то он и бандит. Вот и все диссидентство.

Зато сколько проникновенных строк Есенин излил на бумагу в пользу большевистских дел! А на смерть Ленина поэт откликнулся так, как может откликнуться только большой поэт-лирик: «И вот он умер… Того, кто спас нас, больше нет. А те, кого оставил он, страну в бушующем разливе должны заковывать в бетон».

Есенинская враждебность к большевикам – это миф. Конечно, по пьяной лавочке Сергей Александрович начинал фордыбачить и, бывало, произносил всякое непотребство, но к его кабацкому фрондерству власти относились снисходительно. Если бы он являл опасность для властей, его бы запросто обвинили в каком-нибудь заговоре и шлепнули бы, как, например, поэта Николая Гумилева.

Есенин был на короткой ноге со многими чекистами. В частности, любил таскать за собой по вечеринкам известного чекиста-мокрушника Якова Блюмкина, порешившего летом 1918 года самого германского посла. Есенин, по словам Ходасевича, для куража мог предложить честной компании съездить посмотреть на расстрел «контры». «Я это вам через Блюмкина в одну минуту устрою», – вполне серьезно заявлял распалившийся поэт-лирик.

«Себя усопшего в гробу я вижу…»

На фоне развивающегося алкоголизма обострились некоторые черты характера, до того присутствовавшие в терпимых дозах. Есенин становился патологически обидчивым, им все чаще овладевали приступы черной меланхолии. В мае 1925 года, увидев поэта, прозаик А. Вронский сказал: «Впервые я остро почувствовал, что жить ему недолго и что он догорает».

Мания смерти в последний год буквально съела поэта. Исследователи его творчества отмечают «около 400 случаев упоминания смерти в произведениях С. Есенина, из них более трети приходится на последние два года, причем в половине этих стихов поэт говорит о своей смерти, о самоубийстве».

«Вот помру, тогда узнаете, кого потеряли. Вся Россия заплачет», – все чаще повторял поэт своим приятелям.

За два месяца до смерти в своей последней поэме «Черный человек» он напишет о себе: «Друг мой, друг мой, я очень и очень болен».

Немногим ранее Есенин выводил нетвердой рукой в своих стихах: «Одержимый тяжелой падучей, я душой стал, как желтый скелет».

Поэт и раньше пытался покончить с собой. Он ложился под колеса дачного поезда, в Баку бросался в нефтехранилище, резал стеклом вены. Но тогда с ним рядом находились друзья и трагедии удавалось избежать.

За три недели до трагической развязки друзьям поэта удалость положить его в московскую клинику под присмотр доктора Ганнушкина, большого почитателя таланта поэта. Цели было две – спасти поэта от судебного преследования (в сентябре Есенин в поезде учинил пьяный дебош с антисемитскими эскападами по адресу едущих с ним в одном вагоне кремлевских чиновников) и заодно подлечиться. О своем последнем лечении Есенин рассказывал Мариенгофу: «Мне очень здесь хорошо… только немного раздражает, что день и ночь горит синенькая лампочка… и еще – не позволяют закрывать дверь … Все боятся, что покончу самоубийством».

Стих-прощание «До свиданья, друг мой, до свиданья … В этой жизни умирать не ново, но и жить, конечно, не новей» написан Есениным кровью на блокнотном листе за сутки до своей трагической смерти.

Смерть поэта

Апологетов версии убийства Есенина вдохновляют ряд моментов в описании места трагедии и самого тела висельника. Ими утверждается, что Есенин, имея рост 1,68 м, не мог подвесить себя под потолком высотой более 4,5 метра, да еще на вертикальной трубе отопления. Далее любят указывать на вдавленную борозду на лобной части (она заметна даже на посмертных масках поэта), наличие темного пятна на верхнем веке правого глаза, согнутой руке, якобы обхватившей трубу, неповрежденные хрящи гортани, отсутствие «странгуляционной борозды» и многое другое по мелочи. В 1989 и 1992 годах были проведены две независимые судебно-медицинские экспертизы Минздрава РФ. Вердикт обеих абсолютно неутешителен для сторонников версии убийства. На все вопросы есть ответы.

Следственный эксперимент показал, что можно закрепить ремень (Есенин повесился на ремне от чемодана) и к свободному концу приложить нагрузку до 100 кг, при этом ремень не соскальзывает. Высота потолка гостиницы не 4,5 м, а всего 3,5 м. При наличии подставки 1,5 м (тумбочка такой высоты была обнаружена опрокинутой в номере гостиницы) и росте самоубийцы 1,68 м можно прочно закрепить узел под потолком.

Следствием установлено, что «вдавливание в мягких покровах лобной области образовалось в результате длительного контакта с цилиндрическим предметом (т.е. с трубой парового отопления), с предметом горячим …». Потому борозда сохранилась вплоть до похорон. Темное пятно на верхнем веке не след от пули, а пятно от «высыхания вершины кожной складки, сформировавшейся… при контакте лица с цилиндрическим предметом». Странгуляционная борозда хорошо просматривается даже на ретушированных снимках. Хрящи гортани не обязательно должны повреждаться при повешении, тем более когда петля не затянута, что имело место в случае с Есениным. Закрытие дыхательных путей при повешении не играет главной роли. Основное в таких случаях – пережатие сосудов шеи. При этом резко повышается внутричерепное давление, и человек почти мгновенно теряет способность координировать свои действия и освободиться от петли. Очень многие, решившие попугать близких самоповешением «понарошку», отправлялись в мир иной по-настоящему. Есенин, очевидно, инстинктивно пытался удержать себя в момент короткой агонии, ухватившись правой рукой за трубу. Так она у него и закоченела в согнутом положении.

Поделиться в социальных сетях!

28 декабря 1925 года в 5-м номере гостиницы "Интернационал" (бывш. "Англетер") было обнаружено висящее в петле веревки, привязанной к трубе парового отопления, тело Сергея Александровича Есенина. Официальная версия гласила, что поэт покончил жизнь самоубийством. Но чем больше проходит времени со дня смерти Есенина, тем страшнее, запутаннее, загадочнее становятся обстоятельства его гибели.

В средствах массовой информации появляются новые и новые версии о причине смерти поэта. Все они сводятся в основном к тому, что поэт не покончил жизнь самоубийством, а был убит.

ОСНОВАНИЕМ для версий служат главным образом воспоминания современников, осмысление политической обстановки в стране, изучение последних дней и часов жизни поэта. Огромное значение придается анализу документов - акта осмотра места происшествия, акта судебно-медицинского исследования тела, изучению посмертных фотографий и масок поэта. Авторы предлагаемых версий - поэты, журналисты, философы, педагоги, бывшие следственные работники. Но среди них нет профессионалов - криминалистов, судебных медиков, работников прокуратуры. "Как часто у нас бывает, труд по восстановлению истины взяли на себя энтузиасты, подвижники", - с гордостью замечает кандидат педагогических наук А. Меликсетян. Признавая безусловное право на журналистское, поэтическое и прочие расследования, считаю, что необходимы исследования и анализ всех документов и материалов, связанных с гибелью С. А. Есенина, а также оценка "версий" только с профессиональной точки зрения. Необходимо подчеркнуть, что цель этой статьи - не выяснение возможных причин "убийства" или "самоубийства" поэта, а установление причины смерти.

Вернемся к событиям, непосредственно предшествующим гибели Есенина. Для этого воспользуемся книгой известного есениноведа Ю. Прокушева. Автор пишет: "7 декабря Есенин отправил из Москвы ленинградскому поэту В. Эрлиху телеграмму: "Немедленно найди две-три комнаты. 20 числах переезжаю жить в Ленинград. Телеграфируй. Есенин". 21 декабря Есенин покидает московскую клинику. 24 декабря он в Ленинграде. Эрлих пока не успел найти для него и одной комнаты. Есенин решил поселиться в гостинице "Англетер". Ю. Прокушев продолжает: "25, 26, 27 декабря Есенин встречался со своими ленинградскими знакомыми и друзьями... На второй день после приезда пили чай, Есенин снова читал стихи, в том числе и "Черного человека". Говорил:

Снимем квартиру вместе с Жоржем (Г. А. Устиновым. - А. М.). Тетя Лиза (Е. А. Устинова) будет хозяйка. Возьмем у Ионова журнал. Работать буду. Ты знаешь, мы только праздники побездельничаем, а там - за работу", - вспоминал В. Эрлих. Казалось, ничто не предвещало беды.

И вдруг... Перед нами подлинник акта осмотра места происшествия, составленного 28 декабря 1925 года участковым надзирателем 2-го отделения ЛГМ М. Горбовым (здесь и далее стиль и пунктуация оригиналов сохранены): "...Обнаружен висящим на трубе центрального отопления мужчина в следующем виде, шея была затянута не мертвой петлей, а только правой стороной шеи, лицо обращено к трубе, и кисть правой руки захватили за трубу, труп висел под самым потолком и ноги были около 11/2 метров, около места, где обнаружен повесившийся, лежала опрокинутая тумба и канделябр, стоящий на ней, лежал на полу. По снятии трупа с веревки и при осмотре его было обнаружено на правой руке выше локтя с ладонной стороны порез, на левой руке на кисти царапины... По предъявленным документам повесившийся оказался Есенин Сергей Александрович, писатель".

Безусловно, с криминалистической точки зрения документ составлен на крайне низком профессиональном уровне: не описаны обстановка в номере, трупные изменения и пр.

Поэт В. Рождественский записал в этот день: "Пустой коридор одной из "гостиниц для приезжих". Дверь настежь. За круглым столом посередине милиция составляет протокол, а тут же на полу, прямо против дверей, лежит, вытянув ноги и запрокинув лицо, Сережа Есенин. Уже тускнеющие, но все еще золотые волосы разметались по грязному полу среди сора и растоптанных окурков..." Следовательно, после снятия из петли тело первоначально положили на пол, а не на диван, как утверждает ряд авторов. Эта деталь сыграет определенную роль при анализе версий адептов убийства поэта.

Один из сторонников версии убийства поэта поднимает вопрос о необходимости проведения следственного эксперимента. Что же его смущает? "...Рост Сергея Есенина примерно 168 см, значит, подняв руку, он не мог превысить двух метров. Предположим, что поэт встал на тумбу, максимальная высота которой 1,5 метра. Для того чтобы затянуть петлю на трубе парового отопления "под самым потолком", Есенину нужно было совершить с места прыжок на 1,5 метра в высоту и мгновенно обернуть ремень от чемодана вокруг трубы так, чтобы не сорваться. Возможно ли это? Думаю, нет", - рассуждает автор. "Мог ли он, будучи среднего роста, дотянуться до трубы, к которой якобы была привязана веревка?" - сомневается в свою очередь бывший следователь Хлысталов. Это многозначительное "якобы" ставит без всяких оснований под сомнение акт осмотра места происшествия: "...Обнаружен висящим на трубе центрального отопления..." Но специалисты хорошо знают, что между длиной тела и длиной отдельных костей имеются определенные соотношения. Так, длина руки при росте 168 см составляет 60-70 см. На какой же высоте Есенин мог привязать петлю? В акте отмечено: "...ноги были около 11/2 метров". С учетом длины тела и длины руки петля могла быть привязана на высоте около 4 метров, что не противоречит записи в акте: "...под самым потолком". Исследователи-любители считают, что нельзя повеситься на вертикально расположенной трубе, так как под тяжестью тела веревка обязательно должна соскальзывать. Так ли это? Группе экспертов Бюро судебно-медицинской экспертизы г. Москвы была представлена фотография номера гостиницы, на обратной стороне которой имеется надпись: "18 мая 1966 г. 5-й номер гост. "Ленинградская", ранее "Англетер", где жил и умер Есенин". При проведении эксперимента в процессе исследования присутствовал и обеспечивал видеосъемку прокурор-криминалист Генеральной прокуратуры РФ В. Н. Соловьев. Путем математических расчетов и экспериментов было установлено: "1. Высота потолка номера 5 гостиницы "Ленинградская" (ранее "Англетер") на представленной фотографии составляет не более 352 см. 2. Человек ростом 168 см при наличии подставки высотой 150 см может прочно закрепить витую (пеньковую, хлопчатобумажную, шелковую веревку) диаметром около 3,7 см на высоте 358 см. 3. С учетом условий, указанных выше, на веревке (при сохранении фиксации узла крепления) может быть подвешено тело весом более 100 кг". Таким образом, рассуждения о невозможности крепления веревки "под самым потолком" и ее соскальзывании беспочвенны. Также не было никакой необходимости "совершать прыжки".

Тело Есенина было обнаружено висящим в петле. В практике судебно-следственных органов чаще всего встречается асфиксия (удушье), вызванная механическими причинами, - при повешении, сдавлении шеи петлей, руками, при закрытии отверстий рта и носа и т. д. При повешении смерть наступает вследствие сдавления шеи петлей, которая затягивается тяжестью тела. Ни в коем случае нельзя путать повешение с удавлением. При наружном исследовании погибшего характерным и достоверным признаком является вдавление на шее - странгуляционная борозда. Борозда является негативным отпечатком материала петли, отображая ее характерные особенности: ширину, наличие узлов, строение ткани петли и т. д., - и выражена тем лучше, чем дольше труп находился в петле. При повешении странгуляционная борозда всегда направлена косо вверх. Это вызвано тем, что одна часть петли (свободный конец) укрепляется за какой-либо предмет, в данном случае за трубу, другой, собственно петля, тяжестью тела увлекается вниз. При этом наибольшая вдавленность борозды образуется на противоположной узлу стороне петли.

Это небольшое отступление необходимо для лучшего понимания версий адептов убийства.

Э. Хлысталов в книжке с категорическим, безапелляционным названием "Тайна убийства Сергея Есенина" недоумевает: "На первой фотокарточке мертвый поэт лежит на диване... и сколько я ни всматривался в фотокарточку, признаков наступления смерти от удушения не видел. Не было высунутого изо рта языка, придающего лицу висельника страшное выражение". Ну зачем же передергивать, господин бывший следователь? И на фотографиях, и в акте судебно-медицинского исследования трупа отмечен кончик языка, зажатый между зубами, - "высунутый изо рта язык", пользуясь терминологией бывшего следователя. Зажатый между зубами кончик языка, по мнению многих профессоров - судебных медиков, является одним из признаков смерти от асфиксии при сдавлении шеи петлей. Кстати, о хлысталовских фотографиях: врач-философ Е. Черносвитов в интересной статье "Еще раз о смерти Есенина" замечает: "Но я не мог поверить также в то, что следователю Хлысталову "лет десять назад... в следственное управление неизвестное лицо прислало конверт с двумя фотографиями. На них изображен Есенин". Читаем дальше: "Потом, при личной нашей встрече, Эдуард Александрович (Хлысталов) признался, что "все это нужно было, чтобы интереснее подать жестокий материал". Это напоминает спекуляцию на трагической смерти поэта.

Очевидно, почувствовав всю шаткость своей версии об убийстве, Хлысталов ищет новые доводы и договаривается до отрицания наличия странгуляционной борозды на шее поэта: "Почему у покойного поэта не видно странгуляционной борозды? Она на шее повешенного или повесившегося не исчезает, имеет ярко выраженный фиолетовый цвет". Однако следователю, даже бывшему, не мешало бы прежде всего заглянуть в акт судебно-медицинского исследования трупа, на который, кстати, в дальнейшем он неоднократно ссылается.

Продолжение следует

Изучая документы...

ИССЛЕДОВАНИЕ тела С. А. Есенина было произведено 29 декабря 1925 года в покойницкой Обуховской больницы опытным судебно-медицинским экспертом, выпускником С.-Петербургской военно-медицинской академии А. Г. Гиляровским. Акт вскрытия выполнен от руки, левый нижний угол его оторван, разорванные обрывки хранятся в приложенном конверте. В акте вскрытия записано: "На шее над гортанью красная борозда, другая тянется слева вверх, теряющаяся около ушной раковины спереди". Таким образом, судя по описанию, на шее поэта имелась косо восходящая снизу вверх, справа налево одиночная незамкнутая странгуляционная борозда. Подобная борозда, как отмечалось, характерна для затягивания петли тяжестью тела, т. е. для повешения. Сторонники убийства поэта считают, что, если нет мертвой петли вокруг шеи, человек не может умереть. Тем более что хрящи гортани у Есенина были целы. Петли бывают закрытыми (замкнутыми) и открытыми (незамкнутыми), повеситься, как показывает судебно-медицинская практика, можно на любой из них. Далеко не в каждом случае повешения встречаются повреждения хрящей гортани, тем более если петля на шее располагалась "над гортанью". Также несостоятельно с судебно-медицинской и криминалистической точек зрения утверждение профессора Ф. Морохова, что повеситься "на ремнях крайне трудно, если совсем невозможно". Но непонятно, почему те, кто пытается раскрыть тайну смерти С. А. Есенина, упорно говорят о "ремне". Ведь в акте осмотра места происшествия записано: "При снятии трупа с веревки...", в акте исследования трупа - "борозда шириной с гусиное перо". Так что же - веревка, как записано в документах, или ремень?

Группа крупных ученых - судебных медиков в составе профессора В. Н. Крюкова, доцента В. О. Плаксина, экспертов С. А. Никитина и С. С. Абрамова, изучив ряд посмертных фотографий, пришла к заключению: "Странгуляционная, восходящая кзади незамкнутая борозда в верхней трети шеи, которая образовалась при повешении, от сдавления шеи петлей из витой веревки, возможно, связанной с ремнем, широкой тесьмой и т. п.". Все-таки веревка!

С. Куняев в своем страстном, честном, пронизанном болью за судьбу поэта исследовании приводит свидетельство Г. Устинова: "Труп держался одной рукой за трубу отопления. Есенин не сделал петли, он замотал себе шею веревкой так же, как заматывал ее шарфом. Он мог выпрыгнуть в любую минуту". Но может ли человек "выпрыгнуть из петли"? Возможно ли самоспасение, когда на шее затягивается петля? Два профессора судебной медицины - Миновичи в Румынии и Флейхман в Германии - проводили на себе, как это часто бывает в медицине, опаснейшие эксперименты. Профессора вызывали у себя явления асфиксии, сдавливая шею мягкой веревкой, перекинутой через блок. Врачи-ассистенты через заранее оговоренное время извлекали их из петли. Ощущения исследователей почти полностью совпали. Оба ученых подчеркивали, что сразу же появилось желание сбросить петлю. Они сознавали, что следует прекратить рискованный опыт, но "не могли пошевелить даже пальцем". Проведенные исследования по существу исключают возможность самоспасения в петле, а тем более возможность "выпрыгнуть" из нее.