Есть ли у Ирана атомная бомба? Обладает ли иран ядерным оружием Иранская атомная бомба
"В октябре 2012 года Иран начал размещать личный состав на военной базе в Северной Корее, в гористой местности неподалеку от границы с Китаем. Были сообщения, что иранцы из министерства обороны и его компаний-подрядчиков работают там над ракетами и другими видами ядерного оружия. Ахмад Вахиди, тогдашний иранский министр обороны, отрицал отправку кого-либо в Северную Корею, но эти неподтвержденные сведения имеют смысл в свете того, что в прошлом месяце два государства заявили о заключении договора о техническом сотрудничестве", - пишет обозреватель The Daily Beast Гордон Г.Чанг.
Группа 5+1, кажется, решительно настроена подписать соглашение с Ираном, касающееся его программы по ядерной энергетике, которая, по мнению автора статьи, без сомнения, является прикрытием широкомасштабных мер по созданию ядерного оружия. Международное сообщество хочет, чтобы рамочное соглашение, которое находится сейчас на обсуждении, гарантировало, что Пхеньян хотя бы год не сможет производить ядерное оружие, напоминает Чанг.
Переговорщики из США, Великобритании, Франции, Германии, России и Китая пытаются заставить Тегеран соблюдать дополнительный протокол, который разрешает МАГАТЭ проводить внезапные проверки на любых атомных объектах, говорится в статье.
"Но никакие инспекции иранских объектов не решат фундаментальной проблемы: как можно судить по северокорейской базе, на которой размещены специалисты по ядерному оружию из Тегерана, Иран является лишь составной частью ядерной программы, охватывающей Азиатский континент", - полагает журналист.
"Отношения между двумя режимами имеют давнюю историю. Сотни северокорейцев работали примерно на 10 ядерных и ракетных объектах в Иране. Там было так много ученых, специалистов и лаборантов, работающих в области ядерного оружия и ракет, что им дали собственный приморский курорт, по данным Генри Соколски, знатока в области распространения ядерного оружия, писавшего об этом в 2003 году", - отмечает автор.
"Даже если Иран сейчас согласится соблюдать дополнительный протокол, он сможет по-прежнему продолжать работать над бомбой в Северной Корее, проводя там исследования или покупая северокорейские технологии и проекты", - считает Чанг.
"Другими словами, его будет отделять от создания бомбы один день - время перелета из Пхеньяна в Тегеран - а не один год, как на это надеются политики США и других стран", - полагает он.
"Свой вклад в создание иранской атомной бомбы вносят не только северные корейцы. Иран получил свои первые центрифуги из Пакистана, а пакистанская программа была дочерним проектом китайской", - пишет автор, утверждая, что Китай оказывал серьезную помощь Ирану в работе над созданием ядерного оружия, поставляя необходимую для этого технику и материалы.
"В последние несколько лет наблюдалось явное сокращение китайских поставок в Иран", - отмечает Чан. По его предположению, причина, возможно, в том, что Китай, во-первых, уже поставил Ирану большую часть необходимого для создания оружия, а во-вторых, передает Пхеньяну главную роль в распространении ядерного оружия.
"Теоретически нет ничего плохого в том, чтобы подписать соглашение с Исламской республикой по ядерному оружию, однако нет смысла заключать сделку только с одним ответвлением международной программы по его созданию. Именно поэтому группе 5+1 нужно знать, что происходит на изолированной военной базе в горах Северной Кореи. И, может быть, не только на этой базе", - заключает журналист.
Вокруг ядерного соглашения президента Обамы с Ираном ведутся ожесточенные дебаты, и он заявил, что 99% мирового сообщества с ним согласно. "Здесь на самом деле есть только две альтернативы. Либо проблема получения Ираном ядерного оружия решается дипломатически, посредством переговоров, либо она решается силой, с помощью войны. Таковы альтернативы", - заявил Обама.
Но, есть еще одна альтернатива - оно уже давно имеется, о чем говорят сроки его разработки. - 60-е годы XX века иранский шах сделал попытку изменить сложившийся веками уклад жизни. В 50-60-е годах шах Ирана Реза Пехлеви предпринял попытку так называемой "белой революции" или, выражаясь современным языком, модернизацию. Это была попытка вестернизировать страну, перевести е╕ на западные рельсы. Таким образом, 5 марта 1957 года Иран подписал соглашение с США о сотрудничестве в мирном использовании атомной энергии в рамках программы Атом для мира. В 1957 году было создано Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), и Иран сразу же в следующем году стал членом МАГАТЭ.
В 1963 году Иран присоединился к Договору о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой. Договор был подписан СССР, США и Великобританией в Москве 5 августа 1963 г. К важным результатам данного этапа также можно отнести создание ядерного центра при Тегеранском университете. В 1967 году в Тегеранском ядерном научно-исследовательском центре был введен в эксплуатацию американский исследовательский реактор мощностью 5 МВт, имеющий в качестве топлива более 5,5 кг высокообогащенного урана. В том же году США поставили в Центр граммовое количество плутония для исследовательских целей, а также "горячие камеры", способные ежегодно выделять до 600 г плутония. Таким образом, было положено начало созданию научно-технической базы для развития атомной энергетики в Иране.
1 июля 1968 году Иран подписал Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), который предусматривает использование атомной энергии только в мирных целях и ратифицировал его в 1970 году. В 1974 году шахом Ирана Мохаммедом Реза Пехлеви был обнародован план развития атомной энергетики, тем самым была поставлена задача в течение двадцати лет построить 23 атомных реактора общей мощностью 23 ГВт, а также создания замкнутого ядерного топливного цикла (ЯТЦ). "Для реализации программы была создана Организация по атомной энергии Ирана.
В 1974 году ОАЭИ за 1 млрд долл. США приобрела десятипроцентный пакет акций газодиффузионного завода по обогащению урана, строившегося в Трикастане (Франция), у международного консорциума "Еurodif", совладельцами которого являлись испанская компания ENUSA, бельгийская "Synatom", итальянская "Enea.
При этом Тегеран получил право выкупать продукцию завода и иметь полный доступ к обогатительной технологии, разрабатываемой консорциумом. Для подготовки иранских ученых и инженеров, которым предстояло эксплуатировать АЭС в 1974 г. в Исфахане совместно с французскими специалистами было начато строительство Ядерного исследовательского центра. К 1980 г. планировалось разместить в н╕м исследовательский реактор и установку по переработке ОЯТ французского производства.1979 - в стране свершилась исламская революция, шах свергнут, новое правительство Ирана отказалось от программы строительства АЭС. Из страны выехали не только иностранные специалисты, но и большое число иранцев, участвовавших в ядерном проекте. Через несколько лет, когда обстановка в стране стабилизировалась, руководство Ирана возобновило реализацию ядерной программы. В Исфахане при помощи Китая был создан учебно-исследовательский центр с исследовательским реактором на тяж╕лой воде, была продолжена добыча урановой руды. Одновременно Иран вел переговоры о закупке технологий обогащения урана и производства тяжелой воды с компаниями Швейцарии и ФРГ. Иранские физики посещали Национальный институт ядерной физики и физики высоких энергий в Амстердамеи Ядерный центр Петтен в Нидерландах.1992 - между Россией и Ираном заключено соглашение о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии, предусматривающее ряд направлений. 1995 - Россия подписала соглашение о завершении строительства первого блока АЭС в Бушере.
Российские специалисты компании "Атомстройэкспорт" провели анализ состояния дел, в результате чего было принято решение о возможности использования строительных конструкций и оборудования, оставшихся на площадке после ухода из Ирана германского подрядчика. Интеграция разнотипного оборудования потребовала, однако, проведения огромного объ╕ма дополнительных научно-исследовательских, проектно-конструкторских и строительно-монтажных работ. Стоимость первого энергоблока мощностью 1000 МВт составляет около 1 млрд долл. Поставщиком реакторов по проекту является компания "Объедин╕нные машиностроительные заводы", оборудования машинных залов - "Силовые машины". "Атомстройэкспорт" планирует завершить монтаж оборудования на АЭС в начале 2007 года. Поставка тепловыделяющих элементов на АЭС из России состоится не ранее осени 2006 года. Топливо для Бушера уже произведено и хранится на Новосибирском заводе химконцентратов.
"Атомстройэкспорт" также готов принять участие в строительстве второй АЭС в Иране - в юго-западной провинции Хузестан.1995 - США в одностороннем порядке ввели торгово-экономические санкции против Ирана, а после подписания меморандума Гора-Черномырдина Россия заморозила поставки Ирану военной техники. Тем не менее Иран никогда не прекращал работы над ядерным оружием. И если началом этих работ был 1957г.то с тех пор прошло более 50 лет и для реализации этого проекта времени было предостаточно.
Для сравнения рассмотрим за сколько времени была создана атомная бомба в СССР, с учетом, что тогда этот проект был действительно новым, а украсть сегодня еще проще, да и что красть, если это уже не новость. 5 августа 1949 года заряд плутония был принят комиссией во главе с Харитоном и отправлен литерным поездом в КБ-11. К этому времени здесь были практически закончены работы по созданию взрывного устройства. Здесь в ночь с 10 на 11 августа была проведена контрольная сборка ядерного заряда, получившего индекс 501 для атомной бомбы РДС-1. После этого устройство было демонтировано, детали осмотрены, упакованы и подготовлены к отправке на полигон. Таким образом, советская атомная бомба была сделана за 2 года 8 месяцев (в США на это ушло 2 года 7 месяцев).
Испытание первого советского ядерного заряда 501 было проведено 29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне (устройство находилось на вышке).
Мощность взрыва составила 22 Кт. Конструкция заряда повторяла американского "Толстяка", хотя электронная начинка была советской разработки. Атомный заряд представлял собой многослойную конструкцию, в которой перевод плутония в критическое состояние осуществлялся путем сжатия сходящейся сферической детонационной волной. В центре заряда размещалось 5 кг плутония, в виде двух полых полусфер, окруженных массивной оболочкой из урана-238 (тампером). Эта оболочка Первая советская ядерная бомба - схема служила для инерционного сдерживания раздувающегося в процессе цепной реакции ядра, чтобы как можно большая часть плутония успела прореагировать и, кроме того, служила отражателем и замедлителем нейтронов (нейтроны с низкими энергиями наиболее эффективно поглощаются ядрами плутония, вызывая их деление). Тампер был окружен оболочкой из алюминия которая обеспечивала равномерность сжатия ядерного заряда ударной волной. В полости плутониевого ядра устанавливался нейтронный инициатор (запал) - шарик диаметром порядка 2 см. из бериллия, покрытый тонким слоем полония-210. При сжатии ядерного заряда бомбы ядра полония и бериллия сближаются, и испускаемые радиоактивным полонием-210 альфа-частицы выбивают из бериллия нейтроны которые инициируют цепную ядерную реакцию деления плутония-239. Одним из наиболее сложных узлом был заряд ВВ состоявший из двух слоев.
Внутренний слой представлял собой два полусферических основания из сплава тротила с гексогеном, внешний собирался из отдельных элементов имевших различную скорость детонации. Внешний слой, предназначенный для формирования в основании ВВ сферической сходящейся детонационной волны, получил название фокусирующей системы. В целях безопасности установка узла содержащего делящийся материал осуществлялось непосредственно перед применением заряда. Для этого в сферическом заряде ВВ имелось сквозное коническое отверстие, которое закрывалось пробкой из ВВ, а в наружном и внутренних корпусах имелись отверстия закрывавшиеся крышками. Мощность взрыва была обусловлена расщеплением ядер примерно килограмм плутония, остальные 4 кг не успевали прореагировать и бесполезно распылялись. В ходе реализации программы создания РДС-1 возникло много новых идей по совершенствованию ядерных зарядов (повышения коэффициента использования делящегося материала, снижении габаритов и веса). Новые образцы зарядов стали мощнее, компактнее и "изящнее" по сравнению с первым.
Так, сопоставляя два известных факта мы делаем выводы, что Иран обладает ядерным оружием, а переговоры велись по другому поводу, например, чтобы Иран продавал нефть за доллары и т. п. Да и что еще могло остановить Америку от нападения на Иран. То, что Иран официально не признает наличие у него бомбы, освобождает его от многих проблем, а тому, кому положено знать и так знает.
В марте республиканцы в Сенате США направили странное открытое письмо лидерам Ирана, сообщив им, что любая ядерная сделка которую они заключат с президентом Обамой будет разнесена в пух и прах Конгрессом. На первый взгляд может показаться, что республиканцы хотят , чтобы Иран создал ядерное оружие. Но это не так. Этим письмом они дают понять, что они не хотят, чтобы Обама заключил сделку, которая позволит Ирану выйти сухим из воды. К тому же, подогрев страстей и напряжённости – хороший способ застраховаться, что он всё-таки не сможет этого осуществить.
Но почему все так этого боятся? Неужели Иран может стать второй Северной Кореей? Неужели однажды они смогут нажать красную кнопку и нанести удар в самое сердце Тель-Авива? Будут ли они использовать этот аргумент, чтобы запугать нас и отнять у нас доступ к иностранной нефти? Или, несмотря на все наши страхи, Иран станет ответственным членом международного сообщества, хотя и с ядерным арсеналом?
Чтобы выяснить, каким может стать мир, если Исламская Республика Иран начнёт производить ядерное оружие, я попросил прояснить ситуацию двух экспертов: Уильяма Х. Тоби, старшего научного сотрудника Бельферского Гарвардского центра науки и международных дел при Гарвардском университете, и Камрана Бохари, советника по делам Ближнего Востока и Южной Азии в Стратфор.
VICE : Прежде чем мы перейдём к обсуждению гипотетических сценариев развития событий, какая вероятность того, что Иран может создать ядерное оружие?
Уильям Х. Тоби: Они предприняли кое-какие шаги, которые вызвали довольно серьезные действия со стороны Международного агентства по атомной энергетике и Совета Безопасности Организации Объединенных Наций, так что я не думаю, что такое возможно. Но всё может измениться в любой момент.
Камран Бохари: Главный вопрос: они хотят иметь ядерное оружие или хотят иметь геополитическое влияние. Что для них важнее? Поддержание влияния в Сирии. Сотрудничество с ИГИЛ – угроза получить ответные жёсткие шаги со стороны США? Быть уверенными, что шииты удержат власти в Ираке? Хезболла остаётся доминирующей силой в Ливане? Быть уверенными, что Хути продолжают господствовать в Йемене? Эти вопросы интересуют Иран больше, чем ядерное оружие.
Ну, хорошо, предположим, они получили оружие. Что может произойти? Бохари: Они бы по-тихому разработали технологию и не испытывали бы её до тех пор, пока побережье не очищено. Или не испытывать его вообще. Если бы я был иранцем, то зачем мне тестировать технологию, зная, что это вызовет гнев международного сообщества? Я уже под санкциями. Я уже веду переговоры, чтобы избавиться от санкций и тут я делаю что-то, что может только усугубить санкции. Это означало бы нивелирование всех уступок, которых они добились, особенно в переговорах с Соединенными Штатами за последние два года.
Тоби: Это полностью меняет расчёт риска по Ирану. Это даст Ирану возможности для дестабилизации ситуации в регионе. Это может повлечь эскалацию конфликтов с их соседями. Они бы знали, что Иран может пойти на крайние меры и это могло бы вызвать, например, волну террористических атак в регионе.
Напуган ли этим Израиль? Бохари: Если вы посмотрите на размер Израиля, то можете понять, что существование государства-врага, которое потенциально может использовать ядерное оружие против Израиля, для последнего – это равносильно концу света, и они не переживут даже одного удара. Дело в том, что такие страны, как Израиль, не могут позволить себе строить несколько сценариев развития событий, будет ли враг делать что-то или нет. Обычно военно-стратегические доктрины таких стран строят исходя только из наихудших сценариев.
Тоби: Они слышат, что люди в Иране говорят, что «Израиль – страна для одной бомбы», и они опасаются, что чуть более экстремальное правительство, чем нынешнее, с определёнными религиозными убеждениями, может посчитать, что апокалипсис является полезным с какой-то их точки зрения. Так думают люди, которые сейчас у власти в Израиле, для них это вопрос существования. И если ядерное оружие появиться в Израиле, люди не захотят жить там. Это оружие вызывает огромные разрушения.
Что случится с Израилем в случае ядерного удара? Тоби: В первую очередь люди обсуждают политический и экономический эффект. Для оставшихся людей это означало бы осознание того, что они больше не находятся в безопасности. Одна бомба не разрушит всю страну в буквальном смысле. Один ядерный удар не может уничтожить Израиль, но если подорвать экономическую и политическую жизнеспособность страны, по сути, устраняя чувство безопасности, Израиль может развалиться как государство. Это, конечно, сложно представить, но, к сожалению, есть люди, которые этого хотят. Большие последствия будет иметь не сама бомба, а вторичные эффекты.
Бохари: На протяжении многих лет существовала идея «что израильтяне собираются напасть на иранские ядерные объекты». Давайте поговорим о том, что это может повлечь за собой: эта операция требует определённого количества самолетов, топлива, возможности дозаправки в воздухе, рассчитанной траектории полёта, чтобы проникнуть через бог знает сколько метров бетона, под которым похоронены иранские ядерные объекты, которые к тому же рассредоточены на многие километры. Не говоря уже о том, что Иран физически находится в 1200 км от Израиля. Если вы проведёте нехитрые расчёты, то вы увидите, что существуют определённые физические и технические трудности, которые необходимо учитывать, прежде чем можно сделать выводы о том, может ли Израиль успешно нанести удар по ядерным объектам.
Тоби : Я думаю, реальная угроза будет состоять в том, что это даст Тегерану возможность быть более активным в своей поддержке таких групп, как Хезболла, а боязнь ответной реакции со стороны Соединенных Штатов или Израиля снизится, потому что ядерное оружие снижает шансы действий против сил им обладающих. Хезболла теперь присутствует и в Ливане, и в Сирии. С точки зрения [неядерного] нападения на Израиль, атака может начаться с севера.
Бухари : Соединенные Штаты не пойдут на это, потому что -и опять таки, вы никогда не можете быть уверены - но путем переговоров с Ираном, вы держите Иран в роли «плохого парня». Вы же не хотите, напасть на него, что обернётся сочувствием к нему во всем мире. Китайцы и русские в таком случае откажутся вести переговоры Я уверен, что и европейцы были бы шокированы также.
Тоби : Иранцы озвучат аргументы, согласно которым на протяжении вот как 300 лет или около того их границы остаются практически неизменными, и что Иран не ведет захватнических войн, и если проанализировать историю за последние несколько веков, то получится, что в сущности, такое утверждение является верным. Но что Иран делал, так это использовал контролируемые им группы или органы власти других стран для распространения своего влияние. Таким образом, в Йемене, Ираке, Сирии и Ливане, иранское влияние очень сильно, и это осуществляется за счет других стран региона, а именно суннитских стран. Распространение шиизма является стратегической целью Ирана, [хотя], вероятно, не только это. Я уверен, что Тегерану гораздо выгодней иметь дружественное правительство в Багдаде, чем, например, правительство Саддама, которое вело очень сложную и долгую войну против Ирана.
Окажет ли это экономическое влияние на другие страны, например на США? Бухари: Я думаю, самый большой экономический эффект ощутит сам Иран. Это приведет к введению новых санкций.
Тоби : Довольно долго длится холодная война между Ираном и Саудовской Аравией. Если холодная война нагревается, это может влиять на нефтяные потоки, потому что добыча нефти или перерабатывающие мощности в Саудовской Аравии могут быть повреждены, что может повлиять на цены на нефть, и на наши экономические интересы. Мы не так чувствительны к такому развитию ситуации, потому как сейчас мы производим достаточно нефти у себя, а крупнейшим покупателем саудовской нефти является Китай. Но мировые экономический потоки настолько взаимозависимы, что рецессия в Китае может повлиять на Соединенные Штаты.
Иран знает как обходится с ядерным оружием, или они могут наделать глупостей? Тоби : Если вы ставите на вооружение ядерное оружие, возможность случайного или несанкционированного пуска возрастает. Появляется целая новая страна, владеющая ядерным оружием. Вы не знаете, какие у них правила пуска, на американским системах, например, стоят специальные замки, исключающие несанкционированный запуск. Будет ли иранское оружие снабжено такими механизмами? И даже если бы они имели их, как будет выглядеть их структура командования и управления? Кто несёт ответственность? Верховный лидер? Президент? Может ли один человек отдать приказ на применения ядерного оружия.
Бухари : Вы можете просчитаться, но вы не собираетесь намеренно делать что-то глупое. [Например, когда боевики Исламского государства] сожгли пилота, что было актом варварства, я уверен, за этим была определенная логика. Это не происходит вот так: «Знаете, я хочу отрубить себе ногу сегодня. Можно я пойду сожгу ещё одного иорданского пилота». Это не преднамеренное ошибка. За безумием скрывается цель.
Возможна ли передача Ираном ядерных боеголовок таким группам как Хезболла или Хамас? Тоби : Есть люди, которые беспокоятся об этом, а есть люди, которые возражают, что это маловероятно, учитывая, что такое оружие будет выводить на след Ирана, и последствия будут настолько серьезными, вплоть до военной операции против Ирана, так что я думаю они от такого воздержаться. Но я думаю, что это сложный вопрос. Мы знаем, что Иран поддерживал террористические нападения на гражданских лиц. Может ли такая политика иметь продолжение в виде передачи ядерного оружия террористам? Я не знаю.
Бухари : Вы не можете найти ядерное оружие лежащим где-то на полке, взять его и пойти использовать. Это не так просто. Оно находятся в дезактивированном состоянии, если только не приключилась ситуация, в которой оружие должно быть приведено в полную боевую готовность. Мы в Stratfor рассматривали этот вопрос в 2006 году. Мы провели большое исследование по ракетному химическому, биологическому и радиационному оружию, которое могло бы пребывать в распоряжении негосударственных субъектов и, честно говоря, пришли к выводу, что учитывая необходимую для такого оружия инфраструктуру, владение таким оружием со стороны негосударственных субъектов практически исключено. Вам нужны территория, ресурсы, технические ноу-хау и возможности, так что это просто невозможно. Это вроде той страшилки что, племена талибов в Пакистане могут получить в свои руки ядерную бомбу, что звучит совершенно фантастично.
Может ли получения такого оружия Ираном обернуться каким-либо не ужасным образом? Бухари : Нельзя исключать возможность работы с Ираном для противодействия Дешам и джихадистам. Мысль о том, что Соединенные Штаты и Иран могут разделять какие-то идеи не выходит за рамки приличия. Мы делали это в прошлом. Соединенные Штаты имеют историю работы с сомнительными субъектами. Вашингтон работал со Сталиным для того, чтобы победить нацистскую Германию. Он работал с коммунистическим Китаем, имел дело с Советским Союзом. Мы свергли режим талибов, сотрудничая с иранцами, а также координировали действия и сотрудничали в вопросе свержения режима Саддама. Эти действия не черного цвета, но и не белого.
Тоби : Я просто не знаю. Я надеюсь, что этого можно избежать.
Давление, которое Соединенные Штаты и Запад в целом применяют в отношении Ирана с целью удержать его от обретения ядерного оружия, осуществляется абсолютно напрасно. У Исламской Республики уже имеется не только ядерное оружие от бывшего Советского Союза, но и достаточное количество обогащенного урана для производства нового оружия. И что еще хуже, у Ирана есть средства доставки.
Запад в течение примерно десятилетия проявлял беспокойство в связи с расширением технических возможностей Ирана в плане производства урана, будучи уверенным, что Иран работает над созданием ядерной бомбы, хотя правительство продолжает настаивать, что его программа по обогащению урана носит исключительно мирный характер.
Когда Иран начал свою ядерную программу в середине 1980-х годов, я работал в качестве шпиона ЦРУ внутри Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Разведка стражей в то время узнала о попытке Саддама Хусейна приобрести ядерную бомбу для Ирака. Командование корпуса пришло к выводу, что им нужна ядерная бомба, потому что если она будет у Саддама, он использует ее против Ирана. В то время две страны находились в состоянии войны.
Мохсен Резэй (Mohsen Rezaei), тогдашний командир Стражей, получил разрешение от аятоллы Рухоллы Хомейни (Ruhollah Khomeini) начать скрытую программу по приобретению ядерного оружия. С этой целью Стражи вступили в контак с пакистанскими генералами и пакистанским ученым-ядерщиком Абдулом Кадиром Ханом (Abdul Qadeer Khan).
Командующий Али Шамхани (Ali Shamkhani) ездил в Пакистан, предлагая миллиарды долларов за бомбу, но все переговоры закончились вместо этого лишь чертежами и центрифугами. Первая центрифуга была доставлена в Иран на личном самолете Хомейни.
В рамках второй, но осуществляемой параллельно попытки заполучить ядерное оружие, Иран обратился к бывшим советским республикам. Когда Советский Союз распался в 1990 году, Иран страстно желал получить тысячи единиц тактического ядерного оружия, которые были распылены по бывшим республикам Союза.
В начале 1990-х годов ЦРУ попросило меня найти иранского ученого, который засвидетельствовал бы, что у Ирана есть бомба. ЦРУ узнало, что агенты иранской разведки ездили на ядерные объекты по всему бывшему Советскому Союзу, и при этом проявляли особый интерес к Казахстану.
Мусульманский Иран активно обхаживал Казахстан, на долю которого приходилась значительная часть советского арсенала, и который при этом являлся преимущественно мусульманским, и Тегеран предлагал ему сотни миллионов долларов за бомбу. Вскоре появились сообщения о том, что три ядерные боеголовки пропали. Это подтвердил и российский генерал Виктор Самойлов, который занимался вопросами разоружения для Генерального штаба. Он признал, что из Казахстана исчезли три боеголовки.
Между тем, Пол Мюнстерманн (Paul Muenstermann), тогдашний вице-президент германской федеральной службы разведки, заявил, что Иран получил две из трех ядерных боеголовок, а также средства доставки ядерного оружия средней дальности из Казахстана. Он также сообщил, что Иран приобрел четыре 152-миллиметровых ядерных боеприпаса у бывшего Советского Союза, которые, по сообщениям, были украдены и проданы бывшими офицерами Красной армии.
Что еще хуже, несколькими годами спустя российские официальные лица заявили, что при сравнении документов о передаче ядерного оружия из Украины в Россию, обнаружилось расхождение ни много ни мало в 250 ядерных боеголовок.
На прошлой неделе Мэтью Насути (Mathew Nasuti), бывший капитан ВВС США, который в какой-то момент был нанят Госдепартаментом в качестве советника для одной из провинциальных групп по восстановлению в Ираке, рассказал, что в марте 2008 года, во время брифинга по Ирану в Госдепартаменте, эксперт департамента по Ближнему Востоку сказал группе собравшихся, что это «общеизвестный факт», что Иран приобрел тактическое ядерное оружие у одной или нескольких бывших советских республик.
Подполковник Тони Шаффер (Tony Shaffer), опытный офицер разведки, награжденный «Бронзовой звездой» (военная медаль, американская военная награда за отвагу, четвертая по значимости награда в ВС США, учреждена в феврале 1944 года - прим. перев. ), рассказал мне, что его источники сообщают, что у Ирана сейчас имеется две рабочие ядерные боеголовки.
Редакционная статья в иранской газете Kayhan, газете, которая находится под прямым наблюдением аппарата духовного лидера Ирана, в прошлом году предупреждала, что если Иран будет атакован, последуют ядерные взрывы в американских городах.
Несмотря на твердое знание того, что иранские лидеры стремятся обрести ядерное оружие, западные лидеры выбрали путь переговоров и умиротворения, в надежде найти решение иранского вопроса. Прошло примерно три года работы администрации Обамы, и мы должны признать, что политика сначала пряника в виде доброй воли и сотрудничества, а потом кнута в виде санкций не смогла убедить иранцев отказаться от ядерной программы, и не смогла сдержать их агрессивное позиционирование. Сегодня иранские лидеры, несмотря на четыре набора санкций ООН, продолжают реализацию и своей ракетной программы, и программы в области ядерного обогащения, и у них достаточное количество обогащенного урана для создания шести ядерных бомб, согласно данным последнего отчета Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ).
П олемика по поводу ядерной программы Ирана оказывается не более чем обычной истерикой. Вот, например, как высказался сенатор Джон МакКейн: «Хуже вооруженных действий может быть только одно: если у Ирана появится ядерное оружие». Хочется процитировать Шекспира: «Много шума из ничего». Только вот шума действительно слишком много, а некоторые люди в верхах уж слишком серьезно говорят о том, что и в самом деле пора развернуть военные действия и не позволить Ирану получить ядерное оружие. Почему же это так важно и почему именно для них?
Во-первых, что страшного случится, если завтра у Ирана появится ядерное оружие? На сегодняшний день оно есть у девяти стран – это Соединенные Штаты, Великобритания, Россия, Франция, Китай, Израиль, Индия, Пакистан и Северная Корея. Что изменится, если десятой станет Иран? Кому он станет угрозой? Кого он станет бомбить? На данный момент не похоже, чтобы Иран проявлял агрессию. Нет, нынешний президент Ирана Махмуд Ахмадинежад высказывался крайне враждебно насчет Израиля, который от Ирана расположен достаточно далеко. Но значит ли это, что он собирается Израиль бомбить и что у него хватит на это военной мощи? Говорить – это одно, а действовать – совсем другое.
Но если Иран не собирается никого бомбить, зачем ему оружие? Причины очевидны. Из девяти государств, оружием обладающих, по крайней мере восемь вполне могут направить его против Ирана. Было бы весьма наивно со стороны иранского правительства об этом не задумываться. Кроме того, Соединенные Штаты вторглись в Ирак, но не тронули Северную Корею – именно потому, что у Ирака ядерного оружия не было, а у Северной Кореи было, вот и вся разница.
Вторая (тоже очевидная) причина – государственный интерес. Не нужно забывать, что Иран стремился стать ядерной державой еще до того, как к власти пришел нынешний президент – со времен правления шаха, еще до революции. Разумеется, статус «средней» державы, к которым относят Иран, на геополитической арене сильно возрастет, если она станет членом ядерного клуба. Иран действует в государственных интересах, как любая другая страна, и без сомнения хотел бы играть главную скрипку в своем регионе.
Но угрожают ли его стремления остальным странам региона? Когда в 1949 году в Советском Союзе произвели первые ядерные испытания, Запад начало лихорадить. Но теперь нет никаких сомнений, что с момента испытаний в 1949 до распада Советского Союза в 1991 военных действий между Штатами и СССР удалось избежать в основном благодаря тому, что у обеих держав имелось ядерное оружие. Именно на страхе взаимного уничтожения держался мир даже в периоды, когда отношения между двумя сторонами были особенно натянутыми, - во время совместной оккупации Берлина, Карибского кризиса и войны в Афганистане. Столкновения между Индией и Пакистаном по поводу Кашмира не привели к серьезным действиям именно потому, что ядерное оружие имеется у обеих сторон.
Разве угроза взаимного уничтожения не может подобным же образом уравновесить силы на Ближнем Востоке? Возможно, если у Ирана появится ядерное оружие, это утихомирит его соседей. На это обычно возражают, что правительство Ирана не настолько «рационально мыслит», чтобы отказаться от использования ядерной бомбы. Это полная ерунда – причем отдающая национализмом. Иранское правительство нисколько не глупее правительства Буша и не заявляет в открытую о своих намерения на кого-либо нападать.
Тогда чем же вызвана вся эта истерика? Генри Киссинджер уже объяснил все год назад, а недавно то же самое повторил Томас Фридман в «Нью-Йорк таймс». Не вызывает сомнений, что, как только ядерное оружие появится у Ирана, плотина прорвется, и еще как минимум 10-15 стран приложат все усилия, чтобы вступить в ряды ядерных держав. Среди очевидных претендентов Южная Корея, Япония, Тайвань, Индонезия, Египет, Ирак (да-да, именно Ирак), ЮАР, Бразилия, Аргентина и многие европейские страны. В 2015 число обладателей ядерного оружия может достигнуть двадцати пяти.
Опасно? Разумеется, ведь всегда может найтись какой-нибудь сумасшедший или группа безумцев, которые доберутся до кнопки. Но в существующих на сегодняшний день девяти ядерных державах такие сумасшедшие наверняка тоже есть, и вряд ли их окажется намного больше у пятнадцати держав-претендентов. Ядерное разоружение по-прежнему необходимо, но в его рамках должно проводиться и неядерное разоружение.
Почему же Соединенным Штатам не дает покоя возможное превращение Ирана в ядерное государство? Потому что, если ядерное оружие появится у средних государств, это сильно ослабит Штаты. Но о нарушении мирового спокойствия речь не идет. Ожидать ли нам в таком случае вторжения Соединенных Штатов в Иран или атаки со стороны Израиля? Вряд ли, поскольку у Штатов сейчас не хватит военной мощи, правительство Ирака поддержки не окажет, а Израиль один не справится. Вывод один - много шума из ничего.