Самый известный любовник — Джакомо Казанова. Казанова - это кто? История Джакомо Казановы. Современное значение слова «казанова История казановы

Прославленный венецианский авантюрист, «гражданин мира», как он себя аттестовал, Джакомо Джироламо Казанова (1725 - 1798), чье имя сделалось нарицательным, был не только одним из интереснейших людей своей эпохи, но и ее символом, ее отражением. Перед современниками и потомками, его читателями, он представал как человек воистину разносторонний, энциклопедически образованный: поэт, прозаик, драматург, переводчик, филолог, химик, математик, историк, финансист, юрист, дипломат, музыкант. А еще картежник, распутник, дуэлянт, тайный агент, розенкрейцер, алхимик, проникший в тайну философского камня, умеющий изготовлять золото, врачевать, предсказывать будущее, советоваться с духами стихий. Но - что истинно в мифе, который он творил о самом себе?

Мемуары Казановы были опубликованы в начале XIX века, когда литература романтизма стала беспрестанно обращаться к легенде о Дон Жуане. Вечный образ Соблазнителя появляется у Байрона и Пушкина, Гофмана и Мериме, Хейберга и Мюссе, Ленау и Дюма. Именно в этой традиции и были восприняты записки Казановы, многие годы считавшиеся верхом неприличия. Их запрещали печатать, прятали от читателей.

Для подобной трактовки были даже чисто биографические основания - Казанова живо интересовался своим литературным предшественником, помогал другу-авантюристу Да Понте писать для Моцарта либретто оперы «Дон Жуан» (1787). Но «донжуанский список» Казановы может поразить воображение только очень примерного семьянина: 122 женщины за тридцать девять лет. Конечно, подобные списки у Стендаля и у Пушкина покороче, и в знаменитых романах тех лет, к которым пристало клеймо «эротические» (как, например, к увлекательнейшему «Фобласу» Луве де Кувре, 1787 - 1790), героинь поменьше , но так ли это много - три любовных приключения в год?

Личность Казановы оказалась скрыта под множеством масок. Одни он надевал сам - уроженец Венеции, где карнавал длится полгода, потомственный комедиант, лицедей в жизни. Другой маскарадный костюм надели на него эпоха, литературная традиция, вписавшая мемуары в свой контекст. Причем традиции (та, в которой создавались записки, и та, в которой они воспринимались) были прямо противоположными - то, что для XVIII века казалось нормой, в XIX столетии сделалось исключением.

Главное богатство авантюриста - его репутация, и Казанова всю жизнь тщательно поддерживал ее. Свои приключения он немедленно обращал в увлекательные истории, которыми занимал общество («Я провел две недели, разъезжая по обедам и ужинам, где все желали в подробностях послушать мой рассказ о дуэли»). К своим устным «новеллам» он относился как к произведениям искусства, даже ради всесильного герцога де Шуазеля не пожелал сократить двухчасовое повествование о побеге из тюрьмы Пьомби. Эти рассказы, частично им записанные, опубликованные, естественно переросли в мемуары, во многом сохранившие интонацию живой устной речи, представления в лицах, разыгрываемого перед слушателем. Создавал Казанова «Историю моей жизни» на склоне лет (1789 - 1798), когда о нем уже мало кто помнил, когда его друг принц де Линь представлял его как брата известного художника-баталиста. Казанове была нестерпима мысль, что потомки не узнают о нем, ведь он так стремился заставить о себе говорить, прославиться. Создав воспоминания, он выиграл поединок с Вечностью, приближение которой он почти физически ощущал («Моя соседка, вечность, узнает, что, публикуя этот скромный труд, я имел честь находиться на вашей службе», - писал он, посвящая свое последнее сочинение графу Вальдштейну). Человек-легенда возник именно тогда, когда мемуары были напечатаны.

Но, воссоздавая наново свою жизнь, перенеся ее на бумагу, Казанова перешел в пространство культуры, где действуют уже иные, художественные законы. Каждая эпоха создает свои собственные модели поведения, которые мы можем восстановить по мемуарам и романам. В своем бытовом поведении человек невольно, а чаще сознательно ориентируется на известные ему образцы (так, французские политические деятели XVII - XVIII вв. старательно подражали героям Плутарха, особенно во времена общественных потрясений: Фронды, Революции, наполеоновской империи; эта традиция дожила до Парижской коммуны). Более того, когда гибнет старое общество (в 1789 г., когда Казанова приступил к мемуарам, пала французская монархия, в 1795 г. после третьего раздела перестала существовать Польша, а в 1798-м, в год его смерти, исчезла с политической карты Венецианская республика, завоеванная войсками Наполеона), именно литература сохраняет память о поведенческих нормах, предлагает их читателю.

Джакомо Казанова принадлежал к двум культурам - итальянской и французской, для вхождения в которую он потратил большую часть жизни. Свои первые литературные творения Казанова писал на родном языке, но в конце жизни полностью перешел на французский (хотя продолжал грешить итальянизмами). В ту пору это был поистине интернациональный язык, на нем говорили во всех странах Европы, а Казанова хотел, чтобы его читали и понимали везде. «История моей жизни» стала явлением французской культуры. Именно в этой перспективе, как нам кажется, наиболее плодотворно рассматривать воспоминания Казановы, хотя, разумеется, и в Италии была сильная мемуарная традиция. Достаточно вспомнить «Жизнь Бенвенуто Челлини» (1558 - 1566), великого художника и искателя приключений, бежавшего из тюрьмы, немало лет проведшего во Франции, как и наш герой.

Мемуары Казановы, вызвавшие поначалу и у читателей, и у исследователей сомнения в их достоверности (библиофил Поль Лакруа даже считал их автором Стендаля, действительно высоко ценившего записки венецианца), в общем, весьма правдивы. Для многих эпизодов нашли документальное подтверждение уже в XX веке. Разумеется, Казанова старается подать себя в наиболее выгодном свете, умалчивает о том, что порочит его, но во многих случаях он нарушает хронологию, переставляет местами события, объединяет однотипные (например, две поездки на Восток превращает в одну), следуя законам повествования, требованиям композиции. Логика сюжета, действий того персонажа, которого он рисует на страницах мемуаров, может подчинить себе правду жизни. Так, когда благодетельница и жертва Казановы маркиза д’Юрфе порвала отношения с ним, он сообщает читателю, что она умерла - для него она перестала существовать.

В «Истории моей жизни» отчетливо видны несколько сюжетных традиций: авантюрного и плутовского романа, психологической повести, идущих из XVII века, романа-карьеры и романа-«списка» любовных побед, сложившихся во Франции в эпоху Просвещения, и мемуаристики. Именно на их фоне и проявляется истинное своеобразие записок Казановы.

Во Франции, как это часто бывает, интерес к мемуарам пробуждался после периодов сильных общественных потрясений: религиозных войн (1562 - 1594), Фронды (1648 - 1653). В прозе тогда доминировали многотомные барочные романы, где в возвышенном стиле воспевались героические и галантные приключения многовековой давности - как в «Артамене, или Великом Кире» (1649 - 1653) Мадлены де Скюдери. Мемуары, описывавшие недавнее прошлое, привносили в литературу подлинные и жестокие события, кровавые драмы, любовные интриги, воинские подвиги, примеры высокого благородства и расчетливой подлости. Именно под воздействием мемуаров стали возникать в конце XVII века психологические повести («Принцесса Клевская» г-жи де Лафайет, 1678), вытеснившие барочный эпос, подготовившие почву для «правдоподобного» романа XVIII века.

Воспоминания писали (или, реже, за них сочиняли секретари) королевы (Маргарита Валуа, Генриетта Английская), министры (Сюлли, Ришелье, Мазарини), вельможи, придворные дамы, военачальники, судейские, прелаты (герцоги Буйонский, Ангулемский, Гиз, де Роган, мадемуазель де Монпансье, маршал Бассомпьер, первый президент парламента Матье Моле, кардинал де Рец и др.), писатели-аристократы (Агриппа д’Обинье, Франсуа де Ларошфуко). Популярность мемуаров была столь велика, что на рубеже XVII - XVIII веков началось взаимопроникновение «художественной» и «документальной» прозы. Появились поддельные воспоминания подлинных исторических лиц. Их во множестве изготовлял одаренный литератор Гаэтан Куртиль де Сандра, самые известные из них - «Мемуары г-на д’Артаньяна» (1700), где мушкетеру приносят удачу воинские подвиги, шпионство, плутни, политические интриги и, главное, успехи у женщин.

1. Любовники

18 ноября 1960 году в интеллигентной семье родился Жан-Клод Камилл Франсуа ван Варенберг, сейчас он известен, как Жан-Клод Ван Дамм. Герой боевиков в детстве не проявлял спортивных наклонностей, занимался фортепиано и классическими танцами, также хорошо рисовал. Кардинальное изменение произошло в юности,…

2. Ален Делон знаменитый французский актер кино родился 8 ноября 1935 года на окраине Парижа. Родители Алена были простыми людьми: отец управляющий кинотеатра, а мать работала в аптеке. После развода родителей, когда Алену исполнилось пять лет, его отправили жить в пансион, где…

3. Советский государственный партийный деятель. Член Коммунистической партии (1917-1953). С 1921 года на руководящих постах. Нарком внутренних дел СССР (1938-1945). Министр внутренних дел СССР (1953), Заместитель председателя Совета народных комиссаров (Совета министров) СССР (1941-1953). Депутат Верховного Совета (1937-1953), член президиума ЦК (Политбюро)…

4. Настоящая фамилия - Новых. Крестьянин Тобольской губернии, получивший известность "прорицаниями" и "исцелениями". Оказывая помощь больному гемофилией наследнику престола, приобрел неограниченное доверие императрицы Александры Федоровны и императора Николая II. Убит заговорщиками, считавшими влияние Распутина гибельным для монархии. В 1905 году появился при…

5. Наполеон Бонапарт, уроженец Корсики из династии Бонапартом, начал военную службу с 1785 в артиллерии в звании младшего лейтенанта. Во время Великой французской революции уже был в звании бригадного генерала. В 1799 году был участником переворота заняв место первого консула, сосредоточив в…

6. Величайший русский поэт и писатель, родоначальник новой русской литературы, создатель русского литературного языка. Окончил Царскосельский (Александровский) лицей (1817). Был близок к декабристам. В 1820 году под видом служебного перемещения был сослан на юг (Екатеринослав, Кавказ, Крым, Кишинев, Одесса). В 1824 году…

7. Римский император (с 37) из династии Юлиев-Клавдиев, младший сын Германика и Агриппины. Отличался расточительностью (в первый год своего правления растратил всю казну). Стремление к неограниченной власти и требование почестей себе как к богу вызывали недовольство сената и преторианцев. Убит преторианцами. Гай…

8. Русский поэт. Реформатор поэтического языка. Оказал большое влияние на мировую поэзию XX века. Автор пьес "Мистерия Буфф" (1918), "Клоп" (1928), "Баня" (1929), поэм "Люблю" (1922), "Про это" (1923), "Хорошо!" (1927) и др.. Владимир Владимирович Маяковский родился 19 июля 1893 года в…

9. Писатель Элиа Казан после выхода кинофильма "Трамвай "Желание" с участием Марлон Брандо заявил: "Марлон Брандо - действительно самый лучший актер в мире... Красота и характер - это мучительная боль, которая постоянно будет преследовать его..." С приходом Марлон Брандо в Голливуде появился…

10. Джими Хендрикс, настоящее имя Джеймс Маршалл, легендарный рок-гитарист с виртуозным стилем исполнения на гитаре. Оказал сильное влияние на развитие рок-музыки и джаза своей техникой игры на гитаре. Джими Хендрикс, наверное, первый афроамериканец, который добился статуса секс-символа. У молодежи Джими олицетворялся с…

11. Антонио Бандерас родился 10 августа 1960 года в маленьком городке Малага на юге Испании. Антонио рос в обычной семье, как все мальчишке его поколения все время проводил на улице: играл в футбол, плавал в море. С распространением телевидения Антонио стал увлекаться…

12. Американский актер. Снимался в фильмах "Беспечный ездок" (1969), "Пять легких пьес" (1970), "Постижение плоти" (1971), "Китайский квартал" (1974), "Полет над гнездом кукушки" (1975, премия "Оскар"), "Сияние" (1980), "Слова нежности" (1983, премия "Оскар"), "Иствикские ведьмы" (1987), "Бэтмен" (1989), "Волк" (1994), "Лучше не…

13. Элвис Пресли певец перед рядом с которым остальные поп-звезды меркли. Благодаря Элвису в мире стала популярна рок-музыка, лишь через шесть лет спустя появились "Битлз", которых также называли кумирами рок-музыки. Элвис родился 8 января в 1935 году, в религиозной семье. Не смотря…

14. 42-й президент США (1993-2001), от Демократической партии. Окончил Вашингтонский, Оксфордский и Йельский университеты. Защитив диссертацию, стал доктором права. Преподавал на юридическом факультете университета штата Арканзас (1974-1976). Генеральный прокурор штата Арканзас (1976-1978). Губернатор штата Арканзас (1978-1992). Уильям Джефферсон Клинтон родился 19 августа…

15. Настоящее имя - Мари Франсуа Аруэ. Французский философ-просветитель, автор повестей "Макромегас" (1752), "Кандид, или Оптимизм" (1759), "Простодушный" (1767), трагедии в стиле классицизма "Брут" (1730), "Танкред" (1760), сатирических поэм, в том числе "Орлеанская девственница" (1735), публицистических, философских и исторических сочинений. Сыграл значительную…

16. Немецкий поэт, писатель и драматург, основоположник немецкой литературы нового времени. Стоял во главе романтического литературного направления "Буря и натиск". Автор биографического романа "Страдания молодого Вертера" (1774). Вершина творчества Гёте - трагедия "Фауст" (1808-1832). Посещение Италии (1786-1788) вдохновило его на создание классических…

17. Итальянский киноактер. Окончил политехнический институт (1943). Был чертежником, бухгалтером в кинофирме, затем изучал архитектуру и играл на студенческой сцене. Актер кино - с 1947 года. Известность принесла роль в фильме Дж. де Сантиса "Дни любви" (1954, приз кинокритиков Италии "Серебряная лента").…

18. Фаворит Екатерины II. Благодаря протекции императрицы получил звание сенатора, графский титул (1762). Один из организаторов дворцового переворота (1762), генерал-фельдцейхмейстер русской армии (1765-1775). Первый президент Вольного экономического общества. Родоначальником линии Орловых считается простой солдат, участвовавший в 1689 году в стрелецком бунте. За…

19. Русский царь с 1682 года (правил с 1689), первый российский император (с 1721), младший сын Алексея Михайловича. Провел реформы государственного управления, построил новую столицу - Петербург. Возглавлял армию в Азовских походах (1695-1696), Северной войне (1700-1721), Прутском походе (1711), Персидском походе (1722-1723)…

20. Франкский король (с 768), император из династии Каролингов (с 800). Его завоевания (в 773-774 годах Лангобардского королевства в Италии, в 772-804 годах области саксов и др.) привели к образованию обширной империи. Политика Карла Великого (покровительство церкви, судебная и военная реформы и…

21. Немецкий оперный композитор. Автор опер "Летучий голландец" (1840-1841), "Тангейзер и состязания певцов в Вартбурге" (1843-1845), "Лоэнгрин" (1848), "Кольцо нибелунга" (1848-1874), "Тристан и Изольда" (1857-1859), "Парсифаль" (1877-1882) и др. Основал оперный театр "Фестшпильхауз". Мировым шедевром признана тетралогия "Кольцо Нибелунга" (1876). Руководил Дрезденским…

22. Классик французской литературы. По замыслу писателя его главное произведение "Человеческая комедия" должна была состоять из 143 книг. Завершены им были 90 книг. Это грандиозная по широте охвата картина французского общества. Его перу принадлежат романы "Шагреневая кожа" (1831), "Евгения Гранде" (1833), "Отец…

23. Фаворит королевы Англии Елизаветы. Участвовал в военных действиях против Голландии (1585), Португалии (1589), сражался во французской армии Генриха IV (с 1591) и отличился при взятии Кадикса (1596). В 1599 году был назначен королевой наместником в Ирландии, где заключил невыгодное для Англии…

24. Английский философ, логик, математик и пацифист. Приобрел широкую известность в научных кругах после выхода в свет труда "Основания математики" (1910-1913), написанного в соавторстве с А. Уайтхедом. Перу Рассела принадлежит также "История западной философии" (1915), "Замужество и мораль" (1929) и "Автобиография" (1967-1969).…

25. Французский писатель, получивший известность после публикации новеллы "Пышка" (1880). Служил в морском министерстве (1872-1878), работал в министерстве народного образования (1878-1880). С мая 1880 года сотрудничал с газетой "Голуаз". Автор около 300 новелл (первый сборник новелл "Заведение Телье" вышел в мае 1881…

26. 36-й президент США (1963-1969), от Демократической партии. В 1961-1963 годы - вице-президент США. Правительство Джонсона начало агрессивную войну во Вьетнаме, осуществило интервенцию в Доминиканской Республике (1965). Внутренняя политика привела к обострению социальных и расовых конфликтов. Линдон Джонсон ни в чем не…

Казанова Джованни Джакомо

«Казанова Джованни Джакомо»

Итальянский писатель. Автор исторических сочинений, фантастического романа "Икосамерон" (1788). В мемуарах "История моей жизни" (т. 1-12, написаны в 1791-1798, на франц. языке, опублик. 1822-1828) - описаны многочисленные любовные и авантюрные приключения Казановы, даны характеристики современников и общественных нравов. Отличался разносторонними интересами.

Казанова (Джованни Джакомо Казанова де Сенгальт - дворянский титул, который он себе присвоил) родом из Венеции. У сына актеров было несчастное детство. Изучив право, молодой Джакомо хотел принять духовный сан, но запутался в любовных похождениях и был исключен из семинарии. Побывав в Неаполе, Риме, Константинополе, Париже он вернулся в Венецию, где за обман и богохульство в 1755 году был заключен в тюрьму. В 1756 году бежал в Париж, там завоевал себе особое положение магией. После долгих странствий по Европе прибыл в Берлин, получил аудиенцию у Фридриха Великого. Он мог занять должность начальника кадетского корпуса, но предпочел отправиться в Петербург, там встретился с Екатериной Второй, после чего выехал в Варшаву, откуда бежал из-за дуэли с графом Браницким. Затем скитался по Европе, всюду переживал множество приключений. В 1782 году поселился в Чехии, в замке графа Вальдштейна, вместе с которым занимался кабалистикой и алхимией.

"Донжуанский список" Казановы может поразить воображение только очень примерного семьянина: 122 женщины за тридцать девять лет. Не так уж и много - три любовных приключения в год. В то время список любовных удач был непременным атрибутом светского щеголя, его составляли с большой тщательностью, заучивали наизусть, блестящий "послужной список" обеспечивал новые победы.

Любовь была одним из высших смыслов существования Казановы, она и сделала его великим. Но его романы не заканчивались свадьбой, вознаграждением добродетели и развенчанием порока. Естественное чувство свободно и бесконечно, в нем самом его оправдание. "Я любил женщин до безумия, но всегда предпочитал им свободу".

Казанова охотно завязывал с женщинами психологическую игру, смешил, интриговал, смущал, заманивал, удивлял, превозносил (таковы, скажем, его приключения с г-жой Ф. на Корфу, К.К. в Венеции, мадемуазель де ла Мур в Париже). "Уговаривая девицу, я уговорил себя, случай следовал мудрым правилам шалопайства", - писал он об одержанной благодаря импровизации победе. Он льстил, иногда просто приставал до тех пор, пока не достигал желаемого. Ради прекрасных глаз он переезжал из города в город, надевал ливрею, чтобы прислуживать понравившейся даме. Но чаще все происходило гораздо проще, как с Мими Кенсон: "Мне сделалось любопытно, проснется ли она или нет, я сам разделся, улегся - а остальное понятно без слов".

В нем сочетались возвышенное чувство и плотская страсть, искренние порывы и денежные расчеты. Казанова покупал понравившихся ему девиц (более всего ему по душе были молоденькие худые брюнетки), учил их любовной науке, светскому обхождению, а потом с большой выгодой для себя уступал другим - финансистам, вельможам, королю. Не стоит принимать за чистую монету его уверения в бескорыстии, в том, что он только и делал, что составлял счастье бедных девушек, - это был постоянный для него источник доходов. Впрочем, само общество диктовало ему нормы поведения. Людовик XV превратил Францию в огромный гарем, из всех краев и даже из других стран прибывали красотки, родители привозили дочек в Версаль - вдруг король обратит внимание во время прогулки. А юная О′Морфи попала из рук Казановы в постель короля благодаря написанному с нее портрету, понравившемуся монарху (сказочный сюжет о любви по портрету превратился во вполне современную историю о выборе девушки по фотографии).

С некоторыми он вел философские беседы, а одной даже подарил целую библиотеку. Он спал с аристократками, с проститутками, с монахинями, с девушками, со своей племянницей, может быть, со своей дочерью. Но за всю жизнь, кажется, ни одна любовница ни в чем его не упрекнула, ибо физическая близость не была для него лишь проведением досуга.

Однажды в Венеции Казанова поднял на лестнице письмо, которое обронил сенатор Брагодин.

«Казанова Джованни Джакомо»

Благородный сенатор предложил Казанове проехаться с ним. Дорогой Брагодину стало плохо, и Джакомо заботливо доставил его домой. Сенатор приютил своего спасителя, видя в нем посланца таинственных сил, в существование которых глубоко верил. Казанова поселился в доме благодетеля и стал на досуге заниматься магией. Жертвы его проделок жаловались властям, но он удивительно легко уходил от ответственности. И все же по обвинению в колдовстве венецианская полиция заключила его в знаменитую своими ужасами тюрьму "Пьомби" под свинцовыми крышами Дворца дожей в Венеции.

Однако Казанова не зря осваивал магию. Трудно сказать, какую роль здесь сыграли сверхъестественные силы, но ровно в полночь 31 октября Казанова вышел из каземата, запертого на многие замки. В неприступной венецианской темнице он вырубил ход на свинцовую крышу. Бегство Казановы наделало много шума в Европе и принесло авантюристу известность.

Поэтому Париж с восторгом встретил молодого повесу, особенно парижская знаменитость - маркиза д′Юфре, которая была без ума от его больших черных глаз и римского носа. Казанова с присущим ему чувством юмора убедил маркизу, что, когда ей исполнится 63 года, у нее родится сын, она умрет, а потом она воскреснет молодой девушкой. Видимо, маркиза была склонна верить Джакомо, который тем временем завладел ее миллионами и, спасаясь от Бастилии, поспешил к Вольтеру в Ферне.

Государства он оценивал с точки зрения успеха своих авантюр. Англией он остался недоволен: в Лондоне его обобрала француженка Шарпильон, а ее муж чуть не убил Джакомо.

Кем же все-таки был Казанова?

В разные времена знаменитый авантюрист выдавал себе разные аттестации. Он представлялся католическим священником, мусульманином, офицером, дипломатом. В Лондоне он однажды сказал женщине: "Я распутник по профессии, и вы приобрели сегодня дурное знакомство. Главным делом моей жизни были чувственные наслаждения: более важного дела я не знал".

"Любовь - это поиск", - писал Казанова на склоне лет. Его поискам не было конца. Об одних женщинах Джакомо вспоминал не без оттенка презрения, о других - с чувством благодарности.

С особенной нежностью Казанова вспоминал о горячо любившей его - судя по ее письмам и после смерти Джакомо - Анриетте, которая, расставаясь с возлюбленным в Женеве, начертала бриллиантом на стекле в гостиничном номере: "Ты забудешь свою Анриетту..." Прочитав эту надпись через тринадцать лет, Казанова признал себя недостойным ее. Когда он, спустя много лет, после бегства из барселонской тюрьмы, слег в постель в Эксе, на юге Франции, у его изголовья дежурила заботливая сестра милосердия, посланная к нему жившей в своем поместье Анриеттой.

Казанова не походил на Дон Жуана. Мстительные командоры, ревнивые мужья и озлобленные отцы не преследовали его. Осчастливленные женщины не осаждали Джакомо письмами и жалобами. В чем же тайна его обаяния?

Казанова был хорош собой, внимателен и щедр. Но, главное, он говорил, говорил, говорил обо всем на свете: о любви, о медицине, о политике, о сельском хозяйстве. Он будто бы знал все и вся и всегда следовал принципу, который много раньше сформулировал Ф. Ларошфуко: умный человек может быть влюблен как безумный, но не как дурак.

Если же общего языка не было, то он отказывался от любви. Ему однажды предложили провести ночь со знаменитой куртизанкой Китти Фишер, которая от обыкновенного клиента требовала тысячу дукатов за ночь. Казанова отказался, так как не знал английского, а для него любовь без общения не стоила и гроша.

Уже в середине жизни он почувствовал пресыщение. Все чаще его подстерегали неудачи. В Лондоне молоденькая куртизанка Шарпильон изводила его, беспрестанно вытягивая деньги и отказывая в ласках, и великий соблазнитель выдохся. "В тот роковой день в начале сентября 1763 года я начал умирать и перестал жить. Мне было тридцать восемь лет". Он стал довольствоваться легкими победами: публичные девки, трактирные служанки, мещанки, крестьянки, чью девственность можно было купить за горсть цехинов. А в пятьдесят лет он из экономии ходил к женщинам немолодым и непривлекательным, жил как с женой со скромной белошвейкой.

«Казанова Джованни Джакомо»

Но чем необратимей уходила его сексуальная энергия, тем интенсивнее становилась интеллектуальная деятельность. Он занялся литературным трудом. В конце жизни написал мемуары "История моей жизни", которые были встречены неоднозначно.

Каждый описанный эпизод сам по себе весьма красочен, его достоверность неоспорима - Казанова кажется искренен, а мемуары производят впечатление документа.

Казанова, как совершенно ясно из его воспоминаний, стремился совершить половой акт с одной женщиной в присутствии другой. Так было с Еленой и Гедвигой, двумя девушками, которых он одновременно лишил девственности.

"Я наслаждался с ними несколько часов, переходя пять или шесть раз от одной к другой, прежде чем истощился. В перерывах, видя их покорность и похотливость, я заставил их принимать сложные позы по книжке Арстино, что развлекло их сверх всякой меры. Мы целовали друг друга во все места, которые хотели. Гедвига была восхищена, ей понравилось наблюдать".

Похоже, Казанова приписал девушке свой собственный болезненный интерес к совокуплению.

Так же обстояло дело с Анеттой и Вероникой. "Вероника уступила своей младшей сестре и взяла на себя пассивную роль, которую та ей навязала. Отстранившись, она склонила голову на руку, представив моему взгляду грудь, которая могла бы возбудить равнодушнейшего из людей, и предложила мне начать атаку на Анетту. Это не было трудно, ибо я весь горел и был готов ублажать ее так долго, как ей будет угодно. Анетта была близорука и в разгар действия не могла видеть, что я творю. Мне удалось высвободить правую руку так, что она этого не заметила, и я смог передать ей частичку наслаждения, хотя и не такого острого, которое испытала ее сестра. Тем временем покрывало сбилось, Вероника взяла на себя труд поправить его и как бы случайно предложила мне новое зрелище. От нее не укрылось, как радуют меня прелести, глаза ее заблестели. Наконец, сгорая от неутоленного желания, она показала мне все сокровища, которыми одарила ее природа, как раз в тот момент, когда я покончил с Анеттой в четвертый раз. Она полагала, что я репетирую перед наступлением ночи, и ее фантазия разыгралась".

Однажды Казанова устроил "устричный ужин" с шампанским для двух монашек, Армаллиены и Элимет. Он натопил комнату так жарко, что девушки были вынуждены снять верхнюю одежду. Затем, затеяв игру, во время которой один брал устрицу у другого прямо изо рта, он умудрился уронить кусочек за корсет сначала одной девушке, потом другой. Последовал процесс извлечения, потом он осматривал и сравнивал на ощупь их ножки. Интересно, что все это случилось во время карнавала. Примерно то же происходило во время ужина у Басси (временного помощника Казановы).

"Когда ужин и вино существенно подняли мне настроение, я уделил внимание дочери Басси, которая позволила мне делать все, что я хотел, а отец и мать только смеялись. Глупый Арлекин волновался и раздражался, ибо не мог сделать то же со своей Дульцинеей. К концу ужина я был подобен Адаму перед грехопадением. Арлекин поднялся и, схватив свою любимую за руку, собрался утащить ее в другую комнату. Я велел ему остаться, и он уставился на меня в полном изумлении, но потом повернулся к нам спиной. Его подруга, напротив, расположилась так, что я сумел не разочаровать ее.

Сцена возбудила супругу Басси, и она стала побуждать мужа доказать ей свою любовь. Он отозвался, а скромняга Арлекин сидел у огня, закрыв голову руками".

"Альсатиана была очень сильно возбуждена и использовала позу своего любовника, чтобы предоставить мне все, чего я желал, так что я был вынужден хорошенько над ней потрудиться, и неистовые конвульсии тела подтвердили, что она наслаждается не меньше меня".

В случае с Басси для Казановы было важно, что Арлекин унижен и ему причинили боль. Он не случайно отмечал, как сладостно для него ощущение власти, как ему нравится платить людям, с которыми он только что забавлялся.

Неудачи в любви раздражали его и приводили в ярость. Шарпильон посмеялась над ним, он исцарапал ее, сбил с ног, разбил нос - за то что она отвергла его внимание. А случай с "креслом Гоудара" - совершенно фантастический.

С виду кресло было обыкновенным и очень некрасивым.

«Казанова Джованни Джакомо»

Впрочем, стоило человеку сесть в него, как "два ремня обхватывали его руки и крепко сжимали их, два других раздвигали ноги, а пружина приподнимала сиденье".

Когда Гоудар сел в кресло, "пружины сработали и привели в "положение роженицы". Казанова мысленно восхитился: этот "аппарат" можно было использовать, чтобы схватить Шарпильон и надругаться над ней. Позже он оставил идею приобрести кресло, но мысль эта владела его воображением.

Другими авантюристами руководила жажда наживы, их привлекала слава. Для Казановы и деньги, и известность были лишь средством. Целью его была любовь. Женщины заполняли его жизнь. В 1759 году Казанова находился в Голландии. Он богат, уважаем, перед ним легкий путь к спокойному и прочному благосостоянию. Но только встречи, новые встречи волновали его воображение. Он искал этих встреч всюду: на придворном балу, на улице, в гостинице, в театре, в притоне. Он колесил по городам без всякого расчета и плана. Его маршрут определяла пара красивых глаз, задержавшихся на нем дольше, чем это позволяли приличия. И ради пары красивых глаз он способен был переодеться гостиничным слугой, давать пиры, играть "Шотландку" Вольтера и поселиться надолго в крохотном швейцарском городке. За короткое время он успевал любить аристократку из высшего общества, дочерей трактирщика, монахиню из захолустного монастыря, ученую девицу, искусную в теологических диспутах, прислужниц в бернских купальнях, прелестную и серьезную Дюбуа, какую-то безобразную актрису и, наконец, даже ее горбатую подругу. Он соблазнял всех. У него было только одно правило: двух женщин гораздо легче соблазнить вместе, чем порознь.

"Любовь - это только любопытство" - эта фраза часто встречается в мемуарах Казановы. Неутомимое любопытство было настоящей страстью этого человека. Он не был банальным любимцем женщин, не был счастливым баловнем, случайным дилетантом. К сближению с женщинами он относился так, как серьезный и прилежный художник относится к своему искусству.

Казанова не всегда был погружен в торопливый и неразборчивый разврат. Такие периоды случались у него лишь тогда, когда ему хотелось заглушить воспоминания только что прошедшей большой любви и вечную жажду новой. Среди бесчисленных женщин, упоминаемых этим "распутником по профессии", есть несколько, оставивших глубокий след в его душе. Им посвящены лучшие страницы мемуаров. Рассказывая о них, Казанова избегал непристойных подробностей. Их образы становятся для читателей мемуаров такими же близкими и живыми, как образ самого венецианского авантюриста.

Первая любовь Казановы была в духе мирной венецианской новеллы. Ему было шестнадцать лет, и он любил Нанетту и Мартон, двух племянниц доброй синьоры Орио. "Эта любовь, которая была моей первой, не научила меня ничему в школе жизни, так как она была совершенно счастливой, и никакие расчеты или заботы не нарушили ее. Часто мы все трое чувствовали потребность обратить наши души к божественному провидению, чтобы поблагодарить его за явное покровительство, с каким оно удаляло от нас все случайности, которые могли нарушить наши мирные радости..."

Легкий оттенок элегии появился в его второй любви. Быть может, это оттого, что она протекала в Риме, в вечной зелени садов Людовизи и Альдобрандини. Там Казанова любил Лукрецию. "О, какие нежные воспоминания соединены для меня с этими местами!.. "Посмотри, посмотри, - сказала мне Лукреция, - разве не говорила я тебе, что наши добрые гении оберегают нас. Ах, как она на нас глядит! Ее взгляд хочет нас успокоить. Посмотри, какой маленький дьявол, это самое таинственное, что есть в природе. Полюбуйся же на нее, наверное, это твой или мой добрый гений". Я подумал, что она бредит. "О чем ты говоришь, я тебя не понимаю, на что надо мне посмотреть?" - "Разве ты не видишь красивую змейку с блестящей кожей, которая подняла голову и точно поклоняется нам?" Я взглянул туда, куда она показывала, и увидел змею переливающихся цветов, длиною в локоть, которая действительно нас рассматривала".

На пути из Рима, в Анкону, Казанова встретился с певицей Терезой, переодетой кастратом.

«Казанова Джованни Джакомо»

В этой странной девушке были благородство и ясный ум, внушавшие уважение. Казанове хотелось никогда больше с ней не расставаться. Никогда он не думал так серьезно о женитьбе, как в эту ночь в маленькой гостинице в Синигальи. Непредвиденная разлука не изменила его решения. Понадобился весь жизненный опыт Терезы, чтобы убедить его в невозможности этого для них обоих. "Это было первый раз в моей жизни, что мне пришлось задуматься, прежде чем решиться на что-либо". Они расстались и встретились через семнадцать лет во Флоренции. Вместе с Терезой был молодой человек, Чезарино, как две капли воды похожий на Казанову в молодости. Пораженный этой встречей Гуго фон Гофмансталь написал пьесу "Авантюрист и певица".

Во время пребывания на Корфу Казанова испытал любовь, напоминающую своей сложностью и мучительностью темы современных романов. Долгая история этой любви драматична. Много лет спустя воспоминание о патрицианке Ф.Ф. заставило Казанову воскликнуть: "Что такое любовь? Это род безумия, над которым разум не имеет никакой власти. Это болезнь, которой человек подвержен во всяком возрасте и которая неизлечима, когда она поражает старика. О любовь, существо и чувство неопределимое! Бог природы, твоя горечь сладостна, твоя горечь жестока..."

Никакая другая женщина не вызывала в душе Казановы таких нежных воспоминаний, как Анриетта, таинственная Анриетта, которую он встретил в обществе венгерского офицера в Чезене. Три месяца, которые он прожил с ней в Парме, были счастливейшим временем в его жизни. "Кто думает, что женщина не может наполнить все часы и мгновения дня, тот думает так оттого, что не знал никогда Анриетты... Мы любили друг друга со всей силой, на какую были только способны, мы совершенно довольствовались друг другом, мы целиком жили в нашей любви". Казанова обожал эту женщину, у которой на лице "была легкая тень какой-то печали". Его восхищало в ней все - ее ум, ее воспитание, ее умение одеваться. Однажды она превосходно сыграла на виолончели. Казанова был растроган, потрясен этим новым талантом своей Анриетты. "Я убежал в сад и там плакал, ибо никто не мог меня видеть. Но кто же эта несравненная Анриетта, повторял я с умиленной душой, откуда это сокровище, которым я теперь владею?.."

Случай, заставивший Казанову вспомнить про Анриетту и про дни молодости, произошел с ним как раз после разлуки с Дюбуа, которая была одной из его последних больших привязанностей. После этого случая он начал чувствовать себя одиноким. Розалию он подобрал в одном из марсельских притонов. "Я старался привязать к себе эту молодую особу, надеясь, что она останется со мной до конца дней и что, живя с ней в согласии, я не почувствую больше необходимости скитаться от одной любви к другой". Но, конечно, и Розалия покинула его, и его скитания начались снова.

Вместо преданной любовницы Казанова встретил Ла Кортичелли. Эта маленькая танцовщица заставила его испытать ревность и горечь обмана. Она была из Болоньи и "только и делала, что смеялась". Она причинила Казанове много бед всякого рода. Она интриговала против него и изменяла ему при каждом удобном случае. Но тон его рассказов выдает, что никогда, даже в минуту их окончательного разрыва, эта "сумасбродка" не была безразличной для сердца начинавшего стареть авантюриста.

Последний роман Казановы был в Милане. Он был тогда все еще великолепен. "Моя роскошь была ослепительна. Мои кольца, мои табакерки, мои часы и цепи, осыпанные бриллиантами, мой орденский крест из алмазов и рубинов, который я носил на шее на широкой пунцовой ленте, - все это придавало мне вид вельможи". Около Милана Казанова встретил Клементину, "достойную глубокого уважения и самой чистой любви". Вспоминая дни, проведенные с ней, он говорит: "Я любил, я был любим и был здоров, и у меня были деньги, которые я тратил для удовольствия, я был счастлив. Я любил повторять себе это и смеялся над глупыми моралистами, которые уверяют, что на земле нет настоящего счастья. И как раз эти слова, "на земле", возбуждали мою веселость, как будто оно может быть где-нибудь еще!.. Да, мрачные и недальновидные моралисты, на земле есть счастье, много счастья, и у каждого оно свое.

Оно не вечно, нет, оно проходит, приходит и снова проходит... и, быть может, сумма страданий, как последствие нашей духовной и физической слабости, превосходит сумму счастья для всякого из нас. Может быть, так, но это не значит, что нет счастья, большого счастья. Если бы счастья не было на земле, творение было бы чудовищно и был бы прав Вольтер, назвавший нашу планету клоакой вселенной - плохой каламбур, который выражает нелепость или не выражает ничего, кроме прилива писательской желчи. Есть счастье, есть много счастья, так повторяю я еще и теперь, когда знаю его лишь по воспоминаниям".

При расставании Клементина рыдала и падала в обморок. Чувствовал ли тогда Казанова, что, прощаясь с ней, он прощается со своим последним счастьем. Венецианку Марколину он взял мимоходом почти что с улицы. Разлука с ней вызвала в нем небывалые переживания. "Я не могу и отказываюсь передать страдание, которое причинил мне ее отъезд. Еще накануне я был рад этой разлуке по многим причинам. В минуту отъезда я почувствовал, что мое желание освободиться от Марколины слабеет. Но когда я остался один - какая пустота, какое отчаяние!.. Поверхностный читатель, пожалуй, не поверит, когда я скажу, что остался стоять без движения, охваченный тоской и в таком забвении всего, что не знал, как найти дорогу. Я вскочил на лошадь и, шпоря ее изо всех сил, предался дороге с отчаянным решением загнать лошадь или сломать себе шею. Таким образом я сделал восемнадцать лье в пять часов".

И затем Лондон. "Какое одиночество, какая затерянность... Лондон - это самое последнее место на земле, где можно жить, когда невесело на душе". Там Казанова встретил не любимую женщину-друга, а опаснейшую хищницу. Француженке из Безансона, носившей фамилию Шарпильон, суждено было сделаться злейшим врагом Казановы. "Итак, в Лондоне, земную жизнь пройдя до половины, как сказал старый Данте, любовь самым наглым образом насмеялась надо мной".

Какая необыкновенная и дикая была эта любовь! Эту женщину Казанова полюбил с первого взгляда. Она состояла из хитрости, каприза, холодного расчета и легкомыслия, смешанных самым удивительным образом. Она разорила его до нитки и довела до тюрьмы. Однажды она чуть не задушила его, другой раз Казанова нанес ей тяжкие побои. В Ричмонде, в парке, он бросился на нее с кинжалом. Они были то друзья, то враги. Но вот последнее унижение: Казанова застал ее на свидании с молодым парикмахером. В совершенном исступлении он крушит все, что попадалось ему под руку. Шарпильон едва успела спастись. Потом она болела. Казанове сообщили, что она при смерти. "Тогда я был охвачен ужасным желанием покончить с собой. Я пришел к себе и сделал завещание в пользу Брагадина. Затем я взял пистолет и направился к Темзе с твердым намерением раздробить себе череп на парапете моста". Встреча с неким Эдгаром спасла ему жизнь. Как всегда повинуясь судьбе, Казанова пошел за ним, и эта ночь кончилась оргией. А на другой день он встретил Шарпильон на балу среди танцующих. "Волосы зашевелились у меня на голове, и я почувствовал ужасную боль в ногах. Эдгар рассказывал мне потом, что при виде моей бледности он подумал, что я сейчас упаду в эпилептическом припадке. В мгновение ока я растолкал зрителей и направился прямо к ней. Я стал ей что-то говорить, что - я не помню. Она убежала в страхе". Это было последним свиданием Казановы с Шарпильон...

После смерти Казанова стал героем многочисленных литературных произведений, а затем и кинофильмов. Великий итальянский режиссер Федерико Феллини показал в своем фильме (1976) одаренного человека, который тщетно пытается применить свои таланты, но в этой среде востребована только его сексуальная энергия...

Из реального человека прославленный авантюрист и любовник превратился в миф.

18+, 2015, сайт, «Seventh Ocean Team». Координатор команды:

Осуществляем безвозмездную публикацию на сайте.
Публикации на сайте, являются собственностью их соответствующих владельцев и авторов.

Мы изучили творчество Джакомо Казановы и составили правила итальянского шевалье. Выбирай симпатичную крошку и следуй списку Джакомо Казановы.

«Прошлого не вернешь, а заботиться о будущем не имеет смысла, потому что оно все равно отойдет в прошлое. Поэтому carpe diem! - лови мгновение!» Джакомо Казанова

Каждый мужчина хочет красиво подойти девушке. Но многие стесняются подойти к девушке. Кто-то даже к знакомой девушке не может приблизиться. Но этот мир вымрет, если ты не сделаешь шаг к симпатичной крошке напротив.

Кто такой Джакомо Джироламо Казанова? Это 122 женщины за тридцать девять лет. Это много или мало? Это всего 3 любовных авантюры в год! Это гораздо меньше чем у Оноре де Бальзака или Ги де Мопассана. Но для многих мужчин 122 женщины в постели – это хороший результат для безрассудства юности.

Джакомо Казанова – известный итальянский авантюрист, путешественник и писатель. Они известен своими авантюрными выходками и победами на любовном фронте. Ты читал его легендарные мемуары эпохи Просвещения «История моей жизни» или другие сочинения Казановы? Можно многое вычитать не только в его творчестве, но и между строк его произведений.

Иногда, беседуя с девушкой или еще планируя подойти, понимаешь тщетность своих усилий. Девушка почти не проявляет интереса к тебе. Она покрыта коркой льда, и растопить его сложно. Чем ты отличаешься от парней в ее прошлом? Она не может найти отличий. Девушка твердо знает, чем все это закончится. Она не хочет начинать безнадежные отношения. Тебе необходимо проявить оригинальность и начать импровизировать. Как подойти познакомиться к девушке?

Если бы Дон Жуана был бы дальновидным товарищем, он бы написал этот список для остальных мужчин.

Как подойти к девушке

1. Позаботься о внешности

Это первый и очень важный пункт. Всем плевать на ум, моральные качества и тебя в целом. Ты будешь спать с «кухарками», если тщательно не позаботишься внешности.

В январе 1744 Джакомо Казанова случайно попал в чужой скандал и закончил церковную карьеру. В поисках новой сферы деятельности Казанова в первую очередь позаботился о внешности: «Я купил длинную саблю, и со своей изящной тростью в руке, в нарядной шляпе с чёрной кокардой, с бакенбардами и накладным хвостом вознамерился впечатлить весь город».

Выглядеть подобающе – это обязательное правило для успеха. Без этого к стоящей девушке не подойти.

2. Выбери любую девушку

«В наше счастливое время проститутки совсем не нужны, так как порядочные женщины охотно идут навстречу всем вашим желаниям» Джакомо Казанова

3. Смотри девушке в глаза

«Чувствуя, что я был рождён для противоположного пола, я всегда любил его и делал всё, что мог, чтобы быть любимым им». Джакомо Казанова

Многие мужчины, до начала знакомства, стреляют глазами и оценивают свои шансы. Но встретив взгляд девушки, они смущаются и отводят глаза. После такого трусливого «поступка» женщина больше не посмотрит в сторону мужчины. Если вы столкнулись взглядами – не упускай его. Смотри прямо в глаза. Не переводи взгляд на зону декольте или в сторону. Девушка почувствует себя неловко, возможно ей станет смешно. Она не будет понимать, что происходит, но ей станет любопытно. После этого улыбнись еще шире и подойди к ней. Первый кусок льда растоплен.

4. Будь идеальным спутником

«Казанова стремился быть идеальным спутником: остроумным, очаровательным, надёжным, любезным». Masters, John Casanova

Не позволяй разговору затихнуть. Чем больше вы общаетесь – тем лучше. Слушай, что она говорит, а затем говори сам. Так ты узнаешь больше о ней и поймешь, как действовать дальше. Девушке будет приятно, что мужчина интересуется не только ее телом, но и мыслями.

Даже если у нее есть парень, она будет думать о лучшем варианте. Дай девушке понять, что ты можешь дать ей больше.

«Люди вообще никогда не довольны хорошим; они хотят лучшего или, вернее сказать, большего» Джакомо Казанова.

Не рассказывай ей анекдоты, большой шанс, что у вас окажется разное чувство юмора. Используй иронию и остроту ума. Друг Казановы Князь Шарль-Жозеф де Линь писал: «Его речи занимательны и забавны, в них есть что-то от паяца Арлекина и от Фигаро».

5. Угости девушку алкоголем

«Алкоголь и насилие не были для него пристойными средствами соблазнения» Masters, John Casanova

Казанова считал это непристойными способами, но сам порою так действовал. Это не самый честный способ, но он действует. Выпивка позволит вам быть на короткой ноге с девушкой. Алкоголь снимет барьер незнакомого человека и позволит быть ближе. Она может почувствовать, что знает тебя 1000 лет. Если девушка не пьет алкоголь, то можно накормить ее или напоить безалкогольными напитками. Она станет более благосклонна.

6. Используй вербальную и невербальную коммуникацию с девушкой

«Мужчина, говорящей о своей любви словами, есть дурак». Вербальная коммуникация необходима - «без слов удовольствие от любви сокращается не менее чем на две трети» - но слова любви должны подразумеваться, а не напыщенно объявляться.

При общении можно использовать все методы: жесты, мимику, положение тела, тактильную коммуникацию. Прикасайся к девушке под любыми предлогами. Пусть привыкает новым мужским рукам. Но пытаться строить из себя другого человека не стоит. Девушка это почувствует.

7. Будь галантен и сделай подарок

«Внимательность, небольшие любезности и услуги должны быть употреблены для смягчения женского сердца». Casanova: A New Perspective

Оказывай ей внимание, подари мелкий презент, пообещай помочь ей с чем-нибудь. Пусть она почувствует заботу и благодарность. Окружи ее галантностью, пусть почувствует себя особенной и неповторимой.

«Нет такой честной женщины с неиспорченным сердцем, какую бы мужчина не завоевал бы наверняка, пользуясь её благодарностью. Это один из самых верных и быстрых способов» Джакомо Казанова.

Сделай что-нибудь запоминающееся, чтобы поразить ее воображение.

8. Нащупай слабое место

«Завоёванные им женщины по большей части имели непрочное положение или были эмоционально уязвимыми» Masters, John Casanova

Все люди имеют слабости: самолюбие, любопытство, гордость, алчность, скуку, неверность, гордыню, властолюбие, корыстность, эмоциональную неуравновешенность.

Используй комплексы девушки!

● Комплекс Золушки. Если она ждет принца на белом коне? Она его получит!
● Комплекс физических недостатков. У нее маленькая грудь, лишний вес, длинный нос? Делай ей комплименты и хвали.
● Комплекс несправедливого отношения. Осуди ее врагов и стань на ее сторону. Скажи: «Да плевать, я бы тоже так сделал»
● Комплекс Наполеона. Она хочет завоевать весь мир? Расскажи и обещай помочь ей в этом.
● Комплекс обманутой. Ее бросил мужчина или обманул ее? «Око за око, зуб за зуб» – гласит древний завет. Дай ей понять, что она может отомстить, отыграться и выйти победителем.
● Комплекс красавицы. Она лучше всех? Удовлетвори ее самолюбие, поставь ее на трон обожания.

9. Будь хорошей добычей

«Уговаривая девицу, я уговорил себя» Джакомо Казанова.

Не только ты соблазняешь девушку, но и она тебя. Покажи, чего ты стоишь. Не влачись за ней и не пытайся выпросить секс. Секс будет наградой для вас двоих. Она должна понять, что не только ты соблазняешь ее, но и она соблазняет тебя.

10. Секс и Джакомо Казанова

Почему она должна заняться с тобой сексом? Выучи и скажи ей следующие слова Джакомо Казановы: «Если вообще существует наслаждение, и им можно пользоваться, живя, то жизнь уже счастье. Есть и несчастья, но само их существование доказывает, что счастье в целом преобладает; так, ежели в купе роз найдешь несколько шипов, стоит ли из-за этого отрицать существование сих прекрасных цветов?» Но не говори ей кто автор! Она может ничего не понять, но лед будет сломлен.

Обязательно бери с собой презервативы. Многие девушки не будут заниматься сексом без них. Джакомо Казанова всегда использовал «предохранительные колпачки» и даже проверял их целостность надуванием!

Познакомься с девушкой, используя 10 правил Джакомо Казановы. Иногда, в первый вечер, не получиться затащить девушку в постель. Но завтра не конец света! У тебя будут еще свидания с ней и попытки заняться сексом. Секс будет! (см. Как понять, что нравишься девушке)

Следуя правилам Джакомо Казанова, ты когда-нибудь произнесешь его слова: «Я испытывал наслаждение от того, что сбивался с пути, я постоянно жил неправильно, и единственным моим утешением было лишь то, что я осознавал свои прегрешения… Мои безрассудства суть безрассудства юности».

Джакомо Джироламо Казанова (итал. Giacomo Girolamo Casanova), шевалье де Сенгальт. Родился 2 апреля 1725 года в Венеции - умер 4 июня 1798 года в замке Дукс, Богемия. Известный итальянский авантюрист, путешественник и писатель, автор обстоятельной автобиографии «История моей жизни» (фр. Histoire de ma vie). Благодаря этой книге он настолько прославился своими многочисленными любовными похождениями, что само его имя стало нарицательным и используется теперь в значении «женский обольститель». Если верить его мемуарам, Казанова встречался с европейскими монархами, папами, кардиналами и такими выдающимися деятелями эпохи Просвещения, как Вольтер, Моцарт и Гёте. Свои последние годы он провёл в Богемии, будучи смотрителем библиотеки в замке графа Вальдштейна; именно там он и написал историю своей жизни.

Джакомо Джироламо Казанова родился в Венеции на Пасху 2 апреля 1725 года в доме на улице делла Коммедиа (в настоящее время ул. Малипьеро), неподалёку от церкви св. Самуила, где и был крещён.

Он был первенцем в семье актёра и танцовщика Гаэтано Джузеппе Казановы и актрисы Дзанетты Фарусси. У него было пятеро братьев и сестёр: Франческо Джузеппе (1727-1803), Джованни Баттиста (1730-1795), Фаустина Маддалена (1731-1736), Мария Маддалена Антония Стелла (1732-1800) и Гаэтано Алвизо (1734-1783). В то время Венецианская республика считалась европейской «столицей наслаждений», поскольку её правители, будучи политическими и религиозными консерваторами, всё же были терпимы к общественным порокам и поощряли туризм.

Венеция считалась обязательным местом посещения в Гран-туре, совершавшемся молодыми аристократами, особенно англичанами. Знаменитый Карнавал, игорные дома и прекрасные куртизанки обладали большой притягательной силой. Эта обстановка взрастила Казанову и сделала его одним из самых знаменитых венецианцев XVIII века.

В детские годы Казанову воспитывала его бабка, Марция Балдиссера, в то время как мать гастролировала с театром по Европе. Отец умер, когда Джакомо было восемь лет. Будучи ребёнком, Казанова страдал от носовых кровотечений, и Марция обратилась за помощью к ведьме: «Оставив гондолу, мы вошли в сарай, где обнаружили старую женщину, сидящую на соломенном тюфяке с чёрной кошкой на руках, вокруг неё было ещё пять или шесть кошек». Хотя применённая ею мазь оказалась недейственной, мальчик был восхищён таинством колдовства. Возможно, для излечения кровотечений, причиной которых, по мнению докторов, была повышенная плотность воздуха Венеции, на свой девятый день рождения Джакомо был послан в пансион, располагавшийся в Падуе, на большем удалении от побережья. Это событие стало горьким воспоминанием для Казановы, который воспринял его как пренебрежение к себе со стороны родителей. «Так они от меня избавились» - се́тует он.

Дом Гоцци стал местом, где Казанова в возрасте одиннадцати лет имел первый контакт с противоположным полом, когда Беттина, младшая сестра Гоцци, ласкалась с ним: Беттина была «красивой, веселой, увлечённой чтением романов… Девушка мне сразу понравилась, хотя я не совсем понимал, почему. Именно она постепенно разожгла в моём сердце первые искры того чувства, которое потом стало моей главной страстью» . Позднее Беттина вышла замуж, но Казанова на всю жизнь сохранил привязанность к ней и семье Гоцци.

Казанова рано проявил острый и пытливый ум, гигантскую тягу к знаниям. В ноябре 1737 года, когда ему было всего двенадцать лет, он поступил в Падуанский университет и окончил его в семнадцать лет, в июне 1742 года, получив учёную степень юриста, «к которой… ощущал непреодолимое отвращение» . Его попечитель надеялся, что он станет церковным юристом. Казанова также изучал этику, химию, математику, и, кроме того, проявил неподдельный интерес к медицине: «Лучше бы мне позволили сделать то, что я хотел, и стать врачом, для которого профессиональное шарлатанство еще более пригодно, чем в юридической практике» . Он часто назначал свои собственные лекарства себе и своим друзьям. Во время учёбы Казанова начал играть на деньги и быстро оказался в долгах, вследствие чего был вызван в Венецию, где имел нелицеприятную беседу со своей бабушкой; но привычка к игре крепко в нём укоренилась.

По возвращении в Венецию Казанова начал карьеру церковного юриста, работая у адвоката Мандзони, а после принятия пострига он был посвящён в послушники Патриархом Венеции (январь 1741). Продолжая свои университетские занятия, он совершал поездки в Падую и обратно. К тому времени он уже стал настоящим щёголем: был черноглазым, смуглым и высоким, с припудренными, надушенными и тщательно завитыми длинными чёрными волосами. Он быстро обзавёлся покровителем (так он поступал на протяжении всей жизни), 76-летним венецианским сенатором Алвизо Гаспаро Малипьеро, владельцем Палаццо Малипьеро (рядом с домом Казановы в Венеции). Сенатор, который вращался в высших кругах, научил Казанову тому, как вести себя в обществе и разбираться в хорошей пище и вине. Но когда Казанова был уличён во флирте с актрисой Терезой Имер, которую хотел соблазнить сам Малипьеро, последний выгнал обоих из своего дома.

Растущая любознательность Казановы в отношении женщин привела его к первому сексуальному опыту с двумя сёстрами, Нанеттой и Марией Саворьян, четырнадцати и шестнадцати лет, которые были дальними родственниками семьи Гримани. Казанова заявлял, что его жизненное призвание окончательно определилось после того первого опыта.

Скандалы омрачили короткую карьеру Казановы в церкви. После смерти своей бабки (18 марта 1743) Казанова ненадолго поступил в семинарию св. Киприана в Мурано, но уже в апреле 1743 года долги в первый раз привели его в тюрьму - форт св. Андрея. Мать попыталась обеспечить ему место при епископе Бернардо де Бернардис, но Казанова отверг это предложение почти сразу же после посещения Калабрийской епархии. Вместо этого он устроился в Риме секретарём влиятельного кардинала Трояно Аквавивы д’Арагона (январь 1744).

На встрече с папой Джакомо дерзко попросил у первосвященника разрешения читать «запрещенные книги» и быть освобождённым от требования есть рыбу в пост, заявив, что такая пища вызывает у него воспаление глаз. Казанова также помогал другому кардиналу, составляя для того любовные письма. Но когда Казанова стал «козлом отпущения» в скандале, в котором была замешана пара несчастных любовников, кардинал Аквавива уволил Казанову, поблагодарив за благодеяние, но тем самым навсегда прервав его церковную карьеру.

В поисках новой сферы деятельности Казанова купил патент офицера Венецианской республики.

В августе 1744 года он примкнул к офицерам венецианского полка острова Корфу, откуда совершил непродолжительную поездку в Константинополь, якобы с целью доставить туда письмо от своего прежнего хозяина кардинала. Он нашёл свое продвижение по службе слишком медленным, обязанности скучными, и умудрился потратить бо́льшую часть жалования, играя в фараон. В октябре 1745 года Казанова прервал свою военную карьеру и вернулся в Венецию.

В возрасте двадцати одного года он решил стать профессиональным игроком, но, проиграв все деньги, оставшиеся от продажи офицерской должности, в поисках работы обратился за помощью к своему старому благодетелю Алвизо Гримани. Казанова начинает свою «третью карьеру», уже в театре Сан-Самуэле, в качестве скрипача, «прислужника высочайшего искусства, которым восхищаются те, кто преуспел, и которого презирают посредственности».

Он вспоминал: «Моё занятие не было благородным, но меня это не заботило. Называя всё предрассудками, я вскоре приобрёл все привычки моих опустившихся коллег-музыкантов» . Он и некоторые из его коллег «часто проводили… ночи, буяня в разных кварталах города, выдумывая самые скандальные розыгрыши и исполняя их… развлекались, отвязывая пришвартованные у частных домов гондолы, которые потом уносило течением» . Они также посылали по ложным вызовам повивальных бабок и врачей.

Фортуна вновь улыбнулась Казанове, недовольному своей участью музыканта, после того как он спас жизнь венецианскому сенатору Джованни ди Маттео Брагадину, которого хватил удар, когда он возвращался со свадебного бала в одной гондоле с Казановой. Они немедленно остановились, чтобы сделать сенатору кровопускание. Затем, уже во дворце сенатора, врач повторно сделал кровопускание и наложил на грудь больному ртутную мазь (в то время ртуть, несмотря на токсичные свойства, считалась универсальным лекарством). Это привело к возникновению сильной лихорадки, и Брагадин стал задыхаться из-за вздувшейся трахеи. Уже был призван священник, так как смерть казалась неизбежной. Однако Казанова взял инициативу в свои руки, изменив ход лечения, и приказав, вопреки протестам присутствовавшего доктора, удалить ртутную мазь с груди сенатора и обмыть её холодной водой. Сенатор оправился от болезни благодаря отдыху и здоровой пище. Поскольку в молодом возрасте Джакомо владел медицинскими знаниями, сенатор и двое его друзей решили, что такой мудрый не по годам юноша должен получить оккультные знания (все трое были каббалистами). Сенатор усыновил Казанову и стал его пожизненным покровителем.

Последующие три года (с декабря 1745) Казанова провёл под покровительством сенатора, формально числясь его референтом. Он жил как дворянин, великолепно одевался и, что было естественным для него, проводил большую часть своего времени за азартными играми и аморальными поступками. Его патрон был чрезмерно терпимым, но предупреждал Джакомо, что в конце концов придёт расплата за такую распущенность; но тот только «подшучивал над его ужасными пророчествами, не изменяя своего образа жизни» . Однако приёмному сыну сенатора всё-таки пришлось покинуть Венецию из-за ещё бо́льших скандалов.

Казанова решил отомстить своему недругу, разыграв его, и для этого выкопал труп недавно похороненного человека - но жертву розыгрыша неизлечимо парализовало. В другом случае одна девица обманом обвинила его в изнасиловании и обратилась к властям. Позже Казанова был оправдан из-за отсутствия доказательств его вины, но к тому времени он уже сбежал из Венеции: ему инкриминировались воровство, богохульство и чернокнижие (январь 1749 г.).

Удалясь в Парму, Казанова завязал трёхмесячный роман с француженкой, которую он называл «Генриеттой». По-видимому, это была самая сильная любовь, которую он когда-либо испытывал: эта дама соединяла в себе красоту, ум, хорошее воспитание. По его словам «те, кто верит, что женщина не может сделать мужчину счастливым все двадцать четыре часа в сутки, никогда не знали Генриетту. Радость, наполнявшая мою душу, была значительно бо́льшей днём, когда я разговаривал с ней, нежели ночью, когда она была в моих объятьях. Будучи очень начитанной и обладая врождённым вкусом, Генриетта правильно судила обо всём» .

Весь 1749 год Казанова провёл в странствиях по Италии (Милан, Мантуя, Чезена, Парма). В унынии и отчаянии он возвратился в Венецианскую республику, но, выиграв в карты большой куш, ожил духом и отправился в Гран-тур, достигнув Парижа в 1750 году. По пути, следуя от одного города к другому, он ввязывался в амурные приключения, напоминающие оперные сюжеты. В Лионе он стал членом масонского общества, привлекшего его своими тайными ритуалами. Общество притягивало к себе людей, обладавших интеллектом и влиянием, что впоследствии оказалось весьма полезным для Казановы: он получил ценные контакты и доступ к скрытым знаниям. Он также присоединился к Ордену Розы и Креста.

Казанова пробыл в Париже два года, большую часть времени проводя в театре и выучив французский язык. Он завязал знакомства с представителями парижской аристократии. Но вскоре его многочисленные любовные связи были замечены полицией (подобно тому, как это было почти в каждом из посещённых им городов).

Казанова перевёл трагедию Каюзака «Зороастр» с французского на итальянский, и в феврале 1752 года её поставили в Королевском театре Дрездена (итальянская труппа). В Дрездене он повстречался со своей матерью, братом и сестрой. С осени 1752 г. по май 1753 г. Джакомо путешествовал по Германии и Австрии. В это время он сочинил собственные комедии «Фессалийки, или Арлекин на шабаше» и «Молюккеида» (в трех актах, ныне утеряна). Последняя была сыграна в Королевском театре Дрездена 22 февраля 1753 года и хорошо принята публикой. Более строгая моральная атмосфера Вены и Праги пришлась ему не по нраву.

В 1753 году он вернулся в Венецию, где возобновил свои выходки, чем нажил себе немало врагов и привлёк внимание инквизиции. Его полицейское досье превратилось в растущий список богохульств, соблазнений, драк и ссор в общественных местах. Государственный шпион Джованни Мануччи был привлечён к тому, чтобы разузнать об отношении Казановы к каббализму, его причастности к масонству и наличии запрещённых книг в его библиотеке. Сенатор Брагадин, сам будучи бывшим инквизитором, настоятельно посоветовал своему приёмному сыну немедленно уехать, чтобы избежать самых серьёзных последствий.

На следующий день, 26 июля 1755 года (в возрасте тридцати лет) Казанова был арестован: «Трибунал, узнав о серьезных преступлениях, совершённых Дж. Казановой публично против святой веры, постановил арестовать его и поместить в Пьомби („Свинцовую тюрьму“)». Эта тюрьма состояла из семи камер на верхнем этаже восточного крыла Дворца дожей и была предназначена для заключённых высокого положения и политических преступников. Своё название она получила по свинцовым плитам, покрывавшим крышу дворца. Казанова был без суда приговорён к пяти годам заключения в этой тюрьме, из которой ещё не разу не было ни одного побега. Согласно мемуарам Казановы, существенным доказательством его вины было то, что у него обнаружили книгу Зогар («Зекор-бен») и другие книги по магии.

Он находился в одиночном заключении, имея при себе одежду, тюфяк, стол и кресло, в «наихудшей из всех камер», где ужасно страдал от темноты, летнего зноя и «миллионов блох». Вскоре он был помещён к другим заключённым, и после пяти месяцев и личного прошения графа Брагадина ему выдали тёплую зимнюю постель и ежемесячное пособие на приобретение книг и хорошей еды. Во время прогулок по тюремному двору он нашёл кусок чёрного мрамора и железный прут, которые смог пронести в свою камеру. Он спрятал прут внутри кресла. Временно находясь без сокамерников, Казанова в течение двух недель затачивал этот прут на камне и превратил его в пику (эспонтон). Затем он начал долбить деревянный пол под своей кроватью, зная, что его камера находилась прямо над кабинетом инквизитора. Казанова задумал побег во время карнавала, когда никого из служащих не должно было быть в кабинете под ним. Но всего за три дня до намеченного срока, несмотря на его протесты и заверения в том, что он был совершенно счастлив там, где находился всё это время, Казанова был переведён в бо́льшую по размерам светлую камеру с окном. Вот что он написал позднее о том, как чувствовал себя при этом: «Я сидел в креслах, словно поражённый громом, и недвижимый как статуя, понимая, что все мои труды пошли прахом, но раскаиваться мне не в чем. У меня отняли надежду, и я не мог доставить себе иного облегчения, кроме как не думать о том, что со мною станется дальше» .

Преодолев своё отчаяние, Казанова разработал новый план побега. Он тайно связался с заключённым из соседней камеры, отцом Бальби (священником-отступником) и договорился с ним о помощи. Казанове удалось передать Бальби пику, спрятанную в Библии, на которую одураченный тюремщик поставил блюдо макарон. Отец Бальби проделал проём в потолке своей камеры, выбрался наверх и сделал дыру в потолке камеры Казановы. Для нейтрализации своего нового сокамерника-шпиона Казанова воспользовался его суевериями и тем самым принудил его к молчанию. Когда Бальби проделал отверстие в потолке его камеры, Казанова выбрался через него, оставив записку с цитатой из 117-го Псалма (по Вульгате): «Не умру, но буду жить и возвещать дела Господни» .

Шпион остался внутри, слишком напуганный последствиями в случае, если он будет пойман вместе с остальными. Казанова и Бальби выбрались через свинцовые плиты на крышу дворца Дожей, окутанную густым туманом. Поскольку крыша располагалась слишком высоко над ближайшим каналом, беглецы проникли в здание через слуховое окно, разломав решётку над ним и разбив его. На крыше они нашли длинную лестницу, и с помощью верёвки, которую Казанова заранее свил из простыни, спустились в комнату, пол которой находился в семи с половиной метрах под ними. Здесь они отдохнули до следующего утра, а затем переоделись, взломали замок на выходной двери, прошли мимо галерей и комнат по коридору дворца и спустились по ступеням. Внизу они убедили стража в том, что их по ошибке закрыли во дворце после окончания рабочего дня, и вышли через последнюю дверь. Было шесть часов утра 1 ноября 1756 года, когда они, взяв гондолу, уплыли на материк. В конце концов Казанова прибыл в Париж. Это случилось 5 января 1757 года, в тот самый день, когда Робер-Франсуа Дамьен совершил неудачное покушение на . Позже Казанова увидел и описал жестокую казнь злоумышленника.

Скептики спорят, что побег Казановы был невероятен, и что он получил свободу подкупом при помощи своего покровителя. Однако в государственных архивах сохранились некоторые подтверждения рассказу авантюриста, в том числе сведения о ремонте потолка камер. Спустя тридцать лет Казанова написал «Историю моего побега», получившую большую популярность и переведённую на многие языки. Описание этого события он повторил и в своих мемуарах. Характерно суждение Казановы об этом подвиге: "Так Господь готовил мне всё необходимое для побега, каковой должен был стать если не чудом, то событием, достойным удивления. Признаюсь, я горд, что бежал; но гордость моя происходит не от того, что мне удалось это сделать - здесь большая доля везения, но от того, что я счёл это осуществимым и имел мужество привести свой замысел в исполнение" .

Он знал, что его пребывание в Париже может затянуться, и поэтому стал действовать сообразно обстоятельствам: «Я видел: чтоб преуспеть, должно мне поставить на кон все свои дарования, физические и духовные, свести знакомство с людьми сановными и влиятельными, всегда владеть собой, перенимать мнения тех, кому, как я увижу, надобно будет понравиться» . Казанова стал зрелым человеком, и на этот раз в Париже он был уже более расчётливым и осторожным, хотя временами всё ещё полагался на свои решительные действия и быстроту мышления. Его первой задачей было найти нового покровителя. Таковым стал его старый друг де Берни, теперь уже министр иностранных дел Франции. Де Берни посоветовал Казанове найти способы изыскания денег для государства, чтобы быстро преуспеть.

Очень скоро Джакомо стал одним из распорядителей первой государственной лотереи и лучшим продавцом её билетов (первый тираж лотереи состоялся 18 апреля 1758). Это предприятие незамедлительно принесло ему существенную выгоду. Имея деньги, он стал вхожим в высший свет и завязал новые романы. Своим оккультизмом он одурачил многих знатных господ, в особенности маркизу Жанну д’Юрфе: прекрасная память позволила ему представиться знатоком нумерологии. С точки зрения Казановы «обман дурака является делом, достойным умного человека» .

Казанова объявил себя розенкрейцером и алхимиком, что снискало ему популярность среди наиболее выдающихся фигур того времени, включая маркизу де Помпадур, графа Сен-Жермена, Даламбера и Жан-Жака Руссо. Алхимия, и в особенности поиски философского камня, были настолько популярными среди аристократии, что спрос на Казанову с его пресловутым знанием был велик, и он неплохо заработал на этом. Однако он встретил конкурента в лице графа Сен-Жермена: «Этот необычный человек, прирождённый обманщик, безо всякого стеснения, как о чём-то само собою разумеющемся, говорил, что ему триста лет, и он владеет панацеей от всех болезней, что у природы нет от него тайн, и он умеет плавить бриллианты и из десяти - двенадцати маленьких сделать один большой, того же веса и притом чистейшей воды» .

Де Берни решил послать Казанову в Дюнкерк со шпионской миссией (август-сентябрь 1757). Джакомо хорошо заплатили за его недолгую работу, которая подвигла его впоследствии высказать одно из немногих замечаний против старого режима и класса, от которого зависело его собственное благополучие. Оглядываясь на прошлое, он заметил: «Все французские министры одинаковы. Они расточали деньги, добытые из чужих карманов, чтобы обогатиться самим, и власть их была безграничной: люди из низших классов считались за ничто, и неизбежными результатами этого явились долги государства и расстройство финансов. Революция была необходима» .

С началом Семилетней войны к Джакомо снова обратились за помощью в пополнении казны. Ему была доверена миссия по продаже государственных облигаций в Амстердаме, поскольку Голландия в то время была финансовым центром Европы. Он сумел продать облигации со скидкой всего лишь в восемь процентов (октябрь - декабрь 1758 г.), и его заработок позволил ему основать на следующий год шёлковую мануфактуру. Французское правительство даже пообещало ему титул и пенсию в том случае, если он примет французское гражданство и станет работать на министерство финансов, но Казанова отклонил это лестное предложение - возможно, потому, что это помешало бы его страсти к путешествиям. Казанова достиг апогея своей судьбы, но не смог на нём удержаться. Он плохо управлял своим бизнесом, влез в долги, пытаясь его спасти, и потратил б́ольшую часть своего состояния на беспрерывные связи с работницами своей мануфактуры, которых он называл своим «гаремом».

За долги Казанова был снова арестован и на этот раз заключён в тюрьму Форлевек, но был освобожден из неё спустя четыре дня благодаря заступничеству маркизы д’Юрфе. К несчастью Джакомо, его покровитель де Берни к тому времени был уволен Людовиком XV, и враги Казановы стали преследовать его. Стремясь отдалиться от этих неприятностей, авантюрист продал остатки своего имущества и добился своей второй отсылки со шпионскими целями в Голландию, куда и отбыл 1 декабря 1759 года.

Однако на этот раз его миссия провалилась, и он бежал в Кёльн, а затем (весной 1760 года) в Штутгарт, где удача окончательно отвернулась от него. Он был вновь арестован за долги, но смог сбежать в Швейцарию. Устав от своей распутной жизни, Казанова посетил монастырь в Айнзидельне, где задумался о возможности изменить свою долю и стать скромным высокообразованным монахом. Он вернулся в гостиницу, чтобы поразмышлять о своих намерениях, но там встретил новый объект вожделения, и все его благие помыслы о монашеской жизни тотчас улетучились, уступив место привычным инстинктам. Продолжив странствия, он посетил Альбрехта фон Галлера и (последнего дважды), затем побывал в Марселе, Генуе, Флоренции, Риме, Неаполе, Модене и Турине, затевая по пути любовные авантюры.

В 1760 году Казанова начал называть себя «шевалье де Сенгальт» - именем, которым он будет всё чаще пользоваться до конца жизни. Иногда он представлялся графом де Фарусси (по девичьей фамилии матери), а с тех пор как папа Климент XIII наградил его орденом Золотой шпоры и званием папского протонотария, на его груди красовался впечатляющего вида крест на ленте.

В 1762 году, вернувшись в Париж, он затеял свою самую возмутительную аферу - убедить свою старую жертву маркизу д’Юрфе в том, что он сможет при помощи оккультных сил превратить её в юношу. Однако этот план не принёс Казанове ожидаемой прибыли, а маркиза д’Юрфе окончательно разуверилась в нём.

В июне 1763 года Казанова отправился в Англию, надеясь продать её властям идею государственной лотереи. Об англичанах он пишет так: «эти люди имеют особенное свойство, присущее всей нации, которое заставляет их считать себя превыше всех остальных. Эта вера является общей для всех наций, каждая из которых считает себя наилучшей. И все они правы» . Опираясь на свои связи и потратив бо́льшую часть драгоценностей, украденных им у маркизы д’Юрфе, он добился аудиенции у короля Георга III. «Обрабатывая» политических деятелей, Казанова, как обычно, не забывал и об амурных похождениях. Не говоря как следует по-английски, но желая найти женщин для своих удовольствий, он поместил в газету объявление о том, что «порядочный человек» снимет квартиру. Он опросил многих молодых женщин, пока не остановился на «госпоже Полине», которая его устроила. Вскоре Казанова поселился в её квартире и соблазнил хозяйку. Многочисленные интимные связи наградили его венерическим заболеванием, и в марте 1764 года, будучи обвинённым в мошенничестве, Джакомо, разорённый и больной, покинул Англию.

Казанова уехал в Бельгию, где оправился от болезни и пришёл в себя. В последующие три года он странствовал по Европе, проехав около 4500 миль в карете по плохим дорогам и добравшись до Москвы и Санкт-Петербурга (в среднем карета могла преодолевать до 30 миль в сутки). И вновь его главной целью было продать свою схему лотереи правительствам других стран, повторив тот большой успех, который эта затея имела во Франции. Но встреча с Фридрихом Великим (август 1764 г.) ничего ему не принесла, так же как и посещение других немецких земель. В 1765 году полезные знакомства и уверенность в успехе задуманного привели Казанову в Россию, к , но императрица категорически отклонила идею лотереи.

В 1766 г. его изгнали из Варшавы после дуэли на пистолетах (5 марта 1766 г.) с полковником графом Браницким из-за итальянской актрисы, которая была приятельницей обоих. Оба дуэлянта были ранены, Казанова - в левую руку. Рука зажила сама после того, как Казанова отверг рекомендации докторов ампутировать её. Куда бы он ни приезжал, ему так и не удавалось найти покупателя своей лотереи.

В 1767 году его заставили покинуть Вену (за шулерство). В том же году, возвратившись на несколько месяцев в Париж, он ударился в азартные игры, но и эта поездка закончилась плачевно: в ноябре он был изгнан из Франции личным приказом Людовика XV (главным образом, из-за его аферы с маркизой д’Юрфе). Теперь, когда дурная слава о его безрассудном поведении прошла по Европе, ему уже сложно было преодолеть её и добиться успеха. Поэтому он направился в Испанию, где о нём почти не знали. Он попробовал применить свой обычный подход, полагаясь на свои знакомства (в основном, среди масонов), выпивая и обедая с высокопоставленными лицами и в конце концов пытаясь получить аудиенцию у монарха, в данном случае, у короля Карла III. Но так ничего и не добившись, он был вынужден безуспешно колесить по Испании (1768). В Барселоне его едва не убили, и он оказался в тюрьме на шесть недель. Там он написал «Опровержение „Истории Венецианского государства“ Амело де ла Уссе». Потерпев неудачу в своем испанском турне, он возвращается во Францию, а затем и в Италию (1769).

Казанова жил в нескольких городах Италии. Он вспоминал: «В начале апреля 1770 года я задумал попытать счастья и отправиться в Ливорно, чтобы предложить свои услуги графу Алексею Орлову, командовавшему эскадрой, которая направлялась в Константинополь». Но граф Орлов отказался от его помощи, и Джакомо уехал в Рим.

В Риме Казанова должен был подготовить своё возвращение в Венецию. Ожидая, пока его сторонники добудут для него разрешение на въезд, Казанова начал переводить на итальянский язык «Илиаду», писать книгу «История смуты в Польше» и комедию. Его принимают в литературных академиях - Аркадианской и Accademia degli Infecondi (1771). В декабре 1771 года его выслали во Флоренцию, откуда он перебрался в Триест. Чтобы снискать расположение венецианских властей, Казанова занялся коммерческим шпионажем в их пользу. Однако, выждав несколько месяцев, но так и не получив разрешения на въезд, он написал напрямую инквизиторам. Наконец, долгожданное разрешение было прислано, и, разрыдавшись от волнения, Джакомо прочёл: «Мы, государственные инквизиторы, по известным нам причинам даём Джакомо Казанове свободу …наделяя его правом приезжать, уезжать, останавливаться и возвращаться, иметь связи где ему будет угодно без разрешения и помех. Такова наша воля». Казанове было позволено вернуться в Венецию в сентябре 1774 года, после восемнадцати лет изгнания.

Поначалу он был сердечно принят и стал знаменитостью. Даже инквизиторы пожелали узнать, как ему удалось сбежать из их тюрьмы. Из трёх его покровителей только Дандоло был ещё жив, и Казанова был приглашён поселиться у него. Он получал небольшое пособие от Дандоло и надеялся жить продажей своих сочинений, но этого оказалось недостаточно. И он скрепя сердце продолжил заниматься шпионажем в пользу правительства Венеции. Его доклады оплачивались сдельно и касались вопросов религии, морали и коммерции; по большей части они основывались на слухах и сплетнях, полученных от знакомых. Он был разочарован, поскольку не видел для себя заманчивых финансовых перспектив, и для него были открыты лишь немногие двери - так же, как и в прошлом.

Когда Джакомо исполнилось сорок девять, в его облике проявились черты, говорящие о годах безрассудной жизни и тысячах пройденных им миль. Оспины, ввалившиеся щёки и крючковатый нос становились всё более заметными. Его развязные манеры стали более сдержанными.

Венеция переменилась для Казановы. Теперь у него было мало денег для азартных игр, мало сто́ящих женщин, желающих его, мало знакомых, чтобы оживлять его скучные дни. До него дошли известия о смерти матери (в Дрездене в ноябре 1776 года). Ещё более горькие чувства он испытал, когда навестил умирающую Беттину Гоцци: женщина, которая когда-то познакомила его с интимными ласками, теперь скончалась у него на руках. Его «Илиада» была издана в трёх томах (1775-1778), но для ограниченного числа подписчиков, и принесла мало денег. Казанова затеял публичный диспут с Вольтером о религии, опубликовав «Размышления над „Похвальными письмами г-ну Вольтеру“». Когда он спросил: «Предположим, Вам удастся разрушить суеверие. Чем Вы его замените?» - Вольтер ответил: «Как это мне нравится! Когда я освобожу человечество от свирепого чудовища, пожирающего его, неужели меня спросят о том, чем я заменю его?» С точки зрения Казановы, если Вольтер «был истинным философом, ему следовало бы хранить молчание об этом предмете… народ должен пребывать в невежестве для сохранения общего спокойствия в стране» .

В 1779 году Казанова встретил Франческу Бускини, необразованную швею, которая стала его сожительницей, домохозяйкой, и беззаветно полюбила его. В том же году инквизиторы назначили ему постоянную заработную плату, дав задание исследовать торговлю между Папской областью и Венецией. Его прочие затеи, связанные с публикацией своих произведений и театральными постановками, потерпели неудачу - в основном, из-за нехватки средств. Что хуже, в январе 1783 года Казанове снова пришлось покинуть Венецию, поскольку его предупредили, что над ним нависла угроза официального изгнания или заключения в тюрьму из-за сочинённой им желчной сатиры, высмеивающей венецианских патрициев (главным образом, Карло Гримани, который поступил непорядочно по отношению к Джакомо). Это произведение содержит единственное публичное признание автора в том, что его настоящим отцом, возможно, был венецианский патриций Микеле Гримани (считающийся отцом его обидчика Карло).

Вынужденный возобновить свои странствия, Казанова прибыл в Париж, и в ноябре 1783 года, во время доклада, посвящённого воздухоплаванию, встретился с . С февраля 1784 по апрель 1785 года Казанова служил секретарём Себастьяна Фоскарини, венецианского посла в Вене. Он также познакомился с Лоренцо да Понте, либреттистом , который написал о Казанове: «этот необычный человек никогда не любил оказываться в неловком положении». Записи Казановы свидетельствуют о том, что, возможно, он давал Да Понте советы, касающиеся либретто оперы Моцарта «Дон Жуан».

В 1785 году, после смерти Фоскарини, Казанова начал подыскивать себе другое место. Несколько месяцев спустя он стал смотрителем библиотеки графа Йозефа Карла фон Вальдштейна, камергера императора, в замке Дукс в Богемии (Духцовский замок, Чехия). Граф, будучи сам франкмасоном, каббалистом и заядлым путешественником, привязался к Казанове, когда они встретились годом ранее в резиденции посла Фоскарини. Хотя служба у графа Вальдштейна обеспечила Казанове безопасность и хороший заработок, он описывает свои последние годы как принесшие скуку и разочарование, хотя они оказались самыми продуктивными для его творчества. Его здоровье сильно ухудшилось, и он находил жизнь среди крестьян лишённой вдохновения. Он мог только время от времени ездить в Вену и Дрезден для отдыха. Хотя Казанова был в хороших отношениях с работодателем, тот был значительно моложе его и имел свои прихоти. Граф часто игнорировал его за столом и не знакомил с важными гостями. Более того, Казанова, вспыльчивый чужак, вызывал к себе сильную неприязнь со стороны других обитателей замка. Казалось, единственными друзьями Джакомо были его собственные фокстерьеры. В отчаянии Казанова задумался было о самоубийстве, но затем решил жить, чтобы записать свои мемуары, чем он и занимался до самой смерти.

В 1797 г. до Казановы дошли сведения о том, что Республика Венеция прекратила свое существование и захвачена Наполеоном Бонапартом. Но было слишком поздно возвращаться домой. Казанова умер 4 июня 1798 года, в возрасте семидесяти трёх лет. Как передают, его последними словами были: «Я жил как философ и умираю христианином» .

Семья Казановы:

Мать Казановы, Дзанетта Мария Казанова, урождённая Фарусси (1708-1776), была актрисой.

Братья Джакомо Казановы - Франческо (1727-1802 (1803?)) и Джованни Баттиста (1732-1795) стали известными деятелями искусств. Франческо был художником-пейзажистом, а Джованни Баттиста занимался портретной живописью и археологией; его книга о древнем искусстве была переведена на немецкий.

Младший брат, Гаэтано Алвизо Казанова (1734-1783), был священником в Генуе.

Танцовщица Дрезденского театра Мария Магдалина Казанова (1732-1800), жена придворного музыканта Петера Августа, приходилась сестрой Казанове.

Казанова и женщины:

Для Казановы и современных ему сибаритов из высшего света любовь и интимные отношения чаще всего были случайными, не обременёнными той серьёзностью, которая была свойственна романтизму XIX века. Заигрывания, любовные утехи, кратковременные связи были делом обычным для представителей благородного сословия, которые вступали в брак скорее ради полезных связей, нежели из-за любви.

Будучи многогранной и сложной, личность Казановы находилась под властью чувственных страстей, как он сам повествует: «Потворствование всему, что давало наслаждение моим чувствам, всегда было главным делом моей жизни; я никогда не находил более важного занятия. Чувствуя, что я был рождён для противоположного пола, я всегда любил его и делал всё, что мог, чтобы быть любимым им». Он упоминает, что иногда использовал «предохранительные колпачки», предварительно проверяя их целостность надуванием, для предотвращения беременности своих любовниц.

Идеальная связь для Казановы включала в себя не только интимные отношения, но и сложные интриги, героев и злодеев, и галантное расставание. По схеме, которую он часто повторял, он находил привлекательную женщину, страдающую от грубого или ревнивого любовника (Действие первое); Казанова избавляет её от затруднения (Действие второе); она выказывает свою благодарность; он соблазняет её; завязывается недолгий бурный роман (Действие третье); чувствуя наступающее охлаждение любовного пыла или скуку, он признаётся в своей несостоятельности и устраивает замужество любовницы или сводит её с богатым мужчиной, покидая за этим сцену (Действие четвёртое). Как замечает Уильям Болито в «Двенадцати против Бога», секрет успеха Казановы у женщин «не содержал в себе ничего более эзотерического, чем [предложить] то, что требует каждая уважающая себя женщина: всё что он имел, всё чем он был, с ослепительным подарком в виде крупной денежной суммы (чтобы компенсировать отсутствие законности) вместо пожизненного содержания».

Казанова поучает: «Нет такой честной женщины с неиспорченным сердцем, какую мужчина не завоевал бы наверняка, пользуясь её благодарностью. Это один из самых верных и быстрых способов» . Алкоголь и насилие не были для него пристойными средствами соблазнения. Наоборот, внимательность, небольшие любезности и услуги должны быть употреблены для смягчения женского сердца, но «мужчина, говорящей о своей любви словами, есть дурак» . Вербальная коммуникация необходима - «без слов удовольствие от любви сокращается не менее чем на две трети» - но слова любви должны подразумеваться, а не напыщенно объявляться.

Взаимное согласие важно, по мнению Казановы, но он избегал лёгких побед или слишком сложных ситуаций, считая их неподходящими для своих целей. Он стремился быть идеальным спутником: остроумным, очаровательным, надёжным, любезным, - в Действии первом, прежде чем переместиться в спальню в Действии третьем. Казанова заявляет, что он не вёл себя подобно хищнику: «В мои правила никогда не входило направлять свои атаки против неискушённых или тех, чьи предрассудки скорее всего оказались бы препятствием» . Однако завоёванные им женщины по большей части имели непрочное положение или были эмоционально уязвимыми.

Казанова ценил ум женщины: «В конце концов, красивая, но глупая женщина оставляет своего любовника без развлечений после того, как он физически насладился её привлекательностью» . Однако его отношение к образованным женщинам было типичным для того времени: «Для женщины обучение неуместно; оно ставит под удар основные качества её пола… ни одно научное открытие не было сделано женщинами… (это) требует энергичности, которой нет у женского пола. Но в простом рассуждении и в тонкости чувств мы должны отдать должное женщинам» .

Во вступительной статье к русскому изданию мемуаров Казановы А. Ф. Строев пишет: "…"донжуанский список" Казановы может поразить воображение только очень примерного семьянина: 122 женщины за тридцать девять лет. Конечно, подобные списки у Стендаля и у Пушкина покороче, и в знаменитых романах тех лет, к которым пристало клеймо «эротические» (как, например, к увлекательнейшему «Фобласу» Луве де Кувре, 1787-1790), героинь поменьше, но так ли это много - три любовных приключения в год?"

Казанова и азартные игры:

Азартные игры были обычным средством досуга в общественно-политических кругах, в которых вращался Казанова. В своих мемуарах он рассуждает о многих азартных играх XVIII столетия, включая лотерею, фараон, бассет, пикет, приму, пятнадцать, вист, бириби, и о страсти к ним со стороны аристократии и духовенства. К шулерам относились с большей терпимостью, нежели в настоящее время, и они редко подвергались публичному порицанию. Большинство игроков остерегалось шулеров и их трюков. Всевозможные мошенничества были в ходу, и Казанова забавлялся ими.

Казанова играл на протяжении всей своей сознательной жизни, выигрывая и проигрывая крупные суммы денег. Его обучали профессионалы, и он был «научен тем мудрым максимам, без которых азартные игры сокрушают тех, кто в них играет». Он не всегда мог отказаться от жульничества и временами даже объединялся с профессиональными игроками для заработка. Казанова заявляет, что он был «спокоен и улыбался, когда проигрывал, и не был алчен, когда выигрывал» . Однако иногда он странным образом обманывал самого себя, и тогда его поведение было неистовым, вплоть до вызовов на дуэль. Казанова признает, что ему не хватало выдержки, чтобы стать профессиональным игроком: «Я был лишён в достаточной мере благоразумия, чтобы остановиться, когда судьба была против меня, и не контролировал себя, когда выигрывал». Ему также не нравилось слыть профессионалом: «Профессиональные игроки ничем не могут засвидетельствовать, что я был из их адской клики» .

Хотя Казанова иногда расчётливо пользовался игрой в своих целях - чтобы быстро разжиться деньгами, для флирта, завязывания связей, действуя как галантный кавалер, или чтобы выставить себя аристократом перед высшим светом, - он также мог играть с маниакальной страстью и без расчёта, особенно находясь в эйфории нового любовного приключения. «Почему я играл тогда, когда я так остро предчувствовал проигрыш? Алчность заставляла меня играть. Мне нравилось тратить деньги, и мое сердце обливалось кровью, когда эти деньги не были выиграны в карты» .

Репутация Казановы:

Современники считали Джакомо незаурядной личностью, высокоинтеллектуальным и любознательным человеком. Казанова был одним из выдающихся хроникёров своей эпохи. Он был истинным искателем приключений, пересекавшим Европу из конца в конец в поисках удачи, авантюристом, который для воплощения своих намерений встречался с наиболее выдающимися людьми XVIII столетия. Служитель власть имущих, и в то же время носитель новой для своего века эстетики и морали, он был членом тайных обществ и искал истину за рамками традиционных представлений. Будучи человеком религиозным, истовым католиком, он верил в молитву: «Отчаяние убивает; молитва рассеивает его; после молитвы человек верит и действует» . Но так же как и в молитву, он верил в свободную волю и разум, и явно не был согласен с утверждением, что тяга к удовольствиям не пустит его в рай.

Рождённый в семье актёров, Джакомо обладал страстью к театру и театрализованной, полной импровизаций жизни. Но при всех своих талантах он нередко пускался в погоню за развлечениями и телесными наслаждениями, зачастую уклоняясь от стабильной работы и наживая себе неприятности там, где можно было преуспеть, если действовать осмотрительно. Его истинным призванием было жить, полагаясь на свою находчивость, стальные нервы, удачу, обаяние и деньги, полученные в знак благодарности или с помощью обмана.

Князь Шарль-Жозеф де Линь, хорошо понимавший Казанову и знакомый с большинством выдающихся персон своей эпохи, считал его самым интересным из людей, когда-либо встречавшихся ему: «на свете не было ничего, на что бы он не был способен». Завершая портрет авантюриста, де Линь свидетельствовал: "Единственными вещами, о которых он ничего не знал, были те, в которых он считал себя знатоком: правила танца, французский язык, хороший вкус, устройство мира, правила хорошего тона. Только его комедии не смешны; только его философским сочинениям не хватает философии - все остальные наполнены ею; там всегда есть что-то веское, новое, пикантное, глубокое. Он - кладезь знаний, но цитирует Гомера и Горация до тошноты. Его ум и его остроты подобны аттической соли. Он чувственен и щедр, но огорчи его хоть чем-нибудь - и он становится неприятен, мстителен и мерзок… Он ни во что не верит, но только лишь в невероятное, будучи суеверным во всем. К счастью, у него есть честь и такт… Он любит. Он жаждет получить всё… Он горд, потому что ничего из себя не представляет… Никогда не говорите ему, что знаете историю, которую он собирается вам поведать - сделайте вид, что слышите её впервые… Никогда не забывайте засвидетельствовать ему своё почтение, иначе из-за этого пустяка вы рискуете нажить себе врага" (Charles Joseph de Ligne. Mémoires et mélanges historiques et littéraires, t. 4. - Paris, 1828).

Трудно представить личность, более многогранную, нежели Джакомо Казанова: юрист и клерикал, военный и скрипач, мошенник и сводник, гурман и деловой человек, дипломат и шпион, политик и врач, математик, философ и каббалист, драматург и писатель. Его творческое наследие включает более двадцати произведений, в том числе, пьесы и эссе, а также множество писем.

Кто такой Джакомо Казанова? Одни говорят, что он был писателем, переводчиком, юристом, музыкантом, финансистом, путешественником, дипломатом и даже библиотекарем. Другие - распутным картежником, дуэлянтом, тайным агентом, врачевателем, предсказателем и дамским угодником. Что из этого всего правда? Выясним в этой статье.

Детство и юность Джакомо Джироламо Казановы

2 апреля 1725 г. в семье актеров Гаэтано Джузеппе и Фарусси Дзанетты Казоновы произошла большая радость - на свет появился первенец, которого назвали Джакомо Джироламо.

Пока родители были на гастролях, мальчика воспитывала бабушка. В 9 лет его отправили в пансионат. Это событие стало большим разочарованием для ребенка. Он расценил поступок родных как предательство и позже в своих мемуарах написал, что таким образом «они от меня избавились». В пансионате были ужасные условия, поэтому Джакомо попросил отдать его на попечение аббата Гоцци, который стал для него первым учителем. Мальчик проживал с Гоцци и его семьей вплоть до 1737 г. Дом аббата стал местом, где Казанова первый раз влюбился. Было ему на тот момент 11 лет.

«Беттина (младшая сестра Гоцци - прим. ред.) была красивой, веселой, увлеченной чтением романов. Девушка мне сразу понравилась, хотя я не совсем понимал почему. Именно она постепенно разожгла в моем сердце первые искры того чувства, которое потом стало моей главной страстью», - написал в своей автобиографии «История моей жизни» Джакомо.

Рано проявилась у Казановы и тяга к знаниям. В 12 лет он поступил в один из самых старейших вузов Европы, в Падуанский университет, и окончил его в 17 лет. В июне 1742 г. юноша получил ученую степень юриста, к которой, если верить мемуарам, испытывал отвращение. Гораздо больше Джакомо интересовали другие науки: химия, математика и медицина.

«Лучше бы мне позволили сделать то, что я хотел, и стать врачом, для которого профессиональное шарлатанство еще более пригодно, чем в юридической практике», - вспоминал он.

Молодой Казанова

Вступление во взрослую жизнь: первый сексуальный опыт и первые долги

Несмотря на свою нелюбовь к юриспруденции, после учебы в университете Джакомо начал работать юристом при церкви и был принят в послушники самим Патриархом Венеции. В то время на молодого Казанову обратил внимание 76-летний сенатор Алвизо Гаспаро Малипьеро. Взяв юношу под свое крыло, он рассказал ему о поведении в высших слоях общества, а также научил разбираться в еде и вине.

Однако их дружба продлилась недолго.

Выяснилось, что Казанове и Малипьеро нравилась одна женщина, актриса Тереза Имер. Девушка ответила взаимностью более молодому кавалеру, из-за чего сенатор выгнал обоих из своего дома. К слову, после этого роман Казановы и Имер сразу же прекратился. Однако молодой человек долго не горевал. Вскоре у него случился первый сексуальный опыт с двумя сестрами, Нанеттой и Марией Саворьян, 14 и 16 лет. После произошедшего Казанова окончательно определился со своим призванием по жизни - он стал дамским угодником. Любовь юноши к женщинам и картам в дальнейшем погубила его религиозную карьеру, а за долги он впервые загремел в тюрьму.

Юриста сменил солдат

После того, как церковное занятие для Джакомо резко закончилось, мужчина решил найти себе другое призвание. В августе 1744 г. Казанова купил патент офицера Республики Венеция. Вступая в новую должность, первым делом он позаботился о своем внешнем виде:

Понимая, что теперь я навряд ли преуспею на поприще церкви, я решил примерить на себя одежду солдата… Я затребовал хорошего портного… он принес мне все, в чем я нуждался, чтобы стать воплощенным последователем Марса… Моя униформа была белого цвета, с синим передом и серебряными с золотом эполетами. Я купил длинную саблю и со своей изящной тростью в руке, в нарядной шляпе с черной кокардой, с бакенбардами и накладным хвостом вознамерился впечатлить весь город.

Но город он так и не впечатлил. Новое амплуа быстро наскучило Казанове. Его стало тянуть к подвигам, и отнюдь не военным. Поэтому в октябре 1744 г. он прервал свою службу и вернулся в родную республику.

Дальнейшие поиски себя

В 21 год Джакомо Казанова решил стать профессиональным игроком. Однако удача не была на его стороне: в первые же месяцы он проиграл все свои деньги, оставшиеся от продажи офицерской должности. Оказавшись на мели, да еще и с долгами, мужчина был вынужден отказаться от карьеры картежника.

В поисках работы, несостоявшийся игрок обратился за помощью к своему старому благодетелю Алвизо Гримани. Он не отказал Казанове и помог ему устроиться скрипачом в театр Сан-Самуэль. Однако избалованному жизнью мужчине и эта работа вскоре стала не по душе.

«Мое занятие не было благородным, но меня это не заботило. Называя все предрассудками, я вскоре приобрел все привычки моих опустившихся коллег-музыкантов. Мы часто проводили ночи, буяня в разных кварталах города, выдумывая самые скандальные розыгрыши и исполняя их, развлекались, отвязывая пришвартованные у частных домов гондолы, которые потом уносило течением», - вспоминал Казанова.

Все решил случай.

Возвращаясь со свадебного бала, недовольный своей участью музыкант сел в одну гондолу с венецианским сенатором Джованни ди Маттео Брагадином. В дороге чиновника хватил удар, и Казанова незамедлительно сделал ему кровопускание. Во дворце врач повторил процедуру и наложил на грудь больному ртутную мазь (в то время ртуть, несмотря на токсичные свойства, считалась универсальным лекарством). В итоге Брагадину стало еще хуже, и он стал задыхаться из-за вздувшейся трахеи. Близкие уже призвали священника, который отпустил бы грехи умирающему. Но тут вмешался Казанова, который владел медицинскими знаниями. Он приказал доктору убрать с груди сенатора мазь и промыть ее холодной водой. Вскоре чиновник оправился от болезни и усыновил Казанову, обеспечив ему достойную жизнь.

«Я принял самый похвальный, благородный и единственно естественный способ жизни. Я решил поставить себя в такое положение, при котором мне не нужно будет лишать себя предметов первой необходимости. А о том, что именно было мне необходимо, никто не мог судить лучше, чем я», - писал Казанова в своих мемуарах.

Тюрьма

Тюрьма Пьомби

После спасения сенатора ни в чем не знавший нужды Казанова отправился в Гран-тур. Он побывал во многих городах Европы. Больше всего ему, конечно, понравился Париж. Во Франции он прожил 2 года. Все это время Джакомо активно занимался творчеством и написал массу комедийных пьес, среди которых «Фессалийки, или Арлекин на шабаше» и «Молюккеида».

Вернувшись в Венецию, Казанова навлек на себя гнев инквизиции и был арестован. Мужчину поместили в тюрьму Пьомби для политических преступников. После 5 месяцев заточения Джакомо предпринял отчаянную попытку бегства, но был пойман. Вторая попытка оказалось успешной, и Казанова уехал жить в Париж.

«Так Господь готовил мне всё необходимое для побега, каковым должно было стать если не чудо, то событие, достойное удивления. Признаюсь, я горд, что бежал; но гордость моя происходит не оттого, что мне удалось это сделать - здесь большая доля везения, но оттого, что я счёл это осуществимым и имел мужество привести свой замысел в исполнение», - рассказывал Казанова.

Дальнейшая судьба

Оказавшись во Франции, Джакомо объявил себя алхимиком и приобрел небывалую популярность среди наиболее выдающихся фигур того времени, включая маркизу де Помпадур, графа Сен-Жермена, Даламбера и Жан-Жака Руссо. Таким образом он стал вхожим в высший свет, заработал много денег и завязал новые романы.

Однако судьба недолго была благосклонна к Казанове.

Вскоре неисправимый картежник опять влез в долги, за которые был вновь арестован. Благодаря маркизе д’Юрфе, спустя 4 дня, его выпустили. Желая отдалиться от неприятностей, он решил уехать. В течение нескольких лет Казанова странствовал: он побывал в Голландии, Кельне, Швейцарии, Марселе, Генуе, Флоренции, Риме, Неаполе, Модене, Турине, Англии, Бельгии и даже в Москве и Санкт-Петербурге. Все это время его жизнь была полна приключений и неприятностей. К слову, в 1766 г. после дуэли на пистолетах с полковником графом Браницким Казанову изгнали из Варшавы, в 1767 г. его заставили покинуть за шулерство Вену, а в 1768 г. в Барселоне едва не убили. В 1771 г., после нескольких лет скитаний, Джакомо решил вернуться на родину. Чтобы получить разрешение и благосклонность венецианских властей, он занялся коммерческим шпионажем. Через несколько месяцев Казанова получил долгожданное разрешение на въезд и со слезами на глазах прочитал:

«Мы, государственные инквизиторы, по известным нам причинам даем Джакомо Казанове свободу, наделяя его правом приезжать, уезжать, останавливаться и возвращаться, иметь связи где ему будет угодно без разрешения и помех. Такова наша воля», - было сказано в письме.

В сентябре 1774 г., после 18 лет изгнания, Казанова наконец-то вернулся в Венецию. Странника сердечно приняли на родине: поначалу он был известен и знаменит. Но вскоре все это прекратилось и известнейшему в мире баловню судьбы пришлось устроиться на работу с небольшим жалованием. Бедность вскоре сломила Казанову. Он стал писать желчную сатиру, направленную против богемы, за что в январе 1783 г. был вновь изгнан из Венеции.

Вынужденный возобновить свои странствия, Казанова вернулся во Францию. Прожив в Париже несколько месяцев, он уехал в Чехию, где устроился смотрителем библиотеки графа Йозефа Карла фон Вальдштейна в Духцовский замок.

В последние годы своей жизни Казанова много занимался творчеством. Незадолго до смерти, он принялся писать мемуары, которые назвал «История моей жизни». Он мечтал о том, чтобы будущие поколения знали его и помнили (как мы видим, его мечта исполнилась). Умер Джакомо Казанова 4 июня 1798 г. в Чехии, в возрасте 73 лет. Приближенные к нему люди вспоминали, что его последними словами были: «Я жил как философ и умираю христианином».

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter .