Теория частей речи в отечественном языкознании. Классификации частей речи. История развития теория их классификации в зарубежной и отечественной лингвистике

ЛИНГВИСТИКА

УДК 81(091) + 81 "36 + 81"373.46

О. В. Лукин

Терминология теории частей речи: античные истоки

Автор анализирует особенности становления терминологии теории частей речи. Появившиеся в античной философии Платона и Аристотеля термины, имевшие философско-логическое содержание, переносятся на лингвистические исследования, где получают совсем другое значение. Терминология греческих и римских ученых, описывающая феномены их родного языка, впоследствии некритически переносится на почву языков с иными типологическими характеристиками, что лишь затрудняет их адекватное исследование и описание. Однако привычность этой терминологии, повсеместное использование античных ярлыков заставляет не отказываться от них, а дать им реальное типологическое объяснение.

Ключевые слова: части речи, терминология, античная философия, Платон, Аристотель, стоики, александрийские грамматисты, римские грамматисты.

Parts of speech terminology: antique origins

In this article the author analyses peculiarities of the appearance of parts of speech terminology. Antique philosophy of Plato and Aristotle being the origin of parts of speech terms, they used to be philosophical in content. Over time the terms were transferred from philosophical to linguistic studies receiving a different meaning. Terminology of Greek and Roman scientists which reflected the phenomena of their native languages were later unreasonably used in studies of the languages with different typological features, hampering their adequate description. However, the customary regular use of this terminology makes us explain their real typological meaning instead of dropping them altogether.

Keywords: parts of speech, terminology, antique philosophy, Plato, Aristotle, stoics, Roman and Alexandrine linguists (grammarians).

Вопросы теории частей речи, которые в течение более двух тысячелетий относятся к узловым вопросам науки о языке и характеризуются как ее «нерешенные проблемы», «болевые точки», не могут не привлекать внимания современного исследователя. Одним из центральных вопросов при этом остается терминология теории частей речи. Сами «части речи» - это, разумеется, и словоформы, и лексемы, и компоненты высказывания, играющие в предложении роль его членов, отражающие явления объективной действительности, человеческого мира, понятийного аппарата человечества, наконец, самих себя и еще многое другое. К сожалению, все названные (и не только эти) «ипостаси» частей речи лишь немногие ученые отграничивают друг от друга, воспринимая их некоей синкретической данностью и в соответствии с этим пониманием описывая и классифицируя ее. Однако, если бы это было только так, многие неразрешимые проблемы час-

теречной теории не только исчезли бы сами собой, они попросту не появились бы. Гораздо хуже, что каждая из этих сторон частеречной природы по очереди выдвигается на передний план и в разных вариациях описывается и абсолютизируется в соответствии с определенными актуальными потребностями.

Не может не вызывать удивления широчайшая палитра терминов современного языкознания, относящихся к «частям речи»: это лишь слабый отголосок терминологического разнообразия, доставшийся от философов античности современным языковедам, который последние принимают за абсолют. Нельзя также не игнорировать и того вполне очевидного факта, что употребляемые современным языкознанием термины античной философии не могут иметь тех же значений, какие они имели в трудах греческих философов: любой термин в иной научной парадигме, научной парадигме совершенно другого времени

© Лукин О. В., 2012

не может значить того же, что сейчас, ср. показательное в этом смысле высказывание В. А. Зве-гинцева о языке В. фон Гумбольдта: «Не нужно забывать и того, что Гумбольдт был человеком своего времени и говорил он также на языке своего времени» .

Объем того или иного лингвистического термина зависит от разнообразных факторов, и не в последнюю очередь от языка, в котором этот термин функционирует. Поэтому термины одного языка, обозначающие как само понятие «части речи», так и отдельные части речи, отличаются от соответствующих терминов в других языках (ср. рассуждения Э. Косериу по поводу объема термина «язык» ). Это - только одна из причин того, почему частеречная проблематика в современном языкознании продолжает оставаться настолько сложной и неразрешимой: в прямом и переносном смысле исследователи говорят на разных языках и вкладывают в термин «части речи» разнообразные значения. В связи с этим теория частей речи всегда наталкивается на едва преодолимые трудности, которые сопровождали ее на протяжении всей истории. Трудности эти вызваны в немалой степени традиционной античной терминологией, которая самой семантикой терминов дает «указания» на их связи.

Аналогичным образом ведут себя и традиционные частеречные термины,

образованные в различных языках не без влияния если не самих греко-латинских терминов, то, по крайней мере, античного механизма их образования. Латинские термины не только говорят сами за себя, но и указывают направления трактовки того или иного термина. Так, термины имя, глагол, числительное указывают в семантическом направлении, термины союз, предлог, наречие - в направлении синтаксической функции, местоимение -текстуальной функции, междометие -прагматической функции и т. д. .

То, что мы сейчас называем частями речи, великий античный мыслитель Платон рассматривал как части логического суждения. Греческое ^оуо^ (Ср.: «При многозначности слова ^оуо^ с его разнообразными употреблениями в качестве логического, риторического, грамматического и философского термина, неопределенный перевод "части речи" не передает специфического содержания этого понятия в античной языковой теории» .) и латинское oratio обозначали одновременно и речь, и предложение, □vo^a - и называние, и имя собственное, и сло-

во, и имя (существительное и/или прилагательное) . Распространенный перевод древнегреческих терминов ^оца и □ □ца, которые Платон первым ввел в научный обиход, как «имя» и «глагол» является поэтому, к сожалению, слишком некорректным: ^оца обозначает реальный субстрат, вещь, деятеля, предмет речи, нечто сущее, □ □ ца, напротив, абстрактное понятие, практику или действие, подчиненную деятельность и участие в некоей идее (ср. ). Платон отождествлял части речи не только и не столько с логическими категориями человеческого сознания как субъект и предикат, но и с явлениями внеязыковой действительности - с действиями и их носителями. По мнению Л. Пауля, категоризация частей речи имела свое начало в самообосновании диалектического мышления и его рефлексивной аналитике и не может подвергаться теоретическому осмыслению в отрыве от ее систематического происхождения .

Поскольку отношения между философией и языкознанием в античную эпоху, разумеется, выглядели совершенно иначе, чем сейчас, термины, использовавшиеся Платоном в отношении частей логического суждения, не могут быть терминами лингвистическими, ср.: «Термины, входящие в состав высказывания, традиционно подразделяют на субъект (в логических формах его позиция указывается буквами "а" и "8") и предикат (позиция указывается буквой "Р"). ... В таком случае эти два термина являются знаками не лингвистических объектов как составных частей предложения, а чего-то находящегося вне данных предложений, то есть существующего в той области объективной реальности, которая этими предложениями описывается. ... Ясно, что подобное употребление терминов «субъект» и «предикат», когда, с одной стороны, они применяются для обозначения лингвистических объектов, а с другой, внелингвистических, реальных объектов, является двусмысленным и нежелательным. Правда, можно было бы различить эти два употребления, каждый раз уточняя, о чем идет речь, -семантическом или синтаксическом смысле терминов, или же использовать для каждого случая свою собственную терминологию: например, обозначать соответствующие лингвистические объекты словосочетаниями "субъектное выражение" и "предикатное выражение", а те реалии, с которыми они соотносятся, - словосочетаниями

"субъект (предмет) высказывания" и "предикат высказывания"» .

На дальнейшее развитие частеречной терминологии, несомненно, повлияла философия и логика знаменитого ученика Платона - Аристотеля. Так, второй принцип аристотелевской логики -принцип запрещенного противоречия - заключается в том, что два противоречащих друг другу высказывания не могут быть истинными одновременно. Из этого принципа, в частности, следует, что употребляемые в различных контекстах термины могут относиться к разным денотатам, и это, в свою очередь, приводит к немалой терминологической путанице.

Третий принцип - принцип исключенного третьего - состоит в том, что один элемент или понятие подпадает под одно или другое понятие, или в том, что высказывание о чем-то или истинно, или ложно. Принцип исключенного третьего предполагает, что выбор одного определенного языкового выражения означает одновременное исключение другого выражения, что идеализирует и упрощает действительные языковые и мыслительные явления и процессы. Двоичность аристотелевской формальной логики оправдывается следующим соображением: двоичность или разложимость действительности на альтернативы -это не свойство, представляемое миром без нашего участия, а способ, которым мы успешно воздействуем на мир (см. . В соответствии с третьим принципом формальной логики в языкознании как бы уже предопределены некоторые бинарные оппозиции, в том числе и самая главная оппозиция в системе частей речи «имя/глагол», а также другие бинарные оппозиции, предлагавшиеся в разное время исследователями теории частей речи.

Аристотель пытался свести не только мир, но и язык, и знание к их «элементарным» основным формам. Десять категорий Аристотеля или десять когнитивных образцов были созданы и для того, чтобы классифицировать множество наших понятийных образований (ср. ). Из этих десяти категорий вначале была создана бинарная оппозиция. Категория субстанции, обозначающая сущее, способное существовать само по себе и быть носителем несамостоятельных свойств (см. ), противопоставляется другим девяти категориям - акциденциям. Эта оппозиция, в основе которой нельзя не увидеть оппозицию □тоца/ ППца, с одной стороны, и аристотелевская двухвалентная логика, с другой стороны, взаимно объясняют и определяют друг друга.

Любопытно отметить, что начиная с середины девятнадцатого столетия Аристотеля упрекают в том, что он вывел свои категории из грамматической структуры греческого языка. При этом великий мыслитель подвергается критике как со стороны философов, так и со стороны языковедов. Первым, кто указал на то, что аристотелевские категории - отражение грамматической структуры греческого языка, его частей речи и членов предложения, был А. Тренделенбург . Впоследствии Аристотеля критиковали за смешение онтологического, логического и грамматического. X. Штейнталь упрекает Аристотеля и в том, что он нечетко сформулировал отношения между языком и логикой и что у него нередко совпадали понятия бытия, говорения и мышления . А. Г. Сейс писал о том, что, если бы Аристотель был мексиканцем, его система логики приняла бы совсем другую форму . И, пожалуй, резче всего выразил эти мысли Ф. Маутнер: «Вся логика Аристотеля есть не что иное, как рассмотрение греческой грамматики с одной интересной точки зрения. Если бы Аристотель говорил по-китайски или на языке индейцев дакота, он бы неизбежно пришел к другой логике» (перевод наш. - О. Л.).

При этом особо следует подчеркнуть, что сам Аристотель не употреблял ни термина sTOi%sDa тоП ^оуои (элементы речи), ни церп тоП ^оуои (части речи) (Некоторые исследователи связывают происхождение термина церп тои ^оуои со стоиками, ср. .): двадцатая глава его «Поэтики» посвящена церп тПд ^s^so^ (частям словесного изложения, к которым относились элемент, слог, союз, имя, глагол, член, падеж, предложение). Все три перечисленных термина, равно как и четвертый - sTOixsna тПд A,8£,sog (элементы словесного изложения) - еще в античной философии не получили абсолютно однозначной трактовки и нередко отождествлялись, что было неудивительно на фоне борьбы различных философских школ Древней Греции.

Небезынтересно подчеркнуть, что взгляды Аристотеля и Платона на понятия ^оуо^ и его отношения с nvo^,a и ППца не совпадали, о чем пишут многочисленные исследователи - как философы, так и языковеды, выделяя при этом различные критерии сравнения. Так, для Платона ^оуо^ состоит из мельчайших частиц - ovo^ma (ср. по Аристотелю ^oyo^ состоит обязательно из двух частей - nvo^a и ППца (ср. , ).

Платон и Аристотель ввели понятия □vopa и □ □ pa как элементы, от которых зависит истинность или ложность высказывания; стоики, исследовавшие вопросы детерминации субъекта, расчленили □vopa на имя собственное и нарица-ние (ср. ). Сначала стоики отделили от союзов члены (артикли), затем от имен - нарицательные слова, от имен - местоимения. Впоследствии от глаголов были отделены наречия, а от нарицательных слов - причастия, что завершило классическую александрийскую восьмичленную схему частей речи. И сами термины □vopa и □□pa, значившие во времена Платона и Аристотеля в разговорном языке соответственно "слово" и "оборот речи", приобрели у стоиков и александрийцев иной, грамматический характер. При этом логико-синтаксический смысл противопоставления □vopa как элементов предложения (высказывания, суждения) был утерян, и их противопоставление свелось лишь к морфолого-семантическим различиям (ср. ).

Восемь частей речи александрийской грамматики Дионисия Фракийца получили определение при помощи неравномерно распределенных семантических, синтаксических и морфологических признаков:

1) имя (Onoma) - склоняемая часть речи, обозначающая лицо или вещь;

2) глагол (Rhema) - несклоняемая часть речи, но спрягаемая по времени, лицу и числу и обозначающая исполнение или претерпевание действия;

3) причастие (Metoche) - часть речи, имеющая признаки имени и глагола;

4) артикль (Arthron) - склоняемая часть речи, которая предшествует имени или следует за ним;

5) местоимение (Antonymia) - часть речи, замещающая имя и указывающая на лица;

6) предлог (Prothesis);

7) наречие (Epirrhema) - несклоняемая часть речи, которая присоединяется к глаголу или его модифицирует;

8) союз (Syndesmos) - часть речи, соединяющая дискурсы .

С созданием александрийской грамматики история развития теории частей речи, казалось, достигла того апогея, тех вершин, которые никогда впоследствии (в течение более двадцати столетий!!!) не повторялись: вся последующая история теории частей речи так или иначе была связана с восьмью частями речи древнегреческого языка, предложенными Дионисием Фракийцем.

Римские грамматисты не случайно ревностно продолжали эллинистическую грамматическую традицию: римские аристократы были воодушевлены греческим культурным наследием, их дети воспитывались так, что могли прекрасно владеть устным и письменным греческим языком, все греческое было в моде, древнегреческий язык был для римлян образцовым языком, грамматика Дионисия Фракийца была образцовой грамматикой. Культура Римской империи была билингвиальной: греческий и латинский языки были связаны единым идеологическим стандартом мифологических верований и практически общей на рубеже нашей эры политической историей. Для усвоения этой духовной культуры необходимо знание двух языков (см. ). Выросшие в такой среде дети римских аристократов неизбежно оказывались под влиянием престижных греческих языковых образцов. Поэтому им ничего и не оставалось, как переносить структуры древнегреческого языка на латынь, потому что латинские грамматисты были в любом отношении зависимы от их греческих образцов (см. ) и от греческой терминологии.

Довлеющая над частеречной теорией в течение двух тысячелетий греко-латинская терминология продолжает играть роль проводника тех идей, которые выражали античные философы на материале своих родных языков. Причем понимание частеречной проблемы еще во многом остается в плену античных представлений о языке и античных потребностей в его изучении. Описание многих языков так или иначе напоминает «подгонку» их материала под требования, диктуемые латинской терминологией: наречие (аёуегЪит) выделяется не иначе как слово, стоящее при глаголе (уегЪит) и его определяющее, числительное - как слово, обозначающее число, предлог - по его местоположению перед другой частью речи и т. п.

С другой стороны, следует признать, что и вся терминология теории частей речи на протяжении всей истории существования этой проблематики - от Платона до наших дней - служит в определенной степени символом, условностью в процедуре описания любого языка мира, условностью, нередко имеющей мало общего с реальной языковой действительностью. Поэтому столь важно было бы реально связать эти термины с языковой действительностью. Рубрики «глагол», «существительное», «прилагательное», «наречие», «местоимение», «предлог», «союз», реже -«числительное», «междометие», «частица» мож-

но встретить в грамматиках практически всех описываемых языков мира (к тому же едва ли не всегда в перечисленной последовательности). При этом, если сравнить основания для выделения и описания перечисленных групп, нельзя не заметить, насколько они несводимы к одному или системе соизмеримых «знаменателей». Тем не менее, удобная, привычная с детства традиционная терминология с успехом переходит из учебника в учебник, из одного теоретического трактата в другой.

Удобство и привычность традиционной терминологии для определенных целей (а сюда относятся прежде всего цели описания языков с ведущими признаками флексии для обучения этим языкам) оспаривать нет нужды. Но едва мы отойдем от языков Европы и Азии, более знакомых и привычных нам, как возникают трудности и с выделением слова, и с вычленением и классификацией этих слов по рубрикам, известным и привычным как «части речи». Если в абсолютном большинстве языков со сравнительно длительной историей описания (а это прежде всего индоевропейские флективные языки) схема Дионисия Фракийца именно в силу их типологического сходства с греческим и латынью в большей степени способна описать присущие им закономерности, то в языках с ведущими элементами изоляции или полисинтетизма такая схема едва ли полностью применима как инструмент их адекватного описания. О том же, до какого предела можно применять традиционные подходы и термины, заимствованные из греко-римской традиции, для таких языков, можно убедиться лишь после их непредвзятого изучения.

Отсутствие однозначности в терминологии дает почву разного рода произвольности и интуитивности. Интуитивность характерна при трактовке самих критериев классификации: понимание семантического критерия, который для большинства исследователей представляется наиболее важным и при помощи которого даются определения почти всем частям речи, является не чем иным, как интуитивным терминологическим отображением формальных признаков частей речи. Такие понятия, как «предмет», «действие», «признак», «признак действия», которые фигурируют в дефинициях, сформулированных при помощи традиционного так называемого семантического критерия классификации основных знаменательных частей речи, столь же интуитивны, сколь и фиктивны в силу своей именно семантической беспомощности. Используя их, об-

разованный носитель языка еще как-то смог бы объяснить разницу, например, между словами белизна, белеть, бело и белый, однако они едва ли смогут что-нибудь открыть для изучающего этот язык носителя языка с совершенно иными типологическими характеристиками, например, китайца или индейца.

Рассуждения о частеречной проблематике, осуществляющиеся на примере и на материале одного языка, также теоретически, особенно типологически, беспомощны и терминологически некорректны. Признание в том или ином языке тех совершенно определенных классов слов, некогда переписанных с восьми частей речи грамматики Дионисия, еще ни о чем не говорит, кроме некритического перенесения отдельными авторами греческой системы частей речи на систему своего родного языка. Без предварительного анализа системной значимости как каждой отдельной части речи среди всех остальных, так и самой системы частей речи в языковой системе древнегреческого и латыни такие попытки попросту неправомерны, поэтому они могут быть оценены как наклеивание античных ярлыков на материю нередко иного свойства.

А поскольку античные термины, античные ярлыки все-таки используются повсеместно, задача состоит в том, чтобы дать им реальное типологическое объяснение. Сейчас наше внимание более всего должны занимать не поиск новых терминов, а приведение общепризнанных старых к более или менее обоснованному знаменателю. В общей и типологической теории частей речи одному термину должно соответствовать определенное понятие, объем которого в разных языках может варьироваться, но суть -оставаться сопоставимой, иными словами, чтобы мы могли сказать, что есть существительное, или прилагательное, или местоимение, или глагол не интуитивно, а опираясь на конкретные формальные признаки.

Библиографический список

1. Амирова, Т. А. История языкознания [Текст] : учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / Т. А. Амирова, Б. А. Ольховиков, Ю. В. Рождественский; под ред. С. Ф. Гончаренко. - М.: Академия, 2003. - 672 с.

2. Бочаров, В. А. Аристотель и традиционная логика (Анализ силлогистических теорий) [Текст] / В. А. Бочаров. - М.: Изд-во Московского университета, 1984. - 136 с.

3. Звегинцев, В. А. О научном наследии Вильгельма фон Гумбольдта [Текст] / В. А. Звегинцев //

Гумбольдт Вильгельм фон Избранные труды по языкознанию. - М.: Прогресс, 1984. - С. 356-362.

4. Тронский И. М. Учение о частях речи у Аристотеля [Текст] / И. М. Тронский // Ученые записки ЛГУ. Сер. филол. наук. - 1941, Вып. 7. - № 63. - С. 20-36.

5. Arens H. Sprachwissenschaft: der Gang ihrer Entwicklung von der Antike bis zur Gegenwart. - Freiburg in Breisgau: Alber (Orbis academicus), 1969. - 816 S.

6. Auroux S. Beauzee und die Universalität der Wortarten // Schlieben-Lange Brigitte, Ivo Hubert (Hrsg.) Wortarten. (Zeitschrift für Literaturwissenschaft und Linguistik (LiLi), H. 76, 19/1988). - S. 56-75.

7. Cherubim D. Grammatische Kategorien: das Verhältnis von "traditioneller" und "moderner" Sprachwissenschaft. - Tübingen: Max Niemeyer Verlag (Reihe Germanistische Linguistik, Bd. 1), 1976. - 196 S.

8. Coseriu E. Einführung in die Allgemeine Sprachwissenschaft. - Tübingen: Franke (UTB für Wissenschaft: Uni-Taschenbücher; 1372), 1988. - 329 S.

9. Köller W. Philosophie der Grammatik. Vom Sinn grammatischen Wissens. - Stuttgart: J. B. Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1988. - 460 S.

10. Linke A., Nussbaumer M., Portmann P. R. Studienbuch Linguistik. - Tübingen: Max Niemeyer Verlag (Reihe Germanistische Linguistik; 121: Kollegbuch), 1996. - 463 S.

11.Lyons J. Einführung in die moderne Linguistik. -München: Verlag C. H. Beck, 1972. - 538 S.

12. Mauthner F. Beiträge zu einer Kritik der Sprache. 3. Bd. Zur Grammatik und Logik. - Stuttgart, Berlin: J. G. Cotta"sche Buchhandlung Nachfolger G. M. B. H., 1902. - 666 S.

13. Paul L. Geschichte der Grammatik im Grundriß: Sprachdidaktik als angewandte Erkenntnistheorie und Wissenschaftskritik. - Weinheim, Basel: Beltz Verlag (Pragmalinguistik; Bd 14), 1978. - 591 S.

14. Rijlaarsdam J. C. Platon über die Sprache. Mit einem Kommentar zum Kratylos. Mit einem Anhang über die Quelle der Zeichentheorie Ferdinand de Saussures. -Utrecht: Bohn, Scheltema & Holkema wetenschappelijke uitgeverij, 1978. - 350 S.

15. Sayce A. H. Introduction to the science of language. 2nd vol. - London: Kegan Paul, Trench, Trübner & CO. Ltd, 1900. - 421 p.

16. Steinthal H. Geschichte der Sprachwissenschaft bei den Griechern und Römern (mit besonderer Rücksicht auf die Logik). 1. Bd. - Berlin, 1890. - XVIII, 374 S.

17. Trendelenburg A. Geschichte der Kategorienlehre: zwei Abhandlungen. - Berlin: Bethge, 1846. - XVI, 384 S.

18. Weizsäcker C. F. von Die Einheit der Natur. -München: Hanser, 1979. - 491. S.

Введение

Глава I. Из истории учения о частях речи

Глава II. Критерии выделения частей речи в трудах различных ученых

Глава III. Части речи в русском языке

Список литературы

Введение

Вопрос о частях речи занимает умы ученых с древнейших времен. Исследованиями в этой области занимались Аристотель, Платон, Яска, Панини, в русской лингвистике этим вопросом занимались Л. В. Щерба, В. В.

Виноградов, А. А. Шахматов и др.

Наиболее общими и необходимыми категориями в грамматике каждого языка являются части речи. С выяснения вопроса о частях речи начинается грамматическое описание любого языка. Говоря о частях речи, имеют в виду грамматическую группировку лексических единиц языка, т.е. выделение в лексике языка определенных групп или разрядов, характеризуемых теми или иными признаками. Но на каком основании выделяют группировки слов, называемые частями речи, какова их роль?

Проблема, касающаяся сущности частей речи и принципов их выделения в различных языках мира, - одна из наиболее дискуссионных проблем общего языкознания.

Выделяются отдельные части речи на основании присущего словам, относимым к данной группировке слов, одного ведущего признака, или они выделяются на основании совокупности разнообразных признаков, из которых не один нельзя назвать ведущим? Если верно первое, то, что является ведущим признаком? Лексическое значение слова? Заключенная в нем логическая категория? Его связь с грамматической категорией? Его морфологическая природа? Его синтаксическая функция? Его роль в речи?

Познания в области природы слова, в частности его грамматической природы, еще недостаточно глубоки для того, чтобы можно было построить грамматическую классификацию слов в научном смысле этого слова, и постепенно возникшее и закрепившееся в традиции распределение слов по частям речи - еще не классификация, а только констатация того, что среди слов есть группировки, объединенные теми или другими общими и более или менее существенными, но не всегда ясными признаками.

В определении роли, сущности частей речи есть еще одна проблема. Это проблема универсальной природы частей речи, т.е. во всех ли языках выделяются части речи, одинаков ли набор частей речи во всех языках.

Анализируя исследования в области частей речи цель данной контрольной работы - определить роль частей речи.

Глава I . Из истории учения о частях речи

Уже очень давно люди интуитивно, на основе самых разнообразных критериев устанавливали определенные классы слов, которые оказывалось удобно установить при описании языков с делением словарного состава по частям речи. В истории науки о языке, начиная с древнеиндийских языковедов и Аристотеля, постоянно наблюдается стремление охарактеризовать определенные классы слов, выяснить их роль.

Яска и Панини (V - III в. до н. э.) устанавливали в древнеиндийских языках четыре части речи: имя, глагол, предлог и частицу. Они объединялись попарно по признаку сохранения значения вне предложения (имя, глагол) или утраты значения вне предложения (предлог, частица). Имя и глагол в предложении, т.е. как словоформы речевой цепи, назывались ""падеж"" и ""действие"". Как подгруппу имен Яска выделял местоимения. Смысловой критерий был ведущим при установлении частей речи в древнеиндийском языкознании.

Аристотель (IV в до н. э.) устанавливал три части речи в древнегреческом языке: имя, глагол и союзы (к которым относили также артикли, местоимения, связки). Позже александрийские грамматики установили восемь частей речи: имя, глагол, причастие, артикль, местоимение, наречие, предлог, союз. Римские языковеды, изъяв из числа частей речи артикль (артикля не было в латинском языке), прибавили междометие. В средние века стали особо выделять прилагательное. Классификация частей речи в античном языкознании составлялась в тесной связи с развитием логики: части речи отождествлялись с членами предложения и сближались с членами суждения, т.е. с категориями логики. Но все же эта классификация была частично грамматической, так как некоторые части речи устанавливались по наличию определенных грамматических форм и значений (например, глаголы - это слова, изменяющиеся по числам, временам, лицам и т.д. и обозначающие действие).

Грамматика античного мира, средневековья и даже эпохи Возрождения имела в основном дело с греческим и латинским языками; при разработке грамматик новых западноевропейских языков языковеды исходили из норм латинского языка.

В XIX - XX вв. традиционная система частей речи перестает удовлетворять ученых.

В XIX вв. в связи с интенсивным развитием языкознания, в частности морфологии, с изучением множества новых языков встает вопрос, на основе каких критериев следует выделять части речи и различны ли они в разных языках. Выделение частей речи начинают основывать на морфологическом критерии, т.е. на общности грамматических форм, присущих тем или иным разрядам слов. Примером выделения частей речи с формально-грамматической точки зрения может служить определение частей речи у Ф. Ф. Фортунатова. Части речи, называемые им ""формальными классами"", Ф. Ф. Фортунатов выделял по наличию у соответствующих слов тех или иных форм словоизменения: слова склоняемые, слова спрягаемые слова несклоняемые и неспрягаемые. Исходя из этого, существительное - такой формальный класс (согласно Фортунатову), который имеет форму падежа, а прилагательное - такой формальный класс, который характеризуется формой рода, числа и падежа.

Наряду с морфологическим продолжал развиваться логико-синтаксический критерий подхода к характеристике частей речи. С синтаксической точки зрения в одну и ту же часть речи объединяются слова, которые выступают в роли одного и того же члена предложения. Например, те слова, которые могут выступать в качестве определений, являются прилагательными. Основываясь на узкоморфологических или синтаксических особенностях слов, всегда так или иначе связанных с их собственно лексическим значением, части речи начали обозначать как ""лексико-грамматические разряды слов"".

Глава II . Критерии выделения частей речи в трудах различных ученых

По Ф. И. Буслаеву в языке девять частей речи: глагол, местоимение, имя существительное, имя прилагательное, имя числительное, наречие, предлог, союз и междометие. Последнее Ф. И. Буслаев выделяет в особый отдел.

Остальные части речи делятся на знаменательные (существительное, прилагательное и глагол) и служебные (местоимение, числительное, предлог, союз и глагол вспомогательный); наречия по этой классификации (как, впрочем, и глаголы) попадают в две группы: произведенные от служебных частей речи относятся к служебным частям речи, а произведенные от знаменательных - к знаменательным. Тем самым получается, что членение слов на знаменательные и служебные не совпадает с их делением по частям речи.

Интересно наблюдение Ф. И. Буслаева над закрытым характером списка служебных слов и открытым характером списка глаголов, существительных, прилагательных и наречий, которых, по его словам, ""бесчисленное множество""; но он отрицает открытый характер списка числительных.

Наиболее важным в отношении определения частей речи (которые Ф. И. Буслаев рассматривал в синтаксисе) представляется его утверждение о том, что ""для того, чтобы составить себе полное понятие об отдельных словах, употребляемых в речи, их нужно рассмотреть в двояком отношении: 1) в отношении к словарю 2) в отношении грамматическом. В первом отношении обращается внимание на выражение представлений и понятий в отдельном слове, а в последнем - на значение и принадлежности каждой части речи в отдельности"". Эта констатация является, в сущности, ключевой для определения понятия частей речи в современной лингвистике.

В. В. Виноградов отстаивал синтетический подход к частям речи на базе углубленного анализа понятия слов, его формы и структуры в языке.

Классификация не может игнорировать ни одной стороны в структуре слова, хотя лексические и грамматические критерии, по его мнению, должны играть решающую роль, причем морфологические своеобразия сочетаются с синтаксическими в ""органическое единство"", так как нет ничего в морфологии, чего нет или прежде не было в синтаксисе и лексике. Анализ смысловой структуры слова привел В. В. Виноградова к выделению четырех основных грамматико-семантических категорий слов:

1. Слова-названия, к которым примыкают местоимения, образуют предметно смысловой, лексический и грамматический фундамент речи и являются частями речи.

2. Частицы речи, т.е. связочные, служебные слова, лишенные номинативной функции, ближайшим образом связанные с техникой языка, причем их лексические значения тождественны с грамматическими, слова, лежащие на грани словаря и грамматики.

3. Модальные слова и частицы, лишенные, как и связочные слова, номинативной функции, но более ""лексичные"": ""вклинивающиеся"" в предложение, отмечающие отношение речи к действительности с точки зрения субъекта речи. Присоединенные к предложению, модальные слова оказываются за пределами и частей речи и частиц речи, хотя ""по внешности"" могут походить и на те и на другие.

4. Междометия в широком смысле слова, не имеющие познавательной ценности, синтаксически неорганизованные, неспособные сочетаться с другими словами, обладающие аффективной окраской, близкие к мимике и жестам.

В. В. Виноградов отмечает, что способы выражения грамматических значений и сам характер этих значений неоднородны у разных семантических типов слов. В системе частей речи, по В. В. Виноградову, наиболее резко и определенно выступают грамматические различия между разными категориями слов. Членение частей речи на основные грамматические категории обусловлено:

1. Различиями тех синтаксических функций, которые выполняют разные категории слов в связной речи, в структуре предложения;

2. Различиями морфологического стоя слов и форм слов;

3. Различиями вещественных (лексических) значений слов;

4. Различиями в способе отражения действительности;

5. Различиями в природе тех соотносительных и соподчинительных категорий, которые связаны с той или иной частью речи.

В. В. Виноградов, отмечая, что в разных языках может быть разный состав частей речи, подчеркивал динамизм системы частей речи в одном языке.

Глава III . Части речи в русском языке

Части речи — это группы слов, объединенных на основе общности их признаков. Признаки, на основании которых происходит разделение слов на части речи, не однородны для разных групп слов.

По своей роли в языке части речи делятся на самостоятельные и служебные.

Самостоятельные слова могут быть разделены на знаменательные и местоименные. Знаменательные слова называют предметы, признаки, действия, отношения, количество, а местоименные слова указывают на предметы, признаки, действия, отношения, количество, не называя их и являясь заместителями знаменательных слов в предложении (ср.: стол — он, удобный — такой, легко — так, пять — сколько). Местоименные слова формируют отдельную часть речи — местоимение.

Знаменательные слова разделяются на части речи с учетом следующих признаков:

1) обобщенное значение;

2) морфологические признаки;

3) синтаксическое поведение (синтаксические функции и синтаксические связи).

Выделяют не менее пяти знаменательных частей речи: имя существительное, имя прилагательное, имя числительное (группа имен), наречие и глагол.

Таким образом, части речи — это лексико-грамматические классы слов, т. е. классы слов, выделенные с учетом их обобщенного значения, морфологических признаков и синтаксического поведения.

Выделяется 10 частей речи, объединяемых в три группы:

1. Самостоятельные части речи: существительное, прилагательное, числительное, местоимение, глагол, наречие.

2. Служебные части речи: предлог, союз, частица.

3. Междометие.

Современный русский язык располагает большим числом морфологических вариантных форм. Одни из них закрепились в литературном языке, признаны нормативными, другие же воспринимаются как речевые ошибки. Варианты форм могут быть связаны с различными значениями слова. Так же вариантные формы могут различаться стилистической окраской. Стилистически окрашенными могут быть и варианты форм, связанные с категориями рода и числа.

Морфология - (греч. «морфе» - форма, «логос» - наука, слово) - раздел грамматики, в котором изучаются слова как части речи. А это значит изучать общие значения и изменение слов. Слова могут изменяться по родам, числам, падежам, лицам и т.д. Например, существительное обозначает предмет и изменяется по числам и падежам, прилагательное обозначает признак предмета и изменяется по родам, числам и падежам. Но, есть слова, которые не изменяются, например, предлоги, союзы и наречия.

В речи самостоятельные и служебные слова выполняют разную работу. В предложении самостоятельные слова, называя предметы, их признаки, действия и т.д., выполняют роль членов предложения, а служебные чаще всего служат для связи самостоятельных слов.

Имя существительное

Имя существительное — это самостоятельная знаменательная часть речи, объединяющая слова, которые:

1) имеют обобщенное значение предметности и отвечают на вопросы кто? или что?;

2) бывают собственными или нарицательными, одушевленными или неодушевленными, имеют постоянный признак рода и непостоянные (для большинства существительных) признаки числа и падежа;

3) в предложении чаще всего выступают как подлежащие или дополнения, но могут быть любыми другими членами предложения.

Существительное — это часть речи, при выделении которой на первый план выходят грамматические признаки слов. Что же касается значения существительных, то это единственная часть речи, которая может обозначать все, что угодно: предмет (стол), лицо (мальчик), животное (корова), признак (глубина), отвлеченное понятие (совесть), действие (пение), отношение (равенство). Объединены с точки зрения значения эти слова тем, что к ним можно задать вопрос кто? или что?; в этом, собственно, и заключается их предметность.

Имя прилагательное

Имя прилагательное — это самостоятельная знаменательная часть речи, объединяющая слова, которые:

1) обозначают непроцессуальный признак предмета и отвечают на вопросы какой?, чей?;

2) изменяются по родам, числам и падежам, а некоторые — по полноте / краткости и степеням сравнения;

3) в предложении бывают определениями или именной частью составного именного сказуемого.

Прилагательные зависят от существительных, поэтому вопросы к прилагательным задаются от существительных. Прилагательные помогают нам выделить нужный предмет из множества одинаковых предметов. Наша речь без прилагательных была бы похожа на картину написанную, серой краской. Прилагательные делают нашу речь более точной и образной, так как позволяют показать различные признаки предмета.

Имя числительное

Имя числительное — это самостоятельная знаменательная часть речи, объединяющая слова, которые обозначают числа, количество предметов или порядок предметов при счете и отвечают на вопрос сколько? или какой?.

Числительное является частью речи, в которую объединены слова на основании общности их значения — отношение к числу. Грамматические признаки числительных неоднородны и зависят от того, к какому разряду по значению принадлежит числительное.

Слова со значением числа играют важную роль в жизни людей. Числами измеряется количество предметов, расстояние, время, величина предметов, их вес, стоимость. На письме слова-числа часто заменяются цифрами. В документах необходимо чтобы сумма была написана и словами, а не только цифрами.

Местоимение как часть речи

Местоимение — это самостоятельная незнаменательная часть речи, которая указывает на предметы, признаки или количества, но не называет их.

Грамматические признаки местоимений различны и зависят от того, заместителем какой части речи выступает местоимение в тексте.

Местоимения классифицируют по значению и по грамматическим признакам.

Местоимения употребляются в речи вместо существительных, прилагательных, числительных и наречий. Местоимения помогают объединить предложения в связный текст, избегать повторений одних и тех же слов в речи.

Наречие — это самостоятельная часть речи, обозначающая признак действия, признака, состояния, редко — предмета. Наречия неизменяемы (за исключение качественных наречий на -о/-е) и примыкают к глаголу, прилагательному, другому наречию (быстро бежать, очень быстрый, очень быстро). В предложении наречие обычно бывает обстоятельством.

В редких случаях наречие может примыкать к существительному: бег наперегонки (существительное имеет значение действия), яйцо всмятку, кофе по-варшавски. В этих случаях наречие выступает как несогласованное определение.

Классификация наречий осуществляется по двум основаниям — по функции и по значению.

Глагол — это самостоятельная знаменательная часть речи, обозначающая действие (читать), состояние (болеть), свойство (хромать), отношение (равняться), признак (белеться).

Грамматические признаки глагола неоднородны у разных групп глагольных форм. Глагольное слово объединяет: неопределенную форму (инфинитив), спрягаемые (личные и безличные) формы, неспрягаемые формы — причастные и деепричастные.

Глаголы для речи очень важны поскольку позволяют называть различные действия.

Причастие

Причастие как морфологическое явление трактуется в лингвистике неоднозначно. В одних лингвистических описаниях причастие считается самостоятельной частью речи, в других — особой формой глагола.

Причастие обозначает признак предмета по действию, объединяет в себе свойства прилагательного и глагола. В устной речи причастия употребляются реже, чем в письменной.

Деепричастие

Как и причастие, деепричастие может быть рассмотрено как самостоятельная часть речи или как особая форма глагола.

Деепричастие — это особая форма глагола, которая обладает следующими признаками:

1. Обозначает добавочное действие, отвечает на вопросы что делая? или что сделав?.

2. Имеет грамматические признаки глагола и наречия.

Служебные части речи

Служебными называются такие части речи, которые без самостоятельных частей речи не могут формировать предложение и служат для связи самостоятельных единиц или для выражения добавочных оттенков смысла.

Предлог — это служебная часть речи, которая служит для связи существительного, местоимения и числительного с другими словами в словосочетании. Предлоги могут обозначать отношения между действием и объектом (смотреть на небо), объектом и объектом (лодка с парусом), признаком и объектом (готовый на самопожертвование).

Предлоги не изменяются, не являются самостоятельными членами предложения.

Связывая самостоятельные слова друг с другом, предлоги выражают вместе с окончаниями самостоятельных слов различные смысловые значения.

Союз — это служебная часть речи, которая служит для связи однородных членов предложения, частей сложного предложения, а также отдельных предложений в тексте.

Союзы не изменяются, не являются членами предложения.

Частица — это служебная часть речи, которая служит для выражения оттенков значений слов, словосочетаний, предложений и для образования форм слов.

В соответствии с этим частицы принято делить на два разряда — смысловые и формообразующие.

Частицы не изменяются, не являются членами предложения.

Междометие

Междометие — особая часть речи, не относящаяся ни к группе самостоятельных, ни к группе служебных.

Междометие — это часть речи, которая объединяет слова, выражающие чувства, побуждение к действию или являющиеся формулами речевого общения (речевого этикета).

Выводы

В заключение данной работы можно сделать следующие выводы:

1. Вопрос о частях речи в лингвистике является дискуссионным. Части речи — это результат определенной классификации, зависящей от того, что принять за основание для классификации. Так, в лингвистике существуют классификации частей речи, в основании которых лежит только один признак (обобщенное значение, морфологические признаки или синтаксическая роль). Есть классификации, использующие несколько оснований. Школьная классификация именно такого рода. Количество частей речи в разных лингвистических работах различно и составляет от 4 до 15 частей речи. Но наиболее продуктивным и универсальным представляется подход к частям речи как к лексико-грамматическим разрядам слов с учетом их синтаксической роли.
2. Язык принадлежит к тем общественным явлениям, которые действуют на протяжении всего существования человеческого общества. Будучи средством общения людей, язык тесно связан с жизнью общества. Изменения в общественной жизни находят отражение в языке: в грамматике, в фонетике, в лексике, в морфологии языка. Язык служит для передачи определенной информации. Роль частей речи в языке бесспорно велика, поскольку с помощью них мы можем обмениваться информацией, выражать эмоции, описывать действия, называть предметы и т.д.

Список литературы:

1. Виноградов В. В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). М.,

Высшая школа, 1986. 639с.

2. Кочергина В. А. Введение в языковедение. М., Изд. МГУ, 1970. 526 с.

3. Маслов М. Ю. Введение в языкознание. М., Высшая школа, 1997. 272с.

4. Рахманин Л.В. Стилистика деловой речи и редактирование служебных документов.Учебн. пособие. М., Высшая школа, 1998. 239с.

5. Розенталь Д.Э. Практическая стилистика русского языка. Учебник для вузов. М., Высшая школа, 1977. 316с.

Лингвистической основой методики работы над частями речи в школах является учение о частях речи как разрядах слов, «объединенных общими грамматическими свойствами, отражающими общность их семантики».

Распределение слов по лексико-грамматическим разрядам (частям речи) осуществляется на основании трех признаков: а) семантического (обобщенное значение предмета, действия или состояния, качества и т. д.), б) морфологического (морфологические категории слова) и в) синтаксического (синтаксические функции слова)3.

Работа, следовательно, и должна быть направлена на осознание учащимися общности в языке определенных групп слов, их роли в общении людей.

В качестве ведущего лингво-методического положения, определяющего последовательность изучения частей речи, выступает положение о целесообразности взаимосвязанного изучения в каком-либо отношении сходных языковых явлений. В начальных классах принят такой порядок изучения имен существительных, имен прилагательных и глаголов, согласно которому от общего" ознакомления со всеми частями речи учащиеся переходят к изучению каждой из указанных лексико-грамматических групп. Такой подход создает благоприятные условия для сравнения частей речи уже на начальном этапе их изучения и тем самым способствует более четкому выделению основных сторон формируемых грамматических понятий.

Имена существительные, имена прилагательные и глагол учащиеся начальных классов осознают с пяти сторон:

1)что обозначает слово (предмет, признак предмета или действие предмета),

2) на какие вопросы отвечает,

3) как изменяется или какие имеет постоянные категории,

4) каким членом предложения чаще всего выступает в предложении,

5) какие имеет окончания; как чаще всего образуется.

По указанным пяти параметрам учащиеся проводят и сопоставление изучаемых частей речи.

По мере изучения постепенно углубляются знания о грамматических признаках каждой части речи. I класс, согласно школьной программе, включает проведение классификации слов с учетом морфологического вопроса, на который они отвечают. II класс является центральным в формировании понятия «часть речи». Учащиеся знакомятся с совокупностью лексико-грамматических признаков, свойственных каждой части речи: роль в языке, обобщенное лексическое значение, категория рода, числа, времени (у глаголов), функция в предложении. В III классе углубляются знания о морфолого-синтаксической стороне каждой части речи: изменение имен существительных и имен прилагательных по падежам, глаголов по лицам. Также в III классе большое место занимает формирование навыков правописания окончаний.

На следующей таблице представлен объем знаний учащихся начальных классов о частях речи (в сопоставлении):

Имя существительное	Имя прилагательное	Глагол
1. Обозначает предмет	1. Обозначает признак предмета	1. Обозначает действие предмета
2. Отвечает на вопрос кто? что?	2. Отвечает на вопросы какой? какая? какое? какие?	2. Отвечает на вопросы что делать? что делает? и др.
3. Бывает мужского, женского или среднего рода	3. Изменяется по родам в единственном числе	3. Глаголы прошедшего времени изменяются по родам
4. Изменяется по числам	4. Изменяется по числам	4. Изменяется по числам
	5. Изменяется по падежам (склоняется)	5. Изменяется по лицам (спрягается)
6. В предложении чаще всего бывает подлежащим или второстепенным членом	6. В предложении относится к существительному и чаще всего бывает второстепенным членом	6. В предложении чаще всего бывает сказуемым

Умение распознавать части речи формируется у учащихся с опорой на владение совокупностью признаков. Например, чтобы узнать, какими частями речи являются слова дружба, дружный, дружил, ученик II класса рассуждает так: что? - дружба, слово обозначает предмет, женского рода, это существительное; слово дружный отвечает на вопрос какой?, обозначает признак предмета изменяется по родам: дружный, дружная, дружное, в предложении употребляется с существительным: дружный класс, дружная семья, дружное звено; это прилагательное; что делал? - дружил, слово обозначает действие предмета, изменяется по временам: дружит - настоящее время, будем дружить - будущее; это глагол.

Программа для начальных классов не предусматривает специального ознакомления учащихся с делением частей речи на самостоятельные и служебные, но практически учитель обращает внимание детей на признаки, по которым части речи делятся на указанные две группы. Так, учащиеся узнают, что имя существительное имя прилагательное, глагол, местоимение, наречие всегда являются членами предложения, а такие слова, как предлог и союз, членами предложения не бывают.

Одной из ведущих задач изучения частей речи является развитие устной и письменной речи учащихся, включая обогащение словарного запаса детей новыми именами существительными, прилагательными, глаголами, уточнение смысла слов, которыми дети пользовались ранее, и развитие умения точно употреблять слова в связной речи.

Для более успешного решения этой задачи программа рекомендует в процессе изучения частей речи проводить работу над синонимами, антонимами (без терминов), познакомить учащихся с многозначностью слов, употреблением слова в прямом и переносном смысле. При этом необходимым условием является связь обучения с жизненным опытом учащихся, с тем, что они непосредственно видят вокруг себя, слышат по радио, узнают из книг.

Формируя у учащихся умение наблюдать, подмечать существенное, повышая уровень знаний школьников об окружающем мире, учитель одновременно осуществляет задачи развития их речи.

Система изучения имен существительных в начальных классах

Система работы над темой «Имя существительное» (как и над другой грамматической темой) представляет собой целенаправленный процесс, предполагающий строго определенную последовательность изучения грамматических признаков и обобщенного лексического значения данной части речи, научно обоснованную взаимосвязь компонентов знаний, а также постепенное усложнение упражнений, которые имеют своей конечной целью формирование навыков точного употребления имен существительных в речи и правильное их написание.

Объем материала в каждом классе, последовательность работы над ним обусловлены особенностями имен существительных как языкового явления, задачами изучения данной части речи и возрастными возможностями младших школьников.

Задачи изучения имен существительных в I-III классах:

1) формирование грамматического понятия «имя существительное»;

2) овладение умением различать по вопросу одушевленные и неодушевленные имена существительные (без термина);

3) формирование умения писать с большой буквы фамилии, имена и отчества людей, клички животных, некоторые географические названия;

4) ознакомление с родом имен существительных, употребление ь у существительных с шипящими на конце;

5) развитие умения изменять имена существительные по числам, распознавать число;

6) выработка навыка правописания падежных окончаний имен существительных (кроме существительных на -мяг –ия -ий -иет а также кроме творительного падежа существительных с основой на шипящие и ц: свечой, плащом, огурцом);

7) обогащение словаря учащихся новыми именами существительными и развитие навыков точного употребления их в речи (в частности, наблюдение над многозначностью имен существительных,- ознакомление с существительными - синонимами и антонимами);

8) овладение операциями анализа, сравнения слов и обобщения.

Каждая из задач решается не изолированно, а во взаимосвязи. Однако на определенных этапах работы по теме уделяется большое внимания одной из задач. Так, например, в I и II классах в центре - усвоение признаков имен существительных как части речи (что обозначают, на какие вопросы отвечают, род, изменение по числам), в III классе основное место отводится работе над правописанием падежных окончаний. Но это не означает разрыва в работе над признаками существительных как части речи и правописанием окончаний. Напротив, работа в I и II классах над грамматическими признаками существительных создает основу теоретических знаний для сознательного формирования навыка правописания. А при формировании навыка правописания падежных окончаний в III классе постоянно углубляются знания о роде, числе и падеже существительных.

Третья и четвертая задачи (развитие речи и мышления учащихся) решаются в течение всех лет обучения. Весь процесс изучения грамматического материала и выработки орфографических навыков направлен на обогащение словаря учащихся, на развитие навыков связной речи и мыслительных способностей.

Имя существительное как часть речи характеризуется определенным лексическим значением и грамматическими признаками. Общим для лексического значения всех имен существительных является предметность. Со стороны семантики существительные очень разнообразны. Они могут обозначать конкретные предметы (книга, шкаф, стакан), живые существа (брат, жук, летчик), явления природы (гроза, ливень, буря, град, метель)," события (война, революция), качества (доброта, смелость, белизна), действия (бег, ходьба, переход), состояние (сон, радость) и т. д.

Грамматические признаки имен существительных: существительные бывают мужского, женского или среднего рода, изменяются по числам и падежам, могут быть одушевленными или неодушевленными; в предложении чаще употребляются в роли подлежащего или дополнения, реже - в роли сказуемого или обстоятельства; с именем существительным в роде, числе и падеже согласуется прилагательное, в числе - глагол (глагол прошедшего времени - в роде и числе).

Смысловые и грамматические признаки имен существительных довольно сложны, а потому постепенно в процессе выполнения практических заданий у учащихся накапливается конкретный материал для обобщений в дальнейшем знаний об имени существительном как части речи.

I класс (12 часов). Подготовительный этап Последовательность работы совпадает с периодом обучения грамоте по классам и предшествует специальному изучению темы в I классе. Подготовка учащихся к осознанию понятия «имя существительное» состоит в том, что дети учатся различать предмет и слово как название этого предмета, развивается внимание к смысловому значению слова (каждое слово что-то обозначает), начинает формироваться умение классифицировать слова на группы с учетом их смысла (слова, обозначающие птиц, овощи, фрукты, обувь, одежду и т. д.). Классификация слов по смысловому значению развивает умение сравнивать слова, устанавливая что-то сходное, умение абстрагировать.

Однако для формирования грамматического понятия учащимся недостаточно осознать конкретный смысл слова - необходимо усвоение грамматических признаков слова в единстве с осознанием его лексического значения.

Следующий этап (второе полугодие I класса) характеризуется специальной работой над лексическим значением имен существительных и их грамматическим признаком (отвечают на вопрос кто? или ч т о?, обозначают предметы). Учащиеся учатся отличать слова, отвечающие на вопрос кто?, от слов, отвечающих на вопрос что? На данном этапе первоклассники поднимаются на более высокую ступень обобщения, чем это было при классификации слов только по смысловому признаку. В I классе у детей начинает формироваться умение писать с большой буквы некоторые собственные имена существительные.

II класс (28 часов). Во II классе углубляются и систематизируются знания учащихся о лексическом значении имен существительных, о собственных и нарицательных, об одушевленных и неодушевленных существительных (без термина); дети знакомятся с родом и числом.

Для формирования понятия «имя существительное» важно выделить основные лексические группы слов, которые объединяются в данную часть речи, указать признаки, характерные для всех существительных, раскрыть их роль в нашей речи. С этой целью уже на первом уроке по теме проводится систематизация слов, обозначающих предметы, выделяются группы слов, обозначающих людей, растения, животных, вещи, явления природы, события. Устанавливаются общие для всех этих слов признаки: отвечают на вопрос кто? или что? обозначают предметы.

Своеобразием отличаются существительные, обозначающие действия и качества. По смыслу они сходны с глаголами и прилагательными (правда, существительные обозначают действия и качества без связи с предметом, т. е. действия и качества мыслятся как нечто самостоятельное). Чтобы учащиеся различали эти части речи, нужно обратить внимание детей на признаки, по которым подобные существительные отличаются от прилагательных и глаголов, в частности на вопросы и окончания. Наиболее целесообразно для этого задание, связанное с образованием однокоренных слов разных частей речи. Например, учитель пишет на доске слова: бегает, прыгает, кричит, стучит. Учащиеся объясняют, что эти слова отвечают на вопрос что делает? и обозначают действия предметов. Затем следует задание: назвать однокоренные слова, отвечающие на вопрос что?, и написать их вместе с вопросом (дети пишут что? - бег, ход, прыжок, крик, стук). Аналогично проводится работа со словами добрый, жадный, скромный, хитрый, белый, от которых учащиеся образуют однокоренные слова, отвечающие на вопрос что? - доброта, жадность, скромность и т. д.

Учащиеся сравнивают написанные глаголы и существительные, прилагательные и существительные, выясняют, что их можно различать по вопросам, по окончаниям.

Чтобы учащиеся наглядно представили себе, насколько велика роль имен существительных в нашей речи, учитель может предложить в тексте «Книги для чтения» найти имена существительные, затем прочитать текст без этих слов. Мысль понять невозможно. Существительные являются названиями предметов, окружающих нас в жизни, и без этих слов мы не можем передать друг другу свои мысли.

Как отмечается в лингвистической литературе, у большинства имен существительных род определяется по окончанию. Пользоваться окончаниями для распознавания рода существительных младшим школьникам, естественно, трудно, так как в русском языке много слов с безударными окончаниями (яблоко, полено, блюдо); кроме того, у существительных разного рода могут быть одинаковые окончания (рояль, тюль - м. р.; сирень, морковь - ж. р.).

В школьной практике стало традицией учить распознавать род существительных путем подстановки притяжательных местоимений мой, моя или путем замены существительных личными местоимениями он, она, оно. Однако этот прием не гарантирует учащихся от ошибок. Чтобы определить род существительного с помощью местоимений, учащиеся должны в своей речи правильно употреблять местоимения (портфель - он, мой; табель - он, мой; мебель - она, моя; туфля - она, моя; яблоко - оно, мое и т. д.). Поэтому устные упражнения на замену существительных местоимениями целесообразно проводить уже в период обучения грамоте (особенно при составлении устных рассказов).

Во II классе в процессе знакомства с родом имен существительных специальное внимание уделяется формированию навыка правописания окончаний. Программа ставит задачей научить правильно писать родовые окончания имен существительных среднего рода (золото болото г блюдо г полено солнце сердце и др.).

В качестве примера приводим вариант работы над родом имен существительных.

Учитель (берет портфель у ученика). Чей портфель?

Ученик . Портфель мой. (Учащиеся записывают предложение: Портфель мой.)

Учитель . Составьте еще одно предложение про портфель. Назовите первое и второе предложения. (Дети называют: Портфель мой. Портфель черный.)

Учитель . Какое слово нужно употребить во втором предложении, чтобы не повторять одно и то же слово портфель? (Учащиеся записывают: Он черный.)

Учитель . Еще к названию каких предметов можно добавить слово мой или заменить его словом он? (Учащиеся приводят примеры слов.) Существительные, к которым можно поставить слово мой или заменить их словом он, относятся к существительным мужского рода.

Аналогичные наблюдения проводятся над существительными тетрадь, перо. Дети делают обобщение о том, какие существительные относятся к существительным женского рода, какие - к существительным среднего рода, приводят примеры, выполняют серию упражнений, которые формируют умение применять прием подстановки или замены для распознавания рода.

При подборе упражнений учитель учитывает четкость опоры действий учащихся на ориентиры: ом, мой, она, моя, оно, мое. Например, на начальном этапе работы над родом существительных дети рассуждают так: фамилия - она, моя,- значит, женского рода, картофель - он, мой,-значит, мужского рода и т. п. Позднее надобность в подобном обосновании отпадает.

Учитель принимает во внимание также сложность условий, в которых решается задача. Вначале для распознавания рода используются отдельные слова в именительном падеже. Затем предлагается работать с текстом, в котором существительные, естественно, употреблены и в косвенных падежах как в единственном, так и во множественном числе. Ученик называет имя существительное в начальной форме и после этого распознает род (например: в лагере... лагерь, он, мой - мужского рода).

При изучении рода имен существительных необходимо использовать слова, распознавание рода которых вызывает затруднения у учащихся и они допускают ошибки: табель (м.), мебель (ж.), карамель"(ж.), вермишель (ж.), тюль (м.), фильм (м.), медаль (ж.), помидор (м.), туфля (ж.), калоша (ж.), прорубь (ж.), тополь (м.), морковь (ж.).

Целесообразно принести на урок толковый словарь и показать, как в случаях затруднения с помощью словаря можно узнать род существительных. Специальные уроки отводятся для наблюдений над родовыми окончаниями имен существительных и, в частности, для упражнений в написании безударных окончаний среднего рода (дерево, болото, повидло, полено, покрывало, сердце, полотенце и др.). Обращается внимание на согласование существительного и прилагательного: топкое болото, глубокое озеро, голубое блюдо и т. п.

Предметом особого изучения являются существительные мужского и женского рода которые оканчиваются на шипящие (камыш, глушь)

Учитывая, что учащиеся уже знают о роли ь как показателя мягкости согласных и как разделительного, следует противопоставить им роль ь после шипящих (мягкий знак в этих словах выполняет грамматическую роль: показывает, что существительное женского рода). Правило об употреблении ь после шипящих не представляет особой трудности, и учащиеся в состоянии самостоятельно вывести его, сравнивая две группы слов, например:

1) нож, грач, плащ, карандаш;

2) рожь, ночь, вещь, мышь.

Выяснив, чем похожи все написанные слова и по какому признаку они поделены на группы, дети делают вывод о том, в каких существительных на конце пишется ь. Чтобы предупредить ошибочное написание ь у существительных (женского рода) в родительном падеже (задач, туч и т. д.), целесообразно отметить, что ь пишется после шипящих у существительных женского рода, отвечающих на вопрос кто? или что? т. е. у существительных в именительном падеже.

Ознакомление с числом имен существительных.

В процессе работы над числом имен существительных во II классе у учащихся формируются умения:

1) различать слова в единственном и множественном числе по смыслу и по окончанию;

2) образовывать от формы единственного числа форму множественного числа наиболее употребительных в детской речи существительных и от формы множественного числа форму единственного числа (город - города; ручьи - ручей);

3) правильно употреблять существительное в речи, учитывая при этом связь слов в предложении.

Сущность категории числа имен существительных учащиеся усваивают на основе сравнения слов, обозначающих один и несколько однородных предметов: яблоко - яблоки, тетрадь - тетради, газета - газеты. Выясняется, сколько предметов обозначает существительное яблоко и существительное яблоки. (Аналогично идет работа и с другими словами.) Обобщение и вывод достаточно прост: если существительное обозначает один предмет, оно употребляется в единственном числе, если два или несколько предметов, то во множественном числе.

Известно, что в русском языке не все существительные изменяются по числам. Программа начальной школы не предусматривает ознакомления с группами существительных, которые употребляются только в единственном или только во множественном числе. Однако учащиеся II и III классов нередко обращаются с вопросами, подобными следующему: «Как изменить слово ножницы, чтобы оно было в единственном числе?» Возникает необходимость сообщить детям о том, что в нашем языке есть существительные, которые употребляются только во множественном числе: ножницы, клещи, салазки, чернила, щи, ворота, очки, каникулы и др. Если в предложении нужно указать, сколько было салазок, ножниц и других предметов, то добавляются слова: одни, двое, много (одни салазки, двое очковг много ножниц и т. д.). Существительные, которые употребляются только во множественном числе, не имеют рода.

Есть в нашем языке и существительные, которые употребляются только в единственном числе: сметана, молоко, сахар, картофель, золото, чистота, смелость, ходьба, грусть и др. (об этих словах можно сказать учащимся II класса).

В процессе работы над формой числа имен существительных необходимо систематически практиковать учащихся и в распознавании рода. Происходит как бы взаимодействие этих двух операций: для того чтобы определить род, нужно существительное поставить в единственном числе. Овладение таким взаимодействием составляет основу для формирования у учащихся в дальнейшем умения распознавать тип склонения имен существительных.

Наблюдения над изменением имен существительных по числам фактически представляют собой начальный этап работы над формой слова (форма единственного и форма множественного числа). Изменяя существительное по числам, т. е. изменяя окончание, учащиеся наглядно убеждаются в том, что лексическое значение слова остается прежним.

Падеж о склонении имени существительного выражает отношение существительного к другим членам предложения. Следовательно, усвоение падежа основано на понимании учащимися связи слов в предложении. Работу над падежами можно начинать только после того, как учащиеся научатся выделять в предложении слова, связанные по смыслу и грамматически (словосочетания). И в дальнейшем вся работа над падежами - это работа над связью слов в предложении. Ученик должен четко знать, с каким словом в предложении связано данное имя существительное.

Первоначальные наблюдения над изменением окончаний существительных в зависимости от другого слова в предложении начинают проводиться раньше, чем учащиеся знакомятся с падежом. Фактически уже в I классе дети знакомятся с изменением формы слова. В начальных классах до изучения темы «Склонение» важно обратить внимание детей на то, что, включая слова в предложение, часто приходится изменять букву или буквы в конце слова. Изменение необходимо для того, чтобы установить связь между словами в предложении. Смысл слова при этом не измен я е т с я.

Однако в I классе дети не осознают еще формы слова, а только подводятся к этому. Элемент осознания вносит знакомство с окончанием во II классе. Наблюдая за изменением окончания слова в зависимости от другого члена предложения, учащиеся выделяют в слове изменяемую часть и выясняют, что она служит для связи слов. Устанавливается зависимость между вопросом, на который отвечает существительное, и окончанием слова (изменяется вопрос - изменяется и окончание).

Основная задача работы над именами существительными в III классе - научить сознательно использовать падежные формы существительных для выражения мыслей и правильно писать падежные окончания.

В школьной практике наиболее традиционным является такой путь работы, согласно которому вначале учащиеся учатся писать падежные окончания существительных 1-го склонения, затем 2-го и, наконец, 3-го.

В ходе исследования в Ленинграде подтвердилась целесообразность одновременного изучения существительных всех трех склонений в следующем порядке:

1. Именительный падеж существительных 1, 2, 3-го склонения.

2. Родительный падеж.

3. Дательный падеж.

4. Сопоставление родительного и дательного падежей.

5. Винительный падеж.

6. Сопоставление родительного и винительного падежей.

7. Творительный падеж.

8. Предложный падеж.

9. Сопоставление винительного и предложного падежей.

10. Сопоставление дательного и предложного падежей.

11. Сопоставление родительного, дательного и предложного падежей.

В соответствии с этой последовательностью вначале учащиеся познают характерные признаки одного падежа существительных всех трех склонений, а затем этот падеж сравнивается с другим падежом, в каком-либо отношении сходным с изученным ранее или противопоставленным ему. Особо выделяются при этом те признаки, которые свойственны существительному только в данном падеже. Так, например, обращается внимание на то, что вопрос откуда?, предлоги от, до, из, без, для являются показателями только родительного падежа. В то же время учащиеся предостерегаются от распознавания падежа только по одному признаку (например, по смысловым вопросам где? куда?).

Указанный порядок изучения падежей создает условия для дифференциации сходных и отличительных признаков таких падежей, которые трудно распознаются учащимися (родительного, дательного и предложного, родительного и винительного и т. п.).

Система работы над именами существительными в III классе условно делится на четыре ступени.

Первая ступень (1-15-й уроки) - понятие о склонении как изменении окончаний имен существительных по вопросам в зависимости от связи слов в предложении; изучение особенностей каждого из падежей.

На данном этапе учащиеся знакомятся с названием падежей, вопросами и предлогами каждого из падежей, учатся склонять имена существительные с ударными окончаниями, овладевают последовательностью действий, которые необходимо выполнить для того, чтобы распознать падеж имени существительного по совокупности его основных признаков.

Исходя из сущности падежа, ознакомление со склонением проводится в процессе анализа предложений, выделяется основа предложения (подлежащее и сказуемое) и словосочетания. Наблюдая за изменением окончаний одного и того же существительного в сочетании с разными словами, учащиеся подводятся к выводу о том, что изменение окончаний существительных по вопросам называется изменением по падежам, или склонением. Начальной формой существительного является именительный падеж единственного числа. Существительное в именительном падеже не зависит в предложении от других его членов и чаще всего выступает в роли подлежащего.

На падежную форму слова влияет в предложении предлог. Предлоги и падежные окончания являются средствами выражения связи слов, объединенных в словосочетание. Взаимодействие предлога и окончания обусловливает необходимость специальной работы над предлогами в процессе изучения падежей. Учащиеся знакомятся с наиболее распространенными предлогами каждого из падежей, узнают предлоги, которые употребляются только с одним падежом. Результаты наблюдений над употреблением предлогов с определенным падежом обобщаются в виде таблицы, которая составляется в процессе анализа предложений2. К составлению таблицы «Падежи и предлоги» учащиеся приступают уже на втором уроке. (Таблица представляет собой наборное полотно с шестью планками, на каждую из которых выставляются подвижные детали: карточки с первой буквой наименования падежа, карточки с предлогами и карточки с вопросами данного падежа.)

Сознательное употребление имени существительного в определенном падеже, а также правильное написание окончаний предполагает прежде всего распознавание падежа. Поэтому на первой ступени большое место отводится формированию у учащихся умения отличать один падеж от другого.

Каждый падеж характеризуется рядом существенных признаков. Основными из них являются вопросы, предлоги, значение, окончания, синтаксическая функция. Трудность для учащихся при распознавании падежей заключается в том, что каждый падеж имеет несколько значений, а вопросы, предлоги и окончания разных падежей могут совпадать. Поэтому очень важно учить распознавать падежи по совокупности признаков: вопрос, предлог, окончание, член предложения (последнее важно при распознавании именительного и винительного падежей).

С основными значениями падежей учащиеся лишь знакомятся, поэтому они, естественно, затрудняются ориентироваться на значение падежа в целях его распознавания. Наблюдения над значениями падежа важны в том отношении, что возникает возможность (хотя и элементарного) раскрытия роли падежной формы слова для передачи мысли в структуре целого предложения. Например, учащиеся наблюдают над употреблением существительных в родительном падеже со значением принадлежности предмета кому-либо (тетрадь ученицы, гнездо орла, рисунок художника), материала, из которого сделан предмет (ваза из стекла, конверт из бумаги), а также существительных в творительном падеже, указывающем на лицо, совместно с которым совершается действие (Оля с Людой), на орудие, которым совершается действие (копать лопатой) и т. д.

Чтобы учащиеся могли пользоваться вопросами для распознавания падежей, необходимо, во-первых, чтобы учащиеся ставили вопрос к существительному от того слова, к которому существительное относится в предложении, связано по смыслу (а не «вырывали» существительное из предложения), во-вторых, чтобы учащиеся хорошо знали вопросы падежей. Для этого целесообразно сравнить вопросы всех падежей, выделив при этом сходные вопросы и свойственные только одному падежу (наглядно это можно сделать по таблице, о которой говорилось выше). Учащиеся узнают, что нельзя для распознавания падежей пользоваться смысловым вопросом г д е?, так как он повторяется. Напротив, на вопрос откуда? отвечает существительное только в родительном падеже, и этот вопрос является показателем данного падежа. Все падежные вопросы, кроме кого? что?, помогают отличить один падеж от другого.

Специфично окончание творительного падежа. Этот падеж можно распознать как по вопросу, так и по окончанию.

В русском языке есть предлоги, которые употребляются только с одним падежом и, следовательно, являются показателем этого падежа. Так, предлоги от, до, из, без, у, для, около употребляются только с родительным падежом, к - только с дательным, про, через - с винительным, над - с творительным, о, об, при - с предложным. Не целесообразно требовать механического запоминания предлогов, которые употребляются только с одним падежом. Для сознательного усвоения полезно сопоставить все предлоги по таблице предлогов и выделить предлоги, употребляющиеся только с одним падежом. Кроме того, нужно чаще предлагать склонять имена существительные с предлогами (при этом специально нацеливать учащихся на то, чтобы они использовал предлоги, которые употребляются только с одним падежом).

Целесообразно установить вместе с учащимися последовательность действий при распознавании падежа: сначала установить связь слов в предложении и найти то слово, от которого зависит имя существительное, затем по вопросу и предлогу узнать падеж. Своеобразием отличается распознавание именительного и винительного падежей (по члену предложения; при наличии предлога - по предлогу), родительного и винительного.

В целях создания более благоприятных условий для усвоения особенностей падежей изучение каждого падежа осуществляется _ по общему плану: 1. Значение. 2. Вопросы, на которые отвечают существительные в данном падеже. 3. Предлоги, которые употребляются в данном падеже. 4. Роль существительного в предложении.

Изучение с учетом единого плана облегчает учащимся сопоставление падежей, а следовательно, и их распознавание.

Вторая ступень . 1, 2 и 3-е склонение имен существительных. (Уроки 16-21.)

На данном этапе у учащихся формируется умение распознавать склонение имен существительных по роду и по окончанию в начальной форме.

В целях активизации познавательной деятельности учащихся и более прочного усвоения материала целесообразно так организовать ознакомление с тремя типами склонения, чтобы учащиеся самостоятельно установили признаки существительных, по которым они делятся на склонения: род и окончание в именительном падеже. Упражнения развивают умение распознавать тип склонения, учитывая род и окончание в именительном падеже. С этой целью материал упражнений на первых порах акцентирует внимание детей на каждом из признаков. Например, учащимся предлагается определить склонение существительных: осень, зима, вьюга, метель, осина, сирень. Выясняется, чем сходны имена существительные (женского рода) и как определить их склонение. Аналогичная работа проводится и с существительными мужского рода: мальчик, мальчишка, дед, дедушка, Сергей, Сережа, Володя, Владимир. Предлагаются для распознавания склонения и такие группы существительных, которые сходны окончанием, но отличаются родом. Например: медведь, олень, рысь, корабль, пристань, дождь, местность, картофель, морковь. Устанавливая сходство и различие слов, учащиеся лучше осознают, что для определения склонения необходимо учитывать и род и окончание в начальной форме. Постепенно усложняются как задания, так и материал упражнений, растет самостоятельность учащихся. Дети сами подбирают существительные одного и того же рода, но разных склонений и, наоборот, разного рода, но одного и того же склонения. Подбирают существительные и по тематическому признаку: название зверей, птиц, деревьев, материалов, явлений природы, рек, городов и т. д. указывают склонение.

Труднее учащимся узнать склонение у существительных в косвенных падежах. Поэтому, после того как учащиеся научились определять склонение у существительных в именительном падеже, широко используются тексты. Учащиеся находят имена существительные, ставят слово в именительный падеж и определяют склонение.

Важно, чтобы учащиеся лаконично доказывали, как определить склонение (например, местность - существительное женского рода с ь на конце,- значит 3-го склонения).

Третья ступень . Правописание падежных окончаний имен существительных в единственном числе. (Уроки 22-50.)

Основная задача данного этапа - формирование навыка правописания безударных падежных окончаний и развитие осознанного употребления имен существительных в разных падежах.

На предыдущих ступенях у учащихся формировались умения распознавать падежи и тип склонения имен существительных. На третьей ступени указанные умения вступают во взаимодействие между собой и на этой основе формируется навык правописания окончаний.

Для того чтобы усвоенные грамматические знания учащиеся могли использовать для решения орфографических задач, большое внимание уделяется последовательности действий, которые необходимо выполнить для правильного написания безударных окончаний.

Отработка последовательности действий сопровождается записью.

1) Ученик ставит вопрос к существительному от слова, с которым связано существительное в предложении, и записывает вопрос в скобках.

2) По вопросу и предлогу узнает падеж (указывает в скобках падеж).

3) Узнает склонение (отмечает цифрой склонение и как результат пишет окончание), например: живет (где? в чем? Пр. п., 1-е скл., -е) в деревне.

Позднее операции протекают быстрее, поэтому отпадает необходимость в подробной записи, напротив, она может тормозить решение задачи. Учащиеся письменно отмечают только падеж и склонение. И наконец, все операции протекают в умственном плане, т. е. без записи.

Гипероглавление:
Содержание
Введение
1 Об истории исследования частей речи и критериях их установления

1.1 Из истории учения о частях речи
1.2 Трудность в определении частей речи
О критериях установления частей речи
2 Критерии выделения частей речи в трудах различных ученых

3.1 Система имени
3.2 Система глагола
Заключение
Таблица №1
Схема №1
КАТЕГОРИИ СЛОВ
Список литературы:

Введение 2

1 Об истории изучения частей речи и критериях их установления

1.1 Из истории учения о частях речи 3

1.2 Трудность в определении частей речи 5

1.3 О критериях установления частей речи 8

2 Критерии выделения частей речи в трудах различных ученых 11

3 Система имени и система глагола

3.1 Система имени 18

3.2 Система глагола 22

Заключение 24

Приложение

Таблица №1 26

Схема №1 27

Схема №2 28

Список литературы 29

Введение

Вопрос о частях речи занимает умы ученых с древнейших времен. Исследованиями в этой области занимались Аристотель, Платон, Яска, Панини, в русской лингвистике этим вопросом занимались Л. В. Щерба, В. В. Виноградов, А. А. Шахматов и др.

Наиболее общими и необходимыми категориями в грамматике каждого языка являются части речи. С выяснения вопроса о частях речи начинается грамматическое описание любого языка. Говоря о частях речи, имеют в виду грамматическую группировку лексических единиц языка, т.е. выделение в лексике языка определенных групп или разрядов, характеризуемых теми или иными признаками(Маслов Ю. С., 155). Но на каком основании выделяют группировки слов, называемые частями речи? Или иначе – на чем основано традиционное распределение слов по частям речи?

Проблема, касающаяся сущности частей речи и принципов их выделения в различных языках мира, - одна из наиболее дискуссионных проблем общего языкознания.

Высказывания по вопросу о том, на чем основано распределение слов по частям речи, многочисленны, разнообразны, но очень часто не ясны и противоречивы.

Выделяются отдельные части речи на основании присущего словам, относимым к данной группировке слов, одного ведущего признака, или они выделяются на основании совокупности разнообразных признаков, из которых не один нельзя назвать ведущим? Если верно первое, то что является ведущим признаком? Лексическое значение слова? Заключенная в нем логическая категория? Его связь с грамматической категорией? Его морфологическая природа? Его синтаксическая функция? и т.д. Выделяются ли части речи на одном или на разных основаниях?

Познания в области природы слова, в частности его грамматической природы, еще недостаточно глубоки для того, чтобы можно было построить грамматическую классификацию слов в научном смысле этого слова, и постепенно возникшее и закрепившееся в традиции распределение слов по частям речи – еще не классификация, а только констатация того, что среди слов есть группировки, объединенные теми или другими общими и более или менее существенными, но не всегда ясными признаками.

В определении сущности частей речи есть еще одна проблема. Это проблема универсальной природы частей речи, т.е. во всех ли языках выделяются части речи, одинаков ли набор частей речи во всех языках.

Анализируя исследования в области частей речи в нашей курсовой работе, мы поставили для себя следующие задачи:

Осветить историю вопроса о частях речи

Выделить критерии установления частей речи

Проанализировать работы ученых в этой области грамматики.

1 Об истории исследования частей речи и критериях их установления
--PAGE_BREAK--1.1 Из истории учения о частях речи

Уже очень давно люди интуитивно, на основе самых разнообразных

Критериев устанавливали определенные классы слов, которые оказывалось удобно установить при описании языков с делением словарного состава по частям речи. В истории науки о языке, начиная с древнеиндийских языковедов и Аристотеля, постоянно наблюдается стремление охарактеризовать определенные классы слов.

Яска и Панини (V – III в. до н. э.) устанавливали в древнеиндийских языках четыре части речи: имя, глагол, предлог и частицу. Они объединялись попарно по признаку сохранения значения вне предложения (имя, глагол) или утраты значения вне предложения (предлог, частица). Имя и глагол в предложении, т.е. как словоформы речевой цепи, назывались ""падеж"" и ""действие"". Как подгруппу имен Яска выделял местоимения. Смысловой критерий был ведущим при установлении частей речи в древнеиндийском языкознании (Кочергина В. А., 87).

Аристотель (IV в до н. э.) устанавливал три части речи в древнегреческом языке: имя, глагол и союзы (к которым относили также артикли, местоимения, связки). Позже александрийские грамматики установили восемь частей речи: имя, глагол, причастие, артикль, местоимение, наречие, предлог, союз. Римские языковеды, изъяв из числа частей речи артикль (артикля не было в латинском языке), прибавили междометие. В средние века стали особо выделять прилагательное. Классификация частей речи в античном языкознании составлялась в тесной связи с развитием логики: части речи отождествлялись с членами предложения и сближались с членами суждения, т.е. с категориями логики. Но все же эта классификация была частично грамматической, так как некоторые части речи устанавливались по наличию определенных грамматических форм и значений (например, глаголы – это слова, изменяющиеся по числам, временам, лицам и т.д. и обозначающие действие). Грамматика античного мира, средневековья и даже эпохи Возрождения имела в основном дело с греческим и латинским языками; при разработке грамматик новых западноевропейских языков языковеды исходили из норм латинского языка (Кочергина В. А., 87-88).

Взгляд на части речи как логико-грамматические категории господствовал вплоть до конца XVIII – середины XIX в.

В XIX – XX в. традиционная система частей речи перестает удовлетворять ученых. Появляются указания на непоследовательность и противоречия в существующей классификации, на отсутствие в ней единого принципа деления.

В XIX в. в связи с интенсивным развитием языкознания, в частности морфологии, с изучением множества новых языков встает вопрос, на основе каких критериев следует выделять части речи и различны ли они в разных языках. Выделение частей речи начинают основывать на морфологическом критерии, т.е. на общности грамматических форм, присущих тем или иным разрядам слов. Примером выделения частей речи с формально- грамматической точки зрения может служить определение частей речи у Ф. Ф. Фортунатова. Части речи, называемые им ""формальными классами"", Ф. Ф. Фортунатов выделял по наличию у соответствующих слов тех или иных форм словоизменения: слова склоняемые, слова спрягаемые слова несклоняемые и неспрягаемые. Исходя из этого, существительное – такой формальный класс (согласно Фортунатову), который имеет форму падежа, а прилагательное – такой формальный класс, который характеризуется формой рода, числа и падежа (Кочергина В. А., 88).

Наряду с морфологическим продолжал развиваться логико-синтаксический критерий подхода к характеристике частей речи. С синтаксической точки зрения в одну и ту же часть речи объединяются слова, которые выступают в роли одного и того же члена предложения. Например, те слова, которые могут выступать в качестве определений, являются прилагательными. Основываясь на узкоморфологических или синтаксических особенностях слов, всегда так или иначе связанных с их собственно-лексическим значением, части речи начали обозначать как ""лексико-грамматические разряды слов"" (Кочергина В. А., 88).

1.2 Трудность в определении частей речи

Раз можно спорить о том, что является основанием, по которому выделяются части речи, то, очевидно, распределение слов по частям речи – не результат логической операции, называемой классификацией, поскольку последняя, как известно, подчиняется всем правилам деления объема понятия и, в частности, тому основному правилу, что деление должно производиться по одному и тому же существенному и, конечно, совершенно определенному основанию. Там, где само основание деления неочевидно, нуждается в определении, там не может быть и речи о классификации в научном смысле этого слова. Подведение отдельных слов под ту или иную часть речи дает своего рода классификацию слов, однако, само различение частей речи, едва ли можно считать результатом ""научной"" классификации слов (Стеблин-Каменский М. И., 19-20).
продолжение
--PAGE_BREAK--Распределение слов по частям речи не удовлетворяет и другому основному правилу деления объема понятия, а именно – тому правилу, что члены деления должны взаимно исключать друг друга. Так как в вопросе о частях речи мы имеем дело не с классификацией слов, то, может случиться, что одно и то же слово окажется одновременно подводимым под разные категории. Так, например, местоимение оказывается в то же время и существительным и прилагательным (Стеблин-Каменский М. И., 20). Распределение слов по частям речи не удовлетворяет и третьему основному правилу деления объема понятия, т.е. тому правилу, что объем всех членов деления в совокупности должен равняться объему делимого понятия. Но, поскольку мы имеем дело не с классификацией, нечего опасаться, что некоторые слова никуда не подойдут – значит они действительно не подводятся не под какую категорию (Стеблин-Каменский М. И., 20).
При определении частей речи по лексико-морфологическому или лексико-синтаксическому признаку всегда выступает транспозиция значений, т.е. повторение значений морфологических в единицах лексики и синтаксиса. Например, грамматическое значение именительного падежа повторяет частично значение подлежащего. Винительный падеж в такой же степени повторяет значение дополнения. Наклонения в какой-то мере повторяют лексическое значение модальных слов и т.п. Таким образом, установление частей речи оказывается не строгим, а произвольным (Кочергина В. А., 88-89).

Структурное своеобразие каждого языка, очевидное при рассмотрении системы его частнограмматических (словоизменительных) категорий, привело к мысли о том, что система частей речи каждого языка тоже должна быть своеобразна. Поэтому при описании частей речи отдельных языков начинают вводиться новые термины, чтобы обозначить и выделить это ""своеобразие"". Проблема осложняется. В связи с этим вопрос об общих принципах и критериях установления частей речи отходит на второй план, уступая место строгой описательности классов слов по их формальным показателям, которые пытаются установить (например, типы словообразования, функционирования в предложении) даже для тех языков, в которых формы словоизменения вообще не развиты (Кочергина В. А., 89).

Наличие нескольких допустимых критериев установления частей речи привело к тому, что в перечне частей речи одного языка в один и тот же исторический период устанавливалось различное количество частей речи. Например, для русского языка А. А. Шахматов устанавливал четырнадцать частей речи, Д. Н. Кудрявский – четыре части речи, а в ""Академической грамматике русского языка"" пишут о восьми частях речи.

Каждый ученый, имея дело с одним и тем же фактическим материалом, осмыслял его, исходя из различных концепций частей речи. Таким образом, отсутствие общей концепции частей речи, пестрота терминов и дефиниций, применяемых разными авторами при описании частей речи, отрицательно сказываются на обобщающих обзорах в этой области грамматических исследований.

В современном языкознании вопрос о принципах установления частей речи до сих пор остается актуальным. Сейчас в лингвистические исследования втягивается все большее количество языков мира. При этом старые критерии установления классов слов (частей речи) перестают удовлетворять, так как эти критерии вырабатывались в основном при исследовании лишь языков индоевропейской, а также семитской и тюркской семьи.

Современное языкознание выдвигает на первый план описание по таким принципам, которые, будучи едиными, охватывали бы все известные структурные типы языков, сведя их описание к общим исходным представлениям.

О критериях установления частей речи

Иерархия признаков, лежащих в основе выделения частей речи, по-разному понимается в разных лингвистических школах. Традиционно на первый план выдвигались морфологические признаки , что обусловлено ориентацией европейского языкознания на флективные и агглютинативные языки. Расширение типологической перспективы привело к осознанию неуниверсального характера морфологических признаков. При типологическом анализе универсальное определение частей речи основывается на синтаксических характеристиках, тогда как морфологические параметры выступают в качестве дополнительных, значимых для флективных и агглютинативных языков. В качестве дополнительных выступают и семантические свойства, существенные прежде всего для идентификации частей речи в разных языках.

Морфологический подход к выявлению частей речи полностью удовлетворить не может. При выявлении частей речи по грамматическим формам даже в языках, богатых формами словоизменения, за пределами остаются слова, лишенные этих форм, так как во всех известных науке языках имеются неизменяемые неоднородные по составу слова (среди них, например, наречия, частицы, междометия) (Кочергина В. А., 90-91).

Даже в языках, богатых формами словоизменения, установление частей речи через частнограмматические категории не всегда возможно. Например, можно ли говорить, как мы привыкли, что существительному свойственна категория грамматического рода, если в большинстве языков мира этой категории нет. Или еще пример: при бесспорном наличии прилагательных в русском и турецком языках по частнограмматическим категориям и по морфологической структуре они различны. Частнограмматическими категориями прилагательного в русском языке являются категории падежа, числа и согласовательного класса (как соединение грамматических категорий рода и одушевленности-неодушевленности), т.е. те же частнограмматические категории, которые характерны и для русского существительного. Турецкое же прилагательное не имеет ни одной частнограмматической категории, свойственной существительному русского языка (например, категории рода, числа, определенности –неопределенности) (Кочергина В. А., 91).

Морфологические признаки частей речи могут в известной мере являться опознавательными знаками частей речи, но не общим критерием их установления.

Критерий словоизменения при установлении частей речи оправдывает себя частично в морфологически развитых языках, прежде всего в индоевропейских, семитских и тюркских. Этот критерий непригоден для китайско-тибетских и некоторых других языков Дальнего Востока, так как приводит некоторых исследователей даже к отрицанию частей речи в этих языках. В китайском, тайском, вьетнамском языках имеются слова, не различающиеся морфологически, о которых обычно говорят, что в зависимости от синтаксической функции одно и то же слово выступает то как существительное, то как прилагательное, то как глагол (Кочергина В. А., 91).

В подобных случаях перед нами различные слова-омонимы. Распространенные в китайском, вьетнамском и других языках, они сопоставимы с редкими для русского языка, но все же возможными для русского языка случаями грамматической омонимии: Рабочий и колхозник или Шестичасовой рабочий день; Печь топится, можно печь пироги и т.д. Они обладают различными общеграмматическими значениями и, кроме того, имеют некоторые дополнительные опознавательные признаки (Кочергина В. А., 91).

Словообразовательные процессы не всегда влияют на принадлежность слова к той или иной части речи. Разные по производству слова могут относиться к одной части речи (лес, лесник, лесничий, перелесок, лесничество и др.), а слова, подобные по словобразованию, могут не принадлежать к одной части речи (хороший, зрячий, большая – прилагательные; рабочий, лесничий, столовая – существительные) (Кочергина В. А., 91).

Синтаксические критерии установления частей речи основаны на том, что члены предложения и части речи выявляются по одним и тем же грамматическим категориям. Но если, например, существительное как часть речи связано с категорией грамматического подлежащего, а через него и с категорией субъекта логического суждения, то следует заметить: субъект выражается в речи чаще всего формой грамматического подлежащего, а функции существительных шире и разнообразнее. В большинстве языков существительные могут выступать в качестве любого члена предложения. При этом у различных частей речи наблюдается сходство в синтаксических функциях. Так, в русском языке обстоятельство образа действия может выражаться наречием или конструкцией с существительным. Или, например, прилагательные китайского языка сходны по синтаксической функции с глаголами, существительными и особенно с числительными (Кочергина В. А., 92).

Таким образом, ни частнограмматические формы и значения слов, ни их типы словообразования, ни их синтаксические функции сами по себе не выступают определяющими при отнесении слова к определенной части речи. Части речи – каждая по-своему и в различных языках по-разному – морфологичны или неморфологичны, синтаксичны, в известном смысле логичны.

Какие же критерии выделения частей речи могут быть общими для всех известных науке языков?

Природа частей речи лингвистическая и общая для всех языков, как общи пути развития человеческого мышления. Некоторые ученые связывали общеграмматические значения частей речи с некоторыми категориями мышления (субстанция, качество, количество и др.). Наиболее ярким опознавательным признаком частей речи выступает лексическое значение слов. Например, если мы знаем, что какаду – название птицы, то мы не ищем формальных признаков для того, чтобы сказать, что это слово является существительным. По лексическим значениям путем подведения их под одно из общеграмматических значений слов, объективно данных в языке, определяется принадлежность слова к той или иной части речи (Маслов Ю. С., 156).

Как свидетельствуют исследования частей речи в самых различных, родственных и неродственных, языках, части речи при всем их своеобразии в языках различных типов выступают как наиболее общие и универсальные явления в грамматической системе языков. Общеграмматические значения частей речи безусловно связаны с общечеловеческими формами и законами мышления, отразившимися в наиболее существенных явлениях языковой системы.

Определение специфики частей речи сводится, таким образом, к определению их общеграмматических значений, получивших в лингвистической науке свои терминологические обозначения, как ""предмет"" или ""предметность"" , ""действие"" или ""процессуальность"" , ""качество"" или ""атрибуция"" и т.п.

2 Критерии выделения частей речи в трудах различных ученых

По Ф. И. Буслаеву в языке девять частей речи: глагол, местоимение, имя существительное, имя прилагательное, имя числительное, наречие, предлог, союз и междометие. Последнее Ф. И. Буслаев выделяет в особый отдел. Остальные части речи делятся на знаменательные (существительное, прилагательное и глагол) и служебные (местоимение, числительное, предлог, союз и глагол вспомогательный); наречия по этой классификации (как, впрочем, и глаголы) попадают в две группы: произведенные от служебных частей речи относятся к служебным частям речи, а произведенные от знаменательных – к знаменательным. Тем самым получается, что членение слов на знаменательные и служебные не совпадает с их делением по частям речи.

Интересно наблюдение Ф. И. Буслаева над закрытым характером списка служебных слов и открытым характером списка глаголов, существительных, прилагательных и наречий, которых, по его словам, ""бесчисленное множество""; но он отрицает открытый характер списка числительных.

Наиболее важным в отношении определения частей речи (которые Ф. И. Буслаев рассматривал в синтаксисе) представляется его утверждение о том, что ""для того, чтобы составить себе полное понятие об отдельных словах, употребляемых в речи, их нужно рассмотреть в двояком отношении: 1) в отношении к словарю 2) в отношении грамматическом. В первом отношении обращается внимание на выражение представлений и понятий в отдельном слове, а в последнем – на значение и принадлежности каждой части речи в отдельности"" (Буслаев Ф. И., 289). Эта констатация является, в сущности, ключевой для определения понятия частей речи в современной лингвистике.

Для А. А. Понебни чрезвычайно важным было установление связи между языком и мышлением в их функционировании и развитии. Подчеркнутое внимание к психологии, к самому процессу речетворчества привело А. А. Потебню к утверждению о примате предложения; отдельно взятое слово казалось ему научной фикцией. А поскольку слово – это лишь элемент предложения, А. А. Потебня считает, что разобраться в частях речи можно только на базе предложения. Части речи для А. А. Потебни – грамматические категории, существующие только в предложении. ""Понимая язык как деятельность невозможно смотреть на грамматические категории, каковы глагол, существительное, прилагательное, наречие, как на нечто неизменное, раз и навсегда выведенное и всегдашних свойств человеческой мысли"" (Потебня А. А., 82). Он говорил о том, что эти категории изменяются даже в относительно небольшие периоды.

А. А. Потебня подходил к процессу речи, в котором только и выявляется язык, с позиции отдельного индивидуума. И поэтому в его трудах имеется смешение словоизменения и словообразования, иногда понимание чуть ли не каждого употребления слова как отдельного, самостоятельного слова

В своих ранних работах при классификации частей речи А. А. Шахматов опирался прежде всего на семасиологические критерии , считая, что каждой части речи присуща некоторая система грамматических форм . Позже он отнес определение частей речи к синтаксису, рассматривая вместе с тем в морфологии не только словоизменение и связанные с ним категории, получающие у А. А. Шахматова семантическое наполнение, но и структуру основы. ""Слово в его отношении к предложению или вообще к речи определяется в грамматике как часть речи"" (Шахматов А. А., 29). А. А. Шахматов также заметил, что в некоторых языках, в частности и в русском, части речи могут различаться морфологически. Грамматические категории, писал Шахматов, познаются в синтаксисе, поэтому при определении частей речи ""должно принять во внимание ту связь, которая имеется между отдельными частями речи и грамматическими категориями"" (Шахматов А. А., 29).

В соответствии с теми ""представлениями"", которые выражаются словами, А. А. Шахматов делит их на три группы: знаменательные слова , выражающие обязательно основные представления с или без отношения к сопутствующим грамматическим категориям (существительное, глагол, прилагательное наречие); незнаменательные слова , служащие для выражения той или иной самостоятельной грамматической категории (местоимение, числительное, местоименное наречие); служебные части речи , служащие для выражения той или иной несамостоятельной грамматической категории (предлог, союз, префикс, частица); особо стоит междометие как эквивалент слова (Супрун А. Е., 31).

При делении слов на части речи А. М. Пешковский вводит понятие ""синтаксической"" , т.е. зависящей от других слов в речи, и ""несинтаксической"" (словообразовательной) формы, что дало возможность наречия, деепричастия и инфинитивы, как слова с несинтаксическими формами, не только не считать ""бесформенными"", но и различать между собой (Пешковский А. М., 37). Синтаксические формы у А. М. Пешковского заданы списком: падеж существительных; падеж, число и род прилагательных; лицо, число, род, время и наклонение глагола. С этим связан и состав частей речи, а также их классификационная таблица (см. таблицу №1) (Пешковский А. М., 43).

А. М. Пешковский придает немалое значение психическим ассоциациям , которые возникают у говорящего и у слушающего при произнесении слов. А. М. Пешковский отождествляет части речи с ""основными категориями мышления в их примитивной общенародной стадии развития"" (Пешковский А. М., 74). В связи с этим обнаружение предметности как психологической или примитивно-логической категории мышления, соответствующей грамматическому существительному и т.п., поиск общего значения частей речи, объединяемых уже не только пучком сходных форм, но прежде всего этим общим значением (Супрун А. Е., 35).

Л. В. Щерба говорил, что исследователь при классификации частей речи должен использовать ту схему, которая навязывается самой языковой системой, т.е. установить общую категорию, под которую подводится то или иное лексическое значение слова в каждом отдельном случае или, иначе, какие общие категории различаются в данной языковой системе. Отсюда у Л. В. Щербы признание возможности экспериментального установления состава частей речи. Л. В. Щерба отмечает, что должны быть какие-либо внешние выразители этих категорий, причем такими категориями могут быть ""изменяемость"" слов разных типов, преффиксы, суффиксы, окончания, фразовое ударение, интонация, порядок слов, особые вспомогательные слова, синтаксическая связь и т.д. Щерба считал, что нет никакого основания приписывать особую роль в выделении частей речи формальным морфемам. Важно и положение Щербы о пучке формальных признаков как характеристике части речи (Щерба Л. В., 65), причем допускается, что отдельные слова, принадлежащие к данной части речи, могут и не обладать отдельными признаками этого пучка; так, к примеру, слово какаду не имеет окончаний, присущих существительным, но по своей сочетаемости оно достаточно характеризуется как существительное (мой какаду, какаду сидит, какаду моего брата ), о чем свидетельствует его семантика.

Л. В. Щербой так же был поставлен вопрос о различной степени яркости и выраженности свойств отдельных частей речи. Он считает, что некоторые слова могут обладать признаками двух частей речи (например, причастия подводятся под категорию прилагательного и под категорию глагола), а с другой стороны, допускает возможность омонимии между частями речи (одно и то же слово может в одних случаях принадлежать к одной части речи, а в других случаях – к другой) (Супрун А. Е., 40).

И. И. Мещаниновым делается попытка типологического анализа членов предложения и частей речи в языках различных типов на базе выдвинутой И. И. Мещаниновым идеи о ""понятийных категориях"", т.е. своего рода грамматических универсалиях, без которых, по его мнению, невозможно типологическое сопоставление грамматик различных языков.

Генезис частей речи, по И. И. Мещанинову, можно описать как результат процесса использования слов определенного значения в некоторой определенной синтаксической функции, что вело далее к выработке некоторых специфических для данной группы слов морфологических примет, различных в разных языках. ""Те группировки словарного состава языка, которым мы присваиваиваем наименования частей речи, образуются в языке лишь тогда и лишь в том случае, когда группировка слов происходит не только по их семантике, но и по наличию в них… характеризующих формальных показателей"" (Мещанинов И. И., 17). Части речи, по И. И. Мещанинову, представляют собой лексическую группу, характеризуемую соответствующими синтаксическими свойствами. Таковые приобретаются ими в предложении, где определенная группа слов приурочивается к преимущественному выступлению в значении того или иного члена предложения или входит в его состав. В то же время, как член предложения, так и часть речи, обладают своими особенностями, которыми они выделяются: член предложения в предложении, часть речи в лексическом составе языка (Супрун А. Е., 48).

В. В. Виноградов отстаивал синтетический подход к частям речи на базе углубленного анализа понятия слов, его формы и структуры в языке. ""Выделению частей речи должно предшествовать определение основных структурно-семантических типов слов"" (Виноградов В. В., 29). Классификация не может игнорировать ни одной стороны в структуре слова, хотя лексические и грамматические критерии, по его мнению, должны играть решающую роль, причем морфологические своеобразия сочетаются с синтаксическими в ""органическое единство"", так как нет ничего в морфологии, чего нет или прежде не было в синтаксисе и лексике. Анализ смысловой структуры слова привел В. В. Виноградова к выделению четырех основных грамматико-семантических категорий слов:

Слова-названия , к которым примыкают местоимения, образуют предметно смысловой, лексический и грамматический фундамент речи и являются частями речи.

Частицы речи , т.е. связочные, служебные слова, лишенные номинативной функции, ближайшим образом связанные с техникой языка, причем их лексические значения тождественны с грамматическими, слова, лежащие на грани словаря и грамматики.

Модальные слова и частицы , лишенные, как и связочные слова, номинативной функции, но более ""лексичные"": ""вклинивающиеся"" в предложение, отмечающие отношение речи к действительности с точки зрения субъекта речи. Присоединенные к предложению, модальные слова оказываются за пределами и частей речи и частиц речи, хотя ""по внешности"" могут походить и на те и на другие.

Междометия в широком смысле слова, не имеющие познавательной ценности, синтаксически неорганизованные, неспособные сочетаться с другими словами, обладающие аффективной окраской, близкие к мимике и жестам (Виноградов В. В., 30).

В. В. Виноградов отмечает, что способы выражения грамматических значений и сам характер этих значений неоднородны у разных семантических типов слов (Виноградов В. В., 33). В системе частей речи, по В. В. Виноградову, наиболее резко и определенно выступают грамматические различия между разными категориями слов. Членение частей речи на основные грамматические категории обусловлено:

Различиями тех синтаксических функций, которые выполняют разные категории слов в связной речи, в структуре предложения

Различиями морфологического стоя слов и форм слов

Различиями вещественных (лексических) значений слов

Различиями в способе отражения действительности

Различиями в природе тех соотносительных и соподчинительных категорий, которые связаны с той или иной частью речи (Виноградов В. В., 38-39).

В. В. Виноградов, отмечая, что в разных языках может быть разный состав частей речи, подчеркивал динамизм системы частей речи в одном языке.

Завершая историко-лингвистический и теоретический обзор частей речи в русском языке, В. В. Виноградов предлагает две схемы: одну, иллюстрирующую соотношение между отдельными частями речи (в узком смысле слова), и вторую, характеризующую все группы слов современного русского языка (см. схему №1 и схему №2). В этих схемах перечисляются части речи в русском языке и демонстрируются их отношения между собой.

До сих пор ученые не пришли к единому мнению по поводу критериев выделения частей речи, таким образом, вопрос об основах классификации частей речи в современном языкознании остается открытым. Но наиболее продуктивным и универсальным представляется подход к частям речи как к лексико-грамматическим разрядам слов с учетом их синтаксической роли.

3 Система имени и система глагола

Пытаясь выделить универсальные свойства частей речи лингвисты пришли к выводу, что в большинстве языков выделяются системы имени и глагола, чаше всего противопоставленные друг другу.

3.1 Система имени

Отличительные черты имени как типа слов связанны с особенностями процесса наименования, приводящего к именам, и с ролью имен в предложении.

Морфологические отличия имен от слов других классов не поддаются обобщению, они могут вообще отсутствовать. В языках с развитой морфологией имя отличается формами склонения, тогда как глагол имеет формы спряжения, прилагательное – формы согласования и степеней сравнения и т.д. Однако то, что в индоевропейских языках естественно воспринимается как объект и выражается именем, может в некоторых индейских языках выражаться как процесс, в формах третьего лица глагола; например, в языке хупа ""он спускается"" – название дождя (имя объекта ""дождь""), в языке тюбатюлабаль различаются ""дом"" и ""дом в прошлом"" (то, что было домом и перестало им быть), т.е. имя обладает изменением по категории времени, и т.п.; понятие ""дождь"" в русском языке выражается обычно именем, которое по функции может быть предикатом или предложением (""Дождь, надо взять зонтик""), а, например, в английском языке обычно не получает именной формы выражения (""It is raining"") и т.п. (Ярцева В. Н., 175).

Существуют объективные основания, как внеязыковые, так и внутриязыковые, для отличения имен от слов других типов. Внеязыковым основанием служит то, что имя обозначает вещь, тогда как глагол, вообще предикат – признак или отношение; различение этих внеязыковых сущностей объективно и не зависит от языка. Внутриязыковым основанием является то, что только имя стоит в таком отношении к внеязыковому объекту, которое является отношением наименования. Глаголы и вообще предикатные слова ""выражают"" отношения между предметами действительности, не именуя этих отношений, т.е. своих объектов обозначения. Союзы ""выражают"" логические связи между элементами мысли, не обозначая никаких внеязыковых объектов; междометия ""выражают"" эмоции, также не именуя их. Особое место занимают ""имена признаков"" – прилагательные (также могущие служить предикатными словами) и наречия, отношения тех и других к внеязыковым объектам подобны отношениям имени к вещи, но объекты здесь не являются вещами. Таким образом, с внутриязыковой стороны обоснование определения имен сводится к проблеме наименования и в конечном счете к объективному внеязыковому различию вещей, свойств, отношений (Ярцева В. Н., 175).

В предложении имя занимает место актанта (терма) в составе предикатива, в качестве субъекта и объекта, а также различных дополнений.

В развитых языках, как естественных так и искусственных, путем особой трансформации, так называемой номинализации , в имя может быть превращено любое выражение, например, в русском языке: глагол ""бежать"" > ""бег""; предикатив ""В комнате холодно""> "" В комнате холод""; целое предложение ""Я

Опаздываю"" > ""Тот факт, что я опаздываю…"". В этом смысле предложения иногда рассматриваются как ""имя факта или события"".

Номинация закономерна, но выбор признака случаен, чем и объясняется различие имен одних и тех же объектов в разных языках. Тем не менее, поскольку положенный в основу имени признак сам уже имел языковое выражение, имена всегда включаются в лексико-семантическую систему, получая свое место в группе взаимосвязанных имен, противопоставленных другим группам. В силу устойчивости оппозиций, полей и всей лексико-семантической системы в целом она, и главным образом имена являются фактом духовной культуры народа, образуя устойчивый каркас этой культуры – имена родства, власти, права, экономических отношений, человека, животных и т.д., отражают глубокие традиции культуры, вскрывающиеся при исторической реконструкции (Ярцева В. Н., 175).

Внутренняя структура имени, в особенности непроизводного, достаточно полно характеризуется системой так называемого семантического треугольника: имя (1) обозначает вещь, (2) именует вещь, (3) выражает понятие о вещи. В истории философии языка и собственно языкознания отношение ""именовать"" понималось неоднозначно – то как связывающее имя и вещь, то как связывающее имя и понятие.

В новой европейской философии языка, у Платона, в его диалоге ""Кратил"", излагается второе понимание: имя именует идею, понятие (""эйдос"" ) и лишь вследствие этого способно именовать ""соименную"" с ним вещь(Ярцева В. Н., 175).

Постепенно была обнаружена недостаточность такого, в целом признаваемого правильным, понимания наименования: было предложено из совокупности всех объективно различимых признаков вещи выделить меньшую совокупность – непосредственный предмет наименования – денотат . В логике до некоторой степени параллельно этому было введено понятие ""экстенсионал"" имени, соответствующее классу предметов, непосредственно именуемых данным именем. Аналогичный процесс расщепления пережило понятие ""понятие о вещи"", в котором в логике стали выделять непосредственно структурированную языком часть – ""интенсионал"" , а в языкознании – сигнификат . В лингвистике прообразом сигнификата и интенсионала еще ранее послужило понятие ""значимость"" (отличное от ""значения""), введенное Ф. де Соссюром. К. И. Льюис в работе ""Виды значения"" ввел четыре компонента в семантике имени (одновременно они же – процессы): сигнификацию – совокупность признаков, служащих мыслимым предметом обозначения; объем, или ""охват"", - все мыслимые предметы, соответствующие такой сигнификации (в том числе не существующие реально); денотацию , или экстенсию, - предметы, существующие реально; коннотацию , или интенсию, - мыслимый предмет обозначения, соответствующий такому денотату, или экстенсии. Таким образом, интенсия, интенсионал так относится к экстенсии, денотату, как сигнификация относится к охвату, объему(Ярцева В. Н., 175).

По мере расширения семантических исследований предложение стало трактоваться как разновидность имени со своим денотатом, или экстенсионалом, или референцией, и, с другой стороны, смыслом, интенсионалом. Специфика имени стала теряться, растворяясь в семантике предложения.

Классификации имен, в соответствии со схемой семантического строения (семантического треугольника), могут проводиться по трем различным основаниям:

По форме слова, или морфологические

По типу значения в синтаксической конструкции, или семантико-синтаксические

По типу значения в пропозиции, или логико-лингвистические.

Морфологические классификации описывают разряды имен, существующие в данном отдельном языке; они опираются на морфологические показатели – главным образом аффиксы и строение основ; в них выделяются такие рубрики как ""имена деятеля"", ""имена действия"", ""имена качества"", ""имена отчуждаемой и неотчуждаемой принадлежности"". Эти рубрики наделены в то же время ясным семантическим признаком (выраженным в их названии).Далее, могут выделяться такие рубрики, как роды индоевропейских языков, где семантическое основание выражено гораздо слабее. Могут выделяться такие морфологические классы, как деклинационные разряды (склонения) имен, в которых связь с семантикой в данном состоянии языка отсутствует, но в далеком прошлом, возможно, существовала. Эти классификации имеют важное значение для флективных языков, в особенности для индоевропейских, на них основаны глубинные исторические реконструкции грамматики (Ярцева В. Н., 176).

Семантико-синтаксические классификации носят более общий, типологический характер, они основаны на роли имени в предложении, формально – на его месте как актанта в предикате. Поскольку такие различия далеко не всегда выражаются морфологически, то их описание и классификация более гипотетичны, чем морфологические классификации; в значительной степени они зависят от выбранного метода описания. В большинстве описаний (и, следовательно, достаточно объективно) выделяются имена денотативного характера , тяготеющие к непосредственному обозначению вещей и занимающие в предложении (при прочих равных условиях) позицию субъекта, и имена сигнификативного характера , тяготеющие к обозначению, сигнификации понятий и занимающие в предложении позицию предиката (включая ""запретную позицию"" – например, русское ""принимать участие""). Формулировки закономерностей и рубрик в этих классификациях носят статистический (т.е. не жестко определенный) характер. Эти классификации пересекаются с морфологическими, поскольку в языках некоторых типов различие актантов связано с различным падежным оформлением имени (Ярцева В. Н., 176).

Логико-лингвистические, универсальные классификации, полностью отвлекаясь от морфологического типа имени, соотносят его с логическим построением, в основе чего лежит в конечном счете отношение имени к вещи в составе высказывания – референция . Выделяются такие рубрики, как референтные имена и нереферентные имена; индивидные, общие, метаимена; имена в прямых и косвенных контекстах; подлинные имена и квази-имена –дескрипции, и другие (Ярцева В. Н., 176).

3.2 Система глагола

Глагол – часть речи, выражающая значение действия (т.е. признака подвижного, реализующегося во времени) и функционирующая по преимуществу в качестве сказуемого. Как специфически предикативное слово, глагол противопоставлен имени (существительному); само выделение частей речи в античной (уже а Платона), древне-индийской, арабской и других лингвистических традициях началось с функционального разграничения имени и глагола. Вместе с тем формообразование глагола (спряжение) не во всех языках четко противопоставлено формообразованию имени (особенно прилагательного), а набор грамматических категорий глагола является далеко не одинаковым в различных языках. Во многих языках различают глаголы и так называемые вербоиды . Собственно глагол, или финитный глагол, используется в предикативной функции и, таким образом, в языках типа русского обозначает ""действие"" не отвлеченно, а во время возникновения его от действующего лица, хотя бы в частном случае и ""фиктивного"" (например, ""светает""). В соответствии со своей функцией финитный глагол характеризуется тем или иным набором специфически предикативных грамматических категорий (время, вид, залог, наклонение), а во многих языках также согласовательными категориями (повторяющими некоторые категории имени и местоимения). Вербоиды совмещают некоторые черты и грамматические категории глагола с чертами других частей речи – существительных, прилагательных и наречий. Вербоиды выступают в качестве различных членов предложения, а также в составе аналитических финитных форм и некоторых близких к ним конструкций. К вербоидам относятся инфинитивы (и другие ""имена действия"" – герундий, масдар, супин), причастия и деепричастия. В некоторых языках нет морфологического противопоставления финитных и нефинитных форм; форма глагола, выступая в непредикативной функции, получает особое синтаксическое оформление (Ярцева В. Н., 104)

Семантико-грамматические разряды глаголов выделяются на основании различных признаков. Знаменательные глаголы противостоят служебным (так называемым связкам) и вспомогательным глаголам, используемым в составе аналитических глагольных форм. По признаку семантически обусловленной способности ""открывать вакансии"" для актантов все глаголы делятся также на ряд валентностных классов, соответствующих формально-логическим классам одноместных и многоместных предикатов. Так различают глаголы одновалентные (""спит"" - кто?), двухвалентные (""читает"" – кто? что?), трехвалентные (""дает"" – кто? кому? что?) и т.д. Особую группу составляют глаголы ""нульвалентные"", обозначающие некую нечленимую ситуацию и поэтому неспособные иметь хотя бы один актант (""светает"") (Ярцева В. Н., 104).

С приведенной классификацией перекрещиваются другие – по способности глагола-сказуемого иметь подлежащее (так называемые личные и безличные глаголы) и по способности принимать дополнение (переходные и непреходные глаголы).

Личные глаголы, т.е. способные употребляться с подлежащим, составляют большинство глаголов самой разной семантики. Безличные, т.е. не сочетающиеся с подлежащим, - это нульвалентные глаголы и все те одно- и многовалентные, первый актант которых не получает статуса подлежащего (например, ""мне везет"").

Переходные глаголы получают прямое дополнение (""шью пальто""). К переходным также относятся и те одновалентные глаголы, единственный актант которых принимает форму прямого дополнения (""меня знобит""). Непереходные глаголы не сочетаются с прямым дополнением (""брат спит""), но могут и иметь другие типы дополнений (""любуюсь закатом"", ""отступаю от правил""), называемых косвенными (Ярцева В. Н., 104-105).

В другой плоскости лежит разделение глаголов на динамические и статические . Динамические обозначают действия в прямом смысле слова (""рублю"", ""бегу"") или же события и процессы, связанные с теми или иными изменениями (""чашка разбилась"", ""снег тает""). Статические обозначают состояния, зависящие от воли субъекта (""стою"") либо не зависящие от нее (""мерзну""), отношения (""превосходит""), проявления качеств и свойств (""трава зеленеет"") (Ярцева В. Н., 105).

Заключение

Вопрос о принципах установления частей речи до сих пор остается актуальным в современной лингвистике. Сейчас в лингвистические исследования втягивается все большее количество языков мира и, таким образом, критерии установления классов слов (частей речи), основанные в основном на данных изучения языков индоевропейской и тюркской семьи, оказываются совершенно неприемлемыми для языков других семей.

Хотя признаки, характеризующие слова той или иной части речи, не совпадают в разных языках, они обусловлены общим значением данного класса слов, т.е. обусловлены некой общей категорией, под которую подводится лексической значение слова.

В некоторых случаях главным формальным признаком определенной части речи является та или иная сочетаемость соответствующих слов с другими.

Синтаксические функции частей речи обнаруживают при сравнении языков гораздо большее сходство чем типы словообразования и формообразования. Все же ведущим и определяющим моментом является общее грамматическое значение. Остальные моменты так или иначе подчинены ему и должны рассматриваться как прямые или косвенные его проявления специфичные для каждого языка.

Принцип общего грамматического значения и лежит в основе традиционной классификации частей речи. Только этот принцип не проведен в ней последовательно, не разграничены разные типы общих грамматических значений. Задача состоит не в том, чтобы отбросить традиционную систему частей речи и заменить ее какой-то совершенно новой классификацией, а в том, чтобы выявить противопоставления, зафиксированные традиционной классификацией, отчистить эту классификацию от непоследовательностей, отделить в ней существенное от случайных черт, изменяющихся от языка к языку.

Таким образом, современное языкознание выдвигает на первый план описание системы частей речи по таким принципам, которые, будучи едиными, охватывали бы все известные структурные типы языков, сведя их описание к общим исходным представлениям.

Таблица №1

Форменные слова

Бесформенные

Форменные слова с синтаксическими и несинтаксическими формами

Форменные

Слова с одними несинтаксичес-кими формами

Деепричастия

Инфинитивы

Глаголы

Имена прилагательные

Венно прила-

Имена существи-

Схема №1

/>/>/>
1 Имя существительное

3 Имя числительное

2 Имя прилагательное
/>/>/>/>/>
6
Н

Состояния
/>/>/>/>/>
4 Местоимение

5 Глагол
/>/>/>/>/>/>
И

А
/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>/>

Схема №2

Продолжение
--PAGE_BREAK--КАТЕГОРИИ СЛОВ

/>/>/>/>/>

ЧАСТИ РЕЧИ

Модальные

Междометия

/>/>/>

Существительное

Предлоги

Имя прилагательное

Глагол
/>/>/>

Числительное

Местоимение

Частицы

Список литературы:

Буслаев Ф. И. Историческая грамматика русского языка. М., Учпедгиз, 1959. 623 с. С. 287-289

Виноградов В. В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). М., Высшая школа, 1986. 639с. С. 29-39

Кочергина В. А. Введение в языковедение. М., Изд. МГУ, 1970. 526 с. С. 87-93

Маслов М. Ю. Введение в языкознание. М., Высшая школа, 1997. 272с. С. 155-157.

Мещанинов И. И. Члены предложения и части речи. Л., Наука, 1978. 387 с. С. 17

Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956. 511 с. С. 37-74

Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. М., Учпедгиз, 1958. 536 с. С. 82

Стеблин-Каменский М. И. Спорное в языкознании. Л., Изд. ЛГУ, 1973. 141 с. С. 20-22

Супрун А. Е. Части речи в русском языке. М., Просвещение, 1971. 135с. С. 19-50

Шахматов А. А. Из трудов А. А. Шахматова по современному русскому языку (Учение о частях речи). М., Учпедгиз, 1952. 272 с. С. 29

Щерба Л. В. Избранные работы по русскому языку. М., Учпедгиз, 1957. 118 с. С. 65

Ярцева В. Н. Языкознание. М., Большая Российская энциклопедия, 1998. 685 с. С. 104-105, 175-176, 578-579

Части речи и контаминанты (общие положения)
«В русском языке слова распределяются по разрядам, или классам, которые различаются по своим основным значениям, по характеру грамматических категорий, связанных с каждым из этих разрядов, или классов, а также по типам словообразования и формообразования. Эти разряды называются частями речи. Части речи различаются также по функциям, которые они выполняют в связной речи» [Грамматика–1960, т. 1, с. 20].« Части речи – это грамматические классы слов, характеризующиеся совокупностью следующих признаков: 1) наличием обобщенного значения, абстрагированного от лексических и морфологических значений всех слов данного класса; 2) комплексом определённых морфологических категорий; 3) общей системой (тождественной организацией) парадигм и 4) общностью основных синтаксических функций» [Русская грамматика–1980, т. 1, с. 457]. Понятие о частях речи Часть речи, по общему признанию, является одной из наиболее общих категорий языка. В них определённым образом группируются слова с близкими лексико-грамматическими характеристиками, с одинаковым способом отображения объективной действительности. Поэтому части речи привлекали и привлекают особый интерес как при решении важных теоретических вопросов, так и в практическом освоении языка. Тем не менее, несмотря на большое количество работ по данному вопросу, проблема частей речи остается нерешённой. Для науки о языке являются актуальными слова, сказанные О.П. Суником около четырёх десятков лет назад: «Очень старый и весьма запутанный вопрос о частях речи, об их лингвистической природе, о количестве и качестве их в языках различных типов и семей не получил, как известно, удовлетворительного решения ни в грамматических исследованиях по отдельным языкам, ни в трудах по общему языкознанию» [Суник О.П. Общая теория частей речи. – М.: Наука, 1966. – С. 34].Часть речи в современной лингвистике определяется большинством лингвистов как лексико-грамматический класс слов с набором индивидуальных дифференциальных признаков, присущих в таком комплексе только данной части речи.Термин часть речи – калька из латинского языка (partes – части, oratio – речь, высказывание, словесное выражение или предложение). В учебнике М.Ф. Гужвы части речи определяются как «предельно ёмкие грамматические разряды слов, объединённых общим грамматическим значением и его формальным выражением» [Гужва М.Ф. Современный русский литературный язык. Ч. II. – Киев: Вища школа, 1979. – С. 19].В настоящей работе принято следующее определение части речи: это лексико-грамматический класс слов с набором индивидуальных дифференциальных признаков.Список частей речи постоянно пересматривается, дополняется, уточняется с появлением новых сведений о языке. Краткая история разработки вопроса