Индия и пакистан на пути к войне. Кашмирский вопрос в отношениях Индии и Пакистана. Досье

ИНДИЯ И ПАКИСТАН. ОБРАЗОВАНИЕ ГОСУДАРСТВ И ВОЗНИКНОВЕНИЕ КОНФРОНТАЦИИ МЕЖДУ НИМИ

Индийско-пакистанские отношения представляют собой сложную смесь национальных предрассудков, возбужденной психики, ущемленного самолюбия и откровенного соперничества. Датт В.П. Внешняя политика Индии / Пер. с англ. М. 1988. С. 188 В конечном счете, противоречия между Индией и Пакистаном упираются в межрелигиозную индо-мусульманскую рознь. Как отмечает видный отечественный индолог Л.Б. Алаев, история взаимоотношений индусов и мусульман имеет, отнюдь не только историческое значение. Та или иная интерпретация истории является в настоящее время политическим оружием. Этносы и конфессии на Востоке: конфликты и взаимодействие / Отв. ред. А.Д. Воскресенский. М.: МГИМО (У). М. 2005. С. 434

Ислам начал проникать в Южную Азию почти сразу же после своего появления. Первыми ислам принесли арабские торговцы, бывавшие на берегах Малабара и в портах Гуджарата. Несмотря на покровительство, оказываемое мусульманским миссионерам, индусские раджи юга Индии сами ислам не принимали, так как он был для них заморской верой торговцев и моряков (как известно, индуизм не поощряет плавания в море - "черных водах" (кала пани). Котин И.Ю. Ислам в Южной Азии: мечом и молитвой. СПб. 2005. С. 22 Ко времени появления в Индии мусульманских миссионеров исконная индийская религия насчитывала уже две с половиной тысячи лет развития. Индуизм эволюционировал из политеизма и пантеизма, сохранил множество архаических черт и великое многообразие божеств. Индуизм, как справедливо отмечает известный петербургский востоковед И.Ю. Котин, сложное и многогранное явление, с трудом поддающееся описанию и анализу методами западного религиоведения.

Наряду с индуизмом в Индии существовали так называемые "шраманские" учения, возникшие в VI-V вв. до н.э., т.е. учения бродячих проповедников - буддизм и джайнизм. Возникшие как альтернатива брахманизму и не сумевшие вытеснить его, эти учения стали религиями отдельных групп населения (хотя сами индусы их понимали как секты в индуизме), и ко времени прихода мусульман их лучшие дни были уже в прошлом. Все три индийские религии, взаимодействуя друг с другом, формировали культурное единство при локальном разнообразии форм и политической раздробленности. Они служили нуждам общества, освящая обычаи, регулируя социальные отношения, в меньшей степени они подходили нуждам государственного управления и сильной централизованной власти. Идеи ненасилия, подчинения воинов-кшатриев жрецам и советникам - брахманам, увлечение оторванными от жизни философствованием в политической и даже военной теории вели к ослаблению государственной власти во многих княжествах Северной Индии и к потере ими оборонного потенциала. Этносы и конфессии на Востоке: конфликты и взаимодействие / Отв. ред. А.Д. Воскресенский. М. МГИМО (У). М. 2005. С. 437

В VIII в. мусульмане сумели подчинить одну из областей исторической Индии Синд (нижнее течение реки Инд), а с конца Х в. грабительские походы в Северную Индию начали султаны мусульманских государств, возникших на рубежах Индийской цивилизации. Политика мусульманских правителей в отношении индусов первоначально была непримиримой, практиковались насильственные обращения, массовые казни и т.д. Большинство населения стало мусульманским в двух регионах - Северо-Западной Индии и Бенгалии. Исламизация Пенджаба и Синда вполне логична, поскольку именно в этот район из-за пределов страны накатывались все новые волны мусульман. Тесное взаимодействие индусской и мусульманской культур началось на рубеже XII-XIII вв., когда в Северной Индии возникают первые государства во главе с мусульманскими султанами и военачальниками. Власть мусульман постепенно распространилась на другие регионы, и к XIII в. они доминировали почти во всей Индии.

Результатами взаимовлияния двух религий в период Средневековья стали: в индуизме - развитие идеи о едином Боге, оживление мистических направлений - бхакти (букв. - любовь к Богу), возникновение сикхизма; в исламе - восприятие индусских праздников (холи, дивали), проникновение кастовых представлений. Фактически, возник "индийский ислам", отличавшийся от канонического образца. Этносы и конфессии на Востоке: конфликты и взаимодействие. С. 437 Большинство исследователей склоняются к утверждению, что индусско-мусульманский синтез происходил в средние века, однако не был завершен, о чем свидетельствуют события конца XIX в. - второй половины ХХ столетия, которые развели две общины.

Новым стимулом к эволюции индусско-мусульманских отношений стал колониальный период, на начальных этапах которого единение индийских индусов и мусульман сохранялось. Мусульмане лишились прежнего привилегированного положения и были наиболее враждебно настроены в отношении англичан.

Наиболее ярким свидетельством стихийного единения индусских народных масс и мусульман стало Сипайское восстание 1857-1859 гг., которое, однако, не поддержали европеизированная индусская местная элита.

В начале XIX в. начало формироваться новое самосознание индусов. Видными мыслителями стали Р. Рая (1772-1833), Д. Сарасвати (1824-1883), Св. Вивекананда (1862-1902) и мн. др. проповедники, чьи взгляды сочетали просветительские и религиозно-реформаторские черты. Это движение получило название "религиозной реформации индуизма" и сыграло двойственную роль. С одной стороны, она способствовала становлению национального самосознания, став идеологией национально-освободительного движения и обеспечив ему религиозное обоснование (например, в деятельности М.К. Ганди). С другой стороны, она противопоставила конфессии друг другу, в конечном итоге, привела к длительному и кровопролитному конфликту. В конце XIX в. стали возникать индусские шовинистические организации (например, Хинду Махамандал, Хинду сабха и др.). В начале ХХ в. в среде экзальтированной религиозно-мыслящей молодежи начали возникать первые террористические организации (Анушилон шомити и Абхинав Бхарат). В.Д. Саваркар обосновал идеологию хиндутвы - интегрального единства политики, культуры и религии всего субконтинента.

Параллельно во второй половине XIХ в. развивалось Мусульманское "возрождение". Основателем мусульманского культурного движения стал сэр Сайид Ахмад-хан (1817-1898). В нем существовали направления: радикальные, антианглийские, террористические.

В 1885 г. был образован Индийский Национальный Конгресс, чьи ежегодные конференции должны были преодолеть негативные процессы формирования двух общинной структуры страны. Оба движения получили массовое распространение и широкий общественный резонанс, отражая идеи и взгляды, которые бурно эволюционировали в индийском общественном сознании.

Роль англичан в процессе постепенного размежевания между индусами и мусульманами нельзя отрицать, но не следует и преувеличивать. Бесспорно, английская администрация была крайне заинтересована в расширении своей социальной базы в Индии, вследствие чего мусульманские образованные круги оказались союзниками британским властям в условиях поднимающего голову национализма, получившего индуистскую окраску.

Показателем промусульманской политики англичан в конце XIX - начале ХХ вв. стали раздел Бенгалии (1905 г.) на "индусскую" и "мусульманскую" части и создание Мусульманской лиги - партии, занявшей первоначально отчетливую верноподданническую позицию и созданную, чтобы "защищать и развивать политические права мусульман".

Мощным давлением мусульманского лобби было продиктовано решение вице-короля Индии лорда Керзона разделить огромную провинцию Бенгалия на западную и восточную части. От этого выиграли англичане, получившие более компактные административные единицы, а также мусульмане, ставшие на одной из территорий большинством и имевшие право на соответствующие квоты в управлении ею. Решение лорда Керзона вызвало общенациональное недовольство. Англичанам пришлось пойти на уступку этим силам и отменить раздел провинции. Однако англичане оценили опасность индийского национального движения и увидели в мусульманском общинном движении своего надежного союзника в деятельности по ослаблению националистов. В 1906 г. на конференции мусульманских общественных и культурных организаций под председательством Вакур ул-мулка в Дакке было объявлено о создании всеиндийской Мусульманской Лиги. Активное вовлечение партии в политику началось с Первой Мировой войны. Тогда МЛ стала массовой организацией, крупнейшей после ИНК, работавшей среди мусульман, секуляристской партией мусульманских "культурных националистов". Ислам воспринимался ими скорее как часть культурного наследия, отличающая их от индусов, нежели жесткая монотеистическая религия, предписывающая строгое следование определенному образу мысли и эталону поведения.

В 1916 г. в Лакхнау на объединенном съезде двух партий был подписан пакт о совместных действиях Мусульманской Лиги и ИНК в борьбе за права населения Индии и за его более широкое представительство в создаваемых колониальными властями совещательных органах при вице-короле и губернаторах провинций. Инициатором совместной сессии ИНК и МЛ стал М.А. Джинна (1876-1948) - будущий "отец Пакистана".

Мухаммад Али Джинна родился в семье катхиварского купца из исмаилитской общины ходжа, в среде которых была популярна традиция "сокрытия" - "такийа", т.е. сокрытие принадлежности к секте. М.А. Джинна получил образование в христианской миссионерской школе в Карачи, продолжил образование в Лондоне, вед адвокатскую практику в Бомбее, был личным секретарем одного из основателей ИНК парса Д. Наороджи. Женился на дочери парса-миллионера, одного из основателей города Бомбея Диншоу Петита. До 1917 г. Джинна участвовал в деятельности ИНК и был направлен в Лондон его представителем. Однако, с 1912 г. он состоял также в рядах МЛ. Совместный съезд ИНК и МЛ в Лакхнау стал переломным для Джинны, после чего он больше занялся делами Мусульманской Лиги. Очевидно, что Джинна не был классическим образцом мусульманина (некоторые современники утверждали, что он любил выпить и употреблял в пищу свинину), скорее, он использовал ислам, который отличал его от индусов и обеспечил ему значительную поддержку братьев по вере. В ИНК М.А. Джинне терял позиции в силу противостояния его амбициям амбиций других лидеров Конгресса, прежде всего, Дж. Неру.

Основной причиной усиления индусского и мусульманского коммунализма стал общий процесс развития идентичности, охвативший конфессиональные и этнические общности, касты. Многие деятели крайне националистической Хинду махасабхи также состояли в ИНК. Особенно негативную роль в разрушении единства национального движения сыграли Б.Г. Тилак (1856-1920) и его сторонники из фракции "экстремистов" ИНК. Недолгим периодом относительного согласия индусов и мусульман стали 1911-1924 гг., когда ИНК и МЛ действовали организованно и единым фронтом, даже поднимался вопрос об их слиянии. (Этому способствовал приход к руководству МЛ новых людей, среди которых наиболее известным стал "посол индусско-мусульманского единства" М.А. Джинна).

Важным фактором стало также и развернувшееся в это время массовое подлинно всенародное движение под руководством М.К. Ганди. Однако после того, как ИНК принял гандизм как идеологию и тактику, М.А. Джинна дистанцировался от него, поскольку расценил это как смещение политики к религии и индуизацию политической партии. Более того, так как Джинна был либералом - конституционалистом, он считал, что обращаться к народу за поддержкой не следует. Появилась идея о "двух нациях" в Индии - индусской и мусульманской, наиболее ярким пропагандистом которой и стал М.А. Джинна. Именно эта идея служила обоснованием создания государства индийских мусульман - Пакистана. Индусские политики вскоре поняли, что теория двух наций" работает не на них и противопоставили ей обратную теорию: в Индии существует лишь одна нация - индусская, а неиндусы - это пришельцы, захватчики, нежелательные гости. Фактически, как справедливо замечает индийский дипломат В.П. Датт, индусский и мусульманский коммунализмы были двумя сторонами одной медали, один питал другого. Датт В.П. Внешняя политика Индии / Пер. с англ. М. 1988. С. 191, 199

После принятия Акта об управлении Индией 1935 г. и выборов в провинциальные собрания в 1937 г. ИНК получил большинство почти во всех провинциях и образовал в них свои правительства. Два с небольшим года нахождения ИНК у власти на уровне провинций показали, что он не собирается считаться с чувствами и правами мусульман, были приняты проиндусские законы, вследствие чего участились случаи дискриминации мусульман при приеме на работу, хинди стал обязательным, изучение урду и арабской литературы было отменено. Все это побудило Мусульманскую Лигу в 1938 г. назначить Комитет по расследованию притеснений мусульман в провинциях, контролируемых ИНК.

26 января 1930 г. по решению ИНК был отмечен День Независимости, а вскоре по инициативе Махатмы Ганди вся Индия оказалась охваченной движением гражданского неповиновения. Поддержавшие кампанию лидеры МЛ были испуганы перспективой передачи власти индийским националистам. Такой переход власти означал для мусульман Индии потерю многих социальных позиций. Индусы составляли большинство населения страны, политической элиты, были монополистами в области банковского бизнеса и в промышленности. Слабая и не готовая к конкуренции мусульманская политическая элита проигрывала бы и в парламентских играх более опытным индийским националистам.

В 1930 г. с идеей создания государства индийских мусульман выступил выдающийся индийский поэт и философ Мухаммад Икбал. Через десятилетие 22-24 марта 1940 г. на сессии Мусульманской Лиги в Лахоре была принята резолюция, требовавшая образовать в северной части Британской Индии два независимых мусульманских государства - на северо-западе (в его границы должны были войти Пенджаб, Синд, Северо-западная пограничная провинция, Белуджистан, Кашмир), другое - на северо-востоке (в составе Бенгалии и Ассама). 8 апреля 1946 г. на конференции мусульман-парламентариев была принята резолюция о создании единого независимого мусульманского государства - Пакистана.

Чувства соперничества, страха и опасения в индо-мусульманских отношениях в Британской Индии сохранились после ее раздела и образования двух независимых государств - Индии и Пакистана. Особенно остро это выразилось в кашмирском споре, с которым, так или иначе, увязываются большинство взаимных претензий Индии и Пакистана, поэтому большинство двусторонних событий рассматриваются в кашмирском преломлении.

Возможность сохранения единого государства - преемника английского владычества и способность индусов и мусульман к совместным действиям убывали по мере приближения Дня независимости. К моменту получения независимости две крупные религиозные общины боялись и ненавидели друг друга больше, чем англичан. Индия и ее лидирующая партия ИНК вынуждены были согласиться с формулой раздела страны по религиозному принципу, учитывая, что реальной альтернативой могло бы быть либо сохранение британского господства, либо начало широкомасштабной гражданской войны в регионе.

• 25 мая 1947 г. последний генерал-губернатор Британской Индии лорд Маунтбеттен встретился с 75 самыми влиятельными князьями для того, чтобы убедить их в необходимости принять решение о будущем княжеств до 15 августа 1947 г., при этом он призывал учитывать "географические факторы" и "пожелания народов". Alden Hatch. The Maunbetteens. London. 1966. C. 23 В июле того же года лорд Маунтбеттен, отправившись в Кашмир на отдых, беседовал с махараджой Кашмира Хари Сингхом, убеждая его присоединиться к одному из доминионов. Махараджа, мечтая о независимости, стремился поддерживать одинаково равные отношения с Индией и Пакистаном.
• 14 августа 1947 г. английская колония Британская Индия получила независимость и была разделена на два доминиона: Пакистан и Индийский Союз, который с января 1950 г. был провозглашен Республикой Индия.

В соответствие с "планом Маунтбеттена" основным принципом раздела Британской Индии стал вопрос религиозной принадлежности населения различных районов страны. Территории с преобладающим индусским населением должны были стать частью Индии, с мусульманским - образовать новое государство Пакистан. В состав Пакистана вошли две части - Восточный (Восточная Бенгалия) и Западный.

Территория Джамму и Кашмира, расположенная в одном из самых живописных районов Центральной Азии, занимает уникальное геополитическое положение, в связи с чем контроль над ним имеет важное значение. Площадь Джамму и Кашмира составляет чуть более 222 тыс. кв.км, население его в 1941 г. составляло около 4 млн чел., из которых 77% являлись мусульманами, 20% - индусами, 2,2% - сикхами, а остальные - буддистами, христианами и джайнами. Этот красивый и благодатный край стал главным предметом спора между Индией и Пакистаном. Махараджа Кашмира Хари Сингх и почти вся правящая верхушка были индусами. Пакистанское руководство, со своей стороны, пыталось всеми силами предотвратить вхождение Кашмира в состав Индии, мотивируя это тем, что 77% населения Кашмира исповедовало ислам. Индийская элита и широкие слои населения Индии не могли себе представить, что Кашмир мог бы быть безвозвратно потерян. К 15 августа 1947 г., на которое было назначено официальное провозглашение независимости Индии, махараджа Кашмира, в отличие от правителей большинства других княжеств, еще не принял решения о том, будет ли Кашмир присоединяться к Индии или Пакистану, и к кому из них, или же будет добиваться независимости. Судьба Кашмира решалась в сложной политической обстановке вражды между мусульманским и индийским населением бывшей британской Индии. Образование двух доминионов сопровождалось погромами и другими актами насилия. исламизация индийский мусульманин межрелигиозный

Расчленение единой хозяйственной структуры Британской Индии нанесло огромный ущерб экономике обеих частей некогда единой страны. Раздел ее по религиозному признаку привел к трагическим столкновениям на религиозно-общинной почве. Взаимное переселение - индусов из Пакистана в Индию, и мусульман из Индии в Пакистан - исчислялись 17 млн чел. Первая индо-пакистанская война разразилась сразу же, как только объявили о создании двух доминионов Индийского Союза и Пакистана и закончилась разделом Кашмира на две части. Отношения между двумя странами омрачились трагическими событиями периода раздела Индии на многие десятилетия, и такое положение продолжает сохраняться в настоящее время. В итоге эта вражда вылилась в эскалацию вооружений (в том числе - ядерных), три полномасштабные войны - в 1947-1949, 1965, 1971 гг. и серьезный Каргильский кризис 1999 г., поставивший оба государства и весь мир на порог ядерного конфликта.

Литература

• 1. Датт В.П. Внешняя политика Индии / Пер. с англ. М. 1988. С. 188-199
• 2. Этносы и конфессии на Востоке: конфликты и взаимодействие / Отв. ред. А.Д. Воскресенский. М.: МГИМО (У). М. 2005. С. 434-437
• 3. Котин И.Ю. Ислам в Южной Азии: мечом и молитвой. СПб. 2005. С. 22
• 4. Alden Hatch. The Maunbetteens. London. 1966. C. 23

Исламабад и Дели готовы в любой момент устроить ядерную бойню . Мы продолжаем анализировать современные конфликтные ситуации в мире, способные привести к крупномассшабным войнам. Сегодня речь пойдет о более чем 60-летнем индо-пакистанском противостоянии, которое в XXI веке усугубилось тем, что оба государства разработали (или получили от своих покровителей) ядерное оружие и активно наращивают свою военную мощь.

Угроза для всех

Индо-пакистанский военный конфликт занимает, пожалуй, самое зловещее место в перечне современных угроз человечеству. По оценке сотрудника МИД РФ Александра Шилина, «особую взрывоопасность противостояние этих двух государств приобрело, когда и Индия, и Пакистан, проведя серию ядерных испытаний, продемонстрировали свою способность создавать ядерное оружие. Таким образом, южноазиатское военное противостояние стало вторым во всей мировой истории очагом ядерного сдерживания (после холодной войны между СССР и США) ».

Это усугубляется тем, что ни Индия, ни Пакистан не подписали Договор о нераспространении ядерного оружия и продолжают воздерживаться от присоединения к нему. Они считают этот договор дискриминационным, то есть закрепляющим право обладания ядерным оружием за небольшой группой «привилегированных» стран и отсекающим все остальные государства от права на обеспечение собственной безопасности всеми доступными средствами. Точных данных о ядерных возможностях вооруженных сил Индии и Пакистана в открытой печати не публикуется.

По некоторым оценкам, оба государства поставили перед собой цель (а может быть, уже и достигли ее) довести количество ядерных боеприпасов от 80 до 200 с каждой стороны. В случае их применения этого достаточно для того, чтобы экологическая катастрофа поставила под сомнение выживание всего человечества. Причины конфликта и ожесточение, с каким он развивается, свидетельствует о том, что такая угроза вполне реальна.

История конфликта

Как известно, Индия и Пакистан до 1947 года входили в состав английской колонии Индии. Великобритания в XVII веке огнем и мечом взяла «под свое крыло» существовавшие здесь феодальные княжества. Населяли их многочисленные народности, которые достаточно приблизительно можно было разделить на собственно индусов — коренных жителей страны и мусульман — потомков завоевавших Индию в XII-XIII веках персов. Все эти народы сравнительно мирно уживались друг с другом.

Тем не менее, индусы были сосредоточены в основном на территории нынешней Индии, а мусульмане — в теперешнем Пакистане. На землях, которые сейчас принадлежат Бангладеш, население было смешанным. В значительной части оно состояло из бенгалов — индусов, исповедующих ислам.

Британия внесла смуту в относительно мирную жизнь племен . Следуя старому и проверенному принципу «разделяй и властвуй», англичане проводили политику разъединения населения по религиозному признаку. Тем не менее постоянно идущая здесь национально-освободительная борьба привела после Второй мировой войны к образованию самостоятельных государств. К Пакистану отошли северо-западный Пенджаб, Синд, Северо-Западная провинция, Белуджистан. Это было бесспорно, поскольку данные земли были населены мусульманами.

Отдельным районом стала часть разделенной ранее Бенгалии — Восточная Бенгалия или Восточный Пакистан . Этот анклав мог сообщаться с остальным Пакистаном только через территорию Индии или по морю, но для этого требовалось преодолеть более трех тысяч миль. Такое разделение уже заложило в себе очаг напряженности между двумя странами, но главной проблемой является ситуация с княжествами Джамму и Кашмир .

В Кашмирской долине 9 человек из десяти исповедовали ислам. В то же время исторически сложилось так, что вся правящая верхушка состояла из индусов, которые, естественно, хотели инкорпорировать княжество в Индию. Естественно, мусульмане не были согласны с такой перспективой. В Кашмире стали создаваться стихийные отряды ополченцев, а с территории Пакистана началась инфильтрация групп вооруженных пуштунов. 25 октября они вошли в столицу княжества Сринагар. Спустя два дня индийские части вернули Сринагар и отбросили повстанцев от города. Правительство Пакистана тоже ввело в бой регулярные войска. Одновременно в обеих странах прошли репрессии против иноверцев. Так началась первая индо-пакистанская война.

В кровопролитных сражениях широко применялась артиллерия, участвовали бронетанковые подразделения и авиация. К лету 1948 года пакистанская армия заняла северную часть Кашмира. 13 августа Совет Безопасности ООН принял резолюцию о прекращении огня обеими сторонами, но лишь 27 июля 1949 года Пакистан и Индия подписали перемирие. Кашмир оказался разделенным на две части. За это та и другая стороны заплатили страшную цену — более миллиона убитых и 17 миллионов беженцев.

17 мая 1965 года перемирие 1949 года было нарушено , как считают многие историки, Индией: батальон индийской пехоты пересек линию прекращения огня в Кашмире и с боем взял несколько пакистанских погранпостов. 1 сентября в боевое соприкосновение вступили регулярные части пакистанской и индийской армий в Кашмире. Пакистанские ВВС начали наносить удары по крупным городам и промышленным центрам Индии. Обе страны активно осуществляли заброски воздушно-десантных войск.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не сильнейший дипломатический прессинг, вынудивший Дели прекратить войну. Советский Союз — давний и традиционный союзник Индии, был раздражен этой военной авантюрой Дели. В Кремле не без основания опасались, что в войну может вступить Китай на стороне союзного ему Пакистана. Случись подобное, США поддержали бы Индию; тогда СССР оказался бы оттертым на второй план, и его влияние в регионе было бы подорвано.

По просьбе Алексея Косыгина тогдашний президент Египта Насер лично прилетел в Дели и подверг критике индийское правительство за нарушение соглашения о прекращении огня. 17 сентября советское правительство пригласило обе стороны встретиться в Ташкенте и разрешить конфликт мирным путем. 4 января 1966 года в узбекской столице начались индо-пакистанские переговоры. После долгих споров 10 января было решено отвести войска к довоенному рубежу и восстановить статус-кво.

Ни Индия, ни Пакистан не были довольны «замирением» : каждая из сторон считала свою победу украденной. Индийские генералы заявляли, что если бы не вмешался СССР, они бы уже давно сидели в Исламабаде. А их пакистанские коллеги утверждали, что будь у них еще неделя, они бы блокировали индусов в южном Кашмире и совершили танковый бросок на Дели. Вскоре и у тех и у других вновь появилась возможность померяться силами.

Началось с того, что 12 ноября 1970 года над Бенгалией пронесся тайфун, унесший около трехсот тысяч жизней. Колоссальные разрушения еще более ухудшили жизненный уровень бенгальцев. В своем бедственном положении они обвиняли пакистанские власти и требовали автономии. Исламабад вместо помощи направил туда войска. Началась не война, а бойня: первых попавшихся бенгальцев давили танками, хватали на улицах и везли к озеру в окрестностях Читтагонга, где десятки тысяч людей были расстреляны из пулеметов, а их тела утоплены в озере. Теперь это озеро называется озером Восставших. Началась массовая эмиграция в Индию, где оказалось около 10 миллионов человек. Индия начала оказывать военную помощь отрядам повстанцев. В конце концов это привело к новой индийско-пакистанской войне.

Главным театром боевых действий стала Бенгалия , где в проведении операций важнейшую роль сыграли военные флоты обеих сторон: ведь этот пакистанский анклав мог снабжаться только по морю. Учитывая подавляющую мощь индийского ВМФ — авианосец, 2 крейсера, 17 эсминцев и фрегатов, 4 подводных лодки, тогда как в пакистанском флоте числились крейсер, 7 эсминцев и фрегатов и 4 подлодки — исход событий был предрешен. Важнейшим итогом войны явилась утрата Пакистаном своего анклава: Восточный Пакистан стал независимым государством Бангладеш .

Десятилетия, прошедшие после этой войны, были богаты на новые конфликты. Особо острый произошел в конце 2008-начале 2009 года, когда подвергся нападению террористов индийский город Мумбаи. При этом Пакистан отказался выдать Индии лиц, подозреваемых в причастности к этой акции.

Нынче Индия и Пакистан продолжают балансировать на грани открытой войны , причем индийские власти заявили, что четвертая индо-пакистанская война должна быть последней.

Тишина перед взрывом?

Первый вице-президент Академии геополитических проблем доктор военных наук Константин Сивков в беседе с корреспондентом «СП» так прокомментировал ситуацию в современных отношениях Индии и Пакистана:

На мой взгляд, в данный момент индо-пакистанский военный конфликт находится в нижней точке условной синусоиды. Руководство Пакистана сегодня решает непростую задачу противостояния давлению со стороны исламских фундаменталистов, которые находят поддержку в недрах пакистанского общества. В связи с этим конфликт с Индией ушел на второй план.

А вот противостояние ислама и пакистанских властей очень характерно для нынешнего мирового расклада. Пакистанская власть проамериканская до мозга костей. А исламисты, которые сражаются против американцев в Афганистане и наносят удары по их ставленникам в Пакистане, представляют собой другую сторону — объективно, так сказать, антиимпериалистическую.

Что касается Индии, то и ей сейчас не до Пакистана. Она видит, куда катится мир, и серьезно занята перевооружением своей армии. В том числе и современной российской боевой техникой, которая, кстати сказать, в наши войска почти не поступает.

— Против кого она вооружается?

Понятно, что США рано или поздно могут инспирировать войну с Пакистаном. Давний конфликт — благоприятная почва для этого. К тому же на провоцирование очередного витка индо-пакистанского военного противостояния может повлиять нынешняя война НАТО в Афганистане.

Дело в том, что за то время, пока она идет, США поставили в Афганистан (а значит, опосредованно и пакистанским талибам) огромное количество сухопутного вооружения, возвращение которого обратно в США является экономически не выгодной операцией. Это оружие обречено на применение, и оно будет стрелять. Индийское руководство понимает это. И готовится к такому ходу событий. Но у нынешнего перевооружения индийской армии есть, на мой взгляд, и более глобальная цель.

— О чем вы?

Я уже не раз обращал внимание на то, что мир с катастрофическим ускорением устремился к началу «горячего» периода очередной мировой войны. Связано это с тем, что глобальный экономический кризис не кончился, и разрешить его можно только путем построения нового мирового порядка. А случая, чтобы новый мировой порядок строился бескровно, в истории ещё не было. События в Северной Африке и других странах — это пролог, первые звуки грядущей мировой войны. Во главе нового передела мира — американцы.

Сегодня мы наблюдаем почти полностью сформировавшуюся военную коалицию сателлитов США (Европа плюс Канада). А вот противоборствующая ей коалиция еще только формируется. На мой взгляд, она имеет две составляющие. Первая – страны БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южно-Африканская Республика). Вторая составляющая – страны арабского мира. Они только начинают осознавать необходимость создания единого оборонного пространства. Но процессы идут быстро.

Индийское руководство, пожалуй, наиболее адекватно реагирует на зловещие изменения в мире. Оно, как мне представляется, трезво смотрит в более или менее отдаленное будущее, когда сформировавшейся антиамериканской коалиции все-таки придется столкнуться с основным врагом. В Индии идет настоящая реформа армии, не то, что у нас.

Неутешительные подсчёты

Несколько иное мнение у сотрудника одного из департаментов МИД РФ Александра Шилова:

Понятно, что ядерное сдерживание со стороны Индии направлено в первую очередь против тех государств, которых она считает вероятными противниками. Прежде всего, это Пакистан, который, так же как и Индия, принимает меры по формированию стратегических ядерных сил. Но еще и потенциальная угроза со стороны Китая на протяжении многих лет являлась одним из основных факторов, влиявших на военное планирование Индии.

Достаточно напомнить, что сама индийская ядерная военная программа, начало которой восходит к середине 60-х годов, стала в основном ответом на появление ядерного оружия у КНР (1964 год), тем более, что Китай в 1962 году нанёс Индии тяжёлое поражение в пограничной войне. Для сдерживания Пакистана Индии, как представляется, будет достаточно нескольких десятков зарядов. По мнению индийских специалистов, минимальным в данном случае был бы потенциал, обеспечивающий выживаемость 25-30 носителей с боеприпасами после первого внезапного ядерного удара со стороны Пакистана.

Учитывая размер территории Индии и возможности к значительному рассредоточению средств ядерного нападения можно предположить, что удар со стороны Пакистана, даже самый массированный, не сможет вывести из строя большую часть индийских СЯС. Ответный удар индийцев с применением хотя бы 15-20 ядерных зарядов, несомненно, приведёт к непоправимому ущербу вплоть до полного краха пакистанской экономики, тем более, что радиус действия индийской авиации и разрабатываемых Дели баллистических ракет позволяет поражать фактически любой объект в Пакистане.

Поэтому, если иметь в виду только Пакистан, арсенала из 70-80 боеприпасов может быть, видимо, более, чем достаточно. Справедливости ради надо отметить, что и индийская экономика едва ли будет в состоянии выдержать ядерный удар с применением хотя бы 20-30 зарядов со стороны того же Пакистана.

Однако если исходить одновременно из принципа нанесения неприемлемого ущерба и неприменения ядерного оружия первым, то в случае с Китаем необходимо будет располагать арсеналом, по крайней мере сопоставимым с китайским, а Пекин ныне имеет 410 зарядов, из них на межконтинентальных баллистических ракетах не более 40. Понятно, что если рассчитывать на первый удар со стороны Китая, то Пекин в состоянии вывести из строя очень значительную часть средств ядерного нападения Индии. Таким образом, общее их количество должно быть примерно сопоставимым с китайским арсеналом и достигать нескольких сотен для того, чтобы обеспечить необходимый процент выживаемости.

Что касается Пакистана, то руководство этой страны постоянно дает понять, что порог возможного применения ядерного оружия у Исламабада может быть весьма низок. При этом (в отличие от Индии) Исламабад, по-видимому, намерен исходить из возможности применения своего ядерного оружия первым.

Так, по словам пакистанского аналитика генерал-лейтенанта С.Лоди, «в случае возникновения опасной ситуации, когда индийское наступление с применением обычных средств будет угрожать прорвать нашу оборону, или уже осуществит прорыв, который невозможно будет ликвидировать обычными мерами, находящимися в нашем распоряжении, у правительства не останется иной возможности, кроме применения нашего ядерного оружия для стабилизации положения ».

Кроме того, согласно ряду заявлений пакистанцев, в целях контрмеры на случай массированного наступления индийских сухопутных сил могут быть применены ядерные фугасы, чтобы минировать ими пограничную с Индией зону.

НАША СПРАВКА

Регулярные вооруженные силы Индии насчитывают 1,303 млн. человек (четвёртое место в мире по численности ВС). Резерв 535 тыс. человек.
Сухопутные войска (980 тыс. человек) составляют основу вооруженных сил. На вооружении СВ состоит:
— пять ПУ ОТР «Притхви»;
— 3 414 боевых танков (Т-55, Т-72М1, «Арджун», «Виджаянта»);
— 4 175 орудий полевой артиллерии (155-мм гаубицы FH-77B «Бофорс», 152-мм гаубицы, 130-мм пушки М46, 122-мм гаубицы Д-30, 105-мм самоходные гаубицы «Аббот», 105-мм гаубицы IFG Mk I/II и М56, 75-мм пушки РКУ М48);
— более 1 200 минометов (160-мм «Тампелла» М58, 120-мм «Брандт» АМ50, 81-мм L16A1 и Е1);
— около 100 122-мм РСЗО БМ-21 и ZRAR;
— ПТРК «Милан», «Малютка», «Фагот», «Конкурс»;
— 1 500 безоткатных орудий (106-мм М40А1, 57-мм М18);
— 1 350 БМП-1/-2; 157 БТР ОТ62/64; свыше 100 БРДМ-2;
— ЗРК «Квадрат», «ОСА-АКМ» и «Стрела-1»; ЗРПК «Тунгуска», а также ПЗРК «Игла», «Стрела-2». Кроме того, имеются 2 400 установок зенитной артиллерии 40-мм L40/60, L40/70, 30-мм 2С6, 23-мм ЗУ-23-2, ЗСУ-23-4 «Шил-ка», 20-мм пушки «Эрликон»;
— 160 многоцелевых вертолетов «Читак».

Военно-воздушные силы (150 тыс. человек) имеют на вооружении 774 боевых и 295 самолетов вспомогательной авиации . Истребительно-бомбардировочная авиация включает 367 самолетов, сведенных в 18 ибаэ (одна Су-30К, три МиГ-23, четыре «Ягуар», шесть МиГ-27, четыре МиГ-21). В составе истребительной авиации — 368 самолетов, сведенных в 20 иаэ (14 МиГ-21, одна МиГ-23МФ и УМ, три МиГ-29, две «Мираж-2000»), а также восемь самолетов Су-30МК. В разведывательной авиации имеется одна эскадрилья самолетов «Канберра» (восемь машин) и одна МиГ-25Р (шесть), а также по два самолета МиГ-25У, Боинг 707 и Боинг 737. В состав авиации РЭБ входят четыре самолета «Канберра» и четыре вертолета HS 748.
На вооружении транспортной авиации находятся 212 самолетов , сведенных в 13 эскадрилий (шесть Ан-32, но две Во-228, ВАе-748 и Ил-76), а также два самолета Боинг 737-200 и семь самолетов ВАе-748. Кроме того, на вооружении авиационных частей 28 самолетов ВАе-748, 120 «Киран-1», 56 «Киран-2», 38 «Хантер» (20 Р-56, 18 Т-66), 14 «Ягуар», девять МиГ-29УБ, 44 TS-11 «Искра» и 88 учебно-тренировочных НРТ-32. Вертолетная авиация включает 36 ударных вертолетов, сведенных в три эскадрильи Ми-25 и Ми-35, а также 159 транспортных и транспортно-боевых вертолетов Ми-8, Ми-17, Ми-26 и «Читак», сведенных в 11 эскадрилий. Войска ПВО организационно сведены в 38 эскадрилий. На вооружении состоят: 280 ПУ ЗРК С-75 «Двина», С-125 «Печора». Помимо этого, для повышения боевых возможностей ПВО командование предполагает закупить в России зенитные ракетные комплексы С-300ПМУ и «Бук-М1».

Военно-морские силы (55 тыс. человек, в том числе 5 тыс. — морская авиация, 1,2 тыс. — морская пехота) включают 18 подводных лодок, авианосец «Вираат», эскадренные миноносцы типа «Дели», пр.61МЭ, фрегаты типа «Годавари», «Линдер», корветы типа «Хукри» (пр. 25), «Петя 3» (пр. 159А).
На вооружении авиации ВМС состоит 23 ударных самолета «Си Харриер» (две эскадрильи); 70 противолодочных вертолетов (шесть эскадрилий): 24 «Читак», семь Ка-25, 14 Ка-28, 25 «Си Кинг»; три эскадрильи базовой патрульной авиации (пять самолетов Ил-38, восемь Ту-142М, 19 Do-228, 18 BN-2 «Дефендер»), эскадрилья связи (десять Do-228 и три «Четак»), спасательная вертолетная эскадрилья (шесть вертолетов «Си Кинг»), две учебно-тренировочные эскадрильи (шесть самолетов HJT-16, восемь НРТ-32, два вертолета «Читак» и четыре «Хьюз 300»).

Вооруженные силы Пакистана

Численность военнослужащих — 587 000, мобилизационные ресурсы — 33,5 млн. чел.
Сухопутные войска — 520 000 человек. Вооружение:
— 18 ОТР «Хагф», «Шахиня»;
— более 2320 танков (М47. М48А5, Т-55, Т-59, 300 Т-80УД);
— 850 БТР М113;
— 1590 орудий полевой артиллерии;
— 240 самоходных орудий;
— 800 ПУ ПТУР;
— 45 РЗСО и 725 минометов;
— более 2000 орудий зенитной артиллерии;
— 350 ПЗРК («Стингер», «Ред Ай», RBS-70), 500 ПЗРК «Анза»;
— 175 самолетов и 134 вертолета АА (из них 20 ударных AH-1F).

Военно-воздушные силы — 45 000 чел. Самолетный и вертолетный парк: 86 «Мираж» (ЗЕР, 3DP, 3RP, 5РА. РА2, DPA, DPA2), 49 Q-5, 32 F-16 (А и В), 88 J-6, 30 JJ-5,38 J-7, 40 MFI-17B, 6 МИГ-15УТИ, 10 Т-ЗЗА, 44 Т-37(ВиС), 18К-8, 4 «Атлангик», 3 Р-ЗС, 12 С-130 (В и Е), L-100, 2 Боинг 707, 3 «Фалкон-20», 2 F.27-200, 12 CJ-6A, 6 SA-319, 12 SA-316, 4 SA-321, 12 SA-315B.

Военно-морской флот — 22 000 чел. (в т.ч. 1 200 в МП и около 2 000 в агентстве морской безопасности) . Корабельный стостав: 10 ГШ (1 «Агоста-90В», 2 «Агоста», 4 «Дафнэ» и др.), 3 СМПЛ MG 110, б ФР УРО «Амазон», 2 ФР «Линдер», 5 РКА (1 «Джапалат», 4 «Данфэн»), 4 ПКА (1 «Ларкана», 2 «Шанхай-2», 1 «Таун»), 3 МТК «Эридан», 1 ГИСУ 6 ТН. 3 Авиация ВМС: Самолеты — 1 паэ (3 Р-ЗС, 5 F-27, 4 «Аглантик-1»); вертолеты — 2 аэ ПЛВ (2 «Линю» HAS.3.6 «Си Кинга Mk45, 4 SA-319B).

/Сергей Турченко, по материалам svpressa.ru и topwar.ru /

Между Пакистаном и Индией разгорается новый военный конфликт. В четверг Министерство обороны Индии распространило информацию о нанесении точечных ударов по территории расположения боевиков, готовящихся проникнуть в Кашмир.

Высокопоставленный правительственный чиновник отметил, что индийские солдаты пересекли границу, чтобы нанести удары по лагерю боевиков. В результате было уничтожено 38 боевиков.

В свою очередь Министерство обороны Пакистана заявило, что индийская сторона спровоцировало перестрелку на линии соприкосновения, в ходе которой были убиты двое пакистанских военных.

Это заявление последовало после предупреждения премьер-министра Нарендра Моди о том, что "не останется безнаказанным" нападение на индийскую военную базу Uri 18 сентября, в результате чего погибли 18 военнослужащих.

После ударов выросла возможность эскалации военного конфликта между Индией и Пакистаном, в результате чего может быть сорвано соглашение о прекращении огня.

Начальник отдела боевых операций армии Индии генерал-лейтенант Ранбир Сингх заявил об ударах, нанесенных в среду, пользуясь "очень конкретной и достоверной информацией о том, что ряд террористических подразделений намерены осуществить теракты". Сингх заявил, что проинформировал своего пакистанского коллегу о готовящейся операции. Индия позже проинформировала оппозиционные партии и иностранных послов в Нью-Дели, не раскрывая детали операции.

Военный представитель Пакистана назвал позицию индийской стороны "абсолютно беспочвенной и полностью лживой", заявив, что контакт между двумя правительствами подразумевает связь относительно приграничной стрельбы, которая проводилась в рамках существующих правил ведения боевых действий.

"Прошлой ночью был лишь инцидент с обстрелом, на который мы ответили. Мы вели себя в соответствие с правилами ведения боевых действий", - заявил генерал Асим Баджва.

Пакистан заявил, что были ранены девять его солдат. Счет ни по одной, ни по другой стороне не может быть проведен независимо друг от друга.

"Индия ожидает поддержку мировой общественности для проведения более целенаправленных действий против Пакистана. На премьер-министра Индии было оказано огромное давление, чтобы доказать, что он готов принять серьезные меры", - отметил исполнительный директор Института конфликтного менеджмента Аджай Сахни.

Столкновение на границе произошло в сложный период для Пакистана, учитывая, что генерал пакистанских вооруженных сил Рахиль Шариф должен уйти в отставку в ближайшее время и премьер-министр Наваз Шариф должен еще принять решение о преемнике.

Премьер Пакистана осудил то, что он назвал неспровоцированной и неприкрытой агрессией Индии, и призвал кабмин обсудить дальнейшие шаги на ближайшем заседании.

Фондовые рынки в Индии и Пакистане упали после этих заявлений. Индекс NSE в Индии закрылся в отрицательном секторе (-1,6%) после падения на целых 2,1% до минимумов с 29 августа, в то время как Pakistan’s benchmark 100-share index снизился на 0,15%.

Indian stocks slump after government says it attacked terrorist camps in Pakistan pic.twitter.com/ysC1gzsvJP

— Richard Frost (@frostyhk) 29 сентября 2016 г.

Индия объявила о своем шаге на пресс-конференции в Нью-Дели, которая была спешно проведена, после небольшой заминки, так как Моди провел заседание комитета по безопасности с целью быть более проинформированным о его деятельности.

"Премьер-министр ясно дал понять, что это именно то, что мы должны были сделать. Важно сообщить миру о этом инциденте сегодня", - заявил на условиях анонимности высокопоставленный правительственный чиновник.

Советник президента США по национальной безопасности Сьюзан Райс и ее коллега, советник по национальной безопасности Индии Аджит Довал обсудили вопросы сотрудничества между США и Индией в сфере борьбы с терроризмом, сообщил Белый дом.

Индийский офицер в Кашмире заявил, что обстрел проводился со стороны Пакистана в районе Наугама, недалеко от линии контроля, перестрелка продолжалась в течение целого дня. Жертв и разрушений не оказалось, индийский военный источник заявил, что операция была проведена Пакистаном у линии соприкосновения.

"Операция началась около полуночи и была завершена еще до восхода солнца. Все наши люди вернулись обратно. Мы понесли значительные потери. Оценка ущерба продолжается до сих пор", - заявил источник, знакомый с ситуацией.

И Индия, и Пакистан претендуют на все территории Кашмира, регулируя отдельные его части. С момента обретения независимости от Великобритании в 1947 г. были проведены три войны, две из них из-за Кашмира.

Напряжение между южноазиатскими соперниками усилилось после разгона несогласных в Кашмире, которые выступили с протестом после убийства в июле Бурхана Вани, молодого лидера сепаратистов. Убийство было проведено силами безопасности.

Напряжение возросло еще больше, когда Нью-Дели обвинил Пакистан в нападении в районе Ури, которое стало одним из самых тяжелых за последние 14 лет.

Индия усилила давление на Пакистан, стремясь изолировать его на Генеральной Ассамблее ООН в Нью-Йорке и стремясь вызвать осуждение со стороны США, Великобритании и Франции из-за атаки.

Китай, один из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН и традиционный союзник Пакистана, призвал к диалогу между двумя сторонами.

В среду чиновники из нескольких стран заявили, что ноябрьский саммит группы стран Южной Азии, который должна пройти в Исламабаде, может быть отменен, после того как Индия, Бангладеш и Афганистан заявили, о том, что не намерены присутствовать на нем.

Отношения между Индией и Пакистаном

Безнадежно плохие отношения между Индией и Пакистаном стали наследием раздела 1947 года, сразу после него не менее 10 миллионов беженцев - индусов, мусульман и сикхов - в ужасе вынуждены были бежать через проведенные в спешке границы Пенджаба и Бенгалии, при этом более миллиона ни в чем не повинных людей погибли. На протяжении последующих шести десятилетий соседи были вовлечены в три большие войны, и они продолжают воевать. Самый ожесточенный и едва ли разрешимый в ближайшее время конфликт разгорелся вокруг самого большого штата бывшей Британской Индии - Джамму и Кашмир, подобно терновому венцу он венчает горные вершины Южной Азии. Большую часть населения Кашмира составляют мусульмане, хотя махараджа, который правил штатом на момент обретения Индией независимости, был индусом. Хари Сингх рассчитывал, что Кашмир сможет сохранить независимость и стать своего рода Швейцарией в Азии, поэтому он с самого начала отказался присоединиться к Индии или Пакистану. Так продолжалось до октября 1947 года, пока в Кашмир не явились пуштуны-мусульмане из северо-западной пограничной провинции Пакистана. Они прибыли на пакистанских армейских грузовиках и начали грабить и насиловать всех подряд, держа направление к столице штата - городу Шринагар. Однако незадолго до того как эти мародерствующие мусульманские «добровольцы» смогли добраться до Шринагара, граф Маунтбеттен и Неру отдали приказ индийской авиации перебросить первый сикхский батальон из Нью-Дели в долину Кашмира, и Хари Сингх согласился на то, чтобы Кашмир вошел в состав Индии. Неру пообещал Маунтбеттену, что Индия примет любое решение «беспристрастного плебисцита», который будет проведен в Кашмире относительно окончательной судьбы штата. Необъявленная война между вооруженными силами Индии и Пакистана продолжалась далее до 1949 года, пока под эгидой ООН не было достигнуто соглашение о прекращении огня. Эта линия огня с тех самых пор де-факто остается «границей» между пакистанской, западной частью Азад (свободного) Кашмира и индийского штата Джамму и Кашмир.

Неру все годы держал в Кашмире стотысячный индийский военный гарнизон в состоянии полной боевой готовности. Каждая попытка ООН провести плебисцит под наблюдением международной общественности отвергалась Индией на том основании, что Пакистан должен «прекратить агрессию» и вывести армию с территории Кашмира. Но Пакистан отказывался это сделать, настаивая на том, что выведет войска только после того, как это сделает Индия. Между тем индийская сторона заявляет, что договор с Хари Сингхом о присоединении к Индии дает ей легальное право «поддерживать мир» в Кашмире любыми средствами, которые она посчитает необходимыми. Таким образом, ситуация патовая, и штат фактически разделен. Несколько лет Неру повторял свое обещание провести беспристрастный плебисцит о самоопределении, он всегда выступал за такое решение проблемы, когда это касалось угнетенных народов. Но спустя некоторое время он стал заявлять, что прошедшие в Джамму и Кашмире индийские выборы, по сути, и стали таким плебисцитом. Однако самый популярный политический лидер Кашмира, шейх Мухаммад Абдулла, основатель демократической партии «Мусульманская конференция», большую часть эпохи Неру провел в тюрьме, притом что сам Неру не раз выражал свое восхищение шейхом и называл его своим другом.

Вторая война между Индией и Пакистаном за Кашмир началась в 1965 году, через год после смерти Неру. Пакистаном на тот момент правил маршал Айюб Хан, он лично спланировал операцию под кодовым названием «Большой шлем», он рассчитывал, что в результате Кашмир будет полностью отрезан в своей самой узкой южной части от индийского Пенджаба. Айюб был гигантского роста, он был столь же огромен, сколь индийский премьер-министр Лал Бахадур Шастри был мал и хрупок. Но индийская армия была в четыре раза больше пакистанской и очень быстро развеяла популярный в Пакистане миф о том, что один мусульманский солдат «стоил десятерых индусов». Операция «Большой шлем» захлебнулась, как только индийские танки, двинувшись на запад, пересекли границу Пенджаба и оказались в окрестностях второго по размеру города Пакистана - Лахор. Через три недели вторая индопакистанская война закончилась практически вничью: Вашингтон ввел эмбарго на поставки американских боеприпасов и оружия для обеих армий, что привело к прекращению боевых действий прежде, чем какая-либо из сторон могла праздновать победу. Однако Индия к тому моменту, когда прекращение огня вступило в силу, была в гораздо более выгодном положении, чем Пакистан, и могла нанести серьезный ущерб и, скорее всего, даже захватить Лахор - пакистанскую столицу Пенджаба, кроме того, она, к большому огорчению Айюба, контролировала стратегический выступ в районе Ури и Пунча.

Советский премьер Алексей Косыгин пригласил Айюба и Шастри на переговоры в Ташкент, они достигли договоренности об отводе войск на довоенные позиции. Ташкентский договор, подписанный 10 января 1966 года, обязал лидеров Индии и Пакистана восстановить «мирные отношения» и «способствовать взаимопониманию и дружеским связям между двумя народами». Они пообещали «в будущем решать все свои споры только мирным путем», а также восстановить все формы торговли и взаимообменов. Однако Лал Бахадур Шастри так и не смог претворить в жизнь этот обнадеживающий договор - он не проснулся на следующее утро. Он умер еще до рассвета от сердечной недостаточности. В Кашмире даже после подписания договора линия прекращения огня больше напоминала стрелковый тир - перестрелки не прекращались, несмотря на присутствие на некоторых пропускных пунктах наблюдателей ООН. Постоянные рейды через плохо охраняемую высокогорную границу приводили к тому, что почти каждый месяц между сторонами происходили вооруженные столкновения, затем обычно следовали дипломатические протесты, которые министерства иностранных дел обеих стран оставляли без внимания. Но третья индо-пакистанская война началась и проходила в основном на востоке, в манговых рощах и грязи Бенгалии.

Хотя Бангладеш появился на свет только в 1971 году, большинство мусульманских политиков Бенгалии считали, что «автономное и суверенное» существование этого «независимого государства» было частью замысла тех деятелей Мусульманской лиги, которые еще в 1940 году приняли Лахорскую резолюцию. Однако история сложилась таким образом, что при разделе Британской Индии вместо двух независимых государств - Пакистана и Бангладеш - возник единый Пакистан, разделенный на восточную и западную часть. Учитывая, что 95 % населения говорили только на бенгальском языке, эта перенаселенная и очень бедная «половина» Пакистана была отделена почти тысячемильной полосой индийской территории от западных, говорящих на урду, пенджабцев, пуштунских генералов и бюрократов, которые управляли ими из далеких Карачи и Исламабада. Таким образом, жители Восточного Пакистана ощущали себя скорее колониальными подданными Западного Пакистана, нежели полноправными гражданами одной страны. Единственным связующим звеном между ними был ислам, но даже он был ослаблен региональными и культурными отличиями. Поэтому в 1970 году, когда, в конце концов, прошли первые всеобщие пакистанские выборы, Авами (Народная лига) под руководством шейха Муджибура Рахмана, требовавшая автономии, одержала победу на всех избирательных участках Восточного Пакистана, получив 160 мест из 162 - абсолютное большинство в новом парламенте. Пользующаяся популярностью в западной части страны, Пакистанская народная партия под руководством Зульфикара Али Бхутто набрала на западе крепкое большинство, но, несмотря на это, получила вдвое меньше мест, чем партия Муджибура Рахмана, а это означало, что в начале 1971 года именно Муджибур Рахман станет новым премьер-министром Пакистана. Реальный правитель страны, которая на тот момент находилась на военном положении, генерал Яхья Хан очевидно не ожидал, что Муджибур Рахман победит на выборах, которые он же, Хан, и назначил. Поэтому, вместо того чтобы присягнуть бенгальскому премьер-министру, которого многие жители Западного Пакистана считали агентом Индии и предателем интересов Пакистана, Яхья Хан в последнюю неделю марта устроил в Дакке резню.

Десять миллионов индусских беженцев с востока хлынули через индийскую границу в Западную Бенгалию, Калькутта оказалась в кольце - ее окружали переполненные лагеря беженцев, все это напоминало первые дни раздела. Муджибур Рахман и его соратники были арестованы, но ушедшие в подполье борцы за свободу Бангладеш объявили о независимости своей республики. Они получили военную и моральную поддержку Индии, создав на границе с Западной Бенгалией новую «нацию в изгнании». В поисках выхода из сложившейся ситуации, которая к середине 1971 года стала невыносимой, Индира Ганди обратилась за помощью к Вашингтону. Но в Белом доме к тому времени находился Ричард Никсон, так что ситуация не изменилась. Лидер свободного мира не произнес ни слова в поддержку демократии и не потребовал восстановления справедливости. Похоже, что Никсону и Киссинджеру Яхья Хан был крайне необходим в качестве посредника для налаживания отношений с Китаем, потому они и предпочли закрыть глаза на Бангладеш и оставили без внимания отчаянные донесения своего собственного Госдепартамента, умолявшего принять хоть какие-нибудь меры, чтобы прекратить резню в Дакке.

Личная неприязнь Никсона к Индире Ганди была хорошо известна, но официальное молчание относительно резни в Бангладеш и последовавшая за тем трагедия были непростительны и в человеческом и в дипломатическом плане. И не только потому, что Никсон проигнорировал фактический геноцид в Бангладеш, осуществленный армией Западного Пакистана с помощью американских танков, самолетов и пулеметов, но и потому, что он таким образом отправил индийского премьер-министра в дипломатические объятия Советского Союза. В августе 1971 года, после нескольких месяцев холодной враждебности Белого дома, Ганди подписала двадцатилетний договор о мире, дружбе и сотрудничестве с СССР. Через месяц премьер Косыгин тепло встретил Индиру Ганди в Москве, заявив, что «еще никогда между народами Индии и Советского Союза не существовало такой солидарности». Русские самолеты, танки и тяжелая артиллерия сплошным потоком стали прибывать в аэропорт Нью-Дели, откуда они доставлялись прямиком на границу с Бангладеш. Незадолго до конца ноября огромные конвои с русским и индийским оружием в составе бенгальских войск, которыми командовали сикхи и парсы, отправились в Дакку. Пакистанский генерал сдался вместе со всей своей армией 15 декабря 1971 года, всего через несколько дней после того, как поклялся «биться до последнего человека». Никсон отдал приказ атомному авианосцу Enterprise срочно направиться в Бенгальский залив, чтобы «помочь с эвакуацией» пакистанских военных, но он прибыл слишком поздно. Индийцы могли видеть атомный авианосец в непосредственной близости от своих берегов, Вашингтон бряцал своими ракетами, и это окончательно подорвало индийско-американские отношения. Таким образом, Уотергейт и война во Вьетнаме были не единственными тяжкими преступлениями Никсона во время его пребывания в Белом доме.

С освобождением Бангладеш популярность Индиры Ганди в Индии и в мире достигла своей высшей точки. Пакистан безуспешно пытался бомбить Агру, Нью-Дели и другие индийские аэропорты, надеясь открыть второй фронт в Кашмире, но так и не сумел нанести сколько-нибудь серьезный урон. К концу 1971 года Индия вышла из третьей индо-пакистанской войны самой мощной державой в Южной Азии. Муджибур Рахман был освобожден из пакистанской тюрьмы, прилетел домой, где его встретили как героя, и стал премьер-министром Народной Республики Бангладеш. Вернулись из Индии в Бангладеш и десять миллионов беженцев. Но миллионы других бангладешцев вскоре покинут свою страну и в поисках земли и пищи отправятся в разные стороны, в основном на север и восток, в индийские штаты Ассам, Манипур, Трипура и Мизорам, создав таким образом новые проблемы для Индиры Ганди. Но, как бы там ни было, в 1972 году Индия была самой сильной страной в Южной Азии. Казалось, то, что осталось от Пакистана на западе, уже никогда не будет в состоянии бросить вызов индийскому суверенитету в Кашмире и где бы то ни было еще. После унизительного поражения пакистанской армии Яхья Хан подал в отставку, и Зульфикар Али Бхутто принял бразды правления тем немногим, что осталось на тот момент от Пакистана. Вначале он стал президентом, а затем премьер-министром исламской республики. Будучи харизматичным политиком и обладая великолепным ораторским даром, Бхутто смог вселить надежду и гордость в своих упавших духом соотечественников. Даже Индира Ганди не смогла устоять перед политическим обаянием Бхутто, встретившись с ним в Симле в 1972 году на саммите стран Южной Азии, и это помогло Пакистану вернуть утраченные позиции.

Зульфикар Али Бхутто

Зия-уль-Хак

Политическое мастерство Бхутто и его поразительная энергия привели Пакистан к новой конституции, единогласно принятой в 1973 году, и позволили ему заручиться военной и экономической поддержкой Китая, Ливии, Ирана, Саудовской Аравии и ряда исламских государств, видевших в Пакистане потенциальный меч ислама в регионе, прилегающем к Персидскому заливу и Аравийскому морю. Под руководством Бхутто и с помощью ливийских денег Пакистан начал тайно собирать компоненты для создания термоядерной бомбы, которую иногда еще называют исламской бомбой. Незадолго до военного переворота, устроенного генералом Зия-уль-Хаком в 1977 году, в результате которого Бхутто был арестован и казнен, он смог, к огромному огорчению Вашингтона, договориться с Францией о поддержке пакистанской ядерной программы.

Накануне советского вторжения в Афганистан в конце 1979 года военная диктатура Зия-уль-Хака, казалось, была на грани коллапса. Однако благодаря внезапно возникшему в Кабуле огромному советскому военному контингенту, миллиарды долларов американской военной и экономической помощи были направлены в Пакистан, чтобы поддержать новых друзей, оказавшихся на передовой борьбы с коммунизмом. Когда Зия-уль-Хак захватил власть в 1977 году, он пообещал скорые выборы и восстановление демократии в Пакистане, но с появлением советской военной угрозы у самых границ страны и вместе с хлынувшим в Карачи потоком американской помощи, он воспылал желанием помочь делу ислама, вооружая афганских беженцев для борьбы с русскими, и очень быстро забыл о своих обещаниях. Военная диктатура царила в Пакистане более десяти лет, до внезапной гибели Зия-уль-Хака в авиакатастрофе в августе 1988 года. Вскоре после этого в стране вновь состоялись свободные выборы, на которых победу одержала популярный лидер возрожденной Пакистанской народной партии, дочь Бхутто - Беназир (1953–2007). Она пробыла на посту премьер-министра восемнадцать месяцев, но в августе 1990 года была отправлена в отставку президентом страны Гуламом Исхак Ханом.

С восстановлением демократии и с новым молодым и привлекательным лидером Пакистан поначалу наладил отношения с Индией, в начале 1989 года все это выглядело как сердечная и многообещающая прелюдия к тому, что могло стать самой мягкой и счастливой весной за всю историю Южной Азии. Однако летом 1989 года мусульманские активисты спровоцировали очередную волну насилия, которая захлестнула Кашмир, и к концу 1990 года индийская и пакистанская армии уже вели интенсивные артиллерийские перестрелки. Освободительный фронт Джамму и Кашмира был наиболее заметным среди многочисленных вооруженных движений, готовых сражаться до последнего человека за освобождение Кашмира от индийской оккупации. Большинство пакистанцев продолжает верить, что Индия «украла» Кашмир в момент рождения их государства. Поэтому лидеры Азад (свободного) Кашмира без всяких угрызений совести поощряют своих приверженцев на любые действия во имя помощи исламским братьям «по ту сторону границы» в их борьбе за свободу. Молодых кашмирцев, переходивших границу и добиравшихся до Музаффарабада, столицы Азад Кашмира, встречали как героев. Они получали оружие и деньги и возвращались, чтобы с новыми силами продолжить борьбу. В Пешаваре и Пинди, Исламабаде, Карачи и Лахоре толпы людей с песнями маршировали по улицам, требуя проведения плебисцита в Кашмире или просто выкрикивая «Азаади» (свобода). После ухода СССР из Афганистана пакистанские военные вновь сосредоточились на своих мечтах о Шринагаре. Нельзя сказать, что кто бы то ни было из ответственных руководителей армии или правительства Пакистана стремился к новому витку военного противостояния, все они были немолодыми людьми и хорошо помнили, чего стоили Пакистану такого рода авантюры. Да и индийская армия стала к тому времени еще сильнее. Для выступавшей против правительства Беназир Бхутто «объединенной оппозиции», - одним из самых видных ее лидеров был глава Пенджаба и уроженец Кашмира Миан Наваз Шариф, - проблема Кашмира была инструментом политики. Отставка Беназир Бхутто рассматривалась многими как очевидное доказательство усиления роли армии, несмотря на уверения президента Хана провести в октябре свободные и справедливые выборы. Похожая ситуация сложилась и в Нью-Дели, где возглавивший оппозицию новому правительству В. П. Сингха Раджив Ганди мгновенно обвинил Сингха в мягкотелости. Проблема Кашмира в 1990 году для Индии стала не менее напряженной и эмоциональной, чем для Пакистана. Коль скоро над долиной Кашмира все чаще раздавались призывы к свободе, Индия начала перебрасывать в неспокойный штат все новые и новые войска и, одновременно с прямым и жестким президентским правлением, ввела во всех основных городах строгий комендантский час. Фарук Абдулла, который был переизбран на должность главы штата в 1986 году, ушел в отставку, чтобы наблюдать за происходящей эскалацией со стороны. Всех иностранных журналистов вывезли из Шринагара самолетом, а туристов в этот прекрасный город на озере Дал больше не пускали. Застарелый конфликт между Индией и Пакистаном запылал вновь, и встревоженные наблюдатели начали бояться, что самая взрывоопасная проблема Южной Азии вновь втянет Индию и Пакистан в войну.

Время от времени локальные конфликты вспыхивали вдоль линии контроля в Кашмире, и это продолжалось на протяжении следующих пятнадцати лет. После окончания советско-афганской войны и развала советской империи в Кашмир начали прибывать мусульманские радикалы, сторонники Джихада, они ввязывались в бой с индийскими солдатами, взрывали автобусы, подрывали себя вместе со многими другими ни в чем не повинными людьми на переполненном городском рынке, внушая страх жителям Шринагара и отдаленных деревень Кашмира. Затем, в конце 2001 года, они взорвали несколько бомб в стенах парламента Кашмира, а в декабре того же года индийская полиция перехватила автомобиль с террористами, который пытался ворваться на территорию Лок сабхи в Нью-Дели в тот момент, когда там происходило заседание. Все террористы были уничтожены, однако индийские власти были до такой степени возмущены этим дерзким нападением в самом сердце демократической государственности, что армия была мобилизована и отборные войска были посланы на линию контроля в Кашмире. Пакистан ответил симметрично, и на протяжении первой половины 2002 года Южная Азия стояла на краю полномасштабной ядерной войны. Госсекретарь США Колин Пауэлл делал все, что было в его силах, чтобы избежать надвигающейся катастрофы. Лишь благодаря усилиям Дженерал Электрик и Дженерал Моторс, которые приостановили все свои проекты на севере Индии и начали вывозить домой всех инженеров и менеджеров, в Нью-Дели осознали, как дорого стоит это балансирование на грани войны. Индия сократила присутствие своих бронетанковых сил, и к июню напряжение уменьшилось. Пакистан точно так же отвел часть своих войск в казармы. Затем, в январе 2004 года, генерал Первез Мушарраф, который в 1999 году арестовал премьер-министра Наваза Шарифа и объявил себя президентом Пакистана, во время проходившей в Исламабаде конференции стран участниц южно-азиатской ассоциации регионального сотрудничества (СААРК) предложил премьер-министру А. Б. Ваджпаи подписать договор о прекращении огня. Ваджпаи согласился, за ним последовал избранный в мае того же года новый премьер-министр Индии Манмохан Сингх. Этот договор о прекращении огня на линии контроля в Кашмире действует до сих пор, хотя начатый тогда же сложный мирный процесс по решению более чем шестидесятилетнего индо-пакистанского конфликта пока не принес результатов. Но, по крайней мере, прекратилось кровопролитие по обе стороны границы, и переговоры продолжаются на постоянной основе. Многое вселяет надежду: появилось регулярное автобусное сообщение между Индией и Пакистаном, проходящее через линию контроля в Кашмире, значительно вырос объем торговли, студенческий и культурный туризм, проходят разного рода двусторонние профессиональные конференции - все это свидетельствует о том, что в недалеком будущем в Южной Азии возможен стабильный мир.