Главная

Люди общность на нация жизнь культура устойчивая. Марксизм и национальный вопрос. Сталинское определение термина «нация»

Ставшее практически общепринятым в науке СССР и постсоветской РФ определение нации как социального явления дал И.В. Сталин в работе «Марксизм и национальный вопрос»

«Что такое нация?

Нация — это, прежде всего, общность, определённая общность людей.

Общность эта не расовая и не племенная. Нынешняя итальянская нация образовалась из римлян, германцев, этрусков, греков, арабов и т.д. Французская нация сложилась из галлов, римлян, бриттов, германцев и т.д. То же самое нужно сказать об англичанах, немцах и прочих, сложившихся в нации из людей различных рас и племён.

Итак, нация — не расовая и не племенная, а исторически сложившаяся общность людей.

С другой стороны, несомненно, что великие государства Кира или Александра не могли быть названы нациями, хотя и образовались они исторически, образовались из разных племён и рас. Это были не нации, а случайные и мало связанные конгломераты групп, распадавшиеся и объединявшиеся в зависимости от успехов или поражений того или иного завоевателя.

Итак, нация — не случайный и не эфемерный конгломерат, а устойчивая общность людей.

Но не всякая устойчивая общность создаёт нацию. Австрия и Россия — тоже устойчивые общности, однако, никто их не называет нациями

Итак — общность языка , как одна из характерных черт нации.

Это, конечно, не значит, что различные нации всегда и всюду говорят на разных языках или все, говорящие на одном и том же языке, обязательно составляют одну нацию. Общий язык для каждой нации, но не обязательно разные языки для различных наций! Нет нации, которая бы говорила сразу на разных языках, но это ещё не значит, что не может быть двух наций, говорящих на одном языке! Англичане и северо-американцы говорят на одном языке, и всё-таки они не составляют одной нации. То же самое нужно сказать о норвежцах и датчанах, англичанах и ирландцах,

Но почему, например, англичане и северо-американцы не составляют одной нации, несмотря на общий язык?

Прежде всего потому, что они живут не совместно, а на разных территориях. Нация складывается только в результате длительных и регулярных общений, в результате совместной жизни людей из поколения в поколение. А длительная совместная жизнь невозможна без общей территории. Англичане и американцы раньше населяли одну территорию, Англию, и составляли одну нацию. Потом одна часть англичан выселилась из Англии на новую территорию, в Америку, и здесь, на новой территории, с течением времени, образовала новую северо-американскую нацию

Итак, общность территории, как одна из характерных черт нации.

Но это ещё не всё. Общность территории сама по себе ещё не даёт нации. Для этого нужна, кроме того, внутренняя экономическая связь, объединяющая отдельные части нации в одно целое. Между Англией и Северной Америкой нет такой связи, и потому они составляют две различные нации. Но и сами северо-американцы не заслуживали бы названия нации, если бы отдельные уголки Северной Америки не были связаны между собой в экономическое целое благодаря разделению труда

Взять хотя бы грузин. Грузины дореформенных времён жили на общей территории и говорили на одном языке, тем не менее они не составляли, строго говорят одной нации, ибо они, разбитые на целый ряд оторванных друг от друга княжеств, не могли жить общей экономической жизнью, веками вели между собой войны и разоряли друг друга, натравливая друг на друга персов и турок. Эфемерное и случайное объединение княжеств, которое иногда удавалось провести какому-нибудь удачнику-царю, в лучшем случае захватывало лишь поверхностно-административную сферу, быстро разбиваясь о капризы князей и равнодушие крестьян. Да иначе и не могло быть при экономической раздробленности Грузии... Грузия, как нация, появилась лишь во второй половине XIX века, когда падение крепостничества и рост экономической жизни страны, развитие путей сообщения и возникновение капитализма установили разделение труда между областями Грузии, вконец расшатали хозяйственную замкнутость княжеств и связали их в одно целое.

То же самое нужно сказать о других нациях, прошедших стадию феодализма и развивших у себя капитализм.

Итак, общность экономической жизни, экономическая связность, как одна из характерных особенностей нации.

Но и это не всё. Кроме всего сказанного, нужно принять ещё во внимание особенности духовного облика людей, объединённых в нацию. Нации отличаются друг от друга не только по условиям их жизни, но и по духовному облику, выражающемуся в особенностях национальной культуры. Если говорящие на одном языке Англия, Северная Америка и Ирландия составляют тем не менее три различные нации, то в этом не малую роль играет тот своеобразный психический склад, который выработался у них из поколения в поколение в результате неодинаковых условий существования.

Конечно, сам по себе психический склад, или — как его называют иначе — “национальный характер”, является для наблюдателя чем-то неуловимым, но поскольку он выражается в своеобразии культуры, общей нации, — он уловим и не может быть игнорирован.

Нечего и говорить, что “национальный характер” не представляет нечто раз навсегда данное, а изменяется вместе с условиями жизни, но, поскольку он существует в каждый данный момент, — он накладывает на физиономию нации свою печать.

Итак, общность психического склада , сказывающаяся в общности культуры, как одна из характерных черт нации.

Таким образом, мы исчерпали все признаки нации.

Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры.

При этом само собой понятно, что нация, как и всякое историческое явление, подлежит закону изменения, имеет свою историю, начало и конец.

Необходимо подчеркнуть, что ни один из указанных признаков, взятый в отдельности, недостаточен для определения нации. Более того: достаточно отсутствия хотя бы одного из этих признаков, чтобы нация перестала быть нацией.

Можно представить людей с общим “национальным характером” и всё-таки нельзя сказать, что они составляют одну нацию, если они экономически разобщены, живут на разных территориях, говорят на разных языках и т.д. Таковы, например, русские, галицийские, американские, грузинские и горские евреи, не составляющие, по нашему мнению, единой нации.

Можно представить людей с общностью территории и экономической жизни, и всё-таки они не составят одной нации без общности языка и “национального характера”. Таковы, например, немцы и латыши в Прибалтийском крае.

Наконец, норвежцы и датчане говорят на одном языке, но они не составляют одной нации в силу отсутствия других признаков.

Только наличие всех признаков, взятых вместе, даёт нам нацию.

Может показаться, что “национальный характер” является не одним из признаков, а единственно существенным признаком нации, причём все остальные признаки составляют, собственно, условия развития нации, а не её признаки. На такой точке зрения стоят, например, известные в Австрии с.-д. теоретики национального вопроса Р.Шпрингер и, особенно, О.Бауэр

Рассмотрим их теорию нации.

По Шпрингеру, “нация — это союз одинаково мыслящих и одинаково говорящих людей”. Это — “культурная общность группы современных людей, не связанная с “землёй”

Итак — “союз” одинаково мыслящих и говорящих людей, как бы они ни были разобщены друг от друга, где бы они ни жили.

Бауэр идёт ещё дальше.

“Что такое нация? — спрашивает он. — Есть ли это общность языка, которая объединяет людей в нацию? Но англичане и ирландцы... говорят на одном языке, не представляя собой, однако, единого народа; евреи вовсе не имеют общего языка и составляют, тем не менее, нацию”

Так что же такое нация?

“Нация — это относительная общность характера”

Но что такое характер, в данном случае — национальный характер?

Национальный характер — это “сумма признаков, отличающих людей одной от людей другой национальности, комплекс физических и духовных качеств, который отличает одну нацию от другой”

Бауэр, конечно, знает, что национальный характер не падает с неба, и потому он прибавляет:

“Характер людей ничем иным не определяется, как их судьбой”, что... “нация есть не что иное, как общность судьбы”, в свою очередь определяемая “условиями, в которых люди производят средства к своей жизни и распределяют продукты своего труда”

Таким образом, мы пришли к наиболее “полному”, как выражается Бауэр, определению нации.

“Нация — это вся совокупность людей, связанных в общность характера на почве общности судьбы”

Итак, общность национального характера на почве общности судьбы, взятая вне обязательной связи с общностью территории, языка и экономической жизни.

Но что же остаётся в таком случае от нации? О какой национальной общности может быть речь у людей, экономически разобщённых друг от друга, живущих на разных территориях и из поколения в поколение говорящих на разных языках?

Бауэр говорит об евреях, как о нации, хотя и “вовсе не имеют они общего языка”

Упомянутые евреи, без сомнения, живут общей экономической и политической жизнью с грузинами, дагестанцами, русскими и американцами, в общей с ними культурной атмосфере; это не может не накладывать на их национальный характер своей печати; если что и осталось у них общего, так это религия, общее происхождение и некоторые остатки национального характера. Всё это несомненно. Но как можно серьёзно говорить, что окостенелые религиозные обряды и выветривающиеся психологические остатки влияют на “судьбу” упомянутых евреев сильнее, чем окружающая их живая социально-экономическая и культурная среда? А ведь только при таком предположении можно говорить об евреях вообще как об единой нации.

Чем же отличается тогда нация Бауэра от мистического и самодовлеющего “национального духа”

Бауэр проводит непроходимую грань между “отличительной чертой” нации (национальный характер) и “условиями” их жизни, отрывая их друг от друга. Но что такое национальный характер, как не отражение условий жизни, как не сгусток впечатлений, полученных от окружающей среды? Как можно ограничиваться одним лишь национальным характером, обособляя и отрывая его от породившей его почвы?

Затем, чем, собственно, отличалась английская нация от северо-американской в конце XVIII и в начале XIX века, когда Северная Америка называлась еще “Новой Англией”? Уж, конечно, не национальным характером: ибо северо-американцы были выходцами из Англии, они взяли с собой в Америку, кроме английского языка, ещё английский национальный характер

Очевидно, “Новая Англия”, как нация, отличалась тогда от Англии, как нации, не особым национальным характером, или не столько национальным характером, сколько особой от Англии средой, условиями жизни.

Таким образом, ясно, что в действительности не существует никакого единственно отличительного признака нации. Существует только сумма признаков, из которых при сопоставлении наций выделяется более рельефно то один признак (национальный характер), то другой (язык), то третий (территория, экономические условия). Нация представляет сочетание всех признаков, взятых вместе.

Точка зрения Бауэра, отождествляющая нацию с национальным характером, отрывает нацию от почвы и превращает её в какую-то незримую, самодовлеющую силу. Получается не нация, живая и действующая, а нечто мистическое, неуловимое и загробное. Ибо, повторяю, что это, например, за еврейская нация, состоящая из грузинских, дагестанских, русских, американских и прочих евреев, члены которой не понимают друг друга (говорят на разных языках), живут в разных частях земного шара, никогда друг друга не увидят, никогда не выступят совместно, ни в мирное, ни в военное время?!

Нет, не для таких бумажных “наций” составляет социал-демократия свою национальную программу. Она может считаться только с действительными нациями, действующими и двигающимися, и потому заставляющими считаться с собой.

Бауэр, очевидно, смешивает нацию, являющуюся исторической категорией, с племенем, являющимся категорией этнографической.

Впрочем, Бауэр сам, по-видимому, чувствует слабость своей позиции. Решительно заявляя в начале своей книги об евреях как о нации

Рассуждая так, Бауэр хотел доказать, что национальная автономия не может быть требованием еврейских рабочих

Но Бауэр идёт дальше. В начале своей книги он решительно заявляет, что “евреи вовсе не имеют общего языка и составляют, тем не менее, нацию”

Бауэр тут хотел доказать, что “язык — это важнейшее орудие человеческого общения”

Так сама себя опровергает сшитая идеалистическими нитками теория» (И.В.Сталин. Сочинения, т. 2, М., 1946 г., стр. 292 — 303).

В полном тексте приведённого раздела статьи определение нации, данное И.В.Сталиным, предстаёт как имеющее основание в историческом процессе, а не просто как декларативное определение термина, в котором выражен тот или иной субъективизм. В этом его достоинство и этим оно и отличается от определений термина «нация», даваемых другими.

Сталинское определение нации было официально-научным определением в СССР и в послесталинские времена, хотя, приводя это определение, на работу И.В.Сталина «Марксизм и национальный вопрос» после ХХ съезда КПСС в большинстве случаев не ссылались. Собственно те же самые признаки нации, которые даѐт И.В.Сталин в своѐм определении, приводятся и в современном школьном учебнике «обществознания»4 под редакцией Л.Н.Боголюбова (т. 2, «Человек и общество»5 — учебник для 10 — 11 классов, М., «Просвеще-ние», изд. 8, 2003 г.), хотя они и не сведены в строгое определение термина «нация»: исторический характер образования наций (стр. 316, абзац 2), язык (там же, стр. 316, абзац 3), общность территории и экономическая связность (там же, стр. 316, абзац 5), общность культуры (там же, стр. 316, 317), в которой выражается и благодаря которой воспроизводится национальный характер в преемственности поколений (хотя вопрос о национальном характере и национальной психологии учебник оставляет в умолчаниях).

В работе И.В.Сталина «Марксизм и национальный вопрос» в силу разных объективных и субъективных причин не рассмотрены темы, адекватное понимание которых необходимо для гармонизации национальных взаимоотношений во многонациональных обществах:

Что такое культура вообще и национальная культура конкретно;

Становление национальных культур;

Взаимодействие наций, возникновение и варианты развития диаспор и их воздействия на жизнь коренного населения в ареалах, куда проникли диаспоры;

Реализация полной функции управления в жизнь народов, как совокупности национального населения в ареале становления его культуры и диаспор за пределами этого ареала;

Отрыв диаспор от региона становления этнических культур и замещение населения, породившего некогда диаспоры, этнически иным населением, принадлежащим иным нациям и диаспорам;

Становление общечеловеческой культуры, которой предстоит интегрировать в себя всё многонациональное по своему историческому прошлому человечество;

Проблематика биологической основы национальных культур, генетического ядра нации и его своеобразия, отличающего народы в статистическом смысле по чисто биологическим признакам друг от друга;

Нация и цивилизация;

Эгрегориальные процессы в жизни наций, диаспор и в национальном взаимодействии.

Наряду с этим необходимо отметить, что определение нации как социального, исторически обусловленного явления, данное И.В.Сталиным, отличает нацию от народа как социального организма, проходящего на протяжении истории сквозь различные формы организации жизни культурно своеобразного (национального) общества в той или иной региональной цивилизации. Это различие явлений «нация» и «народ» видно и по тексту работы, в частности, когда в приведённом выше фрагменте И.В.Сталин пишет о грузинах как о народе, которому в определённый период его истории феодальная раздробленность не позволяла сплотиться в нацию в том смысле, как этот термин определил И.В.Сталин. Но определения, чем нация отличается от племени или народа, И.В.Сталин не даёт, вследствие чего нация, народ, этнос даже в научном лексиконе воспринимаются как синонимы — почти полные эквиваленты, не говоря уж об обыденном понимании этих слов в широких слоях общества.

Отсутствие адекватного освещения упомянутой выше проблематики социологической наукой СССР — одна из причин, по которой процесс становления новой исторической общности, получившей название «советский народ», прервался, а национальные конфликты в целенаправленном уничтожении СССР внешнеполитическими силами съиграли далеко не последнюю роль. И это же — одна из угроз территориальной целостности постсоветской России.

Нации, диаспоры, индивиды, многонациональная культура - многонациональное общество

Сталинское определение термина «нация»

Ставшее практически общепринятым в науке СССР и постсоветской РФ определение нации как социального явления дал И.В. Сталин в работе «Марксизм и национальный вопрос». Приведём полностью раздел I названной работы, озаглавленный «Нация», а не только саму формулировку сталинского определения этого термина, поскольку формулировка представляет собой итог -запечатлённой в тексте -диалектической процедуры познания : постановки вопросов и нахождения ответов на них в реальной жизни, а осваивать диалектику необходимо всем для того, чтобы стать свободными .

«Что такое нация?

Нация - это, прежде всего, общность, определённая общность людей.

Итак, нация - не расовая и не племенная, а исторически сложившаяся общность людей .

Итак, нация - не случайный и не эфемерный конгломерат, а устойчивая общность людей .

Но не всякая устойчивая общность создаёт нацию. Австрия и Россия - тоже устойчивые общности, однако, никто их не называет нациями. Чем отличается общность национальная от общности государственной? Между прочим, тем, что национальная общность немыслима без общего языка, в то время как для государства общий язык необязателен. Чешская нация в Австрии и польская в России были бы невозможны без общего для каждой из них языка, между тем как целости России и Австрии не мешает существование внутри них целого ряда языков. Речь идёт, конечно, о народно-разговорных языках, а не об официально-канцелярских.

Итак - общность языка , как одна из характерных черт нации.

Но почему, например, англичане и северо-американцы не составляют одной нации, несмотря на общий язык?

Итак, общность территории, как одна из характерных черт нации.

Взять хотя бы грузин. Грузины дореформенных времён жили на общей территории и говорили на одном языке, тем не менее они не составляли, строго говоря, одной нации, ибо они, разбитые на целый ряд оторванных друг от друга княжеств, не могли жить общей экономической жизнью, веками вели между собой войны и разоряли друг друга, натравливая друг на друга персов и турок. Эфемерное и случайное объединение княжеств, которое иногда удавалось провести какому-нибудь удачнику-царю, в лучшем случае захватывало лишь поверхностно-административную сферу, быстро разбиваясь о капризы князей и равнодушие крестьян. Да иначе и не могло быть при экономической раздробленности Грузии… Грузия, как нация, появилась лишь во второй половине XIX века, когда падение крепостничества и рост экономической жизни страны, развитие путей сообщения и возникновение капитализма установили разделение труда между областями Грузии, вконец расшатали хозяйственную замкнутость княжеств и связали их в одно целое.

То же самое нужно сказать о других нациях, прошедших стадию феодализма и развивших у себя капитализм.

Итак, общность экономической жизни, экономическая связность, как одна из характерных особенностей нации.

Конечно, сам по себе психический склад, или - как его называют иначе - “национальный характер”, является для наблюдателя чем-то неуловимым, но поскольку он выражается в своеобразии культуры, общей нации, - он уловим и не может быть игнорирован.

Нечего и говорить, что “национальный характер” не представляет нечто раз навсегда данное, а изменяется вместе с условиями жизни, но, поскольку он существует в каждый данный момент, - он накладывает на физиономию нации свою печать.

Итак, общность психического склада , сказывающаяся в общности культуры, как одна из характерных черт нации.

Таким образом, мы исчерпали все признаки нации.

Период контрреволюции в России принес не только “гром и молнию”, но и разочарование в движении, неверие в общие силы. Верили в “светлое будущее”, – и люди боролись вместе, независимо от национальности: общие вопросы прежде всего! Закралось в душу сомнение, – и люди начали расходиться по национальным квартирам: пусть каждый рассчитывает только на себя! “Национальная проблема” прежде всего!

В то же время в стране происходила серьезная ломка экономической жизни. 1905 год не прошел даром: остатки крепостнического уклада в деревне получили еще один удар. Ряд урожаев после голодовок и наступивший потом промышленный подъем двинули вперед капитализм. Дифференциация в деревне и рост городов, развитие торговли и путей сообщения сделали крупный шаг вперед. Это особенно верно относительно окраин. Но э1то не могло не ускорить процесса хозяйственной консолидации национальностей России, Последние должны были придти в движение…

В том же направлении пробуждения национальностей действовал установившийся за это время “конституционный режим”. Рост газет и вообще литературы, некоторая свобода печати и культурных учреждений, рост народных театров и т.п., без сомнения, способствовали усилению “национальных чувств”. Дума с ее избирательной кампанией и политическими группами дала новые возможности для оживления наций, новую широкую арену для мобилизации последних.

А поднявшаяся сверху волна воинствующего национализма, целый ряд репрессий со стороны “власть имущих”, мстящих окраинам за их “свободолюбие”, – вызвали ответную волну национализма снизу, переходящего порой в грубый шовинизм. Усиление сионизма среди евреев, растущий шовинизм в Польше, панисламизм среди татар, усиление национализма среди армян, грузин, украинцев, общий уклон обывателя в сторону антисемитизма, – все это факты общеизвестные.

Волна национализма все сильнее надвигалась, грозя захватить рабочие массы. И чем больше шло на убыль освободительное движение, тем пышнее распускались цветы национализма.

В этот трудный момент на социал-демократию ложилась высокая миссия – дать отпор национализму, оградить массы от общего “поветрия”. Ибо социал-демократия, и только она, могла сделать это, противопоставив национализму испытанное оружие интернационализма, единство и нераздельность классовой борьбы. И чем сильнее надвигалась волна национализма, тем громче должен был раздаваться голос социал-демократии за братство и единство пролетариев всех национальностей России. При этом особая стойкость требовалась от окраинных социал-демократов, непосредственно сталкивающихся с националистическим движением.

Но не все социал-демократы оказались на высоте задачи, и прежде всего – социал-демократы на окраинах. Бунд, раньше подчеркивавший общие задачи, теперь стал выставлять на первый план свои особые, чисто националистические цели: дело дошло до того, что “празднование субботы” и “признание жаргона” объявил он боевым пунктом своей избирательной компании. За Бундом последовал Кавказ: одна часть кавказских социал-демократов, раньше отрицавшая вместе с остальными кавказскими с.-д. “культурно-национальную автономию”, теперь ее выставляет как очередное требование. Мы не говорим уже о конференции ликвидаторов, дипломатически санкционировавшей националистические шатания.

Но из этого следует, что взгляды российской социал- демократии по национальному вопросу не для всех еще с.-д. ясны.

Необходимо, очевидно, серьезное и всестороннее обсуждение национального вопроса. Нужна дружная и неустанная работа последовательных социал-демократов против националистического тумана, откуда бы он ни шел.

Что такое нация ?

Нация – это, прежде всего, общность, определенная общность людей.

Общность эта не расовая и не племенная. Нынешняя итальянская нация образовалась из римлян, германцев, этрусков, греков, арабов и т. д. Французская нация сложилась из галлов, римлян, бриттов, германцев и т. д. То же самое нужно сказать об англичанах* немцах и прочих, сложившихся в нации из людей различных рас и племен.

Итак, нация – не расовая и не племенная, а исторически сложившаяся общность людей.

С другой стороны, несомненно, что великие государства Кира или Александра не могли быть названы нациями, хотя и образовались они исторически, образовались из разных племен и рас. Это были не нации, а случайные и мало связанные конгломераты групп, распадавшиеся и объединявшиеся в зависимости от успехов или поражений того или иного завоевателя.

Итак, нация – не случайный и не эфемерный конгломерат, а устойчивая общность людей.

Но не всякая устойчивая общность создает нацию. Австрия и Россия – тоже устойчивые общности, однако, никто их не называет нациями. Чем отличается общность национальная от общности государственной? Между прочим, тем, что национальная общность немыслима без общего языка, в то время как для государства общий язык необязателен. Чешская нация в Австрии и польская в России были бы невозможны без общего для каждой из них языка, между тем как целости Рос* спи и Австрии не мешает существование внутри них целого ряда языков. Речь идет, конечно, о народно- разговорных языках, а не об официально-канцелярских.

Итак – общность языка

Это, конечно, не значит, что различные нации всегда и всюду говорят на разных языках или все, говорящие на одном и том же языке, обязательно составляют одну нацию. Общий язык для каждой нации, но не обязательно разные языки для различных наций! Нет нации, которая бы говорила сразу на разных языках, но это еще не значит, что не может быть двух наций, говорящих на одном языке! Англичане и северо-американцы говорят на одном языке, и все-таки они не составляют одной нации. То же самое нужно сказать о норвежцах и датчанах, англичанах и ирландцах,

Но почему, например, англичане и северо-американцы не составляют одной нации, несмотря на общий язык?

Итак, общность территории , как одна из характерных черт нации.

Но это еще не все. Общность территории сама по себе еще не дает нации. Для этого нужна, кроме того, внутренняя экономическая связь, объединяющая отдельные части нации в одно целое. Между Англией и Северной Америкой нет такой связи, и потому они составляют две различные нации. Но и сами северо-американцы не заслуживали бы названия нации, если бы отдельные уголки Северной Америки не были связаны между собой в экономическое целое благодаря разделению труда между ними, развитию путей сообщения и т. д.

Иосиф Сталин: “Нация - это…”

1913 год
«Нация - это исторически устойчивая общность языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры... Необходимо подчеркнуть, что ни один из указанных признаков, взятый в отдельности, недостаточен для определения нации. Более того, достаточно отсутствия хотя бы одного из этих признаков, чтобы нация перестала быть нацией... Только наличность всех признаков, взятых вместе, дает нам нацию». Сталин И.В. Марксизм и национально-колониальный вопрос. - М., 1934, с.6.

1934 год
«Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры... Только наличность всех признаков, взятых вместе, дает нам нацию. Сталин И.В.». Большая Советская энциклопедия, 1 изд., т. 31, М., 1934.

1946 год
"Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры». Только единство всех четырёх признаков составляет понятие нации; «достаточно отсутствия хотя бы одного из этих признаков, чтобы нация перестала быть нацией… Нация представляет сочетание всех признаков, взятых вместе». Сталин И. Марксизм и национальный вопрос. - Соч., т.2, М., 1946, с.296-297.

1949 год
«Согласно марксистской теории нации, получившей во всех коммунистических партиях общее признание как единственно правильной, «нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности четырёх основных признаков, а именно: на базе общности языка, общности территории, общности экономической жизни и общности психического склада, проявляющегося в общности специфических особенностей национальной культуры». Сталин И. Национальный вопрос и ленинизм (март 1929 г.) - Соч., т.11, М., 1949, с.333.

1954 год
«НАЦИЯ (от лат. natio - племя, народ) - исторически сложившаяся устойчивая общность людей, которую характеризуют следующие признаки: общность языка, общность территории, общность экономической жизни и общность психического склада, проявляющегося в общности культуры. Если нет совокупности всех этих четырёх признаков - нет и нации. Это научное определение Нации сформулировано И.В. Сталиным, творчески развившим взгляды марксизма-ленинизма на национальный вопрос». Большая Советская энциклопедия, 2 изд. т. 29, М., 1954, с.307.

“Отец народов” и его определение нации.
(К истории философских дискуссий 60-80 годов ХХ века).

В истории кажущееся всегда играло более важную роль, чем действительное, и нереальное всегда преобладает в ней над реальным. Г. Лебон. Психология толп.

Да, мало еще какому из философских понятий в СССР повезло так, как понятию нации.
Ни об одном из самых насущных для жизни советского народа вопросов не спорили столько, сколько о том определении нации, которое на заре столетия - в 1913 г. - человек в возрасте Христа со странной кличкой Коба напечатал в нелегальном журнальчике, выходившим мизерным тиражом, в небольшой работе, сперва называвшейся, как и работы его предшественников Степана Шаумяна и Отто Бауэра, «Национальный вопрос и социал-демократия», а затем переименованной автором - сначала в «Национальный вопрос и марксизм», а потом в «Марксизм и национальный вопрос».
Хотя интеллектуальный багаж автора к тому времени составлял три с половиной курса духовной семинарии, но история создания сталинского определения и его научный анализ вполне могли бы сами по себе стать предметом особого исследования.

Без особых трудов можно доказать, что формула нации, данная будущим вождем партии, называвшей себя марксистской, не имела ничего общего с марксизмом.

Более того, крайне сомнительна и ее научная состоятельность. Ведь ни один из перечисленных Сталиным признаков не является ни необходимым, ни достаточным для существования нации.

Для каждого из них в истории обязательно найдется нация, опровергающая наличие именно этого признака.
Ну, а чтобы у нации имелись все четыре признака одновременно, требуется исключительное стечение обстоятельств.

Можно даже предположить, что ни одно из существующих и возможных определений не способно приблизиться к понятию нации, поскольку понятие это является пустым множеством.

Собственно говоря, именно об этом и дискутировали более сотни академиков и докторов самых разных наук полтора десятилетия, то есть с 1964 по 1982 годы.
Этой теме были посвящены десятки публикаций во многих журналах и газетах.

Однако, хотя говорят, что истина рождается в дебатах, это был явно не тот случай.
Хотя определение вождя, к которому сводилась вся сталинская теория нации, было таким же элементом коммунистической веры, как и многие другие мифы, созданные в те годы, но исповедовать его приходилось, невзирая на абсурдность фразы, когда-то написанной этим «отцом множества народов» (Быт. 17, 5).

Созданную Сталиным формулировку в СССР десятилетиями называли «классическим образцом определения». Виноградов С.Н. и Кузьмин А.Ф. Логика, учебник для средней школы. Изд. 7-е. М., 1953, с.35.
Авторы школьного учебника по логике аргументировали это так: «В этом определении указаны все необходимые признаки нации». Ближайший род в этом определении - «общность людей», а все остальные признаки, отличающие нацию от коллектива, общественных организаций, класса и др., являются видовым отличием. Все эти свойства выражают коренные свойства нации».

Всякий, кто посмел бы усомниться в вышесказанном…
Впрочем, уже с начала 1930-х годов таких чудаков в СССР найти было невозможно.

В те годы о великом вкладе вождя в философию полагалось писать так:
«Тов. Сталин создал марксистскую теорию нации, всесторонне разработал программу и теорию партии в национальном вопросе, открыл наиболее целесообразные формы объединения национальных советских республик в единое союзное государство». Каммари М.Д. СССР - великое содружество социалистических наций. - М. 1950, с.14.

А работа «Марксизм и национальный вопрос», по скромному замечанию автора, стала «крупнейшим выступлением большевизма по национальному вопросу на международной арене до войны. Это была теория и программная декларация большевизма по национальному вопросу». Иосиф Виссарионович Сталин. Краткая биография. - М., 1948, с.54.

Правда, вождь большевиков Владимир Ленин, прочитав "программную декларацию большевизма", сочиненную "чудесным грузином", вскоре разродился "Критическими заметками по национальному вопросу" и стер в порошок все сталинские рассуждения о единстве нации, но... после смерти старого критикана мало кто мог осмелиться заниматься злопыхательством.
Генеральный курс отныне прокладывал генеральный секретарь.

В общем, как бы подытожил сам Отец народов: «Остается одно: признать, что русская марксистская теория нации является единственно правильной теорией». Сталин И.В. Соч., т. 11, с.334.

Лишь через 3 года после его смерти на закрытом заседании ХХ съезда, 25 февраля 1956 г., Н.С. Хрущев осмелился выступить против тирана.

Все тайное, о чем прежде говорили только шепотом, все, бродившее в страшных слухах и догадках, в докладе Хрущева было обобщено в масштабах СССР и названо преступным.
Этот секретный доклад читали повсеместно на партийных и комсомольских собраниях.
Партия и страна услышали, наконец, правду о погубленных миллионах ни в чем не повинных людей, о пытках и концлагерях, о преступлениях против идеалов коммунизма и человечества.

А 17-31 октября 1961 г. в Москве прошел XXII съезд КПСС, где культ личности Сталина, несмотря на сопротивление его соратников, был вновь осужден Хрущевым. Деяния Сталина уже публично, с самой высокой трибуны в стране, были названы чудовищным злодеянием.
Никита Хрущев приказал не только вынести великого преступника из Мавзолея, но и стереть все следы его деятельности в жизни общества, вычеркнуть имя Сталина с карты страны, из истории государства и теории коммунизма.

Но сталинский вклад в «области общественных наук» состоял в определении нации, которое почти полвека считалось научным и соответствующим всем марксистским канонам.
Поэтому ученых обязали срочно дать новое научное определение нации, при этом - выдержанное в духе ленинского истмата.

Теоретическую базу подвести под особый партийный заказ поручили академику-секретарю Исторического отделения АН СССР, главному редактору «Советской исторической энциклопедии» и редактору журнала «Всемирная история» Евгению Жукову, что он и исполнил, опубликовав передовицу в «Вопросах истории».

Аргументы Жукова сводились вот к чему:
«Нация - категория историческая. Данный в свое время Сталиным перечень четырех признаков нации, по нашему мнению, не может быть без существенных оговорок применим к нынешним социалистическим нациям Советского Союза.
Такие признаки, как общность территории, экономическая общность в данном случае почти утратили свое значение.
Общность психического склада, проявляющаяся в общности культуры, также подверглась серьезной модификации.
У современных наций Советского Союза в полной мере сохраняется лишь общность национального языка, который, несомненно, будет существовать в течение очень длительного времени.
Таким образом, из четырех, обязательных по Сталину, признаков постоянное значение имеет лишь один, а остальные постепенно угасают. Но нации продолжают существовать.
Это означает, что пришло время пересмотреть формулу о том, что если нет совокупности всех названных признаков, то нет и нации. В новых исторических условиях она уже не применима». Жуков Е.М. XXII съезд КПСС и задачи советских историков. - Вопросы истории. 1961, №12.

Действительно, если признаки исчезают, а нации сохраняются, - значит, уже по этой причине следовало считать прежнее определение как минимум неточным.

Однако, если согласно И. Сталину, существенные признаки возникают до нации (“нация - общность, сложившаяся на базе общности признаков”, а по И. Арскому, и само понятие нации возникло до рождения наций), то по Жукову, явление может существовать и после исчезновения собственных видовых отличительных признаков. Арский И.В. Вопрос о формировании национальностей в Западной Европе. - Ученые записки ЛГУ, серия Ист. науки, в.12. Л, 1941.

Таким образом, логический абсурд, связанный с понятием нации, продолжал усиливаться, а сталинское детище оставалось неприкосновенным.

В декабре 1962 г. секретарь ЦК КПСС Б.Н. Пономарев на Всесоюзном совещании историков вновь отметил «заслуги Сталина перед партией»:
«Историки, со своей стороны, не могут отрицать определенных положительных действий Сталина и в исторической науке, в частности в разработке некоторых проблем происхождения и сущности нации, в отстаивании в первые годы после смерти Ленина правильных взглядов на некоторые вопросы истории большевизма против троцкистских наскоков». Пономарев Б.Н. Задачи исторической науки в подготовке научно-педагогических кадров в области истории. - М., 1962, с.16.
Лишь спустя два года из доклада Пономарева вычеркнули эти слова о заслугах Сталина в разработке теории нации. См. Всесоюзное совещание историков. - М., 1964, с. 21, 28.

Но со дня смерти Великого борца с троцкизмом прошло более десятилетия.
Поэтому осмелевший академик и вице-президент АН СССР П.Н. Федосеев, в годы Сталина - главный редактор журналов «Большевик» и «Партийная жизнь», проявил-таки мужественную принципиальность: «Необходимо до конца ликвидировать последствия культа личности Сталина в области общественных наук». Вопросы истории, 1964, №3, с.4.

Тем не менее, первый выстрел по сталинскому определению был нанесен не с философской, а с этнографической стороны.

В 1964 году этнограф Сергей Токарев заявил, что хотя народы (этнические общности) могут отличаться такими признаками, как «язык, территория, общее происхождение, культурные особенности, религия и прочее», однако ни один из перечисленных признаков для определения этнической общности обязательным (существенным) не является.
По его мнению, «общность языка не может быть отличительным признаком: на одном языке нередко говорит несколько разных наций. Общность территории тоже не признак - нации без территории известны давно. Что касается общности экономической жизни, - между народами нет четких экономических границ. А представление об общности психического склада, ничего, кроме тумана, в определение нации, не вносит».

А потом С.А. Токарев предложил определение этнической общности: «Этническая общность есть такая общность людей, которая основывается на одном или нескольких из следующих видов социальных связей: общности происхождения, языка, территории, государственной принадлежности, экономических связей, культурного уклада, религии (если последняя сохраняется)». Токарев С.А. Проблемы типов этнических общностей (к методологическим проблемам этнографии). - Вопросы философии, 1964, №11.

Сама мысль о том, что нацию можно определить лишь на одном основании, по тем временам была отчаянной дерзостью.

Затем удар по сталинской твердыне в работе о теории народности нанес аварец Ахед Агаев: «Научное определение нации, сформулированное в 1913 году И. Сталиным, нуждается в серьезных коррективах. В той редакции, в которой оно бытует в литературе и по сию пору, это определение скорее годится для характеристики этнической общности людей вообще, а не одной из конкретных исторических форм этой общности. Все четыре признака присущи и родо-племени, и народности, и нации, а не только одной последней». Агаев А.Г. К вопросу о теории народности. - Махачкала, 1965, с.37.

Замечание Агаева было по делу.

Хотя тогда получалось, что совокупность этих признаков является ни чем иным, как многоместным родовым признаком этнической общности, а «устойчивая общность» - видовым, что и следует из его доводов, высказанных позже.
«Понятие этнической общности относится ко всем этническим единицам. Каковы же конкретные специфические формы проявления этой этнической общности у нации? Сталин ответил на этот вопрос, введя в понятие «нация» признак «устойчивая общность людей». Этого было уже достаточно, чтобы выделить ее в системе типов этнических общностей». Агаев А.Г. Нация, ее сущность и самосознание. - Вопросы истории, 1967, №7, с.88.

Однако Хрущев ушел, пришел Брежнев.
Философы решили с новаторствами погодить, выждать, дабы понять, куда ветер дует.

И дождались - на XXIII съезде КПСС выступил делегат Ион Бодюл, будущий первый секретарь КП Компартии Молдавии, который с высокой трибуны бросил обществоведам упрек: «Нельзя считать нормальным, что в учебной литературе, изданной в последнее время, даются разноречивые определения нации, а в учебнике для вузов «Основы марксистской философии» вообще упущен раздел «Марксистско-ленинское учение о нациях». В преподавании философии в вузах и техникумах допускается путаница». Правда, 3.4.1966.

Пришлось-таки, засучив рукава, черт побери, приступать к научному, туды его, поиску. Так вот и началась знаменитая философская дискуссия о понятии нации, что велась крупнейшими специалистами СССР на страницах журнала «Вопросы истории» в 1966-1968 годах.

Это была очень странная дискуссия.

Как в песенке про школу бальных танцев,
«две шаги налево,
две шаги направо,
шаг вперед,
наоборот».

С одной стороны, участники обсуждения продемонстрировали прекрасное знание ими классиков марксизма, старательно выбирая из разных трудов К. Маркса и Ф. Энгельса те обрывки цитат, которые подкрепляли их попытки анализа.
В выступлениях большинства спорщиков звучало трезвое понимание несостоятельности формулы Сталина, которая подвергалась самой жесткой критике, высказались различные соображения, актуальные и по сей день.
Но как только дело доходило до необходимости дать самостоятельное определение, весь пыл как будто испарялся, и хотя предложено было несколько десятков новых вариантов определения, почти во всех вариациях на заданную тему сохранялся прежний подход: «нация - общность, которая»...

Этот парадокс Ю.И. Семенов объяснил естественным догматизмом участников обсуждения: «Сталинский подход к данному вопросу стал настолько само собой разумеющимся, что даже многие ученые, которые принимают участие в развернувшейся дискуссии и которые считают необходимым пересмотр данного И.В. Сталиным определения нации, никакого иного пути к решению проблемы по сути дела не видят». Семенов Ю.И. Из истории теоретической разработки В.И. Лениным национального вопроса. - Народы Азии и Африки, 1966, №4, с.124.

Поделилась своими сомнениями и С.И. Якубовская (Институт истории АН СССР). «Представляется, что любое научное общее определение не подходит ко всем случаям жизни. Диалектика исторического развития это исключает. Определение, данное И. В. Сталиным, являясь научным, правильно в общем виде, но в то же время оно допускает ряд отклонений. Например, по этому определению признаками нации являются общность языка, общность территории. Но общеизвестно, что бельгийская нация говорит на двух языках; американцы и англичане являются различными нациями, хотя и говорят на одном языке; арабы - нация, базирующаяся на различных территориях. Задачей дискуссии должен быть, как мне думается, не пересмотр определения, данного И. В. Сталиным, а борьба за то, чтобы к нему не относились догматически. Ведь беда не в том, что положение было неправильным, а в том, что к этому положению, которое в общем виде правильно, относились догматически, применяли его ко всем случаям жизни, пытаясь к четырем признакам подогнать определение всякой нации. Это и породило известную скованность в разработке проблем теории нации».

А М.Н. Росенко нашла такой ответ на этот вопрос:
«Мы полагаем, что научное понятие любого общественного явления - непреходящее. Оно существует до тех пор, пока существует явление. Если бы оно (в данном случае - нация) изменилось коренным образом по своему содержанию, то речь шла бы уже не о нем, а о другом общественном явлении. Если нации существуют на протяжении веков, то, как бы не менялись общественные условия, они не перестают быть нациями. Можно совершенствовать и развивать понятие «нация» применительно к определенному этапу общественного развития, но нельзя говорить о коренном изменении самого понятия». Росенко М.Н. Современная эпоха и некоторые вопросы теории наций. - Вопросы истории, 1968, №7, с.85-101.

Таким образом, в понимании участников дискуссии дело сводилось лишь к необходимости приспособить имеющееся определение к новому, социалистическому, этапу развития понятия.
Поэтому многие из предложенных «новых» определений чаще всего были модификацией старой формулы.

Открывшие дискуссию П.М. Рогачев и М. А. Свердлин в качестве затравки для обсуждения предложили такой вариант определения:
«Нация - это исторически сложившаяся общность людей, характеризующаяся устойчивой общностью хозяйственной жизни (при наличии рабочего класса), территории (в рамках одного государства), языка (особенно литературного), самосознанием этнической принадлежности, а также некоторых особенностей психологии, традиций быта, культуры и освободительной борьбы». (Текст в скобках был сокращен перед публикацией). Рогачев П.М., Свердлин М. А. О понятии «нация». - Вопросы истории, 1966, №1, с.33-48.

Н.П. Ананченко выразился замысловато: «Нация как всеобъемлющая конкретно-историческая общность людей, сменяющая народность и предшествующая интернациональному обществу, которая появляется и развивается в связи с распространением капиталистических отношений, созданием крупного машинного производства, расширением территориальных границ в пределах предшествующих нации родственных народностей или племен или иных соседних этнических общностей, концентрации населения, говорящего преимущественно на одном языке, закрепленном в литературе, созданием национальной государственности, возрастанием роли социально-политических отношений и т.д.». Ананченко Н.П. От наций - к интернациональной общности людей. - Вопросы истории, 1968, №3, с.82-96.

На протяжении всего спора ключевым был простой вопрос: можно ли считать нацию этнической преемницей народности, или по отношению к докапиталистическим общностям этой преемственности не существует, а нация, основанная не на родстве, а на экономической общности, фактически является социальным отрицанием прежнего развития?

По сути дела, в те годы шел идейный выбор между национализмом этническим и национализмом гражданским.
Характерно, что большинство обществоведов, живущих в национальных республиках, отмахиваясь от приоритета экономического критерия, признали нацию явлением этническим.
Тот же мотив усматривается в неоднократных требованиях ставить в определении нации на первое место не экономику, а язык, «наиболее яркий признак, позволяющий отличить одну нацию от других».

«Две шаги направо»...

Начиная со статьи М.С. Джунусова, предложившего на выбор несколько определений, в дискуссии настойчиво звучит мысль о нации не как о исторически сложившейся общности, но именно как об общности этнической: «Нация есть высшая форма этнической общности людей, сложившаяся на базе общности как буржуазных, так и социалистических общественных отношений. С точки зрения ее социальной функции, нация - это форма общественного развития, присущая капиталистическому и социалистическому обществу, представляющая собой целостный социально-этнический организм». Джунусов М.С. Нация как социально-этническая общность. - Вопросы истории, 1966, №4, с.16-30.

Хотя многие коллеги сдержанно возражали (например, М.Н. Росенко, напомнившая, что «этническое предполагает общность происхождения, быта и культуры», а «нации, за редким исключением, не могут характеризоваться общностью происхождения». Росенко М.Н. Там же), но обществоведы-националы отстаивали прямо противоположный тезис.

Один из старейших в СССР специалистов по нации профессор И.П. Цамерян (его статьи о нации и народности печатались в журнале «Большевик» еще в 1951 году) сначала заявил, что он не видит необходимости менять что-то в определении.
«Существующее определение является «в основе научным, марксистским. Нет никаких оснований, на наш взгляд, для коренного пересмотра данного определения, требуются лишь некоторые уточнения».
Потом он обрушился на статью «Типы этнических общностей» С.А. Токарева, который «подводит читателей к мысли, что у нас нет ни научной теории нации, ни определения понятия нации», но затем сам произвел существенную ревизию родового признака сталинской формулы: «Нация - исторически высшая форма этнической общности людей эпохи капитализма и социализма, характеризующаяся общностью экономической жизни, территории, языка и национального характера, проявляющегося в специфических особенностях ее культуры». Цамерян И.П. Актуальные вопросы марксистско-ленинской теории наций. - Вопросы истории, 1967, №6.

Горячим сторонником взгляда на нацию как этническое образование оказался и А.Г. Агаев.
«Формула исторически сложившейся общности людей разрывает по существу этническую связь нации с теми этническими образованиями, которые легли в основу нации, дав ей свою территорию, язык, характер, этнические особенности. В интересах ограничения понятия нации целесообразно характеризовать ее как историческую форму этнической общности людей, высшую форму этнической общности людей или этническую общность людей, типичную для капитализма и социализма. Определение Агаева вбирало в себя нацию как частный случай этнической общности, характеризуемой 4 признаками: «Территория и язык, экономика и культура - вот четыре формы, в которых формируется, шлифуется, концентрируется и модифицируется этническая общность... Нация - это этническая общность капиталистической и социалистической формаций, пробудившаяся к самостоятельной национальной жизни к суверенитету». Агаев А.Г. Нация, ее сущность и самосознание. - Вопросы истории, 1967, №7, с.87-104.

Н.А. Тавакелян представил редкий образец псевдофилософского пустословия: «Нация - это исторически сложившаяся в эпоху капитализма и социализма сложная высокоразвитая однотипная социально-этническая устойчивая динамическая общность людей, тесно связанных между собой глубокими узами языка, территории, экономической жизни, самосознания этнической принадлежности и национального характера, проявляющегося во всех сферах общественной жизни, преимущественно и более уловимо в различных видах и формах материальной и духовной культуры, в быту и традициях, в нравах и обычаях». Тавакелян Н.А. - Вопросы истории, 1967, №2, с.118.

Таким же отголоском исподволь тлеющего национализма, но атакующего с другой стороны и критикующего Сталина за... недооценку социальной специфики нации, можно считать и попытки признать ведущим признаком нации государственность.

Так, М.О. Мнацаканян попытался избавиться от сталинского «психического склада» и заменить его признаком наличия государственности: «Нация - это исторически сложившаяся общность людей, имеющих общий язык, общую территорию, общие хозяйственные связи и общее государственное устройство». Мнацаканян М.О Нация и национальная государственность. - Вопросы истории, 1966, №9, с.27-36.
Он же указал, что признак общности национального языка, как суммы его различных форм, не верен, правильнее говорить об общности языка литературного.

«Две шаги налево»...

В то же время ряд выступающих отвергал традиционный родовой признак.
Так, стали рассуждать не о нации, как общности, а о нации, как группе людей.
В той же статье М.С. Джунусова сказано: «Нация - это большая группа людей, отличающаяся устойчивой общностью языка, этнической территории, национального самосознания и специфических национальных черт культуры, развивающихся в ходе становления как капиталистического, так и социалистических экономических отношений». Джунусов М.С. Нация как социально-этническая общность. - Вопросы истории, 1966, №4, с.20.

О нации как о группе говорила и А.И. Горячева «Нация - это группа людей, связанных общностью экономической жизни, территории, языка, психического склада». Горячева А.И. Является ли психический склад признаком нации? - Вопросы истории, 1967, №8, с.91-104.
Впрочем, совершив ревизию родового признака, она оставила неприкосновенными, как и прочие «вольнодумцы», все 4 сталинских признака, причем высказала несогласие «с теми определениями, в которых выделяются признаки, свойственные нациям в тот или иной период их развития, ибо это будут уже частные а не общие определения».

Иными словами, по мнению этих "сталиноборцев", в определении капиталистической и социалистической нации должны присутствовать одни и те же признаки.

Впрочем, среди предложенных определений встречались и курьезы.

Так, по мнению С.И. Новикова, одним из отличительных признаков нации должно быть наличие своей валюты, а также собственной системы мер и весов: «Нация - это большая социально-этническая группа, связанная единством письменного языка и устной речи, закрепленных в литературе, политическим сплочением территории с населением, говорящим на одном языке, наличием единой системы денег, мер и весов и таможенных границ». Вопросы истории, 1968, №6, с.99.

А.В. Санцевич двинул революционный тезис: «Нация - это исторически сложившаяся общность людей в экономической, политической и культурной жизни на общей территории при активной роли рабочего класса в революционной борьбе и социалистических преобразованиях, общности исторических традиций». Санцевич А.В. Вопросы истории, 1966, №12, с.116.

Некоторые пытались рассматривать нацию как форму общественных связей.
Например, М.С. Росенко предложила хитрое определение:
«Нация - это форма материальных и духовных отношений людей при капитализме и социализме, имеющая относительную самостоятельность в своем развитии, но в значительной (если не в определяющей) степени обусловленная сущностью общественно-экономической формации. Нация представляет собой исторически определенную форму общественных связей людей, подводящую человечество к безнациональному единству». Росенко М.Н. Современная эпоха и некоторые вопросы теории наций. - Вопросы истории, 1968, №7, с.85-101.

С.Т. Калтахчян поставил под сомнение саму необходимость дискуссии.
Демонстрируя блестящее владение искусством софистики и заявив, что «по своей сущности нации одной социальной системы сильно отличаются от наций другой системы» и что не существует правил без исключений, он подверг критике формально-логический подход как таковой.
«К сожалению, выделение общих признаков часто производится формально логически, путем сопоставления различных таблиц, сопоставления примеров изучаемого явления, подбора случаев, противоречащих обобщению. (Мне лично не известно ни одной попытки осуществить формально-логический анализ определений понятия нации. - С.Ш.).
Подобным образом всегда можно выделить и объединить определенные общие признаки того или иного явления, но сущность явления не исчерпывается этим. И дело не только в том, что возможны и всегда встречаются исключения, но и в том, что анатомирование явления, разрушая живые связи и не выясняя основу жизненных функций данного явления, не позволяет добраться до его истинной сущности». Калтахчян С.Т. Вопросы истории, 1966, №6, с.24-44.
Воззвав к авторитету Ленина, возражавшего против эклектической погони за полным перечнем признаков, Калтахчян свел все к тому, что надо выяснить один главный признак. Этим признаком, по его мнению, вновь подкрепленному ссылкой на старую работу Ленина («понятие «нация» построено здесь на искусственном абстрагировании противоречий между классами, которые эту нацию образуют». Ленин В.И. ПСС, т.2, с.221), является наличие у нации классового деления. Весь национальный вопрос сводится не к существованию наций, а к противоречию труда и капитала.

Особое место в дискуссии заняла тема этнических общностей в странах третьего мира, в которых, по мнению Б.В. Андрианова, Е.А. Симония, П.И. Пучкова, процессы национальной консолидации не укладываются в теорию.
Например, в Мали и Индонезии создание нации происходит в условиях отсутствия единого национального языка, ведущим фактором возникновения наций из разноязыких племен является государство.
Можно ли в данном случае говорить о нациях как таковых?

Подвергнув анализу все предложенные Сталиным четыре признака нации, участники дискуссии убедительно показали, что они не могут считаться отличительными признаками, выдвигая веские доводы против каждого по отдельности и всех вместе.

«Дамы, не сморкайтесь в занавески,
Это неприлично, вам говорят!»

Например, Т.Ю. Бурмистрова резонно заметила, что в сталинском определении «признаки названы «базой», на которой возникает нация, а понятие «национальная общность» остается нераскрытой». Бурмистрова Т.Ю. Некоторые вопросы теории нации. - Вопросы истории, 1966, №12, с.102.

Нередко в высказываниях участников дискуссии возникала мысль о субъективности этих так называемых существенных признаков.

На очень важную деталь обратил внимание А.Г. Агаев:
«При ближайшем рассмотрении оказывается, что одна этническая общность может отличаться преимущественно языковым признаком, другая - территориальным, третья - религиозным и т.д. Стоит этому основному признаку ослабеть или вовсе исчезнуть, как рушится вся этническая общность. Она растворяется в окружающей этнической среде». Агаев А.Г. Нация, ее сущность и самосознание. - Вопросы истории, 1967, №7.
Кстати, Ахед Гаджимурадович еще в 1965 году писал о «реальном существовании отдельных этнических общностей, в том числе народностей и наций, без общности территории, общности языка и т.д.». Агаев А.Г. Народность как социальная общность. - Вопросы философии, 1965, №11.
«На наш взгляд, - замечал он, - понятие нации должно отвечать, по крайней мере, трем требованиям.
Во-первых, оно должно отражать видовое отличие нации как этнической общности в общей системе исторических форм общности людей, таких как государственная, расовая, классовая, интернациональная и т.д.
Во-вторых, представлять нацию как высшую и последнюю стадию этнической общности.
И, в-третьих, выявлять специфику нации среди других типов этнических общностей». Агаев А.Г. Нация, ее сущность и самосознание. - Вопросы истории, 1967, №7.

Является ли существенным признаком, а если является, то для какого сословия, составляющего нацию, общность территории? - спрашивали В. Зайченко и К. Сабиров. «Для господствующих классов существует в распоряжении вся территория государства. Для низших - пределы такой территории ограничены несколькими сотнями метров или несколькими километрами, дальше которых их деятельность не распространяется». Зайченко В.М. Сабиров К. Общность психического склада - один из существенных признаков нации. - Вопросы истории, 1968, №5, с.75-81.

«Это школа,
школа бальных танцев,
бальных танцев школа
вам говорят»...

Любопытную попытку вообще отбросить определение нации (разумеется, со ссылкой на авторитет Ленина) предпринял Ю.И. Семенов.
По его мнению, следует изучать не нации, а национальные движения, как это делал Владимир Ильич, заниматься же созданием дефиниций - ненужная схоластика.
«Никакая дефиниция нации, сводящаяся к простому перечислению каких бы то ни было ее признаков, не может быть удачной... Мы знаем, что такое языковая, территориальная, экономическая, культурная общности людей, взятые в отдельности. Что же они представляют собой взятые вместе? Когда они накладываются друг на друга, то образуют ли они вместе взятые нечто единое целое, возникает ли при этом качественно новое явление, которое не может быть сведено к сумме составляющих его? В случае отрицательного ответа не имеет смысла говорить о возникновении новой общности людей - национальной; в случае положительного - опять возникает тот же вопрос: в чем же сущность этого явления, к какому роду явлений оно относится, каково его место среди общественных явлений». Семенов Ю.И. Из истории теоретической разработки В.И. Лениным национального вопроса. - Народы Азии и Африки, 1966, №4, с.122.
Сталинские определения эклектичны, - заявил он, - не выражая сущности наций, они не дают возможности отделить это явление от остальных, провести качественную грань между этим и всеми остальными.

Сообщив, что «сжатые определения всегда несовершенны уже тем, что не могут охватить всесторонних связей явления в его полном развитии», В.И. Козлов отметил, что о нации следует говорить не как о группе людей, но о большой группе людей.
Хотя было очевидно, что маленькие народности словом нация называться не могут и явно существует какая-то закономерность между количественным ростом нации и экономическим развитием, возникновением городов, появлением национальных движений и, соответственно, претензий нации на создание собственной государственности, но сформулировать эту закономерность никто не пытался.

Козлов объяснял:
«Средняя численность племени - несколько сот или тысяч человек. Нации - это сотни тысяч, миллионы человек. Только такие размеры могут обеспечить внутреннее разделение труда, соответствующее развитому способу производства. Особое значение в этом имеет создание национальной интеллигенции. Исходить из конкретного материала - этот призыв найдет сочувствие у всех исследователей, сталкивающихся с трудностью, а иногда невозможностью приложения жесткого определения нации на основе 4 признаков, содержание которых до сих пор не вполне раскрыто, к реально существующим народам мира. Этнографы написали для Большой Советской энциклопедии около тысячи статей о разных народах мира. Но определить, кто из этих народов нация, а кто народность, они не в силах».

Трудно даже назвать критерии, по которым можно выявить принадлежность человека к какой-то определенной нации.
Говорят, в свое время Бен-Гурион, вместо ответа на заданный ему вопрос «Кто еврей?», пожал плечами и ответил: «Еврей - это …еврей!»
Во всяком случае, возведенный в статус закона принцип, согласно которому евреем должно считать сына еврейки, нередко дает сбои. В анналы филологического факультета МГУ вошла романтическая история студентки, которую угораздило за время учебы в 60-х годах трижды стать мамашей. Первым ее ребенком был сын китайского революционера, погибшего в ходе культурной революции. Второго она родила от прибывшего с острова Свободы кубинца, третьего от французского коммуниста. Так как сама она была еврейкой, то всех ее единоутробных сыновей - негритенка, китайчонка и ребенка от французского папы - следовало считать евреями...

В.И. Козлов резонно отверг и общность экономической жизни в качестве видового признака нации. «Анализ понятия экономической общности показывает, что эта общность свойственна не столько нации, сколько государству, а ее рамки определяются не этническими, а политическими границами. Фактор государственности оказывает существенное влияние на формирование языково-культурной общности и определяющее влияние на формирование экономической общности, считающейся основным признаком нации... На практике, когда мы имеем дело с наличием государственных образований или национально-политических движений, в которые вовлечены основные классы данного народа и которые ставят целью территориальную автономизацию, это обычно служит признаком того, что мы имеем дело с формирующейся или уже сформировавшейся нацией». Козлов В.И. О разработке теоретических основ национального вопроса. - Народы Азии и Африки, 1967, №4.

В общей сложности в ходе дискуссии вышло около 50 статей по многим аспектам понятия нации.
Участие в ней приняли 23 историка, 16 философов, 5 этнографов, 3 юриста, 2 языковеда и один экономист.
Аналогичные обсуждения в те же годы состоялись в журналах «Вопросы философии», «Государство и право», «Народы Африки и Азии», «Дружба народов» (Литературный герой и его национальный характер - 1966-1967 гг.) и «Литературной газете» (Национальное своеобразие литературы и искусства), а также на страницах польского журнала («Нация и государство», 1966, №3), ряда венгерских изданий.
В 1969 г. во Фрунзе даже прошла Всесоюзная научно-теоретическая конференция на ту же тему.

Затем дурацкий спор надолго прекратили.
Страна уже вползала в годы застоя.
Отрицание роли Сталина в истории СССР было сочтено волюнтаристской ошибкой.

Но лишь через полтора с лишним года после публикации последнего материала дискуссии, в «Вопросах истории» появилась статья, где были подведены результаты обсуждения и расставлены все точки над национальными i.

Затем, не посчитавшись с авторитетом академика Е.М. Жукова, рубанул наотмашь: «Социалистические нации имеют те же самые признаки, что и буржуазные. Ни один из них при переходе от капитализма к социализму не отпадает, но содержание этих признаков коренным образом меняется. Следовательно, существующее марксистское определение нации включает в себя главные, определяющие признаки всех типов наций. Однако это определение не отражает и не может отражать развитие того или иного типа нации, а тем более отдельных наций».

Как там, про бальные танцы?

"Женя, Женя, не крутите задом,
это не пропеллер,
а вы не самолет"...

Теперь следовало раздать всем сестрам по серьгам, что автор проделал с виртуозностью, свидетельствующей об изрядном опыте.
«В ходе дискуссии некоторыми участниками высказывалось мнение, что поскольку нации развиваются, то у них нет устойчивых, стабильных признаков, что обязательные признаки превращают нацию в нечто метафизически неизменное. Однако эти взгляды не получили поддержки. Поскольку нация существует реально, то ее научное определение должно включать наиболее важные признаки, устойчивые, раскрывающие сущность нации. Если считать, что таких признаков не существует, значит, нация есть нечто аморфное, неопределенное, непрестанно меняющее свое существо и облик. Так считает большинство (!) и с этим нельзя не согласиться».

Так же, со ссылкой на мнение большинства, которое всегда право, автор признал необходимым в дополнение к двум известным уже типам нации - буржуазному и социалистическому - «выделить новый тип для обозначения наций, которые возникают в странах освобождающихся от колониального гнета».

Автор категорически отказался включать «самосознание» в число признаков нации.
«Самосознание этнической принадлежности», так же, как и «национальное самосознание», не может служить одним из основных признаков нации, так как оно является субъективным отражением в сознании человека объективного факта существования нации». Вопросы истории, 1970, №8, с.95.

Оформлялся ли протокол итогов голосования, простым или квалифицированным большинством был решен этот научный вопрос, автор статьи не сообщил, а перешел к самому главному:
«Известное определение нации, сформулированное И.В. Сталиным, является обобщением всего того, что было сказано К. Марксом, Ф. Энгельсом и В.И. Лениным по вопросу о сущности и главных признаках нации. Известно, что работа И.В. Сталина, в которой дано это определение, была положительно оценена Лениным. Приведенное определение нации, как справедливо отмечалось в ходе дискуссии, является научным, марксистским определением, оно представляет собой часть марксистской теории нации». Вопросы истории, 1970, №8, с.90-94.

На этом все теоретические споры о понятии нации, собственно, в СССР завершились.

«Кавалеры, не держите дамов,
ниже тальи, вам говорят!»

Отныне научные исследования и журналистские материалы о национальных отношениях в СССР звучали, как песенка про доверчивую маркизу. Да и как могло быть иначе, ведь «национальный вопрос в том виде, в каком он унаследован от прошлого, решен полностью и окончательно. В стране прочно утвердились отношения подлинного равноправия и братства, ленинской дружбы народов». Пономарев Б.Н. Доклад на Всесоюзной научно-практической конференции. - В кн. Воспитывать убежденных патриотов-интернационалистов. Материалы конференции «Развитие национальных отношений в условиях зрелого социализма. Опыт и проблемы коммунистического интернационального воспитания» в Риге. - М., 1982, с.13.

…Впрочем, однажды пелена безмолвия была все же прорвана.

В конце 1972 года в «Литературной газете» появилась статья «Против антиисторизма», помещенная на развороте за подписью доктора исторических наук А.Н. Яковлева. Посвящена она была национальному вопросу в СССР, а точнее - нарастанию русофильских настроений в стране.
Автор ее в то время был заведующим отделом ЦК КПСС, и указывал на опасную активизацию националистических, явно разделяющих понятия «русское» и «советское», выступлений в литературе и публицистике последних лет.

Яковлев писал, что «оживление русского национализма пробуждает национализм других народов, составляющих СССР».
Нельзя в СССР играть с национализмом, в социалистической многонациональной стране идеологи обязаны понимать, что отказ от классового исторического подхода, независимо, с какой бы стороны он не был провозглашен, неминуемо ведет к симметричному отказу с другой стороны.

«Когда нарочито идеализируется прошлое, да еще при нечетких социальных позициях, возникает нелепый спор, чей царь лучше...»

Русские идеализируют русских полководцев и царей - в ответ грузины начинают писать о светлой личности царицы Тамар, украинцы - о сказочном киевском князе Богдане Гатило, под чьим именем скрывался вождь гуннов Атилла, казахи - о движении Кенесары Касымова, узбеки - о Тимуре, молдаване - о своих деятелях культуры прошлого века, и т.п.
Делаются «попытки приукрасить, обелить некоторых представителей буржуазного национализма, что обнаружилось в ряде публикаций об украинских буржуазных националистах, о грузинских меньшевиках, социал-федералистах, об армянских дашнаках».

Партия возопила: ЧП!

"Дамы, дамы, помогите Саше,
Помогите Саше, вам говорят!
Он наделал лужу в коридоре"...

Статья тов. Яковлева о русском национализме удостоилась чести быть оплеванной на заседании Политбюро.
Докладчик, заведующий отделом культуры ЦК Василий Шауро, между прочим, уроженец Белоруссии, был глубоко возмущен незрелым, в корне неверным выступлением коллеги, порочащего великий русский народ, льющего воду на чужую мельницу и т.д., в общем, подошел к печатному слову принципиально.
Учиться уважению к русскому народу Яковлева послали в Канаду, где он пробыл послом больше 10 лет, пока его оттуда не забрал Горбачев, чтобы сначала назначить идеологом, а затем ответственным за внешнюю политику и серым кардиналом перестройки.

Но, создавая по заказу номенклатурной бюрократии иллюзию всеобщего благополучия и теоретически оправдывая существование административно-командной системы, творцы выдуманной идиллии демонстрировали свою преданность принципам сталинской национальной политики, которую они переименовали в ленинскую.
Привычные словесные формулы надежно закрывали давно зияющие бреши в теоретических построениях и устраивали заказчиков - к чему же суетиться, пытаясь найти определение того явления, которого в грядущей светлой перспективе уже не будет? Все нации со временем растворятся в едином народе.

Однако в связи с учением о возникновении единого советского народа возникали другие политические и экономические странности.

Все знали, что русский, туркменский, грузинский, эстонский и другие народы на равных правах входят в состав советского народа, но живут и здравствуют сами по себе, многие имеют свою государственность, культуру и литературу.
При этом прав у гражданина национальной республики обычно оказывалось больше, чем у жителей России.
Скажем, денег на его образование и воспитание из общесоветского бюджета тратилось гораздо больше, чем на те же цели для выходца из среднерусской деревушки.
Многие республики считались дотационными, то есть получали средства на свои экономические культурные, медицинские и другие цели непосредственно из федерального бюджета, то есть не заработанные ими самими.

Выходило, что советский народ - некая удивительная конструкция, федерация этносов, что-то вроде огромной матрешки, в которую входит множество матрешек-народов поменьше.
Кто-то из этих народов имел свои национальные республики, области и округа, кто-то просто жил в СССР, не утруждая себя парадоксами и не огорчаясь, что он входит в единый советский народ напрямую, без государства-посредника.
Житель национальной автономии, входящей в состав национальной республики, имел точно такое же советское гражданство, как и обитатель Москвы.
Единственное, чего он не мог по определению, - это стать генеральным секретарем КПСС.

Впрочем, обществоведы позже делали еще ряд попыток дать определение нации.

В числе новаторов был, например, доктор наук М.И. Куличенко, предложивший такой вариант: «Нация представляет собою исторически сформировавшуюся устойчивую историческую общность, основу существования которой составляют присущие определенной формации социальные связи, прежде всего единство экономической жизни и в различной степени зрелости политическое сплочение, сложившиеся в неразрывном единстве с этническими связями, выступающими в виде общности национальной территории, литературного языка, национальных традиций и обычаев, национальной культуры вообще (классово противоречивой при капитализме), причем национальные связи людей существенным образом и в классовом преломлении отражаются также в общественном сознании (национальное сознание) и в общественной психологии (национальная психология)». Куличенко М.И. Национальные отношения в СССР и тенденции их развития. - М., 1972, с.29.

Но, если нация - исторический продукт развития общества, значит, социально-историческое развитие, являясь решающим фактором в «возникновении и углублении, а при некоторых обстоятельствах - в смягчении и стирании психических различий между отдельными этническими общностями» (Методологические проблемы социальной психологии. - М., 1975, с.215) способствует постоянной переоценке сложившихся ценностей. Этот процесс идет постоянно, и при сравнительно одинаковых начальных условиях разные народы собственными путями приходят к некоторому сходству. Человечество, раз возникнув, «превратилось в общество, в котором социальная среда с самого начала стала воздействовать на людей в той мере, в какой люди, отдельный человек, должны выполнять возложенные на них обязанности, тем самым социализация личности представляет постоянное давление на человека, естественные отношения, изменяя в результате его сущность». (Там же).

Поэтому общее и особенное в национальных культурах нужно искать не в этнических общностях, но прежде всего - в историческом опыте людей, определяющем все социально-психологические процессы, складывающиеся в ходе исторического развития народов.

Из зарубежных марксистов самое интересное определение предложил немецкий философ Альфред Козинг:
«Нация - структурная форма и форма развития человеческого общества, закономерно возникающая с образованием общественно-экономической формации капитализма, как результат процесса экономического развития, а также основанных на нем процессов социально-политического и идеологического развития и исторических классовых битв... Нация появляется и становится исторически активной как совокупность больших групп людей, а пока существуют классы - как совокупность классов. Нация как закономерно возникающая структурная форма и форма развития общества характеризуется следующими общими отличительными чертами: историческим характером своего возникновения и становления, своими экономическими основами, определяющими сущность нации, языком, как важнейшим средством общения, и территорией, на которой происходит объединение национальных областей и образование национального государства». Козинг А. Нация в истории и современности. - М., 1978, с.119.

М.И. Куличенко, выделяя политический признак, как характерный для определения, противопоставляет социальную, классовую сторону нации этнической, связывая с этническим язык, территорию, традиции и культуру. Вместе с тем, общественное сознание в его понимании имеет не этническую, а национальную окраску.

А. Козинг, отказавшись от понимания от нации как общности и считая ее большой совокупностью людей, а в классовых обществах - совокупностью классов, делает упор на структурных особенностях нации как формы развития общества, при этом решительно опускает все упоминания о психологической и культурной, а также этнической составляющей.

Однако в Политбюро ЦК КПСС решили исправить некоторые наиболее явные несуразности в старой формуле и оставить все как есть.
В общем, вышло так (упоминание об устойчивости почему-то решили выкинуть): «Нация - историческая общность людей, складывающаяся в ходе формирования общности их территории, экономических связей, литературного языка, некоторых особенностей культуры и характера». Философский энциклопедический словарь - М., 1983, с.417.

«Там, где брошка -
там пирод»...

В «Советском энциклопедическом словаре» (1985 г.), определение из «Философского энциклопедического словаря» передрали слово в слово:
«Нация - историческая общность людей, складывающаяся в ходе формирования общности их территории, экономических связей, литературного языка, некоторых особенностей культуры и характера». Отличие в том, что добавлено: «в СССР сложилась исторически новая социальная и интернациональная общность - советский народ. Крепнет содружество социалистических государств». Советский энциклопедический словарь.- Москва, 1985.

Так как ссылаться на Сталина ноне было неприлично, решено было приписать его определения классикам, цитатами из Маркса и Ленина прикрыть то, что изобретено Отцом народов.
Его «теорию нации» переименовали в ленинскую, ленинской оказалась и сталинская национальная политика, осуществлявшаяся в СССР до начала 70-х годов.
Защищая теорию корифея всех наук, советские обществоведы возводили вокруг ее положений прочные укрепления, стараясь подкрепить свои старания ссылками на классиков, чаще всего искажающими их взгляды, а нередко, в желании выискать в работах Маркса или Ленина сталинские подходы, не гнушались и заурядной липой.

Вот характерный пример.
С.Т. Калтахчян в работе «Марксистско-ленинская теория нации и современность» со ссылкой на «Ленинский сборник» (т. ХХХ, с.53) пишет: «В.И. Ленин детерминантами нации считал: «Язык и территория. Главное (Экономический признак). Исторический характер». Он выделял таким образом те определители нации, без которых она не может существовать». Калтахчян С.Т. История марксистско-ленинской теории нации и современность. - М., 1983, с.68.
Отсюда, естественно следовал вывод: «В.И. Ленин всесторонне разработал и развил материалистическую, историко-экономическую теорию нации».

Но если взять в руки 30-й том «Ленинского сборника» и раскрыть на указанной странице, то выяснится, что приведенная Калтахчяном цитата выглядит немного иначе: «Каутский. Язык и территория. Главное (Экономический признак). Исторический характер».
А является этот текст... ленинским конспектом взглядов на нацию Каутского, историко-экономическую теорию которого Ленин, между прочим, критиковал.
Выбросив из выбранной цитаты указание на непосредственного автора данной точки зрения, Калтахчян попросту осуществил подмену: Ленину приписал взгляды Каутского. А сделал так потому, что именно у Каутского все эти признаки нации - язык, территорию, экономический признак - списал Сталин.

Так и писали, как доктор исторических наук М.И. Куличенко, не гнушаясь ложью: «К. Маркс, Ф. Энгельс и В.И. Ленин обосновали в своих трудах положение о том, что нация - устойчивая общность людей эпохи капитализма и становления коммунизма». Куличенко М.И. Расцвет и сближение наций в СССР. - М., 1981, с.45.

Или так, как кандидат философских наук П.А. Корчагин: «Рассматривая подход К. Маркса и Ф. Энгельса к проблеме понимания нации, можно сделать следующий вывод. Нация - это исторически сложившаяся в эпоху капитализма социально-этническая общность, характеризующаяся общностью экономической жизни, языка, территории, большой численностью людей, у которых проявляются общие черты и особенности в их социальной психологии». Корчагин П.А. К. Маркс и Ф. Энгельс о нациях и национальных отношениях в произведениях 1840 года. - Научный коммунизм, 1980, №4, с.104.

Что тут скажешь?
"Шаг вперед, наоборот"...

Впрочем, была в СССР еще одна микродискуссия о понятии нации в журнале «Научный коммунизм» в 1980 году.
Вызвали ее, во-первых, появившиеся с подачи М.С. Джунусова утверждения об этносоциальной природе нации, об ее социальной и этнической сторонах, а во-вторых, свежеиспеченная теория Ю.В. Бромлея об этносах, а конкретным поводом - утверждения того же С.Т. Калтахчяна о том, что национальность - этническая характеристика нации.

Оказалось, что старая гвардия бдительно следила за увлекшейся молодежью.

Основательно подготовив нападение, мощный удар по ревизионистам нанес верный сталинец Иван Цамерян, опубликовав в «Научном коммунизме» очень убедительную статью в жанре политического доноса. Цамерян И.П. Некоторые актуальные вопросы теории наций и национальных отношений. - Научный коммунизм. 1979, №2, с.27-43.

Он заявил, что «механическая трактовка нации как совокупности двух автономных частей - этнической и социальной» отдельными авторами (а именно Ю.В. Бромлеем с его этникосами и этносоциальными организмами) в корне противоречит марксизму.

«Всякого рода взгляды, трактующие нацию как общность двух автономных сторон (или частей) - этнической и социальной, могут служить удобной формой обоснования вечности нации», - обличал ревизионистов старый демагог. - «По мнению этих авторов, национальность характеризует этническую сторону нации и народности, то есть их этнические признаки. Мы знаем, что национальности существовали задолго до появления нации. Следовательно, национальность как этническая сторона нации возникает задолго до появления нации, а представляет собой нечто чуть ли не от века данное». Более того, вопреки известному ленинскому положению о том, что в социально-классовом отношении нация буржуазного общества не представляет собой одной нации, а состоит из двух наций, некоторые (тут явно имелся в виду М.С. Джунусов) заявляют, что «нация, имеющая различный социально-политический и моральный облик, в этническом отношении - общность территории, языка, национальной специфики, особенностей культуры, быта, обычаев, вкусов, традиций и психологии - представляет собой одну нацию». Джунусов М.С. Две тенденции социализма в национальных отношениях. - Ташкент. 1975, с.33.

Таким образом, этническое оказывалось важнее социального, что Ивана Петровича окончательно вводило в праведный гнев.
«Нет таких этнических признаков, которые не имели бы социального характера. Нация в совокупности всех своих признаков, черт и особенностей представляет собой социальное явление. Нация - это социальная или социально-историческая общность людей», - писал Цамерян, как бы забыв, что еще сравнительно недавно, в дискуссии 1966-1968 годов, сам называл нацию «высшей формой этнической общности».

Пришлось Бромлею с Калтахчяном сочинять опровержение, но, по сути, возразить Цамеряну было нечего. (Бромлей Ю.В. Калтахчян С.Т. Актуальные проблемы марксистско-ленинской теории нации и национальных отношений и борьба идей. - Научный коммунизм. 1980, №1).
Согласно Сталину, в СССР нация считалась чисто социальным явлением, без всяких там автономных этнических частей.

«Фима, Соня, бросьте разговоры,
Что за балаболки, вам говорят!»

Но и впредь попытки покуситься на наследие усатого вождя встречались в штыки теми, кто долго трудился на ниве теории нации, - это стало спецификой их мирка.

Кроме вышеописанной, состоялись дискуссии “Народность и массовость” в Литературной газете 1982 г.; “Об определении понятия «этнос»” - в журнале Советская этнография 1986-1987 гг.; дискуссия о проблемах типологизации и исторических типах этнических общностей в ежегоднике «Расы и народы»: №18 - М., 1988, с.5-65; №19 - М., 1989. См. также Статьи начала 1990-х гг. в журнале Этнографическое обозрение.

С каким металлом в голосе спустя 10 лет на круглом столе в редакции «Вопросов философии» дал отпор наглым перестройщикам сам Сурен Калтахчян: «Всему миру известны выдающиеся результаты проведения именно ленинской национальной политики. Об этом особенно следует поразмыслить любителям видеть все скомпрометированным, стремящимся вместо исправления допущенных искажений, отступлений от ленинской теории нации и национальных отношений обесценивать сделанное в развитии этой теории и пытаться предложить все начать с нуля». Философские проблемы теории и практики национальных отношений при социализме. Материалы круглого стола. - Вопросы философии. 1988, №9, с.33.

Как горячо обрушится - уже в 2000 году! - Виктор Козлов на отступника Владимира Тишкова, осмелившегося заявить, что нация - это «по сути пустое, но ставшее эмоционально влиятельным слово», что все теоретические конструкции отечественных философов и этнографов по поводу наций и этносов - паранаучные химеры, созданные воображением идеологов! Козлов В.И. Этнос. Нация. Национализм. - М., 2000, с.19-20.

"Это неэтично,
негигиенично
и несимпатично,
вам говорят"...

После смерти Сталина прошло много лет. СССР - вместе с коммунистической доктриной - тоже остался в прошлом, но творение вождя по сей день публикуется в энциклопедиях и словарях в качестве классического, хотя без указания авторства.

Совершенно прав барнаулец Александр Мельников, когда горько пишет, что «громогласно провозглашенное с тысяч трибун, тиражированное в миллионах экземплярах сталинское понимание нации, канонизированное при его жизни, живет в учебниках и трудах обществоведов и после его смерти». Мельников А.Н. Размышления о нациях. Опыт перестройки национального мышления. Барнаул. 1989, с.65.

Нет уже на карте ни созданной генсеком страны, ни построенных им лагерей, осталась в прошлом коммунистическая мечта, но теория нации вождя преодолела все преграды.
Чем отличается от сталинского определения то, что дала в кандидатской диссертации москвичка Валентина Торукало: «Нация - это социальная общность реального проживания, общения, языка, быта, труда, мышления, чувства, культуры и т.д. Ясно также, что нации возникают на определенном этапе общественного развития». Торукало В.Н. Нация и национальные отношения: истоки, теория, современность. - М., 1997, с.23.

Лукаво связывая возникновение наций с «определенным этапом общественного развития» и называя нацию «общностью», хотя не исторической устойчивой, а всего лишь социальной, заменив общность экономических связей общностью быта и труда, общность территории - общностью реального проживания, общность психического склада расшифровав как общность общения, мышления и чувства, разумеется, не забыв и про общность культуры и т.д., - Валентина Ивановна перелицевала старую песню на новый лад. Перед нами - то же самое, но хитро замаскированное, определение вождя.

В последние годы за богоугодное дело детерминации нации и народа все активнее берутся деятели православной церкви, разумеется, изо всех сил акцентируя собственное, православное значение для русской нации и доказывая, что всякая нация взыскует «религиозное единство - в противном случае она не состоится».

«Русская идентичность и будущее православного мира в эпоху глобализации», - так в духе времени озаглавил священник Сергий Карамышев доклад, с коим он выступил 6 октября 2011 г. в Санкт-Петербургском государственном университете на историко-политологической конференции.
Для начала пастырь, как, впрочем, многие его предшественники, отмежевался от дурного наследства, приписав слова Сталина другому автору, хотя "воцерковленный нациевед" явно не подходил к полкам с трудами классика научного коммунизма.

«Нам не близко Марксово определение нации как общности, формирующейся из отдельных народностей лишь при «капиталистическом» способе производства, - сообщил носитель духа божьего. - Такое понимание нации противоречит Св. Писанию, говорящему о «народах» безотносительно к каким бы то ни было «капитализмам» или «феодализмам». Мы предлагаем генетическое определение понятия «нация». Оно имеет то преимущество, что основано на Св. Писании...

Хотя генетикой слова господни обосновать тяжко, но такие пустяки отца Сергия не смущают. Он теоретизирует по невежеству, как бог на душу положил.

"Вот предлагаемое нами определение, - восклицает теоретик от Христа.-
Нация (народ) - 1) естественно, органически составившаяся в соответствии с божественным домостроительством нашего спасения во времени и продолжающая существовать в вечности, общность людей, объединенная 2) происхождением (общей историей), 3) религией, 4) языком, 5) государственно-правовыми нормами, 6) культурой и 7) территорией.
Совокупность пунктов со 2-го по 6-й сообщают представителям нации своеобразное мировоззрение (менталитет).
Из перечисленных признаков два, по нашему мнению, не являются обязательными: это биологическое происхождение и территория.
Сформировавшись, нация может сравнительно безболезненно вбирать в себя людей чуждых по крови, ассимилируя их - в процессе ассимиляции они усваивают прочие, уже обязательные для нации признаки. Сформировавшись, нация, или, обыкновенно, ее части, может продолжать существование, будучи лишена территории».
И далее…
«Представляется крайне необходимым ввести в нынешнее политическое и правовое поле ОПРЕДЕЛЕНИЕ РУССКОГО НАРОДА, подтвержденное научными разработками. В качестве рабочего на первое время определения мог мы предложить свое, базирующееся на общем определении нации: Русский народ - естественно, органически составившаяся в соответствии с божественным домостроительством нашего спасения во времени, а именно, в X-XI веках от Рождества Христова и продолжающая существовать в вечности, общность людей, объединенная происхождением и общей историей, Православной верой, русским и (употребляемым для молитвы) церковно-славянским языком, приверженностью к монархической форме правления, русской православной культурой и территорией».

Тут, впрочем, святой отец, явно спохватившись, что заикнувшись о национальной территории, он ляпнул нечто не слишком церковное, делает неуклюжий реверанс:
«Последняя соответствует границам Российской Империи к 1904 г., включая также часть территории бывшей Австрийской Империи, на которой проживали православные Русины. Это не значит, что Русские заявляют свои территориальные претензии к ряду современных государств. Это обозначает всего лишь территорию нашего этнокультурного пространства, на которой мы можем действовать, не вступая в противоречия с существующими законодательствами указанных государств».
Итак, историческая общность, язык, территория, менталитет…

"Шаг вперед, наоборот"...

Святому отцу осталось добавить лишь экономику, и все выйдет в точности, как у товарища Сталина.

Откроем «Краткий философский словарь», изданный в 1997 году: «Нация - исторически устойчивая общность людей, сложившаяся на основе общности языка, территории, экономической жизни, а также общности национальных форм материальной и духовной культуры». Краткий философский словарь. Под ред. Алексеева А.П. - М., Прогресс. 1997, с.202.

Заглянем в вышедший в 1999 году толстый том «Историко-этимологического словаря современного русского языка», автор которого П.Я. Черных: «Нация, - пишет он - исторически сложившаяся форма общности людей, характеризующаяся общностью языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры». Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. В 2 т. - 3 изд., т.1. - М., Русский язык. 1999.

Как роскошно издана «Новая иллюстрированная энциклопедия», двенадцатый том которой со словом «Нация» вышел в начале тысячелетия.
Что же там?
«Нация (от лат. natio племя, народ) - историческая общность людей, основанная на общности территории, исторических, экономических и политических связей, литературного языка и других особенностей культуры. Новая иллюстрированная энциклопедия. - М., Большая Российская энциклопедия. 2001, т.12, с.169.

Так вот кочует из словаря в энциклопедию, из учебника в справочник, обычно без ссылки на автора, сталинское наследство.

Иногда при составлении изданий выходят из нелепого положения, указывая, что есть иная точка зрения на нацию, или просто перечисляют несколько вариантов определений, якобы существующих в науке, но какой из них более верный, умалчивают.

Так, в «Российском энциклопедическом словаре» 2000 года издания мы обнаружим гибридное определение, содержащее аж три разных расшифровки бедного понятия, но на первом месте, конечно, поставлена та, что дал Иосиф Виссарионович: «Нация - (от лат. natio - племя, народ) - историческая общность людей, основанная на общности территории, исторических, экономических и политических связей, литературного языка и других особенностей культуры. Часто рассматривается как форма этнической общности. В современной практике более распространено понятие нации как совокупности всех граждан определенного государства, независимо от их этнической принадлежности». Российский энциклопедический словарь в 2 т., т.2, - М., Издательство Большая Российская энциклопедия, 2000, ст. 1030.

В современной литературе порой можно встретить попытки защитить этническое понимание нации, существовавшее в СССР, и дать определение нации как высшего исторического типа этноса, возникающего на базе развития буржуазных отношений: «Нация (от лат. - племя, народ) - исторический тип этноса, возникающий в эпоху становления и развития капитализма. Нации складываются, как правило, на основе народности при этом в консолидации наций участвуют 2 и более народностей, обычно родственных. Этнос превращается в более целостную социальную систему - нацию. Выдающуюся роль в этом процессе играет национальное государство. Нацию можно рассматривать как особый исторический тип социально-политической организации этноса». Авксентьев А.В. Авксентьев В.А. Краткий этносоциологический словарь-справочник. - Ставрополь. 1994., с.50.

В «Политологическом словаре» под редакцией А.А. Миголатьева, изданном в 1994 году, нация тоже трактуется как этническая общность: «Нация - исторически сложившаяся на определенной территории социально-этническая общность, которой присущи устойчивое единство экономической жизни, языка, стабильные особенности культуры и психологии». Политологический словарь в 2 ч. под ред. Миголатьева А.А. ч.1. - М., Луч. 1994, с.440.

Согласно тому же словарю, «этнос, этническая общность - исторически сложившаяся на определенной территории устойчивая совокупность людей (племя, народность, нация, народ), обладающих общими чертами и стабильными особенностями языка, психологического склада, а также осознанием своих интересов и целей, своего единства, отличия от других подобных образований самосознанием и исторической памятью». По-литологический словарь в 2 ч. под ред. Миголатьева А.А. ч.2. - М., Луч. 1994, с.508.

Какие аргументы в защиту данной концепции при этом высказываются?

«В русском языке толкование понятия нация как исторического типа этноса сложилось в основном под влиянием марксистско-ленинской теории нации и в этом смысле прочно вошло в русский язык. В последние годы некоторые российские ученые объявили понятие «нация» бессодержательным, надуманным и отвечающим лишь потребностям идеологии XVIII-XIX вв. Такая точка зрения, однако, представляется спорной и неубедительной. Существует немало разночтений в научной терминологии во всех языках и даже в разных научных дисциплинах в одном языке. Это, безусловно, затрудняет научное общение, но не является основанием для того, чтобы считать трактовку того или иного термина в каком-либо языке или научной дисциплине бессодержательным. Если для этнологии и этнографии различия между историческими типами этносов как историческими способами организации этнической жизни не являются принципиальными, то для социологии, политологии и др. обществоведческих дисциплин эти различия являются существенными и понятие нация в этих дисциплинах наполнено в этих дисциплинах конкретным содержанием». Авксентьев А.В. Авксентьев В.А. Там же, с.51.

Таким образом, главный из перечисленных доводов - привычка, иначе говоря, нежелание посмотреть на вещи не так, как учили, а объективно.

Каким «содержанием» было «наполнено» понятие нации в советских обществоведческих дисциплинах, много уже сказано.
Фактически все категории так называемой теории наций - нация, национальность, народ, народность, этнос, этническая общность являлись не научными терминами, а идеологическими полисемантическими конструкциями, их значения перекрывали друг друга, поэтому использовать их в качестве инструментов познания невозможно.

Грустно, господа-товарищи, следить за муками того же В.А. Тишкова, пытающегося объяснить современникам, до чего все было запутано в том нагромождении понятий и слов, что гордо именовалось сталинской теорией нации.
Вот он пытается в энциклопедии «Народы и религии мира» дать современные определения нации, народа, этнической группы:
«Нация (от лат. natio - народ) - термин, обозначающий совокупность граждан одного государства, политическая нация. Ранее существовало понимание о нации как этнической группе, то есть культурной или этнонации, то есть представление о ней как исторически устойчивой социально-экономической и культурной общности людей. Понятие этнической нации имеет корни в австромарксизме и восточноевропейской социал-демократии. В СССР этнические общности (народы) назывались социалистическими нациями, а фактически существовавшая политическая нация именовалась советским народом (с.892). Народ - в этническом смысле - то же что этническая группа (с.891). Для существования этнической группы важен миф об общем происхождении, а также наличие этнического самосознания, названия, культуры. Для этнических групп характерно наличие языка, определенная территория и хозяйство. В настоящее время существует 2-3 тыс. этнических групп (с.901)». Народы и религии мира. Энциклопедия. М., 1999. 928 с.

Умный Тишков - увы! - прав во всем, но читатель испытывает легкое замыкание мозгов.
Если вкратце изложить то, что сказано в энциклопедии, получится следующее: то, что раньше называли нациями, на самом деле - народы; то, что прежде называли народом - нация; причем, хотя в СССР считали нацию этнической группой, на самом деле - это народ.
Что на самом деле представляют собой нация или народ, от таких объяснений ясности не добавляется.
Но, стараясь найти объективные признаки, которыми характеризуется нация, мы продолжаем движение по тому же методологическому лабиринту, в какой завела нас коварная мысль Отца и Учителя всех народов: нация - это общность, которая...

«Две шаги налево,
две шаги направо,
шаг вперед,
наоборот».

«Соображения логики и методологии истории требуют, прежде всего, дать определение нации во всей его широте, т.е. выявить признаки, всегда в той или иной мере присущие всякой нации как специфической форме общности». Рогачев П.М. Свердлин М.А. О понятии нации. - Вопросы истории, 1966, №1, с.34.

Словом, Сталин - и теперь живее всех живых.

Рецензия на «Отец Народов и его определение» (Сергей Шрамко).

Прежде, чем обратиться к рассмотрению проблематики, которую обществоведческая наука обязана была осветить после выхода в свет цитированной работы И.В.Сталина, но так и не осветила почти за 100 лет, обратимся к сталинскому определению нации, чтобы пояснить некоторые скрытые в нём умолчания. Это необходимо, чтобы неоднозначность их понимания перестала быть помехой делу гармонизации национальных взаимоотношений в стране и в мире.

Прежде всего в пояснении нуждается вопрос об общности экономической жизни, экономической связности нации .

И.В.Сталин дал определение нации в тот исторический период развития глобальной цивилизации, когда все исторически сложившиеся к тому времени нации характеризовались качеством экономической самодостаточности в том смысле, что в спектре потребляемой ими продукции преобладала продукция, произведённая самой же нацией. Объём межнационального продуктообмена был по отношению к объёму валового национального продукта, производимого самой нацией, незначительным, и межнациональный продуктообмен играл сколь-нибудь значимую роль в формировании качества жизни только национальных «элит» (правящего и наиболее богатого слоя национальных толпо-«элитарных» обществ), а не подавляющего большинства людей, составляющих нацию. Иными словами имело место не только территориальное и языковое, но организационно-технологическое (хозяйственное) обособление наций друг от друга.

В силу того, что нация была в тот период самодостаточна в аспекте производства и потребления продукции и межнациональный продуктообмен не оказывал сколь-нибудь заметного влияния на качество жизни подавляющего большинства её представителей, за словами сталинского определения об общности экономической жизни, экономической связности нации стоит тот факт, что нация за счёт своих собственных людских ресурсов поддерживала весь спектр профессий, необходимый для выработки её валового национального продукта при достигнутом ею уровне организационно-технологического развития.

В наши дни подавляющее большинство наций, которые существовали в исторический период, когда И.В.Сталин дал определение этого явления, утратили качество экономической самодостаточности в указанном выше смысле: изрядная доля производимого ими продукта предназначена для экспорта, а в основе их собственного производства и потребления лежит изрядная доля импорта тех видов продукции, которые в национальном хозяйстве не производятся либо вообще, либо не производится в необходимых количествах; наряду с этим национальные экономики участвуют в ряде проектов, осуществляемых совместными усилиями нескольких наций, плодами которых их участники пользуются сообща (примерами такого рода проектов являются производство европейских авиалайнеров «Эйрбас», программы Европейского космического агентства, международная космическая станция и т.п.).

Сказанное касается производства и потребления как промежуточного и инвестиционных продуктов, потребляемых в технологических процессах, так и конечного продукта - продукции, предназначенной для потребления вне сферы товарного производства - в домашних хозяйствах, государством и общественными организациями. Т.е. качество жизни подавляющего большинства населения, по крайней мере развитых стран, ныне определяется участием их экономик в мировом хозяйстве человечества как в аспекте производства продукции, так и в аспекте потребления промежуточного, инвестиционных и конечного продукта.

Как следствие нации перестали поддерживать полный спектр профессий, необходимых для производства продукции в соответствии с их спектром потребления.

Экономическое обособление наций ушло в прошлое. В силу этого обстоятельства суть явления общности экономической жизни нации, её экономической связности изменилось. Это не значит, что:

· нации, в том смысле как этот термин определил И.В.Сталин, перестали существовать и прав буржуазный либерализм, согласно идеям которого «национальная принадлежность» это - частное дело всякого индивида, не имеющее какого-либо значения для организации жизни общества в государстве при условии, что все взрослые индивиды воспитаны в духе пресловутой «толерантности» и «политкорректности» и проблема только в том, как эту «толерантность» и «политкорректность» привить каждому индивиду в «мультикультурном обществе» ;

· или же сталинское определение можно придать забвению, как не выдержавшее проверки временем, а в национальной политике государства - опираться на определения нации О.Бауэра, Р.Шпрингера, Т.Герцля, на «этнос» Л.Н.Гумилёва, на какие-то иные определения или же, отказавшись от определений и споров по сути состоятельности каждого из них, строить национальную политику на основе смутных ощущений различия и своеобразия как людей, так и культур.

В действительности происшедшие в ХХ веке экономические изменения глобального масштаба означают, что сталинское определение нации изначально было не вполне точно, а это - следствие того, что оно выражает марксистское миропонимание, для которого характерно:

· в жизни видеть только материю в различных «формах её движения», но не видеть объективность информации и алгоритмики её преобразования в природных и социальных процессах (и соответственно - не иметь терминологического аппарата для адекватного описания этой составляющей жизни);

· различать «труд умственный» и «труд физический», но не различать труд управленческий и труд непосредственно производительный, подчинённый некоторому внешнему по отношению к нему управлению (и соответственно не иметь за душой адекватной теории управления - достаточно общей в смысле универсальности её применения);

· интерпретировать все социальные явления на основе утверждения об определяющей роли борьбы классов по поводу реализации в обществе права собственности на средства производства и продукт, производимый в общественном объединении труда (т.е. классовая борьба - локомотив истории, а всё остальное в жизни общества - её выражение и следствия; насилие - «повивальная бабка истории», помогающая родиться чему-то новому в жизни общества, когда прежде безальтернативно господствовавшее старое противится его рождению).

Кроме того, обратим внимание: сталинское определение нации относится к процессу - к устойчивому существованию нации в преемственности поколений, но не к периоду становления нации как исторически устойчивой общности людей, и не к периоду деградации нации под воздействием разных причин, которая может завершиться исчезновением нации, разделением её на несколько родственных наций или народностей, не сложившихся в нацию, возрождением нации в неком новом качестве.

Устойчивое существование нации в преемственности поколений означает, что она - как единое целое - некоторым образом самоуправляется. Самоуправление общества (управление им) носит многоаспектный характер, и только одним из его аспектов является экономическая жизнь сложившейся нации, которая может протекать либо в режиме более или менее ярко выраженного экономического обособления от других наций (как это было во времена написания И.В.Сталиным работы «Марксизм и национальный вопрос»), либо в режиме отсутствия экономического обособления от других наций (как это имеет место ныне в большинстве случаев). При этом:

Самоуправление человеческого общества в его развитии подразумевает, что удовлетворение физиологических и бытовых потребностей людей, - не смысл их бытия (этим ограничивается круг интересов только люмпена), а средство воплощения общего для группы людей смысла жизни (идеалов) в реальную жизнь.

И эта смысловая общность, если она есть, выражается в самоуправлении нации как единого социального организма вне зависимости от интенсивности общения представителей нации, проживающих в противоположных концах занимаемой ею территории, и вне зависимости от продуктообмена между удалёнными регионами.

· Если этот смысл жизни, выходящий за пределы удовлетворения физиологических и бытовых потребностей, есть, то есть и нация - даже при условии, что люди, живущие в разных концах занимаемой ею территории, только знают о существовании друг друга и не имеют никаких экономических или иных зримых связей друг с другом.

· Если этого смысла нет, то при наличии всех прочих признаков нации - имеется сборище индивидов, говорящих на одном языке, имеющих (пока ещё) общую территорию, одинаковые обычаи и прочие элементы культуры, но нет нации. В этом случае имеется псевдонациональный люмпен, который обречён либо обрести такого рода смысл жизни, либо сгинуть в историческое небытиё, став «этнографическим сырьём» для образования иных наций либо вымерев в процессе деградации . В периоды социальных кризисов доля люмпена в составе населения возрастает, и это представляет большую опасность для общества и его перспектив.

Наличие такого рода смысла жизни (идеалов) при наличии прочих признаков нации сохраняет нацию и в условиях современности, когда ушло в прошлое не только экономическое обособление наций друг от друга, но постепенно уходит в прошлое и общекультурное обособление нацией друг от друга в процессе формирования единой культуры человечества: «Мерило народа не то, каков он есть, а то, что <он> считает прекрасным и истинным, о чём <он> воздыхает» (Ф.М.Достоевский).

Т.е. общность экономической жизни нации, её экономическая связность - только один из ликов общности для сложившейся нации её сферы управления, в которой реализуется некий смысл жизни множества людей, составляющих нацию, и объективно общий для всех них, даже если они не могут его выразить; достаточно, чтобы они чувствовали его наличие в жизни, и так или иначе, вносили свой вклад в его воплощение в жизнь (т.е. чтобы информационно-алгоритмически они были деятельно сопричастны его воплощению в жизнь).

Сфера управления от других сфер жизни общества отличается тем, что в ней локализуется профессиональный управленческий труд в отношении всех иных сфер деятельности общества (хотя границы сфер деятельности в той или иной мере определены субъективно, но всё же они существуют, поскольку основываются на объективности социальных статистик занятости населения теми или иными видами деятельности). То есть:

Одним из признаков нации является не общность экономической жизни (как это осознал И.В.Сталин), а общность для исторически сложившейся нации смысла жизни, выходящего за пределы удовлетворения физиологических и бытовых потребностей людей, составляющих нацию, который выражается в единстве для нации сферы управления, осуществляемого на профессиональной основе, и в частности - порождает экономическую связность нации.

Этот профессиональный управленческий труд может охватывать как некоторые частности в жизни национального общества, так и управление делами общественной в целом значимости на местах и в масштабах всего общества. При наличии остальных признаков нации, приводимых в сталинском определении, и понимании того, что общность экономической жизни только одно из выражений общности для нации сферы управления, обособление и развитие в сфере управления области, включающей в себя управление на профессиональной основе делами общественной в целом значимости на местах и в масштабах всего национального общества, приводит к возникновению государственности.

Государственность это - субкультура управления на профессиональной основе делами общественной в целом значимости на местах и в масштабах общества.

Т.е. государственность - только одна из компонент сферы управления, но не сфера управления в целом, поскольку к сфере управления также относятся управление продуктообменом (т.е. торговля), управление коллективной производственной и иной деятельностью вне государственного аппарата и его органов.

Государство это - государственность в указанном смысле плюс территория и акватория, на которые распространяется юрисдикция этой государственности, плюс население, проживающее на территории, подвластной государственности.

Становление государственности на однородной национальной основе приводит к широко распространённому отождествлению нации и её национального государства, что характерно для западной социологии, сформировавшейся на историческом опыте Европы.

Влияние этой социологии на политическую жизнь в РФ выражается в тупом переносе «учёными» и политиканами её терминологии на российскую действительность, что проявилось и на Госсовете 27.12.2010 г., с цитирования материалов которого мы начали эту работу. В результате такого тупого подражания «передовым странам» во МНОГО-национальной РФ «политики» именуют Россию «нацией», желают, чтобы кто-то выразил «национальную идею», а когда кто-то выразит некую «национальную идею», то его же обвиняют в национализме, ксенофобии, сепаратизме; «политики» желают получить в свои руки «стратегию национальной безопасности», «стратегию национального развития», но не задумываются о необходимости для России стратегии безопасного развития многонационального общества; россияне становятся в их мнении «многонациональной российской нацией», а официальная наука РФ «онаучивает» этот и прочий бред, пренебрегая нормами выражения смысла посредством русского языка и оглупляя тем самым и себя, и тех, кто полагается на мнения таких «учёных».

Но вопреки этому вздору государственность может развиваться и на многонациональной основе, обслуживая жизнь многих наций, либо не выработавших своей национальной государственности, либо тех, чья национальная государственность имеет в той или иной мере ограниченный суверенитет, поскольку ряд задач жизни такого национального общества решается общей для нескольких наций государственностью, многонациональной по составу работающих в ней людей , чья власть распространяется на регионы становления и доминирования нескольких национальных культур .

Государственность России - многонациональная государственность, общая всем проживающим в ней народам. И в таком качестве она развивается на протяжении уже нескольких веков: как минимум, начиная от взятия Казани Иваном Грозным и вхождения Татарстана в состав России. Понятно, что отождествлять такое многонациональное государство с государством-нацией, какой тип государств преобладает в Европе, - глупость либо злой умысел. Тем более глупость или злой умысел - пытаться осуществлять управление общественной жизнью в таком государстве на основе социальных закономерностей, выявленных в жизни наций-государств.

И по отношению к такой государственности на подвластной ей территории нет «национальных меньшинств», угнетаемых государственностью некой «титульной нации» или государственностью корпорации «титульных наций», поскольку доступ для работы в ней определяется не происхождением от представителей того или иного народа, а деловыми качествами и политическими намерениями претендентов.

Соответственно такому пониманию государственности и государства, исторически сложившаяся устойчивая нация может иметь общую ей сферу управления, в которую входят те её представители, которые управляют коллективной деятельностью в сфере производства продукции, торговли и т.п., но не иметь своей собственной государственности.

Изначальная языковая и культурная в целом общность, сложившаяся на какой-либо территории, при наличии в регионах этой территории нескольких обособленных сфер управления, осуществляемого на профессиональной основе, это:

· либо процесс становления нации из нескольких народностей, каждая из которых имеет свою в чём-то специфическую сферу управления (в случае стирания обособляющих регионы границ в сфере общественного самоуправления на основе объединяющего людей смысла жизни, выходящего за пределы удовлетворения их физиологических и бытовых потребностей, и языковой общности, обеспечивающей взаимопонимание без переводчиков);

· либо процесс национального разобщения, ведущий:

Ø к становлению нескольких родственных наций;

Ø либо к ассимиляции несостоявшихся наций или отделившихся народностей другими состоявшимися нациями;

Ø либо к этнической чистке на территории, осваиваемой для своих нужд какими-либо состоявшимися нациями.

Во всём остальном сталинское определение социального явления «нация» удовлетворяет потребностям понимания национальных взаимоотношений при условии, что есть адекватное видение тех явлений, которые стоят за входящими в него словами «культура» и «национальный характер» (или «психический склад»). С учётом сказанного, можно дать следующее определение социального явления «нация»:

Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности: 1) языка, 2) территории, 3) смысла жизни, выражающегося в единстве и целостности сферы общественного самоуправления, осуществляемого на профессиональной основе, 4) психического склада (национального характера), проявляющегося 5) в объединяющей людей культуре и воспроизводящегося на её основе в преемственности поколений. Только наличие всех признаков, взятых вместе, даёт нам нацию.

Народ это больше, чем нация.

Народ это - нация, проживающая в ареале доминирования её национальной культуры (или культурно близкие народности, не сложившиеся в нацию), плюс национальные диаспоры, т.е. носители соответствующей национальной культуры, проживающие в ареалах доминирования иных национальных культур. При этом диаспоры могут утратить языковую общность с населением ареала доминирования их национальной культуры, сохранив культурную идентичность с ним в остальных аспектах.

Но история знает общности более широкие, чем национальные. Если один и тот же смысл жизни, является идеалом разных народов, обладающих языковым и культурным своеобразием, и они так или иначе работают на то, чтобы эти идеалы были воплощены в жизнь, то возникает общность народов наднационального порядка. Это - цивилизационная общность . Она неформально объединяет многие народы, даже если их идеалы не стали пока реальностью в жизни. Повторим ещё раз: «Мерило народа не то, каков он есть, а то, что он считает прекрасным и истинным» (Ф.М.Достоевский), т.е. суть народа - его идеалы.

При таком взгляде обозримая история человечества - это история региональных цивилизаций, каждая из которых характеризуется определёнными жизненными идеалами, отличающими её от других региональных цивилизаций. Запад (Европа вне границ России, Белоруссии, Украины; Северная Америка, Австралия) - это множество наций-государств, принадлежащих одной из региональных цивилизаций планеты. Россия-Русь - это ещё одна региональная цивилизация многих народов, живущих в общем им всем государстве . По данным переписи 2002 г. порядка 85 % процентов россиян назвали себя русскими, и русский язык в этой региональной цивилизации - один из её системообразующих факторов.

Последнее издревле нашло своё отражение в само́м языке. Слово «русский» в древних текстах является в большинстве случаев определением земли (Русская земля), а не людей, на этой земле проживающих. В качестве этнонима оно стало употребляться только в последние несколько веков. И грамматически оно - прилагательное, что отличает его от прочих этнонимов, которые все без исключения в русском языке - имена существительные. Т.е. слово «русский» характеризует не национальную общность, а цивилизационную. И потому оно органично применимо и к славянам, и к татарам, и к грузинам, и к калмыкам, и к представителям иных народов нашей региональной цивилизации, а также и ко многим пришлым на Русь представителям иных региональных цивилизаций. Мы различаем наши национальности, пока остаёмся в пределах России, но как только мы выезжаем за границу, то для иностранцев мы все - русские; даже украинцы и белорусы, живущие после распада СССР в отдельных государствах, не перестали быть частью русской цивилизационной многонациональной общности и воспринимаются за пределами территории СССР как русские.

Соответственно по показателям развития наднациональных общественных институтов цивилизация-Запад отстаёт от цивилизации-России лет на 400, поскольку создание Евросоюза, положившее начало становлению общей наднациональной государственности с едиными кредитно-финансовой системой и законодательством, с общей системой образовательных и иных стандартов и т.п., это - повторение того, чему в России было положено начало ещё во времена Ивана Грозного.

И в силу этого объективно-исторического цивилизационного различия философия (и прежде всего - политическая философия), рождённая на идеалах и жизненном опыте западных наций-государств, неизбежно обречена на ошибки, когда порождённые ею рецепты пытаются применить к выявлению и разрешению проблем на Руси. Примером тому попытка строительства социализма на идейной основе «мраксизма». Примером тому и либеральные реформы в постсоветской Россионии.

И из различия смысла жизни региональных цивилизаций Запада и России, проистекают широко известные слова Ф.И.Тютчева - поэта-философа, дипломата, - получившего образование общеевропейского характера (т.е. западное), а чувствами и бессознательными уровнями психики выражавшего Русский дух, которому свойственны идеи, не всегда выразимые в терминологии западной науки: «Умом Россию не понять, / Аршином общим не измерить, / У ней особенная стать - / В Россию можно только верить». По этой же причине подавляющее большинство оценок России и её перспектив Западом (как и Востоком) - вздорно, поскольку они исходят из иных цивилизационных идеалов, возведённых в ранг безальтернативного абсолюта.

Похожая информация.

Что еще почитать

Гражданская война в парагвае 1947 09.07.2013 , Русские Парагвая. Или, - как белогвардейцы выиграли войну в Америке «Если нельзя было спасти...

Страдание кирика и иулитты Кирик и Иулитта (Улита) - раннехристианские святые мученики, пострадавшие в гонения императора Диоклетиана. Память в...

Как правильно варить овсянку на молоке: самые полезные рецепты Самый хороший завтрак – это еда, которая сделана из круп. Для того чтобы ее создать, не нужно тратить много времени....

Люди общность на нация жизнь культура устойчивая. Марксизм и национальный вопрос. Сталинское определение термина «нация»

Что еще почитать

ПОСЛЕДНИЕ ЗАПИСИ

Категории