Принцип территориальной целостности государства означает. Принцип нерушимости государственных границ. Принцип права на самоопределение народов и наций

РОССИЙСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

В России действует ряд актов, ка­сающихся вопросов взаимодействия с другими государствами в контексте национальной безопасности и военных угроз.

К ним можно, в частности, отнести: Федеральный конституционный закон «О военном положении» 2002 года; федеральные законы «Об унич­тожении химического оружия» 1997 года, «Об обороне» 1996 года, «О госу­дарственной границе РФ» 1993 года, «О мобилизационной подготовке и мобилизации в Российской Федерации» 1997 года, «О военно-техниче­ском сотрудничестве Россииской Федерации с иностранными государст­вами» 1998 года, «О борьбе с терроризмом» 1998 года, «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и фи­нансированию терроризма» 2001 года, «О безопасности» 1992 года, «Об использовании атомной энергии» 1595 года; Концепцию националь­ной безопасности РФ (указы Президента 1997 и 2000 гт.) и др. Закон 1995 года «О порядке предоставления Российской Федерацией военного и гражданского персонала для участия в деятельности по под­держанию мира и безопасности» предусматривает (ст. 11), например, что предоставление вооруженных контингентов Россией осуществляется на основании особого соглашения с Советом Безопасности ООН.

Для государств нет, пожалуй, ничего важнее их территории. Территория – это жизненное пространство населения, наций (народов), государства. Территория – это материальная основа существования государства, географическая среда обитания его населения и пространственный предел осуществления его публичной властью юридического верховенства. Это – ценность номер один в иерархии общественных ценностей и государственных интересов.

Назначение принципа – защита территории государства от любых посягательств.

Однако само наименование рассматриваемого принципа еще не установилось: в международных договорах и литературе в названии принципа указываются как оба элемента – неприкосновенность и целостность, так и каждый из них в отдельности.

Оба эти элемента близки по смыслу, однако их правовое содержание различно.

Территориальная неприкосновенность - это предохранение территории государства от любого посягательства извне; никто не должен покушаться на территорию государства с целью пол­ного или частичного ее занятия или оккупации, проникать в его наземное, подземное, морское или воздушное пространство против воли властей данного государства.

Территориальная целостность - это состояние единства и нераздельности территории государства; никто не должен поку­шаться на его территорию с целью полного или частичного на­рушения ее единства, незаконного расчленения, отделения, от­торжения, передачи или присоединения всей или части к тер­ритории другого государства.

Таким образом, понятие «территориальная неприкосновен­ность» шире понятия «территориальная целостность»: несанк­ционированное вторжение иностранною самолета в воздушное пространство государства будет нарушением его территориаль­ной неприкосновенности при том, что территориальная цело­стность государства не будет нарушена.

Принцип территориальной целостности государств можно считать неким продолжением принципа неприменения силы.

В Уставе ООН (ст. 2, п. 4) говорится о том, что государства должны воздерживаться от угрозы силой или ее применения «против территори­альной неприкосновенности» любого государства. Территориальная целост­ность - основа политической независимости, поэтому эти два понятия за­частую идут рядом.

Принцип территориальной целостности государств является одним из самых “молодых” принципов международного права . В качестве императивной нормы он впервые был включен в статью 4 Декларации принципов - составной части Заключительного акта СБСЕ 1975 года. В теории международного права принято увязывать появление принципа территориальной целостности государств с национально-освободительным движением колониальных народов в 60-е годы ХХ века. Вместе с тем, политические и правовые предпосылки включения данной нормы в систему принципов международного права начали складываться уже с начала ХХ века. Именно тогда в доктрине международного права стала отвергаться правомерность захвата территории иностранного государства в качестве военного трофея. В этот период территория государства стала рассматриваться как неотъемлемая часть государственного суверенитета и в силу этого за каждым государством признавалось право на неприкосновенность его территориальных владений.

В Уставе ООН рассматриваемый принцип закреплен лишь как составная часть принципа неприменения силы и угрозы силой. Согласно п. 4 статьи 2 все государства обязаны воздерживаться от угрозы силой или ее применения против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства. В Декларации принципов 1970 года говорится, что каждое государство должно воздерживаться от любых действий, направленных на частичное или полное нарушение национального единства или территориальной целостности любого другого государства. Таким образом, Декларация, в отличие от Устава, запретила на только насильственные, но и вообще любые акты, направленные против территориальной целостности государств. Само же словосочетание “территориальная целостность” впервые было применено в Бандунгской декларации о содействии всеобщему миру и сотрудничеству 1955 года, которая стала ответом колониальных стран и народов на попытки метрополий воспрепятствовать процессу национального освобождения.

Самое полное нормативное содержание данного принципа закреплено в Заключительном акте СБСЕ. Согласно статье 4 его Декларации принципов, все государства-участники обязаны уважать территориальную целостность, политическую независимость и единство других сторон.

Нетрудно видеть, что территориальная целостность государства включает в себя три составных элемента :

1) целостность территории;

2) политическую независимость;

3) национальное единство.

Целостность территории как объект рассматриваемого принципа представляет собой неприкосновенность сухопутной, водной и воздушной территории государства и его недр. Нарушением принципа территориальной целостности могут являться вторжение, аннексия, оккупация чужой территории, незаконный транзит, незаконная добыча полезных ископаемых иностранного государства, поддержка различного рода сепаратистских движений на его территории, а также любые действия, направленные на расчленение иностранного государства или отторжение части его владений. Отдельные представители международно-правовой доктрины считают, что данный принцип распространяется также на территорию, занимаемую дипломатическими представительствами государства, его воздушные и морские суда, военные базы и космические объекты.

Под политической независимостью государства понимается его право самостоятельно формировать свою политическую систему, избирать государственные органы, а также возможность свободно реализовывать собственную внутреннюю и внешнюю политику. Посягательство на политическую независимость может осуществляться как в форме применения силы или угрозы силой, так и в форме подкупа, финансирования отдельных политических партий и деятелей, а также любых действий, результатом которых может стать фактический контроль политической системы иностранного государства. Вместе с тем, следует различать искусственное создание марионеточных режимов и законные средства дипломатии, направленные на расширение своего политического влияния.

Национальное единство суверенного государства предполагает историческую общность проживающего на его территории населения, единый правовой статус всех этнических и социальных групп, включая национальные меньшинства. Действиями, направленными против национального единства страны, могут быть подстрекательство к выходу из состава федерации отдельных субъектов, финансирование сепаратистских движений, призывы к насильственному изменению формы государственного устройства или разжигание на территории иностранного государства межнациональной розни и т.д. Нетрудно заметить, что нарушение принципа территориальной целостности практически всегда сопряжено с вмешательством во внутренние дела суверенного государства.

Посягательство на территориальную целостность государства в рамках санкций по решению Совета Безопасности ООН нельзя считать нарушением рассматриваемого принципа. Меры, принимаемые мировым сообществом к государству-нарушителю, могут включать в себя оккупацию его территории, установление над ней международного контроля, свержение правящего режима и другие действия.

Важной особенностью принципа территориальной целостности государств является то, что свое признание в виде императивной нормы он получил благодаря широкому распространению в локальных межгосударственных соглашениях - как региональных, так и двусторонних. В частности, упоминание о принципе территориальной целостности есть в Парижской хартии для новой Европы 1990 года, Алма-Атинской Декларации 1991 года, Договоре о вечной дружбе между Республикой Казахстан, Кыргызской Республикой и Республикой Узбекистан 1997 года, Хартии о демократическом партнерстве между Республикой Казахстан и Соединенными Штатами Америки 1994 года и в других документах. Например, в Совместной декларации Республики Казахстан и Китайской Народной Республики от 5 июля 1996 года казахстанская сторона подтверждает, что она признает правительство КНР как единственное законное правительство Китая, что Тайвань является неотъемлемой частью территории Китая, что Казахстан не будет устанавливать с Тайванем официальных отношений и не будет поддерживать с ним официальных контактов в какой бы то ни было форме.

Принципы международного права носят универсальный характер и являются критериями законности всех остальных международных норм. Действия или международно-правовые акты, нарушающие положения основных принципов международного права, признаются недействительными и влекут международно-правовую ответственность.

Все принципы международного права имеют первостепенную важность и должны неукоснительно применяться при интерпретации каждого из них с учетом других.

Принципы международного права взаимосвязаны: нарушение одного положения влечет за собой несоблюдение других. Так, например, нарушение принципа территориальной целостности государства одновременно является нарушением принципов суверенного равенства государств, невмешательства во внутренние дела, неприменения силы и угрозы силой и т.д.

Ничто не должно истолковываться как наносящее ущерб какимлибо образом положениям Устава ООН или правам и обязанностям государств - членов по Уставу, или правам народов по Уставу с учетом изложения этих прав в международных документах.

Поскольку принципы международного права представляют собой международно-правовые нормы, они существуют в форме определенных .

Первоначально принципы международного права выступали в форме международно-правовых обычаев , однако с принятием Устава ООН основные принципы международного права приобретают договорноправовую форму. Так, семь принципов международного права (суверенное равенство государств, добросовестное выполнение взятых на себя международных обязательств , мирное разрешение международных споров, отказ от угрозы силой или ее применения и др.) содержатся в Уставе ООН. При этом ст. 103 Устава предусматривает, что в случае, если обязательства членов ООН по Уставу ООН окажутся в противоречии с обязательствами по какому-либо международному договору , преимущественную силу имеют обязательства по Уставу.

Содержание основных принципов международного права было подробно раскрыто в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, 1970 г., в других документах ООН (резолюция Генеральной Ассамблеи ООН «Декларация о предотвращении и устранении споров и ситуаций, которые могут угрожать международному миру и безопасности, и о роли Организации Объединенных Наций в этой области» 1988 г., резолюция Генеральной Ассамблеи ООН «Развитие и укрепление добрососедских отношений между государствами» 1991 г.). Применительно к европейским условиям содержание основных принципов международного права было конкретизировано актами СБСЕ, в частности Заключительным актом Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ) 1975 г., Итоговым документом Венской встречи 1989 г. и др. В последнее время в формировании дополнительных обязательств в этой сфере играет Европейский Союз .

Рассмотрим содержание основных принципов международного права подробнее.

Принцип суверенного равенства государств

Принцип суверенного равенства государств и уважения прав , присущих суверенитету. Согласно этому принципу все государства в международных отношениях пользуются суверенным равенством, имеют равные права и обязанности и являются равноправными членами мирового сообщества. Понятие равенства означает, что:

• все государства юридически равны;
• все государства должны уважать правосубъектность других государств;
• все государства пользуются правами, присущими полному суверенитету. Они вправе самостоятельно решать вопросы об участии в международных конференциях и организациях, международных договорах и др.;
• территориальная целостность и политическая независимость государств неприкосновенны, государственные границы могут меняться лишь на основании договоренности и в соответствии с международным правом ;
• государства свободно выбирают свои политические, экономические, социальные и культурные системы;
• государства обязаны добросовестно выполнять свои международные обязательства .

Государства должны уважать суверенное равенство и своеобразие друг друга, а также все права, присущие их суверенитету и охватываемые им, включая, в частности, право каждого государства на юридическое равенство, территориальную целостность, свободу и политическую независимость. Они обязаны также уважать право друг друга свободно выбирать и развивать свои политические, социальные, экономические и культурные системы, равно как и право устанавливать свои законы и административные нормы.

В рамках международного права все государства-члены имеют равные права и обязанности. Они должны уважать право друг друга определять и осуществлять по своему усмотрению их отношения с другими государствами, международными и региональными организациями, а также имеют право на нейтралитет. Государства-члены строят, таким образом, свои отношения на основе взаимной выгоды и уважения.

Принцип неприменения силы или угрозы силой

В соответствии с принципом неприменения силы или угрозы силой все государства в международных отношениях обязаны воздерживаться от угрозы силой или ее применения против территориальной неприкосновенности и политической независимости других государств или каким-либо иным образом, несовместимым с целями ООН . Никакие соображения не могут использоваться для того, чтобы обосновывать обращение к угрозе силой или к ее применению в нарушение этого принципа. Никакое применение силы или угрозы силой не будет использоваться как средство урегулирования споров или вопросов, которые могут вызвать споры между ними. Тем не менее в случае любой агрессии или нарушения суверенитета, территориальной целостности и политической независимости государства-члена страна, подвергаемая агрессии, сохраняет свое право на индивидуальную и коллективную самооборону в соответствии с Уставом ООН и международным правом .

Государства на основе общепризнанных принципов и норм международного права должны добросовестно выполнять свои международные обязательства в отношении поддержания мира и безопасности.

Угроза силой не должна применяться в качестве средства урегулирования споров между государствами. Агрессивные войны объявляются преступлениями против мира и человечества и влекут ответственность по международному праву. Запрещается также пропаганда войны.

Государства подтверждают свое обязательство поддерживать и защищать принципы Устава ООН и международного права , а также способы, содержащиеся в Уставе ООН, в области мирного урегулирования споров. Стороны в споре должны незамедлительно устанавливать контакты и вступать в переговоры для предотвращения возникновения конфликта и урегулирования спора в соответствии с принципами, содержащимися в Декларации, а также в Уставе ООН и международном праве.

Государства должны прилагать все усилия к тому, чтобы строить свои международные отношения на основе взаимопонимания, доверия, уважения и сотрудничества во всех областях.

Государства должны также развивать двустороннее и региональное сотрудничество как одно из важных средств усиления эффективности принципа отказа от угрозы силой или ее применения в международных отношениях.

Государства должны руководствоваться своей приверженностью принципу мирного разрешения споров, который неразрывно связан с принципом отказа от угрозы силой или ее применения в международных отношениях.

Государства, являющиеся сторонами в международных спорах, должны разрешать свои споры исключительно мирными средствами таким образом, чтобы не подвергать угрозе международный мир, безопасность и справедливость. С этой целью они используют такие средства, как переговоры, расследование, посредничество, примирение, арбитраж, судебное разбирательство, обращение к региональным органам или соглашениям или иные мирные средства по своему выбору, включая добрые услуги.

Государства должны принять эффективные меры, с тем чтобы предотвратить угрозу любых вооруженных конфликтов , включая конфликты, в которых может быть применено ядерное оружие , предотвратить гонку вооружений в космическом пространстве и остановить и повернуть вспять гонку вооружений на Земле, снизить уровень военного противостояния и укрепить глобальную стабильность.

Государства должны в полной мере сотрудничать с органами Организации Объединенных Наций, содействуя их деятельности в области поддержания международного мира и безопасности и мирного разрешения международных споров в соответствии с Уставом ООН.

В частности, они должны повышать роль Совета Безопасности, с тем чтобы он мог в полной мере и эффективно выполнять свои обязанности. Особую ответственность в этой связи несут, согласно Уставу, постоянные члены Совета. Государства должны оказывать Совету Безопасности всевозможную помощь во всех действиях, предпринимаемых им в целях справедливого урегулирования кризисных ситуаций и региональных конфликтов. Они должны повышать ту роль, которую Совет может играть в предупреждении споров и ситуаций, продолжение которых могло бы представлять угрозу для поддержания международного мира и безопасности. Они должны облегчать задачу Совета по рассмотрению потенциально опасных для международного мира и безопасности ситуаций на как можно более раннем этапе.

Государства должны в полной мере обеспечить выполнение важной роли, возложенной Уставом ООН на Генеральную Ассамблею в области мирного разрешения споров и поддержания международного мира и безопасности.

Государства должны учитывать в качестве важного фактора укрепления и поддержания международного мира и безопасности, что споры юридического характера должны, как общее правило, передаваться сторонами в Международный суд в соответствии с положениями Статута Суда. Генеральная Ассамблея и Совет Безопасности должны рассматривать целесообразность использования положений Устава ООН, касающихся возможности запрашивать консультативные заключения Международного суда по любому юридическому вопросу.

Государства - участники региональных соглашений или органов должны рассматривать возможность более широкого использования таких соглашений и органов для разрешения вопросов, относящихся к поддержанию международного мира и безопасности, в соответствии со ст. 52 Устава ООН.

Принцип уважения прав человека

Государства должны уделять большое внимание принципу неделимости всех прав человека и в этой связи подчеркивают значимость реализации всех аспектов этого принципа.

Принцип права на самоопределение народов и наций

В силу принципа равноправия и самоопределения народов, закрепленного в Уставе ООН , все народы имеют право свободно определять, без вмешательства извне, свой политический статус и осуществлять свое экономическое, социальное и культурное развитие, и каждое государство обязано уважать это право в соответствии с положениями Устава.

Каждое государство обязано содействовать с помощью совместных и индивидуальных действий осуществлению принципа равноправия и самоопределения народов в соответствии с положениями Устава ООН и оказывать помощь Организации Объединенных Наций в выполнении обязанностей, возложенных на нее Уставом, в отношении осуществления данного принципа, с тем чтобы:

a) способствовать дружественным отношениям и сотрудничеству между государствами и

б) незамедлительно положить конец колониализму, проявляя должное уважение к свободно выраженной воле заинтересованных народов, а также имея в виду, что подчинение народов иностранному игу, господству и эксплуатации является нарушением настоящего принципа, равно как и отрицанием основных прав человека , и противоречит Уставу ООН.

Создание суверенного и независимого государства, свободное присоединение к независимому государству или объединение с ним, или установление любого другого политического статуса, свободно определенного народом, являются формами осуществления этим народом права на самоопределение.

Каждое государство обязано воздерживаться от каких-либо насильственных действий, лишающих народы их права на самоопределение, свободу и независимость. В своих мерах против таких насильственных действий и в оказании им сопротивления народы, в порядке осуществления своего права на самоопределение, вправе добиваться поддержки и получать ее в соответствии с целями и принципами Устава ООН.

Территория колонии или другой несамоуправляющейся территории имеет, согласно Уставу ООН, статус, отдельный и отличный от статуса территории государства, управляющего ею. Такой отдельный и отличный, согласно Уставу, статус существует до тех пор, пока народ данной колонии или несамоуправляющейся территории не осуществит своего права на самоопределение в соответствии с Уставом, и в особенности в соответствии с его целями и принципами.

Ничто в соответствующих пунктах Декларации о принципах международного права 1970 г. не должно истолковываться как санкционирующее или поощряющее любые действия, которые вели бы к расчленению или к частичному или полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств, соблюдающих в своих действиях принцип равноправия и самоопределения народов, как этот принцип изложен выше, и вследствие этого имеющих правительства , представляющие без различия расы, вероисповедания или цвета кожи весь народ, проживающий на данной территории.

Каждое государство должно воздерживаться от любых действий, направленных на частичное или полное нарушение национального единства и территориальной целостности любого другого государства или страны.

Народы, осуществляющие самоопределение, вправе испрашивать и получать помощь в соответствии с целями ООН. При этом, однако, государства не должны поощрять действия, ведущие к расчленению или к нарушению территориальной целостности или политического единства тех государств, которые имеют правительства, представляющие весь народ без различия расы, вероисповедания или цвета кожи.

Принцип сотрудничества государств

Государства обязаны, независимо от различий в их политических, экономических и социальных системах, сотрудничать друг с другом в различных областях международных отношений с целью поддержания международного мира и безопасности и содействия международной экономической стабильности и прогрессу, общему благосостоянию народов и международному сотрудничеству, свободному от дискриминации, основанной на таких различиях.

С этой целью государства:

• сотрудничают с другими государствами в деле поддержания международного мира и безопасности;
• сотрудничают в установлении всеобщего уважения и соблюдения прав человека и основных свобод для всех и в ликвидации всех форм расовой дискриминации и всех форм религиозной нетерпимости;
• осуществляют свои международные отношения в экономической, социальной, культурной, технической и торговой областях в соответствии с принципами суверенного равенства и невмешательства;
принципах международного права , касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, государства должны добросовестно выполнять все свои международные обязательства.

В том случае, когда обязательства членов ООН по Уставу окажутся в противоречии с их обязательствами по какому-либо другому международному соглашению, их обязательства по Уставу имеют преимущественную силу в соответствии со ст. 103 Устава.

В современном политическом бытии мира проблемы соотношения принципа территориальной целостности государства и права наций на самоопределение занимают, пожалуй, одно из самых заметных мест. Это обусловлено как стабильным независимым функционированием государства, так и стремлением определенных социальных групп к обособленному существованию.

Определенное обострение этой проблемы пришлось на последнее десятилетие ХХ в. Прежде всего, это было связано с распадом СССР и социалистической системы, когда ослабление центральной власти в государствах Восточной Европы и СССР не только вызвало вполне прогнозируемую реакцию оппозиционных общегосударственных сил, пытавшихся осуществить демократические реформы, но и привело к цепной реакции, связанной с реализацией сепаратистских проявлений отдельных территориальных организаций. Реалии этого периода были выражены образованием новых государств на пространстве бывшего СССР (частично признанных – Абхазии и Южной Осетии и непризнанных – Приднестровской Молдавской Республики и Нагорного Карабаха) и бывшей Югославии (частично признанного Косова). Следует оговориться, что период конца ХХ в. не являлся единственным, когда наблюдалась активизация проявлений территориального сепаратизма. Так, предыдущее обострение данной проблематики было вызвано процессами деколонизации в Африке и Азии в 50-60-е гг. ХХ в.

Центральным вопросом при анализе проблемы соотношения принципа территориальной целостности государства и права наций на самоопределение является соотношение суверенитетов непризнанных самоуправляющихся частей государства (непризнанных государств) и государств, на фактической территории которых они находятся. Отметим, что в современной политической реальности проявления сецессионных требований встречаются достаточно часто, при этом оправ-дание односторонних действий, направленных против центральной власти «метрополии», как совершенно точно отмечает А.Бьюкенен, «базируется на представлении о том, для чего вообще существует государство, при каких условиях оно имеет право контролировать территорию и лю-дей».

Вряд ли есть смысл однозначно ответить на вопрос о правомерности или противоправно-сти сецессии без учета конкретных исторических, политических, юридических и иных обстоятельств. Причем такие обстоятельства интерпретируются сторонами сецессионных отношений, как правило, в свою пользу. Так, В.А.Макаренко, указывая в качестве аргументов права на сецес-сию последствий прошлых аннексий; самозащиты от агрессора; дискриминацию в распределении, считает, что каждый аргумент за отделение должен обосновывать права сепаратных групп на данную территорию. Естественно, центральная власть государства выступает против сецессии. По его мнению, аргументы против сецессии сводятся к следующим: преодоление анархии и исключение политических торгов, подрывающих принцип большинства.

Представляется возможным выделить три варианта таких проявлений. Во-первых, ситуация с договорным разрешением конфликта между стремящимся к отделению регионом и центральной властью – «завершенная сецессия». В результате появляется новое государство. Здесь примерами могут выступать отделение Эритреи от Эфиопии, а также выход в 1991 году Литвы, Латвии и Эстонии из состава СССР. Во-вторых, «стабильное функционирование непризнанного государства». Это выражается, с одной стороны, в неспособности центральной власти восстано-вить верховенство на всей своей территории, а с другой – в непризнании или частичном призна-нии в качестве субъекта международного права региона, стремящегося к отделению, который эф-фективно контролирует свою территорию и население. Здесь можно указать на ПМР, Абхазию, Южную Осетию, Косово. И, наконец, в-третьих, стремящиеся к отделению регионы могут оказаться по тем или иным причинам не способными получить международное признание. Как резуль-тат, имеем восстановление различными способами верховенства центральной власти – «подавление стремления к суверенитету». В качестве примера можно привести конфликты, связанные со стремлением к независимости Чеченской республики Ичкерии, Гагаузии, а в более отдаленном прошлом – Катанги и Биафры.

Наиболее мягкий вариант отношения государства к отделению его составной части предполагает наличие законодательно закрепленного механизма сецессии. Наиболее прогнозируе-мым итогом здесь представляется «завершенная сецессия». При этом возможны два в равной степени вероятных результата сецессионного процесса.

Во-первых, это осуществление сецессии – выход региона из состава государства. Одним из примеров здесь выступает выход Черногории из единого государства Сербия и Черногория в 2006 году. Такое право было закреплено за Черногорией и Сербией ст. 60 Конституционной Хартии Сербии и Черногории. При этом государство-член, который реализует право сецессии, не насле-дует международной правосубъектности единого государства, которое продолжает представлять оставшаяся в союзном государстве часть.

Также можно привести пример Литвы, Латвии, Эстонии, осуществивших в 1991 году выход из состава СССР на основании ст. 72 Конституции СССР о праве выхода союзной республики из состава СССР. Фактически прибалтийские республики реализовали процедуру, предусмотренную ст. 20 Закона СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР». Окончательно суверенизация Литвы, Латвии и Эстонии была подтверждена тремя реше-ниями Государственного Совета СССР от 6 сентября 1991 года.

Во-вторых, возможен вариант прекращения сецессии – реализации государством своего права на территориальную целостность. В качестве примера неудавшейся попытки реализации сецессионного процесса можно привести два референдума в канадской провинции Квебек, в рам-ках которых ставился вопрос о провозглашении ее независимости.

Первый референдум об отделении от Канады состоялся в Квебеке в 1980 году. Тогда 60 % населения провинции высказались против отделения. Второй референдум был проведен в 1995 году. 49,4 % голосов были отданы за независимость Квебека, лишь 50,6 % квебекцев проголосова-ли против выхода из состава Канады.

В 1998 г. было принято постановление Верховного суда Канады, в котором сказано, что Квебек не может отделиться, если он не получит твердого большинства в референдуме по четко сформулированному вопросу. По мнению Ю.В.Ирхина, «после выборов 2000 г. Квебек, по сути, вернулся к прежней и эффективной модели – сильного представительства в центральном парла-менте единой Федерации. Под оптимальным федеративным принципом многие реалистически мыслящие канадские политологи понимают способ разделения властей таким образом, чтобы центральное и региональные правительства в определенной сфере были независимы, но действовали скоординировано».

Кроме того, на основании постановления Верховного Суда Канады парламентом Квебека был принят закон Квебека «О порядке осуществления основных прав и прерогатив населения Квебека и государства Квебек». В статье 2 закреплено, что народ Квебека имеет неотъемлемое право на свободный выбор политического режима и правового статуса Квебека. Статья 4 этого Закона предусматривает, что результат референдума за выход Квебека из состава Канады признается, если за выход подано 50 % голосов плюс один голос.

Принципиально важно учесть также, является ли стремление к сецессии истинным выра-жением интересов большинства народа субъекта или это стремление правящей номенклатуры, этнократии установить свою безраздельную власть, своекорыстный сепаратизм. На практике сецессия иногда отвечала взглядам всех трех сторон, как это было в Малайзии: федерации, выходящего из нее субъекта (Сингапур) и остающихся в ней субъектов.

Иногда положения о сецессии встречаются в конституциях унитарных государств, имею-щих автономию. Выход автономной Каракалпакии, являющейся формой самоопределения кара-калпакского народа, при соблюдении ряда требований допускает ст. 74 Конституции Узбекистана 1992 г., но это возможно только с утверждения общегосударственного парламента.

Вариант «стабильного функционирования непризнанного государства» следует рассматривать, прежде всего, во взаимосвязи с признаками государства. Здесь ключевыми являются та-кие признаки, как территориальность, суверенность, население. Активные проявления сецессионных требований оказывают существенное влияние на перераспределение содержания этих признаков между центральной властью и стремящимися к самоопределению регионами. Так, из структуры государственной территории исключается регион, на который фактически не распространяется юрисдикция центральной власти. И наоборот, стремящийся к независимости регион приобретает признак территориальности. В противном случае не будет иметь смысла заявление о стремлении к государственной обособленности от основного государства.

Суверенитет, как и территория, имеет неделимую юридическую природу. В этом смысле стремящийся к самоопределению регион зачастую в большей степени соответствует понятию «государство», чем «метрополия», поскольку из суверенитета последнего исключается верховенство на территории региона, стремящегося к независимости. Население такого региона, как представ-ляется, также в большей степени обладает политико-правовой связью с регионом, нежели с центральной властью «метрополии». Так, ПМР осуществляет верховенство власти на своей террито-рии, а также обеспечивает политико-правовую связь с проживающим на ее территории населени-ем посредством отношений гражданства. Напротив, Республика Молдова не имеет возможности реально осуществлять верховенство власти на территории Приднестровья, которое формально является частью Молдовы, а также не имеет политико-правовой связи через отношения гражданства с подавляющим большинством населения непризнанного государственного образования. Это, как представляется, наглядно показал проведенный 17 сентября 2006 года референдум, на котором население ПМР высказалось за независимость, а не за функционирование в составе Молдовы. Аналогичное положение можно наблюдать в Абхазии и Южной Осетии, которые по состоя-нию на 1 января 2011 г. были признаны четырьмя государствами (Россией, Никарагуа, Венесуэлой, Науру).

Таким образом, ситуация с непризнанными государствами предполагает принудительное ограничение суверенитета государства-метрополии. По словам Президента РФ Д.А.Медведева, «реакция на события 8 августа и на признание Россией независимости Южной Осетии и Абхазии еще раз показала, что мы живем в мире двойных стандартов. Мы поступили ответственно – в интересах восстановления международной законности и справедливости. Понимая, что любые колебания или попытки отложить эти шаги были бы чреваты еще более серьезной гумани-тарной катастрофой. На этом фоне откровенно предвзятой выглядит позиция наших партнеров, еще недавно приложивших максимум усилий, чтобы в обход норм международного права добиться отделения Косова от Сербии и признания этого самопровозглашенного региона в качестве субъекта международного права, а теперь как ни в чем не бывало критикующих Россию».

Третий вариант – «подавление стремления к суверенитету» – в достаточной степени зависит от соотношения правовой основы и силовых возможностей центральной власти и самоопределяющегося региона в пользу центральной власти. Именно здесь следует говорить о восстановлении права государства на территориальную целостность в рамках реализации неделимости государственного суверенитета.

О неделимости суверенитета говорит П.А.Оль: «Принадлежность суверенитета как высшей политической власти господствующему субъекту предполагает структурное построение политической системы общества, где четко определяется место иных субъектов относительно суверена, что исходит из принципа неделимости суверенитета».

Прежде всего, это ситуация нарушения государственного суверенитета противоправными действиями самоопределяющегося региона. В таком случае восстановление территориальной целостности государства осуществляется либо правовым, либо силовым путем. Силовой вариант предполагает либо использование военных ресурсов государства, либо вмешательство вооруженных сил третьих государств или межгосударственных организаций.

Ярким примером использования вооруженных сил ООН при подавлении стремления сепа-ратистски настроенного региона к суверенитету являются события вокруг провозглашения в 1960 году независимости Республики Катанги и ее выхода из состава Республики Конго.

Правительство Конго обратилось за поддержкой к ООН, и такая поддержка была реализована в резолюциях Совета Безопасности ООН. Так, п. 2 Резолюции 143 СБ ООН от 14 июля 1960 года уполномочил Генерального Секретаря ООН «принять в консультации с правительством Республики Конго необходимые меры для оказания этому правительству военной помощи, в которой оно нуждается, и оказывать ее до тех пор, пока национальные силы безопасности благодаря усилиям конголезского правительства и с технической помощью ООН не будут в состоянии, по мнению этого правительства, полностью выполнять свои задачи». Далее, СБ ООН Резолюцией 145 от 22 июля 1960 года «предлагает всем государствам воздержаться от любых действий, которые могли бы помешать восстановлению законности и порядка и осуществлению правительством Конго своих полномочий, а также воздержаться от любых действий, которые могли бы подорвать территориальную целостность и политическую независимость Республики Конго». 9 августа 1960 года в Резолюции 146 СБ ООН заявил, что «вступление вооруженных сил ООН в провинцию Катанга необходимо для полного проведения в жизнь настоящей резолюции», и подтвердил, что находящиеся в Конго вооруженные силы ООН не будут участвовать в каком бы то ни было внут-реннем конфликте конституционного или иного характера, не будут каким бы то ни было образом вмешиваться в такой конфликт и не будут использованы для оказания влияния на его исход».

Вместе с тем, противостояние центрального правительства Конго и сепаратистской Катанги продолжалось, были убиты лидеры Республики Конго во главе с П.Лумумбой. В этой ситуации СБ ООН в Резолюции 161 от 21 февраля 1961 года настаивал, «чтобы ООН немедленно приняла все соответствующие меры для предупреждения вспышки гражданской войны в Конго, включая мероприятия по прекращению огня, по приостановке всех военных операций и по предотвращению столкновений, прибегая, если необходимо, к применению силы в качестве крайней меры». Кроме того, в указанной Резолюции СБ ООН призывает к восстановлению парламентских учреж-дений «с тем, чтобы воля народа находила свое выражение через посредство свободно избранного парламента». И далее: «навязывание любого решения, включая образование любого правительства, не основанного на подлинном примирении, не только не урегулирует никаких вопросов, но и значительно увеличивает опасность конфликтов внутри Конго и угрозу международному миру и безопасности».

Принятием Резолюции 161 открывается второй этап в действиях ООН. 15 апреля 1961 года Генеральная Ассамблея ООН, будучи серьезно обеспокоена угрозой гражданской войны, подтверждает политику организации в отношение Конго.

25 августа 1961 г. С.Линнер, один из старших офицеров, отвечающих за операции ООН в Конго, публично заявил, что «ООН будет поддерживать любую политику, которая стремится вернуть Катангу в Конго».

Резолюция 169 СБ ООН от 24 ноября 1961 прямо предусматривает применение силы «против наемников» и полностью отвергает утверждение, будто Катанга является «суверенным независимым государством». Кроме того, в Резолюции решительно осуждается сепаратистская деятельность, незаконно проводимая администрацией провинции Катанга с помощью ресурсов извне и руками иностранных наемников, и объявляется, что «всякая сепаратистская деятельность, направленная против Республики Конго, противоречит Основному закону и решениям Со-вета Безопасности».

Отметим, что решительное вмешательство ООН в Конго является исключительным случаем в практике ООН, тем более в условиях биполярности международного политического пространства. По мнению Ч.Зоргбибе (Zorgbibe), в случае Конго силы ООН обеспечивали не только изоляцию внутреннего конфликта, чтобы не допустить эскалацию «холодной войны», но и, ско-рее, предотвращение отделения Катанги. В итоге в январе 1963 года провинция была возвращена в состав страны при участии миротворческих сил ООН.

Прямое подавление сепаратистских проявлений вооруженными силами центрального правительства имело место в отношении Республики Биафры, провозгласившей 30 мая 1967 г. независимость от Нигерии.

Президент Нигерии Говон 6 июня 1967 г. отдал приказ о подавлении мятежа и объявил мобилизацию в северных и западных мусульманских штатах. В Биафре же скрытая мобилизация началась еще до провозглашения независимости. После непродолжительного военного наступ-ления армии Биафры постепенно правительственные войска начинают брать под свой контроль побережье, отрезав Биафру от прямого выхода к морю. Кроме того, были блокированы транспортные и иные инфраструктурные коммуникации Биафры. Тем не менее, независимость Биаф-ры была признана Танзанией, Замбией, Зимбабве и Кот-д’Ивуаром. Однако остальные государст-ва воздержались от признания Биафры, а Великобритания и СССР оказали широкую дипломатическую и военно-техническую помощь федеральному правительству Нигерии.

В октябре 1969 года лидер Биафры Оджукву призвал ООН обеспечить посредничество для прекращения огня в качестве прелюдии к мирным переговорам. Но федеральное правительство отказывается от переговоров и настаивает на капитуляции Биафры. 12 января 1970 года Управляющий Правительства (officer administering the government) Биафры Ф.Эффионг представил признание капитуляции в федеральное правительство, что существенно сократило возможный размер гуманитарной катастрофы.

Еще одним вариантом является восстановление суверенитета центральной власти силовым путем после нарушения сепаратистским регионом условий сецессионного договора. Примером здесь выступает восстановление суверенитета РФ в отношении территории нынешней Чеченской Республики.

Так, в результате вооруженного противостояния сепаратистского региона и федерального центра в 1991–1996 гг. сложилась ситуация de facto равноправных переговоров между федеральным центром и властями Чеченской Республики Ичкерия, завершившихся заключением 12 мая 1997 года Договора о мире и принципах взаимоотношений между РФ и Чеченской Республикой Ичкерия, в котором употребляется оборот «Высокие договаривающиеся стороны… стремясь установить прочные, равноправные, взаимовыгодные отношения».

В рамках ранее согласованных Принципов определения основ взаимоотношений между РФ и Чеченской Республикой было предусмотрено, что «Соглашение об основах взаимоотношений между РФ и Чеченской Республикой, определяемых в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, должно быть достигнуто до 31 декабря 2001 года». Кроме того, в документе содержатся требования к законодательству Чеченской Республики, которое «основывается на соблюдении прав человека и гражданина, праве народов на самоопределение, принципах равноправия народов, обеспечения гражданского мира, межнационального согласия и безопасности проживающих на территории Чеченской Республики граждан независимо от на-циональной принадлежности, вероисповедания и иных различий».

Таким образом, был сформирован так называемый «отложенный статус» Чеченской Рес-публики, реализация которого должна была быть осуществлена в течение пятилетнего периода.

Однако в августе 1999 года под лозунгами распространения истинного ислама и джихада против неверных произошло вторжение чеченских вооруженных отрядов во главе с Ш.Басаевым на территорию Дагестана с целью создания халифата на чеченских и дагестанских территориях, населенных мусульманами.

Возникла прямая угроза территориальной целостности и безопасности Российской Феде-рации. Федеральный центр и республиканские власти Дагестана приняли немедленно надлежа-щие меры по пресечению агрессии. Дагестанская милиция, ополченцы и федеральные вооруженные силы ценой немалых усилий и потерь сумели выбить отряды Басаева из Дагестана. То, что эта авантюра была направлена на провоцирование нового вооруженного конфликта с федеральной властью, позднее цинично признал Ш.Басаев: «Чечне угрожала гражданская война, а мы ее избежали, начав войну с Россией».

Угроза безопасности России и в целом обстановка на Северном Кавказе требовали от вла-стей срочных и решительных мер по обеспечению безопасности и правопорядка в регионе. На парламентских слушаниях осенью 2000 года председатель думской Комиссии по Чеченской рес-публике А.Ткачев подчеркнул: «За время правления Масхадова власть продемонстрировала пол-ную неспособность выполнять свои функции на вверенной ей территории, следствием чего стали массовые нарушения прав и свобод человека. Вторжение вооруженных формирований с террито-рии Чечни в Дагестан в августе 1999 года окончательно дезавуировало формальный юридический статус масхадовских органов власти, основанных на духе хасавюртовских соглашений и букве до-говора о мире. С этого момента формирование органов государственной власти в Чечне стало не только конституционной, но и международно-правовой обязанностью Российской Федерации».

Осенью 1999 года российское правительство, которое возглавил В.В.Путин, приняло реше-ние: в целях обеспечения национальной безопасности Российской Федерации ввести в Чечню фе-деральные вооруженные силы.

12 августа 1999 года заместитель министра внутренних дел России И.Н.Зубов заявил, что Президенту Чечни А.Масхадову направлено письмо с предложением провести совместную с федеральными войсками операцию против исламистов в Дагестане. По его словам, в письме была изложена позиция российского руководства и указывалось требование к чеченскому руководству разъяснить ситуацию в отношении того, что происходит в Дагестане и в приграничных с Чечней районах. «Мы предложили ему решить вопрос о ликвидации баз, мест складирования и отдыха незаконных вооруженных формирований, от которых чеченское руководство всячески открещи-вается. Мы предложили провести совместные операции. В случае каких-то дальнейших действий мы оставляем за собой право действовать в соответствии с международным правом», – сообщил И.Н.Зубов. Однако вместо проведения такой операции А.Масхадов 5 октября 1999 года подписал Указ «О введении военного положения на территории ЧРИ».

Президент РФ Б.Н.Ельцин 13 сентября 1999 года в телеобращении к гражданам страны заявил о необходимости консолидации ветвей власти и общества для оказания отпора терроризму. «Нам – народу России – терроризм объявил войну», – отметил глава государства. «Мы живем в условиях угрожающего распространения терроризма. А значит – необходимо объединение всех сил общества и государства для отпора внутреннему врагу, – продолжал президент. – У этого врага нет совести, жалости и чести. Нет лица, национальности и веры. Особо подчеркиваю – национальности и веры».

23 сентября был подписан Указ Президента РФ «О мерах по повышению эффективности контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона Российской Федерации», предусматривающий создание Объединенной группировки войск (сил) на Северном Кавказе для проведения контртеррористической операции.

Определяя судьбу хасавюртовских соглашений, В.В.Путин заявил, что «так называемый хасавюртовский пакт был подписан в условиях геноцида русского народа в Чечне», и «с юридиче-ской точки зрения – это никакое не соглашение, так как было подписано вне рамок юридического правового поля России», а не более чем моральные обязательства двух сторон». Отмечая отсутствие юридической основы хасавюртовских соглашений, В.В.Путин говорит, что в Чечне, которую «Россия не признала деюре независимым государством, фактически были демонтированы все органы власти Российской Федерации».

Таким образом, в результате активных действий федеральных сил был восстановлен политический и правовой статус Чеченской Республики как полноправного субъекта РФ, восстановлен конституционный порядок в регионе.

Позднее позиция о невозможности выхода республик из состава РФ была подтверждена Постановлением Конституционного Суда РФ от 7 июня 2000 г. № 10-П, в котором устанавливается, что Конституция РФ не допускает какого-либо иного носителя суверенитета и источника власти, помимо многонационального народа России, и, следовательно, исключает существование двух уровней суверенных властей, находящихся в единой системе государственной власти, которые обладали бы верховенством и независимостью, т. е. не допускает суверенитета ни республик, ни иных субъектов РФ.

Вариантом реализации процесса восстановления нарушенного суверенитета центральной власти в рамках правового поля выступает юридическое взаимодействие между властями Респуб-лики Молдовы и представителями Гагаузской Республики в 1991–1994 гг. Это противостояние за-вершилось в 1994 году принятием Закона Республики Молдовы «Об особом правовом статусе Гагаузии (Гагауз Ери)». В соответствии с ч. 1 ст. 1 данного Закона «Гагаузия (Гагауз Ери) – это территориальное автономное образование с особым статусом как форма самоопределения гагаузов, являющееся составной частью Республики Молдова». Часть 2 ст. 1 устанавливает, что «Гагаузия в пределах своей компетенции самостоятельно решает вопросы политического, экономического и культурного развития в интересах всего населения».

При этом ч. 4 ст. 1 устанавливает корреляцию правового статуса Гагаузии с правовым статусом Республики Молдовы. Так, «в случае изменения статуса Республики Молдова как незави-симого государства народ Гагаузии имеет право на внешнее самоопределение». Кроме того, в со-ответствии со ст 25 указанного Закона, «Республика Молдова является гарантом полной и безусловной реализации полномочий Гагаузии, определенных настоящим законом.

Таким образом, исходя из вышеизложенного, представляется необходимым сделать следующие выводы:
1. Центральным вопросом при анализе проблемы соотношения принципа территориальной целостности государства и права наций на самоопределение является соотношение суверени-тетов непризнанных самоуправляющихся частей государства (непризнанных государств) и государств, на фактической территории которых они находятся.

2. При осуществлении сецессии могут быть восстановлены либо право самоопределяющейся территории, если оно было утрачено изначально в результате насильственных действий цен-тральной власти, либо право государства на территориальную целостность, если законодательство государства не содержит права на сецессию какого-либо территориального образования.

3. В случае нарушения государственного суверенитета противоправными действиями са-моопределяющегося региона восстановление территориальной целостности государства осуществляется либо правовым, либо силовым путем. Силовой вариант предполагает либо использование военных ресурсов государства, либо вмешательство вооруженных сил третьих государств или межгосударственных организаций.

Данный принцип утвердился с принятием Устава ООН в 1945 г., но процесс его развития продолжается. Само наименование принципа окончательно не установилось: можно встретить упоминание как территориальной целостности, так и территориальной неприкосновенности. Оба эти понятия близки по смыслу, однако их правовое содержание различно. Понятие территориальная неприкосновенность шире понятия территориальная целостность: несанкционированное вторжение иностранного самолета в воздушное пространство государства будет нарушением его территориальной неприкосновенности, притом что территориальная целостность государства не будет нарушена.

Назначение этого принципа в современном мире велико с точки зрения стабильности в межгосударственных отношениях – это защита территории государства от любых посягательств. В соответствии с ч. 3 ст. 4 Конституции РФ «Российская Федерация обеспечивает целостность и неприкосновенность своей территории».

В Декларации о принципах международного права 1970 г. при раскрытии содержания формулировки п. 4 ст. 2 Устава ООН были отражены многие элементы принципа территориальной целостности (неприкосновенности) и установлено, что каждое государство «должно воздерживаться от любых действий, направленных на частичное или полное нарушение национального единства и территориальной целостности любого другого государства или страны».

Содержание данного принципа в Заключительном акте СБСЕ выходит за рамки положений о запрещении использования силы или угрозы силой, либо превращения территории в объект военной оккупации, либо приобретения территории с использованием силы или ее угрозы. Согласно Заключительному акту государства, обязываясь уважать территориальную целостность друг друга, должны «воздерживаться от любых действий, не совместимых с целями и принципами Устава ООН». Сюда могут относиться любые действия против территориальной целостности или неприкосновенности – транзит любых транспортных средств через иностранную территорию без разрешения территориального суверена является нарушением не только неприкосновенности границ, но и неприкосновенности государственной территории, поскольку именно она используется для транзита. Все природные ресурсы являются составными компонентами территории государства, и если неприкосновенна территория в целом, то неприкосновенны и ее компоненты, т. е. природные ресурсы в их естественном виде. Поэтому их разработка иностранными лицами или государствами без разрешения территориального суверена также является нарушением территориальной неприкосновенности.

В мирном общении сопредельных государств нередко возникает проблема защиты государственной территории от опасности нанесения ей ущерба путем какого-либо воздействия из-за границы, т. е. опасности ухудшения естественного состояния этой территории или отдельных ее компонентов. Использование государством своей территории не должно наносить ущерб естественным условиям территории другого государства.