Путешествие выходных дней: Катавка-Большая Сука-Пороги. Большая сука, гора Гора большая сука
Хребет Большая Сука (попытка NoneStop)
Хребтом Большая СукА (ударение на последнюю гласную) каждый день любуются тысячи людей, пересекая Уральские горы по федеральное автомобильной дороге М5. Его каменная курумная стена, протянувшаяся более чем на20 километроввдоль автодороги, вряд ли может остаться без внимания.
Расположение хребта рядом с автодорогой, возможность быстрого схода и легкого захода предопределили мой выбор с заключительным объектом для кросспохода в рамках проекта Южный Урал NoneStop.
1 ноября в 7.00 утра, оставив машину в лесу у подножия горы Малый Увал, я начинаю траверс. Продираясь через мордохлыст, размышляю об отличиях данного похода от предыдущих. Летом я хожу в легких 200 граммовых кроссовках Solomon, вес моего легкоходно рюкзака bask Lite не превышал 8-9 кг с 4 литровым запасом воды. Сейчас же я иду в неизвестность, и поэтому несу на спине и ногах дополнительное снаряжение, способное обеспечить мне запас прочности в условиях поздней южно-уральской осени. Я понимаю, что наверху скорее всего снег, вот только сколько его, какая температура будет ночью и сила ветра остается загадкой. Чем выше я поднимаюсь, тем больше снега и на границе900 метров снежный покров становится сплошным. Первая преграда на моем пути г. Малый Увал (1006,7) дается с трудом. В полутьме блуждаю среди башен каменного гребня, венчающего вершину, на протяжении пары километров: видимость 100 метров, сильный ветер. Иногда в разрывах облаков появляются окна, что вселяет надежду.
На вершине глубина снег достигает в некоторых местах 20-30 сантиметров, что уже сказывается на скорости движения в купе с буреломами и разгадыванием скальных лабиринтов. Теряю драгоценные два часа на первые2,5 км и набор высоты500 метров, что в условиях короткого 9,5 часового светлого времени суток критически много.
За горой Малый Увал идет небольшой участок буреломного леса и подъем на самую высокую и сплошь курумную часть хребта.
7 километровподъемов и спусков по заснеженным курумам. И если подъем относительно прост и безопасен, то спуск похож на хождение по минному полю и, чем меньше по размерам камни, тем опаснее по ним идти.
Подъем и траверс вершины 1194,8 дается легко. Под прикрытием скал и с видом на замечательное инфернальное представление устраиваю обед.
Завариваю себе сублимированные макароны с сыром, добавив в них 100 гр. сырокопченых колбасок. Сублиматы не перестают меня радовать, 20 минут и я, поев горячего и попив теплой воды, могу двигаться дальше. Большое вершинное плато прохожу быстро, зато 300 метровый спуск в седловину доставляет много хлопот.
Пересекаю дорогу Катавка-Сибирка и иду в строну заросшей лесом вершины 1080,1. На подходе к вершине, продираясь через очередной завал, понимаю, что засветло мне никак не успеть пройти хребет, светлого времени суток оставалось 2 часа, а впереди еще7 кми большой участок со скалами и куркумами. Надо принимать решение идти по темноте или вставать на ночлег.
Что же делать? С одной стороны, цель – пройти хребет в рамках одного дня, с другой стороны, понимание того, что я сильно устал и движение в темноте по заснеженным скалам может кончиться очень плохо. В сторону второго варианта тянет также желание потратить предзакатное время на фотосъемку. Побеждает осторожность. Пройдя20 километров, разбиваю мой бивакзак на вершине скалы под прикрытием небольшой каменной стенки. Внизу под скалой были места удобнее и более защищенные от ветра, но приношу некоторую долю комфорта в жертву “феншуйности места” у меня как на ладони закат на фоне пройденного мной участка хребта, и возможность снимать рассвет не вылезая из палатки, что в условиях зимы очень удобно.
Немного фотографий…
… и в предвкушении еды и тепла залезаю в палатку. Как хорошо, что я одел зимние лыжные бахилы с калошами и авизентовым верхом. Ботинки хоть и влажные но совершенно без снега, кладу их под голову. Распаковываю продукты, выставляю горелку наружу и открываю вентиль, с сильным шипением начинает выходить газ, чиркаю зажигалкой и пламя охватывает всю горелку, ситуация опасная, открытый огонь в30 смот палатки, я полулежу в спальнике и ограничен в движении. Пытаюсь перевернуть горелку в снег, но не так то его и много на скальной полке, горелка опрокидывается и огонь вспыхивает сильнее, удар рукой и горелка летит со скалы вниз. Чертыхаясь, вылезаю из спальника в одном изотермике, накидываю пуховку, одеваю почти сухие ботинки и лезу вниз. Скалы не высокие метров 10, но надо найти еще место для спуска, а потом и горелку среди камней. Место для спуска находится, с горелкой тоже проблем не возникает, сильный запах газа и характерное шипение выводят прямо к ней. Через 15 минут лежу опять в палатке, ботинки стоят снаружи. Этими двумя обледеневшими кусками снега займусь утром. Ночь проходит нормально, сплю плохо, сильный ветер полощет палатку, сильный кашель полощет меня. Рассвет запланирован в 9.10, потому в 7 часов начинаю шевелиться в сторону выхода. Открываю вход, я в густом облаке, рассвет видимо пройдет мимо. Готовлю завтрак, чищу и отогреваю между ног, в спальнике, ботинки. В 9.00 начинаю движение. Отдохнувший и со свежими силами, прохожу вершину 1139,6 быстро и легко, по лесному участку просто лечу, обходя завалы
и к 13.00 выхожу не последнюю вершину хребта 1102,8. Погода совсем испортилась – идет снег. Решаю выходить на M5, благо дорога от меня в3 кми я отчетливо слышу гул автомобилей. Через 4 часа воспользовавшись помощью 3 автомобилей и пройдя10 кмпешком по дороге добираюсь к месту старта.
Итого общая протяженность пути по хребту составила27 километров.
Из нового снаряжения испытал свои каякерские неопреновые варежки Palm. Результатами испытания остался крайне доволен. Отличный способ содержать руки в тепле в условиях повешенной влажности и ветра при необходимости часто выполнять тонкую работу, например, фотосъемку. Благодаря вырезам на ладонях, воспользоваться пальцами можно в считанные доли секунды и так же быстро спрятать их, неопрен же в свою очередь прекрасно сохраняет тепло в мокром состоянии не позволяя замерзнуть руке.
Этот хребет отлично видно с трассы М5. Высокие горы курумника резко поднимаются над лесом. Идея подняться на него, родилась ровно две недели назад, проезжая мимо на Круглицу. Возможно, не видя его очертаний в окошко машины, мы никогда бы туда не поехали. Но всё сложилось удачно и наш пусть снова лежит на Урал.
На фото хребет Большая Сука. Ударение на букву а, от слова "суук", что означает - холодный.
В рассветном тумане появляются горы.
Хребет и маленькое село Катавка, от которого начиналась наша пешая часть маршрута.
В большом размере
От Катавки путь шёл на восток, на перевал между двух вершин. Левая менее высокая, правая выше - 1194 метра. Идём на правую. Точно по хребту.
На фото соседняя вершина хребта
Дорог тут нет. Троп тоже. Только густые заросли травы, папоротника и малины. Настоящие съедобные джунгли. И так продолжается где-то до 800м
Выше растительность пропадает и начинается бесконечный курумник.
Разносортный мох, опасно укрывает шели между камнями
Подъём оказывается очень долгим. Каким-то даже бесконечным. Поднявшись на вершину, оказывается что это вовсе не она и вдали виднеется гребень значительно выше. Ема, снова вниз и опять вверх пр камням. Снова вершина и снова облом. И так было раз пять!!!
На фото можно увидеть несколько пиков, на которые мы взбирались, думая что они и есть, самая высокая точка на гребне))
Справа наверху кажется вершина. Но это не она. Вершина дальше и выше.
Вот я и на вершине. Видна возвышенность, что снята на предыдущей фото. Внизу поднимаются остальные восходители.
Отсюда открывается прекрасный вид на зелёные долины и хребты.
Село Катавка и вдалеке Бакал.
Вид на восток, в глубину Зюраткуля.
В большом размере
Вид на запад. Вдалеке изрытый хребет и бесчисленные отвалы Бакала.
В большом размере
Спустившись с горы обратно на перевал, решаем идти в долину. Время полно. На карте нашли какую-то фонтанирующую скважину, как оказалось, просверленную геологами в 60х годах. Пошли туда. Дорожка идёт точно на восток и её постоянно пересекают мелкие речки и ручьи, что в такую жару не могло не радовать.
Весь лес, шумит невидимыми в зарослях ручьями. В отличии от Таганая, воды здесь нереально много.
Вот и скважина. На неё одета форсунка и струя взлетает выше деревьев. В жару под 40 и такой фонтан, это просто сказка =)
Здесь ночёвка. С таким фонтаном по соседству, других вариантов быть не может. По выражению лица на фото, можно примерно прикинуть температуру воды, вырывающейся из под земли. Прохладненькая))
Отличная лесная стоянка и фото в стиле "я тут был" =)
На следующий день был Бакал.
Продолжение следует...
/ Путешествие выходных дней: Катавка-Большая Сука-ПорогиФотографии к статье:
на следующей странице
есть еще фото ->
Страница 1 - 1 из 2
Начало | Пред. | 1
| След. | Конец
Примерно на половине пути между Юрюзанью и Саткой, огибая хребет Большая Сука, трансуральская трасса М5 долгие километры ползет на перевал. И в высшей его точке каменные реки курумы, что стекают с хребта сквозь редеющий лес, почти добегают до асфальта дороги. Много раз проезжая мимо этого места, я «облизывался», глядя на близкие вершины. Думал, что вот нужно когда-нибудь остановиться и сбегать наверх, раз уж они совсем рядом. Думал и проезжал дальше, поскольку в планах всегда было что-то другое. И так бы продолжалось наверное всегда, если бы я однажды взял и специально не приехал к Суке с целью восхождения.
Катавка - Большая Сука
Начальной точкой моего путешествия было выбрано старинное село Катавка, основанное близ древней Казанской тропы вроде еще как во времена всемогущих Мясникова и Твердышева и лежащее у самого хребта.
От деревни на перевал ведет старая лесная дорога. Пользовались ей в свое время для сообщения с лежащей за двумя перевалами Сибиркой, а также для вывоза леса. И вполне возможно, что она была частью той самой легендарной древнейшей Казаны (Казанской тропы), по которой осуществлялось сообщение через Большой Камень в незапамятные времена. Больно уж здесь перевал удобный: невысокий, сглаженный. И напротив него, на Нургуше, такой же хороший, ведущий дальше на восток.
До перевала совсем недалеко. «Добежал» быстро — примерно за час. Подъем закончился, и дорога привела на старую деляну - редколесье с полянками, низенькими березками и пихтами. Чуть впереди справа из-за невысоких деревьев выглядывал останец, обозначая перевальную точку. Курумистые вершинки, стражи перевала, немного расступились и открыли проход через хребет. Здесь проходит граница леса и безжизненного камня. Можжевельник да карликовые елочки карабкаются протягами по каменным осыпухам вверх. Вкрапляются в рыжину горной тундры зелеными пятнами. Кривенькие, приземистые, заглаженные постоянно дующими ветрами. А на встречу им несутся с вершин серые каменные реки — курумы - и теряются в море тайги.
Дорога же, чуть отдышавшись, потянула след дальше, в сторону наметившегося уклона на восток, спускаясь в урочище Ямки - котловину между Сукой и Уваном. Здесь хорошо просматривался далекий хребет Зюраткуль с характерной белой отметиной на одной из сопок.
Какое-то время постоял, всматриваясь в даль, затем шагнул в сторону и, пробираясь сквозь заросли подлеска, мимо перевального останца, вышел к краю сброса хребта. Отсюда открывалась уже вся восточная панорама гор - громады близких Увана и Нургуша. Однако сегодня туда я не собирался. Целью моей была господствующая справа от перевала курумистая высота, где я планировал найти удобное для ночлега место.
С сожалением покинул дорогу. Теперь приходилось пробираться через буреломы и курумы вверх, мимо скальных останцев, то и дело соскальзывая с заросших мхом камней. Тропки здесь если и встречались, то все со следами когтей. И как это заведено по странному закону звериных стежек, пропадали они так же неожиданно, как и появлялись. Но идти какое-то время помогали.
Виды между тем открывались потрясающие. В золотистом вечернем свете с каждым набранным метром высоты горы приближались. Вот уже совсем рядом горб Увана. Там внизу под ним прятались истоки Малой Сатки. С высоты хорошо было видно и то, как моя дорога, прочерченная стрелой вдоль просеки шла к Москалю и невидимому отсюда Олимпиевому кордону - центру всех здешних троп. Надо сказать, что Большая Сука, являясь северным продолжением мощного хребта Зигальга, находится в самом центре Южного Урала. Название ее происходит от башкирского «суук», то есть «холодный», а не то что многие подумали. Хотя, как пишет авторитетный уральский топонимист Александр Матвеев, местное население делает ударение как раз на первом слоге, мотивируя это тем, что по хребту очень трудно передвигаться. Здесь я с ними был полностью согласен.
Карабкаясь от останца к останцу, выползаю на очередную каменную площадку. Вот он, как на ладони, Большой Нургуш - высшая точка Челябинской области. К каменной вершине слева примыкает огромное плато площадью в десяток квадратных километров. Это место не так часто посещается туристами, как Большой Иремель, и на тундряном плато сохранилось много редких растений, в том числе и золотой корень. Через седловину между нургушским пасынком Лукашем и самим Большим Нургушем проходит старая Воровская тропа, по которой с саткинского завода уводили конокрады в башкирское Зауралье лошадей. Считалось, что если будешь ходить по этой тропе, то и сам однажды станешь вором. Это всего лишь одна из многочисленных легенд и баек, на которые весьма богата саткинская округа. Впрочем, как и весь горнозаводской Урал.
На одном из подъемов оставил рюкзак и налегке рванул наверх - ловить закатный свет, чтобы успеть за уходящим солнцем сфотографировать что-нибудь еще. И вот оно, солнышко, незаметно-незаметно, а вроде и совсем заметно и быстро подкатило к краю далекого хребта. И я сел на край скалы, понимая вдруг, что ноги-то мои не идут к вершине, хотя до нее и осталось совсем немного. Но я не могу себя заставить это сделать. Мне нужно вернуться за рюкзаком, а потом опять ползти наверх. Но дело совсем не в этом. Я сидел в тишине на утесе. Где-то далеко внизу рокотала трасса. И мне было вроде бы хорошо и спокойно. Но закатный свет начал играть со мной свою обычную шутку. Меня поймет тот, кто оставался вечером один вдалеке от человеческого жилья. В вечерних сумерках, во время заката, накатывает волна тревоги и одиночества, которую просто нужно переждать. Пережить этот час-полтора, потому что когда зайдет солнце и наступит ночь, волна схлынет. Но вот в это самое время ты готов бросить все и бежать без оглядки назад, к людям. Ибо потому что охватывающее тебя чувство древнее, в это время включаются инстинкты, говорящие предельно ясно: «Сейчас наступит ночь, и если ты останешься один, то до утра вряд ли доживешь». И это ничем не выбить и не вытравить.
Я вернулся к рюкзаку. Еще посидел, подумал, но, в очередной раз осознав, что ноги вверх не идут и ничего с этим не поделать, и придумав несколько аргументированных причин, в наступающей темноте начал движение вниз.
Движение вниз это всегда какая-то грусть. Грусть расставания с горой. Уже сходя с перевала, я обернулся и увидел, как над оставленной мной вершиной взошла первая самая яркая звезда. Большая такая, теплая, мохнатая. Молчащая вершина, молчащая звезда и яркий колдовской свет ее, летящий через, Бог знает, какое пространство и время! В голове пронеслось: "Небесный гвоздь". Так вроде арабы называли Сириус. И чувство жалости одновременно появилось тоже. Жалости по тому, что я не нашел в себе сил остаться и ушел, оставив за спиной сказку и вид безмолвных хребтов.
На обратном пути я долго не включал фонарик и в результате чего ушел не туда: на заброшенные покосы, болотины и вышел на околицу Катавки совсем с другой стороны, когда уже наступила ночь.
Страница 1 - 1 из 2
Начало | Пред. | 1
| След. | Конец
Похожие статьи
|
Традиционно, куда ехать катать на НГ начали думать летом. Хотелось новых впечатлений, каталки без очередей, ну, в общем, многого хотелось. Идея двинуть именно в Черногорию возникла после отчетов телемаркеров, спасибо Максу Любавину (на ski, rasc, telemark). Определился состав - 7 чел. и место - Жабляк. |
(3)
Когда летишь вниз по трассе, подгоняемый попутным ветром, то не можешь думать ни о чем. Ни о чем, кроме победы. Победы над собой, над горами и снегом. Это сладкое слово «ПОБЕДА»! |
Название для русского уха вполне благозвучное, если правильно ставить ударение. Оно ставится на последний слог. Слово «сукЫ» по-башкирски означает «пик», «гребень». Возможно, что происхождение связано и со словом «сыуык» или «суук» — «холодный, «студеный». На вершине и вправду всегда нежарко, а в холодное время года бывает и вовсе экстремально. Впрочем, существует еще один вариант названия, от тюркского слова «су» — вода, где второй слог указывает на ее отрицание. Этот вариант тоже раскрывает особенности этого уголка, где днем с огнем можно не найти не только ручья, но и завалящего родничка.
Этот хребет прекрасно виден с трассы М5 в районе приближения этой трассы к городу Бакал и пригородному поселку Катавка. От Катавки и начинается наиболее удобное место для штурма. В горы от поселка через еловую тайгу идет хорошо набитая тропа. Вскоре она довольно круто взмывает вверх и выводит туристов на седловину хребта Большая Сука, в один из наиболее живописных его уголков, где расположились скалы-останцы. Среди них один носит название медвежий Камень. Вид сверху просто завораживает. Видно и город Бакал с его горными разработками, и хребет Шуйда, в стороне различимы города Юрюзань и Трехгорный.
Если перевалить через седловину и продолжить шествовать все по той же дороге, то после спуска с хребта она приведет к знаменитому «Кипящему ключу» у истоков реки Малая Сатка, а далее — к не менее знаменитому фонтану у истоков реки Большая Калагаза. Там оборудовано место для пикников и ночевки, там начинается подъем на соседнюю гору — Уван. Эту гору иногда называют Малая Сука.
Хребет Большая Сука вытянулся с юго-запада на северо-восток на 27 километров. Самые высокие его участки расположены как раз с краев, они превышают 1100 метров. Высшая точка — 1195 метров. Внешне рельеф напоминает неровную отвесную стену, сложенную из серо-зеленых кирпичиков. Это оттого, что склоны покрыты каменными реками — курумниками. Их валуны густо поросли зелеными лишайниками, почти скрывающими цвет горной породы. Камни, как правило, скользкие и пляшущие под ногами, поэтому комфортнее подниматься там, где между камнями встречаются заросли мхов, а также относительно редких деревьев. Среди каменных россыпей растут одинокие ели и березы. Нередко встречается и лиственница.
Зимой подъем непрост из-за глубокого, обильного снега, к тому же скрывающего провалы между камнями. Зато ранней зимой на скальных выходах можно любоваться многочисленными причудливыми сосульками. Они образовались от того, что горные породы продолжают отдавать тепло, накопленное за лето. Хребет Большая Сука — одно из любимейших мест ректора ЧГПУ Владимира Сыдырина, который вырос в этих краях.