Яков сталин личная жизнь. Яков Джугашвили – биография, фото, личная жизнь сына Сталина. Документы «сенсационные» и реальные

Опять же по ссылке о мифе № 41 А в реальности же произошло то, что и должно было произойти. Как только стало известно о пленении якобы Я. Джугашвили, а известно-то стало только по немецким данным, то до выяснения всех обстоятельств его жену - Юлию Мельцер - арестовали в соответствии с постоянно инкриминируемым Сталину приказом № 270 от 16 августа 1941 г. Сталин ясно показал всем, что судьбы его и его сыновей и их семей неразрывны от судьбы воюющего народа и что закон для всех одинаков. К тому же для ареста были и другие основания. Дело в том, что на немецких листовках был �снимок�, на котором запечатлен Я. Джугашвили, сидящий с немцами за столом, а на нем - старая куртка, которую он обычно надевал на рыбалку, на охоту. Это был явный монтаж с использованием фотографии из семейного альбома. Считается, что невозможно понять то, каким образом такая фотография могла попасть к немцам. Обычные утверждения, что тогда решили, что жена Якова - Юлия Мельцер - передала эту фотографию, ничего не проясняют. В данном случае единственно пригодная логика объяснения - логика контрразведки. Проще говоря, в дом Я. Джугашвили был вхож кто-то из агентов германской разведки, который, воспользовавшись удобной ситуацией, попросту стащил эту фотографию из семейного альбома. Но это же означает и крайнюю неосмотрительность в быту самого Якова и его жены. Очевидно, именно этой логикой и руководствовались Сталин и Берия, когда на время арестовали Ю. Мельцер. Потому как сегодня агент германской разведки вхож в семью сына Сталина, а завтра он может оказаться и в непосредственной близости от Верховного Главнокомандующего. Потому и было принято решение, что в порядке превентивной меры защиты Верховного, а заодно и сбережения самой Ю. Мельцер от иных напастей целесообразно на время ее изолировать под предлогом выполнения упомянутого выше приказа Сталина. На принятие такого решения повлияли также и следующие обстоятельства. Во-первых, Ю. Мельцер в 30-е годы выезжала на лечение в Германию, вследствие чего у нее могли сохраниться некоторые контакты с немцами. В таком случае контрразведка просто обязана была допустить мысль о том, что, опираясь на эти связи, германская разведка могла попытаться под благообразным предлогом подойти к самой Ю. Мельцер, в том числе и с вербовочным предложением. Во-вторых, под влиянием катастрофических событий начала войны далеко не в пользу Ю. Мельцер сработало то обстоятельство, что военный адрес Я. Джугашвили был известен только его жене Ю. Мельцер. В сочетании же с тем, что немцы в июле 1941-го очень быстро окружили полк, в котором воевал Яков, будто знали, что там - сын Сталина, возникло ложное подозрение о том, что-де Ю. Мельцер предала своего мужа. Хотя, если честно, для такого подозрения оснований не было или, по меньшей мере, они были явно недостаточны. Куда правильней было бы допустить, что не Ю. Мельцер была виновата в этом, а агентура германской разведки, которая находилась в непосредственном окружении советских войск еще накануне войны. В полосе Западного Особого военного округа, в котором Яков служил, германской агентуры было хоть отбавляй. Пачками ловили, да вот, к сожалению, не всех выловили. А языки у наших людей нередко бывают настолько длинными, что доведут не только до Киева, но и до серьезной беды. Короче говоря, все это вместе взятое и привело к аресту Ю. Мельцер, который следует рассматривать только как превентивную меру в системе обеспечения безопасности как самого Сталина - как Верховного Главнокомандующего, - так и ее лично, в том смысле, что тем самым ее уберегли от возможных еще более трагических напастей. В 1942 г., когда многое прояснилось, Ю. Мельцер была освобождена.

Жизнь старшего сына Сталина Якова Джугашвили по сей день изучена плохо, в ней много противоречивых фактов и «белых пятен». Историки спорят и о плене Якова, и о его отношениях с отцом.

Рождение

В официальной биографии Якова Джугашвили годом рождения назван 1907 год. Место появления старшего сына Сталина на свет – грузинское село Бадзи. В некоторых документах, в том числе и в протоколах лагерных допросов, указывается другой год рождения – 1908 (такой же год был указан в паспорте Якова Джугашвили) и другое место рождения – столица Азербайджана Баку.

Это же место рождения указано и в автобиографии, написанной Яковом 11 июня 1939 года. После смерти матери, Екатерины Сванидзе, Яков воспитывался в доме ее родственников. Дочь родной сестры матери так объясняла путаницу в дате рождения: в 1908 году мальчик был крещен – этот год он сам и многие биографы считали датой его рождения.

Сын

10 января 1936 года у Якова Иосифовича родился долгожданный сын Евгений. Его матерью была Ольга Голышева – гражданская супруга Якова, с которой сын Сталина познакомился в начале 30-х. В двухлетнем возрасте Евгений Голышев якобы благодаря хлопотам своего отца, который, впрочем, никогда не видел сына, получил новую фамилию – Джугашвили.

Дочь Якова от третьего брака, Галина, крайне категорично отзывалась о «брате», ссылаясь на отца. Он был уверен, что «никакого сына у него нет и быть не может». Галина утверждала, что ее мать – Юлия Мельцер – финансово поддерживала женщину из-за страха, что история дойдет до Сталина. Эти деньги, по ее мнению, могли принять за алименты от отца, что помогло зарегистрировать Евгения под фамилией Джугашвили.

Отец

Существует мнение, что Сталин был холоден в отношениях со старшим сыном. Их взаимоотношения, действительно, не были простыми. Известно, что Сталин не одобрил первый брак своего 18-летнего сына, а неудачную попытку Якова лишить себя жизни сравнил с поступком хулигана и шантажиста, велев передать, что сын может «отныне жить, где хочет и с кем хочет».

Но самым ярким «доказательством» нелюбви Сталина к сыну считается знаменитое «Солдата на фельдмаршала не меняю!», сказанное по легенде в ответ на предложение спасти пленного сына. Между тем, существует целый ряд фактов, подтверждающих заботу отца о сыне: от материальной поддержки и проживания в одной квартире до подаренной «эмки» и предоставления отдельной квартиры после женитьбы на Юлии Мельцер.

Учеба

Факт учебы Якова в артиллерийской Академии имени Дзержинского – неоспорим. Только детали этого этапа биографии сына Сталина разные. Например, сестра Якова Светлана Аллилуева пишет, что он поступил в Академию в 1935 году, когда приехал в Москву.

Если исходить из того, что в Москву Академия была переведена из Ленинграда только в 1938, более убедительными оказываются сведения приемного сына Сталина Артема Сергеева, который говорил, что Яков поступил в академию в 1938 году «сразу то ли на 3, то ли на 4 курс». Ряд исследователей обращают внимание на то, что не было опубликовано ни одного снимка, на которых бы Яков был запечатлен в военной форме и в компании сокурсников, как нет ни одного зафиксированного воспоминания о нем товарищей, учившихся с ним вместе. Единственный снимок сына Сталина в лейтенантской форме сделан предположительно 10 мая 1941 года, незадолго до отправки на фронт.

Фронт

Яков Джугашвили в качестве артиллерийского командира мог быть отправлен на фронт по разным данным в период с 22 по 26 июня – точная дата до сих пор неизвестна. За время боев 14 танковая дивизия и входящий в нее 14 артиллерийский полк, одной из батарей которого командовал Яков Джугашвили, нанесла ощутимый урон противнику. За битву под Сенно Яков Джугашвили был представлен к ордену Красного Знамени, но по каким-то причинам его фамилия под номером 99 была вычеркнута из Указа о награждении (по одной из версий по личному указанию Сталина).

Плен

В июле 1941 года отдельные части 20-й армии были окружены. 8 июля при попытке выйти из окружения Яков Джугашвили пропал, и, как следует из рапорта А. Румянцева, искать его прекратили 25 июля.

По распространенной версии, сын Сталина попал в плен, где спустя два года погиб. Однако его дочь Галина заявляла, что история с пленом отца была разыграна германскими спецслужбами. Широко растиражированные листовки с изображением сына Сталина, сдавшегося в плен, по замыслу фашистов, должны были деморализовать русских солдат.

В большинстве случаев «фокус» не проходил: как вспоминал Юрий Никулин, солдаты понимали, что это провокация. Версию о том, что Яков не сдавался в плен, а погиб в бою поддерживал и Артем Сергеев, напоминая, что не было ни одного достоверного документа, подтверждающего факт пребывания сына Сталина в плену.

В 2002 году Центр криминалистики Министерства обороны подтвердил, что фотографии, размещенные на листовке, были фальсифицированы. Было также доказано, что письмо, якобы написанное пленным Яковом отцу, - еще одна фальшивка. В частности, Валентин Жиляев в своей статье «Яков Сталин не был в плену» доказывает версию, что роль пленного сына Сталина исполнял другой человек.

Смерть

Если все-таки согласиться с тем, что Яков находился в плену, то по одной из версий во время прогулки 14 апреля 1943 года он бросился на колючую проволоку, после чего часовой по фамилии Хафрих выстрелил - пуля попала в голову. Но зачем было стрелять в уже мертвого военнопленного, который мгновенно скончался от электрического разряда?

Заключение судмедэксперта дивизии СС свидетельствует, что смерть наступила вследствие «разрушения нижней части мозга» от выстрела в голову, то есть не от электрического разряда. По версии, основанной на показаниях коменданта концлагеря Ягердорф, лейтенанта Зелингера, Яков Сталин умер в лазарете при лагере от тяжелой болезни. Часто задается и другой вопрос: неужели Яков на протяжении двух лет плена не имел возможности свести счеты с жизнью? Некоторые исследователи объясняют «нерешительность» Якова надеждой на освобождение, которую он питал до тех пор, пока не узнал о словах отца. По официальной версии тело «сына Сталина» немцы кремировали, а прах вскоре отправили в свое управление безопасности.

Погибший во время Великой Отечественной войны в немецком плену. Жизнь и судьба первенца «отца народов» трагична и не соответствует «лубочному» представлению о примерном сыне, каким хотелось бы его представить советской пропаганде. Яков Джугашвили был обычным человеком – противоречивым, мятущимся и живым, а статус отпрыска генералиссимуса скорее помешал, чем помог ему в жизни.

Детство и юность

Родился первенец Сталина в марте 1907 года на севере Грузии, в селе Баджи, что неподалеку от Кутаиси. Маму Екатерину Сванидзе Яков не запомнил: женщина скончалась от брюшного тифа через 8 месяцев после рождения сына.

До 14 лет племянник находился на попечении родной тетушки Александры, маминой сестры. Ближайшая от Баджи школа находилась в соседнем селе, за 7 километров, и Яша каждый день пешком преодолевал путь до Баджи и обратно. Отец забрал первенца в Москву в 1921-м. В том же году у будущего генералиссимуса родился сын , а в 1922-м Иосифа Виссарионовича избрали Генеральным секретарем ЦК РКПП(б).

В столице приехавший из глухой грузинской провинции подросток растерялся. В новой семье отца чувствовал себя лишним, отмалчивался и держался в тени, за что Сталин называл Якова волчонком. обогрела мальчика материнским теплом и нашла к нему подход.

Яков Джугашвили окончил школу на Арбате, затем отправился в электротехническую школу в Сокольниках. В 1925 году юноша получил среднее специальное образование, но поступать в институт отказался, хотя оценки получил высокие.

Тайная женитьба 17-летнего Якова на младшей на год однокласснице Зое Гуниной, дочери священника, обрушила на голову юноши гнев отца. Ссора с родителем закончилась попыткой суицида: Джугашвили выстрелил в себя, но пуля прошла навылет.

После выздоровления Яков с женой по совету уехали в Ленинград и нашли приют в семье Аллилуевых. Зоя поступила в Горный институт, а молодой Джугашвили при помощи Кирова устроился работать на подстанции помощником электромонтера.

Яков выполнил требование отца и вернулся в столицу в 1930 году. В Ленинграде его ничего не держало: годом ранее у них с Зоей родилась девочка, но спустя несколько месяцев ребенок умер. Семья распалась.

В Москве Яков Джугашвили стал студентом института инженеров транспорта, где до 1936 года учился на факультете теплофизики. Год первенец вождя трудился на электростанции завода, носившего имя отца, на должности дежурного инженера турбин. Иосиф Виссарионович мечтал о военной карьере сыновей, и Яков уступил: в 1937 году стал студентом академии, готовившей артиллеристов.

Джугашвили окончил академию накануне войны. В мае 1941-го его назначили командиром батареи и членом ВКП(б).

Военная служба

На фронт старший лейтенант Яков Джугашвили попал в конце июня 1941 года. Отцовское напутствие идти и сражаться он исполнил, возглавив батарею гаубичного полка в танковой дивизии 20-й армии. Через неделю, 4 июля, часть Джугашвили попала в немецкое окружение неподалеку от Витебска, а 7 июля Якова наряду с другими бойцами представили к награде за битву под белорусским городом Сенно.

В середине августа 1941-го в «Красной звезде» вышла статья о мужестве и героизме командира батареи, до последнего снаряда вместе с бойцами сражавшегося с врагом. На момент выхода газетного номера Яков уже месяц находился в плену у немцев. К фашистам он попал, прорываясь из вражеского окружения, в середине июля.

Впервые сына генералиссимуса допросили 18 июля 1941-го. Протокол допроса отыскался после войны в Берлине, в архиве. В наши дни документ хранится в Подольске, в хранилище документов военного министерства. На допросе сын главы советского государства держался достойно, но не удержался от слов разочарования тактикой действий Красной армии.

Два года Яков Джугашвили скитался по лагерям: из баварского Хаммельбурга его перевезли на север Германии, в Любек, а оттуда в 1942-м в концлагерь «Заксенхаузен» в Ораниенбурге.

По всей вероятности, немецкое командование пыталось обменять сына генералиссимуса на пленного Вермахта. Впервые об этом написала сводная сестра Якова, . По ее словам, отец рассказал ей о предлагаемом обмене и своем нежелании торговаться с врагом зимой 1943-44-го.

Версия о предложении немцев обменять Якова на Фридриха Паулюса подтверждения не нашла, и слова вождя о том, что не обменяет солдата на фельдмаршала, может оказаться красивой легендой биографов Сталина для истории. Но попытки немцев совершить выгодный обмен вероятны.

В написанных в послевоенное время воспоминаниях поделился, что Иосиф Виссарионович знал о печальной участи Якова. При встрече он обронил, что сыну не выбраться из лагеря, немцы его расстреляют. В военной драме «Падение Берлина» режиссер Михаил Чиаурели намеревался показать первенца генералиссимуса как трагического героя Великой Отечественной войны, но Сталин запретил.

Личная жизнь

В середине 1930-х Яков Джугашвили отправился в Урюпинск, где провел каникулы. Знакомство с Ольгой Голышевой произошло у родственников Надежды Аллилуевой. Вспыхнул скоротечный роман, который так и не увенчался официальным браком.

Спустя год, в 1936-м, Ольга родила Якову первенца, которого назвали Евгением. На тот момент Джугашвили уже состоял в официальных отношениях с артисткой балета Юлией Мельцер. В феврале 1938 года супруга подарила мужу дочь Галину.

Внук Иосифа Виссарионовича – Евгений Джугашвили – окончил суворовское военное училище в Калинине, затем Военно-воздушную инженерную академию. После смерти деда внуку назначили персональную премию до окончания образования.

Евгений защитил кандидатскую диссертацию и в 1970-80-х преподавал на военных кафедрах. В начале 1990-х вышел на пенсию в чине полковника. Написал книгу о знаменитом деде и сыграл Иосифа Виссарионовича в фильме Деви Абашидзе «Яков, сын Сталина».

У Евгения Джугашвили родились двое сыновей – Виссарион и Яков. Первый стал режиссером, второй – художником. Правнуки Сталина живут в Тбилиси.

Галина Джугашвили окончила МГУ и работала в Институте мировой литературы младшим научным сотрудником. В 1970 году родила сына от алжирца – эксперта ООН. Правнука Сталина назвали Селимом.

Смерть

В истории гибели Якова Джугашвили остались белые пятна. Официальная версия твердит, что первенец вождя погиб в Заксенхаузене в апреле 1943-го. Он выпрыгнул из барачного окна и бросился на оградительную проволоку. Умер от поражения током. Перед смертью на окрик часового Яков ответил: «Стреляй!».

Труп Джугашвили сожгли в лагерном крематории. Урна с сопроводительными документами о гибели Якова и результатами расследования его смерти пропала из Главного управления имперской безопасности Третьего рейха. В немецких архивах сохранилось фото, на котором запечатлен погибший Яков Джугашвили, но эксперты не уверены, что на снимке труп сына генералиссимуса.

После окончания войны генсеку привезли письменные свидетельства солагерников Якова, а также показания коменданта и охранника, из которых Сталин узнал о мужестве сына.

Приемный сын вождя – – отрицает гибель Якова в Заксенхаузене, хотя летом 2007 года ФСБ России официально подтвердила смерть Джугашвили в концлагере. Сергеев утверждает, что названный брат погиб на фронте в июле 1941-го.

Память (киновоплощения)

• 1969-1971 - «Освобождение»
• 1990 - «Яков, сын Сталина»
• 1992 - «Сталин»
• 2006 - «Сталин. Live»
• 2013 - «Сын отца народов»
• 2017 - «Власик. Тень Сталина»

«Знавший» три иностранных языка, Яков Джугашвили в академии провалил экзамены по английскому... И не сдал зачета по основам марксизма-ленинизма

ЯКОВ СТАЛИН НЕ БЫЛ В ПЛЕНУ

С уровая фраза «отца народов»: «Я солдат на фельдмаршалов не меняю!» — вошла в плоть и кровь нашей родной мифологии. Непреклонный вождь, скрывающий отцовское горе в набивании трубки. Его приближенные, тактично выходящие из кабинета...

Время произнесения этой фразы — середина февраля 1943 года. Уже окончена битва на Волге и до 14 апреля, когда будет получено сообщение, что старший сын Иосифа Сталина Яков Джугашвили бросился на проволоку в Особом лагере «А» при концентрационном лагере Заксенхаузен и был застрелен часовым как при попытке к бегству, осталось около двух месяцев. Именно тогда жена фельдмаршала Паулюса обратилась к Гитлеру с просьбой обменять ее мужа на Якова Джугашвили, однако Гитлер от этого предложения отказался.

Но мало кто знает, что в действительности Сталин не говорил этих слов. Да, сестра Якова Джугашвили Светлана Аллилуева вспоминает в книге «Двадцать писем к другу»: «Зимой 1942/1943 года, уже после Сталинграда отец вдруг сказал мне во время одной из наших редких встреч: «Немцы предложили мне обменять Яшу на кого-нибудь из своих. Стану я с ними торговаться? На войне как на войне!» Однако память даже столь близкого к Сталину человека — вещь все равно не самая надежная. Ведь впервые появилась эта фраза в одной английской газете и, скорее всего, была плодом фантазии какого-то досужего журналиста. Изящным стилистическим приемом. Вполне логично предположить, что Сталин, уже знавший по каналам ТАСС о публикации в английской газете, воспроизвел эту фразу в своей редакции, понимая, что она все равно будет приписана ему.

Фраза, даже такая, все равно остается фразой, а вот полученные в последнее время данные, криминалистический анализ документов и фотографий позволяют сделать вывод также о том, что под сомнение попадает и другой миф, миф о самом факте пленения и дальнейшем нахождении в плену Якова Джугашвили.

ПРИВЫЧНЫЙ ХОД ВЕЩЕЙ

По устоявшейся, известной истории пленения и гибели сына Иосифа Сталина сцепление событий шло следующим образом. Яков Джугашвили прибыл на фронт в конце июня 1941 года, с 4 июля участвовал в боях, попал в окружение, закопав документы, переоделся в гражданское (и приказал сделать то же самое своим подчиненным...), но 16 июля оказался в плену, был этапирован в сборный лагерь Березина, где еще не был опознан, но 18 июля 1941 года был первый раз допрошен уже как сын Иосифа Сталина. Далее Яков Джугашвили якобы выступил с заявлением, что борьба против германских войск бессмысленна. Текст заявления даже печатали на листовке, служившей для советских солдат «пропуском» в немецкий плен. Там же была и фотография Якова Джугашвили. Кроме того, существует листовка с текстом записки, якобы написанной Яковом и адресованной отцу: «19.7.41. Дорогой отец! Я в плену, здоров, скоро буду отправлен в один из офицерских лагерей в Германии. Обращение хорошее. Желаю здоровья. Привет всем. Яша». Потом след Якова Джугашвили можно проследить по нескольким лагерям для военнопленных, пока он не оказывается в том самом Особом лагере «А», где и погибает.

Помимо записки из плена, имеется открытка, отправленная из Вязьмы 26 июня 1941 года. Ранее адресованный жене Якова Джугашвили текст никогда не публиковался и его следует привести полностью хотя бы потому, что в нем содержится одна из зацепок, позволяющих усомнить «известную» версию. Итак: «26.6.1941. Дорогая Юля! Все обстоит благополучно. Путешествие довольно интересное. Единственно, что меня тревожит, это твое здоровье. Береги Галку и себя, скажи ей, что папе Яше хорошо. При первом удобном случае напишу более пространное письмо. Обо мне не беспокойся, я устроился прекрасно. Завтра или послезавтра сообщу тебе точный адрес и попрошу прислать мне часы с секундомером и перочинный нож. Целую крепко Галю, Юлю, Отца, Светлану, Васю. Передай привет всем. Еще раз крепко обнимаю тебя и прошу не беспокоиться обо мне. Привет В. Ивановне и Лидочке, с Сапегиным все обстоит благополучно. Весь твой Яша».

Яков Джугашвили так и не отправил никакого «пространного письма». 11 июля немцы ворвались в Витебск. В результате 16-я, 19-я и 20-я армии оказались в окружении. В числе окруженных частей оказался и 14-й гаубичный артиллерийский полк. Далее все вписывается в устоявшуюся версию.

ИЗ ОКРУЖЕНИЯ — БЕЗ ДОКУМЕНТОВ...

Утром 22 июня 1941 года 14-й гаубичный артиллерийский полк 14-й танковой дивизии находился на полигоне Кубинка и проводил учебные стрельбы. Шел проливной дождь. К полудню распогодилось и всех собрали на митинг, прослушали выступление Молотова. Потом было партийное собрание, а 23 июня танковая дивизия и весь корпус, в котором Яков служил с 9 мая после выпуска из академии, начали готовиться к выступлению на фронт.

Следует сразу отметить, что Яков Джугашвили был высококлассным артиллеристом, показывающим очень высокие результаты в стрельбе. Так из своего 152-мм орудия, гаубицы, он попадал в танк, демонстрируя высший артиллерийский пилотаж. Также следует иметь в виду, что 14-я танковая дивизия, куда входил 14-й артиллерийский полк, нанесла немцам за время боев вполне адекватный урон. Было уничтожено 122 танка противника, при том, что в самой дивизии было 128 танков, из которых при выходе из окружения удалось сохранить пять. По сравнению с другими частями на Западном фронте эти показатели можно считать почти выдающимися.

Когда остатки дивизии были окружены в районе станции Лиозно, восточнее Витебска, то из окружения первыми вышли части 14-го гаубичного полка, что произошло 19 июля к вечеру.

По итогам боев 23 июля командование полка представляет Якова Джугашвили к ордену Боевого Красного Знамени. 29 июля документы пришли к маршалу Тимошенко, командующему Западным направлением, и были направлены в Главное управление кадров, то есть было отправлено представление на человека, которого физически в данный момент в штате полка не было. 5 августа Булганин направляет Сталину телеграмму, в которой говорилось, что Военный совет фронта оставил в списках награжденных старшего лейтенанта Джугашвили, а вот когда 9 августа Указ о награждении был напечатан в газете «Правда», фамилии Джугашвили там уже не было: в проекте Указа Яков Джугашвили шел под номером 99 и его фамилию аккуратно вычеркнули, только одну его, что, вероятнее всего, было сделано по негласному распоряжению Сталина.

Сообщение о том, что Яков Джугашвили находится в германском плену, прошло 21 июля. Почему немцы ждали три дня? Ведь, как было указано, первый протокол допроса датирован 18 июля. Но возможно, что они собирали и в спешном порядке систематизировали попавшие к ним документы. Какие? Дело в том, что 15 июля 1941 года, в 3 часа ночи, при выходе из окружения в колонне 14-го гаубичного артиллерийского полка случилось ЧП: загорелась машина со штабными документами.

«...Мы, нижеподписавшиеся командир штабной машины лейтенант Белов, завделопроизводством строевой части сержант Головчак, инструктор пропаганды старший политрук Горохов, завделопроизводством секретной части сержант Булаев, писарь строевой части Федьков, писарь артиллерийского парка Быков, составили акт о том, что 15 июля 41 года полк отходил прорываясь из окружения через местечко Лиозно Витебской области. Машины штаба полка подверглись обстрелу со стороны противника. От прямого попадания снаряда машина штаба ЗИС-5 загорелась. Вывезти машину не было возможности, и последняя полностью сгорела со следующими документами и имуществом: штаты, личные дела младшего и рядового состава, книга приказов, дело по переписке с дивизией, дело разведовательных и оперативных сводок, гербовые печати, книга учета начальствующего состава за 1941 год, книга исходящих документов, книга начальствующего состава, ящик с партийными и комсомольскими документами, различное имущество». Подписавшие акт утверждали, что сгорело все, но скорее это была попытка — впрочем, оказавшаяся удачной, — уйти от ответственности за то, что штабная машина и находившиеся в ней документы попали к неприятелю.

И тогда у немцев появились образцы почерка Якова Джугашвили. Что касается упоминавшегося в открытке «пространного письма», то оно вполне могло оказаться у немцев с личными документами уже после гибели Якова Джугашвили. Информации было вполне достаточно для того, чтобы начать серьезную игру. И не с Яковом Джугашвили, а с человеком, на него похожим, с двойником, благо в германской разведке был накоплен поистине уникальный материал их использования.

ПОДЛОГ КАК МЕТОД РАБОТЫ

Протоколы допросов Якова Сталина укрепляют в предположении, что история его пленения и жизни в плену есть результат работы германских спецслужб. Причем тут имеются факты очевидные, а также — скрытые, становящиеся понятными при тщательном анализе.

К представляющимся очевидным следует отнести довольно грубую работу по фальсификации почерка Якова Джугашвили и монтажу фотографий, которые в течение долгого времени выдавались за подлинные снимки плененного сына Сталина на разных этапах его нахождения в германском плену. Так, из четырех известных образцов почерка Якова Иосифовича Джугашвили, выполненных им якобы в плену в 1941 — 1942 гг., результаты криминалистической экспертизы показали, что два документа исполнены другим лицом, а два — написаны рукой старшего сына Сталина. Но в то же время специалисты Центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз МО РФ отмечают, что отсутствие подлинников записок Я.И. Джугашвили (исследовался только текст, изображенный на фотовкладках) не исключает возможности технической подделки с комбинированием отдельных слов и буквосочетаний из имевшихся в распоряжении немецкой стороны образцов подлинного рукописного текста старшего лейтенанта Джугашвили. Также сомнительна подлинность фотографий. В ходе исследования фотографических снимков Я.И. Джугашвили, изготовленных в Германии с июля 1941 года по 14 апреля 1943 года, были выявлены признаки частичной подделки фотоматериалов с использованием ретуши и фотомонтажа.

На основании проведенной экспертной оценки специалисты Центра установили, что из одиннадцати немецких фотоматериалов семь являются фото- и типографской репродукцией, на восьми снимках установлено наличие ретуши изображения, три изготовлены путем фотомонтажа (в том числе и для придания в изображении Якова Джугашвили иного состояния мимики). На одном из снимков было также выявлено применение в фотомонтаже зеркального изображения (напечатанного с перевернутого негатива).

Нельзя исключить, что у немцев были снимки Якова Джугашвили, полученные от агентуры еще до войны, или же они — если предположить, что сын Сталина все-таки не погиб в боях, — использовали одни и те же снимки, сделанные сразу после пленения Якова Джугашвили.

Удивляет и то, что отлаженная пропагандистская машина нацистской Германии ни разу не использовала такие материалы, как киносъемку или запись голоса Якова Джугашвили. Всего несколько фотографий и несколько небольших записок!

Странным выглядит не только содержание протоколов допросов Якова Джугашвили, но и их судьба. Протокол первого допроса такого важного пленника, вокруг которого завертелись колеса пропагандистской машины нацистов, как показал разбор архивов в Саксонии в 1947 году, был подшит в дела 4-й танковой дивизии корпуса Гудериана. Другой протокол допроса оказался в архиве люфтваффе, что также внушает сомнение в их подлинности.

Что же касается содержания протоколов, то в них масса несуразностей и ошибок, по которым можно предположить, что все приписанное Якову Джугашвили писал немец. Так, Яков якобы рассказывал офицеру абвера, как он, пока полк уже стоял под Лиозно, западнее Смоленска, поехал в Смоленск и присутствовал при поимке в трамвае немецкого шпиона.

Явными ошибками в протоколах были не только несуразности с годом и местом рождения Якова Джугашвили, хотя в протоколах и в дальнейшем немцы оперировали теми данными, что содержались в документах из якобы сгоревшей штабной машины 14-го артиллерийского полка. Также явной ошибкой была информация о том, что Яков Джугашвили знал три иностранных языка, в то время как он не мог сдать экзамен по английскому в академии. И уж, конечно, он не знал французского языка на таком уровне, чтобы якобы уже в лагере целых шесть месяцев «свободно беседовать» с интернированным сыном премьер-министра Франции, капитаном Рене Блюмом.

ИГРА ПО-КРУПНОМУ

Вот как, по свидетельствам других узников немецких лагерей, показывали пленного сына Сталина окружающим. «Несколько раз видели его в лагере поближе. Он жил в генеральском бараке, и каждый день его подводили к лагерному проволочному ограждению для показа публике, как пленного сына Сталина. Он был одет в простую серую шинель с черными петлицами, в пилотку и кирзовые сапоги. Перед ограждением стоял, положив руки за спину, и смотрел выше голов любопытствующей толпы, которая с другой стороны ограждения оживленно переговаривалась с частым повторением Stalins Sohn».

ЦЕЛЬ — СЛОМИТЬ СТАЛИНА?

Возможно, фальсификация преследовала не только пропагандистские, но и психологические цели. Таким образом хотели оказать психологическое давление на Сталина. Первостепенное внимание персоне Сталина уделялось не только потому, что Гитлер ненавидел его больше, чем любого другого лидера противостоявшего ему блока государств. Ведь Сталин был фигурой номер один, на нем замыкались все важнейшие вопросы внутренней и внешней политики Советского Союза. А значит, и весь ход Второй мировой.

Анализируя совокупность доступных документов, можно предположить, что о проведении этой операции в самой Германии знали единицы. Если оценить условия содержания «пленника», его перемещение по различным лагерям, напрашивается вывод, что подходы к «сыну Сталина» жестко контролировались немецкой стороной, и все попытки советских спецслужб получить более точную, достоверную информацию об «узнике», окончились неудачей.

Если предположить, что сын Иосифа Сталина погиб, а не попал в плен, то после гибели Якова Джугашвили события могли развиваться в двух направлениях. За старшего лейтенанта Якова Джугашвили выдал себя его земляк — сослуживец, который знал отдельные факты его биографии. В этой связи предстоит внимательно изучить список без вести пропавших военнослужащих 6-й батареи второго дивизиона 14-го гаубичного артиллерийского полка. По второму направлению немецкие спецслужбы могли воспользоваться документами погибшего сына Сталина, найдя для участия в «спектакле» своего «пленника». Это более вероятное развитие событий.

Переходя к вопросу гибели «пленника», необходимо отметить, что, по немецким источникам, 14 апреля 1943 года произошла трагедия и Яков Джугашвили погиб (был застрелен) в концлагере Заксенхаузен «при попытке к бегству». Основываясь на этой информации, ряд отечественных и зарубежных исследователей считают, что это был осознанный акт самоубийства. Но почему эта трагедия произошла в апреле 1943 года? С конца марта — начала апреля 1943 года — времени окончания зондирования через представителей Международного Красного Креста позиций сторон по проблемам обмена пленными — участь «особого узника» была предрешена. Можно предположить, что дальнейшее его участие в операции могло привести к полному раскрытию фальсификации.

Как бы то ни было, дальнейшие изыскания по делу Якова Джугашвили помогут устранить еще одно «белое пятно» в истории военных лет.

Валентин ЖИЛЯЕВ

(Редакция «Огонька» выражает благодарность за помощь в подготовке публикации и предоставление фотоматериалов Службе по связям с прессой и общественностью ФСО Российской Федерации.)

Эксперты ФСО и Минобороны в начале нулевых доказали, что письма Якова Джугашвили из плена отцу, Иосифу Сталину - фальшивка. Так же как и немецкие пропагандистские фотографии Якова, под которыми стоял призыв советским солдатам сдаваться в плен, «как сын Сталина». Некоторые западные версии гласят, что Яков после войны был жив.

Яков Джугашвили был не любимым сыном Иосифа Сталина.

Со своим старшим сыном Сталин не виделся 13 лет. Последний раз перед долгой разлукой он видел его в 1907 году, когда умерла мать Якова — Екатерина Сванидзе. Их сыну тогда не было еще и года.

Заботу о ребенке взяли на себя сестра Екатерины Сванидзе, Александра, и брат Алеша вместе со своей женой Марико. Воспитывал внука и дед, Семен Сванидзе. Все они жили в селении Бадзи под Кутаиси. Мальчик рос в любви и ласке, как часто бывает, когда ближайшие родственники стараются компенсировать отсутствие отца и матери.

Своего первенца Иосиф Сталин вновь увидел только в 1921 году, когда Якову было уже четырнадцать.

Сталину было не до сына, а потом новый брак с Надеждой Аллилуевой и дети от него. Яков пробивал себе дорогу в жизни сам, лишь изредка отец помогал ему деньгами.

По совету отца Яков поступает в артиллерийскую академию.

Из аттестации слушателя четвертого курса командного факультета артакадемии лейтенанта Джугашвили Якова Иосифовича:

«Партии Ленина, Сталина и социалистической Родине предан, общителен, учебная успеваемость хорошая, но в последнюю сессию имел неудовлетворительную оценку по иностранному языку.

Старшина группы капитан Иванов».

Обратим внимание на эту неудовлетворительную оценку по иностранному языку, полученную в 1940 году. Уже через год, в 41-м, немцы, составляя протокол допроса плененного Якова Джугашвили, напишут буквально следующее:

Джугашвили владеет английским, немецким и французским языками и производит впечатление вполне интеллигентного человека».

Вот такое получается несоответствие. Из дома на улице Грановского 23 июня 1941 года Яков Джугашвили отправился на фронт. С отцом он увидеться не успел. Он лишь позвонил ему по телефону и услышал благословение:

Иди и воюй.

Яков Джугашвили не успел отправить с фронта ни одной весточки. У дочери Галины Джугашвили хранится единственная почтовая карточка, направленная отцом жене Юлии из Вязьмы по пути на фронт. Она датирована 26 июня 1941 года:

«Дорогая Юля. Береги Галку и себя. Скажи ей, что папе Яше хорошо. При первом удобном случае напишу более пространное письмо. Обо мне не беспокойся, я устроился прекрасно.

Весь твой Яша».

О том, что произошло в середине июля под Витебском написано много и подробно. Согласно общепринятой версии, 16 июля 1941 года в руки к немцам попал такой козырь, о котором они и мечтать не могли. Весть о том, что им сдался в плен сын самого Сталина, мгновенно облетела все части и соединения как с той, так и с другой стороны.

Итак, 11 июля 1941 года немцы ворвались в Витебск. В результате сразу три наши армии оказались в окружении. В их числе 14-й гаубично-артиллерийский полк 14-й танковой дивизии, в котором командиром батареи служил старший лейтенант Джугашвили.

О Якове Джугашвили командование не забыло. Оно понимало, что может случиться с командиром любого ранга в случае гибели или пленения сына Сталина. Поэтому приказ командира дивизии, полковника Васильева начальнику особого отдела взять Якова в свою машину при отступлении был жестким. Но Яков не был бы самим собой, если бы не отказался от этого предложения. Узнав об этом, комдив Васильев вновь приказывает, несмотря ни на какие возражения Якова, вывезти его на станцию Лиозново. Как следует из донесения начальника артиллерии, приказ был выполнен, однако в ночь с 16 на 17 июля, когда остатки дивизии вырвались из окружения, Якова Джугашвили среди них не оказалось.

Куда же исчез сын Сталина?

Здесь появляется первая странность. Если в момент выхода из окружения, несмотря на хаос, его так упорно пытались вывезти, то почему после исчезновения не искали четверо суток и лишь двадцатого июля начались интенсивные поиски, когда из Ставки была получена шифровка. Жуков приказал немедленно выяснить и донести в штаб фронта, где находится старший лейтенант Джугашвили Яков Иосифович.

Приказ - доложить о результатах поиска Якова Джугашвили - исполнили лишь 24 июля. Еще через четыре дня.

Рассказ мотоциклистов, посланных на поиски Якова, выглядит как попытка окончательно запутать ситуацию. Итак, мотоциклисты во главе со старшим политруком Гороховым встречают у озера Каспля красноармейца Лапуридзе. Он рассказал, что выходил из окружения вместе с Яковом. 15 июля они переоделись в гражданскую одежду и закопали свои документы. Убедившись, что немцев поблизости нет, Яков решает передохнуть, а Лапуридзе идет дальше и встречает ту самую группу мотоциклистов. Старший политрук Горохов, как бы не понимая, кого он ищет, возвращается назад, решив, что Джугашвили уже вышел к своим.

Звучит не очень убедительно.

Ситуация становится более понятной из письма близкого товарища Якова Джугашвили — Ивана Сапегина. Письмо было отправлено брату Якова Василию Сталину 2 августа 1941 года.

«Дорогой Василий Осипович! Я - полковник, который был у вас на даче с Яковом Иосифовичем в день отъезда на фронт. Полк попал в окружение. Командир дивизии бросил их и уехал с боя на танке. Проезжая мимо Якова Иосифовича, он даже не поинтересовался его судьбой, а сам в танке прорвался из окружения вместе с начальником артиллерии дивизии.

Иван Сапегин».

До 13 августа 1941 года информации о том, что же случилось на самом деле с сыном Сталина, не было. Кроме красноармейца Лапуридзе особисты Западного фронта не нашли ни одного свидетеля, способного пролить свет на таинственное исчезновение Якова.

Сведения поступили 13 августа. В политотдел Шестой армии Южного фронта была доставлена немецкая листовка. На ней резолюция:

Начальник политотдела, бригадный комиссар Герасименко».

На листовке была помещена фотография. На ней небритый мужчина, в красноармейской шинели, в окружении немецких солдат, а ниже был текст:

«Это Яков Джугашвили, старший сын Сталина, командир батареи 14-го гаубичного артиллерийского полка 14-й бронетанковой дивизии, который 16 июля сдался в плен под Витебском вместе с тысячами других командиров и бойцов. Следуйте примеру сына Сталина, переходите и вы!»

О том, что Яков в плену, немедленно доложили Сталину. Для него это был очень сильный удар. Ко всем бедам начала войны добавилась еще и эта, личная.

А немцы продолжали свою пропагандистскую атаку. В августе появилась ещё одна листовка, где воспроизводилась записка Якова отцу, доставленная Сталину дипломатическим путем:

Дорогой отец, я в плену, здоров. Скоро буду отправлен в один из офицерских лагерей в Германии. Обращение хорошее. Желаю здоровья. Привет всем.

На советские войска и прифронтовые территории продолжали сбрасываться тонны листовок, на которых сын Сталина был изображен рядом со старшими офицерами вермахта и германских спецслужб. Под фотографиями призывы складывать оружие. Никто тогда не замечал, что на каких-то фотографиях свет падает с одной стороны, а тень в другую, что китель у Якова застегнут на левую сторону, по-женски. Что в жарком июле Яков почему-то стоит в шинели. Что ни на одной из фотографий он не смотрит в камеру.

31 мая 1948 года в немецкой Саксонии при разборке архивов советская военная переводчица Прохорова обнаружила два листа бумаги. Это был протокол первого допроса Якова Джугашвили 18 июля 1941 года.

«Так как у военнопленного никаких документов обнаружено не было, а Джугашвили выдает себя за сына председателя Совнаркома СССР Иосифа Сталина-Джугашвили, то ему было предложено подписать прилагаемое при этом заявление в двух экземплярах. Джугашвили владеет английским, немецким и французским языками».

Что это был за человек, протокол допроса которого нашла военная переводчица? Был ли это действительно Яков Сталин или кто-то, выдававший себя за сына вождя и таким образом надеющийся на смягчение участи в немецком плену?

В протоколах допросов - сплошные клише. Из них следует, что Яков отказался от сотрудничества с немцами. Его отправляют в Берлин в распоряжение департамента Геббельса. Надзор за пленным сыном Сталина осуществляет гестапо. После нескольких неудачных попыток заставить Якова Джугашвили участвовать в пропагандистских акциях его перемещают сначала в офицерский лагерь «Любек», а затем в концлагерь «Хомельбург».

А вот это выглядит странно. Неужели в Берлине не нашлось места для сына Сталина? Неужели немцы отказались использовать в игре такой козырь, каким, несомненно, являлся сын Верховного главнокомандующего противоборствующей страны? Верится с трудом.

Иосиф Сталин не переставал интересоваться судьбой сына. Поэтому советская внешняя разведка отслеживала все передвижения Якова Джугашвили. Или человека, выдававшего себя за старшего сына Сталина.

За два года плена немецкие спецслужбы и пропагандисты почему-то не сняли ни одного кадра кинохроники, пусть из-за угла, пусть с помощью скрытой камеры. Как, впрочем, нет и ни одной записи голоса Якова Джугашвили. Это странно, что немцы упустили такую возможность передать привет Сталину.

Сохранилось несколько воспоминаний тех, кто жил с Яковом в одном бараке и в «Любеке», и в «Хомельбурге», и в последнем месте пребывания Джугашвили — в особом лагере «А» в Заксенхаузене. Но дело в том, что никто из этих людей не знал и не видел Якова до войны.

Похоже, что мы имеем дело с одной из самых изощренных операций немецких спецслужб. Одним ударом они убивали двух зайцев: держали в напряжении Сталина и ждали врага у себя в тылу. Известно о нескольких группах, получивших задание от советского руководства освободить Якова из плена. Все эти попытки окончились неудачами. Зато немцы получили возможность отслеживать связи и контакты действующих у них в тылу подпольщиков.

Обстоятельства смерти Якова стали известны после войны из обнаруженного письма рейхсфюрера СС Гиммлера министру иностранных дел Риббентропу, а затем из опубликованных показаний охранника особого лагеря «А» в Заксенхаузене Конрада Харфика.

Из показания Харфика следует, что около 20 часов 14 апреля 1943 года он получил задание запереть дверь в проволочном заборе, разделявшем бараки с военнопленными. Вдруг Яков Джугашвили с криком «часовой, стреляй!» стремительно бросился мимо Харфика к проволоке, через которую проходил ток высокого напряжения. Харфик какое-то время пытался образумить Якова, но когда тот все-таки ухватился за проволоку, выстрелил ему в голову с расстояния 6-7 метров. Джугашвили разжал руки и откинулся назад, оставшись висеть на проволоке.

Представьте себе контакт человека с проволокой, по которой проходит напряжение в 500 вольт. Смерть от паралича должна наступить мгновенно. Зачем нужно было еще стрелять, причем не в ноги, не в спину, а сразу в затылок? Не означает ли это, что Якова или человека, выдававшего себя за Якова, вначале застрелили, а потом уже бросили на проволоку?

Почему неожиданная смерть Якова совпала с моментом, когда по линии Красного Креста активизировались переговоры об обмене фельдмаршала Паулюса на Якова Джугашвили? Случайно ли это совпадение? И наконец, почему фотография висящего на проволоке Якова, представленная в уголовном деле Имперского управления криминальной полиции фашистской Германии, такая нечеткая?

Весной 2002 года после официального обращения в Федеральную службу охраны были проведены несколько экспертиз фотографий, листовок и записок Якова Джугашвили.

Прежде всего необходимо было установить авторство записки, якобы написанной Яковом Джугашвили в плену 19 июля 1941 года и адресованной Сталину. Эксперты Центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Министерства обороны располагали подлинными текстами, написанными рукой старшего сына Сталина незадолго до начала и в первые дни войны. При сравнительном анализе, в частности, выяснилось: наклон при написании буквы «з» в спорном тексте отсутствует — Яков же всегда писал эту букву с наклоном влево; буква «д» в записке, присланной из плена, имеет в верхней части завиток в виде петли, абсолютно не характерный для почерка сына Сталина; верхнюю часть буквы «в» Яков всегда как бы сплющивал — в записке, адресованной Сталину, она прописана классически правильно.

Эксперты выявили еще 11 несоответствий!

Судебно-медицинский эксперт Сергей Зосимов тогда рассказывал:

Имея достаточное количество рукописного материала, исполненного Джугашвили, скомбинировать такую записку из отдельных буквенных и цифровых знаков не представляет труда.

Справка консультации номер 7-4/02 из заключения экспертов:

«Письмо от имени Якова Иосифовича Джугашвили от 19 июля 1941 года, начинающееся словами «дорогой отец», исполнено не Джугашвили Яковом Иосифовичем, а иным лицом.

Специалисты Виктор Колкутин, Сергей Зосимов».

Итак, Яков Джугашвили не писал из плена отцу, не призывал складывать оружие, за него это делал другой или другие.

Второй вопрос: кто изображен на фотоснимках, сделанных немцами в период с июля 1941-го по апрель 1943 года во время возможного пребывания в плену старшего лейтенанта Якова Джугашвили?

На фотографиях, полученных из немецких архивов, после исследований методом сопоставлений и сканирования были отчетливо зафиксированы следы фотомонтажа и ретуширования.

Судебно-медицинский эксперт Сергей Абрамов в фильме «Голгофа» рассказывал:

Вырезалось изображение лица, переносилось на снимок вместо головы другого человека, переносилась эта голова.

Вот только забыли изменить форму всклокоченных волос, да и длина теней от двух фигур, изображенных на снимке, не соответствует расположению источника света, они подрисованы.

Промашку допустили немецкие пропагандисты и монтируя фотографию, где сын Сталина якобы запечатлен на допросе. Если изображение двух немецких офицеров не вызывает никаких сомнений, они настоящие, то фотооблик мужчины, выдаваемого за Якова Джугашвили, не безупречен. Видны следы ретуши, и одет человек очень странно: китель на нем застегнут на левую сторону, по-женски. Оказывается, при изготовлении этого снимка было использовано зеркальное изображение другого снимка Якова Джугашвили, а вот перевернуть обратно немецкие спецы забыли.

Справка-консультация номер 194/02 из заключения экспертов:

«Снимки изготовлены путем фотомонтажа. Изображение головы исследуемого лица перенесено из других снимков и ретушировано.

Судебно-медицинский эксперт Сергей Абрамов».

Главный судебно-медицинский эксперт Министерства обороны Виктор Калкутин в фильме «Голгофа» рассказывал:

Пока со стопроцентной уверенностью можно утверждать лишь одно: ушедший 23 июня 1941 года на фронт старший сын Сталина Яков Джугашвили домой не вернулся. Был ли он убит сразу после пленения, вывезен на Запад или просто погиб в бою - теперь вряд ли когда-то будет известно.

Родственники очень долго не верили в смерть Якова. Светлане Сталиной многие годы казалось, что её брат, которого она любила больше, чем Василия, не погиб. Между ними существовала какая-то невидимая связь; как она писала, внутренний голос говорил ей, что Яков жив, что он где-то в Америке или в Канаде.

На Западе же после окончания войны многие были уверены, что Яков Джугашвили жив. И приводили доказательства этой версии.

1.Так, в докладе ТАСС за начало 1945 года было доложено только Сталину и Молотову:

«Радиопередача. Лондон, вещание польского правительства, польский язык, 6 февраля, протокольная запись. Специальный корреспондент газеты «Дейли мейл» сообщает: Германские власти выделили 50-60 тысяч союзных военнопленных в качестве заложников, среди них находится король Леопольд, племянник Черчилля, Шушниг, сын Сталина и генерал Бур. Генерал Бур находится в заключении в Берхтесгадене, причём немцы всячески пытаются добиться от генерала Бура выступления против России. Однако все их попытки остались тщетными».

2. «Радиопередача. Рим, итальянский язык, 23 мая, 19 часов 30 минут, протокольная запись. Цюрих. Майор Яков Джугашвили, сын маршала Сталина, освобожденный из одного из концентрационных лагерей, прибыл в Швейцарию».

3. В августе 1949 года в датской газете «Информашон» была помещена статья о детях Сталина. Был там абзац и о Якове.

«О старшем сыне Сталина - Якове, который был взят в плен немцами во время войны, утверждают, что он находится в эмиграции в Швейцарии. В шведской газете «Арбетарен» опубликована статья Остраница, который будто бы лично знаком с Яковом Сталиным. Утверждается, что Яков ещё в молодости был в оппозиции к отцу».

На Западе до сих пор тема жизни и смерти Якова Джугашвили в плену вызывает интерес у многих историков и СМИ. Доказательством этому - накал дискуссии между немецким журналистом и историком Кристианом Неефом, полагающим, что сын Сталина сознательно сдался в плен, и российско-французским художником и публицистом Максимом Кантором. Эту дискуссию .