Потомки марии кюри. Мария склодовская-кюри интересные факты. Новое направление — радиация

(1867-1934) польский и французский физик и химик , один из создателей современного учения о радиоактивности, единственная женщина, дважды удостоенная Нобелевской премии

Мария Склодовская родилась в Варшаве в семье учителей русской гимназии. В их семье было пять детей, и родители едва сводили концы с концами.

Большая часть жизни Марии Склодовской была наполнена упорной борьбой за самые скромные средства к существованию. Девушка рано лишилась матери, в 16 лет (в 1883 году), окончив с золотой медалью русскую гимназию, не смогла продолжить образование из-за нужды. Марии пришлось начать репетиторскую работу в богатых семьях, работать гувернанткой в провинциальных городках, чтобы помогать семье и накопить немного денег для дальнейшей учебы. Но в Польше того времени университеты не принимали женщин.

В 1890 году старшая сестра Марии выходит замуж и приглашает ее в Париж. В возрасте 24 лет Склодовская поступает на физико-математический факультет Сорбонны - знаменитого Парижского университета - и начинает посещать заседания физического общества, на которых сообщалось о новых научных открытиях. Ей приходилось жить на столь скромные средства, что дело нередко доходило до голодных обмороков.

Молодая полька много работала для восполнения пробелов в образовании, проявляя большие способности и исключительное трудолюбие. В 1893 году в 26 лет она закончила университет и получила два диплома лиценциата - по физике (1893) и математике (1894).

Весной 1894 года неожиданная встреча с молодым талантливым французским физиком Пьером Кюри изменила всю ее жизнь. 25 июля 1895 года состоялась свадьба Пьера и Марии. С этого же года Мария Склодовская-Кюри начала работать в лаборатории парижской Школы индустриальной физики и химии, профессором которой Пьер Кюри стал с 1895 года.

В 1896 году французский физик Анри Беккерель обнаружил удивительное свойство соединений урана испускать «невидимые лучи», вызывающие ионизацию воздуха и способные засвечивать фотопластинку. Заинтересованная его открытием, Мария Склодовская-Кюри начинает исследование радиоактивного излучения солей урана и приходит к выводу, что оно является свойством самих атомов урана.

12 сентября 1897 года появилась на свет ее старшая дочь Ирен. Вскоре Мария снова начала работать в лаборатории с целью подготовки докторской диссертации. В первой своей работе Склодовская-Кюри вводит термин «радиоактивность». В 1898 году она доказала наличие радиоактивности у тория, о чем сделала сообщение 12 апреля 1898 года на заседании Парижской Академии наук. С этого времени в поиски радиоактивных элементов и изучение их свойств включился и Пьер Кюри. В результате совместной напряженной и кропотливой работы по переработке больших количеств урановой смолки они приходят к выводу, что существуют два новых радиоактивных элемента, которыми и объясняется необычная активность окиси урана.

В июле 1898 года супруги Кюри открывают один из этих элементов - полоний (названный в честь родной страны Марии - Польши), а в декабре того же года второй - радий. Открытие этих элементов ознаменовало новую эру в физике. Но для того, чтобы выделить несколько дециграммов чистой соли радия, потребовалось четыре года непрерывной, изнуряющей и, как позднее выяснилось, чрезвычайно опасной для здоровья работы, в которой все было проблемой с самого начала: не было сырья, не было помещения, средств. Дирекция Школы физики, в которой преподавал Пьер Кюри, выделила ему для работы старый сарай во дворе, без пола, с протекающей стеклянной крышей, без отопления. В этом сарае раньше сотрудники медицинского факультета препарировали трупы. Не имея никакой государственной помощи, расходуя собственные скромные средства на приобретение оборудования, сырья, реактивов, супруги Кюри выполняли работу грузчиков, кочегаров, лаборантов, химиков-аналитиков и физиков-исследователей. Мария Склодовская-Кюри все эти годы работала бесплатно и даже не состояла в штате Школы индустриальной физики и химии, которой принадлежал сарай.

25 июня 1903 года Мария защитила докторскую диссертацию. В ноябре того же года Королевское общество присудило ей и Пьеру Кюри медаль Дэви - одну из высших научных наград Англии. А в декабре 1903 года супругам Кюри, а также Анри Беккерелю за исследования радиоактивности была присуждена Нобелевская премия по физике. Из-за плохого состояния здоровья Мария Кюри не смогла выехать в Стокгольм для получения этой высокой награды, и король Швеции вручил их нобелевский диплом французскому министру.

К супругам Кюри приходит всемирная известность. Но надо отметить, что как Мария, так и Пьер видели в славе прежде всего преграду для дальнейших исследований. Однажды Мария даже отказалась от ордена Почетного легиона - высшей награды Франции.

Склодовская-Кюри проявляла поразительную самоотверженность, готовность к самопожертвованию во имя интересов науки и человечества. Неоднократно, работая с очень активными веществами, она получала ожоги на руках и испытывала на себе различные виды воздействия этих веществ. Подобные эксперименты с радиоактивными веществами проложили путь к лечению раковых опухолей.

В 1906 году Марию Склодовскую-Кюри неожиданно постигло несчастье: при переходе улицы под колесами ломовой телеги погиб Пьер Кюри. Это была огромная потеря для самой Марии и ее дочерей: восьмилетней Ирен и годовалой Евы, это была огромная потеря и для науки.

Склодовская-Кюри продолжила начатую работу с присущими ей упорством и настойчивостью. Факультет точных наук Парижского университета предложил ей заменить Пьера в должности профессора. Считая себя обязанной продолжать их общую работу, в 1906 году Мария становится наследницей его кафедры в Сорбонне. Первая женщина-лауреат Нобелевской премии становится первой во Франции женщиной-профессором.

Склодовская-Кюри продолжает заниматься проблемами радиоактивности и в 1910 году совместно с химиком Ан-дре Дебьером получает радий в металлическом состоянии. За это достижение в 1911 году ей была присуждена вторая Нобелевская премия, на этот раз - по химии. Мария Склодовская-Кюри является единственным ученым, дважды получившим Нобелевскую премию за научные достижения. В том же году в канун открытия Брюссельского радиологического конгресса она изготовила первый эталон радия, хранящийся в Международном бюро мер и весов.

Этот год был для нее очень тяжелым: умер Эжен Кюри - отец Пьера, не выдержало ее здоровье, уже довольно давно дававшее повод для беспокойств. Мария была при смерти и перенесла серьезную операцию почек, после которой поправлялась очень долго.

Немало труда пришлось затратить ей, прежде чем она смогла добиться достойной лаборатории для развития новой науки о радиоактивности. Теперь ее заботы, кроме научных, связаны еще со строительством Института радия в Париже, который был построен в 1914 году. Но свою работу институт не начал: сотрудники были мобилизованы в армию, так как разразилась Первая мировая война 1914-1918 гг. Мария Склодовская-Кюри начинает работу над созданием рентгеновских установок для военных госпиталей. В этом ей помогает старшая дочь Ирен и вместе с матерью работает на этих установках. В годы войны она организовала 22 передвижные и стационарные рентгеновские установки для рентгено- и радиологического обслуживания госпиталей Франции. Только после окончания войны она смогла начать работу в Институте радия, директором которого являлась с 1914 года до конца своих дней.

Свободное время Мария Склодовская-Кюри любила проводить на загородных прогулках или работая в саду, где занималась выращиванием цветов. Отпуск она проводила в горах или на море.

В последние годы жизни большой радостью для Марии были успехи сотрудников ее лаборатории: открытие тонкой структуры лучей радия в 1929 году Розенблюмом, серия работ Ирен и Фредерика Жолио-Кюри, связанных с открытием нейтронов в 1932 году и искусственной радиоактивности в начале 1934 года. Она имела счастье наблюдать успехи ядерной физики, создаваемой во главе с Э. Резерфордом и Н. Бором.

Однако здоровье Марии стало ухудшаться. К несчастью, у нее образовалась катаракта на обоих глазах, и в 1924 году она перенесла операцию, после которой была вынуждена носить специальные очки. Иногда Мария страдала приступами почечных колик. Осенью 1933 года ее здоровье резко ухудшилось, и с мая 1934 года она уже не вставала с постели.

4 июля 1934 года Мария Склодовская-Кюри умерла от тяжелого заболевания крови - оетрой злокачественной анемии (лейкемии), вызванной длительным воздействием больших доз радиоактивного излучения.

Она посвятила свою жизнь изучению радиоактивности, созданию крупного исследовательского центра, воспитанию молодых французских и иностранных ученых и развитию интернациональных научных связей; была избрана членом многих академий наук, в том числе членом-корреспондентом Петербургской Академии наук, с 1926 года - иностранным членом Академии наук СССР.

Во французском Пантеоне Мария Кюри - единственная женщина среди великих французов. Ее прах перезахоронили здесь в 1995 году по личному распоряжению президента страны Франсуа Миттерана. Но если бы существовал не только французский, а даже всемирный пантеон человечества, Мари все равно оставалась бы первой и неповторимой, как первые миллиграммы чистого радия, извлеченные ее руками из нескольких тонн радиоактивного варева.

Маня не помнила, сколько ей было лет, когда она впервые увидела этот сон: полутемную комнату с гудящей в углу печкой и стоящими на полках толстыми пыльными книгами в кожаных переплетах и множеством странных сосудов и колб, обклеенных этикетками с непонятными знаками и цифрами. А еще - кого-то, облаченного в длинные черные одежды, поочередно бравшего с полки сосуды, смешивавшего их содержимое и нагревавшего его над огнем. Маня каждый раз старалась разглядеть лицо незнакомца, но ничего не выходило, он всегда стоял к ней спиной. Ей было страшно любопытно - что он там делает и почему все время вздыхает. Наверное, думалось ей, это волшебник, который никак не может что-то воспроизвести…
Этот сон, приходивший к Мане и в детстве, и в юности, перемешивался в ее голове с другими детскими воспоминаниями, реальными и трагичными. Она навсегда запомнила день, когда умерла от тифа ее любимая сестра Зося. А мама была слишком слаба, чтобы присутствовать на похоронах.
Вот она застегивает на Мане черную накидку и, перебираясь от окна к окну, следит за похоронной процессией, пока та не скрывается за углом. В доме холодно и пусто. Теперь уже никогда не будет, как прежде: в семье учителя Склодовского пятеро детей, Маня –– младший, пятый ребенок, она –– самая любимая «мамина» дочка, балуемая и опекаемая. Теперь у нее остались только две сестры и брат Юзеф. А в опеке сейчас больше всего нуждается сама мама –– она совсем истощена от беспрестанного кашля. И Маня начинает мучить себя мыслями о том, как бы соединить сон про волшебника с реальностью и спросить у него чудодейственное питье для маминого выздоровления.
Занятая этими мыслями, она будет очень удивлена, обнаружив в кабинете папы в шкафу такие же стеклянные колбы, как во сне. А папа назовет их просто - «физические» приборы. Смешное слово…

Мария Склодовска родилась 7 ноября 1867 года в Варшаве, на окраине Российской империи, где за 3 года до ее рождения было подавлено январское восстание. Тогда для устрашения непокорных поляков на разбитых баррикадах установили виселицы и прилюдно казнили пятерых зачинщиков. Участь других мятежников была также незавидной - их угнали на каторгу в Сибирь. По окончании расправы с повстанцами усмиренную Польшу наводнили русификаторами. Городские вывески на зданиях написали по-русски, а преподавателям учебных заведений вменили в обязанность «обучать только на русском языке». Но учителя пансиона мадам Сикорской, куда родители определили Маню, оказались не совсем законопослушными и даже вольнодумными –– они тайно преподавали учащимся польский язык и историю Польши. Если неожиданно являлся контролер, польские книги прятали в дортуаре. Во время таких проверок для общения с контролерами неизменно вызывали Маню –– у нее была прекрасная память, и она лучше всех говорила по-русски. Однажды после ухода чиновника девочка расплакалась, объясняя свои слезы тем, что лгать не умеет, а если чего-то не умеешь, то и не следует этим заниматься.
Пока дети Склодовских получали первое образование, неожиданно уволили с работы их отца. Бывший выпускник Петербургского университета, принципиальный и горячий Владислав Склодовски оказался недостаточно «гибким», чтобы сработаться с директором гимназии господином Ивановым. Склодовским пришлось съезжать с казенной квартиры, а главе семьи, чтобы прокормить всех, –– заняться репетиторством. Сначала Склодовски давал уроки иногородним гимназистам, а потом решил предоставлять своим ученикам и стол, и кров. Тогда же темой семейных разговоров надолго стало еще одно неприятное событие: Склодовски вложил все свои сбережения в сомнительное предприятие одного из своих родственников, которое, конечно же, прогорело.
А потом в жизни Мани началась совсем черная полоса: через 2 года после смерти Зоси от чахотки умерла мать. И она, 10-летняя девочка, больше не верит в Бога. Не верит Маня и в своего волшебника. Он не спас маму и после ее смерти совсем перестал сниться. Еду в доме теперь готовила приходящая экономка, а платья для девочек покупались самые простые.
Пройдет много лет, и дочь Марии Кюри - Ева будет безуспешно доказывать своей знаменитой матери, что нужно купить хотя бы одно приличное платье взамен серого и штопаного, чтобы не пугать господ фотографов…

В июне 1883 года Маня с золотой медалью окончила казенную гимназию в краковском предместье. Прощайте, учителя, особенно мадемуазель Мейер, которую так возмущала манера девочки всегда держаться прямо. Теперь никто, кроме домашних, уже не называл 16-летнюю Маню этим детским именем. Сестры все вместе очень завидовали брату - он поступил на медицинский факультет, куда им дорога была заказана: в высшие учебные заведения Российской империи женщины не принимались.
Сестры Мани рвались в Париж. Он виделся им царством свободы, знаний, неограниченных возможностей. Вдруг удастся попасть в Сорбонну! Но для этого нужно было немало денег, а их нет. Марию же после выпускных экзаменов отправили на целый год в деревню к родным набираться сил. Этот год стал единственным беззаботным в ее жизни. Она пишет подруге, что только и делает, что читает «глупые» романы, объедается земляникой, ездит верхом, ловит ночью при свете факелов раков и купается. «Я нахожу искреннее удовлетворение в этом состоянии полнейшей глупости». Зиму она провела в Зволе, у самых Карпат, на границе с Галицией. Особенно запомнился Марии масленичный карнавал –– «кулига».
Переодевшись краковской крестьянкой, она вместе со всеми в санях объезжала усадьбы, где в каждой устраивались танцы и неизменно всех кормили до отвала. Веселье заканчивается под утро. А потом, как в лучших карнавальных традициях, после ночного бала Мария выбросила истрепанные в клочья шевровые туфельки, которые сшила только вчера. «Когда играли вальс, у меня уже были приглашения на несколько танцев вперед», –– вспоминала она.

По прошествии года Мария возвратилась в «любимую Варшавочку», настал ее черед помогать отцу.

Сестры зарабатывали частными уроками, а вечерами посещали «Вольный университет». В этом официально не существующем учебном заведении пополняли свои знания молодые люди, чаще всего бывшие студенты, исключенные за неблагонадежность, и девушки, считающие себя «просвещенными эмансипе». Лекции им читали профессора, которым было небезразлично образование польской молодежи. В этом нигилистском сообществе, охваченном чувством патриотизма, произносились пламенные речи о польской автономии и готовилось покушение на варшавского губернатора. Мария однажды даже отдала свой паспорт для неких неведомых ей революционных целей, хотя сама экстремистских взглядов не разделяла, считая, что сейчас самое важное для Польши - просвещение. Она много читала, в том числе и научную литературу. Но все это казалось ей такими крохами. Вот если бы в Париж, хотя бы в одну из парижских библиотек! Мария, будучи достаточно далекой от вошедших тогда в моду «эмансипе» с их свободной любовью и постоянно дымящимися папиросками, в подражание им все-таки отрезала свои красивые волосы.
«Как хорошо было бы, отучившись в Сорбонне, вернуться домой и быть полезной угнетенным полякам…» - думала она. Но эта мечта казалась неосуществимой. Обе ее сестры также мечтали и копили деньги - каждая на «свой Париж». Впрочем, заработать уроками им удалось ничтожную сумму. Такими темпами в город надежд можно было попасть годам к 60, не раньше… И тогда Мария приняла решение: Броня должна отправиться учиться в Париж, а она устроится гувернанткой и в течение 5 лет будет посылать сестре деньги. Потом, получив диплом, Броня вернется в Варшаву, откроет медицинскую практику и будет в свою очередь помогать Мане, мечтающей стать студенткой Сорбонны.
Мария проводила дрожащую от волнения сестру на вокзал, шепнув ей на прощание: «Ты такая счастливая!». А потом с помощью шпилек приколола обратно сгоряча отрезанные кудри: она прекрасно понимала, что вряд ли кому захочется нанять стриженую, а стало быть, неблагонадежную гувернантку.
В агентстве по найму на кандидатку завели карточку: «Мария Склодовская. Хорошие рекомендации. Дельная. Желаемое место: гувернантка. Плата: четыреста рублей в год».
Мария взяла место в семье адвоката, но там долго не продержалась: «Я жила, как в тюрьме. Это один из тех барских домов, где на людях изъясняются по-французски, по полгода не платят по счетам, зато сорят деньгами… играют в либерализм. Здесь я постигла лучше, каков род человеческий. Я узнала, что личности, описанные в романах, существуют в действительности», - писала она сестре.
Мария устроилась в другую семью, в глухую провинцию в надежде на то, что ее новые работодатели из имения Щарки будут лучше предыдущих. На новом месте ее приняли хорошо. Уложив своих подопечных спать, Мария могла читать книги, взятые из очень небольшой библиотеки.
«За эти несколько лет работы, когда я пыталась определить свои действительные способности, в конце концов, я избрала математику и физику. Книги, взятые наугад, мало помогали», - вспоминала она впоследствии.
Мария читала сразу по три книги, считая, что последовательное изучение одного предмета может утомить мозг, и так достаточно перегруженный. Когда же от усталости смысл прочитанного начинал ускользать, она принималась за алгебраические и тригонометрические задачи, «т.к. они не терпят невнимания и мобилизуют ум».

«Сплетни, сплетни и еще раз сплетни... - пишет она домой, - я веду себя примерно... хожу в костел… никогда не говорю о высшем образовании для женщин. …Что касается молодых людей, то среди них немного милых, а еще меньше умных».
Впрочем, один из этих молодых людей все-таки был не так плох, как другие.
Отцу и сестрам она не писала о своей первой любви. Все было как в романе - в нее, бедную гувернантку, влюбился сын хозяев Казимеж, молодой студент. Однако родители сразу дали понять наследнику, что связывать себя узами брака с нищей гувернанткой, по меньшей мере, неприлично. И, как следствие, доброжелательное отношение к Марии сменилось молчаливой неприязнью. С ней заговаривали лишь в случае необходимости, явно указывая на ее место. Она терпела ради Брони, которая, во всем себе отказывая, жила в Латинском квартале.
«Тяжелые бывали дни, и лишь одно смягчает воспоминания о них - это то, что я вышла из положения с честью, с поднятой головой... (как видишь, я еще не отказалась от той манеры держать себя, которая возбуждала ненависть ко мне мадемуазель Мейер)», - писала она подруге.
И вот она в Варшаве! А дома - радостное письмо от Брони: в Париже сестра вышла замуж за польского эмигранта, которому пришлось бежать из России из - за подозрений в заговоре против императора Александра II.
«Ты могла бы приехать уже этой осенью и поселиться у нас, мы будем тебя содержать», - писала Броня. И вот теперь, когда до мечты осталось подать рукой, Марию вдруг одолели сомнения. Старый учитель Склодовский был искренне счастлив тому, что после 6 лет работы гувернанткой дочь наконец-то оказалась дома. «Мне так хочется дать ему немного счастья в старости, но сердце разрывается при мысли о моих бесполезно пропадающих способностях...» - писала она в ответном письме. Впрочем, стоят ли чего-нибудь эти самые ее способности? Может, все это время она только обманывала себя?

И вдруг опять, через столько лет этот сон! Тусклый свет. Кабинет алхимика, полный тайн и неведения. И все та же фигура в черном. Ну же, она должна увидеть его лицо. И - наконец он поворачивается, и она видит лицо, это - женщина. Ее волосы почти седые, щеки впалые, но глаза - горят нескрываемым блеском. Это- взгляд победителя. Наутро Мария сразу села писать письмо Броне. Теперь она знала, что делать, и при последней встрече окончательно порвала с нерешительным Казимежем, холодно заявив ему: «Если вы сами не находите возможности прояснить наше положение, то не мне учить вас этому». Нет, больше никакой любви. Это не нужно, это мешает жить. Отныне она - чистая жрица науки с холодным сердцем и разумом. Такая же, как та, во сне. Вперед, в Сорбонну, к мечте. И что бы ни случилось - никогда не опускать головы!

Мария отправилась в Париж четвертым классом, имея при себе деревянный чемодан, пакет с едой на дорогу, складной стул и матрац (в вагонах этого класса не было спальных мест).
И вот наконец долгожданный Париж. Она не заметила его. Монмартр, Булонский лес, Елисейские поля… Она здесь не для этого. Сойдя с империала, она устремилась к Сорбонне, к этому «конспекту Вселенной», как его тогда называли.

И вот Мария - студентка факультета естествознания. Девушек на факультете мало, и юноши-учащиеся сразу обращают внимание на новенькую. Жаль, что она так нелюдима и что единственные лица мужского пола, на которых она обращает внимание, - почтенные профессора во фраках. Их она слушала с открытым ртом.
Теперь она называла себя на французский манер - Мари Склодовска и старательно избавлялась от своего славянского акцента.
Да, она любила свою «Варшавочку», но и Париж нельзя было не полюбить! Хотя бы за то, что в нем находится Сорбонна, где она проводила целый день, сидела в библиотеке, ставила опыты в лаборатории.
Вот только день был так короток, и ей было нестерпимо жаль спать - слишком уж много драгоценных часов уходило на это «бесполезное» занятие. От дома сестры до Сорбонны больше часа пути –– это тоже было непозволительной тратой времени. И Мари решила снять дешевую комнату в Латинском квартале.
Она жила на 100 франков в месяц, а отсутствие комфорта ее совсем не пугало. Зимой в мансарде снятой комнаты зуб на зуб не попадал, но и это не было для нее бедой - зато можно было допоздна просидеть в теплой библиотеке Сент-Женевьев… Без присмотра сестры Мари частенько забывала поесть, а когда вспоминала, выпивала кружку чая и съедала кусок хлеба с маслом. Готовить она не умела, да и не хотела - опять же трата времени. Так что те, кто говорил про нее: «Мадемуазель Мари не знает, из чего варят бульон», - были недалеки от истины.
Скоро студентка Склодовска начинает падать в голодные обмороки, и сестра несколько дней откармливает ее у себя. А потом вновь книги, со связкой которых она так и промчалась мимо всех парижских соблазнов... В итоге ее маниакальное трудолюбие было, конечно, замечено университетскими преподавателями.
В 1893 году она получила диплом лиценциата по физическим наукам, в 1894-м –– по математическим.

Перед выпуском из Сорбонны и отъездом в Варшаву в жизни Мари свершилось еще одно важное событие: она познакомилась с Пьером Кюри.
Ей сразу понравились его простота и обдуманная речь, а его приятно поразило отсутствие в молодой девушке кокетства.
«Хотя мы родились в различных странах, наши мировоззрения оказались удивительно родственными. Несомненно, это было из-за общности той духовной среды, в которой мы росли в наших семьях», - писала впоследствии Мари.
Отец Пьера, доктор Эжен Кюри, ярый антиклерикал и республиканец, внушал своим сыновьям Пьеру и Жаку, что знания - единственная и непреходящая ценность. Пьер часто вспоминал, как во времена Парижской коммуны он помогал отцу выносить раненых с баррикад. Пьера можно было назвать вундеркиндом. Получив всего лишь домашнее образование, он в 16 лет поступил в Сорбонну, а в 18 стал лиценциатом.
Занимаясь исследованиями в области кристаллографии вместе со своим братом, молодой ученый открыл явление пьезоэлектричества. Это открытие в полной мере оценили везде, кроме Франции, где он много лет преподавал в Парижской школе физики и химии, получая очень скромное жалованье.
Что же касается женщин, то 35-летний холостяк Пьер Кюри всегда думал о них как о серьезной помехе на своем пути. Ведь с ними приходилось забывать о душевном спокойствии, которое ученому просто необходимо.
В планы 27-летней Мари замужество также не входило. А Пьер вдруг увидел в невысокой, одетой в «глухое» серое платье белокурой мадемуазель Склодовской отнюдь не возможную помеху, а, наоборот, существо, которое может жить одной с ним жизнью и не ревновать его к его лаборатории.

Но на его предложение она ответила отказом.
У Мари были другие планы - полька не может оставить свою родину, а потому она должна была уехать в Варшаву, чтобы использовать свои знания «для поддержания национального духа», и вовсе не собиралась возвращаться во Францию. Он писал ей письма, в которых убеждал «сменить мечту патриотическую на мечту научную». Ради нее он готов был сам переехать в Польшу и преподавать французский язык, и - Мари вернулась…
Не было ни свадебного платья, ни колец. Они поженились в мэрии. На деньги, подаренные родственниками, новобрачные купили два велосипеда и в одночасье укатили в свадебное путешествие за город, где потом часто проводили выходные. Отдых, конечно, потеря времени, но и он необходим для нормальной работы.

«Жизнь не стоит того, чтобы так много заботиться о ней», –– эта фраза Мари вполне могла стать девизом молодоженов.
Они снимали квартирку на улице Гласьер с прекрасным садом. Мари очень любила цветы и могла часами рыхлить клумбы и высаживать луковицы тюльпанов. Отправляясь за город, оба неизменно привозили домой по букету полевых цветов.
К вопросам домашнего уюта они относились довольно пренебрежительно. Минимум самой дешевой мебели. Есть стол для работы –– и это главное.
Пьер покорно поглощал все, что готовила, точнее, пыталась готовить Мари. Хотя, в общем-то, они оба относились к еде более чем спокойно. Как-то много лет спустя, когда супруги смогли нанять повариху, та, напрашиваясь на комплимент, спросила Пьера, вкусным ли был бифштекс, который ученый только что проглотил с видимым аппетитом. «Разве это был бифштекс? - осведомился Пьер удивленно. - Ну что ж, вполне возможно».

В сентябре 1897 года появилась на свет первая дочь четы Кюри - Ирэн. Мадам Кюри поразила акушерку тем, что ни разу не вскрикнула во время родов. «Мы жили как очарованные», - вспоминала Мари. И причиной тому были не только заботливый муж и здоровенькая новорожденная, а опять-таки работа.

Дело в том, что сразу после рождения Ирэн Мари была готова произвести на свет еще одно свое детище: она искала достойную тему докторской диссертации. Ее увлекло открытие Анри Беккереля, который высказал предположение, что соли урана являются источником излучения необычного характера.
Руководство Школы физики и химии разрешило Мари участвовать в научных исследованиях Пьера. Им предоставили застекленную мастерскую. Мари отлично владела методикой измерений, разработанной братьями Кюри в процессе изучения свойств пьезоэлектричества. Она измеряла величину излучения солей урана и сделала предположение, что могут существовать и другие элементы или их соединения с подобными свойствами.
Мари проделала огромную работу - исследовала все известные химические элементы и обнаружила это свойство только у соединений тория. Она была убеждена, что ей удалось открыть новое физическое свойство, которое она назвала радиоактивностью, а соединения, им обладающие, –– радиоактивными.
В Школе находилась обширная коллекция минералов, и Мари, охваченная азартом, захотела измерить точную радиоактивность каждого. И оказалось, что некоторые минералы обладают очень высокой радиоактивностью, несмотря на малое содержание урана или тория. На этом этапе Мари приостановилась и начала искать свою ошибку, повторяя и повторяя опыты. Но поскольку ошибки не было, она видела только одно объяснение: эти минералы содержат неизвестный, новый химический элемент, обладающий высокой радиоактивностью.
Теперь дело оставалось за «малым» - выделить его. Мари сгорала от нетерпения. Ее ничто не могло остановить: ни протекающая крыша мастерской, ни собственное слабое здоровье - туберкулезный очаг в легких.
Пьер решился помочь ей и, временно оставив работу над кристаллами, подключился к экспериментам. В целом Кюри работали бок о бок в течение 8 лет. «Мы нашли», «мы наблюдали» - писали они в своих лабораторных блокнотах. На определенном этапе работы у них возникла необходимость в первичном сырье, и Мари предположила, что для этого подойдут отходы уранового производства. Им удалось приобрести несколько тонн урановой смолки, которую необходимо было еще где-то переработать. Школа могла предоставить лишь ветхий сарай на улице Ломон. В этом дощатом сарае на бетонном полу Пьер и Мари работали без выходных. Они перерабатывали тонны радиоактивной руды и для проветривания сарая от вредных газов устраивали сквозняк, открывая окна и двери.
Утром Мари варила кашу для дочери, после чего - целыми днями - перемешивала полутораметровым железным прутом другое варево.
«Это была героическая эпоха в нашей совместной жизни», - вспоминала потом Мари.

Она таскала мешки с сырьем, тяжелые сосуды, переливала жидкости. Уставала так, что, придя домой, хотелось лечь и не вставать, но как же Ирэн, о ней забывать нельзя. Дом, сарай, дом, сарай.
Пьер, уставший от научной гонки, уговаривал жену приостановить работу и отдохнуть, но похудевшая Мари не желала его слушать. Сначала она выделит свой элемент, а потом можно будет и отдохнуть.
Иногда они вместе мечтали о предстоящем открытии: «Как ты думаешь, как он будет выглядеть?» - спрашивала Мари. –– «Он должен быть очень красивым», - отвечал Пьер.
Они мечтали об одном элементе, но оказалось, что открыли не один, а сразу два неизвестных радиоактивных элемента. Первый Мари назвала полонием в честь своей родины, второй - радием.
В 1898 году супруги Кюри официально объявили о своем открытии. Но лишь через 4 года из 8 тонн отходов Мари удалось получить одну десятую часть грамма чистого радия.
Потом она ходила в лабораторию даже по ночам, чтобы постоянно видеть его «излучающее голубое сияние». Однажды у дверей лаборатории она шепнет Пьеру: «Не включай свет… Он прекрасен, как мы и хотели».
Там, в темноте, будто вися в воздухе, светилось ее открытие.

Наконец-то они отдохнут –– решил Пьер. Но с отдыхом опять не вышло.
Удачливые ученые, они были совершеннейшими неудачниками там, где дело касалось житейских вопросов. Их расходы существенно увеличились - сначала с рождением дочери, затем с переездом к ним овдовевшего отца Пьера.
Он попытался получить кафедру в Сорбонне, но безрезультатно, поскольку всем было известно, что Пьер Кюри предпочитал работать, а не просиживать часы в приемных у влиятельных лиц. К тому же ему было нужно не столько преподавательское место, сколько доступ к хорошей лаборатории.
Мари преподавала в Высшей женской школе в Севре. И оба они разрывались между сараем и преподаванием. Друзья почти добились было того, чтобы Пьера наградили орденом Почетного легиона, что открыло бы ему путь наверх, дало возможность обзавестись хорошей лабораторией, кредитами, приличным жалованьем. Но - принципиальный и совершенно лишенный честолюбия ученый отказался от награды, сочтя, что он ее не заслужил. «Я не имею никакой нужды в ордене, но очень нуждаюсь в лаборатории», - написал он высокому лицу.

Четыре года, проведенные в сарае, сказались на здоровье супругов. Мари была худа просто до ужаса, Пьер периодически мучился от приступов боли, которые считали ревматическими.

В 1902 году умер Владислав Склодовски.
Мари примчалась в Варшаву из Парижа слишком поздно - гроб уже закрыли. Она требовала открыть его и плакала, обвиняя себя, что ее не было рядом с отцом, когда он умирал. После возвращения в Париж у нее наступила тяжелейшая апатия, даже работа перестала ее интересовать. Перенесенный ею шок был настолько велик, что она, будучи беременной, не смогла доносить ребенка.
«Я так привыкла к мысли иметь этого ребенка, что не могу утешиться. Ребенок - девочка, в хорошем состоянии, была еще живой. А как я ее хотела» …
Она не могла без ужаса смотреть на Ирэн, все время боялась: вдруг что-то случится и с ней.
Пьер же опять оказался в постели из-за сильных болей. Все было плохо… Но они не жаловались. И только однажды Пьер тихо произнес: «А все-таки тяжелую жизнь мы с тобой выбрали»…

Они продолжали изучать радий. От соприкосновения с новым веществом руки Мари часто шелушились, а пальцы выглядели так, словно были изъедены кислотой –– на людях она носила перчатки. Замечая это, Пьер решил провести эксперимент над собой: он подверг свою руку действию радия. На коже появился сильный ожог, который долго не проходил. Потом вместе с учеными-медиками Пьер стал экспериментировать над животными. Оказалось, что новый элемент способен уничтожать ткани, пораженные болезнью, в том числе раковые опухоли.
Исследуя свойства нового элемента, Мари с успехом защитила диссертацию и получила докторскую степень. В ноябре 1903 года британское Королевское научное общество наградило Мари и Пьера почетной золотой медалью Дэви.
Привезя награду домой, ученый долго думал, куда бы ее спрятать. А чуть позже друзья Пьера наблюдали маленькую Ирэн, самозабвенно катающую медаль по полу.
И вот - мировое признание, оно пришло очень быстро. В декабре 1903 года Шведская Академия наук сообщила о присуждении Нобелевской премии по физике супругам Кюри и Анри Беккерелю за открытие радиоактивности.
70 тысяч франков очень пригодились супругам. Они смогли отдать долги и отдохнуть от изнуряющего преподавания. Но слава, как таковая, была для них весьма обременительной: приходилось ходить на приемы, где чета Кюри выглядела более чем странно.
Он - в потертом фраке, в котором столько лет читал лекции, она - в глухом черном платье, без всяких украшений, даже без обручального кольца.
Однажды Мари поймала взгляд мужа, который с большим интересом разглядывал бриллиантовое колье на груди одной дамы. Удивлению Мари не было конца.
«Я прикидываю, сколько лабораторий можно построить, если это продать», - объяснил ученый жене, раздумывая над тем, что, похоже, единственная цель всех этих разряженных людей и журналистов - лишить их возможности работать дальше. «Они дошли до того, что передают разговор нашей дочери с няней и описывают нашего тигрового кота», - возмущался Пьер. Не стоит и говорить, что из полученной суммы Мари на свой гардероб не потратила ни сантима.

…Их второй дочери Еве было 2 года, когда погиб Пьер.
19 апреля 1906 года при переходе улицы Дофин его сбила тяжелая фура. Ученый умер мгновенно, мостовая была забрызгана кровью и мозгом знаменитого физика. Мари завидовала дочерям, которые по малолетству не понимали, что отец «умер совсем».
Газеты писали, что на похоронах вдова Кюри выглядела как помешанная. После трагедии Мари начала вести дневник, в котором обращалась к умершему Пьеру.
«Я положила тебе в гроб несколько барвинков из нашего сада и маленький портрет той, кого ты звал «милой разумной студенткой и так любил... Я опустила вуаль, чтобы смотреть на все сквозь черный креп... Вид солнца причиняет мне страдания. Я лучше чувствую себя в пасмурную погоду, какая была в день твоей смерти».
Мари очень жалела, что у нее почти не осталось писем Пьера - за 11 лет брака они ни разу не расставались надолго.

Благодаря хлопотам друзей Совет естественно - математического факультета Сорбонны предложил Мари занять место Пьера.
Мари колебалась, но все - таки приняла предложение в надежде на то, что «благодаря этому ей как-то будет легче».
Впервые в Сорбонне и вообще во Франции на должность профессора была назначена женщина.
Первая лекция проходила в большом амфитеатре университета.
«Первые ряды выглядят как партер театра. Дамы в вечерних туалетах, мужчины в цилиндрах», - писала столичная пресса. Весь Париж пришел посмотреть на вдову Кюри. Дрогнет ли ее голос, побледнеет ли лицо?
Первую лекцию полагалось начинать с благодарственных слов о своем предшественнике. Но на этот раз газетчикам было совершенно нечем поживиться: Мари держалась как обычно. Решительный взгляд, гордо откинутая назад голова. Речь - суха и беспристрастна.

Мари переехала в Со, туда, где похоронили Пьера. Ездила каждый день на лекции, в лабораторию. Часто приходила в заброшенный сарай на улице Ломон и подолгу сидела в темноте на колченогой табуретке.
В письме подруге она писала: «Инстинкт заставляет гусеницу плести свой кокон. Бедняжка должна плести его даже в том случае, когда она не сможет его закончить, и все-таки работает с неизменным упорством. Если ей не удастся закончить свою работу, она умрет, так и не превратившись в бабочку. Пусть каждый из нас плетет свой кокон, не спрашивая, зачем и почему».

В Сорбонне она читала первый в мире курс по радиоактивности и продолжала свои исследования. Близкие коллеги советовали ей выставить свою кандидатуру в Академию наук, она согласилась. Но - вокруг плелись интриги, и в результате голосования она была отвергнута. В день выборов президент Академии высокомерно заявил привратникам: «Пропускайте всех, кроме женщин»…
В 1911 году Мари получила вторую Нобелевскую премию - по химии за получение радия: теперь радиоактивные вещества можно было систематизировать. А Мари становилась не только первой женщиной - лауреатом Нобелевской премии, но и - первым ученым, получившим ее дважды. Впрочем, слава и почести ее не прельщали по-прежнему.
В 1913 году она с дочерьми в компании Альберта Эйнштейна и его сына путешествовала пешком по Альпам и удивлялась тому, как Эйнштейн перепрыгивал через опасные трещины и взбирался на почти отвесные скалы.

В Париже, на улице Пьера Кюри, строили их с Пьером мечту - Институт радия.

Средства на него дали Пастеровский институт и Сорбонна.
Мари тщательно изучала проект здания, требовала сделать комнаты большими и светлыми, сажала в маленьком саду института деревья и цветы.
Но - началась Первая мировая война. Лаборатория опустела - сотрудники ушли на фронт.
Мари создала 220 передвижных и стационарных рентгеновских установок для полевых госпиталей. Потом, отправив дочерей в Бретань, сама осталась в Париже, чтобы в случае оккупации институт не был разграблен. Свой первый грамм радия - главное свое сокровище –– она перевезла в обычном саквояже в Бордо и спрятала там в сейфе.
Богатые дамы дарили ей лимузины, а она превращала их в передвижные рентген-установки и ездила в них по госпиталям, иногда сама садясь за руль. Спала в палатке, сидела в темной комнате, а поток раненых был бесконечен. На специальных курсах она готовила сестер-радиологов и обращала полевых медиков, считавших рентген шарлатанством, в свою «веру».
«В первое время хирурги, найдя осколок на том самом месте, на какое указывала рентгеноскопия, удивлялись и восхищались как при виде чуда», - вспоминала Мари.
Война, лишившая ее последнего здоровья и денег, которые она вложила в обесценившиеся акции военного займа, закончилась. Институт радия снова начал наполняться людьми.
Дочери Мари были почти взрослыми. Ирэн пошла в мать: ее фразы всегда были обдуманными, суждения категоричными, она работала в Институте радия. Ева же любила развлечения, украшения и красивые платья. Летом они отдыхали в Бретани, в «колонии» преподавателей из Сорбонны, в скромном домике на берегу Ла-Манша.
Мари гордилась своими успехами в плавании не меньше, чем научными открытиями.
В 1920 году к ней из Америки приехала журналистка миссис Мелони. Они сразу понравились друг другу - обе не бросали слов на ветер, и Мари сразу перешла к делу. Она рассказала, что ее лаборатория располагает всего одним граммом радия (это был самый первый грамм); что он использовался для изготовления трубок с эманацией для лечебных целей, но на научную работу его не хватает. Один грамм радия стоит 100 тысяч долларов, и лаборатория никогда не будет в состоянии его купить. Мари знает, что США обладают 50 граммами вещества…

После разговора с Мари миссис Мелони развила невероятную деятельность, проведя сбор средств среди американских женщин. И вот деньги были собраны. Мари пригласили в Америку. Она ехала со страхом: приемы, овации, громкие речи пугали ее. Оказанные почести тронули ее душу гораздо меньше, чем букет, преподнесенный ей одним садовником. Он вылечился от рака с помощью радия и поклялся вывести для Мари особый сорт роз.
Президент США в Вашингтоне вручил ей свинцовый ларчик с золотым ключиком, в котором она увезет из Америки грамм радия. Пресса столь активно атаковала ее, что ей приходилось сходить с поездов с противоположной стороны и спасаться от газетчиков бегством по шпалам. К этому обременительному вниманию со стороны общества и прессы примешивалась еще и странная, нарастающая с каждым днем слабость с головокружением.

Силы Мари были на исходе… Ей было уже 65, и зеркало говорило об этом более чем красноречиво. Поредевшие волосы, впалые щеки. Так вот как становятся жрицами науки. Она по-прежнему любит работать, сидя на полу. Но приходит новая напасть - она постепенно теряет зрение. Но об этом никто не должен знать. Мари делает на шкалах лабораторных приборов яркие, заметные метки. Но скоро она не могла уже видеть даже в сильных очках. Она была практически слепа, но голова ее - как всегда - была гордо откинута назад. После четырех глазных операций зрение к ней частично вернулось. Но какой-то другой таинственный недуг истощает ее силы с каждым днем. Обследования ничего не прояснили: органов, пораженных болезнью, не было обнаружено. И - злокачественную анемию приняли за грипп или за застарелый недолеченый туберкулез. Она поехала с Евой в санаторий, и по дороге ей стало совсем плохо.

Когда много лет спустя после смерти Мари ее лабораторный блокнот поднесли к счетчику Гейгера, прибор разразился громким частым треском. Радий принес ей всемирную славу, в которой она не нуждалась, и отнял у нее жизнь. В сарае на улице Ломон радиоактивная пыль висела в воздухе, а пробирки с препаратами Мари и Пьер носили в карманах. Оказалось, что ионизирующее излучение может убивать не только раковые клетки, но и живой организм.

Ее сжигала высокая температура. В последние дни Ева не допускала у постели матери никаких сборищ, чтобы не пугать ее. Та же надеялась выздороветь.
3 июля температура резко упала. «Теперь я точно выкарабкаюсь», - радостно сказала она Еве.
Ее старшая дочь Ирэн с мужем приехали накануне, но Мари никого не зовет. Во время агонии она постоянно произносит тоном ученого, наблюдающего некий эксперимент: «Я отсутствую».

Она умерла на рассвете 4 июля 1934 года. После ее смерти Ирэн и ее муж присоединяют фамилию Кюри к своей. В 1935 году мир узнает о присуждении Нобелевской премии по химии Ирэн и Фредерику Жолио-Кюри.

Мария Склодовская-Кюри получила две Нобелевские премии в области физики и химии, войдя таким образом в историю как единственная женщина, которая дважды удостоилась высшей награды в научном мире.

Мария родилась 7 ноября 1867 года в Варшаве в большой, дружной и интеллигентной семье. Ее отец был преподавателем физики и математики, а мать содержала престижный пансионат для девушек из лучших семей. Но вскоре счастливые времена для семьи Склодовских закончились: отец потерял все сбережения, скончалась сестра Марии Зося, а затем мать умерла от чахотки. Несмотря на эти трагедии, Мария продолжала хорошо учиться и была лучшей ученицей гимназии . В то время женщины не могли поступить в университет, поэтому Мария продолжила образование в подпольном «Вольном университете », в котором лекции читали профессора из настоящих университетов тайком на квартирах учащихся или преподавателей.

Любила спорт и плавание, обожала кататься на велосипеде

Старшая сестра Марии тоже стремилась к знания, они обе мечтали об учебе в Сорбонне. Сестры договорились помогать друг другу. Сначала Броня поехала в Париж, а Мария устроилась гувернанткой, 5 лет работала и пересылала деньги сестре . Затем в Париж приехала и сама Мария, поступив на факультет естествознания Сорбонны в 1891 году. Мария занималась с ночи до утра, читала тысячи книг. В 1893 году она закончила курс первой и получила степени еще по физике и математике.

В 1894 году Мария встретила Пьера Кюри , который руководил лабораторией в школе промышленной физики и химии. Общие научные интересы сблизили пару, через год они поженились. В этом счастливом, но недолгом браке родилось две дочери.

В 1896 году Анри Беккерель открыл лучи, которые излучали урановые соединения . Супруги Кюри решили детальнее изучить эти лучи и открыли, что урановая руда имеет еще большее излучение, чем уран, торий или их соединения. В 1898 году Мария и Пьер Кюри объявили об открытии двух новых радиоактивных элементов - радия и полония . Но им не удалось выделить ни один из этих элементов для предоставления решающих доказательств.

Мария Кюри – основательница институтов Кюри в Париже и в Варшаве.

Супруги начали нелегкий труд: нужно было экстрагировать новые элементы из урановой руды. На это у них ушло 4 года. Тогда еще не было известно губительное влияние радиации на организм, а перерабатывать пришлось тонны радиоактивной руды. В 1902 году им удалось выделить десятую грамма хлорида радия из нескольких тонн руды , а в 1903 году Мария представила в Сорбонне докторскую диссертацию на тему «Исследование радиоактивных веществ». В декабре 1903 года Беккерель и чета Кюри получили Нобелевскую премию.

Семейное счастье Марии длилось недолго, в 1906 году Пьер погиб под колесами экипажа . Несмотря на то что Мария была невероятно опечалена гибелью любимого мужа, она нашла в себе силы продолжать их общие исследования.

В 1906 году она стала первой женщиной-преподавателем Сорбонны , в 1911 году получила вторую Нобелевскую премию и стала руководить отделом исследования радиоактивности в новоучрежденном Радиевом институте. В последующие годы Мария Склодовская-Кюри получила более 20 почетных ученых степеней, была членом 85 научных обществ со всего мира.

В годы Первой мировой войны Мария Кюри, вместе со старшей дочерью, которая тогда была еще подростком, ездила по госпиталям с первым рентген-аппаратом и обучала врачей делать рентген для того, чтобы более успешно проводить операции у раненых.

Мария Кюри на груди носила свой бессменный талисман – ампулу с радием.

Талантливейший и гениальный ученый, самоотверженная Мария Склодовская-Кюри подорвала свое здоровье за годы работы с радиоактивными элементами, так как не предпринимала никаких мер безопасности.

В 1934 году она умерла от хронической лучевой болезни

Мария Кюри-Склодовская была одной из первых женщин, которая занималась скалолазанием в Татрах и ходила в горы в брюках.

Супружеская пара Пьер и Мария Кюри - первые физики, исследовавшие радиоактивность элементов. Ученые стали лауреатами Нобелевской премии по физике за сделанный вклад в развитие науки. После смерти Мария Кюри получила Нобелевскую премию по химии за открытие самостоятельного химического элемента - радия.

Пьер Кюри до встречи с Марией

Пьер родился в Париже, в семье врача. Юноша получил прекрасное образование: сначала он обучался дома, затем стал студентом Сорбонны. В 18 лет Пьер получил академическую степень лицензиата физических наук.

В начале научной деятельности молодой человек вместе с братом Жаком открыл пьезоэлектричество. В ходе экспериментов братья сделали вывод, что в результате сжатия гемиэдрического кристалла с косыми гранями возникает электрическая поляризация конкретного направления. Если такой кристалл растягивать, электричество выделяется в противоположном направлении.

После этого братья Кюри открыли противоположный эффект о деформации кристаллов под воздействием на них электрического напряжения. Молодые люди впервые создали пьезокварц и изучили его электрические деформации. Пьер и Жак Кюри научились использовать пьезокварц для измерения слабых токов и электрических зарядов. Плодотворное сотрудничество братьев продолжалось пять лет, после чего они разошлись. В 1891 году Пьер ставил опыты по магнетизму и открыл закон о зависимости парамагнитных тел от температуры.

Мария Склодовская до встречи с Пьером

Мария Склодовская родилась в Варшаве, в семье преподавателя. После окончания гимназии девушка поступила на физико-математический факультет Сорбонны. Одна из лучших учениц университета, Склодовская изучала химию и физику, а свободное время посвящала самостоятельным исследованиям.

В 1893 году Мария получила степень лицензиата физических наук, а в 1894 году девушка стала лицензиатом математических наук. В 1895 году Мария вышла замуж за Пьера Кюри.

Исследования Пьера и Марии Кюри

Супруги занялись изучением радиоактивности элементов. Они уточнили значение открытия Беккереля, который обнаружил радиоактивные свойства урана и сравнил его с фосфоресценцией. Беккерель полагал, что излучения урана - это процесс, напоминающий свойства световых волн. Ученый так и не сумел раскрыть природу открытого явления.

Работу Беккереля продолжили Пьер и Мария Кюри, которые занялись исследованием явления излучения металлов, в том числе и урана. Супруги ввели в оборот слово «радиоактивность», раскрывающее суть открытого Беккерелем явления.

Новые открытия

В 1898 году Пьер и Мария открыли новый радиоактивный элемент и назвали его «полоний» в честь Польши, родины Марии. Этот серебристо-белый мягкий металл заполнил одно из пустующих окон периодической таблицы химических элементов Менделеева – 86-ю клетку. В конце того же года супруги Кюри открыли радий, блестящий щелочноземельный металл, обладающий радиоактивными свойствами. Он занял 88-ю клетку периодической таблицы Менделеева.

После радия и полония Мария и Пьер Кюри открыли ряд других радиоактивных элементов. Ученые установили, что все тяжелые элементы, расположившиеся в нижних клетках таблицы Менделеева, обладают радиоактивными свойствами. В 1906 году Пьер и Мария обнаружили, что радиоактивностью обладает элемент, содержащийся в клетках всех живых существ на Земле - изотоп калия. Нажмите , чтобы узнать о других открытиях, которые принесли ученым всемирную славу.

Вклад в развитие науки

В 1906 году Пьер Кюри попал под ломовую телегу и погиб на месте. После смерти мужа Мария заняла его место в Сорбонне и стала первой в истории женщиной-профессором. Склодовская-Кюри читала лекции по радиоактивности студентам университета.

В годы Первой мировой войны Мария трудилась над созданием рентгеновских установок для нужд госпиталей и работала в Институте радия. Склодовская-Кюри умерла в 1934 году из-за тяжелого заболевания крови, вызванного длительным воздействием радиоактивного облучения.

Немногие современники супругов Кюри понимали, насколько важные научные открытия удалось совершить ученым-физикам. Благодаря Пьеру и Марии произошел великий переворот в жизни человечества - люди научились добывать атомную энергию.

Мария Склодовская-Кюри - польская ученая, открывшая химические элементы радий и полоний.

Мария родилась 07.11.1867 г. в Варшаве. Является пятым и младшим ребенком учителей Брониславы и Владислава Склодовского. Старшие братья и сестры Марии (которую в семье назвали Мания) - Зофия (1862-1881), Йозеф (1863-1937, врач-терапевт), Бронислава (1865-1939, врач и первый директор «Института Радия») и Хелена (1866-1961, педагог и общественный деятель). Семья жила бедно.

Когда Марии было 10 лет, ее мать скончалась от туберкулеза, а отец был уволен за пропольские настроения и вынужден был занимать более низкооплачиваемые должности. Смерть матери, а вскоре и сестры Зофии, стали причиной того, что девушка отказалась от католицизма и стала агностиком.

Мария Кюри (в центре) в детстве с сестрами и братом

В 10 лет Мария стала посещать школу-интернат, а затем гимназию для девочек, которую она окончила с золотой медалью. Мария не могла получить высшее образование, так как в университеты Польши принимали только мужчин. Тогда Мария с сестрой Брониславой решили пойти на курсы подпольного Летучего университета, куда принимали и женщин. Мария предложила выучиться по очереди, помогая друг другу деньгами.

Первой в университет поступила Бронислава, а Мария устроилась гувернанткой. В начале 1890 года Бронислава, вышедшая замуж за врача и активиста Казимера Длуски, пригласила Марию переехать к ней в Париж.

Чтобы скопить денег на обучение в столице Франции, Склодовской потребовалось полтора года – для этого Мария снова стала работать гувернанткой в Варшаве. Вместе с тем девушка продолжала обучение в университете, а также начала научную стажировку в лаборатории, которой руководил ее кузен Юзеф Богуски, помощник .

Наука

В конце 1891 года Склодовская переехала во Францию. В Париже Мария (или Мари, как ее будут назвать позже) арендовала чердак в доме недалеко от Парижского университета, где девушка изучала физику, химию и математику. Жизнь в Париже была нелегкой: Мария часто недоедала, теряла от голода сознание и не имела возможности купить теплую зимнюю одежду и обувь.

Днем Складовская училась, а вечером преподавала, зарабатывая на жизнь сущие копейки. В 1893 году Мари получила степень по физике и приступила к работе в промышленной лаборатории профессора Габриэля Липпмана.

По заказу промышленной организации Мария начала исследовать магнитные свойства разных металлов. В этот же год Склодовская произошла встреча с Пьером Кюри, который стал не только ее коллегой в лаборатории, но и супругом.

В 1894 году Склодовская приехала на лето в Варшаву, чтобы увидеться с семьей. Она еще питала иллюзии, что ей разрешат работать на родине, однако девушке было отказано в Краковском университете – на работу брали только мужчин. Склодовская вернулась в Париж и продолжила работать над кандидатской диссертацией.

Радиоактивность

Впечатленная двумя важными открытиями Вильгельма Рентгена и Анри Беккереля, Мари решила изучить урановые лучи как возможную тему для диссертации. Для изучения образцов супруги Кюри применяли инновационные для тех лет технологии. Субсидии на исследования ученые получали от металлургических и горнодобывающих компаний.

Не располагая лабораторией, работая в кладовке института, а затем и в уличном сарае, за четыре года ученые сумели переработать 8 тонн уранинита. Итогом одного эксперимента с образцами руды, привезенными из Чехии, стало предположение, что ученые имеют дело с еще одним радиоактивным материалом помимо урана. Исследователи выявили фракцию, в разы более радиоактивную, нежели чистый уран.

В 1898 году Кюри открыли радий и полоний – последний именовали в честь родины Мари. Ученые решили не патентовать свое открытие - хотя это могло принести супругам немало дополнительных средств.

В 1910 г. у Марии и французского ученого Андре Дебьерну получилось выделить чистый металлический радий. После 12 лет экспериментов, ученым, наконец, удалось подтвердить, что радий - это самостоятельный химический элемент.

Летом 1914 года в Париже был основан Радиевый институт, а Мария стала главой отделения использования радиоактивности в медицине. В годы Первой Мировой войны для лечения раненых Кюри изобрела мобильные рентгенографические установки, получившие название «petites Curies» («Маленькие Кюри»). В 1915 году Кюри придумала полые иглы, содержащие «эманацию радия» - бесцветный радиоактивный газ, выделяемый радием (впоследствии идентифицированный как радон), который использовался для стерилизации инфицированных тканей. Более миллиона раненых военных успешно прошли лечение с применением данных технологий.

Нобелевская премия

В 1903 г. Королевская академия наук Швеции наградила чету Кюри и Анри Беккереля премией по физике за достижения в исследованиях явлений радиации. Вначале Комитет намеревался отметить только Пьера и Беккереля, но один из членов комитета и защитник прав женщин-ученых, шведский математик Магнус Густав Миттаг-Леффлер, предупредил Пьера об этой ситуации. После его жалобы имя Марии было добавлено в список награждаемых.

Мари - первая женщина, получившая Нобелевскую премию. Гонорар позволил супругам нанять лаборанта и оснастить лабораторию соответствующей аппаратурой.

В 1911 году Мари получила Нобелевскую премию по химии и стала первым в мире дважды лауреатом этой премии. Также Мария была удостоена 7 медалями за научные открытия.

Личная жизнь

Еще будучи гувернанткой, Мария влюбилась в сына хозяйки семьи, Казимежа Лоравски. Родители юноши были против его намерений жениться на бедной Склодовской, и Казимеж не смог противостоять воле старших. Разрыв был чрезвычайно болезненным для обоих, а Лоравски до старости сожалел о своем решении.

Главной любовью жизни Марии стал Пьер Кюри, ученый-физик из Франции.

Взаимный интерес к естественным наукам объединил молодых людей, и в июле 1895 года влюбленные поженились. Молодые отказались от религиозной службы, а вместо свадебного платья Склодовская надела темно-синий костюм, в котором она позже много лет проработала в лаборатории.

У супругов родилось две дочери - Ирен (1897-1956), ученый-химик, и Ева (1904-2007) - музыкальный и театральный критик и писатель. Мария нанимала польских гувернанток для того, чтобы обучить девочек родному языку, а также часто отправляла их в Польшу к деду.

У супругов Кюри было два общих увлечения, помимо науки: путешествия за границу и длительные велосипедные прогулки – сохранилось фото супругов, стоящих рядом с велосипедами, купленными на свадебный подарок родственника. В Пьере Склодовская нашла и любовь, и лучшего друга, и коллегу. Смерь супруга (Пьера задавил конный экипаж в 1906 г.) стала причиной тяжелейшей депрессии Мари – лишь несколько месяцев спустя женщина смогла продолжить работу.

В 1910-11 годах Кюри поддерживала романтические отношения со студентом Пьера, физиком Полем Ланжевеном, женатым на тот момент. В прессе о Кюри стали писать как о «еврейской разлучнице». Когда разразился скандал, Мария была на конференции в Бельгии. По возвращении перед своим домом Кюри обнаружила разгневанную толпу– женщине с дочерьми пришлось скрываться у своей подруги, писательницы Камиллы Марбо.

Смерть

4 июля 1934 года 66-летняя Мари скончалась в санатории Санселлемос в Пасси, на востоке Франции. Причиной смерти стала апластическая анемия, которая, по мнению медиков, была вызвана длительным воздействием радиации на организм женщины.

О том, что ионизирующее излучение имеет негативное влияние, не было известно в те годы, поэтому многие эксперименты проводились Кюри без мер безопасности. Мария носила пробирки с радиоактивными изотопами в кармане, хранила их в ящике своего стола и подвергалась воздействию рентгеновских лучей от неэкранированного оборудования.

Радиация стала причиной многих хронических болезней Кюри – в конце жизни она была почти слепой и страдала от болезни почек, но женщина никогда не думала о смене опасной работы. Кюри похоронили на кладбище в местечке Со, рядом с могилой Пьера.

Шестьдесят лет спустя останки супругов были переданы в парижский Пантеон, усыпальницу выдающихся людей Франции. Мария - первая женщина, удостоенная погребения в Пантеоне за собственные заслуги (первой стала Софи Бертло, погребенная вместе с мужем, физико-химиком Марселеном Бертло).

• В 1903 г. супругов Кюри пригласили в Королевский институт Великобритании выступить с докладом о радиоактивности. Женщинам не разрешалось выступать с речами, так что доклад представил только Пьер.
• Французская пресса лицемерно оскорбляла Кюри, указывая на ее атеизм и тот факт, что она была иностранкой. Однако после получения первой Нобелевской премии о Кюри стали писать как о героине Франции.
• Слово «радиоактивность» было придумано четой Кюри.
• Кюри стала первой женщиной-профессором Парижского университета.
• Несмотря на огромную помощь в годы войны, Мари не получила официальной благодарности от правительства Франции. Кроме того, сразу после начала военных действий Мария попыталась пожертвовать свои золотые медали на поддержку французской армии, но Национальный банк отказался их принять.
• Студентка Кюри Маргарита Перей стала первой женщиной, избранной во Французскую академию наук – это произошло в 1962 году, более полувека спустя после того, как Кюри предприняла попытку попасть в эту научную организацию (вместо нее был выбран Эдуар Бранли, изобретатель, который помог Гульельмо Маркони разработать беспроводной телеграф).
• Среди учеников Кюри - четыре лауреата Нобелевской премии, включая дочь Ирэн и ее супруга Фредерика Жолио-Кюри.
• Записи и документы, которые вела Мария в 1890-х, считаются слишком опасными для обработки из-за высокого уровня радиоактивного загрязнения. Даже поваренная книга Кюри радиоактивна. Бумаги ученой хранятся в свинцовых боксах, а желающим поработать с ними приходится надевать специальную защитную одежду.
• В честь Кюри был назван химический элемент - кюрий, несколько университетов и школ, центр онкологии в Варшаве, астероид, географические объекты и даже цветок клематис; ее портрет украшают банкноты, марки и монет разных стран мира.