Основные элементы научной критики источников. История книги (3.1) Внешняя критика источника

Следующей, значительной по важности частью труда А. С. Лап- по-Данилевского является глава, посвященная исторической критике. Ученый говорит о необходимости заменить собрание технических правил общим, систематическим и законченным учением о критике. При этом он подчеркивает, что критика преследует свою познавательную цель и поэтому ее нельзя смешивать с учением об интерпретации. «Целью научной критики является установление научно-исторической ценности источника».

Критика, как считает ученый, возникает под влиянием сомнения в ценности того, что интересует исследователя, если историк не устранил своего сомнения путем интерпретации, когда он наталкивается на разногласия между показаниями источников и т. п.

Всякая критика предполагает наличие критерия, в соответствии с которым нечто признается ценным. В научно-исторической критике за такой критерий А. С. Лаппо-Данилевский принимает прежде всего истину (абсолютную и фактическую), а также критерии подлинности или неподлинности, достоверности или недостоверности.

В связи с тем, что источник может иметь научно-историческую ценность в двояком смысле: в качестве исторического факта и в качестве показания об историческом факте, - имеют место различия в познавательных целях, и соответственно ученый различает два вида критики:

• 1) критика, устанавливающая научно-историческую ценность источника как факта;
• 2) критика, устанавливающая научно-историческую ценность показаний источника о факте.

Это деление, отмечает ученый, в известной мере совпадает с делением критики на:

• «историческую» и «филологическую»,
• «внешнюю» и «внутреннюю»,
• «критику подлинности» и «критику достоверности». Главная задача первого вида критики состоит в выяснении

подлинности исторического источника. В этой связи А. С. Лаппо- Данилевский рассматривает понятие «подлинность»:

Если историк имеет основание утверждать, что действительный источник есть тот самый факт, каким этот источник представляется ему (что автор его есть действительно то самое лицо, которым он представляется, что этот источник возник в то время и в том месте, которые в нем означены, что этот источник действительно сохранил ту самую форму и то содержание, какие он получил при своем появлении, что он имел действительно то самое значение, какое он сам себе приписывает), он и признает его подлинным.

В качестве критерия установления подлинности ученый называет два понятия.

Во-первых, понятие о единстве или разъединенности сознания. Под единством сознания понимается логическая согласованность мыслей автора, единство цели и ее исполнения в источнике, тождественные или весьма сходные черты творчества в целом ряде произведений одного автора. Если же историк находит противоречивые элементы источника или его частей, то есть замечает в нем разъединенность, то появляется основание сомневаться в его подлинности.

Во-вторых, понятие о соответствии или несоответствии источника той культуре и той индивидуальности, к которой он относится. Чтобы установить соответствие источника с культурой данной местности, А. С. Лаппо-Данилевский предлагает пользоваться приемами систематической типизирующей интерпретации, а с культурой данного времени - приемами эволюционной типизирующей интерпретации. Возможно также сравнительное изучение исследуемого произведения с источниками данной культуры.

Приведенные выше критерии ученый применяет и для того, чтобы установить группы связанных между собой источников. Под группой понимается совокупность источников, находящихся в некоторой зависимости.

Построение группы «родственных» источников состоит прежде всего в установлении того из них, который признается «архетипом», оригиналом или основным источником, повлиявшим на возникновение остальных, производных членов группы (копии, источники, содержащие заимствования из основного и др.). Далее такое построение нуждается в изучении соотношения, в каком зависимые источники находятся между собой. Поиск «архетипа» производится на основании общих критериев подлинности и неподлин- ности источника.

В связи с приведенными выше понятиями А. С. Лаппо-Дани- левский останавливается на вопросе о соотношении оригинала и копии.

По его мнению, единство сознания всецело не отражается в копии, даже если она безупречно выполнена самим автором - и тем более если копия сделана с чужого оригинала. Поэтому копия не может быть признана оригиналом. В то же время «подлинник - это продукт, в котором индивидуальный акт творчества и его исполнение слились воедино». Ученый также считает возможным установить различия между оригиналом и копией при помощи критерия соответствия. Когда произведение соответствует не той культуре или индивидуальности, к которой его относят, то это не оригинал, не подлинник, а копия.

Большой интерес представляют рассуждения А. С. Лаппо-Да- нилевского о так называемых «мнимых источниках». К таковым ученый причисляет плагиат и подделки.

А. С. Лаппо-Данилевский различает плагиат в широком смысле: «умышленное и тайное заимствование какой-либо части чужого произведения, имеющего некоторую ценность» - и плагиат в более узком смысле, который состоит «в присвоении себе чужых открытий, изобретений или оригинальных наблюдений и выводов с намеренным укрывательством самого источника заимствований и без самостоятельной переработки хотя бы формы заимствуемого».

Что касается подделки, то, характеризуя ее природу в широком, психологическом смысле, ученый останавливается на категориях субъекта и объекта такого источника. Под субъектом подделки он понимает «всякого, кто умышленно выдает посредством лжи или обмана свой (изготовленный) искусственный продукт за настоящий. При этом субъект довольствуется лишь внешним сходством между своим продуктом и оригиналом. Объектом подделки является сам поддельный продукт».

С познавательной точки зрения, отмечает А. С. Лаппо-Данилевский, критерий поддельности оказывается сложнее критерия не- подлинности источника. Чтобы прийти к заключению, что изучаемый им продукт поддельный, историк должен вполне конкретно установить личность самого составителя подделки и его мотивы, иметь основания утверждать, что создатель обнаружил в своем творении злую волю, а именно желал выдать путем обмана свой искусственный продукт за настоящий.

Ученый предлагает использовать понятие о поддельном продукте в историко-познавательном и правовом смысле. В историкопознавательном смысле можно умышленно выдавать посредством обмана искусственный продукт за настоящий, если приписывать ему значение действительного источника. При правовом подходе продукту приписывается правовое значение, которого он не имеет. В последнем случае речь идет о подлоге.

В понятии о подделках А. С. Лаппо-Данилевский выделял различные оттенки в зависимости от мотивов их появления и степени искусственности поддельного продукта. Мотивы подделки - это «страсть к подделке», личная выгода, стремление к богатству, славе, генеалогический расчет, политические интересы и т. п. Степень искусственности поддельного продукта может быть частичной или полной. Частичная подделка иногда называется фальсификацией. Следует иметь в виду, что полная подделка может выдаваться или за оригинал, или за копию либо содержать только пересказ мнимого источника, ссылки на него.

Ввиду того что подделка есть искусственный продукт злой воли человека, «материализованной лжи», методы ее обнаружения во многом сходны с методами установления неподлинности источника. Подделка обнаруживается по «искусственности общего вида продукта, его чрезмерной сохранности или, наоборот, демонстративной архаичности» и т. п. Пригоден в этом случае также технический метод интерпретации.

В то же время А. С. Лаппо-Данилевский обращал внимание, что источник может быть подлинным и тем не менее оказаться недостоверным - и наоборот. Поэтому исследователь должен отличать понятия подлинности и неподлинности от понятий достоверности и недостоверности источника.

А. С. Лаппо-Данилевский считал, что в основе критики второго вида, устанавливающей научную ценность показаний источника, лежит понятие о его достоверности или недостоверности.

Главным критерием достоверности, по мнению ученого, является критерий истины - фактической и абсолютной.

Историк признает источник достоверным, если он на основании его показаний о факте может научно судить о том же факте, как если бы он сам испытал или не испытал (историк может приписывать достоверность и такому показанию, которое сообщает, что факт, интересующий историка, не существовал в действительности) его в своем чувственном восприятии. И, наоборот, он считает источник недостоверным, если на основании его показаний он не может суцить о таком факте в вышеуказанном смысле.

Очевидно, что это понятие о достоверности или недостоверности источника сформулировано А. С. Лаппо-Данилевским с теоретико-познавательной точки зрения.

В том случае, если показание не заслуживает признания его безусловно истинным или безусловно неистинным, необходимо выяснить степень его достоверности или недостоверности.

«Степень достоверности показания находится в зависимости от того соотношения, в каком “верные его элементы” находятся ко всей совокупности включенных в показание элементов». Но при этом нельзя довольствоваться их подсчетом, а надо взвешивать значение каждого элемента. Степень недостоверности показания определяется путем выяснения того соотношения, в каком «неверные его элементы» находятся к совокупности всех элементов, образующих показание.

По убеждению ученого, следует иметь в виду, что такое понятие прилагается не к факту, а к знанию о факте, обнаружившемуся в показании о нем. Нельзя говорить о степени достоверности или недостоверности факта, который случился или не случился, но можно рассуждать о степени достоверности или недостоверности знания о факте.

А. С. Лаппо-Данилевский в качестве критерия установления степени достоверности или недостоверности источника предложил ответить на два вопроса:

• 1) мог или не мог случиться зафиксированный факт;
• 2) был или не был он в действительности.

При ответе на первый вопрос историк, по утверждению А. С. Лаппо-Данилевского, должен исходить из понятия о систематическом единстве сознания вообще и с позиции соотношения данного показания с «абсолютной истиной» судить о его значении, а именно соответствует оно или нет «законам сознания» и «законам природы».

При ответе на второй вопрос недостаточно довольствоваться критерием «абсолютной истины», необходимо также установить и критерии фактической истины показаний. Главнейшими из них являются понятия о единстве сознания, заключенном в данном показании, и о соответствии произведения с той культурой и той индивидуальностью, к которой он принадлежит.

Историк постоянно пользуется еще одним критерием, пригодным для установления фактической достоверности показаний: знание, которое он получает о каждом новом факте, интересующем его, должно быть поставлено в соответствие с его знаниями об остальных, уже известных ему фактах. По мнению ученого, можно различать две разновидности вышеуказанного соответствия: согласованность (непротиворечие) показаний и совпадение (тождество независимых) показаний.

Для определения достоверности или недостоверности показаний источника самостоятельное значение, как отмечал А. С. Лаппо- Данилевский, имеет изучение генезиса показаний. При этом подробно изучаются обстоятельства и условия возникновения исследуемого показания, причины и мотивы его появления, выясняются условия данного места и времени, положение, которое занимал их автор в обществе. Генезис показаний выясняется в связи с общими свойствами человеческой природы и в зависимости от условий той культуры, в которой они возникли. Подробного изучения требует личность автора или свидетеля.

Завершается «Методология истории» размышлениями А. С. Лаппо-Данилевского об общем значении исторических источников.

Выводы ученого и сегодня не потеряли своего современного звучания. А. С. Лаппо-Данилевский отмечает:

Исторические источники имеют и теоретическое и практическое значение. В теоретическом отношении они важны для познания исторической действительности. В практическом - нужны для того, чтобы действовать в ней и соучаствовать в культурной жизни человечества.

С общей теоретико-познавательной точки зрения исторический источник получает особого рода значение, так как без исторических источников нельзя конструировать историю человечества, о которой можно узнать только из них.

Но, предупреждает ученый, историческое знание, основанное на исторических источниках, оказывается лишь «более или менее вероятным». Во-первых, потому что материал, которым располагает исследователь, довольно «случайного происхождения». И, во-вторых, потому что историку редко удается достигнуть «полного понимания и надлежащей оценки» показаний источника.

Однако, рассуждает далее А. С. Лаппо-Данилевский, благодаря тесной связи между проявлениями культуры случайные пробелы одного рода источников иногда могут восполняться данными других источников. Лакуны, образовавшиеся в данной группе источников или в одном из них, возможно восстановить путем реконструкции архетипа или реставрации утраченных частей. Понятие же о «случайном материале» более применимо к остаткам культуры, чем к историческим преданиям, поскольку «чем важнее факт для определенной социальной группы, тем более вероятно, что он каким-то образом отразится в сознании современников или даже нескольких поколений и вызовет с их стороны какое-либо воспоминание или оценку».

Кроме того, по мнению А. С. Лаппо-Данилевского, историк должен иметь в виду, что каждый источник получает полное «свое значение» лишь в результате его научной обработки. Но во многих случаях интерпретация и критика не могут достигнуть вполне точных результатов и вынуждены довольствоваться «пониманием источника лишь более или менее приближающимся к истине». Следовательно, и выводы, получаемые путем интерпретации и критики источника, легко могут оказаться «лишь более или менее вероятными».

В то же время, подчеркивает ученый, «исторический материал (контролируемый интерпретацией и критикой) все же пригоден для познания исторической действительности». Более того, «чем шире круг источников, к которым историк обращается, тем более он может рассчитывать на достижение своей цели». Далее А. С. Лап- по-Данилевский делает вывод:

Не следует чрезмерно принижать значение исторического материала для познания и построения исторической действительности: он страдает, конечно, существенными пробелами и не всегда поддается успешной интерпретации и критике, но он содержит и такие сокровища человеческой мысли, исследования которых достаточно для того, чтобы конструировать историю нашей культуры, по крайней мере, в главнейших ее чертах и содействовать ее развитию в будущем.

Рассуждая о значении источников для познания и построения исторической действительности, ученый подчеркивает, что сами они оказываются «фактами из истории культуры, возникшими под ее влиянием» и «могут более или менее существенно действовать на се последующее развитие». Свой труд А. С. Лаппо-Данилевский завершает словами означении исторических источников в деле преемственности культуры: «Без постоянного пользования историческими источниками человек не может соучаствовать в полноте культурной жизни человечества».

Таким образом, «Методология истории» представляет собой цельную, теоретически аргументированную концепцию. А С. Лаппо- Данилевский определил задачи методологии источниковедения, сформулировал понятие исторического источника, как центрального звена его научной концепции, соотнес с ним другие теоретические основы науки и методы источниковедческого исследования - классификацию, учения о критике и интерпретации, определение значения исторических источников. Основные вопросы методологии источниковедения ученый рассматривал в системе исторического познания.

На протяжении почти столетия в отечественной историографии доминировала точка зрения о принадлежности А. С. ЛаппоДанилевского к неокантианскому направлению философии истории. Однако в последнее время сформировался иной взгляд, суть которого заключается в том, что философская концепция ученого близка к феноменологии Э. Гуссерля, исходящей из представлений о единстве мира и научного знания о нем. Так, А. С. Лаппо-Дани- левский видел в человечестве особую, наделенную сознанием часть мирового целого (О. М. Медушевская).

А. С. Лаппо-Данилевский творчески переосмыслил современные ему теоретико-познавательные концепции: позитивизм О. Конта, неокантианскую философию В. Виндельбанда и Г. Риккерта, социологические идеи Н. К. Михайловского. С неокантианцами он был нс согласен в противопоставлении номотетичсского и идеографического подходов в науке и считал, что в исторических исследованиях они сосуществуют и взаимодополняют друг друга. Таким образом, главная позиция неокантианства не только не разделялась, но и опровергалась им.

Рассмотрение морфологических особенностей документов на эмпирическом уровне стало основной целью позитивистского направления. Позитивист-историк изучал исторические источники такими и только такими, какими они представлены в непосредственном эмпирическом восприятии.

Философская парадигма, которая оказалась способной соединить философский и эмпирический подходы в единое целое, - это феноменологический подход к историческим явлениям. А. С. Лап- по-Данилсвский как основатель феноменологической концепции методологии истории выдвинул тезис «признания чужой одушевленности», который означает, что существует универсальная связь человека с человеком, определенная возможность их взаимного понимания. Тем самым утверждается возможность одушевленного обмена посредством реализованных продуктов целенаправленной человеческой деятельности. Феноменологическая философия, исходя из тезиса о целостности и системности окружающего мира, позволяет по-новому подойти к осмыслению огромного эмпирического материала, накопленного в области источниковедения. Сходство и различие исторических источников может изучаться как проявление их единства и разнообразия. Оказывается возможным рассмотрение любого из них как исторического явления и применение к ним единого метода раскрытия их источниковых возможностей.

Оценивая вклад своего учителя, С. Н. Валк определил суть концепции А. С. Лаппо-Данилевского как «феноменологию культуры». Создание в начале XX в. феноменологической концепции методологии истории стало решающим историографическим фактом для последующего развития теории и методологии источниковедения.

Список литературы

Источники

Лаппо-Данилевский А. С. Методология истории / А. С. Лаппо-Дани- левский. - М., 2006.

Лаппо-Данилевский А. С. Очерк русской дипломатики частных актов. Лекции, читанные слушателям «Архивных курсов» при Петроградском Археологическом институте в 1918 г. / А. С. Лаппо-Данилевский. - Пг„ 1920.

Исследования

Валк С. Н. А. С. Лаппо-Данилевский. Очерк русской дипломатики частных актов / С. Н. Валк // Русский исторический журнал. - 1922. - № 8.

Гревс И. М. А. С. Лаппо-Данилевский: Опыт истолкования души / И. М. Гревс // Русский исторический журнал. - 1920. - Кн. 6.

Иванов Г. М. Исторический источник и историческое познание / Г. М. Иванов. - Томск, 1973.

Историческая наука и методология истории в России XX века: К 140-летию со дня рождения академика А. С. Лаппо-Данилевского. - СПб., 2003.

Малинов А. Александр Лаппо-Данилевский: историк и философ / А. Малинов, С. Погодин. - СПб., 2001.

Медушевская О. М. История источниковедения в XIX-XX вв. / О. М. Медушевская. - М., 1988.

Медушевская О. М. Лаппо-Данилевский / О. М. Медушевская // Общественная мысль России XVIII - начала XX века. Энциклопедия. - М., 2005.-С. 249-250.

Медушевская О. М. Методология истории как строгой науки / О. М. Медушевская // Лаппо-Данилевский А. С. Методология истории: в 2 т. - М. : РОССПЭН, 2010. - Т. 1. - С. 23-84.

Медушевская О. М. Современное зарубежное источниковедение / О. М. Медушевская. - М., 1983.

Медушевская О. М. Теория и методология когнитивной истории / О. М. Медушевская. - М., 2008.

Пронштейн А. П. Теория и методика исторического источниковедения в труде А. С. Лаппо-Данилевского «Методология истории» / А. П. Пронштейн// Источниковедение отечественной истории. 1989. - М., 1989.

Ростовцев Е. А. А. С. Лаппо-Данилевский и петербургская школа / Е. А. Ростовцев. - Рязань, 2004.

Русина Ю. А. Научное наследие А. С. Лаппо-Данилевского (к вопросу о теории и методике источниковедения) / Ю. А. Русина // Документ. Архив. История. Современность: сб. науч. тр. - Вып. 2. - Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 2002. - С. 246-263.

Румянцева М. Ф. Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (вступительная статья) / М. Ф. Румянцева // Лаппо-Данилевский А. С. Методология истории: в 2 т. - М. : РОССПЭН, 2010. - Т. 1. - С. 5-23.

ХмылевЛ. Н. Проблемы методологии истории в русской буржуазной историографии конца XIX - начала XX вв. / Л. Н. Хмылев. - Томск, 1978.

Шмидт С. О. А. С. Лаппо-Данилевский на рубеже эпох / С. О. Шмидт // Путь историка: избранные труды по источниковедению и историографии.-М„ 1997.-С. 167-176.

Всесторонний анализ источника или «критика источника» , как принято говорить у источниковедов, включает в себя определение вида источника, его происхождения, установление времени, места, обстоятельств его появления, полноты информации. Критика источника обычно подразделяется на внешнюю и внутреннюю .

Внешняя критика устанавливает время, место и подлинность создания источника, а также авторство. Время, место и авторство устанавливаются даже тогда, когда они указаны в документе, поскольку эти сведения могут быть сознательно искажены.

Внешней критикой в значительной мере занимаются источниковеды. Исследователи-историки значительно больше внимания уделяют анализу содержательной стороны исторического источника (внутренней критике).

Внутренняя критика делает акцент на содержании источника, на анализе полноты, точности и правдивости содержащейся в источнике информации.

Основные направления внутренней критики – это установление:

· места источника в контексте эпохи, его полноты и репрезентативности;

· цели создания источника;

· достоверности источника (точности и правдивости изложения).

Определить место источника, насколько он важен и принципиален для изучения отраженной в нем эпохи можно, установив, насколько он репрезентативен (насколько отражены в нем наиболее значимые факты). В связи с этим стоит привести слова известного американского историка Л. Готтшока: «Люди, которые наблюдали прошлое, увидели только часть того, что имело место, и зафиксировали только часть того, что они запомнили; из того, что было ими зафиксировано, сохранилась только часть; до историка дошла часть того, что было зафиксировано, но только часть этого заслуживает доверия: а из того, что заслуживает доверия, не все нам понятно; и, наконец, только часть понятого можно сформулировать или рассказать». При этом он добавляет, что «у нас нет никаких гарантий, что дошедшее до конца этого пути представляет собой как раз самое важное, самое крупное, самое ценное, самое типичное и самое долговечное из прошлого».

Исследователю необходимо помнить, что любой документ создается для реализации какой-то цели. Осознание того, что источник создан с определенной целью, позволяет понять, что могли быть и другие цели и соответственно другие источники, освещающие данный факт, но с другой стороны. Это ориентирует на поиск и других источников, разного рода документов, и на их сравнение.

Установление достоверности источника предполагает, насколько точно исторический источник отражает исторические явления и события. Например, заявления политических деятелей являются подлинными с точки зрения того, что это выступления именно этих деятелей, а не самозванцев, но это не означает, что в их речах информация всегда правдива, достоверна.

В общем контексте исследования критическому анализу подвергается язык и фразеология источника, так как в разные исторические эпохи значение слов не остается неизменным.

Стоит обратить внимание и на то, что между фактом и его отражением в источнике всегда стоит свидетель, который занимает определенное место в структуре общества, имеет свои взгляды и наделен индивидуальной психикой. Все факты, прежде чем отложиться в источнике, проходят через его восприятие, и это налагает на содержание источника определенную печать.

В каждом источнике имеются элементы субъективности, которые переходят и на факты, отраженные в нем, то есть источник в той или иной степени окрашен личным отношением. Исследователю приходится проделывать кропотливую работу, чтобы «очистить» факты от налета субъективности и выявить подлинное явление исторического процесса.

Критика историческая

Под именем исторической К. разумеют прежде всего совокупность приемов, которыми пользуется историк для того, чтобы различать истину от лжи в исторических свидетельствах. Так называемая К. текста имеет своей целью решить вопрос о подлинности или подложности того или другого документа. Напр., один из родоначальников исторической К. в новой Европе, итальянский гуманист XV в. Лаврентий Валла (см.), написал целое сочинение в доказательство подложности знаменитого дара Константинова, в подлинность которого верили в течение всех средних веков. Далее, самый документ может быть подлинным, но сведения, в нем заключающиеся, могут быть неверными. Автор того или другого исторического источника нередко передает то, что сам узнал от других, занося в свое сочинение, без всякой критики, известное ему лишь по слухам. Нередко автор сам, сознательно или бессознательно, намеренно или ненамеренно, искажает факты, по отношению к которым был непосредственным свидетелем. Научность исторической работы должна основываться прежде всего на устранении из источников всего того, что может противоречить фактической достоверности. Историческая К. дает выработанные путем опыта правила, как следует относиться к известиям, заключающимся в исторических источниках разных категорий. Главным общим основанием этих правил служит простой здравый смысл, но успешное применение их на практике возможно лишь при известного рода навыке, обладание которым свидетельствует о хорошей школе, пройденной историком. Тем не менее многие ученые пытались формулировать правила исторической К., как особую методологическую дисциплину; по этому предмету существует целая литература. Обыкновенно историческую К. разделяют на внешнюю и внутреннюю. Под внешней критикой разумеют исследование, по отношению к каждому документу или памятнику, во-первых, есть ли он то, за что он себя выдает, и во-вторых, представляет ли он в действительности то, за что его до сих пор принимали. При исследовании источника с первой точки зрения могут быть обнаружены, напр., либо прямой подлог, либо какие-либо вставки в подлинный текст или другие искажения. При исследовании памятника с второй точки зрения могут быть устранены неверные представления о нем, составившиеся и утвердившиеся независимо от намерений автора. Таких случаев, когда ученые принимали тот или другой памятник за то, чем в действительности он не был, наука знает очень много. Раз установлена подлинность источника, весьма часто приходится решать вопросы о времени и месте его происхождения, об его авторе, о том, есть ли это первоисточник или же заимствования из какого-либо другого источника и т. п. От этой внешней К. необходимо отличать К. внутреннюю, заключающуюся в решении вопроса о том, в каком отношении находятся заключающиеся в источниках известия к действительным фактам, т. е. можно ли считать эти известия вполне достоверными, или только вероятными, или же следует отвергнуть самую возможность сообщаемых фактов. Основные вопросы решаются здесь путем исследования внутреннего достоинства источников, зависящего от характера самых источников, от индивидуальности автора, от влияний места и времени. При этом очень часто приходится проверять достоверность одних источников другими, причем многие источники об одном и том же факте могут в большей или меньшей степени или совпадать между собой, или друг другу противоречить. Во всех случаях исторической К., как внешней, так и внутренней, от исследователя, кроме здравого смысла и навыка, требуются еще беспристрастие и ближайшее знакомство с предметом исследования. Некоторые теоретики исторической К. указывают еще на необходимость держаться золотой середины между легковерием и излишним скептицизмом. Самый новый трактат по исторической К., с указаниями на литературу предмета - четвертая глава превосходной книги Э. Бернгейма: "Lehrbuch der historischen Methode" (1889, 2-ое изд. 1894). Русская историческая литература весьма бедна сочинениями по исторической К. Ряд замечаний, посвященных этому предмету, можно найти в I томе "Русской истории" Бестужева-Рюмина и в I томе "Опыта русской историографии" Иконникова. См. также статью Фортинского: "Опыты систематической обработки исторической критики", в "Киевских Университетских Известиях" за 1884 г., а также русский перевод брошюры Тардифа: "Основы исторической К." (1894). В более широком смысле название исторической критики дается критическому отношению, с исторической точки зрения, к самым явлениям, изучаемым исторической наукой; но такое словоупотребление нельзя считать правильным, и оно может порождать большие недоразумения.

Н. Кареев.

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. - С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон . 1890-1907 .

Смотреть что такое "Критика историческая" в других словарях:

- (греч. xritikn искусство судить, разбирать) изучение, анализ и оценка явлений муз. иск ва. В широком смысле К. м. входит в состав всякого исследования о музыке, поскольку оценочный элемент является неотъемлемой частью эстетич. суждения.… … Музыкальная энциклопедия

ТЕОРИЯ. Слово «К.» означает суждение. Не случайно слово «суждение» тесно связано с понятием «суд». Судить это, с одной стороны, значит рассматривать, рассуждать о чем нибудь, анализировать какой либо объект, пытаться понять его смысл, приводить… … Литературная энциклопедия

- (греч. krittke, от krino сужу). Разбор и суждения о достоинствах и недостатках какого либо предмета, труда, особенно сочинения; обсуждение, оценка. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910. КРИТИКА греч.… … Словарь иностранных слов русского языка

Критика - КРИТИКА литературная вид литературного творчества, предметом которого служит сама литература. Подобно тому, как философия науки теория познания, гносеология орган самосознания научного творчества, так критика орган самосознания творчества… … Словарь литературных терминов

КРИТИКА, критики, жен. (от греч. kritike). 1. только ед. Обсуждение, рассмотрение, исследование чего нибудь, проверка чего нибудь с какой нибудь целью. Подвергнуть что нибудь критике. Отнестись к чему нибудь без всякой критики. Критика чистого… … Толковый словарь Ушакова

Содержание 1 Критика Свидетели Иеговы 1.1 Известные критики 1.2 Перевод … Википедия

Жен. розыск и сужденье о достоинствах и недостатках какого либо труда, особ. сочиненья; разбор, оценка. Историческая критика, разбор бытейский, розыск о событиях, очистка их от прикрас и искажений. Людской критики не избежать, пересудов,… … Толковый словарь Даля

- «Новая хронология» неакадемическая теория, утверждающая, что общепризнанная хронология исторических событий в целом неверна, и предлагающая свой вариант хронологии и вообще истории человечества. Согласно утверждениям её авторов, основана на… … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Историческая школа. Историческая школа права течение в юриспруденции первой половины XIX века. Зародилось и получило наибольшую известность в Германии. Содержание 1 Основные положения … Википедия

Книги

• А. Пушкин. Собрание сочинений в 6 томах (комплект из 6 книг) , А. Пушкин. В собрание сочинений великого русского поэта и писателя А. С. Пушкина входят все самые значимые его произведения…

Всесторонний анализ источника или «критика источника» , как принято говорить у источниковедов, включает в себя определение вида источника, его происхождения, установление времени, места, обстоятельств его появления, полноты информации. Критика источника обычно подразделяется на внешнюю и внутреннюю .

Внешняя критика устанавливает время, место и подлинность создания источника, а также авторство. Время, место и авторство устанавливаются даже тогда, когда они указаны в документе, поскольку эти сведения могут быть сознательно искажены.

Внешней критикой в значительной мере занимаются источниковеды. Исследователи-историки значительно больше внимания уделяют анализу содержательной стороны исторического источника (внутренней критике).

Внутренняя критика делает акцент на содержании источника, на анализе полноты, точности и правдивости содержащейся в источнике информации.

Основные направления внутренней критики – это установление:

· места источника в контексте эпохи, его полноты и репрезентативности;

· цели создания источника;

· достоверности источника (точности и правдивости изложения).

Определить место источника, насколько он важен и принципиален для изучения отраженной в нем эпохи можно, установив, насколько он репрезентативен (насколько отражены в нем наиболее значимые факты). В связи с этим стоит привести слова известного американского историка Л. Готтшока: «Люди, которые наблюдали прошлое, увидели только часть того, что имело место, и зафиксировали только часть того, что они запомнили; из того, что было ими зафиксировано, сохранилась только часть; до историка дошла часть того, что было зафиксировано, но только часть этого заслуживает доверия: а из того, что заслуживает доверия, не все нам понятно; и, наконец, только часть понятого можно сформулировать или рассказать». При этом он добавляет, что «у нас нет никаких гарантий, что дошедшее до конца этого пути представляет собой как раз самое важное, самое крупное, самое ценное, самое типичное и самое долговечное из прошлого».

Исследователю необходимо помнить, что любой документ создается для реализации какой-то цели. Осознание того, что источник создан с определенной целью, позволяет понять, что могли быть и другие цели и соответственно другие источники, освещающие данный факт, но с другой стороны. Это ориентирует на поиск и других источников, разного рода документов, и на их сравнение.

Установление достоверности источника предполагает, насколько точно исторический источник отражает исторические явления и события. Например, заявления политических деятелей являются подлинными с точки зрения того, что это выступления именно этих деятелей, а не самозванцев, но это не означает, что в их речах информация всегда правдива, достоверна.

В общем контексте исследования критическому анализу подвергается язык и фразеология источника, так как в разные исторические эпохи значение слов не остается неизменным.

Стоит обратить внимание и на то, что между фактом и его отражением в источнике всегда стоит свидетель, который занимает определенное место в структуре общества, имеет свои взгляды и наделен индивидуальной психикой. Все факты, прежде чем отложиться в источнике, проходят через его восприятие, и это налагает на содержание источника определенную печать.

В каждом источнике имеются элементы субъективности, которые переходят и на факты, отраженные в нем, то есть источник в той или иной степени окрашен личным отношением. Исследователю приходится проделывать кропотливую работу, чтобы «очистить» факты от налета субъективности и выявить подлинное явление исторического процесса.

Прежде всего необходимо выяснить, что означает понятие «исторические источники» и для чего необходимо умение работать с ними?

Историк начисто лишен возможности лично устанавливать факты, которые он изучает. Ни один египтолог не видел фараонов. Ни один специалист по наполеоновским войнам не слышал пушек Аустерлица. О предшествующих эпохах можно говорить лишь на основании оставшихся от них свидетельств. Как отметил Марк Блок (о котором уже шла речь), историк играет роль следователя, пытающегося восстановить картину преступления, при котором он сам не присутствовал, или физика, вынужденного из-за гриппа сидеть дома и узнающего о результатах своего опыта по сообщениям лабораторного служителя. Таким образом, познание прошлого никогда не будет прямым. Но даже исследователь, воссоздающий историю недавнего прошлого, свидетелем которой он сам являлся, оказывается не в лучшем положении. Ведь непосредственное, «прямое» наблюдение почти всегда иллюзия. Историк не может быть свидетелем всех происходящих в его время событий, он может непосредственно наблюдать лишь незначительную их часть. Кроме того, «увиденное» исследователем в большой степени состоит из увиденного другими. Историк изучает положение дел в экономике на основании сводок, составленных экономистами; общественное мнение – на основании данных социологов и т. п.

Таким образом, историческое познание всегда не прямое, а опосредованное. Между историей как процессом и деятельностью историка находятся своеобразные посредники, которые и называются историческими источниками. Исторический источник – очень широкое понятие. Это все, что может дать представление о жизни человека в прошлом.Многообразие исторических источников диктует необходимость их классификации. Существует несколько видов таких классификаций. Например, источники делятся на намеренные и ненамеренные. К ненамеренным источникам относится то, что человек создавал не с целью войти в историю, оставить в ней след о себе, а с целью просто обеспечить себя всем необходимым для жизни. К таким источникам относятся, как правило, материальные источники. Существует специальная историческая дисциплина – археология , которая изучает древнейшее прошлое человечества на основе того, что осталось от жилищ, орудий труда и т.п. К намеренным источникам относятся, как правило, письменные источники. Многие из них созданы со вполне определенной целью – заявить о себе. Особенно это относится к источникам, которые изучает политическая история: это программы политических партий; стенограммы съездов, конференций, собраний; речи и труды политических деятелей и тому подобные документы.

Бывают и другие классификации исторических источников: их классифицируют по периодам создания, по видам (материалы средств массовой информации, мемуары и др.), по направлениям исторической науки, для которых могут представлять интерес данные источники (источники для экономической истории, для политической истории, для истории культуры и т.д.).

Поиск исторических источников – важнейшая составляющая труда как профессионального историка, так и человека, изучающего историю. Но одного наличия источников мало. В этом легко убедиться на конкретном примере. Долгие годы в нашей стране доступ к значительной части источников был затруднен, многие фонды архивов были закрыты даже для специалистов. В этих условиях возникло представление, что, стоит только открыть двери специальных хранилищ и секретных фондов, как будут даны ответы на все вопросы, связанные с нашим прошлым. Доступ к источникам в настоящее время стал легче, но ожидаемого прорыва в исторической науке не произошло, так как обнаружился ее источниковедческий кризис. Из этого следует, что без умения работать с историческими источниками адекватное воссоздание истории невозможно.

Следует учитывать, что источники – это то, что создано людьми, и поэтому они не могут быть отражением объективной истины. Они несут на себе как печать эпохи, так и мировоззренческие, социальные, психологические и иные ориентации их авторов, т. е. представляют собой сложное сочетание объективного и субъективного факторов. Воспроизводить точку зрения источника без анализа и комментариев в историческом исследовании – значит, повторять давно отмеченную ошибку исторической науки, которая порой верит любой эпохе, что бы та о себе ни говорила.

Приведем высказанные по этому поводу слова Карла Маркса: «В то время, как в обыденной жизни любой лавочник отлично умеет различать между тем, за что выдает себя тот или иной человек, и тем, что он собой представляет в действительности, наша историография еще не дошла до этого тривиального познания. Она верит на слово каждой эпохе, что бы та о себе ни говорила и ни воображала».

Поэтому необходимо умение анализировать исторические источники. Разработкой способов их анализа занимается специальная историческая дисциплина – источниковедение.

Выяснив, что представляют из себя исторические источники и какие существуют их классификации, необходимо перейти к вопросу: какие существуют направления анализа исторических источников и приемы работы с ними?

Источниковедение содержит понятие «критика источников» (то есть их анализ). Обычно выделяют внешнюю и внутреннюю критику исторических источников. Внешняя критика устанавливает подлинность, время, место создания источника, его авторство. (Время, место и авторство устанавливаются даже тогда, когда они указаны в документе, так как иногда они бывают сознательно искажены). Внутренняя критика делает акцент на содержании источника. Ее суть – в изучении показаний источника об историческом факте, в определении достоверности, полноты и точности содержащейся в источнике информации.

Так как студенты знакомятся с источниками по хрестоматиям и сборникам документов, в которые включены документы, прошедшие внешнюю критику, то владение ее приемами для них и для всех, изучающих историю, не является первоочередной задачей. Гораздо важнее научиться анализировать исторический источник с точки зрения содержания.

Основными направлениями внутренней критики являются:

– установление цели создания того или иного источника;

– установление места источника в контексте эпохи, его

репрезентативности относительно самой исторической

действительности;

– установление достоверности источника (ее не следует

путать с подлинностью).

Что означают эти направления?

Намеренный исторический источник создается для реализации какой-то цели. Выделение этой цели позволит глубже осмыслить содержание источника, его логику и аргументацию. Осознание того, что источник создан с определенной целью, позволит студентам понять, что существовали и другие цели, а, значит, существуют и другие документы, освещающие тот же исторический факт с иной стороны. Это будет ориентировать на поиск нескольких документов, и, следовательно, на их сравнение.

Выяснение места источника в контексте эпохи предполагает решение сразу нескольких задач. Во-первых, необходимо установить, насколько принципиален данный источник для изучения отраженной в нем эпохи. Ведь реальный масштаб исторических событий не всегда совпадает с тем, как он отражен в документах. Более значимые факты могут быть освещены мельком, а менее значимым может быть придано слишком большое значение. Другими словами, необходимо понять, насколько источник представителен (репрезентативен) для изучения того или иного времени. Во-вторых, это выяснение того, с каких позиций написан документ. Это позволит ответить на вопрос: какие другие точки зрения на рассматриваемое событие существовали в прошлом и, таким образом, опять будет ориентировать на поиск других документов. Кроме того, понимание, что источник принадлежит к определенной системе взглядов, приведет к тому, что его точка зрения не будет механически переноситься в историческое исследование как истина в последней инстанции.

Установление достоверности источника предполагает выяснение, насколько верно в нем объясняются причины тех или иных событий. Возможны ситуации, когда источник будет подлинным с точки зрения внешней критики (то есть не фальшивым), но будет содержать недостоверную информацию или интерпретацию. Например, многие выступления политических деятелей являются подлинными с точки зрения того, что это выступления именно данных политических деятелей, а не их двойников или самозванцев. Но это вовсе не означает, что содержащаяся в этих выступлениях информация правдива и достоверна. Поэтому необходимо сравнение с другими документами.

Какие существуют правила и приемы работы с историческими источниками?

Существует много приемов работы с историческими источниками, которые позволяют выполнить задачи их критики. Остановимся на основных приемах, без знания которых невозможна сколь либо осмысленная работа с историческими документами.

▼ Прежде всего необходимо усвоить правило: не источники должны подбираться к уже готовым теориям, а теории и выводы должны формулироваться на основе анализа многочисленных источников. Если нарушить это правило, то в результате получится все, что угодно, только не историческая наука. Существует масса историософских построений, которые оперируют специально подобранными фактами, но их нельзя считать исторической наукой; они искажают историческую реальность, идя не от документов к теории, а от теории к документам. Источники – не иллюстрация заранее сконструированных теорий. Самое страшное научное преступление, которое может совершить историк – это выбросить факт, который не вписывается в его историческую концепцию.

▼ Отсюда следует правило: изучать не отдельные источники (неважно, по какому принципу отобранные), а весь комплекс источников по исследуемой теме.

▼ Изучение всего комплекса источников неизбежно будет приводить к ситуациям, когда один и тот же исторический факт будет освещаться разными источниками не просто с различных сторон, а с совершенно противоположных позиций. Следует относиться к этому как к закономерному явлению. Каждый источник отражает взгляд какой-то одной части общества на событие, а взглядов много. Если же ограничиться одним источником, это приведет к одностороннему видению исторического события.

Какие приемы работы с источниками необходимы в этой ситуации? Вовсе не умение составлять из различных источников нечто среднеарифметическое. Это невозможно, да и не нужно. Необходимо умение сравнивать и сопоставлять источники, показывая многогранность исторического события и неоднозначность его восприятия.

Рассмотрим это на конкретном примере. 6 декабря 1876 года в Петербурге, на Невском проспекте перед Казанским собором состоялась первая в истории России демонстрация под красным знаменем. Одним из её организаторов был Г.В.Плеханов, тогда студент одного из петербургских вузов, впоследствии – первый русский марксист. Это факт. Посмотрим, как он отражается в различных источниках.

Источник первый . Вспоминает сам Г.В.Плеханов, участник этой демонстрации:

«Утром 6 декабря на место действия пришли все "бунтарские" рабочие кружки. Но посторонних рабочих совсем не было. Мы видели, что сил у нас слишком мало и решились выжидать. Рабочие разошлись по ближайшим трактирам, оставив у соборной паперти только небольшую кучку для наблюдения за ходом дел. Между тем учащаяся молодежь подходила большими группами. …

Соскучившиеся "нигилисты" стали выходить на паперть, из соседних трактиров подошли заседавшие там "бунтари" – рабочие. Толпа приняла довольно внушительные размеры. Мы решили действовать. …

На Казанской площади полицейских и жандармов было немного. Они смотрели на нас и "ждали поступков". Когда раздались первые слова революционной речи, они попытались было протискаться к говорившему, но их сейчас же оттеснили назад. … Когда, по произнесении речи, развернули красное знамя, его схватил молодой крестьянин Потапов и, поднятый на руки рабочими, некоторое время держал его высоко над головами присутствующих. …

"Теперь пойдем все вместе, иначе будут арестовывать", – закричали какие-то голоса и мы толпой двинулись по направлению к Невскому. Но едва мы сделали несколько шагов, как полиция … стала хватать шедших в задних рядах. …

К полицейским явилось новое и сильное подкрепление. Целый отряд городовых, в сопровождении множества дворников, быстро приближался к площади. … Началась жесточайшая свалка. … Тех, которые действовали в одиночку, тотчас хватали и, после зверских побоев, тащили в участки».

(Г.В.Плеханов. Русский рабочий в революционном движении. Сборник статей. Л., 1989. С. 84 – 88.)

Это свидетельство участника демонстрации. А вот взгляд с другой стороны . Свидетельствует знаменитый русский юрист Анатолий Федорович Кони, описывающий в своих воспоминаниях тот же день, 6 декабря 1876 года:

«Я застал у министра юстиции в кабинете Трепова, прокурора палаты Фукса, товарища прокурора Поскочина и товарища министра Фриша. Последний оживленно рассказывал, что, проходя час назад по Невскому, он был свидетелем демонстрации у Казанского собора, произведенной группой молодежи "нигилистического пошиба", которая была прекращена вмешательством полиции, принявшейся бить демонстрирующих. Ввиду несомненной важности такого факта в столице, среди бела дня, он поспешил в министерство и застал там Трепова, подтвердившего, что кучка молодых людей бесчинствовала и носила на руках какого-то мальчика, который помахивал знаменем с надписью "Земля и воля". При этом Трепов рассказывал, что все они арестованы – один сопротивлявшийся был связан, и некоторые, вероятно, были вооружены, т.к. на земле был найден револьвер. … Демонстрация … вызвала со стороны общества весьма равнодушное к себе отношение. Извозчики и приказчики лавок бросались помогать полиции и бить кнутами и кулаками "господ и девок в платках [пледах]"».

(Кони А.Ф. Воспоминания о деле Веры Засулич // Избранные произведения. М., 1958. Т.2. С. 8, 10.)

И ещё одно свидетельство, демонстрирующее совсем неожиданный взгляд на эти события.

Один наблюдатель уличной жизни рассказывал про купца, который говорил: «Вышли мы с женой и дитёй погулять на Невский; видим, у Казанского собора драка. … Я поставил жену и дитё к Милютиным лавкам, засучил рукава, влез в толпу, и – жаль только двоим и успел порядком дать по шее … торопиться надо было к жене и дитю – одни ведь остались!» – «Да кого же и за что вы ударили?» – «Да кто их знает, кого, а только как же, помилуйте, вдруг вижу, бьют: не стоять же, сложа руки?! Ну, дал раза два кому ни на есть, потешил себя – и к супруге…».(Язык персонажа сохранен без изменений).

(Кони А.Ф. Указ. соч. С. 10 – 11.)

Посмотрим, что будет, если при реконструкции этого события мы ограничимся только одним источником. К чему приведет использование в качестве такого источника воспоминаний Плеханова? (Ведь для участника и организатора демонстрации естественно вспоминать о ней в приподнятом, патетическом тоне). К тому, что эту демонстрацию надо будет изображать как событие, имевшее большое значение и оказавшее существенное влияние на общественно-политическую жизнь столицы, а то и всей страны. Так и было в советской исторической литературе, которая использовала только этот источник (опуская ненужные бытовые подробности про трактиры). А если использовать в качестве источника только мнения официальных лиц? Тогда это событие надо будет изображать как смуту, совершенно беспочвенную, не вызвавшую никакого резонанса в обществе. Если же использовать в качестве источника только приведенное выше мнение купца, тогда это событие вообще должно попасть в разряд полицейской хроники или даже курьезов петербургской жизни. Следовательно, использование одного источника приведет к неадекватному воспроизведению истории. В то же время понятно, что сделать нечто среднеарифметическое из данных источников невозможно. Поэтому использование разных источников необходимо для того, чтобы показать реальный масштаб данного исторического события, его восприятие в разных слоях общества.

▼ При работе с источниками необходимо систематизировать, обобщать их, а также сравнивать друг с другом для выяснения их достоверности.

Например, источниковедение учит, что мемуары как исторический источник можно использовать только при сопоставлении с другими источниками. Это объясняется тем, что мемуариста может подвести память, он может (даже невольно) преувеличить свою роль в исторических событиях, приписать себе взгляды, которые в то время не разделял. Наконец, на него могут оказывать давление политические обстоятельства времени написания мемуаров. Это, конечно, так. Но разве документ, написанный на официальном бланке, с подписью и гербовой печатью, будет надежнее? Многие материалы государственных и бывших партийных архивов советской эпохи являются ни чем иным, как отчетами. Не надо быть большим специалистом по источниковедению, чтобы понять: если историки будущего воспроизведут историю нашего недавнего прошлого по отчетам, то они будут иметь о ней абсолютно неправильное представление. А ведь у некоторых историков сформировался своего рода пиетет перед официальными документами. Этот стереотип необходимо преодолеть. Данные документы нуждаются в тщательной перепроверке и сравнении со многими другими историческими источниками.

Это касается всех источников. Например, нет ни одной политической партии, в программе которой бы заявлялось, что эта партия хочет сделать плохо народу или стране (а программы партий – тоже исторический источник). Увы, крови в истории было достаточно. Таким образом, и здесь нужно сопоставление программ с другими документами.

▼ При работе и историческими источниками необходимо понимать, что часть информации может быть скрыта от исследователя. Поэтому приемы работы с источниками должны приводить к выяснению не только того, о чем свидетельствуют авторы документов, но и того, о чем они умалчивают, к умению увидеть за отдельными фактами документа характер эпохи.

Разумеется, это далеко не все, а лишь основные правила и приемы работы с историческими источниками. Но без владения ими невозможно понимание истории.

Итак, изложенный выше материал является введением в историческую науку. Он раскрывает специфику истории как науки, методологию исторического исследования, направления и приемы источниковедческого анализа. Эти знания необходимы для формирования исторического сознания, для осмысленного изучения конкретных тем вузовского курса истории.

1. Специфика истории как науки. Проблема объективной истины в исторической науке……..с. 3

2. Методология исторического исследования. Основные методологические подходы и школы…………………………………………………с.15

3. Исторические источники и их критика………………………………………………..с.37